"Многоцветная Земля" - читать интересную книгу автора (Мэй Джулиан)

ГЛАВА 8

Вдова профессора Гудериана была очень удивлена, когда первый путешественник во времени появился у калитки ее домика на склоне Монт-дю-Лионнез.

Произошло это в начале июня 2041 года. Мадам Гудериан занималась обрезкой своих роз, размышляя над тем, где взять денег на оплату всех долгов, связанных с похоронами мужа, когда сухопарый незнакомец с таксой на поводке показался на пыльной дороге, ведущей из Сент-Антуан-де-Винь. Он хорошо знал цель своего путешествия. Остановившись точно перед входной калиткой, он подождал, пока подойдет хозяйка дома. Такса уселась на шаг позади левой ноги своего хозяина.

– Добрый вечер, мсье, – приветствовала нежданного гостя мадам Гудериан, закрывая секатор и опуская его в карман рабочего халата.

– Гражданка Анжелика Монтманьи?

– Я предпочитаю носить фамилию мужа. Да, я Анжелика Монтманьи.

Незнакомец вежливо поклонился.

– Мадам Гудериан! Позвольте представиться. Рихтер, Карл Йозеф. По профессии я поэт и до сих пор жил во Франкфурте. Я прибыл к вам, уважаемая мадам, чтобы обсудить одно деловое предложение относительно экспериментальной установки вашего покойного мужа.

– Сожалею, но я не могу продемонстрировать вам установку. – Мадам поджала губы, и ее тонкий орлиный нос горделиво вздернулся. В черных глазах блеснули слезы. – Я намереваюсь демонтировать установку, чтобы продать ее наиболее ценные детали.

– Вы не должны этого делать! – закричал Рихтер, хватаясь за верх калитки. – Ни в коем случае!

Мадам сделала шаг назад и в изумлении посмотрела на посетителя. Он был круглолиц, с выцветшими сверкающими глазами и густыми рыжеватыми бровями, которые теперь с негодованием были подняты. Одет дорого, как состоятельный турист, собравшийся в дальний пешеходный маршрут. За спиной у необычного гостя большой рюкзак. К нему аккуратно приторочены скрипичный футляр, угрожающего вида катапульта и зонтик, которым обычно пользуются игроки в гольф. Такса с невозмутимым видом охраняла большую стопку книг, тщательно завернутых в пленку и обвязанных веревкой с ручкой, чтобы удобнее было нести.

Овладев собой, Рихтер произнес:

– Прошу извинить мою горячность, мадам. Но вы не должны демонтировать чудесное достижение вашего покойного мужа. Уничтожение его экспериментальной установки было бы невосполнимой потерей.

– Тем не менее мне необходимо уплатить по счетам за похороны мужа, – заметила мадам Гудериан. – Вы упомянули о деловом предложении, мсье. Но вам следовало бы иметь в виду, что об эксперименте моего мужа писали очень многие журналисты.

– Я не журналист, – с достоинством произнес Рихтер, и на его лице мелькнула тень испуга. – Я поэт. И я надеюсь, что вы уделите моему предложению самое серьезное внимание.

Рихтер расстегнул молнию на боковом отделении рюкзака, достал оттуда кожаную папку для кредитных карточек и извлек из нее небольшой прямоугольник голубого цвета.

– Надеюсь, что это убедит вас в серьезности моих намерений, мадам, – произнес Рихтер, протягивая голубую карточку хозяйке дома.

Это был чек на предъявителя на очень крупную сумму.

Мадам Гудериан открыла калитку.

– Прошу вас, входите, мсье Рихтер. Надеюсь, ваша собачка хорошо воспитана.

Рихтер подхватил стопку книг и улыбнулся:

– Шатци воспитана лучше, чем большинство людей.

Хозяйка и гость сели на каменную скамью под гудящей от пчел аркой Солей д'Ор, и Рихтер объяснил вдове цель своего визита. На приеме, устроенном одним книгоиздателем во Франкфурте, ему довелось услышать о вратах времени Гудериана, и в тот же вечер у него созрело решение распродать все свое имущество и поспешить в Лион.

– Все очень просто, мадам. Я хочу пройти сквозь врата времени и навсегда поселиться среди доисторической простоты плиоценовой эпохи. Царство покоя! Локус аменус! Первозданная природа! Безмятежная земля, на которую еще не пролилась ни одна слеза человеческого существа!

Поэт умолк и выразительно постучал по голубой карточке, которую мадам Гудериан все еще рассеянно вертела в руках.

– И я охотно уплачу вам солидную сумму, если вы поможете мне пройти сквозь врата времени.

– Сумасшедший! – Мадам осторожно нащупала секатор в глубине кармана своего рабочего халата. – Видите ли, – осторожно начала она, – врата времени открываются, но только в одном направлении. Вернуться нельзя. И мы не располагаем сколько-нибудь подробными сведениями о том, что лежит по ту сторону врат – в стране плиоцена. Транслировать туда и обратно Три-Д-камеры и другую записывающую аппаратуру не удалось ни разу.

– Фауна эпохи плиоцена, как и климат, хорошо известна, мадам. Человеку благоразумному и осмотрительному бояться нечего. И вы, достопочтенная фрау, не должны терзать себя угрызениями совести после того, как позволите мне пройти сквозь врата времени. Я самодостаточен и вполне способен приглядеть за собой в условиях первобытной дикости. Я тщательно выбрал снаряжение и взял с собой моего преданного друга Шатци. Прошу вас, отбросьте колебания и сомнения! Позвольте мне пройти сквозь врата времени. Прямо сейчас. К чему откладывать?

Ну, конечно же, сумасшедший! Но, быть может, безумец, ниспосланный Провидением?

Какое-то время мадам Гудериан пыталась отговорить нежданного гостя от безумной затеи. Небо начало темнеть, защелкали соловьи. Рихтер парировал все возражения одно за другим. Нет, семьи у него нет и горевать о нем некому. Нет, он никому не сообщил о своих намерениях, поэтому ее никто не будет тревожить расспросами о нем. Нет, никто не заметил его, когда он шел по пустынной дороге из деревушки. Разрешив ему пройти сквозь врата времени, мадам Гудериан окажет ему благодеяние, поскольку позволит осуществить вековечную мечту об Аркадии. Нет, он не совершает самоубийство. Он просто ищет новой, более спокойной жизни. Если же мадам Гудериан ему откажет, то отчаяние, которое охватит его душу, не оставит ему другого выбора, кроме самого мрачного. К тому же он готов заплатить за право пройти сквозь врата времени деньги, и немалые…

– C'est entendu note 1, – согласилась наконец мадам Гудериан. – Прошу вас следовать за мной.

Она провела гостя в погреб и включила свет. Посредине, точно в таком виде, в каком все оставил бедный Тео, стояла окутанная проводами «беседка». Поэт издал радостный крик и устремился к установке. По его круглым щекам текли слезы.

– Наконец-то!

Такса невозмутимо семенила вслед за хозяином. Мадам Гудериан подняла с пола стопку книг и поставила внутрь сооружения.

– Vite note 2, мадам! Vite! – В порыве экзальтации Рихтер умоляюще заломил руки.

– Послушайте, – резко сказала мадам Гудериан. – Когда вы прибудете на место после трансляции, вам следует как можно быстрее отойти в сторону метра на три-четыре и прихватить с собой вашу собаку. Ясно? В противном случае вы будете возвращены назад в виде мертвого тела и рассыпетесь в прах.

– Понял! Мадам, скорее, скорее! Поторопитесь!

Дрожа, мадам Гудериан села за примитивный пульт управления и привела врата времени в действие. В пространстве внутри «беседки» между зеркалами возникло поле, и голос поэта внезапно умолк, словно кто-то выключил телевизор. Вдова опустилась на колени и принялась молиться, затем поднялась и, собравшись с духом, выключила энергию.

Зеркала исчезли. «Беседка» была пустой.

Мадам Гудериан с облегчением вздохнула, аккуратно выключила свет в погребе и поднялась по ступеням наверх, теребя в кармане небольшой голубой прямоугольник – чек на предъявителя в Лионском банке.

После Карла Йозефа Рихтера были и другие посетители.

Первый же щедрый гонорар позволил мадам Гудериан оплатить счета за похороны мужа, внести налог на наследство и рассчитаться со всеми долгами. Через несколько месяцев, когда нескончаемый поток посетителей помог мадам Гудериан в полной мере осознать коммерческий потенциал врат времени, она даже организовала для своих гостей нечто вроде пансионата. Она купила участок земли по соседству со своим домиком и построила на нем прелестную маленькую гостиницу. Любимые розы мадам Гудериан были высажены и на новом участке; несколько родственников принялись помогать ей по хозяйству. К изумлению скептически настроенных соседей, гостиница процветала.

Правда, дотошные соседи поговаривали, будто не все посетители мадам Гудериан возвращаются: иных вроде бы никто больше не видел. Впрочем, с уверенностью этого никто не утверждал. Не исключено, слух пущен злыми языками по той простой причине, что мадам имела обыкновение требовать плату вперед.

Минуло несколько лет. Мадам Гудериан прошла курс омоложения, и в своей старой жизни отличалась каким-то особым строгим шиком. Благотворные изменения коснулись и самого древнего сельского городка во Франции, раскинувшегося в долине у подножия горы, на которой располагался пансионат мадам Гудериан. Впрочем, в середине XXI века аналогичные изменения претерпели и все крупные населенные центры Старого Мира. Следы безобразной технологии, наносившей непоправимый ущерб окружающей среде, постепенно исчезли с лика большого города у слияния Роны и Соны. Промышленные предприятия, службы быта и транспортные системы были упрятаны в подземные инфраструктуры. Излишки городского населения Лиона переселялись на новые планеты, а на месте опустевших трущоб и мрачных пригородных районов возникали зеленые зоны. Среди лугов и лесов были разбросаны утопающие в зелени садов небольшие поселки и более крупные жилые массивы с тщательно продуманной планировкой. Исторические здания Лиона, живые свидетели жизни города на протяжении его более чем двухтысячелетней истории, были заново отремонтированы и напоминали драгоценности в искусной оправе. Лаборатории, официальные учреждения, представительства деловых людей и коммерческие предприятия располагались в старинных зданиях, реставрированных по последнему слову строительной техники, или в новых зданиях, спроектированных и возведенных с таким расчетом, чтобы их архитектура не дисгармонировала с находящимися по соседству памятниками старины. Автострады, по которым в стародавние времена с ревом мчались автомашины, уступили место бульварам и загородным виллам. А когда колонисты из далеких миров начали возвращаться в Старый Мир в поисках своего этнического наследия, в городе появилось великое множество увеселительных заведений, целые улочки мелких лавочек и различного рода культурных фондов.

Прибывали в Лион и другие гости. Их интересовало одно: как найти дорогу в гостиницу на западном склоне горы, которая теперь называлась «Приют у врат», где каждого посетителя приветствовала владелица пансионата мадам Гудериан собственной персоной.

В первые годы, когда мадам Гудериан еще рассматривала врата времени как доходное предприятие, она установила для своих клиентов простые критерии. Будущий путешественник во времени должен провести в «Приюте» по крайней мере двое суток: мадам Гудериан с помощью компьютера проверяла общественный статус посетителя и его психосоциальный профиль. Мадам не допускала к вратам времени тех, кто пытался скрыться от правосудия, у кого были нарушения психики, а также тех, кто не достиг двадцати восьми лет (последнее требование объяснялось тем, что столь серьезный шаг, как переселение в плиоцен, требовал духовной и физической зрелости). Мадам Гудериан зорко следила за тем, чтобы никто не захватил с собой в плиоцен оружие или какие-нибудь другие средства принуждения. С собой разрешалось брать только не подлежащие разборке механизмы, приводимые в действие солнечной энергией. Тем, кто был явно не подготовлен к выживанию в дикой первобытной среде, мадам Гудериан предлагала предварительно приобрести необходимые навыки и лишь после этого помышлять о путешествии в плиоцен.

По зрелом размышлении, мадам Гудериан выдвинула еще одно условие, которому должны были удовлетворять женщины, вознамерившиеся отправиться в плиоцен.

– Attendez note 3, – со своей неподражаемой прямотой заявляла мадам Гудериан посетительницам, – какая участь неизбежно уготована женщине в той давней эпохе. Ее предназначение состоит в том, чтобы вынашивать и рожать одного ребенка за другим до тех пор, пока тело не износится. Все свое время женщина должна ублажать своего повелителя и исполнять все его прихоти. Мы, современные женщины, полностью овладели функциями нашего тела и обрели способность управлять ими по своему усмотрению. Мы в состоянии защитить себя от любого насилия, в чем бы оно ни проявлялось. Но что стало бы с вашими дочерьми, которые могли бы родиться у вас в ту древнюю эпоху? Ведь вы не располагаете технологией, которая позволила бы вам передать им свою свободу в регулировании репродуктивной функции. А как только возникают древние схемы биологического функционирования, возвращается и древнее рабское мышление. Когда ваши дочери достигнут зрелости, их, несомненно, ждет рабство. Неужели вы хотите, чтобы вашему любимому ребенку была уготована такая судьба?

Не обошлось и без парадокса.

На протяжении многих недель после отбытия Карла Йозефа Рихтера мадам Гудериан была серьезно обеспокоена мыслью о том, что те, кто отправляется в прошлое, могут основательно подорвать стабильность современного мира, ибо прошлое сказывается на настоящем. Но потом мадам Гудериан успокоила себя мыслью о том, что такой парадокс не может возникнуть, так как прошлое уже оставило свой отпечаток в настоящем, а все вместе, и прошлое и будущее, находится в добрых руках Господа Бога.

Но и на волю случая полагаться не следует.

Люди, даже прошедшие курс омоложения высокообразованные люди Галактического века всеобщего согласия, не смогут оказать сколько-нибудь значительного влияния на плиоцен или любой другой более поздний период, если они будут лишены способности к самовоспроизведению. И с учетом тех социальных преимуществ, которыми пользовались женщины, намеревавшиеся отправиться в плиоцен, мадам Гудериан приняла твердое решение требовать от всех дам, желающих совершить путешествие во времени, отказа от материнства.

Тем же, кто пытался протестовать, мадам Гудериан заявляла:

– Никто не спорит с тем, что, отказываясь от материнства, вы жертвуете частью своей женской натуры. Разве я не понимаю этого? Ведь мне выпала горькая участь матери, похоронившей двух своих детей. Но вы не можете отрицать очевидного: мир, в который вы намереваетесь отправиться, сильно отличается от того мира, в котором мы живем здесь и сейчас. Вы попадете в незнакомый мир, к которому совершенно не приспособлены, своего рода суррогат смерти, где нет места нормальному человеческому существованию. Раз вы настаиваете на том, чтобы отправиться в Изгнание, то за последствия придется отвечать вам и только вам. Если же у вас не иссякли жизненные силы, то вам лучше бы остаться здесь. Только тем, кто полностью разочаровался в нашем современном мире, следует искать забвенья среди теней прошлого.

Выслушав столь темпераментную речь, сулившую им мрачные перспективы, женщины, выразившие желание отправиться в плиоцен, погружались в глубокую задумчивость и по зрелом размышлении соглашались принять условие мадам Гудериан или навсегда покидали «Приют у врат» с тем, чтобы никогда больше не возвращаться. Число мужчин, желавших отправиться в далекое прошлое, примерно в четыре раза превосходило число женщин, прибывавших в «Приют». Мадам Гудериан это не очень удивляло.

Существование врат времени привлекло внимание местных властей через три года после того, как «Приют у врат» принял первых гостей, в связи с несчастным случаем, происшедшим с одним из тех, кому было отказано. Но искусные адвокаты из Лиона сумели доказать, что заведение мадам Гудериан не нарушает ни местных, ни галактических законов: согласно выданной лицензии, «Приюту» разрешается выполнять функции пансионата, транспортного агентства, психосоциальной консультации и бюро путешествий. Впоследствии местные власти время от времени предпринимали попытки запретить или ограничить деятельность «Приюта», но всегда были вынуждены отступить из-за отсутствия прецедентов и… доходов, поступавших в местную казну от заведения мадам Гудериан.

– Я работаю из сострадания, – заявила однажды мадам Гудериан на одном из очередных расследований. – То, что я делаю, еще каких-нибудь сто лет назад было бы немыслимо, но сейчас, в Галактическом веке, – поистине благословенье Божие. Достаточно хотя бы бегло ознакомиться с досье тех несчастных, чтобы понять, насколько они не вписываются в наш быстро меняющийся современный мир. Такие люди, такие психосоциальные анахронизмы, не приспособленные к тому веку, в котором они родились, существовали всегда. Но до обнаружения врат времени они не могли даже надеяться на то, чтобы как-то изменить свою судьбу.

– Уверены ли вы, мадам, – спросил председатель очередной комиссии, – что врата времени ведут в лучший мир?

– Не знаю, но во всяком случае они ведут в мир более простой и совершенно отличный от нашего, гражданин председатель, – с достоинством ответила мадам Гудериан – И этого, по-видимому, достаточно для моих клиентов.

Записи в книге регистрации постояльцев «Приюта» велись с неизменным тщанием и со временем стали неоценимым сокровищем для статистиков. Выяснилось, например, что большинство тех, кто прошел через врата времени, были люди высокообразованные, интеллигентные, социально неустроенные и обладавшие изысканными эстетическими запросами. Все они были людьми романтического склада. Большинство среди них составляли жители Старого Мира, а не выходцы из поселений на других планетах. Многие путешественники во времени зарабатывали себе на жизнь, занимаясь профессиональной деятельностью в области науки, техники и других сферах, требующих высокой квалификации. Этнический состав выражавших желание отправиться в плиоцен довольно пестрый. Среди них значительное число англосаксов, кельтов, германцев, славян, латиноамериканцев, представителей коренного населения Америки, арабов, турок, народов Центральной Азии и японцев. Коренные жители Африки встречались довольно редко, зато афроамериканцев было предостаточно. Плиоценовый мир манил к себе полинезийцев, но не обладал привлекательностью для китайцев и индодравидов. Среди тех, кто принял решение бежать от настоящего, атеистов больше, чем верующих; но среди самых ревностных сторонников идеи путешествия в прошлое нередко встречались фанатики или консерваторы, разочарованные современными религиозными тенденциями, в особенности официальными актами Галактического Содружества, объявлявшими вне закона и запрещавшими революционный социализм, джихад или любую разновидность теократии. Бежать в прошлое изъявляли желание многие нерелигиозные евреи, но встречались и одиночки-ортодоксы. Среди тех, кто намеревался отправиться в плиоцен, непропорционально большое число составляли мусульмане и католики.

Психопрофили путешественников во времени свидетельствовали о том, что значительная доля их отличалась большой агрессивностью. Среди клиентов мадам Гудериан встречалось немало таких, которые отбыли незначительные сроки в местах лишения свободы за мелкие преступления, но более крупные злоумышленники явно предпочитали оставаться на современной сцене. Небольшой, но постоянный процент отбывающих в прошлое составляли несчастные влюбленные как гомосексуальной, так и гетеросексуальной ориентации. Как и следовало ожидать, среди выразивших желание отправиться в плиоцен были лица, склонные к нарциссизму и к необузданным фантазиям. Некоторые из этих людей заявлялись в «Приют» в костюме и гриме Тарзана, Робинзона Крузо или красавицы дикарки Покахонтас, равно как и других персонажей из богатой истории Старого Мира.

Некоторые собирались в путешествие, наподобие Рихтера, со спартанским прагматизмом. Другие непременно желали захватить с собой «нетленные сокровища» – целые библиотеки старинных книг, напечатанных еще на бумаге, музыкальные инструменты и звукозаписи, арсеналы оружия или обширные гардеробы. Более практичные предпочитали брать с собой продукты, семена растений и орудия труда для обустройства будущего жилища в духе Робинзонов. Коллекционеры и натуралисты непременно хотели взять с собой все свои принадлежности. Писатели отправлялись в плиоцен, прихватив гусиные перья и бутыль чернил или, на худой конец, диктофоны с огромным запасом пленки и блокноты для записей. Люди более легкомысленные предпочитали брать в плиоцен деликатесы, спиртные напитки и психотропные вещества.

Мадам Гудериан старалась делать все возможное, чтобы избежать осложнений при переправке разнообразного имущества своих подопечных в плиоцен: приходилось считаться с ограниченным объемом «беседки», составлявшим примерно шесть кубических метров. Она настоятельно рекомендовала путешественникам во времени объединять свой багаж с целью его более равномерного распределения. (Особенно охотно ее советам следовали цыгане, индейцы некоторых племен и русские староверы.) Однако многие предпочитали отправляться через врата времени в одиночку, независимо от кого бы то ни было. Встречались и такие, кто ставил романтические идеалы превыше практических соображений или ни за что не хотел расставаться с милыми сердцу фетишами.

Мадам Гудериан следила за тем, чтобы у каждого отбывающего в прошлое был по крайней мере минимальный запас всего необходимого для жизнеобеспечения, и регулярно посылала сквозь врата времени медикаменты. В остальном путешественники могли полагаться только на Провидение.

В течение почти шестидесяти пяти лет и двух жизней, последовавших за курсами омоложения, Анжелика Гудериан лично оценивала психосоциальное состояние своих клиентов и принимала решение относительно их отправки в плиоцен. Скаредность, с какой она в первые годы взимала плату с решивших пройти сквозь врата времени, мало-помалу исчезла, уступив место состраданию и сочувствию к тем, кого она обслуживала; размеры гонорара отошли на задний план, и нередко плата вообще не взималась. Между тем число желавших отправиться в плиоцен неуклонно росло, и мадам Гудериан пришлось завести длинный список терпеливо ожидавших своей очереди. К концу XXI века сквозь врата времени навстречу неизвестной судьбе прошло более девяноста тысяч беглецов из настоящего.

В 2106 году мадам Гудериан сама отправилась в плиоценовый мир. К тому времени путешествие в прошлое получило ставшее общепринятым название – Изгнание. Анжелика Гудериан прошла сквозь врата времени в рабочем халате, в котором любила копошиться в саду, с небольшим рюкзаком и саженцами своих любимых роз. Будучи француженкой, мадам Гудериан всегда с неодобрением, чтобы не сказать с презрением, относилась к заполонившему Галактическое Содружество стандартному английскому языку, и ее прощальная записка была написана, разумеется, по-французски. Единственная строка, оставленная мадам Гудериан, гласила: «Plus qu'il n'en faut» note 4.

Представители землян в Галактическом Консилиуме не одобряли мнения большинства отправившихся в Изгнание («С меня хватит»), но не могли не признать, что врата времени выполняют важную социальную функцию, предоставляя выход тем, кто не вписывается в современное общество. И врата времени было решено оставить, реорганизовав процедуру прохождения, сделав ее более гуманной и эффективной. Никаких объявлений или рекламы о существовании подобной услуги не делалось. Сведения о вратах времени распространялись только среди тех, кто по роду своих занятий был вынужден соприкасаться с социально аномальным поведением.

Этическая проблема выдачи разрешения на добровольное Изгнание в плиоцен сама собой отодвинулась в дальний ящик. Проведенные научные исследования убедительно показали, что парадокс времени возникнуть не может. Что же касается судьбы тех, кто выразил желание отправиться в прошлое, то, останься они в своем времени, их участь была бы незавидной.