"Призраки войны" - читать интересную книгу автора (Мерфи Уоррен, Сэпир Ричард)

Глава 5

Римо брел по пыльным улицам Браунсвилла, пока ходьба не утомила его. Тогда он нашел телефонную будку и позвонил доктору Харолду В. Смиту.

До Смита он добрался, набрав круглосуточно действующий номер евангелической церкви и пообещав пожертвовать ровно четыре тысячи шестьсот сорок семь долларов и восемьдесят восемь центов на цели нелегального провоза Библии в Восточную Германию.

– Вы не могли бы повторить сумму? – переспросил женский голос.

Римо повторил. Последовала серия щелчков, и наконец он услышал гудки.

– Слушаю, – отозвался на другом конце линии тусклый голос, принадлежавший доктору Харолду В. Смиту, главе КЮРЕ – сверхсекретного правительственного учреждения, действовавшего в полном несогласии с конституционными уложениями.

– Смитти? Задание выполнено.

– Вы как раз вовремя, – сказал Смит. – У меня есть для вас кое-что новенькое.

– А почему бы вам меня для начала не похвалить, прежде чем сажать на новый автобус?

– Вам предстоит лететь самолетом в Нью-Йорк. В лос-анджелесском аэропорту произошло нечто странное. Я бы хотел, чтобы вы этим занялись.

– Ясно, – с энтузиазмом откликнулся Римо. – По соображениям безопасности, я лечу в Нью-Йорк, чтобы вести расследование по телефону. Так никто не догадается, что этим занимаемся именно мы.

– Нет, не так, – возразил Смит. – Люди, которые в это дело замешаны, сейчас находятся в Нью-Йорке. Вы когда-нибудь слышали о телеведущей по имени Копра Инисфри?

– Ага. Это новая пассия Чиуна. Хотя лично мне кажется, что она не входит в число тех явлений, которые вы называете словом “люди”. По моей теории, она, скорее, представляет собой надувного урода, которого несут впереди процессии во время праздничных парадов. А внутри у нее сидят карлики и приводят в движение ее руки и ноги.

– Это маловероятно, – в голосе доктора Харолда В. Смита не было и намека на улыбку.

Римо вздохнул. А он-то надеялся, что ему удастся хоть немного расшевелить шефа.

– Ладно, обрисуйте дело в общих чертах, – скучающе произнес Римо.

– Мисс Инисфри только что вернулась из Таиланда, где она встречалась с вьетнамскими беженцами. Она привезла с собой одного такого беженца по имени Фонг, на которого, как она утверждает, по прилете в США было совершено нападение. Несколько человек получили серьезные ранения во время этого инцидента, и потому дело представляется более серьезным, чем просто рекламный трюк. Нападавший скрылся, а мисс Инисфри устроила пресс-конференцию и пообещала во время своей очередной передачи представить сногсшибательные доказательства того, что американские военнослужащие до сих пор находятся в плену где-то в Юго-Восточной Азии.

– Это все старая песня, – отмахнулся Римо. – Меня на это не купишь. Вьетнам был очень и очень давно.

– Для вас с Чиуном в нашей повестке дня нет пока ничего другого. Не помешает, если вы оба отправитесь на телестудию и посмотрите, что за доказательства будут представлены.

– А какой смысл? Разве нельзя просто записать все на пленку?

– Вы были во Вьетнаме, Римо. Вы знаете этих людей. Может быть, вы сумеете распознать, говорит Фонг правду или лжет, а заодно сумеете оценить и те доказательства, которые он представит.

– Пустая трата времени, – вновь отмахнулся Римо.

– Вторым вашим заданием будет защитить этого человека, если на него снова нападут.

– Я не телохранитель. Спросите Чиуна. Это недостойно Мастера Синанджу. Мы – ассасины, наемные убийцы. И работаем строго в рамках контракта.

– Ваш самолет вылетает через девяносто минут. Когда доберетесь до Нью-Йорка, позвоните по номеру, по которому сообщают астрологические прогнозы, и скажите, что вы – Дева с солнцем в фазе Тельца. Там вы получите новые указания.

И Смит повесил трубку.

Когда Римо вернулся в гостиницу, то первым вопросом Чиуна был именно тот, который Римо и ожидал услышать:

– Ты говорил с Императором Смитом?

– Ага, – отозвался Римо, озираясь по сторонам и прикидывая, на что бы сесть. Не найдя ничего подходящего, он устроился на полу возле раздвижных стеклянных дверей.

– И ты испросил у него разрешения сделать то, о чем я тебя просил?

– Нет.

Потрясенный Чиун воззрился на своего ученика.

– Нет?! Маленькая, крохотная просьба! И ты забыл. Признайся, ведь ты забыл. Я бы мог тебя простить, если бы ты просто забыл. Прощение возможно, когда человек совершает проступок без злого умысла.

– Я совершенно сознательно его об этом не просил! – раздраженно огрызнулся Римо.

– Ну, тогда прощение невозможно. Ты сам виноват. Нашей дружбе конец. Можешь упаковывать свои веши и убираться.

– Кончай, Чиун. Я не стал спрашивать Смита, можешь ли ты остаться и посмотреть еще одну программу Копры Инисфри, только потому, что он нас посылает посмотреть эту передачу в студии, живьем.

– Живьем?! – Волосы на голове Чиуна зашевелились от восторга. Чиун легонько хлопнул в ладоши. Пальцы у него были тонкие и изящные, а ногти – ужасно длинные. – Мы увидим Копру Инисфри лично? Живьем?

– Смит сам это предложил. Мне не пришлось даже заикаться об этом.

– Нет? Ты не хочешь получить благодарность за этот бесценный дар? Ты ему этого не предлагал?

– Я не хочу туда ехать, Чиун.

– Ну, оставайся. Я один поеду. Можешь упаковать мои вещи, раз тебе не придется беспокоиться о своих.

Но Римо даже не шелохнулся. Он глядел на улицу сквозь стеклянные двери номера. В его карих глазах застыло такое выражение, какое бывает у человека, заглянувшего внутрь себя и увидевшего там что-то крайне неприятное.

– Что беспокоит тебя, сын мой?

– Глупейшее задание. Смит сделал стойку только оттого, что эта глупая телебаба заявила, будто у нее есть доказательства: пропавшие без вести американцы до сих пор находятся в плену во Вьетнаме.

– И что?

– Никаких американцев там нет. Все они давно либо покинули страну, либо убиты.

– Откуда ты знаешь?

– Да потому что я был там. Я знаю. Это просто газетная утка. Дерьмо собачье.

– Если это, как ты выразился, дерьмо собачье, то почему ты такой сердитый.

– Да потому что это идиотская затея. Нет там ни одного живого американца. Просто не может быть!

И тут Чиун, внимательно поглядев в лицо своего ученика, произнес нечто весьма и весьма странное:

– Я упакую и свои и твои веши.

Римо ничего не ответил. Полчаса спустя, когда заходящее солнце осветило оранжевыми лучами его бесстрастное лицо, он по-прежнему сидел возле стеклянных дверей. Впечатление было такое, что Римо разглядывает свое отражение. Если так, то отражение говорило: ему не очень-то нравится то, что он видит.