"Драконы подземелий" - читать интересную книгу автора (Уэйс Маргарет, Хикмэн Трэйси)

14

– Рейстлин! Карамон! Стурм! Там снаружи целая армия драконидов! – выпалил на одном дыхании Тас, врываясь, подобно вихрю, в пыльную оружейную.

– Дракониды собираются напасть на наших людей в долине! – одновременно с ним сообщила Тика. – Мы слышали, как великан отдавал приказы своим солдатам! Они собираются двинуться сюда из Пакс Таркаса.

– Мы это выяснили, потому что теперь я стал понимать язык драконидов, – не удержался кендер, повысив голос в тщетной попытке перекричать подругу. – Стурм, зачем ты напялил этот дурацкий железный горшок?

Рейстлин озадаченно смотрел на двух, по его мнению, окончательно рехнувшихся субъектов, возбужденно жестикулирующих и, вероятно, стремящихся объяснить нечто важное.

– Я ни слова не понял из ваших криков. Говорите по очереди!

– Тас, иди подежурь у дверей, – велела тотчас Тика.

– Но, Тика…

Она одарила Непоседу столь грозным взглядом, что Тас ретировался.

Девушка постаралась как можно обстоятельнее и подробнее повторить услышанное, прибавив в конце:

– Этот отряд – часть большого войска. Они хотели убедиться, что беглецы не уйдут этим путем. Все-таки не зря мы с Тасом пришли сюда, – ввернула она, многозначительно посмотрев на Рейстлина. – Иначе никто так и не узнал бы, какая опасность грозит нашим людям.

Колдун встревожено переглянулся с братом, лишь качавшим головой.

– Это все усложняет, – задумчиво произнес волшебник.

– Что? Как? Ничего не понимаю, – удивилась Тика. Сказать по правде, девушка ожидала совсем другой реакции.

Она-то так надеялась обрадовать Карамона. Ну, может, и не обрадовать, учитывая, что это – самая худшая из всех возможных вестей. Однако, во всяком случае, заставить гордиться собой: мол, заранее узнали о готовящемся нападении, и еще есть время принять меры.

А Карамон стоял как вкопанный, с удрученным и растерянным видом. Рейстлин нервно кусал губы, напряженно над чем-то размышляя. Реакции Стурма она не видела из-за закрывшего лицо рыцаря невообразимого шлема, напоминавшего обрубок водосточной трубы. Одно было ясно: они ведут себя весьма странно.

– Что с вами со всеми? Мы должны немедленно возвращаться. Срочно! И что это за штуковина на голове у Стурма?

– Она права, – словно очнулся Карамон. – Мы должны вернуться.

– И что это изменит? – резонно поинтересовался Рейстлин. – Где смогут беглецы найти убежище? – Он бросил короткий взгляд на Стурма. – В Торбардине.

– Разумеется, мы должны идти в Торбардин, – заявил рыцарь, в голосе которого отчетливо послышалось нетерпение. – Мы медлим слишком долго. Я ухожу. Если вы, люди, идете со мной, советую поторопиться.

И соламниец направился к двери. Колдун заступил ему дорогу, осторожно коснувшись руки Светлого Меча.

– Мы пойдем с вами, Ваше Высочество, но возникло одно срочное дело, не терпящее отлагательства. Если бы вы только могли немного подождать…

– Что за высочество такое?! – Сбитая с толку, Тика какое-то время недоуменно глядела на Стурма, а затем шепотом обратилась к Карамону: – Его что, снова ударили по голове?

– Это странная история, – замялся богатырь.

– Стурм не в себе, – сухо пояснил за него маг. Он перевел холодный, решительный взгляд на своего брата. – Мы должны отправиться с рыцарем в Торбардин, другого шанса отыскать королевство гномов у нас не будет.

– Нет, мы должны вернуться в лагерь, – настаивала на своем девушка.

– Речному Ветру и без нас известно, что враг нагрянет со дня на день, – отрезал Рейстлин. – Он готов к нападению.

– Почему мы не можем сделать и то и другое? – жалобно спросил Карамон. – Мы вначале отправимся с принцем Гралленом в лагерь, а потом он отведет беженцев в Торбардин. На мой взгляд, проблема не стоит выеденного яйца.

– Принц Граллен? Кто это еще такой? – спросила Тика. Однако вопрос ее так и остался без ответа.

– Отличная мысль, жаль, ничего не выйдет, – безапелляционно заявил Рейстлин.

– Почему это? – Богатырь нахмурился.

– Попытайся – убедишься сам, – предложил колдун спокойно, пожимая плечами. – Сообщи это принцу Граллену.

Карамон, ужасно смущаясь, не нашел ничего лучше, как тут же подойти к двери, рядом с которой замер Стурм, и, переминаясь с ноги на ногу, выпалить на одном дыхании:

– Ваше Высочество, мы очень хотели бы сопроводить вас в Торбардин, но сперва нам необходимо сделать небольшой крюк – зайти в одно место, здесь неподалеку. Нашим друзьям грозит беда, они в ущелье, к северу отсюда.

Светлый Меч отпрянул, будто его ударили. Глаза в прорезях гневно сверкнули.

– На север мы не пойдем! Наш путь лежит на восток, через Дерготские равнины. Я был бы рад путешествовать в вашей компании, люди, но если вы отправляетесь на север, тогда вы пойдете одни.

– Что я тебе говорил? – спросил Рейстлин.

Карамон лишь удрученно вздохнул, по-детски шмыгнув носом.

– Что стряслось со Стурмом? – испугалась Тика, во все глаза глядя на рыцаря. – Что он несет?

– Им завладел шлем, – пояснил богатырь. – Он считает себя принцем гномов, жившим сотни лет назад. И теперь собирается отправиться в Торбардин.

– Шлем не даст ему сделать ничего другого, – подхватил Рейстлин. – С околдованными спорить бессмысленно.

– А если связать его и потащить силой? – предложила девушка.

– Тика, это же Стурм! – ужаснулся Карамон.

– Что-то непохоже, – фыркнула та. – Это какое-то там высочество! – Она плохо понимала, что происходит, зато прекрасно знала, куда этот разговор ведет. – Карамон, нашим друзьям грозит опасность. Мы не можем бросить их на произвол судьбы!

– Знаю, – ответил тот, тяжко вздохнув. – Знаю я!

– Вряд ли нам удастся его связать, – заметил как бы между прочим Рейстлин, окинув рыцаря долгим, оценивающим взглядом. – Шлем охраняет хозяина. Набросимся – он будет защищаться и, чего доброго, ранит кого-нибудь. Если он и возомнил себя принцем гномов, это никак не сказалось на его воинских навыках.

Девушка, подбоченившись и для устойчивости расставив пошире ноги, встала между близнецами спиной к волшебнику. Огненные кудряшки растрепались и теперь воинственно топорщились в разные стороны, а глаза угрожающе сверкали.

– Торбардин или не Торбардин, принц или не принц, но кто-то должен предупредить Речного Ветра и остальных! Мы с тобой отправимся назад, Карамон. А твой братец и Стурм пусть катятся в Торбардин.

– Давай, Карамон, беги за своей подружкой, – процедил сквозь зубы колдун. – А я отправлюсь в путь через проклятые равнины Дергота в компании спятившего рыцаря, считающего себя гномом. Мы, разумеется, оба погибнем, не выполнив своей миссии. Зато вы развлечетесь.

Взбешенная девушка с трудом сдерживалась, чтобы не развернуться и не съездить как следует по золотистой физиономии мага. Однако Тика прекрасно понимала: этим она загубит все дело окончательно. Не желая терять остатки самообладания, она крепко сжала кулаки, даже ногти вонзились ей в ладони. Тика в упор уставилась на Карамона, стараясь заставить его взглянуть ей в глаза, поговорить с ней, подумать о ней и о ее словах.

– Рейстлин все драматизирует, – произнесла она как можно спокойнее. – Он просто хочет внушить тебе чувство вины. Он же волшебник! Он владеет магией. А шлем, по его же словам, защитит Стурма, к тому же рыцарь прекрасно дерется. Ты должен пойти со мной!

Для Карамона разговор превратился в настоящую пытку. Его лицо, побагровев, пошло белыми пятнами. Богатырь беспомощно смотрел по очереди то на брата, то на Тику и, в конце концов, принужден был отвести взгляд.

– Я не знаю, – промямлил он.

В этот момент в дверь просунулась любопытная мордочка Тассельхофа.

– Вы что-то уж больно раскричались, – укоризненно произнес он. – Я вас распрекрасно слышу в дальнем конце коридора.

Девушка обиженно замолчала: Карамон так и не сказал ничего определенного. Стурм же начал демонстративно расхаживать из стороны в сторону, всячески выказывая нетерпение.

– Тебе решать, брат мой, – произнес, слегка наклоняя голову, маг.

– Ну? – Протянула Тика, глядя Карамону в глаза.

– У меня есть предложение, – сообщил воин, смущенно отводя взгляд. – Мы все устали и проголодались. День был тяжелым. Давайте вернемся в туннель, перекусим и обсудим все утром.

– Ты пойдешь со своим братом, – проговорила Тика ледяным тоном.

– Я не знаю, – пролепетал тот, съежившись. – Я еще ничего не решил. Мне нужно подумать.

Рыжеволосая девушка метнула в него гневный взгляд, пронзивший воина, словно вражеское копье. Резко развернувшись, она выбежала из комнаты.

– Тика, подожди!.. – Карамон рванулся было за ней.

– Куда это ты собрался? – поинтересовался маг. – А кто поможет мне убедить принца отложить путешествие? Едва ли его обрадует задержка.

Карамон беспомощно поглядел вслед Тике. Даже по походке было заметно, что она сердится.

– Тас, иди с ней, – шепотом попросил Карамон, так чтобы не слышал брат.

Кендер тотчас послушно потрусил за Тикой, и до Карамона донесся их разговор.

– Тика, что стряслось?

– Карамон законченный идиот, – выпалила Тика, задыхаясь от ярости. – Ненавижу его!

– Карамон! – негромко окликнул его Рейстлин. – Ты мне нужен…

Глубоко вздохнув, богатырь понуро поплелся к брату.

После долгих споров, уговоров и изнурительного приступа кашля волшебнику удалось-таки убедить принца Граллена переночевать в Черепе. Рейстлин заявил неугомонному «высочеству», что они с братом нуждаются в отдыхе перед таким нелегким путешествием, и тот, в конце концов, нехотя согласился.

Вновь миновав библиотеку, они вышли в туннель. Карамон, опасаясь драконидов, хотел закрыть каменную дверь. Но, согласно утверждению Рейстлина, про этот ход дракониды не имели никакого понятия, потому здесь путники были в безопасности. А громкий скрежет задвигающейся плиты, заглушенный в прошлый раз рычанием дракона, наоборот, мог привлечь внимание. Доводы показались всем убедительными, и дверь осталась открытой.

Трапеза была скудной, поскольку припасы приходилось экономить ввиду предстоящего долгого пути, в какую бы сторону они ни решили податься. Стурм молча проглотил свою порцию и мгновенно погрузился в тяжелый сон.

Карамон же, впавший в унылое, подавленное состояние, совершенно потерял аппетит. Тика не только не желала с ним говорить, но даже не смотрела в его сторону. Она сидела, прислонившись спиной к каменной стене, и с мрачным видом рвала зубами кусок вяленого мяса. Рейстлин, как всегда, съел очень мало и тут же принялся штудировать свои заклинания, грозно велев всем оставить его в покое. Он сидел на полу, поплотнее завернувшись в мантию. При бледном свете, излучаемом посохом, тщедушный волшебник погрузился в чтение лежащей на коленях книги.

Тассельхоф был заворожен превращением. Кендер беседовал с принцем, пока тот не заснул, и даже после этого сидел рядом, не в силах оторвать от него глаз.

– Он и храпит не по-стурмовски, – восторженно сообщил Тас подошедшему справиться о состоянии рыцаря Карамону.

Богатырь искоса взглянул на брата, увлеченного изучением фолианта, нагнулся и ухватился за шлем.

– Ты собираешься его снять? Давай помогу! – предложил тотчас Непоседа, вскакивая с места. – А можно потом мне его надеть? Я побуду немножко принцем?

Карамон только помотал головой. Он потянул шлем на себя, попытался его повернуть, а когда это не помогло, испробовал последнее средство: хорошенько ударил по нему кулаком.

Шлем не поддавался.

– Снять его можно только вместе с головой Стурма, – грустно подвел итог кендер. – Но ведь это не выход?

– Нет, – вздохнул богатырь.

– Очень жаль, – разочарованно протянул Тас. – Ладно, раз мне не суждено побыть гномом – можно, на худой конец, посидеть возле Стурма.

– Нашел развлечение! – хмыкнул Карамон.

Поудобнее устроившись на полу, воин прислонился к стене и обхватил себя руками. Он вызвался сторожить первым. В этот момент Тика, отерев руки, направилась к нему. Карамон вздохнул и весь подобрался.

– Как тебе ужин? – поинтересовался он, нервно вскакивая.

Девушка бросила через плечо быстрый взгляд на Рейстлина. Видя, что маг поглощен чтением, она тихо произнесла:

– Ты ведь уже все решил. Ты идешь с братом, так?

– Видишь, Тика, я думаю, – отнекивался Карамон. – Может, завтра мы все отправимся в Торбардин? Там встретимся с Флинтом и Танисом, Рейстлин останется с ними, а мы с тобой пойдем назад и предупредим остальных…

– Ты хотел сказать – похороним, – поправила его девушка. Она круто развернулась на каблуках, направляясь к своему одеялу.

«Тика просто не понимает, – размышлял Карамон. – Она ведь не знает, как слаб Рейстлин, как он болен. Я ему нужен и ни за что его не оставлю. С беженцами ничего не случится. Речной Ветер умен. Он сообразит, как поступить».

Колдун же, лишь притворявшийся, что читает, на самом деле внимательно наблюдал за происходящим и ядовито улыбнулся, когда Тика вернулась на свое место. Он захлопнул книгу, сунул ее в мешок, который всегда носил за ним его брат. Юноша ощутил внезапную усталость от всех треволнений этого дня, потушил свет и погрузился в дрему.

Ночь близилась к середине. В туннеле царила непроглядная тьма. Тика сидела без сна, прислушиваясь к разным звукам: раскатистому храпу Стурма, сопению и неразборчивому бормотанию Тассельхофа, вздохам Карамона и шорохам крысиной возни. А может, и не крысиной…

Тика знала, как надо поступить, только не была уверена, что у нее хватит на это мужества.

Богатырь тем временем громко зевнул, пытаясь растормошить кендера.

– Я совсем засыпаю, – пробормотал он шепотом. – Ты следующий.

– Конечно, Карамон, – сонно отозвался Тас. – Я буду рядом со Стурмом. Авось проснется, тогда я спрошу принца, можно ли мне примерить его шлем… хоть на секундочку.

Карамон пробормотал что-то насчет того, куда именно следует провалиться принцу вместе с его шлемом, будь он трижды неладен. Заслышав приближающиеся шаги богатыря, Тика спешно легла и закрыла глаза, хотя он при всем желании не смог бы разглядеть ничего в темноте.

Карамон позвал ее по имени.

– Тика, – произнес он громким шепотом. Она не отвечала.

– Тика, постарайся понять. – В голосе воина звучало отчаяние. – Мне придется идти с Рейстом. Ему без меня не обойтись.

Она промолчала. Карамон тяжко вздохнул, затем, перешагнув через ноги Стурма, принялся шарить по полу в поисках своего одеяла. Лишь после этого богатырь, наконец, улегся. Подождав, пока он захрапит, Тика поднялась. Она нашла свой мешок, факел и подползла к тому месту, где сидел Тассельхоф. Кендер подобрал под себя ноги, одной рукой задумчиво подперев подбородок. Он развлекался тем, что тыкал Стурма хупаком в надежде его разбудить.

– Тас, – позвала она. – Зажги мне факел, пожалуйста.

Всегда радуясь возможности услужить, Непоседа порылся в одной из своих многочисленных сумочек, вытянув откуда-то с самого дна огниво. Чиркнув пару раз, он выбил искру, и в самом скором времени факел уже ярко горел. Тика задержала дыхание, опасаясь, как бы свет не разбудил спящих. Колдун во сне кашлянул и перевернулся на другой бок. Стурм что-то пробормотал сквозь дрему. Карамон, которого не разбудил бы даже топот целого полчища людоедов, продолжал храпеть.

Тика выдохнула. Ей не хотелось его будить, несмотря на давящее сердце чувство неизъяснимой грусти.

– Ты не помнишь, куда я задевала свой меч? – спросила она у Таса.

– Ты сняла его, перед тем как залезть на леса, – ответил тот, немного поразмыслив. – Наверное, до сих пор валяется там в крепости.

Тика разочарованно покачала головой. Ни один настоящий воин не забыл бы, куда положил меч.

– Давай я за ним сбегаю, – охотно вызвался Тассельхоф.

– Ну, уж нет! – наотрез отказалась девушка, поправляя растрепанные волосы. – Кто знает, какая жуть бродит там в ночное время. Посмотри, что стряслось с беднягой Стурмом.

Теперь пришла очередь кендера грустно качать головой. Да уж, не всем так сказочно везет, как этому верзиле-рыцарю. Это, в конце концов, несправедливо.

– Можно, я тогда одолжу твой, – попросила Тика.

Тас любовно похлопал по своему ножу и вручил его Тике.

– Постарайся не потерять. А куда ты собираешься? – поинтересовался он.

– Обратно в лагерь, предупредить остальных.

– Тогда я с тобой! – Тассельхоф одним прыжком вскочил на ноги.

– Нет, – тряхнув рыжими кудрями, осадила его девушка. – Ты же на страже, забыл? Тебе нельзя уходить.

– Ах да. Ты, наверное, права, – легко согласился малыш, чего Тика даже не ожидала. Больше всего она страшилась долгих пререканий с упертым Непоседой. – Если моя помощь тебе нужна, то я отправлюсь с тобой, – заверил ее кендер. – Но если нет, то я останусь. Мне очень хочется посмотреть, какой из Стурма получился гном. Такое не каждый день увидишь. Я разбужу Карамона.

– Не смей! – резко остановила его Тика. – Он постарается меня удержать.

Она прикрепила нож к поясу и забросила на плечо мешок. Вид у нее был весьма решительный.

– Ты и вправду пойдешь одна? – Тас был просто поражен.

– Да, – ответила она. – А ты обещай никому ничего не говорить до утра.

– Обещаю, – торжественно произнес Непоседа.

Тика хорошо знала Таса. Он, как всякий кендер, легко давал обещания и так же легко брал их назад.

– Поклянись-ка всеми сокровищами, хранящимися в твоих сумках, – велела она. – Пусть все они превратятся в тараканов и расползутся, если ты нарушишь свою клятву.

Глаза Таса округлились от такой жуткой перспективы.

– А без этого никак нельзя? – спросил он с надеждой, сделав жалобное-прежалобное лицо. – Я ведь уже пообещал…

– Клянись! – грозно потребовала Тика.

– Я клянусь! – тотчас выпалил он, обиженно потянув носом.

Теперь Тика была спокойна. Этот страшный обет заставит кендера молчать хотя бы несколько часов, а она к тому времени успеет уйти уже довольно далеко. Но она прошла совсем немного, прежде чем вспомнила кое о чем, заставившем ее возвратиться.

– Тас, передашь от меня пару слов Карамону?

Тассельхоф кивнул.

– Скажи: я понимаю. Правда понимаю.

– Я обязательно передам. Пока, Тика! – Тас помахал ей вслед.

Кендер никак не мог отделаться от тревожного чувства: нельзя было отпускать ее одну. Он, наверное, должен был разбудить кого-нибудь, но тут представил, как все его драгоценности в один миг превращаются в тараканов и расползаются по углам, и совсем растерялся. Малыш, поджав губки, вновь уселся рядом со Стурмом, измышляя способ обойти эту ужасную клятву. Пятнышко света, распространяемого факелом Тики, становилось все меньше и меньше, пока вовсе не скрылось в кромешной тьме. А он так и не придумал никаких обходных путей.

Тас продолжал размышлять и задумался так глубоко, что часы пролетели незаметно.

Оказалось, Рейстлин ошибался, утверждая, будто дракониды не знают про туннель. Один из баазов, роясь в библиотеке в поисках поживы, обнаружил потайной ход. Он как раз обследовал его, когда услышал шаги. И, не успев прошмыгнуть обратно, оказался в ловушке. Вначале он решил напасть первым: чужаков было всего пятеро, и то с учетом кендера да женщины.

Но, завидев ее, передумал. Лучше поступить иначе: убить сперва всех остальных, а женщину взять живой, развлечься. А потом можно притащить ее в лагерь и выменять у товарищей на гномье пойло. Бааз схоронился в темноте туннеля и принялся наблюдать.

Два человека казались опытными воинами, очевидно хорошо владевшими оружием. Другой вовсе был волшебником, и свет от его посоха резал дракониду глаза. Бааз ненавидел и боялся всех колдунов, поэтому в расстроенных чувствах решил выждать: может, кто-то заснет на страже… Тогда бы он храбро перерезал всю честную компанию во сне, словно овец.

Чешуйчатый мародер совсем впал в уныние, когда первым сторожить вызвался великан с мечом и за все время стражи даже не сомкнул глаз. Драконид и когтем боялся пошевелить, опасаясь быть услышанным. Затем великан разбудил кендера, и угасшая надежда бааза вспыхнула вновь. Ведь даже дракониды знали известную всем жителям Кринна истину: кендеры хотя и очень милы, но доверять им не следует. Однако он также хорошо знал о зорких глазах и чутких ушах этих недомерков. К тому же кендер спать на страже, очевидно, не собирался.

Драконид уже приготовился к скучной долгой ночи, когда ему вновь улыбнулась удача. Женщина зажгла факел, коротко переговорила с кендером и пошла по туннелю в гордом одиночестве. Она прошла мимо драконида, отползшего в тень и притаившегося в жадном ожидании. Стоило ей повернуть голову – и девушка увидела бы сверкавшую в свете факела чешую и горящие вожделением глаза. Но она шла потупив взор, глядя под ноги и не замечая вокруг ровным счетом ничего.

Бааз напряженно выжидал, не последует ли за ней кендер или кто-то еще, но ничего подобного не случилось.

Двигаясь медленно и осторожно, стараясь не стучать когтями по каменным плитам, драконид направился по туннелю вслед за ней.

Пусть уйдет достаточно далеко, чтобы никто не услышал ее криков.