"Узы крови" - читать интересную книгу автора (Мерфи Уоррен, Сэпир Ричард)

Глава 12

Что президент взволнован, Смит понял по выбору выражений.

– Какого хрена, Смит, что вы там делаете? Вы обещали позаботиться о Дрейке Мэнгене, и что же? Его убивают! А теперь еще, черт побери, покушение на Ривелла и Миллиса!

– Они под присмотром, – успокоил его Смит. – Просто произошла неувязка.

– Неувязка? Вы там для того, чтобы неувязок не происходило! Как это случилось?

– Я еще не уверен, – сказал Смит.

– Не уверены? – В голосе президента зазвенел металл. – Вы хотите сказать, Смит, что не контролируете своих людей? Надеюсь, вы хотите сказать не это, потому что я уже борюсь с искушением применить крайние меры. Вы понимаете, о чем я.

– Решение за вами, сэр, – произнес Смит, – но, думаю, сейчас это было бы ошибкой. А кроме того, я получил заверения, что больше детройтские автопромышленники не пострадают.

– Между прочим, они не растут на деревьях, – сказал президент. – Мы потеряли Мэнгена. Больше я терять не хочу.

– Если у вас нет ко мне каких-то особых приказаний, сэр, я бы хотел вернуться к отслеживанию ситуации.

Со стороны Вашингтона в трубке установилось тяжелое молчание, и Смит уже было совсем приготовился услышать приказ о расформировании. Но вместо этого услышал:

– Ну ладно, Смит. Постарайтесь как-нибудь справиться. Какого черта!

Сегодня никого не убили, это уже кое-что. И кто знает, может, завтра все образуется. Так оно обычно бывает.

– Надеюсь, сэр, – облегченно вздохнул Смит и повесил трубку.

Может, президент прав, и завтра дела пойдут лучше? Или они уже настолько вышли из-под контроля, что уже ничем не поправить? Чиун уверил его, что детройтский киллер – это не Римо, но с какой стати Римо вдруг оказался в Детройте? Как Римо сумел так быстро найти Чиуна? Что, если они оба работают на сторону, против Смита?

Еще одна смерть – и президент, Смит знал это наверняка, распустит КЮРЕ.

Смит готов. У него припасены и таблетка яда, которую он примет без колебаний, и гроб, в котором погребут его тело. Элементарная компьютерная команда сотрет весь архив КЮРЕ, а последний приказ, обращенный к Чиуну, будет: уничтожить Римо и вернуться в Синанджу. После этого от КЮРЕ и следа не останется.

Впрочем, один все-таки останется. Довольно большой. Америка. И никто никогда не узнает, что она еще существует только благодаря одному секретному агентству.

Тут Смита ледяной вспышкой озарила ужасная мысль. Почему он уверен, что Чиун, получив приказ, в самом деле уничтожит Римо? А если нет? И что потом, ведь Смита не будет рядом, чтобы держать в узде двух самых искусных убийц в истории человечества?

Он пожал плечами и обратился к компьютеру.

Чиун пообещал, что Римо немедленно вернется в «Фолкрофт». Если так оно и будет, то дела, может быть, не столь безнадежны. Смит вызвал на экран информационную сеть, где регистрировались все авиабилеты в Детройт и из Детройта. По экрану побежали имена и места назначения. Завидев знакомое имя – Римо Кочрен, – Смит остановился. Под этим, одним из нескольких своих псевдонимов, Римо подтверждал готовность лететь рейсом «Детройт Нью-Йорк».

Хорошо. Теперь следует дождаться, чтобы Римо вошел в ворота санатория «Фолкрофт». Тогда, и только тогда Смит и впрямь поверит, что ситуация под контролем.

Римо домчался до детройтского аэропорта, отдал ключи от машины клерку за стойкой проката автомобилей и напомнил, что остальные три принадлежат только ему в течение следующих трех месяцев и обязаны дожидаться его на стоянке.

– На всякий случай, – пояснил он.

Затем Римо купил билет до Нью-Йорка на рейс компании «Мидвест-норт сентрал-Макбрайд-Джонсон-френдли эйр», которая до последнего своего слияния, происшедшего ровно пять минут назад, называлась «Мидвест-норт сентрал-Макбрайд-Джонсон эйруэйз». Полет отложили на час, чтобы экипаж мог быстренько дописать на фюзеляже новое имя, так что Римо купил три газеты и, отбросив страницы с новостями, спортом и бизнесом, углубился в комиксы.

Он покончил с комиксами, и тут его взгляд упал на первополосный заголовок одной из газет: «ПОКУШЕНИЕ НА АВТОПРОМЫШЛЕННИКОВ. В ПОЛИЦИИ НАМЕКАЮТ, ЧТО ИМЯ ПРЕСТУПНИКА УСТАНОВЛЕНО».

Римо подобрал страницы с новостями и внимательно изучил их. В каждой из трех газет излагалось примерно следующее: сегодня около полудня некто стрелял в Ривелла и Миллиса, но промахнулся. По утверждению полиции, стрелял тот же, кто ранее на этой неделе покушался на жизнь Лайла Лаваллета, в обоих случаях попавший на пресс-конференцию по фальшивому журналистскому удостоверению. Хотя полиция не намерена в данный момент обнародовать его имя, предположительно оно то же, каким преступник воспользовался, когда ранил Лаваллета в «Детройт-плаза».

Рядом с материалом о покушении был другой, повествовавший о том, как Лайл Лаваллет изобрел автомобиль, который работает на топливе, полученном из домашних отходов, и как Непризнанный Гений Автоиндустрии провозгласил конец эпохи детройтских бензиносжигателей.

Римо в ошеломлении опустил газету. Тот, кто стрелял в автопромышленников сегодня, уже совершил покушение три дня назад – когда Римо был в пустыне и в первом случае тоже воспользовался именем Римо Уильямс! Почему Чиун не сказал ему этого? Что Чиун и Смит пытаются от него скрыть?

Римо повырывал статьи из газет и сунул их в карман.

– Я думал, вы улетаете, – сказал клерк у стойки проката автомобилей.

– Передумал, – сказал Римо. – Мне нужна одна из трех моих машин. Ключи, пожалуйста.

– Да, сэр. Не угодно ли еще машину вместо той, что покинет стоянку?

– Нет. Двух оставшихся вполне достаточно. Как проехать к «Америкэн автос»?

– По западному шоссе, там и увидите указатель.

Кивнув, Римо, злой как черт, покинул аэропорт. Такой злой, что впивался пальцами в теплый пластик рулевого колеса, будто оно было из пастилы. Чиун солгал ему. Происходят вещи, которые явно касаются его, Римо, а Смит и Чиун – оба – морочат ему голову! Но что, что именно происходит? Кто этот стрелок, на что ему чужое имя? А ведь Римо мог запросто поймать его сегодня, не вцепись Чиун в лодыжку.

Он сосредоточился, пытаясь вспомнить лицо этого человека. Что-то в нем было узнаваемое, в этом лице... в глазах. Где он видел такие глаза раньше темные, глубоко посаженные, мертвые?

И он вспомнил. Он видел такие глаза, глядясь в зеркало, когда брился.

Римо гнал по Эдсел-Форд-паркуэй. К черту Чиуна! К черту Смита! Что-то происходит, и Римо сейчас сам выяснит, до какой степени это его касается.

Одну деталь газеты описали неправильно. Все три утверждали, что стрелок метил сразу в обоих, Ривелла и Миллиса, но Римо был там и видел все собственными глазами. Он видел, как стрелок встал в стойку, видел траекторию полета пуль и знал, что намеченной целью был Джеймс Ривелл. Стрелок, который ранил Лайла Лаваллета и убил Дрейка Мэнгена, метил в Джеймса Ривелла. В списке остался только Хьюберт Миллис. Римо хотелось еще раз взглянуть на стрелка. Все, что ему требовалось теперь, это найти Хьюберта Миллиса, стать его тенью и выждать.

Хорошо бы не слишком долго.

В санатории «Фолкрофт» Смит, взглянув на часы, понял, что самолет, на который зарезервировал себе билет Римо, десять минут как вылетел из Детройта. Он позвонил в Нью-Йорк и заказал лимузин – встретить и доставить в Рай, штат Нью-Йорк, пассажира по имени Римо Кочрен.

Покончив с этим, он налил себе из охладителя воды в бумажный стаканчик и устроился перед компьютером просмотреть последние новости. Сбор данных продолжался круглосуточно со всех информационных сетей – агентств новостей, радио– и телепрограмм. Смит запрограммировал службу так, чтобы та подбирала сообщения по определенным ключевым словам и по темам, интересующим КЮРЕ.

Разоблачения коррумпированных политиков шли под ключевым словом «коррупция».

Сообщения о поджогах можно было просмотреть, набрав на клавиатуре только одно слово – «поджог».

Постоянно растущий файл помогал Смиту быть всегда готовым к тому, что какая-нибудь вялотекущая история в один день вдруг может стать вопросом первостатейной важности для КЮРЕ. И когда это происходило и все другие возможные способы разрешения ситуации оставались неэффективны, вступал в действие Римо Уильямс. Лощинный Насильник представлял собой как раз такой случай. В том, что он виновен, сомнений не было никаких, но процесс установления личности, следствия и суда столь протяженны во времени, столь зависимы от разных случайностей, что, пока они длились, могло бы пострадать еще множество других ни в чем неповинных людей. Римо предотвратил эти напрасные потери.

Смит просматривал новости очень быстро. Он ничего не записывал, хотя и заметил в последнее время, что память его стала не так остра, как раньше, и что пометки пошли бы на пользу. Но делать их было небезопасно, и он напрягал память.

Дойдя до ряда сообщений о покушениях в Детройте, Смит потянулся к клавише, которая бы их перелистнула, но был остановлен боковым значком перекрестной ссылки:

СМ. ФАЙЛ э 00334 КЛЮЧ: РИМО УИЛЬЯМС Смит отхлебнул воды, недоумевая, в какую бы это ссылку могло занести Римо.

Когда же увидел, в какую, вода пошла не в то горло, целая минута ушла на то, чтобы прокашляться, и только потом он оказался в состоянии считать информацию с экрана.

Она пришла из Ньюарка, Нью-Джерси, и была датирована четырьмя днями раньше.

Полиция все еще расследует убийство неопознанной женщины, тело которой прошлой ночью было обнаружено на Уайлдвудском кладбище.

Женщина, примерно пятидесяти пяти лет, была найдена распростертой на могиле. Вскрытие показало, что она была с близкого расстояния застрелена в сердце из пистолета 22-го калибра. Из тела извлечены три пули.

Вызывает удивление отсутствие документов при пострадавшей, хотя внешне она ухожена, хорошо одета, и, по данным вскрытия, состояние ее здоровья до гибели было удовлетворительным. Возле тела найден букет. Полиция подозревает, что на женщину напали, когда она возлагала цветы на могилу.

Предварительное расследование показало, что ближайшая к месту действия могила принадлежит Римо Уильямсу, в прошлом офицеру полиции из Ньюарка, более десяти лет назад казненному за убийство мелкого торговца наркотиками.

Все усилия установить личность женщины путем опроса друзей и родственников покойного Римо Уильямса оказались безрезультатны. Согласно полицейским источникам, у Уильямса семьи не было.

Полиция подозревает, что мотивом убийства могло быть ограбление.

Смит выключил компьютер. Этого просто не может быть. Сначала в Детройте появляется киллер, выступающий под именем Римо. Потом, после стольких лет, кто-то вдруг является на его могилу. За все время с тех пор, как в нее опустили гроб, ни одна душа не остановилась отдать дань памяти покойного полицейского. Смит твердо знал это, потому что кладбищенский рабочий, считавший, что работает на социологический центр, ежемесячно собирал данные о посещаемости некоторых, обусловленных заранее, могил. Центра такого, конечно, в природе не было, и отчеты окольными путями поступали в КЮРЕ.

Каждый месяц в них отмечалось, что посетителей на могиле Римо Уильямса не было.

И теперь это!

Кем могла быть эта женщина? Подружкой, у которой вдруг всколыхнулись сентиментальные воспоминания? Сомнительно. Слишком стара. Достаточно стара, чтобы быть ему матерью.

– Мать Римо! – хрипло прозвучал шепот в кабинетной тиши, – О, Боже!

Время пошло вспять!

На территорию большой загородной стройки будто по воздуху вплыла черная машина. Лишь мягкое шуршание шин по треку предупредило о ее приближении.

Стояли предвечерние сумерки. Рабочий день был окончен. Подъемный кран фантастическим кровососом приник к скелету полувозведенного здания.

Черная машина с затемненными стеклами объехала вокруг крана, прежде чем остановиться нос к носу с другой машиной, приехавшей раньше. Золотистой дугой мелькнул окурок, отброшенный человеком со шрамом на правой скуле, который в ожидании стоял, опершись на крышу своего автомобиля.

– Уильямс, – донесся сквозь закрытые окна брюзгливый голос.

Тот приблизился к машине. Благодаря сегодняшней презентации он узнал в ней «дайнакар» Лаваллета. Значит, его наниматель не свистел, когда говорил, что увел одну из моделей.

– В чем дело? – спросил стрелок.

– Чем вы, по-вашему, занимались сегодня? – сердито спросил голос из «дайнакара».

– Пытался выполнить свой контракт.

– Кто вас просил? Вы могли все испортить.

– Что и вправду все портит, так это когда вы пудрите мне мозги, и я не знаю, в какую сторону поворачиваться!

– О чем вы?

– Сегодня, к примеру, я бы сделал Ривелла, если б тот старый китаец не оттолкнул его. Тот самый китаец, который вчера ввалился в окно в квартире Мэнгена. Кто он, черт побери, такой?

– Не знаю, – ответил голос из глубины «дайнакара». Наступило молчание, потом голос сказал:

– Зато знаю, что сегодняшней стрельбы не было в разработанном мной сценарии, а вы должны ни на йоту не отступать от него!

Импровизация – удел дилетантов.

– Не терплю, когда меня называют дилетантом! – тихо произнес стрелок.

– Правила состоят в следующем. Вы убираете их по порядку, только одного за раз. Никакой спешки. Никаких выстрелов в голову.

– Скажите тогда, кто из них нужен вам первым.

– Попробуйте Миллиса, – сказал голос. – Ривелл напуган до смерти, да и Лаваллет от страха ни жив ни мертв. Так что – Миллис.

– О'кей, – сказал стрелок со шрамом.

«Дайнакар», резво дав задний ход, развернулся и уплыл со стройки. Что бы там писаки ни говорили, это не машина, а привидение, подумал стрелок.

Он уселся за руль своей и, выжидая положенные пять минут, закурил.

Сигарета показалась ему невкусной. Десять лет, как он бросил курить, но эта работенка его прямо достала. Все не в радость с тех пор, как не стало Марии.

То донимают воспоминания, то ее лицо так и стоит перед глазами. Когда-то давно она была такой нежной, такой прекрасной!

И еще кое-что не давало ему покоя. С самого начала он заподозрил, что нанял его конкурент Лаваллета, и теперь подозрение переросло в уверенность.

Такое расстройство нервов из-за стрельбы на демонстрации «дайнакара» могло объясняться единственно тем, что наниматель сам там присутствовал.

На этот раз ему велено убрать Хьюберта Миллиса из «Америкэн автос». Что отсюда вытекает? То, что он киллер по контракту с Джеймсом Ривеллом и сегодня едва не убил своего нанимателя.

Неудивительно, что седок «дайнакара» сдрейфил. Будет ему уроком. Впредь пусть играет в открытую.

Но кто этот чертов китаец? На кого работает он?

И еще у стрелка возникло ощущение, что сегодня старик был не один. Но лица того, второго, он не заметил.

Плевать. Если кто-то из них объявится или снова встанет на его пути, он пришьет их и не задумается, если придется пальнуть в голову.