"Зло торжествует" - читать интересную книгу автора (Стэкпол Майкл А.)

Глава 5

В глубине всех восьми глаз Веты вспыхнули бледные искорки, словно отражения звезд в темном водовороте.

– Чтобы объяснить это, мне понадобится затронуть не только историю Пигмалиона. Не знаю, до какой степени мне будет дозволено раскрыть истину. Если я слишком отклонюсь от основного предмета, пожалуйста, направьте меня в нужное русло.

Я кивнул.

– Все, что ты нам сообщишь, может оказаться полезным.

Ее жвалы разошлись в стороны. Я решил считать это эквивалентом улыбки.

– Темные Властелины, как вы их называете, рождаются на свет случайно, но порой их специально взращивают. Первых, как правило, уничтожает более могущественный Темный Властелин, потому что самоучкам требуются миллиарды лет для достижения совершенства. Сначала Темному Властелину нужно обнаружить свой аспект, и только потом он может им овладеть.

Йидам подался вперед, упершись всеми четырьмя ладонями в крышку стола.

– Что ты подразумеваешь под словом "аспект"?

Вета повернула голову к нему:

– То, что составляет суть Темного Властелина. Его путь к власти и к ее реализации. Например, аспект моего Хозяина – синтез. Он берет существа тварей разных видов, не имеющие между собой ничего общего, и объединяет их в новое создание. Он может сделать это прямым, насильственным путем, как с миранджейками, или более тонким способом, как поступил, когда свел вместе твоих родителей. Койот.

Я пропустил мимо ушей упоминание о себе.

– Кто такие миранджейки?

– Это я. Мы, точнее сказать, Скрипичник – продукт синтеза существ, населявших одно из измерений. Он объединил и поглотил нас, создав из нас физический и духовный сплав, который обеспечил ему достаточное могущество, чтобы он мог действовать в качестве Темного Властелина. Я – только его часть, поглощенная сотни тысяч ваших лет назад. – Вета склонила голову. – Я его слуга, так было в начале, и так будет вечно. Моя сила – его сила, мои знания – его знания. В его власти распоряжаться мной так, как он сочтет нужным.

Огоньки в глазах Веты замедлили свое кружение. Я ощутил волну злобы, выплеснувшейся из нее. Раджани поморщилась, Джитт вздрогнула, Бат фыркнул, Йидам досадливо крякнул. Все остальные, за исключением Кроули, зябко поежились.

По телу Веты прошла дрожь, и ее глаза вернулись к нормальному состоянию.

– Я получила предупреждение о том. Что слишком отклонилась от темы.

– Тогда расскажи нам о Пигмалионе. Какой у него аспект?

– Пигмалион – конструктор. Желание изменить себя обусловило выбор им направления в научных исследованиях и его интерес к эсдитра.

В медитациях, которых требует эта философская дисциплина, он открыл себя вновь, и Скрипичник его заметил. Мой господин вспомнил искателя, которым Никлас Хант был прежде, и решил взять его к себе и обучить. – Вета скрестила верхние руки над грудной клеткой. – Темные Властелины обычно создают себе слуг. Эти слуги набирают силу, и часть ее переходит к их господину.

Чем больше способностей обнаружит господин в слуге и чем эффективнее поможет им развиться, тем больше могущества в конечном итоге обретет сам.

– И тем больше возможность мятежа, – добавил я, медленно покачав головой. – Никлас Хант восстал.

– Твоя мысль верна. Койот, только восстал не Никлас Хант, а Пигмалион. Мой господин не предвидел такой возможности, поэтому не внедрил в него предохранительный механизм вроде того, например, который он поместил в тебя. Против воли моего господина ты не можешь обрести могущества, которое сделает тебя самого Темным Властелином.

Я почувствовал неприятную щекотку в позвоночнике. Когда я со своими соратниками по Галбро выступил против Скрипичника, мне было предложено неограниченное могущество Темного Властелина. Сказать, что предложение было заманчивым, все равно что назвать солнце теплым.

Получи я предложенную мне власть – и для меня перестало бы существовать невозможное. Но я знал, что такое могущество не дается даром, и представлял себе, какую цену мне придется заплатить.

И я не пожелал становиться источником страданий и горя людей.

Теперь я понял, что могущество, показанное мне тогда в видении, очень напоминало описание возможностей Скрипичника, которое дала сейчас Вета. В этом видении я поглощал и принимал в себя всех подающих надежды дураков, обожествляющих Скрипичника. Мое могущество было отражением его могущества. Стало быть, предполагалось, что мой аспект должен стать аспектом синтезатора. Наверное, чтобы занять свое место среди Темных. Властелинов, мне требовалось лишь дать согласие стать сторонником Скрипичника.

Я покачал головой:

– Надеюсь, твой господин никогда не перестанет противиться моему возвышению.

Миранджейка едва заметно кивнула, и вращение огоньков в ее глазах снова замедлилось.

– Вероломным предателям не дают власти, Койот. Ты отверг мой дар, и другой воз-з-змож-жжности ты не получишь.

– А значит, мы все-таки можем прийти к согласию в чем-то, кроме признания необходимости уничтожить Пигмалиона! – заявил я со злой насмешкой.

Вета вновь стала собой.

– Под руководством моего господина Пигмалион научился использовать свои возможности самыми разными способами. Он перестроил себя, создав тот физически совершенный образ, который вы видели, когда он здесь объявился. Когда Пигмалион предал моего господина, он построил себе комплекс, в котором ради удовольствия занимается своего рода скульптурными работами.

Пример Джитт и Мики показывает, что он вполне овладел этим искусством. Именно этот комплекс мы должны отыскать, чтобы победить Пигмалиона.

Я кивнул:

– О'кей. Мне думается, атаку на Пигмалиона можно разбить на несколько вполне очевидных этапов. И только по завершении всех этих этапов нам, возможно, удастся достичь успеха. Во-первых, мы должны обнаружить штаб-квартиру Пигмалиона. Я знаю одного человека в Фениксе, который способен решить эту задачу. Если полковник Асано снабдит нас энцефалограммой Риухито, сделанной во время последнего медицинского обследования, мы сможем приступить к работе. После того как мы засечем это место, Йидам и Кроули отыщут где-нибудь в соседнем протоизмерении участок, подходящий нам в качестве плацдарма. Японец кивнул, подтверждая согласие. Йидам и Кроули промолчали, но я знал, что у них уже готов длинный список необходимого оборудования. Все остальные погрузились в раздумья о своей роли в будущей битве, и я поспешил обрисовать другие проблемы, которые нам предстояло решить, чтобы они могли подыскать себе место.

– Мы выступаем против Темного Властелина. Хотя на нашей стороне другой Темный Властелин, нам нужно использовать любую возможность, чтобы обеспечить себе преимущество. Я хочу, чтобы группа «Пси» подготовила психологический портрет Пигмалиона и предложила символы, образы, ритмы – что угодно, – способные вывести его из равновесия. Джитт, ты возглавишь эту группу. Вета и Раджани, поскольку вы знакомы с кусочками биографии Пигмалиона, я прошу вас тоже поработать с этой группой. Если хотите, мы можем нанять в Фениксе десяток отчаянных наркоманов, чтобы они придумывали нам разные смеси.

– Хорошо, – неохотно согласилась Джитт.

На мгновение она нахмурилась, и я подумал, что впервые вижу на ее кукольном личике такое оживление. Она явно чувствовала себя неуютно, но собиралась с силами, чтобы преодолеть этот дискомфорт. Раджани и Вета ободряюще улыбнулись ей, но, по-моему, Джитт этого даже не заметила.

– Син, ты возьми на себя переговоры со строительными компаниями в Фениксе. Для создания межпространственных врат нам, безусловно, потребуется современное оборудование и квалифицированные рабочие. Скрипичник берется обеспечить нас грубой мускульной силой для тяжелой работы, но для всего остального нам понадобятся люди.

Синклер кивнул.

– Ты намекаешь, чтобы я сделал запрос в конторе отца?

– Нет, если только ты сам не захочешь. Деньги здесь не играют роли, и я охотно потрачу их побольше с условием, что твой отец ничего не получит. – Я поглядел на Хэла:

– Тебя я попрошу руководить набором рабочих. Можешь действовать через свой фонд "Солнце надежды".

Только не терзайся угрызениями совести, если ты откажешь белым расистам, которые числятся в платежных ведомостях Дариуса Мак-Нила.

Хэл потрогал повязку у себя на груди.

– На этот счет не волнуйся. Сколько рабочих нам понадобится?

Я пожал плечами:

– По меньшей мере несколько сотен. Чтобы посчитать точнее, нужен план сооружения. Вероятно, работа будет опасной, так что отдавай предпочтение холостякам. Выясни, какая сейчас средняя заработная плата, помножь на три и добавь специальные премии за завершение каждого этапа работ и всего проекта в целом. Начни с персонала, который будет проводить отбор.

Я перевел взгляд на Бата:

– Нам может понадобиться несколько крепких ребят. Полковник Асано и СВБ обеспечат охрану плацдарма, но мне нужны люди, которые сумеют поддерживать мир в самом лагере.

Бат кивнул.

– Лилит, посмотри, не сможешь ли ты организовать мне приглашение на радиопередачу в Фениксе на этой неделе. Пусть анонсируют ее "Микаэль Лоринг из «Лорики» объявляет о расширении…" или что-нибудь в этом роде. Мы пустим слух о наборе рабочих, чтобы у Хэла, когда он будет готов рассматривать кандидатуры, не было отбоя от желающих. Нэтч, ты могла бы пойти со мной в качестве специалиста, уже подписавшего контракт, и рассказать людям о преимуществах работы здесь, поговорить с ними на их языке.

– Слушаюсь, Кейнмэн! – Лилит улыбнулась Нэтч и добавила:

– Считайте, что это уже сделано, мистер Лоринг.

Тед Фарбер поднял руку:

– А как насчет нас?

Я на мгновение сдвинул брови.

– Я надеюсь, вы дадите согласие, чтобы Мики поработал с «Пси» – группой и с разведчиками, – заметив, что он по-прежнему смотрит на меня вопросительно, я продолжал:

– У Хэла двое детей.

Было бы хорошо, если бы ваша дочь смогла присмотреть за ними, пока Хэл будет заниматься вербовкой рабочих.

Тед торжественно кивнул:

– Прекрасно. Детишки с удовольствием помогут. А как насчет меня?

– Насчет вас? – переспросил я неуверенно. – Но вы уже многое для нас сделали, мистер Фарбер.

Вы… ваш… Достаточно того, что вы разрешите Мики помочь нам.

– Нет, мистер Лоринг. – Он покачал головой. – Наверное, вы не поняли. Я не мастер говорить. Мне нужно что-нибудь делать. Я должен.

Я понимающе ему улыбнулся:

– Вам столько пришлось пережить, мистер Фарбер…

– Да, конечно, но это пустяки в сравнении с тем, что он сотворил с моим Мики. – Брови Тед а сошлись у переносицы. – Вы не можете меня понять, потому что никто из вас не пережил того, что пережил я. Вот вы говорили о зле. Все вы знаете, с чем вам придется столкнуться. Вы знаете, чего вы хотите. Вам известно, что и как нужно делать. Вы готовы противостоять злу. Ну а я ничего этого не знаю… – Тед Фарбер ударил себя кулаком в грудь. – Зато я знаю, что значит жить в страхе. Я боялся, потому что не понимал, почему я скатился на дно. Я боялся, что все обо мне забудут, и боялся, что кто-нибудь обо мне вспомнит. Я знал только страх, а теперь познакомился с вами и услышал, как вы говорите о вещах, которых не может быть в нормальном мире, но, черт побери, они объясняют все мои страхи. – Он показал на Йидама, а потом на Вету. – Знаете, почему я не спятил при виде этих чудищ? Потому что они настоящие. Реальность никогда не бывает такой пугающей, как домыслы и фантазии.

Здесь я впервые узнал причину своего страха.

Значит, я могу ему сопротивляться. Я уже позабыл, что значит сопротивляться, потому что давно плыву по течению. – Фарбер левой рукой обнял дочь, а правую положил на плечо Мики. – Тип, которого вы называете Пигмалионом, причинил зло моему сыну. Если я уйду в кусты и предоставлю вам все улаживать, то потом себе этого не прощу. Если сам я не научусь смотреть в лицо трудностям, то как же смогу научить этому своих детей? Они, в свою очередь, тоже никого не смогут этому научить, и мы все пойдем ко дну в одной лодке. – Он посмотрел на Вету:

– Наверное, ваш Хозяин был бы от этого счастлив. – Тед снова перевел взгляд на меня:

– В последнее время я больше работал руками, чем головой, но я возьмусь за любое дело, которое вы мне поручите.

Хэл перегнулся через стол и протянул Фарберу руку.

– Я беру вас себе в помощники.

– Значит, договорились. – Я улыбнулся и встал. – Уложите вечером вещи. В полночь мы вылетаем в Феникс. Если удастся, поспите часок-другой. Я рассчитываю, что в полете мы поработаем. Я хочу, чтобы сразу после приземления мы взялись за дело. И пусть Пигмалион трепещет.