"Обещанный рай" - читать интересную книгу автора (Мейсон Конни)

17

Тихий счастливый Кейн вытянулся возле Гленны, рассеянно поглаживая ее по животу.

— А как тебе удалось сбежать от Джадда? — поинтересовался он.

Кейн знал, что такой мерзавец, как Джадд Мартин, ни за что не отпустил бы от себя Гленну просто так. Особенно после того, как она едва не отправила его на тот свет. Кейну хотелось знать всю правду.

Гленна загадочно улыбнулась. Настала пора рассказать Кейну про ребенка и увидеть на его лице радость, удивление, восторг. Как же иначе? Гленна не сомневалась, что это известие сделает его счастливым. Разве не мечтает о наследнике каждый мужчина на свете? «Ну что ж, приступим», — с улыбкой подумала она.

— А ты заметно поправилась, — снова заметил Кейн и вдруг нахмурился.

«Не может быть! — подумал он. — Неужели Гленна…»

— Мне многое нужно сказать тебе, Кейн, — нервно сглотнула Гленна, — только я не знаю, с чего начать.

Серые глаза Кейна сделались стальными, и он сухо ответил:

— Тогда начни с главного.

Гленна настолько была возбуждена предстоящим разговором, что не заметила, как изменился тон Кейна.

— Я беременна, — выпалила она.

— Ты носишь ребенка от Мартина? — с отвращением в голосе перебил ее Кейн. — Да, я вижу, ты тут без меня времени зря не теряла. Забралась в постель к Мартину, как только решила, что я мертв.

Кейну и в голову не пришло подумать о том, что отцом этого ребенка вполне мог быть и он сам. Кровь бросилась ему в голову, когда он представил себе обнаженную Гленну в объятиях Мартина, отвечающую на его ласки, а теперь беременную от этого мерзавца. С этой минуты он уже не мог рассуждать спокойно, не мог и не желал ничего знать или слышать.

— Нет! Кейн, нет!

— Вижу, что в твоей дальнейшей жизни для меня больше нет места, — сухо перебил он. — Что ж, возвращайся к своему мужу, рожай ему детей и будь счастлива.

Он быстро натянул на себя брюки, схватил остальную одежду и выбежал за дверь, прежде чем Гленна успела хоть что-то сказать. Опять, в который уже раз, вспыльчивый характер Кейна и его гордость не дали Гленне объясниться с ним. Она кричала ему вслед, но Кейн уже проскочил мимо ошеломленной Сэл и ринулся к выходу, на бегу натягивая на себя рубашку и куртку.

— Что это с ним, черт побери? — спросила Сэл, входя в комнату к Гленне. Она ничуть не удивилась, застав подругу обнаженной. Сказать по правде, Сэл заранее предвидела, чем закончится встреча Кейна и Гленны. Впрочем, она закончилась довольно странно.

— Сэл! Что мне делать, Сэл? — простонала Гленна, в отчаянии сжимая кулаки. — Я начала рассказывать Кейну о ребенке, но он и слушать не захотел. Решил, что это ребенок от Джадда. Как он мог так подумать? Он же знает, как я люблю его!

— Потому что думает не головой, а сердцем, — грустно ответила Сэл. — Не плачь, солнышко, вскоре он одумается, поймет, что это он отец ребенка, и вернется.

— Будет поздно, — убито пробормотала Гленна. — Я должна уехать из Денвера до того, как вернется Джадд. Мне надо успеть на ближайший поезд. Если я не нужна Кейну, что ж, я сама позабочусь и о себе, и о ребенке.

Она вытерла слезы, гордо подняла голову и принялась одеваться.

«Отныне у меня будет своя жизнь, — подумала она. — А Кейн, да провались он к черту!»

— Ты уже опоздала на поезд, солнышко, — огорченно заметила Сэл. — Следующий пойдет только утром.

— О боже, — простонала Гленна, чувствуя, как холодеет у нее под сердцем. — Можно мне остаться у тебя, Сэл? Если я вернусь домой, то назавтра мне уже не выбраться. Верные псы Джадда не выпустят меня.

— Разумеется, солнышко, оставайся. Никто не узнает, что ты здесь. Мои девочки никому ничего не скажут, не бойся.

— Спасибо, Сэл. Не знаю, что бы я делала, если бы не… Неожиданный стук в дверь заставил Гленну замолчать на полуслове.

— Кто там? — спросила Сэл сквозь закрытую дверь.

— Это я, Перл. Здесь пришли к Гленне.

— Кейн! — радостно воскликнула Гленна, бросаясь к двери. — Он вернулся!

— Подожди, Гленна!

Но Сэл опоздала. Гленна распахнула дверь и ахнула от неожиданности, увидев перед собой лицо бандита, которого Джадд нанял, чтобы следить за ней. Тот выглядел крайне недовольным. Еще бы, его сумела обвести вокруг пальца какая-то девчонка!

Гленна перевела взгляд на Перл и увидела на ее губах злорадную усмешку.

— Перл! Зачем ты это сделала, Перл? — с отчаянием воскликнула Гленна.

— Будь ты проклята, Перл! — сердито сказала Сэл, добавив при этом пару крепких словечек. — Ты понимаешь, что ты натворила?

— А что такого? — невинным тоном ответила Перл. — Пришел Берт, спросил Гленну, что же, я ему врать буду, что ли? Зачем?

— Действительно, зачем? — мрачно сказала Сэл. — Хорошо, иди, Перл. С тобой я разберусь позже.

Перл торжествующе улыбнулась уголками губ, кивнула и тут же испарилась.

— Я провожу вас домой, миссис Мартин, — объявил Берт и нахмурил брови так, что они сошлись к самой переносице. — Вы должны были предупредить меня, что идете к Сэл. Я бы доставил вас сюда в целости и сохранности.

— Я и так добралась в целости и сохранности, — сердито парировала Гленна. — И я хочу остаться у Сэл.

— Не стану спорить с вами, миссис Мартин, но мой долг — выполнять приказ. Хозяин оставил меня присматривать за вами на время его отсутствия и особо предупредил, чтобы вы не ходили к этим шлюхам. Он сказал, что это не место для женщины в вашем положении.

Гленна невольно покраснела. Похоже, весь Денвер уже знает о том, что она ждет ребенка от Джадда. Он сам, наверное, и постарался, раззвонил об этом повсюду. Еще бы, ведь это ему только на руку.

Гленна тяжело вздохнула и прощально кивнула Сэл. Трудно было сказать, чье предательство ударило ее больнее — Кейна или Перл. И чего Перл добивалась этим?

Сэл проводила Гленну и Берта оцепеневшим взглядом, проклиная в душе Кейна, который сбежал в самую неподходящую минуту. Затем она немного успокоилась и решила с этой минуты все взять в свои руки.

Сэл дождалась прихода клиента, который, как ей было известно, собирался весь вечер и всю ночь провести с Перл, набросила меховую накидку и вышла к поджидавшему ее экипажу, который она наняла заранее. Первым делом она отправилась в «Красную Подвязку», приказав кучеру дожидаться у подъезда. Вскоре вернулась, сокрушенно покачивая головой, и поехала в «Палас», но и там ее ждала неудача. После этого, кляня на чем свет стоит всех мужчин и Кейна в особенности, она вернулась домой.

Кейн вылетел из дома Сэл так, словно за ним гнались черти, а в ушах его продолжали эхом отдаваться слова Гленны.

«У нее будет ребенок от Мартина! Ребенок от Мартина!» — кружилось в голове Кейна, пока он вскакивал на своего жеребца, пока гнал его что было сил по занесенным снегом улицам города. На морозном ветру Кейн понемногу начал приходить в себя. Теперь он понимал, что не должен был так поспешно и позорно убегать от Гленны. Но что поделаешь, если его так задело то, что она носит ребенка от Джадда? Очевидно, она не питает больше никаких чувств к нему, Кейну. Разумеется, Гленна полагала, что его больше нет, что он умер, но разве этого достаточно для того, чтобы так поспешно лечь в постель к этому мерзавцу Мартину?

Но тут Кейн наконец вспомнил о том, что Джадд Мартин — законный муж Гленны, и впервые ощутил настоящий укол совести. Да, если посмотреть на все с точки зрения закона, у Гленны и Мартина было полное право оказаться в одной постели.

«И все равно — к черту! — подумал Кейн вопреки всякой логике. — Ребенок Гленны должен был быть моим!»

Кейн проехал мимо «Красной Подвязки» и завернул в «Серебряный Башмак». Он привязал жеребца к коновязи и вошел в теплый, шумный, прокуренный зал, низко надвинув на глаза свою шляпу. Похоже, никто из посетителей не обратил на него внимания — мало ли кто может зайти с мороза, чтобы пропустить у стойки стаканчик-другой крепкого!

Кейн не стал пить у стойки. Он заказал сразу целую бутылку и уселся с ней за дальний угловой столик.

Несмотря на все его героические усилия, напиться Кейну так и не удалось. Не сумев утопить свои печали на дне бутылки, он выбрался из «Башмака» и поскакал в «Палас». Здесь его ждала неожиданность. Оказалось, что номер, который занимал Кейн, до сих пор за ним, вместе с вещами, которые были в нем оставлены.

— Я был уверен, что вы вернетесь, — сказал портье, вручая ключ удивленному Кейну.

«Значит, никто в городе не знает о том, что со мной случилось, — подумал Кейн. — Кроме Гленны и того человека, который в меня стрелял. Ах, да, есть еще Джадд, но этот уж точно не стал бы рассказывать о моей смерти».

С этими мыслями Кейн вошел в свой номер, и случилось это буквально спустя несколько минут после того, как «Палас» покинула приезжавшая сюда Сэл.

Кейну совсем не хотелось спать, и он принялся упаковывать чемоданы, с тем чтобы наутро снять деньги со своего счета в банке и навсегда уехать из этого города. Закончив укладываться, он принялся расхаживать по номеру, снова и снова вспоминая минуты любви, что подарила ему сегодня Гленна. Кейн словно наяву видел перед собой ее глаза, губы, снова слышал дыхание Гленны и слова, которые она шептала ему в минуты страсти. Неужели все это было притворством, игрой?

Кейн впервые трезво оценил свое собственное поведение, и ему стало стыдно.

«Ведь я не дал Гленне и слова сказать! Боже! Какой же я упрямый осел! Я же люблю ее! И я обещал всегда верить ей, и что же? Конечно, мне нужно было остаться, хотя бы для того, чтобы позаботиться о Гленне. Возможно, ей нужна моя помощь».

Мысли Кейна прервал стук в дверь. Положив одну руку на рукоять пистолета, засунутого за пояс, он свободной рукой повернул ручку двери.

«Интересно, кто бы это мог быть? — подумал он. — Ведь ни одна живая душа не знает о том, что я вернулся».

Человека, стоящего на пороге, Кейн узнал без труда. Он много раз видел этого молодого человека в «Домике Сэл» и даже сумел вспомнить его имя — Фил.

— Что вам нужно, Фил? — спросил Кейн, заранее зная, что этого человека прислала к нему Сэл.

— Меня прислала Сэл, мистер Морган. Она хочет видеть вас. Немедленно.

— А это не может подождать до утра? — недовольно спросил Кейн.

— Должно быть, нет, — вежливо ответил Фил. — Сэл сказала, что дело неотложное.

— Ну хорошо, Фил, — устало зевнул Кейн, — езжай и скажи свое хозяйке, что я скоро буду.

— Лучше я подожду вас, мистер Морган, если вы не возражаете. Боюсь, что, если я вернусь один, Сэл мне голову отвернет.

Спустя четверть часа Кейн уже сидел в уютном кабинете Сэл. Она смотрела на Кейна с каким-то странным выражением, которого он никак не мог понять. Наконец Сэл заговорила, и кое-что начало проясняться.

— По-моему, на этот раз ты превзошел самого себя, Кейн Морган! — Слова вылетали изо рта Сэл, словно пули из «винчестера».

— О чем это ты толкуешь, Сэл? — недовольно откликнулся Кейн.

— Разумеется, о Гленне, ублюдок!

— Я полагаю, тебе известно о том, что она беременна и ждет ребенка от Мартина?

— Мне известно о том, что Гленна беременна, — кивнула головой Сэл. — Она сама сказала мне об этом.

— Ну а мне что делать по такому поводу? Радоваться?

— Нормальный мужчина всегда радуется, узнав о том, что скоро он станет отцом.

— Хорошо, можешь передать мои поздравления Мартину. Заранее благодарен.

— Нет, ты еще больший идиот, чем я полагала! Это твой ребенок!

— Мой? Но как?..

— Как — это тебе самому лучше знать, — проворчала Сэл. — Или ты считаешь себя бесплодным? А может быть, лучше вспомнишь о ночи с Гленной на «Золотой Надежде», накануне того дня, когда тебя подстрелили?

Кейн открыл было рот, чтобы ответить, но Сэл опередила его.

— Нет уж, дай сначала мне договорить, — сказала она, тыча Кейна в грудь указательным пальцем. — И не отрицай, что в ту ночь вы с Гленной занимались любовью. Уж я-то знаю это наверняка.

— Но если ребенок мой, почему Гленна ничего мне не сказала? — запальчиво спросил Кейн, чувствуя сердцем, что Сэл говорит правду.

— А ты дал ей возможность сказать, ты ее выслушал? — ехидно спросила Сэл. — Вылетел отсюда, словно пес ошпаренный.

Кейн нахмурился, пожевал губами и спросил:

— А почему Гленна так уверена в том, что это именно мой ребенок? Он с таким же успехом может быть и от Мартина.

— Мартин ни разу не прикоснулся к Гленне!

— Что? Да они уже полгода как женаты. И ты хочешь, чтобы я поверил в то, что за все это время они ни разу не легли в одну постель?

— Думай как знаешь, но это именно так и есть.

— Перестань держать меня за дурака, Сэл. Мартин имел полное право спать с Гленной.

— Гленна не рассказала тебе, почему она вышла замуж за Мартина? — нахмурилась Сэл. — Впрочем, разве ты дашь ей что-то рассказать?

— Как бы там ни было, но замуж она все-таки вышла.

— Все понятно, — задумчиво сказала Сэл. — Ну, тогда послушай. Джадд заставил Гленну выйти за него замуж. Он хотел таким образом заполучить права на новый участок, который перед самой смертью застолбил Пэдди О'Нейл. Джадд пригрозил, что убьет меня, если Гленна не согласится. И тебя тоже, кстати говоря. У бедной девочки не было выбора. Джадд просто загнал ее в угол.

— И она вышла за него замуж, — закончил за нее Кейн, сожалея в эту минуту только о том, что не убил Джадда Мартина, когда у него была такая возможность. — Но почему, скажи на милость, Джадд так ни разу и не переспал с Гленной? Мне кажется, он далеко не импотент и от женщин не бегает.

— А почему, как ты думаешь, Гленна ударила его ножом?

— Джадд бил ее, а Гленна защищалась.

— Защищалась, это ты точно сказал, дьявол тебя побери! А от чего она защищалась, не знаешь, тупица? От притязаний Джадда, вот от чего! А потом, когда Гленна вернулась в Денвер под охраной Дюка, Мартин был слишком слаб, чтобы что-то с нею сделать. Пока он поправлялся, Гленна обнаружила, что беременна, и заключила сделку с Джаддом. Он не трогает ее и твоего ребенка, но, как только тот родится, Гленна становится женой Джадда — настоящей женой, понимаешь? Правда, Гленна не собиралась выполнять свое обещание. Ей просто нужно было выиграть время, чтобы спасти ребенка. Твоего ребенка, осел!

Кейну нечего было сказать. Он только сидел и моргал глазами.

«Это я во всем виноват, — думал он про себя. — Правильно Сэл называет меня ослом, я и есть осел. Бросил Гленну — уже во второй раз! — в самую тяжелую минуту! Негодяй!»

Затем Кейн тяжело вздохнул и сказал, испытывая отвращение к самому себе:

— Я не стану винить Гленну, если впредь она никогда не захочет меня видеть.

— Она любит тебя, — ответила Сэл. — Скажи, что ты теперь собираешься делать? Джадд может вернуться в любую минуту.

— Убью Мартина и сделаю Гленну вдовой, — мрачно сказал Кейн.

— И пойдешь за это на виселицу, — осуждающе продолжила Сэл. — А кто тогда позаботится о Гленне и о малыше? Гленну нужно увозить из города, и как можно скорей.

— Ты права, Сэл. Нужно спасать Гленну. А убить Мартина… Хотелось бы, конечно, но не время. Я увезу Гленну из Денвера. — И Кейн решительно направился к двери.

— Подожди, Кейн! Гленну охраняет человек Джадда.

— С ним я разберусь, — заверил Кейн от порога. — Насколько он предан Мартину?

— Мартин платит ему деньги, и этим все сказано, — ответила Сэл и не без ехидства спросила: — Может быть, ты богаче, чем Джадд Мартин?

Кейн стоял возле дома Гленны, не обращая внимания на разыгравшуюся метель, и с нетерпением ждал минуты, когда погаснут последние огни в комнатах для прислуги. Адрес Гленны ему дала Сэл. Время перевалило уже за полночь, и на заснеженных улицах Денвера было пустынно и темно.

Наконец все огни погасли, и Кейн, решив, что прислуга наконец разошлась по домам, вытащил из кармана ключ от черного хода. Ключ ему дал Берт, чья преданность Джадду моментально сменилась преданностью новому хозяину, как только была названа сумма, которую тот собирается платить за услуги. Деньги у Кейна были.

Осторожно пробравшись к черному ходу, Кейн нащупал замочную скважину, вставил в нее ключ, повернул его и потянул дверь. Та повернулась на хорошо смазанных петлях и открылась, не скрипнув. Кейн зажег спичку, разглядел, как пройти через кухню к лестнице, а дальше уверенно пошел в темноте. Расположение комнат ему очень точно описал все тот же Берт.

Гленна спала чутко, продолжая даже во сне бесконечный диалог с самой собой: «Кейн, почему ты даже не захотел выслушать меня? Кейн, почему ты меня не любишь? Кейн, Кейн, Кейн…»

Все мысли Гленны были полны Кейном, и ей казалось, что даже во сне она продолжает слышать его голос.

Или это уже не во сне?

— Гленна, просыпайся, прошу тебя!

Она села, подтянула к груди одеяло, пытаясь понять, почудилось ли ей, или в самом деле по ту сторону двери раздается знакомый, любимый голос:

— Гленна, проснись!

Она быстро соскочила с кровати и пошла к двери, волоча за собой по полу одеяло. Она знала, что дверь заперта, и потому приближалась к ней без опасения, но со странным волнением в груди. Знакомый голос позвал ее еще раз, и сердце Гленны наполнилось радостью.

— Кейн, это ты? — спросила Гленна.

— Да, это я, — прервал ее все тот же голос. — Открой скорее. Гленна повернула ключ и открыла дверь, пропуская Кейна в свою темную спальню.

— Кейн, как ты сюда вошел? — спросила она.

— У меня есть ключ, — ответил он. — И прошу тебя, не задавай больше вопросов. Просто одевайся, собери веши. Немного. Один небольшой саквояж. Мы уходим.

— Не понимаю. Совсем недавно ты говорил, что…

— Забудь об этом. Теперь я знаю, что ребенок — мой, и знаю, почему ты вышла за Джадда Мартина. Поторопись. И оденься потеплее.

Гленна зажгла лампу и быстро оделась — потеплее, как и приказал Кейн. Тот помог ей застегнуть пуговицы, сам накинул на ее плечи меховую накидку.

— А теперь быстрее сложи в саквояж самое необходимое, и пойдем.

Гленна, не говоря ни слова, вытащила из-под кровати заранее собранный саквояж и сказала:

— Я сама собиралась сбежать отсюда при первом удобном случае.

Кейн молча схватил ее саквояж, задул лампу и потащил Гленну в темноту коридора.

— Постой! — воскликнула Гленна. — Где-то в доме должен быть охранник. Джадд приказал ему следить за мной.

— О Берте можешь не беспокоиться. Я все уже сделал.

— Ты… ты убил его?

— Зачем? — пожал плечами Кейн. — Перекупил. А что с прислугой? В доме есть кто-нибудь?

— Нет, слуги вернутся только утром. Ах, Кейн, спасибо, спасибо тебе.

— Потом, потом, любовь моя. Дай мне руку. Не хочу, чтобы ты свалилась с лестницы.

Кейн осторожно повел Гленну вниз по лестнице, к черному ходу, вывел на улицу и запер за собой дверь.

Он усадил Гленну на своего жеребца, сам вспрыгнул в седло, и только теперь она по-настоящему поверила, что вскоре позади останется все — и ее затворничество, и засыпанный снегом Денвер, и, самое главное, Джадд Мартин.

— Куда мы направляемся, Кейн? — спросила она.

— Ко мне, в «Палас». О том, что я вернулся, знает только портье. Но я сделаю так, что он навсегда забудет о том, что видел меня этой ночью.

— А если он меня узнает?

— Не бойся. Надвинь поглубже капюшон и опусти голову пониже. Он подумает, что я просто привел к себе на ночь шлюху.

Гленна покраснела. Слава богу, что Кейн не может сейчас видеть ее лица.

«В самом деле, чем я лучше какой-нибудь шлюхи? — подумала она. — Жената на одном, беременна от другого. Правда, мы с Кейном любим друг друга. А женой Джадда я стала против своей воли. Ах, если бы мы с Кейном могли обвенчаться! Тогда наш ребенок был бы законнорожденным».

— А что потом, Кейн? — спросила Гленна. — Я же не могу все время прятаться в твоем номере!

— Утром будет поезд на восток. Мы доберемся на нем до Сент-Луиса, а оттуда до Филадельфии. Я отвезу тебя домой, любимая. К себе домой.

Гленна представила себе встречу с семьей Кейна, и ей стало не по себе.

— Это невозможно, Кейн! Мы же с тобой не женаты! Что скажет на это твоя мать? Твой брат? Нет, нет, Кейн!

В этот момент они подъехали к «Паласу», и Кейн ничего не ответил Гленне, лишь сказал негромко:

— Опусти капюшон, Гленна.

Впрочем, эта предосторожность оказалась напрасной. Ночной портье крепко спал за своей конторкой, уронив голову на скрещенные руки. Кейн и Гленна неслышно проскользнули мимо него и в мгновение ока оказались наверху, на втором этаже. Когда за ними закрылась дверь, Кейн нежно обнял Гленну за плечи и сказал:

— Я был слепым глупцом, любимая. Прости меня, если можешь. Теперь я знаю все, и ты можешь больше не беспокоиться ни за себя, ни за нашего ребенка. А с Джаддом Мартином я еще разберусь, не сомневайся.

— Так, значит, ты знаешь все? Но откуда?

— От Сэл, дорогая моя, от Сэл. Она все рассказала мне, и, слава богу, у меня хватило ума ее выслушать.

— А ребенок? Ты рад, что у нас с тобой будет ребенок?

— Счастливее, чем сейчас, я буду только в тот день, когда мы с тобой поженимся. И этого недолго ждать, любовь моя. Я представлю тебя своим родным как свою жену. Они же знают, что я уехал в Денвер именно затем, чтобы жениться на тебе. А уж когда мы с тобой поженились и как — кому какое дело? В ближайшее время я поручу своему адвокату заняться твоим разводом. Это будет несложно сделать — ведь твой брак был фиктивным, а значит, незаконным.

— И это возможно? — с надеждой спросила Гленна. — А что будет, если кто-нибудь узнает, что мы поженились с тобой позже, чем я забеременела?

— Кто будет копаться в этом, милая? И не волнуйся насчет развода, мне кажется, с этим не должно возникнуть никаких проблем.

Затем он отвел Гленну в постель, помог раздеться и сказал, укрывая одеялом:

— А теперь отдыхай, любимая. До рассвета еще несколько часов.

Гленна потянула его к себе, и Кейн прилег рядом с ней, не раздеваясь. Гленна прижалась к нему всем телом и моментально уснула, впервые за много дней чувствуя себя в полной безопасности.

Пробуждение ее было тревожным. Она сразу же почувствовала, что Кейна нет рядом с ней. Открыв глаза, она увидела, что в номере нет и его вещей.

«Неужели он опять бросил меня?» — подумала Гленна, но тут же вздохнула с облегчением, потому что в комнату вошел Кейн. Он широко улыбался, а в руках у него был поднос с горячим завтраком.

— Я обо всем позаботился, дорогая, — сказал он. — Наш багаж уже на вокзале, и там его погрузят в поезд. А теперь завтракай, и поедем.

— А портье? — с тревогой спросила Гленна. — Как ты думаешь, он не узнает меня?

— Опусти голову ниже, когда будешь проходить мимо него. И не смотри в его сторону. Да, кстати говоря, мы очень скоро можем встретиться с нашим портье в Калифорнии. Как оказалось, он давно хотел уехать туда, только у него не было денег.

— А теперь, словно по мановению волшебной палочки, явился богатый покровитель, и эти деньги у бедного портье появились, — рассмеялась Гленна.

— Точно так, — подмигнул ей Кейн и спросил уже серьезно: — Скажи, Гленна, тебе грустно уезжать из Денвера?

— Нет. Я буду счастлива там, где мы будем вместе с тобой, Кейн, — искренне ответила она.

— А как быть с прииском твоего отца? Очень жалеешь о том, что все так получилось?

— Ничего, — ответила Гленна. — Мы еще вернемся туда. Вместе с нашими детьми.

Поезд отошел от перрона и принялся отсчитывать стыки рельс, пробиваясь сквозь слепящую снежную вьюгу. Пассажиров в вагонах было немного, и никто из них не обратил внимания на Кейна и Гленну. Никто не заметил их и в городе, когда они пробирались по заснеженным улицам от гостиницы до вокзала, так рассчитав время, чтобы оказаться на платформе перед самым третьим звонком.

Разумеется, Кейн купил билеты в первый класс, и поэтому их путешествие до Сент-Луиса оказалось вполне сносным. Самым тяжелым испытанием в пути стал для них холод. Ледяной ветер легко проникал сквозь тонкие кожаные занавески, закрывавшие вход в каждое купе, пробивался в щели оконных рам, пробирая до костей несчастных путешественников, забившихся в угол скамьи и укрывшихся всем, чем только было возможно. Гленна все равно была счастлива — наконец-то она вместе с любимым человеком, а под сердцем у нее бьется ребенок — его ребенок. Ей казалось, что полоса тяжких испытаний осталась наконец позади и впереди ее ждет океан любви.

И все же это была лишь передышка. Предстоял переезд на восток, встреча с родственниками Кейна. Многое еще ждало Гленну впереди.

Несколько дней они решили провести в Сент-Луисе, и Кейн снял для них номер в лучшей гостинице города, чтобы Гленна могла немного передохнуть, прийти в себя и набраться новых сил.

Не теряя времени, Кейн прямо здесь, в Сент-Луисе, заказал новые платья для Гленны, помня о том, что она уехала из Денвера с маленьким саквояжем, в котором лежала смена белья да несколько дорогих для нее вещиц, оставшихся на память о покойных родителях. Прошла целая неделя, но Кейн ни разу не пытался заняться с Гленной любовью, а когда это наконец произошло, она была потрясена и растрогана тем, каким нежным и внимательным он оказался в постели.

— Ты в самом деле считаешь, что это не повредит здоровью — и твоему, и нашего малыша? — спросил он в ту ночь. — Я хочу любить тебя. Я хочу тебя больше, чем воды или хлеба, но, если это опасно, я подожду. Я буду ждать столько, сколько ты скажешь.

Она провела пальцами по обнаженной, заросшей темными волосами груди Кейна, и он застонал от томительного ожидания.

— Любовь не повредит мне, дорогой, — нежно шепнула Гленна. — Наоборот, мне вредно ею не заниматься.

Кейн напрягся, когда рука Гленны скользнула ниже и легла на его тугую мужскую плоть. Он снова застонал, осторожно поднял Гленну за талию и усадил ее верхом на себя. Откинув голову назад и закрыв глаза от наслаждения, Гленна осторожно опустилась, чувствуя, как наполняется ее лоно. Это было похоже на скачку, в которой чутким, могучим жеребцом был Кейн. Спустя какое-то время он осторожно перевернул Гленну на спину и помчался, вознося себя и свою любимую на вершину блаженства. Там они и оказались — в одну и ту же секунду, рука в руке и губы к губам.

Позже, утолив первую страсть, они снова занялись любовью, на этот раз медленно и нежно.

— Любовь моя, жизнь моя, жена моя, — шептал Кейн, и сердце Гленны готово было разорваться от счастья.