"Чувство вины" - читать интересную книгу автора (Мэтер Энн)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Казалось, Джейк не прочь был поспорить, но, к облегчению Лауры, делать этого он не стал. Хмуро опустив голову, он вышел из кухни, и только тут Лаура сообразила, что не поинтересоватась его самочувствием.

Да ладно, неуверенно сказала она себе, и так ясно, что ему гораздо лучше, и хотя определить, насколько сильно его мучает рана, невозможно, вести машину он, похоже, в состоянии. Не говоря об ином-прочем, ехидно добавил тихий внутренний голос. Может, Джейка и терзает страшная боль, но эмоциональные способности его остались целыми и невредимыми.

Руки у Лауры дрожали, хотелось пить, она налила воды в чайник и включила его в сеть. Она не отказалась бы от стаканчика хереса, который держала для особых оказий, однако херес находился в гостиной. Не дотянуться, подумала она, вспомнив недельной давности вечер, когда Джулия позвонила ей, чтобы сообщить, что она с Джейком приедет на выходные. Тогда до хереса тоже было не дотянуться, но сейчас она нуждалась в нем намного сильнее.

Ничего, сойдет и чашка кофе, решила она. У кофе по крайней мере имеется то дополнительное достоинство, что в нем не содержится алкоголя. Меньше всего ей сейчас хотелось, чтобы ее разморило от крепленого вина. Необходимо было сохранять ясность мысли.

Она уже сама дивилась тому, что предложила Джейку остаться. Тут и говорить не о чем: безумие чистой воды. Она позволила желанию доказать Джейку, что способна преспокойнейшим образом забыть о случившемся, возобладать над здравым смыслом. Хотела показать ему, что, поскольку она — мать Джулии, ее дом всегда открыт для него; хотела укрепить существующие между ними отношения. Попытки обратить дочь против него не привели бы ни к чему хорошему. Если б она попробовала рассказать о случившемся Джулии, та бы ей ни за что не поверила. Оставалось лишь надеяться, что Джулия раскусит Джейка, пока не будет слишком поздно. А выставить его вон — каким бы привлекательным этот поступок ни казался — значило достигнуть прямо противоположного.

Особых трудностей не предвидится, ведь так? — спросила себя Лаура. Не позволяй себе терять голову, веди себя с ним естественно, и он поймет, что к чему. Она накормит его обедом, расспросит о поездке, стараясь почаще упоминать имя Джулии, а потом отправит ночевать в отель.

Решив, что варить себе кофе, не предложив ему выпить чашку, было бы странным, Лаура изобразила на лице спокойствие и шагнула к двери в гостиную.

— Хотите чашку ко… — тоном уверенной в себе женщины начала она, но картина, представшая перед ее глазами, заставила ее запнуться.

Джейк уже нашел, что пить. И это был не ее херес. На столике близ его кресла стояла только что откупоренная бутылка виски, Джейк как раз отнимал от губ стакан.

— Откуда вы это взяли?

Все благие помыслы Лауры по части сохранения с Джейком прохладных и безразличных отношений рухнули — в голосе ее прозвучало гневное осуждение, в ответ на которое Джейк насмешливо округлил глаза. — Купил, — безмятежно сообщил он. — В деревенском магазинчике. Что это вы так прогневались? Мне следовало попросить вашего разрешения?

— Вообще-то, у меня в буфете уже стоит виски, — словно оправдываясь, сообщила Лаура, рисуя в воображении слухи, которые могут поползти по деревне вследствие посещения Джейком местного магазина. И услышав, как напряженно звучит ее голос, попыталась вернуть себе внутреннее равновесие: — Я… я просто удивилась, вот и все. Я думала предложить вам чашку кофе.

— Мне и так хорошо, — мирно ответил Джейк, доливая стакан. — Можете присоединиться, если хотите, — прибавил он, поднимая на нее взгляд. — Судя по вашему виду, вам не мешает немного взбодриться.

Лаура промолчала, она уже не доверяла своему языку. Подавив рвавшийся наружу гневный ответ, она круто развернулась и вышла из гостиной. Ему больше не удастся вывести ее из равновесия, горячо сказала себе Лаура. Потеряв самообладание, она окажется в его власти, а еще раз доставлять ему такое удовольствие Лауре решительно не хотелось. Тем не менее, включая гриль и начиная готовить приправу к бифштексу, она томилась разочарованием. Было ли это намеренной уловкой Джейка или нет, но вести машину он теперь не сможет. Если Лаура желает, чтобы он ночевал в отеле, ей придется самой везти его туда.

Какой бы сумбур ни царил у нее в голове, обед, вопреки ожиданиям, удался на славу. Еда получилась замечательно вкусной, Джейк съедал все, что она перед ним ставила. Лаура подала к бифштексу спаржу, сладкую кукурузу и молодую картошку, добавив к этому блюду лимонные ватрушки, сухое печенье, сыр и сельдерей. Она сварила и кофе, и, к ее облегчению, Джейк выпил две чашки. Никакого вина Лаура на стол не ставила, однако Джейк пришел на кухню со своим стаканчиком виски. Впрочем, во время еды Джейк к нему не притронулся, а бутылка с виски так и осталась в гостиной.

То была ее маленькая победа, которую, впрочем, в огромной степени перевешивало то обстоятельство, что они практически не разговаривали. Беседа ограничивалась замечаниями, связанными с едой, да и на те Лаура старалась не отвечать. Гнев, который она недавно испытывала, рассеялся, уступив место усталому равнодушию. И все же Лаура не питала уверенности, что в том, как она себя чувствует, виноват Джейк. Конечно, ему не следовало к ней приезжать, но в том, какой оборот приняли дальнейшие события, она винила только себя.

Большую часть посуды Лаура перемыла еще перед обедом, так что после него ей оставалось управиться лишь с несколькими тарелками. Джейк, хоть и помог ей убрать со стола, не предложил, как неделю назад, вытереть вымытую посуду. А когда Лаура, постаравшаяся задержаться в кухне по возможности дольше, вышла в гостиную, он снова сидел в своем кресле со стаканом виски в руке.

— Э-э… я разожгу огонь? — спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал нормально. Утром она разжигать его не стала, но почистила каминную решетку и уложила на нее дрова. Довольно было чиркнуть спичкой и поджечь бумагу, тем более что без уютно мерцающего пламени гостиная выглядела какой-то голой.

Впрочем, возможно, все дело в ее настроении, хмуро подумала Лаура, и в том, что уже темнеет. Она ожидала этого вечера с некоторым волнением, а теперь все пошло не так, как ей хотелось. Она сознавала, что, скорее всего, тешила себя иллюзиями, воображая, будто между ней и Джейком могут возникнуть нормальные отношения. В сущности, позволив ему остаться, она лишь усугубила свою вину.

— Разожгите, если хотите, — ответил Джейк, и Лаура, неохотно покинув безопасное убежище, каковым представлялось ей кресло, взяла спички и присела у камина на корточки.

Огонь занялся быстро, язычки его побежали вверх по сухой растопке. Все отняло совсем немного времени, по истечении которого Лаура встала, положила коробок на каминную полку и вернулась в кресло.

Молчание, обнаружила она, может быть оглушительным. Оно простиралось между ними, будто зияющая бездна, и хоть Лауре было что сказать, обнаружилось, что произнести первое слово необычайно трудно.

Однако в конце концов, отыскав хоть малую, но поддержку в потрескивании горящего дерева, она спросила:

— Как… э-э… ваша рана? Надеюсь, она теперь меньше болит?

Запрокинутая голова Джейка покоилась на полосатой ткани подушек. Казалось, он чувствует себя вполне непринужденно — развалился в ее кресле, вытянул ноги к огню, давая отдых неподвижному телу. Но в глазах — никакого покоя, и, когда он поднял их на Лауру, она съежилась под их презрительным взглядом.

— А вас это действительно заботит? — отозвался он, чуть шевельнув ладонью, вяло свисавшей с подлокотника кресла, как бы отталкивая ею Лауру.

— Разумеется, — сказала она, с трудом сохраняя бесстрастный тон. — Я потратила немало усилий, чтобы привести ее в порядок. По крайней мере кровь, по-видимому, больше не идет.

Губы Джейка сжались.

— Нет, — сказал он. — Во всяком случае, зримо.

И с еще более безжизненной интонацией добавил: — Простите. Вы мне очень… помогли и были очень добры. Я вам чрезвычайно признателен, хоть и стараюсь этого не показать.

Лаура проглотила застрявший в горле комок.

— Ну и хорошо, — пробормотала она, не находя в себе готовности к обсуждению смысла последних слов Джейка. — Я все же думаю, что, вернувшись в Лондон, вам стоит показаться врачу. В рану могла попасть инфекция, понадобится сделать кое-какие уколы, чтобы избежать возможных осложнений.

— Я знаю, — Джейк склонил голову. — Спасибо за совет.

Лаура вздохнула. Она прекрасно понимала, что ее совету Джейк не последует, но ничего больше сделать не могла. От пришедшей ей в голову мысли сделать ему перевязку она внутренне отшатнулась. Она не сможет. Не сможет снова прикасаться к нему, уже зная, какие ощущения оставит его кожа в ее дрожащих ладонях. Она вправе сколько угодно повторять себе, что он ей омерзителен, что его поведете — чуть раньше, этим же вечером — унизило и оскорбило ее, что любая пребывающая в здравом рассудке женщина прямо тогда бы и вышвырнула его из дому. Но всерьез представить, как она удаляет повязку с его живота, вообразить, как она очищает рану и вновь наматывает бинты, значило надсмеяться над собственным негодованием. Вовсе не отвращение удерживало ее от исполнения христианского долга, но понимание того, что она не может себе доверять.

Вновь ненадолго повисло молчание, затем, желая отогнать предательские мысли, Лаура спросила:

— Вы собираетесь завтра вернуться в Лондон? Совершенно невинный вопрос, сказала она себе, когда Джейк опять поднял на нее темный, насмешливый взгляд. Да, невольно признала она, полуприкрытые глаза сообщают такому лицу, как у него, некую грубую мужскую красоту. Он не имеет права та смотреть на нее, возмущенно решила она. Можно подумать, будто это она, а не он вторгается в чужую жизнь.

— Возможно, — в конце концов ответил Джейк. — Это зависит от разных обстоятельств.

— Одно из которых, я полагаю, составляет при чину вашего приезда на север, — светским тоном произнесла Лаура, надеясь, что ей наконец удастся узнать, как он здесь оказался. Если она сумеет удерживать разговор на этом уровне, ее, быть может, покинет ощущение, что она находится на грани срыва.

— Можно сказать и так, — признал Джейк, подливая себе еще виски. Он поднял стакан. — Вы уверены, что не хотите составить мне компанию?

Лаура покачала головой. Собственно говоря, тепло, которым спиртное наполняет тело, пришлось бы ей сейчас как нельзя кстати, но нужно было сохранить голову ясной — ей еще предстояло вести машину. Ближайший приличный отель находится в восьми милях отсюда. А на узких дорогах ей понадобится все ее мастерство.

— Я… Джулия говорила, что ваша семья владеет фабриками, это так? — вежчиво поинтересовалась она. — Я полагаю, у вас имеются деловые контакты по всей Англии.

— Если вы имеете в виду, что я приехал на север для заключения какой-то сделки, то, должен сказать, сильнее ошибиться вы не могли, — заявил Джейк, закидывая ногу на ногу. — Жаль вас разочаровывать, но в этих местах у меня нет деловых контактов.

Лаура затаила дыхание.

— Нет?

Других слов она отыскать не смогла. Джейк покачал головой.

— Нет, — подтвердил он, опуская руку со стаканом на приподнятое колено. — Основные капиталы нашей семьи вложены в производство двигателей и виноделие. Однако, насколько мне известно, ни итальянские автомобильные фирмы, ни подконтрольные им предприятия в северную Англию пока не проникли. Что до вина… — он пожал плечами. — С торговлей им мы никак не связаны. Лаура прочистила горло.

— Понимаю.

— Правда? Не похоже, — рот Джейка вытянулся в ровную линию. — Почему вы не спросите напрямик, зачем я приехал? Вам же хочется это узнать, так ведь?

Лаура, избегая его темного взгляда, уставилась на пламя, лижущее стенки камина.

— Ваши дела меня ничуть не касаются, — резко ответила она, гадая, не зря ли она все же растопила камин. Ей показалось, что в гостиной вдруг стало жарко, и она нервной рукой провела по широкому вороту платья.

— А вот тут вы ошибаетесь, — негромко сказал Джейк, и Лаура еле сдержалась, чтобы не сорваться с места. Инстинкт твердил ей, что нужно спасаться бегством, пока она еще имеет возможность уклониться от новой стычки. Что бы Джейк ни намеревался сказать, ей не хотелось этого слышать.

— Вы говорили, что занимаетесь фехтованием, — поспешно сказала она, прижимая ладони к коленям. — Как… как интересно! Вы… вы профессионал?

— Какое там, — голос Джейка звучал хрипло. — К вашему сведению, фехтованием я занимаюсь в Лондоне. В частном клубе. — Он замолчал, и Лаура увидела, что его пальцы, обнимающие стакан, напряглись. — Как правило, я довольно искусен, хотя, должен добавить, и не достигаю профессионального уровня. Однако в пятницу вечером я чувствовал, что мне все… как бы это помягче сказать… очертенело?

— Осто, — машинально поправила его Лаура и покраснела. — Осточертело, — негромко добавила она и, награжденная свирепым взглядом, пожалела, что вообще открыла рот. — Очень хорошо, — согласился он, — мне все, как вы выразились, осточертело. Впрочем, Лаура не питала сомнений, что он предпочел бы воспользоваться словечком покрепче. — Неделя выдалась не из лучших. Мне нужно было… развеяться.

— И вы постарались, чтобы вас убили! Вы, должно быть, сошли с ума!

— Если вам угодно так толковать мое поведение, будь по-вашему, — вяло откликнулся он, и решимость Лауры сохранять безразличие пошатнулась.

— А что еще я могу подумать? — требовательно спросила она и, собравшись с духом, встретилась глазами с его уничижительным взглядом. — Разумные люди не играют с оружием, когда голова их занята чем-то еще. Если вам нужно было развеяться, съездили бы повидаться с дочерью. Я уверена, она бы обрадовалась вам.

— Сильнее, чем вы, не так ли? — сухо подсказал он, и у Лауры сдавило горло.

— Я не имею к этому никакого… — начала она, но на сей раз уже Джейк вышел из себя.

— Ну нет, — сказал он, поставил стакан на столик, опустил обе ноги на пол и наклонился в сторону Лауры, упираясь обеими руками в бедра. — Вы, может быть, и глупы, но ведь не настолько же!

Он плотно сжал губы, и, увидев выражение его лица, Лаура, собравшаяся было возразить, промолчала.

— Вы совершенно точно знаете, по какой причине я сюда приехал, — сурово продолжал он, — и она не имеет решительно никакого отношения ни к вашей дочери, ни к моей, ни к прочей ерунде, которой вы меня попрекаете. Ладно. Быть может, мне и вправду не стоило искушать судьбу подобным манером. Когда я пришел в клуб, мне хотелось проделать нечто опасное. Возможно, я надеялся, что получу рану, не знаю. Я был не совсем — как это у вас говорится, — не совсем в уме. — В своем уме, — поправила его Лаура, едва сознавая, что говорит; ее вмешательство лишь усилило раздражение Джейка.

— Dio, — рявкнул он, — перестаньте, наконец, разыгрывать школьную учительницу! Я приехал сюда, потому что мне было необходимо снова увидеться с вами. С самого прошлого уик-энда я ни о чем другом не мог думать. Это достаточно ясный ответ на ваш вопрос? Или нужно еще картинку нарисовать?

Лаура судорожно вздохнула. .

— Я… я не… я вам не верю…

— Почему?

Лаура с отчаянным видом замотала головой.

— Это невозможно. Джейк скривил губы.

— К сожалению, это так.

— Но Джулия…

— Забудьте о Джулии. Джулии это не касается. Это касается только нас!

— Нас? — Лаура встала, не способная и дальше сидеть в кресле, и у нее перехватило дыхание, потому что Джейк тоже поднялся. — Я… ни о каких «нас» и речи быть не может, мистер Ломбарди. Если причина вашей поездки действительно в этом, боюсь, вы совершили ее напрасно.

— Я так не думаю.

Джейк не попытался коснуться ее, но Лаура всем телом ощущала его близость, как и то обстоятельство, что он преграждает ей путь. О, конечно, если потребуется, она сможет очистить себе дорогу. Помимо прочего, он, потерявший так много крови, вероятно, еще слаб, и, надо думать, хорошего тычка под ребра будет вполне достаточно.

Однако, если говорить со всей прямотой, она сознавала, что никогда не сможет причинить ему боль, во всяком случае намеренно. И как бы ей ни хотелось, чтобы этот разговор не состоялся, он по крайней мере все расставлял по своим местам.

— Послушайте, — сказала она, прилагая усилия, чтобы голос ее звучал холодно и спокойно. — Я не отрицаю, что мужчина вы привлекательный. Любая женщина согласилась бы со мной, и… и я рада за Джулию, честное слово. Вы, разумеется, знаете, что она в восхищении от вас и…

— Может, хватит?

Джейк придвинулся, Лаура попыталась отступить, но не смогла — помешало кресло. Ладони Джейка легли ей на плечи, жесткие пальцы нащупали сквозь тонкую шерсть узкие ключицы. Одновременно он уперся большими пальцами под подбородок Лауры, приподняв ее лицо навстречу своему.

— Теперь послушайте вы, — сказал он; Лаура дернула головой, но избавиться от его пальцев не смогла. — Перестаньте, наконец, донимать меня вашей дочерью и уясните то, что я пытаюсь вам втолковать. Господи, да если нам так уж необходимо говорить о Джулии, давайте по крайней мере говорить честно. Нам обоим известно, что именно ее во мне привлекает, и это вовсе не цвет моих глаз.

— Я знаю, — Лаура вскинула голову, — она считает вас… красивым… умным… интересным…

— …и богатым, — без выражения сказал Джейк и, наклонившись, коснулся языком мочки ее уха. — Не будем забывать о богатстве!

Лаура содрогнулась, все поплыло перед ее глазами.

— Разве это важно? — сдавленно спросила она, и Джейк, прикусивший ее крохотную круглую золотую сережку, пожал плечами.

— Для Джулии — да, — сказал он с вновь прорезавшимся акцентом и провел губами по бившейся на ее горле жилке. — Раньше я не был в этом уверен. Но после прошлого уик-энда… — И вы решили, что со мной будет проще, так? — резко спросила Лаура. — Почему бы не заняться матерью? Она слишком стара, чтобы оказать серьезное сопротивление. К тому же она, скорее всего, отчаянно нуждается в мужчине…

Руки Джейка стиснули шею Лауры, заставив ее умолкнуть.

— Замолчите, — тихо, но грозно сказал он. — Ничего подобного я не думал! И сейчас не думаю!

Лаура судорожно сглотнула.

— Но вы же не станете отрицать, что у вас мелькала такая мысль…

— Нет, не мелькала, — Джейк гневно уставился на нее сверху вниз. — Выслушайте меня, наконец, хорошо? Я сказал вам, что последняя неделя оказалась не из лучших, но не сказал почему.

— А я и не хочу этого знать! — воскликнула Лаура, понимая, что чем дольше он ее так продержит, тем труднее ей будет сохранить ясную голову. Ее трясло, все тело содрогалось от обуревавших ее чувств, которые она не взялась бы даже определить. И, негодуя на себя, она понемногу уступала этим чувствам.

— Очень жаль, — сказал Джейк, но в голосе его сожаления не ощущалось. Лаура подняла руки, чтобы оттолкнуть его, но Джейк напрягся, противясь, взгляд его стал безжалостным. Руки Джейка соскользнули с шеи Лауры к ее бедрам, он с силой прижал ее к себе.

Лауру охватывала паника. Нос ее притиснулся к темному шелку рубашки Джейка, и она волей-неволей вдохнула грубый мужской запах. Он, должно быть, принял душ, мелькнула в голове Лауры мысль, — кожа его пахла свежестью и чистотой, лишь еле заметно отдавая антисептиком, напоминая о повязке, наложенной ею нынешним утром.

Но это прозаическое обстоятельство не способно было заглушить ощущения его близости, тепла, сухого, мускулистого, сильного тела.

— Получилось так, что всю эту неделю я провел в попытках выбросить вас из головы, — хрипло заговорил он, овевая дыханием ее разгоряченный лоб. — Я не желал этого. До сих пор моя жизнь шла так, как хотел я сам. Конечно, смерть Изабеллы выбила меня из колеи, но ненадолго, потому что, хоть мы — как это сказать? — хоть мы и подходили друг другу, особой страстностью наши отношения не отличались. Главным нашим достижением была Люси, и — не отрицаю — я очень люблю дочь. Однако вот это, — он провел пальцем по ее щеке, — это нечто совсем иное. Нечто такое, чего я никогда еще не испытывал. И что бы вы обо мне ни думали, я обычно не желаю того, чего не могу получить.

— Ну… ну так меня вы не получите! — голос Лауры дрогнул, но сказать это было необходимо. — Даже… даже если бы вы не были связаны… с моей дочерью, это просто… невозможно.

— Но почему? — губы его коснулись уха Лауры, и она подумала, что, если так будет продолжаться, ему не составит труда поймать ее на лжи.

— Потому что… потому что невозможно, — не очень убедительно ответила она и, всхлипнув, добавила: — Пожалуйста, отпустите меня! Что я должна сделать, чтобы доказать вам, что мне… что мне это не нужно?

Реакция Джейка была для нее неожиданной. Без дальнейших слов он опустил руки и отступил от нее. Он молчал, а Лауру, хоть она и говорила себе, что желала именно этого, охватило безотчетное чувство утраты.

— Я… большое спасибо, — сказала она, попытавшись — без особого успеха, — чтобы в этих словах прозвучал сарказм, и дрожащей рукой пригладила волосы. Несколько шелковистых прядей выбились из узла на затылке, она принялась пристраивать их на место, стараясь тем временем вновь овладеть собой. — Я… я думаю, что вам лучше уйти. Джейк молча разглядывал Лауру, его темный взгляд помедлил на ее приоткрытых губах. Лаура сжала губы, чтобы утаить их откровенную дрожь, но глаза Джейка спустились к ее груди, к столь же откровенно натянувшим ткань соскам. Она хотела скрестить руки на груди и тем скрыть от него их вопиющее предательство, но заставила себя сдержаться. Поступить так означало признать, что она заметила его оценивающие взгляды, а ей не хотелось, чтобы Джейк, к собственной радости, понял, как сильно он ее взволновал.

— Уйти? — наконец переспросил он. Взгляд его вновь поднялся к раскрасневшемуся лицу Лауры. Она кивнула. — Куда же я уйду?

— В… в отель, конечно, — запинаясь, ответила она. — Не… не собираетесь же вы остаться здесь? При… при таких обстоятельствах.

Джейк завел руки за спину и засунул большие пальцы под ремень, низко облегавший его бедра. От этого движения на груди его расстегнулось несколько кнопок, и Лаура невольно уставилась на его загорелую кожу. Она подумала, как бы желая оправдаться в своих глазах, что в отличие от Джейка она хотя бы не глазеет на его тело сознательно. Он нарочно привлекает к себе ее внимание, словно сознающее свою сексуальную притягательность животное, каковым он и является.

— О каких обстоятельствах речь? — спросил он, и, прежде чем ответить, Лауре пришлось с минуту подумать, вспоминая, что она сказала.

— Э-э… об обстоятельствах… о том, что мы с вами проведем вместе ночь, — наконец заявила она. Тут она сообразила, что сказала двусмысленность, и торопливо продолжила: — Я хотела сказать… провести здесь ночь… одним… вместе. Я… люди, живущие в Бернфуте, довольно… консервативны.

— Вы собираетесь сказать, что вам следует думать о своей репутации, — сухо заметил Джейк. Лаура снова вспыхнула.

— Куда там, — ответила она, сжимая ладони. — Однако кто-то может передать Джулии, что вы провели ночь в деревне.

— И что же?

Судя по голосу, Джейку это было безразлично. Лаура вздохнула.

— Я просто подумала, что будет… во всех отношениях проще, если вы заночуете в отеле, — твердо сказала она. — Тут есть один по дороге на Кор — бридж — По-моему, он называется «Лебедь».

— И как я туда попаду, по-вашему? — осведомился Джейк, пожимая плечами. — Мне неприятно говорить об этом, но, боюсь, вести машину я не смогу.

— Я вас отвезу, — поспешила сказать Лаура.

— В моей машине?

— В вашей машине! — О машине Лаура забыла. Даже если она отвезет Джейка в отель, его машина так и простоит всю ночь у коттеджа. — Я… нет, конечно. В моей.

— Так что люди все равно станут думать, будто я провел ночь здесь.

Лаура сжала губы.

— Возможно.

— Но вы тем не менее хотите, чтобы я ушел. Она прошлась языком по губам.

— Я… я считаю, что так будет лучше, — упрямо подтвердила она.

— Значит, насколько я понимаю, вы мне не доверяете.

— Дело не в этом. Просто я думала…

— Хотя, с другой стороны, возможно, вы не доверяете себе, — словно поддразнивая ее, пробормотал Джейк, и Лаура поняла, что потерпела поражение. — Это было бы совсем глупо, вам не кажется? — сказала она, не желая доставить ему удовольствие допущением подобной возможности. Постаравшись придать лицу выражение человека, смиряющегося перед судьбой, она собралась с духом и взглянула Джейку в лицо. — Хорошо, — сказала она как можно более безразлично, — вы правы, если ваша машина так или иначе простоит у моего дома всю ночь, нет никакого смысла выставлять вас за дверь.