"Кисло-сладкая журналистика" - читать интересную книгу автора (Ганапольский Матвей)

РАСКОШЕЛИТЬСЯ ЛИ НА ДЛИННЫЕ НОСКИ И ЧТО ДЕЛАТЬ С ЛЮБИМОЙ БОРОДАВКОЙ

Когда мотоциклист моей дочери слишком долго поджидает в кустах, пока она накрасит губки и выскочит, не попрощавшись, его мотоцикл испускает зловонное облако, которое проникает в нашу комнату и оседает на моей белоснежной рубахе, которую только что погладила моя жена, готовя меня к эфиру. Но, когда я, обнаружив это, пытаюсь выскочить на улицу, чтобы поймать мотоциклиста и накормить деталями его собственного мотоцикла, то жена останавливает меня и призывает относиться к этому факту спокойно – рубашку она погладит, а дочь пусть, хотя бы немного, отдохнет.

На мой вопрос, от чего нужно отдыхать моей дочери, жена рассказывает драматическую историю о том, как дочь готовила себе утром яичницу, и каких титанических усилий ей это стоило.

– Кроме того, она читала книгу!.. – эту фразу жена произносит с особым придыханием.

После чего жена читает мне небольшую лекцию о том, что мотоциклист неплохой парень, и она даже, один раз, видела его в красивом модном костюме с галстуком. Он специально надел костюм, чтобы встретиться со мной, но увидев мое лицо из кустов, испугался и убежал.

– Я просто вышел на балкон и смотрел на закат, – удивился я. – Что такого он в моем лице разглядел?

– В том-то и дело, – обидчиво пояснила дочь. – Он сказал, что выражение твоего лица было таким же кровавым, как и закат. И я ему долго объясняла, что за твоей жуткой улыбкой кроется что-то человеческое. Ты просто это человеческое тщательно скрываешь.

На это предательство родной дочери, я замечаю, что есть люди, которые пытаются скрыть свои ужасные пороки под хорошим костюмом. Но их естество видно, как под хорошим рентгеном.

Тут в разговор вмешивается теща, которая заявляет, что когда я ухаживал за моей женой, то у меня были одни рваные джинсы. Но она, теща, заглянула в мою душу и увидела чистую совесть и перспективу постройки трехэтажного дома, поэтому она сильно нашему союзу не возражала. Поэтому теща полагает, что костюм особого значения не имеет. Главное то, что внутри человека.

Моя теща, как всегда права, но за одним исключением.

Внешность и костюм не определяют любовь на лавочках в городском парке, но они определяющие для журналиста, при его появлении на экране.

Так что вернемся к вопросам ваших взаимоотношений с гостями, посмотрим на них несколько с другой стороны и выберем, что можно позаимствовать, а от чего нужно отказаться.

Мы уже договаривались, что я буду приводить примеры, которые могут наблюдать все.

Включите любую дискуссионную программу на CNN или на FOX. Везде вы увидите одну и ту же картину.

Гости тщательно одеты, обувь у них чистая, а у мужчин высокие носки.

Об этом, конечно, смешно говорить, но еще смешнее, когда между туфлями и короткими носками торчит кусок волосатой голой ноги. И дело тут не в эстетике, дело в том, что это отвлекает внимание.

Политический эфир – это не конкурс длины шерсти на собачьей выставке.

Все гости одеты в костюмы и галстуки.

Костюм нужен не для того, чтобы обязательно сделать какое-нибудь важное заявление. Просто вид ведущего говорит о том, что все в порядке, и что это серьезная передача для взрослых. Согласитесь, видеть ведущего в костюме в детской передаче так же нелепо, как любоваться ведущим, в тенниске и кольцом в ухе, в аналитической программе, посвященной очередной бессмысленной войне.

Хороший костюм и галстук – общепринятый код, который ведущий посылает зрителям: я серьезный ведущий, и сейчас, в серьезной и важной программе, мы поговорит на серьезные и важные темы.

Но обратим внимание, как гости ведут себя в эфире.

Они смотрят точно в объектив камеры, не отворачивая взгляда. Даже на секунду они не отводят глаз, а это, поверьте, очень трудно.

Сделайте эксперимент: выберите в комнате какую-то одну точку, например ручку двери или маленькую фотографию на стене. Главное, чтобы это был небольшой предмет, соразмерный с объективом телекамеры, и он находился на высоте вашего лица.

А теперь, глядя на этот предмет, попробуйте рассказать, как вы провели день. Главное условие – не отводите взгляд.

Неожиданно вы убедитесь, что смотреть в одну точку – это совсем не просто. То, что в жизни вы делаете играючись, становится трудновыполнимым по чьему-то заданию.

У вас неожиданно начнут рыскать глаза, потом внезапно зачешется нос и сильно затечет шея. Естественно, все это – виртуальные ощущения, рожденные неестественной ситуацией и издевательством над вашим организмом. Но когда вы, как кадровый разведчик, даете себе команду, во что бы то ни стало, держать взгляд, вдруг выяснится, что у вас путаются мысли, и вы потеряли нить рассказа.

Я часто провожу подобный эксперимент над студентами. Они что-то пять минут рассказывают в видеокамеру. Потом они смотрят свою видеозапись и хохочут, видя, как организм побеждает, и у них взгляд внезапно и немотивированно прыгает в сторону. Потом студенты плачут и заявляют, что сверлить глазами одну точку невозможно.

Но я им напоминаю, что когда они сидят два часа и смотрят по телевизору триллер, то они как-то умудряются не отводить взгляд от экрана и не заявляют, что это очень трудно. А когда они смотрят фильм в кинотеатре, они даже одновременно жуют попкорн.

Это очень важный пример.

Помните, в этой книге я уже упоминал, что профессионализм – это набор прикладных умений, которые не следует смешивать с талантом.

Талант – от природы.

Но профессионализм – от опыта, от обучения.

Нетрудно догадаться, что гости CNN, о которых я упоминал, это отобранная гостевая элита, которая может одновременно смотреть в камеру, слушать в ухе голос редактора, прекрасно выглядеть на крупном плане, держать в памяти все обстоятельства темы передачи. И отвечать не просто так, а в хорошей, привлекающей внимание форме с грамотным языком и допустимым, для заявленной темы, остроумием.

Теперь о внешности.

Давайте еще раз благословим Господа за то, что на радио отсутствует картинка.

Вы невидимы, и слушатель конструирует вашу внешность исключительно по вашему голосу. Даже если вы страшнее Квазимодо, достаточно что-то бархатисто пробормотать в микрофон, и пара девушек, вечером у студии, ваша. Потом, правда, увидев, что ваш прекрасный голос соседствует с внешностью Шрека, они быстро убегут, но первые три минуты, все равно, ваши. А если на улице темно, то все пять.

Но вот вас, как журналиста, неожиданно пригласили на телевидение. А у вас проблемы.

Вы спрашиваете: «А что мне делать с бородавкой на носу?», «А как быть с моими не очень хорошими зубами?»

Отвечаю просто и понятно: идите к косметологу и дантисту. Вам придется за свой счет привести себя в порядок. Зрители не обязаны видеть на крупном плане вашу мясистую бородавку и дырку, вместо зуба.

Гости тоже находятся в конкурентном поле. Вы уже знаете, что любому гостю почти всегда можно найти замену. И если вы дорожите своим отсутствием зуба, например, это помогает вам высвистывать вальсы Штрауса по утрам, вам придется идти в программу «Давайте над ними посмеемся!..» Там вас выпустят на сцену между человеком, который умеет языком завязывать морские узлы, и девицей, которая может засунуть гвоздь в одно ухо и вытащить его из другого.

Правда, она блондинка. А по опыту моего любимого сериала «Женаты с детьми» («Married with children»), мы знаем, что такие блондинки, как Келли Банди, умеют многое.

Мне часто звонят очень хорошие люди, которые просятся в эфир моих телевизионных про-грамм. Они достойны эфира по уму, но, к сожалению, не по внешнему виду. Я не могу им это сказать, они бы мне это не простили, сославшись на то, что я люблю не их богатую личность, а журнальный гламур. И я не могу попросить их пойти к дантисту или купить себе достойный костюм. Возможно, у них нет денег, не знаю. Но в эфир ходят другие, и это печальная правда.

Условия игры необходимо понимать и учитывать.

Каждую неделю я получаю кучу пригласительных билетов. На многих из них стоит надпись золотом: «Просьба быть в смокинге». Я не хожу на эти вечера, просто потому, что у меня нет смокинга.

Возможно, я не прав. Возможно, я бы там познакомился с каким-то нефтяным шейхом, и он подарил бы мне яхту. Возможно.

Но я не хожу, у меня нет яхты, и я ни на кого не обижаюсь.

Да, у этих эстетов нет вкуса, они ценят магазинный смокинг больше, чем мой ум и шокирующее обаяние.

Но я принимаю их условия игры, потому что это условия.

Заставить зрителей не замечать огрехи внешности – это удел только самых великих, которые магнетизируют аудиторию.

И я знаю такой пример.

Однажды я был на спектакле, где у одного действительно великого актера прямо во время спектакля в первом акте упали штаны. Он спокойно поправил костюм и продолжил монолог.

В антракте все обсуждали, какое получилось необычное и свежее решение этой сцены режиссером, и как упавшие штаны, входя в контрапункт с напыщенным монологом героя, высвечивают всю никчемность и пошлость его жизни и нравов затхлого общества, которое его окружает.

Критики потом написали, что упавшие штаны – это символ падения нравов современного мира. Этот спектакль, по-моему, даже чем-то наградили.

Штаны, естественно, упали случайно. Просто оторвалась пуговица.