"Спираль времени. Книга 1" - читать интересную книгу автора (Мартынов Георгий Сергеевич)ПЛАНЕТЫ-СЁСТРЫ (продолжение)Основываясь на опыте четырех пришельцев, земляне решили, что пребывание в чужой атмосфере, под лучами чужого солнца в данном случае не опасно, ведь пришельцы не пострадали от земной атмосферы и земного солнца. Они вышли без каких-либо скафандров, и это расценивалось как доказательство тождественности состава атмосферы и излучений центрального светила обеих планет. Первое оказалось верным, а второе нет. Жвановцы приняли меры безопасности заранее, до старта. Ким и Света не прошли подготовки. Это было замечено врачами «госпиталя», и то, что следовало проделать на Земле, было сделано здесь. — Теперь вам ничто не угрожает, — закончил жвановец. «Сколько ошибок мы допустили, — думал Ким. — И как просто и доброжелательно они указывают нам на эти ошибки. Им и в голову не приходит рассматривать их как признак отсталости нашей науки, — это очевидно. Но как могли они заранее принять меры, не зная, что представляет собой наше солнце? И что могли сделать мы, находясь в таком же положении?» Самолюбие Кима было сильно уязвлено. Ничего нельзя было сделать, но он обязан был подумать о существовании такой опасности, учесть ее при подготовке. И он видел, что Света, которая всегда и во всем верила ему, испытывает те же чувства, что и он сам. Ей тяжело сознавать допущенный им промах… Беседа продолжалась еще около двух часов. Но чем дальше, тем яснее становилась ее бесцельность. Собеседники понимали друг друга с огромным трудом и только частично. Если этого было достаточно вначале, то потом, когда заговорили о жизни обеих планет, о науке и технике, отчетливо выяснилась необходимость предварительной тренировки. И уже на следующий день, когда беседа возобновилась, с теми же учеными и в том же помещении, Ким и Света сразу заметили, что их хозяева переменили тактику. Если накануне гостей засыпали вопросами, на которые трудно было отвечать коротко и смысл которых часто ускользал, то сегодня жвановцы стали интересоваться самыми простыми и обыденными явлениями жизни, явно аналогичными их собственной жизни. Отвечать стало гораздо легче. Уловив эту новую линию и поняв ее цель, Ким и Света последовали примеру своих хозяев. Обе стороны как бы приучали друг друга к восприятию своих мыслей, постепенно и осторожно осложняя вопросы, И дело пошло быстрым темпом. Очень скоро выяснилось, что землян и жвановцев интересует одно и то же — история человечества и современный уровень знаний. И собеседники сумели, коротко и сжато, полностью информировать друг друга. Итог получился поразительный! Слушая монотонный «голос» переводчика, Ким и Света часто не верили своим «ушам». История жвановцев дословно повторяла историю земного человечества, — вернее, наоборот, учитывая, что на Жване все происходило раньше, чем на Земле. Смена одного общественного строя другим, более прогрессивным, происходила в одной и той же последовательности. Иногда казалось, что жвановец говорит: «феодализм», «капитализм», «социализм», хотя ни одно из этих слов произнесено не было. Ким и Света даже вздрогнули, когда тот же бесстрастный «голос» донес до них фразу: «Над планетой нависла угроза истребительной ядерной войны». — Невероятно! — прошептала Света. А Ким подумал: «Не является ли такая история развития общества типичной для разумных существ, „сделанных“ природой по одному образцу и живущих в одних и тех же природных условиях?» А переводчик продолжал рассказывать хорошо знакомую его слушателям «историю двух последних веков на Земле». — Все, что было дальше, — закончил он, — относится уже к истории науки и техники. Мы живем без общественных потрясений. Незачем было спрашивать, какой общественный строя царит на планете сейчас, — это было ясно и без вопроса. — Теперь ваша очередь, — сказал жвановец. — Что же мне говорить? — Света недоуменно посмотрела на мужа. Ким улыбнулся: — Повтори то, что он сказал, только и всего. Они заранее договорились, что на вопросы исторического и бытового характера отвечать будет Света, а на научные и технические Ким. — Прозвучит глупо, — сказала Света. — Они могут подумать, что мы смеемся над ними. — Чем же мы виноваты! Другого выхода нет. Но Свете не пришлось рассказывать. Жвановцы всё поняли из их короткого разговора, видимо дословно переведенного их товарищем. — Ваша история похожа на нашу? — спросил он. — Не похожа, а точно такая же, — ответила Света. — Тогда расскажите, как вы живете сейчас. — Ответь: точно так же, как вы, — посоветовал Ким, забыв, что этими словами ответил сам, — Разве вы знаете нашу жизнь? — спросил жвановец. — Нам это совершенно ясно. Впервые на спокойно-бесстрастных лицах пятерых ученых появилось выражение волнения и любопытства. Они оживленно заговорили между собой. Переводчик молчал, и земляне остались в неведении. — Не очень вежливо, — чуть слышно сказала Света. — У них другие понятия, — так же тихо ответил ей Ким. Пауза продолжалась довольно долго. Потом переводчик повернулся к гостям. — Мы глубоко потрясены, — сказал он, — что в вашем лице встретили представителей человечества, во всем подобного нашему. Это первый случай. И если мы ведем себя не так, как вы привыкли, то просим вас простить нас. — Мы на вас не в претензии, — сказал Ким. Понял ли жвановец слово «претензия» — осталось неизвестным. Было похоже, что понял. — Поговорим о современной жизни, — предложил он. Настала очередь Кима отвечать и задавать вопросы. Втайне он сильно опасался предстоящей беседы, помня вчерашнее. Но уклониться было невозможно. И вот слово за словом, вопрос за вопросом, иногда с затруднениями, иногда легко и свободно, начал проясняться научный и технический уровень обеих планет. И еще больше, чем в истории общества, еще ярче и выпуклее, во весь рост встал перед собеседниками непреложный факт — обе планеты находились в настоящий момент Во многом жвановцы опередили землян, но было не меньше областей знания, где впереди шла земная наука. Двенадцать тысяч лет назад жвановцы находились так далеко от людей эпохи Атлантиды, что никакого сравнения вообще не могло быть. И вот теперь, спустя двенадцать тысячелетий, они не только не ушли вперед, а в отдельных случаях даже отстали от Земли. Почему это так случилось? Как это могло случиться? Киму пришло в голову два объяснения. Считалось, что наука и техника развиваются по непрерывно восходящей линии и что чем дальше, тем быстрее идет этот процесс. Если бы это действительно было так, то современные жвановцы должны были находиться от современных людей Земли на таком же «расстоянии», как и двенадцать тысяч лет назад, или еще дальше. Но этого не было. Значит, линия развития не прямая, значит, как многие, многие явления природы, она волнообразна. Кривая идет ступенчато. Период в двенадцать тысяч лет для Земли пришелся на крутой подъем, а для жвановцев — на пологий, или даже на движение по «горизонтали» перед следующим подъемом. Второе объяснение выглядело, в глазах Кима, более правдоподобно и было проще. Люди Земли, их разум развиваются быстрее жвановцев, быстрее их разума. Причину следовало искать в бесчисленных природных особенностях обеих планет, в излучениях их солнц, во многом другом, что впоследствии будет изучено в сравнении. Третьего объяснения Ким не находил, но оно, конечно, могло быть. Факт оставался фактом. Встретились два человечества, с аналогичной историей общества, с одним и тем же развитием науки, с одинаковым строем жизни. Планеты-сестры! «Это первый случай!» — сказал жвановец. Значит, на других планетах, с которыми жвановцы имели связь, другая история общества, другой строй жизни, другой уровень науки и техники. Какой же? Как выглядят обитатели этих планет? На что они похожи? У жвановцев должны быть фотографии или полученные каким-либо иным способом портреты обитателей этих планет. Узнать хотя бы один только внешний вид разумных существ Жвановец-переводчик (Киму и Свете назвали имена их вчерашних собеседников, но они были бессильны не только произнести их вслух, но даже повторить мысленно) пришел к гостям гораздо раньше, чем накануне. Оранжевое солнце только что взошло над городом, и, по понятиям его жителей, стояло раннее утро. Видимо, существовала какая-то серьезная, причина для столь несвоевременного визита. Но Ким и Света давно уже встали. Они легли в постели и поднялись с них при блеске звезд. Заметив позавчера по своим часам время захода солнца, они на следующий вечер установили, что сутки планеты составляют почти точно тридцать земных часов. Такое открытие ошеломило их. Получалось, что в их распоряжении остался только один «земной день» — двадцать часов, которых не могло хватить на подробное ознакомление с жизнью планеты. Не позднее чем сегодня они должны вернуться на Землю! — Сколько времени потеряно! — грустно сказала Света. — Нам ничто не мешает явиться сюда еще раз, как только мы пожелаем, — утешил ее Ким. Земляне не могли спать пятнадцать часов и, проснувшись посреди ночи, совершенно не знали, что им делать до утра. Поэтому ранний приход жвановца обрадовал их. А он, поздоровавшись, как всегда, легким наклоном головы, извинился за то, что нарушил сон гостей. — Мы уже очень давно не спим, — сказал ему Ким. — Почему же? Выслушав пояснение, жвановец задумался. Потом он сказал уже привычным монотонным голосом фразу, которая доставила Киму огромное удовольствие: — Видимо, здесь одна из причин более быстрого развития обитателей вашей планеты в сравнении с нами. «Мое второе предположение правильно», — подумал Ким. — Мы пришли к такому же выводу, — сказал он громко. — Что вы хотите делать сегодня? — спросил жвановец. Ким ответил, что они хотят осмотреть хотя бы этот город, и объяснил, что сегодня они вынуждены будут покинуть планету. — Меня послали к вам с предложением провести еще одну встречу, — сказал жвановец. — Потому я и пришел так рано. О вашем появлении мы сообщили на другие планеты, и сегодня к нам собрались представители этих планет. Они хотят видеть вас. По многим и разным причинам они не могут задерживаться здесь долгое время. Если вы тоже хотите увидеть их, то надо идти сейчас. Хотят ли они?! Ни Киму, ни Свете не пришло даже в голову спросить, каким путем явились сюда обитатели других миров, или задать какой-нибудь другой вопрос. Их ошеломило, поразило и обрадовало столь быстрое и радикальное исполнение их желания. Не на фотографии, не на портрете, а в реальном, живом виде встретят они сейчас жителей других планет! Сколько их? Оказалось, что «всего лишь» трое. На вопрос Светы жвановец объяснил, что «остальные» не смогли явиться, хотя и очень заинтересованы «расширением контакта». Почему не смогли, Света от волнения не спросила. Их ждали в том же доме, несколькими этажами выше. Путь занял несколько минут. Какие мысли мелькали в мозгу Кима и Светы за эти минуты, они впоследствии сами не могли вспомнить. Вероятно, над всем властвовала одна: «Кого же мы увидим?»… Фантазия наделяла обитателей иных миров самой разнообразной внешностью — от точного подобия земного человека до разумной плесени или мыслящего океана. Но, чуждая эмоциям, холодно-рассудочная наука на основе общих законов биологии давно пришла к выводу, что разумные существа, формируемые природой в трудовом процессе, не могут иметь вид плесени или океана (у того и другого нет и не может быть орудий труда, а значит и не может развиться разум). Приговор был единодушен. Форма тела человека Земли типична для разумного существа нашей Вселенной, обитатели других миров, если они разумны, не могут слишком сильно отличаться от него, хотя это и не означает подобия. Но именно в этом и заключался огромный простор для «фантазии» природы! Кого же увидят через несколько секунд Ким и Света?.. Они подошли к «стеклянной» стене и, не пройдя ее, остановились в растерянности и изумлении. Они увидели сразу… В комнате находились человек десять жвановцев и… эти трое! Даже не будучи предупрежденными заранее, Ким и Света сразу бы поняли, кого они перед собой видят! Сон это или явь?.. — Входите! — сказал жвановец. Для него тут не было ничего нового или удивительного. Внешность гостей он знал давно. Скорее машинально, чем сознательно, земляне последовали за своим проводником. Они знали, чувствовали всем телом, что трое внимательно рассматривают их. Только спустя несколько минут, сев в кресла и полностью придя в себя, земляне смогли спокойно вглядеться. «Нам сказочно повезло! — подумал Ким. — Жвановцы и их планета — копии Земли и ее людей. Здесь все сразу было ясно и понятно. А что испытали бы мы, если оказались хотя бы на родине вот этого существа, сидящего напротив Светы?» Он вздрогнул при этой мысли, охваченный, против воли и разума, чувством отвращения, непреодолимо поднявшегося в нем, вопреки сознанию, что перед ним высокоразумное существо, — быть может, более разумное, чем он сам. А Света подумала: «Моллюск!» — с тем же чувством, какое было у её мужа. Она отвела глаза, не будучи в силах выносить пристальный, немигающий взгляд чудовищно огромных, вытянутых в стороны и вверх, каплевидной формы, темных глаз, смотревших прямо на нее. Эти глаза находились на чем-то, что нельзя было назвать лицом. Лица не было! Не было также ни головы, ни шеи. Одно только тело, заполнившее низкое кресло бесформенной массой. Шесть гибких отростков, как и все тело, покрытых не то чешуей, не то панцирем, из мелких пластинок ромбовидной формы, напоминали щупальца осьминога, но не имели присосков. Два из них цепко обхватывали подлокотники кресла, четыре лежали на столе, как руки сидящего человека. На концах всех шести, покрытые не панцирем, а нежной светло-желтой кожей, кошмарно неправдоподобно, резким диссонансом выделялись… самые обыкновенные Это был Рядом с ним, в неестественной, напряженной позе (невольно создавалось впечатление, что кресло непривычно и неудобно для него), сидел второй гость. Длинное, угловато-нескладное тело его было опутано (иначе не скажешь!) кусками материи, похожей на плотную кисею ярко-голубого цвета. Две руки, обнаженные до плеч, с блестящей голубой кожей, заканчивались кистями с четырьмя невероятно длинными пальцами, на каждом из которых было по четыре сустава. Эти руки ни секунды не оставались спокойными. Из путаницы одежды торчала (снова нельзя было сказать иначе) маленькая круглая голова на очень длинной шее. Глаза, нос, губы — все было «нормально», но угловато до такой степени, что казалось изломанным. И на этом страшно уродливом, с земной точки зрения, лице буквально сияли небесно-голубые внимательные, умные глаза. В том, что это Третий гость был ни на что не похож. И Ким и Света определили его словом «что-то». Сидел ли он в кресле, лежал ли на нем, или только опирался на него — ничего нельзя было понять. Что-то, светло-серое, полностью неопределенное, сгущенным туманом шевелилось перед ними. Не было видно ни тела, ни головы, ни глаз. Все сливалось в общий серый тон, и невозможно было сказать, где тут одежда, а где само разумное существо. И почему-то казалось несомненным, что оно должно не ходить, а летать. «Уж не намеренно ли жвановцы пригласили к себе именно этих трех, — подумал Ким, — чтобы показать нам все разнообразие разумных существ нашей Галактики». |
||
|