"Хищник" - читать интересную книгу автора (Ридпат Майкл)

4

— Скажите, Карла, вы слышали хоть что-нибудь из того, что я здесь говорил последние две недели?

— Конечно, слышала, профессор.

Валдерн был в дурном настроении. Сначала он напустился на Йена, но тот с честью отразил его нападки, и тогда Валдерн переключился на Карлу Морелли, «жертву» послабее.

— В таком случае вы можете и должны мне сказать, что такое возврат.

— Хорошо, профессор, — сказала Карла. Она с шумом втянула в себя воздух и надолго замолчала. Класс, обратившись в слух, ждал, что она скажет. Валдерн впился в неё своими маленькими глазками и гипнотизировал её взглядом, как удав.

Карла пробормотала нечто невразумительное.

Валдерн приставил ладонь к уху.

— Я вас не слышу.

— Извините, — прошептала Карла дрожащим голосом. Потом, уже чуть громче, пролепетала: — Возврат — это когда клиент передаёт кредитное обязательство, которого у него нет, «Блумфилд Вайсу».

— Передаёт кредитное обязательство, которого у него нет? Что, чёрт возьми, это значит? — вопросил Валдерн, с деланным изумлением обводя блестящими глазами аудиторию. — Как вы можете передать кому-то документ, которого не имеете? Кстати, в сфере финансов никто никому ничего так просто не «передаёт». В этой сфере продают, покупают, занимают, изымают за долги и так далее. — Валдерн, наслаждаясь мучениями «жертвы», принялся расхаживать по подиуму. Определённо он был весьма доволен собой.

Карла покраснела, как рак. Крис почувствовал, что ему жаль эту женщину. Ленка рассказывала, что учёба даётся ей с большим трудом. К тому же ей приходилось воспитывать свою дочурку, а это тоже отнимало немало времени. Да и няньки, которых она нанимала, влетали ей в копеечку. Не говоря уже о том, что она понимала не более пятидесяти процентов из того, о чём говорилось на занятиях, и вечно таскала с собой толстенные словари.

— Извините, профессор, — пробормотала Карла. — Я ещё раз попробую сформулировать свою мысль. Возврат — это когда клиент продаёт свои кредитные обязательства, которые…

— Нет, нет и нет! — Валдерн презрительно покривил рот. — Возвращаюсь к своему предыдущему вопросу. Вы слышали хоть слово из того, о чём я говорил здесь последние две недели?

— Я слушала вас, профессор, — сказала Карла помертвевшими губами. — Но с трудом понимаю то, что вы говорите. Я не слишком хорошо знаю английский.

— Это меня не волнует, — сказал Валдерн. — «Блумфилд Вайс» — американский банк. Если вы хотите окончить курсы, то обязаны знать английский язык на таком уровне, чтобы понимать хотя бы основы того, чему вас здесь учат. Знание языка — первейшее условие, которое ставится студентам, приезжающим к нам на курсы. Итак, что же такое возврат?

Карла всхлипнула, и по щеке у неё пробежала слеза.

— Возврат, профессор, — раздался голос в другом конце зала, — это соглашение, когда одна сторона продаёт свои ценные бумаги другой стороне с последующим правом выкупить их в определённое время и по вновь оговорённой цене.

Валдерн устремил колючий взгляд на Ленку.

— Я спрашивал Карлу, а не вас. Прошу впредь меня не перебивать.

Валдерн вновь переключил внимание на несчастную Карлу, у которой щеки были мокры от слёз.

— Скажите мне, Карла, с какой целью стороны входят в подобное соглашение?

Прежде чем Карла успела заговорить, Ленка снова подала голос:

— Это один из самых быстрых способов занять средства для финансирования какого-нибудь предприятия. Обычно кредитные обязательства, подпадающие под подобное соглашение, продают дешевле их рыночной стоимости.

Валдерн взвился чуть ли не под потолок.

— Я просил вас не вмешиваться! Пусть на этот вопрос отвечает Карла.

— Но разве вы не видите, что она не в состоянии вам ответить? Позвольте в таком случае ответить мне, — сказала Ленка. — Какие ещё у вас есть вопросы по возврату?

Валдерн, стиснув зубы, пробормотал:

— Я просто хотел всем вам показать, как важно слушать преподавателя.

— Вы хотели показать, что в этой аудитории властвуете вы, а Карла так — пустое место.

Этот комментарий дал сидевший в самом конце аудитории Алекс. Все замерли.

Валдерн покраснел, открыл было широко рот, чтобы накричать на стажёра, но потом передумал и негромко произнёс:

— Я решаю, что и как будет происходить на моих лекциях. И попыток подорвать мой авторитет не потерплю.

— Это ясно. Но если вы будете использовать свой авторитет не для того, чтобы обучать, а для того, чтобы унижать слушателей, то все равно неминуемо его потеряете.

Прямота этого замечания поразила всех, кто находился в аудитории.

Валдерн перевёл дух, потом сказал:

— Ленка и вы, Алекс. Пойдёмте со мной.

Ленка с Алексом поднялись с мест, обменялись многозначительными взглядами и в сопровождении Валдерна вышли из аудитории. Как только дверь за ними захлопнулась, класс взорвался; все разом заговорили на повышенных тонах перекрикивая друг друга.

После перерыва на ленч Алекс и Ленка вернулись в аудиторию и вместе со всеми прослушали лекцию о драгметаллах. Оба они получили уведомление, что в пять пятнадцать должны предстать перед Калхауном.

Вся остальная компания решила после занятий ждать их до упора в баре Джерри.

— Смело они выступили, — высказал своё мнение Дункан.

— Я бы сказал, глупо, — произнёс Йен.

— Ничего подобного, — заявил Крис. — Должен же был кто-нибудь щёлкнуть по носу Валдерна. То, как он вёл себя с Карлой, — непростительная жестокость. Они обращаются с нами как с детьми, а мы уже давно не дети. Мы, чёрт возьми, университеты окончили. Алекс, поставив его на место, поступил правильно.

— Неужели не ясно, что в «Блумфилд Вайсе» так заведено? — сказал Йен. — Такие у них стандарты обращения с новичками. И Карле следовало это понять. А если она этого не понимает, лучше ей отсюда уехать.

— Нет! — воскликнул Крис, чувствуя, как кровь бросилась ему в лицо. — Валдерн должен нас обучать, а не оскорблять. Алекс прав: если профессор будет обходиться с нами, как с последним дерьмом, то потеряет всякое уважение с нашей стороны. Моего, во всяком случае, он уже лишился.

— Что же ты ничего ему не сказал? — спросил Йен.

Крис заткнулся. Он должен был сказать хоть что-нибудь. Поддержать Ленку и Алекса. Но он промолчал и никак приятелям не помог. Крис хотел было заявить Йену, что лишился дара речи от волнения, но удержался. Он знал, что это была лишь часть правды.

— Ты боялся, что тебя отчислят с курсов или дадут плохую характеристику, оттого и промолчал, — с ехидцей сказал Йен.

— Ты несёшь чушь! — бросил Крис, хотя отлично знал, что Йен прав. Йен между тем расплылся в улыбке. — Циник ты — вот кто! — вскричал, не на шутку разозлившись на приятеля, Крис.

Йен покачал головой:

— Да брось ты играть в благородство. Я вот тоже промолчал, и по той же самой причине.

Истина, заключавшаяся в словах приятеля, пронзила Криса, как осколок стекла. Он повернулся к Эрику.

— А ты как думаешь, Эрик? Нам тоже надо было выступить?

Эрик задумчиво почесал голову, потом сказал:

— Валдерн, конечно, был не прав. Но бросать ему вызов в открытую, на глазах у всей аудитории, бессмысленно — это ничего не изменит. Калхаун всегда поддержит Валдерна. У него должность такая.

— Стало быть, Алексу следовало помалкивать? — спросил Крис.

Эрик пожал плечами:

— Всё же остальные помалкивали.

— Я вот теперь жалею, что промолчал, — сказал Крис.

Дункан помахал рукой:

— А вот и они.

Ленка и Алекс увидели призывно вскинутую руку Дункана и стали протискиваться сквозь набитый людьми зал к их столику. Вид у обоих был довольно кислый.

— Ну как всё прошло? — спросил Дункан.

— Огребли по полной программе. Особенно я, — сказал Алекс. — Но с курсов нас не отчислили.

— Странно. Как же вам удалось выкрутиться? — поинтересовался Крис.

— Когда мы заходили в офис Калхауна, оттуда выходил Том Рисман.

— Главный менеджер по закладам недвижимости? — спросил Крис.

— Да, — ответил Алекс. — Калхаун сказал, что Рисман имеет на меня виды. Так что меня не выгнали, а только записали строгий выговор. «Ещё раз такое себе позволишь и вылетишь отсюда, как миленький», — добавил Алекс, передразнивая Калхауна.

— А как обошёлся Калхаун с тобой? — спросил Крис у Ленки.

— Я сразу ему сказала, что мы с Алексом правы, а Валдерн — нет, — заявила Ленка. — И добавила, что начальству не от нас надо избавляться, а от таких типов, как Валдерн. Ну, Калхаун мне сказал, чтобы я заткнулась и убиралась из кабинета подобру-поздорову.

— Признаться, я думал, что Калхаун меня отчислит, — произнёс Алекс. — Я сказал, что Валдерн своим поведением подрывает авторитет преподавателя. А для начальства вопрос авторитета самый болезненный.

— Не скрою, я ужасно рад, что вы остались с нами, — сказал Дункан, салютуя страдальцам бокалом. — Вам надо срочно выпить пива. Эй, официант!

— Мне повезло, что к Калхауну заявился Рисман. В противном случае мне бы несдобровать, — продолжал переживать события дня Алекс. — Никак не пойму, как это случилось, в совпадения я не верю. Это ты ему позвонил, что ли? — Алекс вопросительно посмотрел на Эрика.

Эрик утвердительно кивнул:

— Рисман всегда ненавидел Валдерна. Сказал, что будет рад помочь.

— Спасибо тебе, дружище, — поблагодарил Алекс приятеля, потом, оглядев стол, спросил: — Черт, где же наше пиво?

Аэропорт Ньюарк был переполнен. Был вечер пятницы, и многие жители Нью-Йорка стремились отбыть на уик-энд в другие города Соединённых Штатов или за границу. Крис выскочил из аудитории в ту самую минуту, как закончился последний урок, проехал несколько остановок на метро, а потом долго ехал на автобусе. Как выяснилось, он мог не торопиться — она всё ещё не прошла таможню. Рейс запоздал на полчаса.

— Крис!

Как ни странно, он её проглядел. Девушка поставила на пол сумку и бросилась к нему в объятия.

— Тамара! Как я рад тебя видеть!

Она торопливо поцеловала его в губы и на мгновение прижалась головой к его груди. Крис провёл рукой по её светлым волосам. Только увидев Тамару, он понял, как сильно соскучился по ней.

Они отлепились друг от друга и направились к выходу.

— Эй, куда это мы идём? — спросила девушка.

— К автобусам в эту сторону.

— А к такси — в эту.

— Мы нормально доберёмся на автобусе. Они часто ходят.

— Ах, Крис, какой ты гадкий. Я хочу ехать на такси. Если у тебя нет денег, я заплачу, — сказала Тамара и направилась к толпе дожидавшихся такси людей. — Итак, какие у нас планы на сегодняшний вечер? — спросила она.

— Можем сходить куда-нибудь пообедать. А потом отправимся на вечеринку.

— На вечеринку? Это здорово. Я с радостью познакомлюсь с твоими новыми друзьями. Но там, наверное, будет этот ужасный Дункан?

— Да, он там будет. Но он вовсе не ужасный. Должен сразу тебя предупредить, что мы с ним живём в одной квартире, так что тебе придётся с ним ладить. Будет ещё Йен Дарвент. Он ведь тебе нравится, не так ли?

— Нравится. Потому что он душка. Но на вечеринке, я полагаю, наверняка будет много американцев?

— Что ж тут удивительного? Это Америка, Тамара, — с улыбкой сказал Крис. — Будут и американцы — как же иначе?

Тамара вздохнула:

— Надеюсь, они приличные люди.

— Эрик и Алекс, парни, которые устраивают вечеринку, тебе наверняка понравятся.

— Будем надеяться. Ну-ка подойди ко мне ближе. — Она приникла к нему и просунула руку под рубашку. — Уверена, что этот уик-энд будет что надо.

Они сели в такси, промчались по шоссе, а потом долго ехали по забитому автомобилями Манхэттену. Когда машина остановилась у дома, где жил Крис, Тамара сразу же выпорхнула из салона, и Крису пришлось расплачиваться за такси самому.

За обедом они говорили, не переставая. Крис — о программе курсов, Тамара — о своих многочисленных лондонских знакомых. Они знали друг друга по Оксфорду, но познакомились ближе лишь во время выпускных экзаменов. Тамара была стройной, светловолосой и самоуверенной. Крису она всегда нравилась, но он был уверен, что у него нет никаких шансов, и немало удивился, когда после вечеринки по поводу одного успешно сданного экзамена она отвезла его к себе домой и легла с ним в постель. Когда же они перебрались в Лондон и она сказала ему, что по-прежнему хочет с ним встречаться, его удивлению не было границ. В Лондоне они работали в разных местах: он — в «Блумфилд Вайсе», она — в британском коммерческом банке «Гёрни Крохейм». Они продолжали встречаться — и довольно часто — в течение шести месяцев, которые Крис проработал в Лондоне до отъезда в Америку. Тамара поддержала его намерение окончить курсы в Нью-Йорке, за что Крис был ей благодарен.

Они вернулись на квартиру примерно в одиннадцать часов. Из комнаты Йена доносилась громкая музыка. Когда они приехали из аэропорта и переодевались, чтобы идти в ресторан, Йена дома не было, и Тамара ещё его не видела. Тамара подошла к двери его комнаты и распахнула её, даже не удосужившись постучаться. Крис вслед за ней вошёл в комнату Йена. Он не боялся, что Тамара застанет Йена неодетым. Йен не был особенно стыдливым, Тамара же любила заставать людей врасплох, и, по мнению Криса, такая щекотливая ситуация доставила бы ей удовольствие.

Хотя Йен был полностью одет, появление незваных гостей его тем не менее смутило. Когда они вошли, он, склонившись над маленьким столиком, разравнивал лезвием на его стеклянной поверхности крохотную горку какого-то белого порошка. Услышав, как хлопнула дверь, он устремил недоумевающий взгляд на Криса и Тамару и страшно покраснел.

— Ага! К вечеринке готовишься?

Йен продолжал с удивлением переводить взгляд с Криса на Тамару. Ничего, кроме «Угхм…», он в первую минуту произнести не мог.

— Привет, дорогуша, — сказала Тамара, наслаждаясь смущением Йена. Подставив Йену щеку для поцелуя, Тамара лизнула палец, окунула его в белый порошок, а потом стала втирать его себе в десны. Завершив эту процедуру, она спросила: — Можно ещё?

— Привет… хм… Тамара. Разумеется, можно… — произнёс наконец Йен, одновременно одаривая Криса нелюбезным взглядом.

Тамара тоже посмотрела на Криса и расхохоталась.

— А ты, Крис, чего теряешься? Уверена, Йен и тебе может одолжить капельку.

Теперь настала очередь Криса удивляться. Он с изумлением смотрел на происходящее, не зная, как на это реагировать. Простояв несколько секунд столбом, он повернулся и пошёл к двери. Закрывшись у себя в комнате, он подошёл к окну и выглянул на улицу.

Крис был зол, как чёрт. Сам он наркотиками не баловался и наивно полагал, что его друзья тоже их не употребляют, тем более Тамара. По его мнению, наркотики являлись уделом людей глупых и недалёких. Хотя Йена в конце концов понять можно. Он с юных лет привык шляться по привилегированным ночным клубам, где быть наркоманом считается хорошим тоном, но Тамара? Откуда у неё такие привычки?

«Возьми себя в руки и успокойся», — сказал он себе.

Сделав несколько глубоких вдохов, он отошёл от окна и вышел из своей спальни в коридор. Из комнаты Йена выглянула Тамара. Увидев лицо Криса, она прыснула.

— У тебя сейчас такой глупый вид…

— Скорее удивлённый. Я не знал, что ты употребляешь наркотики.

— Я их не употребляю. Так, балуюсь изредка, не более. Да ты посмотри на меня как следует, Крис! Неужели я похожа на наркоманку?

Крис неопределённо пожал плечами, но тем не менее внимательно всмотрелся в лицо девушки. Никаких изменений. Она выглядела точно так же, как несколько минут назад, когда входила к Йену. «Зря я на неё напустился, — подумал Крис. — Из-за шалости устроил ей сцену. Глупо».

— Ты — раб условностей, — сказала Тамара. — По-моему, хоть раз поторчать тебе не помешало бы, чтобы понять, что это такое.

Крис покачал головой.

Тамара притянула его к себе и крепко поцеловала в губы.

— Полегчало? — спросила она, заглядывая ему в глаза. — Послушай, я не стала бы этого делать, если бы знала, что ты так расстроишься. Но хватит об этом. Мне кажется, нам пора ехать. — Повернув голову к двери в комнату Йена, она крикнула: — Ты готов, Йен?

Они вышли из дома и взяли такси до Верхнего Вест-Сайда. Всю дорогу Крис молчал, Тамара же взахлёб болтала о всяких пустяках с Йеном. Когда они приехали к Алексу и Эрику, вечеринка была уже в полном разгаре. Дверь им открыл Эрик. Рядом с ним стояла девушка, которую звали Меган. Крис с любопытством на неё посмотрел. Он много слышал об этой юной особе из Вашингтона, но до сих пор ни разу её не видел. Она была ничего себе, но не красавица; Крис же почему-то считал, что Эрик обязательно выберет себе в подруги очень красивую девушку. У неё были длинные чёрные волосы, бледное, с веснушками, интеллигентное лицо, вздёрнутый носик и яркие синие глаза. Она выглядела совсем юной, не старше восемнадцати лет, но Крис с первого взгляда понял, что эта девушка необыкновенно умна и проницательна. Она ему сразу понравилась.

Он представил Тамару, после чего Эрик, обменявшись с ними несколькими словами, провёл их в комнату, предварительно сообщив, что пиво охлаждается в ванне.

— Приятный молодой человек, — сказала Тамара, когда они протискивались к ванной комнате, чтобы взять себе пива.

— Только не вздумай положить на него глаз, — предупредил Крис. — Он не свободен. Эта девушка, Меган, — его подруга.

— Правда? Я подумала, младшая сестра.

— Тебе показалось.

— Никак ты ревнуешь, Крис? — удивилась Тамара, многозначительно пожимая ему руку. — Зря. Меня вполне устраивает человек, который сейчас находится со мной рядом.

Крис ухмыльнулся: Тамара определённо пыталась замазать возникшую в их отношениях трещину и первая делала шаг к примирению. Крис решил, что пора мириться. Ему тоже не хотелось портить уик-энд своим кислым видом.

— Мне не слишком нравится развешанная здесь живопись. Эти картины свидетельствуют о дурном вкусе хозяев, — произнесла Тамара, бросая пренебрежительный взгляд на полотна с нефтеперегонными заводами.

— А мне эти картины нравятся, — заявил Крис.

— Ах, Крис, ты такой индустриальный.

Они добрались до ванной комнаты, где раздобыли себе пива. Бутылки лежали горой в наполненной льдом ванне.

— Забавно, — усмехнулась Тамара. — Вот как, оказывается, принято в Америке охлаждать пиво.

— Между прочим, это очень практично, — пояснил Алекс, выныривая из толпы гостей. — Правда, я слышал, что англичане предпочитают тёплое пиво. Если хотите, я могу поставить вашу бутылку в духовку.

Тамара криво улыбнулась.

— Вообще-то я предпочла бы белое вино, — резко бросила она. Крис поморщился.

— Так в чём же дело? Отправляйтесь на кухню — там его сколько угодно. Меня, кстати, зовут Алекс Леброн.

— Рада знакомству, — сказала Тамара, глядя поверх его головы.

— Я много слышал о вас, — улыбнулся Алекс.

— Неужели? — ледяным тоном осведомилась Тамара.

Алекс пристально на неё посмотрел.

— Ладно, ребята. Не буду вам мешать. Развлекайтесь, — промолвил он и отвернулся поприветствовать Тецундо Сузуки, который в эту минуту входил в комнату. — Привет, Текс! Как дела? — воскликнул он, протягивая японцу пятерню.

— Кто этот коротышка? — скривившись, как от зубной боли, спросила Тамара.

— Мой друг Алекс, — ответил Крис. — Это он автор картин, которые тебе не понравились.

Тамара уловила в его голосе иронию.

— Послушай, мне жаль, что я с ним сцепилась. Но все эти намёки на то, что англичане любят тёплое пиво, это так избито… С другой стороны, не станем же мы ссориться из-за этого типа? Знаешь что? Налей-ка мне вина, и давай выпьем.

Вечер складывался совсем не так, как того хотелось бы Крису. Он-то собирался показать Тамаре своих друзей с лучшей стороны, но все с самого начала пошло наперекосяк, и он уже начал сомневаться, стоит ли знакомить Тамару с остальными своими приятелями.

Прошло полчаса, Тамара под воздействием вина и принятого ею наркотика разомлела и уже не была столь критично настроена. Ему даже показалось, что она получает от вечера куда больше удовольствия, чем он сам. Как он ни старался, но забыть про кокаин, который она втирала себе в десны, не мог.

— Я тебя нашла, Крис! Вот ты где! — послышался весёлый хрипловатый голос Ленки.

В обнимку с Дунканом она направлялась к ним с Тамарой. Оказавшись рядом, Ленка забросила руки Крису за шею и поцеловала его. Надо сказать, она была основательно навеселе.

— Это твоя Тамара? — спросила она, переводя взгляд на подругу Криса. — Привет, добро пожаловать в Нью-Йорк!

На Тамару она смотрела сверху вниз, поскольку была выше её на целых девять дюймов.

— Здравствуйте, — холодно процедила Тамара.

— Тебе надо расслабиться, Крис. А то вид у тебя какой-то кислый, — продолжала тараторить Ленка, ущипнув его за щеку. — Он, знаете ли, очень много работает, — заметила она, обращаясь на этот раз к Тамаре.

— Я знаю, — сказала Тамара. — Вы, американцы, слишком серьёзно относитесь к работе. Я предпочитаю британский подход к делу. Мы не пытаемся анализировать все подряд, но при этом неплохо преуспеваем.

— Программа усовершенствования, однако, вещь полезная, — вступил в разговор Дункан. — Полагаю, что и коммерческим банкам было бы неплохо обзавестись аналогичной программой. Не представляю, как они выживают в современном мире без чётко определённой стратегии и тактики. Насколько я понимаю, их сотрудники больше полагаются не на знания, а на личные знакомства.

Щеки у Тамары порозовели. Крис сразу же распознал этот признак надвигающейся грозы и замигал.

— Это не совсем верно, Дункан, — сказала между тем Тамара. — В «Гёрни Крохейме» есть дельные сотрудники.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — заявил Дункан. — Я просто думаю, что их деловые качества ценились бы ещё выше, если бы они поучились на курсах усовершенствования.

— Что вы в данный момент и делаете, — с иронией произнесла Тамара, блеснув глазами.

— Ну да, — протянул Дункан, посмотрев на неё с подозрением.

— Стало быть, вам не кажется, что программа курсов в «Блумфилд Вайсе» слишком сложная?

— Да нет, пожалуй, — не совсем уверенно произнёс Дункан. — То есть сложная, конечно, но я пока справляюсь.

— А я слышала совсем другое.

— Что вы хотите этим сказать? — Дункан окинул пристальным взглядом сначала Тамару, потом Криса, которому от этого взгляда стало не по себе.

— Я хочу сказать, что система, которая давит на стажёров с такой силой, что некоторые из них не выдерживают и ломаются, кажется мне далёкой от совершенства. Но вам-то что до них, верно? Вы в любом случае преодолеете все трудности.

Дункан открыл было рот, чтобы ответить, но потом прикусил губу. Он знал, что Тамара его терпеть не может, но вступать с ней в перепалку не захотел — видно, был недостаточно пьян для этого. Зато Ленка как раз достигла нужной кондиции.

— Как вы смеете дерзить моему приятелю? — вскинулась она.

— Я не говорила ему дерзостей, — сказала Тамара. — И вообще этот разговор затеял Дункан, а я лишь поддерживала беседу.

Ленка, покачнувшись на нетвёрдых ногах, выпалила:

— Это ужасная женщина, Крис! Я и представить себе не могла, что у тебя такая дрянная подружка!

Крис, следивший в немом молчании за перепалкой, пришёл к выводу, что ему настала пора вмешаться.

— Ленка, — твёрдо сказал он, — я знаю, ты сегодня много выпила. Но даже если это и так, тебе не следует говорить подобные вещи.

— Нет, следует! — воскликнула Ленка. — Потому что это правда. Ты очень хороший парень, Крис, и заслуживаешь лучшего.

— Крис! — взвизгнула Тамара. — Заставь её извиниться. Немедленно!

Те из гостей, кто находился в эту минуту рядом с Тамарой и Ленкой, замерли, ожидая дальнейшего развития событий.

— Ленка, я уверен, что ты не хотела никого оскорблять. Извинись, прошу тебя.

— Ни за что, — сказала Ленка, глядя на Тамару в упор.

— Эй, — сказал Дункан, дёргая Ленку за рукав — пойдём подышим воздухом.

Ленка некоторое время колебалась, но потом всё-таки позволила себя увести. Гости в молчании проследили за тем, как она выходила из комнаты, а потом снова принялись болтать.

— Мы уходим, — твёрдо сказала Тамара.

— Хорошо, тогда пойдём попрощаемся с Эриком и Алексом.

— Нет, мы уходим сию же минуту.

Когда они выходили из подъезда, то увидели Ленку с Дунканом, которые в эту минуту сворачивали за угол. Крис вскинул руку, подозвал такси, и они в полном молчании поехали домой.

— До свидания, Крис. Всё было просто отлично. Я буду по тебе скучать.

Они стояли в холле аэропорта Ньюарк. Был воскресный вечер, и уик-энд подходил к концу.

— Спасибо, что не побоялась проделать такой огромный путь, — сказал Крис.

— Встреча с тобой того стоила.

— Как думаешь, у тебя будет возможность прилететь в Нью-Йорк ещё раз?

— Мне бы очень этого хотелось, — сказала Тамара. — В конце мая в банке будут каникулы, и мне, возможно, удастся выпросить у начальства льготный авиабилет.

— Очень может быть, что авиакомпании во время каникул повысят цены, чтобы заработать на таких, как мы.

— Как бы то ни было, я очень постараюсь, — сказала Тамара. Крис притянул её к себе, они обнялись и поцеловались, после чего Тамара направилась к стеклянной раздвижной двери с алой надписью «Выход на посадку». Она прошла через арку детектора металла, потом повернулась, махнула Крису на прощание рукой и пошла по длинному коридору к самолёту.

Крис вышел из здания аэровокзала, сел в автобус и поехал домой. В салоне было темновато, и Крис видел через окно, как рдели в небе над головой сигнальные огни на крыше небоскрёбов Центра международной торговли.

Хотя уик-энд начался со скандала, назвать его неудачным тоже было нельзя. Очень скоро Тамара поняла, что огорчила Криса, и до самого отлёта в Лондон была паинькой. Субботу и воскресный день они с Крисом провели, гуляя по городу. Погода стояла замечательная, и они долго бродили по аллеям Центрального парка, а потом отправились в Музей современного искусства. Ночью у них тоже всё получилось как надо. Однако привкус горечи, оставшийся после вечеринки, не проходил.

Тамара иногда бывала грубой. Об этом знали все, и Крис в том числе. Но при желании она могла быть милой и чрезвычайно забавной. Вспылив, она могла наговорить гадостей, о чём впоследствии жалела. Так по крайней мере, думал Крис. Тем не менее он считал, что с его друзьями ей следовало вести себя полюбезнее — хотя бы ради него.

А ведь обиженные Тамарой люди и впрямь были его друзьями. Дункана, например, Крис очень любил. Ему очень нравились Алекс и Ленка, хотя он знал их всего несколько недель. Конечно, Тамару он знал куда дольше, чем Ленку, и понимал, что должен был защитить подругу от Ленкиных наскоков. Но Тамара поставила его перед выбором: или она, или его друзья, и он осуждал её за это.

Крис вспомнил слова Ленки о том, что Тамара его не стоит, и ухмыльнулся. Что бы там Ленка ни говорила, с Тамарой ему повезло. Она была неглупой, очень привлекательной женщиной и полностью удовлетворяла его в постели. Он очень надеялся, что в мае она снова прилетит к нему в Нью-Йорк.

Когда он вернулся к себе на квартиру, выяснилось, что его дожидается Дункан. Они не виделись с ним с пятницы, и Крис вдруг подумал, что Дункан всё это время весьма успешно избегал встреч с ним и с Тамарой.

— Пива выпьешь? — нервно спросил Дункан.

Крис усмехнулся:

— Почему нет?

Они отправились в ирландский бар за углом. Пока официант не принёс им по большой кружке «Гиннесса», они перекидывались ничего не значащими фразами и к серьёзному разговору не приступали.

Дункан сделал большой глоток, отставил кружку и сказал:

— Ты уж меня извини, ладно?

— Это ты меня извини, — сказал Крис.

— Нет, это я затеял разговор о британских коммерческих банках. И поступил глупо. Знал ведь, что Тамара может вспылить.

— Она и вспылила.

Дункан смущённо кашлянул и снова сделал большой глоток пива.

— Послушай, я знаю, что Тамара меня не любит, но ты-то всегда был мне хорошим другом. Мне бы не хотелось, чтобы эта ссора отразилась на наших отношениях.

Крис улыбнулся:

— Об этом не беспокойся, Дункан. Что и говорить, Тамара иногда бывает несносной. Мне очень жаль, что она на тебя накинулась. Но это моя вина — мне не следовало рассказывать ей об экзамене по матучету.

— Как это ни печально сознавать, но в том, что она говорила, было много правды, — сказал Дункан. — Я до сих пор не уверен, что смогу одолеть программу «Блумфилд Вайса».

— Хватит тебе заниматься самоуничижением. Скажи лучше, где ты пропадал всё это время?

Дункан снова приложился к кружке. На этот раз для того, чтобы скрыть довольную ухмылку.

— Неужели тебе это удалось? Не верю, — сказал Крис.

— Это так.

— И когда же это случилось? После вечеринки?

— Да!

— Ну ты даёшь!

— Сам не верю.

— Рассказывай скорее, как это было, — сказал Крис. — Мне нужны подробности. Все до единой.

— Ну, после того, как мы ушли, у Ленки сразу же испортилось настроение. Мне, кстати, тоже было невесело. Поэтому мы шли с ней по улице и молчали. Потом стали говорить о тебе и о Тамаре. А потом и о других вещах. — Дункан сделал паузу, и на губах у него появилась смущённая улыбка — Так мы дошли до площади Колумба и стали ловить такси. Но никто не останавливался, и тогда я предложил прогуляться до её дома пешком.

— Но она же живёт бог знает где!

— Мне было всё равно. Я готов идти рядом с ней целую вечность. Мы шли с ней пешком несколько часов, но нисколько не устали. Это было так романтично. Ну так вот… Когда мы добрались до её квартиры, она предложила мне зайти. Она сказала, что к себе домой я пешком уже не дойду — сил не хватит.

— Что же случилось потом?

— Потом… — Тут Дункан позволил себе улыбнуться.

— Ты просто обязан мне об этом рассказать!

— Нет, не обязан.

— Ты прав. Но, насколько я понимаю, ты провёл уик-энд у неё?

— Я подумал, что у неё мне будет куда безопаснее, чем у нас дома.

— Это верно.

— Неужели ты не заметил, что меня нет дома?

— То-то и оно. Не заметил. Думал, ты отсиживаешься у себя в комнате. — Крис глотнул пива. Чёрт! Дункан и Ленка — любовники! Эта мысль ему понравилась. — Мои поздравления, — сказал он.

— Спасибо. Правда, мы пока не хотим распространяться о наших отношениях. Неизвестно, как отреагирует на это Калхаун.

— Наплюй, — сказал Крис. — Впрочем, если ты настаиваешь, я буду молчать. Правда, кое-кто об этом догадается. Йен, к примеру. А ещё — Эрик и Алекс.

— Что ж, если догадаются, значит, так тому и быть, — сказал Дункан. — Да, чуть не забыл. Ленка просила тебе передать, что жалеет о случившемся. О том, что она наговорила Тамаре.

— Всё нормально. Я на неё не в обиде.

— А ещё она просила передать, что своего мнения не изменила. Просто считает, что ей не следовало высказывать своих мыслей вслух.

Крис усмехнулся:

— Повторяю: я на неё не в обиде.