"«Драконы Хаоса»" - читать интересную книгу автора (Уэйс Маргарет, Хикмен Трейси)ПЕРВОЕ ДВИЖЕНИЕ СОПРОТИВЛЕНИЯ ОВРАЖНЫХ ГНОМОВ Крис ПирсонРедкие завсегдатаи, все еще приходившие в «Сломанную мачту», оторвали взгляды от выпивки, когда вошел Гелл Мар-Борет, Рыцарь Лилии, и молчаливое страдание на их лицах уступило место страху. Они поспешили расступиться, не осмеливаясь встретиться с его надменным взором, пока рыцарь шел через таверну к своему излюбленному столику. Бармен с изумительной расторопностью налил и подал Геллу кружку эля, а затем отошел, даже не спрашивая про такую мелочь, как медная монетка в качестве платы. Таковы были привилегии тех, кто входил в состав армии завоевателей. Гелл рассказал об этом Ранцису Лавьену, своему товарищу по оружию и собутыльнику, несколько ночей назад. Ранцис, как обычно, усмехнулся: – Знаю, и именно поэтому я присоединился к Рыцарям Такхизис… ради дармовой выпивки. Гелл рассмеялся, а потом покачал головой, глядя, как его друг потягивает белое вино из Лемиша. – Не потому, - сказал он. - Ради уважения. Эти люди знают, кто мы и что можем сделать… и сделаем,- если они перейдут нам дорогу. Этого им не хочется, а потому они дают нам творить все, что вздумается. – Это не уважение, - мрачно ответил Ранцис. - Это страх. – А имеет ли это значение? Ты и впрямь хочешь, чтобы эти крестьяне нас любили? - Пожав плечами, Гелл выпил свой эль. Ранцис поднял брови, и лицо его приобрело вкрадчивое выражение, которое всегда предваряло какое-нибудь очень содержательное замечание. – Не очень, - ответил он. - А ты и впрямь хочешь, чтобы они нас ненавидели? Гелл тогда немного подумал над этим, а потом оставил размышления. А сегодня Ранцис встал и отсалютовал, пока Мар-Борет отодвигал свой стул. Несмотря на формальность жеста, это было сделано с такой насмешкой, что Гелл взбесился бы, будь на месте Лавьена кто-то другой. Впрочем, он знал Ранциса уже многие годы - с тех пор, как Лорд Ариакан призвал их обоих на службу Темной Королеве, - и понимал, что друг не имел в виду ничего действительно оскорбительного. Таким уж он был; если что и могло сравниться по быстроте с мечом Ранциса, так это его остроумие. – Позвольте мне иметь честь быть первым, кто выскажет свои искренние поздравления касательно знаменательного события, каковым является ваше продвижение по службе, сэр, - объявил глубоким, почти почтительным голосом Ранцис. Его глаза искрились. Гелл почувствовал, что краснеет - поведение Лавьена привлекало взгляды, - и поспешно отсалютовал в ответ. – Больше так не делай, - сказал он спокойно, когда оба сели. – Это же ты столь остро желал уважения, - бросил в ответ Ранцис, поигрывая бокалом - сегодня он смаковал красное эрготианское,- и перевел взгляд на Гелла. - К тому же я и в самом деле рад за тебя. Рыцарь-Воитель Мар-Борет. Звучит ведь, согласись? Гелл пожал плечами. В душе он, конечно, лучился от гордости, но ни за что не доставил бы Ранцису радости узнать об этом. Так уж получилось, что Мар-Борет оказался одним из героев Сражения при Каэрготе. Когда его коготь смогли обойти и почти полностью вырезать проклятые Соламнийские Рыцари, он продолжал сражаться, удерживая позицию, пока младший командир Атгар не смог прислать подкрепление. Гелл единолично убил двенадцать рыцарей за время сражения. Позже сам Атгар отличил его отвагу. Наградой стало продвижение по службе. Ранцис также удерживал ту позицию, сражаясь плечом к плечу с Геллом, но не получил ни одной из этих почестей. И даже не позволил Геллу пытаться заступиться за него. – Во имя Темного Воина, зачем мне желать продвижения? - спросил он. - Я и так счастлив. В этом весь Ранцис. С другой стороны, Гелл был чрезмерно рад перспективе повышения ранга. Он отчаянно хотел вести собственные отряды, и теперь его час настал. Пока их было не много - под его началом находилась дюжина огромных брутов, которых рыцари использовали в качестве пехоты. Но это только начало. – Итак, юный военачальник, - заметил Ранцис,- ты ведь уже получил свое первое назначение? – Младший командир Атгар отдал мне приказ сегодня днем, - кивнул Гелл. - Он получил весть о том, что мятежники собираются у причала. Он хочет, чтобы я смыл их. Ранцис присвистнул, искренне впечатленный: – Это настоящая честь. Я знаю многих, кто поднял бы руку, вызвавшись отправиться за повстанцами. Атгар, похоже, считает, что ты подаешь надежды. – Будем надеяться, что так, - ответил Гелл, заливаясь краской. – Что ж, сэр, обещайте мне, что, когда станете Императором Кринна, вы не забудете о нас, неприметных пехотинцах. Посмеиваясь, Гелл покачал головой и отхлебнул эля. Гелл поднял руку, подавая идущим позади него брутам сигнал остановиться. Они подчинились, поглаживая свои мечи и настороженно оглядываясь. Даже по прошествии недель кампании в Соламнии их все еще смущали вид, звуки и запахи огромных городов. Однако Гелл не сомневался, что при обнаружении мятежников они будут сражаться со своей обычной злобой. Он оглянулся и махнул одному из брутов. Типак, самый большой и самый умный из дикарей, подкрался и встал рядом со своим командиром. – Мои люди взбудоражены, - произнес он гортанно. - Это странное место. Гелл должен был согласиться; ему и самому никогда не было уютно возле причала. – Это потому, что ты вырос в Тарсисе, - однажды ночью заметил Ранцис.- Ты просто не в состоянии привыкнуть к мысли, что может существовать настоящая гавань с настоящей водой. Но дело было не в этом, по крайней мере, не совсем. Хотя Гелл и не был столь глуп, чтобы показывать это перед своим отрядом, его также беспокоили мятежники. В любом городе, завоеванном Рыцарями Такхизис, сопротивление всегда становилось проблемой - всегда Однако мятежники в Каэрготе оказались стойкими; словно не имело значения, скольких из них рыцари вешали или обезглавливали, - они все равно продолжали сражаться. Подлецы совершали набеги на припасы, подстерегали посыльных, срывали попытки рыцарей восстановить разрушенные стены города. Ходили слухи, что они стояли даже за исчезновением одного из наводящих ужас Серых Рыцарей. Вновь и вновь повстанцы избегали всех самых напряженных попыток младшего командира Атгара выкорчевать их. Впрочем, все изменилось три ночи назад, прямо перед повышением Гелла. В тот день мятежники сделали две серьезные ошибки. Во-первых, совершив набег на продовольственные склады рыцарей, они оставили след, ведущий к причалу. Во-вторых, в своем паническом отступлении они обронили записку с инструкциями, в которой раскрывалось имя их лидера. – Его зовут Хьюик, - сказал Гелл Типаку. - Он маг Ложи Красных Мантий. Что бы ни случилось, младший командир Атгар хочет получить его живым. А если мы сможем захватить и других пленников, будет вообще прекрасно. Чем больше этих негодяев нам удастся вытащить на городскую площадь и четвертовать, тем лучше. Типак кивнул и заворчал. Он предпочел бы омочить свой клинок в крови мятежников, и дело с концом, но все же Гелл был его командиром. Гелл вел свой отряд вперед, к пристаням, где рыбацкие лодки вяло покачивались на воде. Он стер со лба пот, про себя проклиная неприветливую жару. Был уже вечер, но все еще не появилось ни единого признака прохладного, приятного бриза, которыми, как он знал, славились портовые города. К тому же на улицах не было ни единого человека, что необычно для гаваней в любое время дня. Но этого он хотя бы ожидал - рыцари ввели закон военного времени, запрещающий жителям покидать свои дома без эскорта до тех пор, пока мятежники продолжают избегать поимки. Гелл подумал, что скорее предпочел бы, чтобы вокруг были люди. Темнота, тишина и полное запустение гавани вызывали дрожь. Он не слышал даже собачьего лая или детского плача. Тени в многочисленных переулках казались движущимися, если смотреть уголком глаза, но стоило взглянуть прямо, и оказывалось, что они лежат неподвижно. Мар-Борет понял, что его рука в перчатке, крепко сжимавшая рукоять меча, вложенного в ножны, вспотела. И причиной тому была не только жара. Прогулка вдоль причала к ряду старых, заброшенных складов казалась долгой. В этой тишине легкое поскрипывание его доспеха звучало, словно гул тысячи храмовых колоколов. Позади он ощущал напряжение брутов, оглядывающихся в поисках признаков засады. Гелл делал то же самое, только более внимательно, спокойно отмечая крыши и углы, где мог бы залечь в ожидании лучник или маг. Несмотря на вероятность такого нападения, Мар-Борет, тем не менее, отказался от совета Типака передвигаться украдкой в тени. – Так могут сражаться эльфы или гоблины,- произнес он наставительным тоном, - но не Рыцари Такхизис. Так что они пошли дальше по середине самой широкой улицы каэрготских пристаней, и бруты подпрыгивали всякий раз, когда портовая крыса перебегала из одной тени в другую. Наконец через несколько минут, показавшихся несколькими часами, он снова дал знак своим солдатам остановиться. Типак поспешил вперед с вопросительным видом. Гелл поднял руку прежде, чем брут успел заговорить, а затем кивнул на темный, узкий переулок. – Там, - сказал он. - Наши разведчики выследили мятежников до этого места. Гелл осмотрелся, изображая беспечность, чтобы Типак не понял, в каком напряжении он находится, и вытащил меч из ножен. Когда они вошли в переулок, бруты так плотно стали жаться друг к другу, что Мар-Борет задумался, хватит ли им места, чтобы сражаться, если мятежники окажут сопротивление. Он окинул окрестности опытным глазом. Здания нависали над переулком, и даже в полдень его окутывала бы темнота. То, что немногие имеющиеся окна оказались забиты, было уже хорошо. Все вокруг покрывали отходы, сваленные высокими кучами, - тухлая мерзость, оставленная гнить в безбожной жаре,- и людям приходилось внимательно смотреть под ноги. Зловоние было ужасным и делало для брутов свежий, чистый воздух их далекой родины все более желанным. Гелла не испугал тошнотворный смрад, и он пошел дальше. Он видел следы того, что кто-то - а точнее говоря, немалое число кого-то - недавно пользовался этим путем. «Вот оно, - подумал Мар-Борет. - Мы найдем здесь то, что ищем. Короткая драка, несколько пленных, а потом с победой - обратно в гарнизон. Возможно, для меня в запасе найдется даже еще одно повышение». Он улыбался этим мыслям до тех пор, пока дорожка не ожила с внезапностью, в которую Гелл едва мог поверить. Позже, когда у Мар-Борета появилось время, чтобы обдумать происшедшее, он смог разобрать события по порядку. Но в тот момент ему казалось, что все произошло разом. Во-первых, на них сверху рухнул поток рыбьих кишок. Гелл отпрыгнул в сторону, избегнув большей части, но бруты оказались полностью покрыты ими. Они прикрывали лица и тряслись, извлекая слизь из глаз, носов и ртов. Во-вторых, вокруг них раздались разъяренные вопли. В-третьих, на них со всех направлений посыпались противники, залегавшие в засаде за мусорными кучами. – Западня! - закричал Гелл, когда мимо него понеслись темные фигуры. Воинские навыки взяли верх, и он взмахнул мечом, метя в глотку нападающему. Клинок просвистел в воздухе и ударил в стену слева от него, разметав куски штукатурки. Гелл почувствовал, как что-то ударило его ноги чуть выше коленей, и с криком отшатнулся назад. Он слышал, как бруты позади него тревожно кричат, но сейчас ему было не до того. Мар-Борет выбросил меч вперед, пытаясь нанизать на него своего противника. И вновь ни во что не попал. Секунду спустя он сообразил посмотреть вниз. Сделав это, рыцарь понял причину того, почему удары не находили цель: он размахивал клинком над головой своего противника. Проклятый мятежник, напавший на него, имел всего четыре фута роста, его бледную кожу покрывала грязная корка, а волосы и борода были спутаны и переплетены. Его мерзкие руки и ноги обхватывали правую голень Гелла, и казалось, что он пытался прогрызть его броню поломанными желтыми зубами. – Раздави меня Такхизис! - шепотом выругался Мар-Борет. - Нас заманили в засаду овражные гномы! Существо на его ноге начало издавать низкое рычание - звуки, которые, по его мнению, наверное, должны были звучать устрашающе. Раздраженно нахмурясь, Гелл попытался стряхнуть гнома, но тот держался крепко. Бруты позади него визжали от боли: их столь превозносимая боевая раскраска явно не защищала от ногтей и зубов овражных гномов. Краткий взгляд через плечо подтвердил подозрения Мар-Борета… его бойцы настолько плотно сгрудились, что не оставили себе места для боя. Он проклинал себя за то, что раньше не приказал им рассредоточиться. – Почему ты не падать? - негодующе спросил овражный гном, висящий у него на ноге. - Моя очень сильно тебя ударить. Ты должен падать. Гелл в ярости поднял меч, чтобы убить несчастную тварь, но в последний момент передумал и ударил овражного гнома плоской стороной клинка по лбу. Негодующее выражение на лице создания сменилось недоуменным, а затем оно без чувств рухнуло на землю. Эффект оказался мгновенным. – Они убили Глерта! - закричал один из овражных гномов. – Бежим! - завопил другой. С паническими воплями гномы разбегались по сторонам, проталкиваясь мимо Гелла и ошеломленных дикарей. Через несколько мгновений они исчезли. Дикари оседали вдоль стен, постанывая и ощупывая кровоточащие руки и ноги. На взгляд Гелла, их раны не выглядели слишком серьезными, но грязь и слизь быстро ухудшали ситуацию. Типак, которому каким-то образом серьезно расцарапали щеку, подошел к рыцарю. – Во имя предков, что Гелл нахмурился: – Овражные гномы. Очевидно, таких тварей не было там, откуда прибыл Типак. «Везет же некоторым»,- подумал Мар-Борет. – Почти как крысы, только побольше и не такие умные. – Я никогда прежде не дрался с крысой, - прохрипел Типак. - Но мне кажется, что эти похуже. – Просто досадное недоразумение, - отрезал Гелл. - Это ваша вина, что вас столь сильно избили. Вы слишком тесно держались вместе. Как вы собирались сражаться, если у вас не было места для того, чтобы взмахнуть мечом? Типак собрался ответить, но в этот момент один из дикарей повалился на колени с мучительным стоном. Первой реакцией Гелла было оглядеться в поисках засады, но он быстро понял, что дело не в том: все остальные бруты тоже выглядели больными. «В их раны попала грязь, - понял он. - Вся эта дрянь проникла в кровь, и им уже начинает становиться худо». Он сообразил, что дикари уже не в той форме, чтобы сражаться, и начал задумываться, через какое время им станет плохо настолько, что они больше не смогут двигаться. Все было кончено - они больше не могли двигаться дальше. Все так просто! Его разбили на первом же задании. И кто?! Овражные гномы! – Что будем делать? - спросил Типак. Гелл с отвращением отвернулся. Толпа расступалась несколько быстрее обычного, когда Гелл входил в «Сломанную мачту» тем вечером. Некоторые посетители смотрели на него и бормотали что-то, задерживая дыхание. Он почувствовал, как начинает нарастать его раздражение, но постарался сохранить контроль над собой. День и без того оказался тяжелым и не оправдавшим надежд, не стоило терять еще и самообладание. Он спокойно прошел к своему столику. Ранцис посмотрел вверх, когда Гелл приблизился, и сморщил нос. – Я чувствую запах рыбы? - озадаченно спросил он. Мар-Борет медленно сосчитал до десяти, как привык делать, когда им овладевал гнев. – Трактирщик! - прокричал он, отталкивая уже ждущую его кружку эля. - Принеси мне немного бренди! Тот покорно поспешил принести снифтер. Ранцис проследил за тем, как его друг осушает бокал одним длинным глотком. – Полагаю, - сказал он, - что дела пошли не совсем так, как ты надеялся. – Это должно быть очевидно, - бросил Гелл. - Если бы дела пошли так, как я надеялся, то я вернулся бы с мятежниками в цепях и пил – Понятно, - произнес Лавьен, задумчиво посасывая нижнюю губу. - Может, хочешь рассказать мне, что случилось? – Нас заманили в засаду. – Мятежники? – Не совсем. Ранцис нахмурился и сделал осторожный глоток каламанского винтажа соломенного цвета, которым наслаждался этой ночью. – Ну, я надеюсь, ты сделал все, что мог, должным образом. – Ну, вот уже что-то, - стараясь, чтобы в его голосе было побольше радости, произнес Ранцис. - Кого ты схватил? Мага? Жреца Паладайна? Соламнийского Рыцаря? Второй снифтер бренди скатился в горло Гелла. Он пробормотал что-то несвязное. – Кого? - переспросил Ранцис, - Я не совсем уловил… – Я сказал - «овражного гнома»! - бросил Мар-Борет. Часть местных посмотрела на него, но он столь злобно зыркнул в ответ, что они быстро предпочли найти что-нибудь более интересное для наблюдения. Ранцис моргнул. – Прости,- сказал он.- Должно быть, меня подводит слух. Могу поклясться, что ты сказал - «овражный гном». Гелл резко опустил свой снифтер, оставив на ножке бокала зубчатый скол. – Я – А-а… – Вот кто напал на нас. Вот кто причина болезни моих людей. – А-а… - снова глубоко вздохнул Ранцис. - Так, значит, не мятежники? Гелл сердито покачал головой. – Понятно, - сказал Лавьен, приглаживая тонкие усики. - Ты же – Мы не собираемся казнить его, - возразил Мар-Борет. - Я притащил его сюда, чтобы задать несколько вопросов. Челюсть Ранциса отпала. – Ты собираешься – Мы нашли его по следам мятежников, - сказал Гелл, пожимая плечами. - Он должен был что-нибудь видеть. Я выясню, что смогу. – Как скажешь. - Ранцис глотнул вина и посмотрел на друга прищурившись. - А ты меня не разыгрываешь? «Семь-восемь-девять-десять», - подумал Гелл, скрипя зубами. – Нет, - прорычал он. Ранцис начертил в воздухе священный знак. К удивлению Гелла, Типак ожидал у палатки, где содержался овражный гном. Брут, голова которого была перевязана, поклонился, когда Рыцарь Тьмы подошел. От него все еще ощутимо пахло рыбой, но Гелл решил не упоминать про это. – Какие новости об остальных? - спросил он. – Недобрые, - бросил на него скорбный взгляд Типак. - Они живы, но все страдают. Пройдет еще какое-то время, прежде чем они достаточно поправятся, чтобы сражаться. На ум Геллу пришло особо сильное и кощунственное проклятие, но благородное воспитание не позволило произнести его вслух. – И предполагаю, помочь тут нечем, - сказал он, посмотрев на палатку и успокаивая себя. - Если ничего другого не остается, у нас есть еще одно дело, которое надо закончить. Типак отошел в сторону и снова поклонился. Гелл сделал длинный, глубокий вдох, а затем отбросил полог палатки. Пригнув голову, он вошел внутрь. Овражный гном, несмотря на повязку и кляп, сумел жалобно простонать, когда вошли Рыцарь Тьмы и брут. Гелл наклонился и попытался вынуть кляп, но испуганное существо шлепнулось наземь и попыталось отползти в сторону, выпучив от страха глаза. Даже когда рыцарь ухватил его за отворот грязной туники, овражный гном отчаянно отбивался. В конце концов, Типак вынужден был придавить его к земле, пока Мар-Борет вынимал кляп. Правда, создание тут же попыталось укусить рыцаря за пальцы. – Будь ты проклят! - ругнулся Гелл, отдергивая руку. Брут оттолкнул овражного гнома в грязь. Тот заскулил высоким, пронзительным голосом, так что Гелла мороз продрал по коже. – Больше так не делай, - прорычал рыцарь,- или мои друг может на тебя наступить. Овражный гном вскочил и посмотрел на Типака. Брут ответил ему кровожадной усмешкой. – Конечно, конечно, - поспешно согласился овражный гном, смертельно бледнея. - Я делать, как ты сказать. - На мгновение он, прищурившись, уставился на Гелла. - Но я Овражный гном подумал над вопросом некоторое время, поглаживая свою сальную бороду. – Глерт! Моя называть Глерт! - наконец прокричал он и улыбнулся рыцарю. - Я правильно это сделать? Что моя выиграть? – Выиграть? - озадаченно нахмурился Гелл. Глерт с энтузиазмом кивнул, обнажив зубы в широкой ухмылке. – Другой человек задавать Глерт вопросы. Играем в игра: моя отвечать правильно, он давать Глерт удовольствия. Красивый камень, мертвая лягушка… и подобная штука. Он обещать однажды дать моя большое сокровище. Моя много знать. – Я в этом уверен, но… - Голос Гелла затих, а брови сошлись к переносице. - Постой минутку. Что ты имеешь в виду под «другим человеком»? – О, его очень хорошая. Красивая красная ряса, не такая, как эта уродливая штука. - Овражный гном указал коротким пальцем на нагрудник Гелла, украшенный фигурной гравировкой. - Его посещать клан Глерта много раз. Его обращаться с Глерт очень хорошо, не как ты. Ты плохой. Бьешь Глерта по голове. Мар-Борету захотелось проделать это снова, но он сдержался. Казалось, что он все-таки до чего-то докапывается, несмотря на предчувствия Ранциса. – Этот хороший человек,- произнес он,- тот, что в красной рясе… Как его зовут? Глерт сморщился от напряженной умственной работы, и Гелл даже заподозрил, что могут пройти часы, прежде чем тот додумается до ответа. Но, к счастью, понимание вскоре озарило лицо овражного, гнома. – Это очень забавное имя, - сказал он, - Хьук. Звучать так, словно он глотать что-нибудь вкусное. «Хьюик! - задохнулся Гелл.- Итак, этот маленький кретин знает самого разыскиваемого человека во всем Каэрготе!» – Что еще ты знаешь об этом… хм-м… Хьуке? - спросил он. - Где он живет? – О! - просиял Глерт.- Моя знать это. Его жить здесь, в городе. У Гелла начала болеть голова. Он положил руку на лоб и спросил: – Ты можешь быть более конкретен? – О! Конечно! Конечно! - воскликнул Глерт. - Моя может сделать это. Только… моя не знать, что значит «конкретен»? Рыцарь буквально ощутил, как Типак прикидывает, не размозжить ли овражному гному голову и на том закончить допрос, поэтому быстро продолжил: – Это означает - «где в городе живет Хьук»? – О! - с энтузиазмом кивнул Глерт. - Моя понимать! Твоя хотеть знать, знать ли моя, в какой С все возрастающим волнением Гелл понял, что кивает вместе с восхищенным овражным гномом. – Отлично! - сказал он. - Просто замечательно! И каков будет ответ? – Нет! - ответил Глерт с удивительно широкой улыбкой. - Глерт Мар-Борет прекратил кивать. Какое-то время он даже не находил что сказать. – Ладно, - прорычал он, наконец, и уже собрался признать, что зашел в тупик, но тут увидел еще один путь. - Ты говорил, что входишь в клан. – Да! Клан Клубеня! - подтвердил Глерт. - В самом деле, большой клан. Моя просто присоединиться. Нас много под большой водой. Остальных ты встречать вчера. - Он посмотрел на Типака. - Горп, друг Глерта, пытаться вырвать твоя глаз. Горп не очень меткий. Типак медленно сжимал кулаки. Гелл остановил его взглядом, задавшись вопросом, сколько еще времени сможет удерживать брута под контролем. – Расскажи мне побольше об этом клане Клубеня, - попросил он. – О, клан Клубеня многовеликий, - ответил Глерт. – А сколько вас все… - Рыцарь остановился, в ужасе задержав дыхание, но было слишком поздно: Глерт начал считать. – Один, и один, и один, и один… - произносил он, загибая пальцы на руках, поджимая на ногах и даже дергая волоски в бороде. Гелл считал вслед за ним, но сбился примерно после сорока - он не доверял слову овражного гнома в такой напрягающей мозги работе. – И один, и один, и один! - закончил, наконец, Глерт и, улыбаясь, поднял десять пальцев. - Два! Этого Гелл и ожидал. Типак, однако, слишком мало знал об овражных гномах. Его нижняя челюсть отвисла, и брут издал странный пищащий звук. Гелл, может быть, даже рассмеялся бы, если бы его самого не переполняло желание схватить гнома за глотку и вытрясти из него зубы. – Спасибо, Глерт, - кратко сказал он. – Не за что. – А что еще ты можешь рассказать мне об этом… этом клане Клубеня? – Хм-м,- произнес Глерт, почесав голову.- Ну, Хьук дать нам забавный имя. Звать нас «Первое Движение Сопротивления Овражных Гномов». Моя не знать, что это значить, но Хьук все равно нравится моя. Он действительно хороший, давать моя приятности, если моя говорить ему штуки. Моя уже говорить тебе это. – Верно, - согласился Гелл. - Ладно. А кто руководит кланом? – Это не очень умный вопрос. Наша лидер и руководить, - мигнул Глерт. Боль в голове у Гелла усилилась. – Это я понял, - сказал он сквозь сжатые зубы. - Но кто ваш лидер? - И добавил, подняв руку прежде, чем Глерт мог выпалить ответ: - Если ты собираешься сказать, что тот, кто руководит, тот и есть ваш лидер, я позволю своему другу сделать тебе очень больно. Типак с надеждой напряг мускулы. Удрученный Глерт пожал плечами: – Лидера называть Блим. Большеклубень Блим. Его действительно умный. – Отлично! Замечательно! - обрадовался Гелл. - А теперь скажи, где я могу найти этого Большеклубня Блима? – О, моя не позволено открыть твоя это, - серьезно признался Глерт. - Большеклубень сказать, если кто говорить плохим людям, где жить клан Клубеня, его сажать печка. – Все нормально, - успокоил рыцарь, стараясь не думать над тем, сколь отталкивающе это звучит. - Тебе не надо рассказывать мне, где живет клан Клубеня. Почему бы просто не сказать, где живешь Понимание расцвело на лице Глерта. Он улыбнулся. И Гелл улыбнулся. И даже Типак улыбнулся. – Моя знать это! И Большеклубень не сказать не говорить, - обрадовался овражный гном. - Глерт жить… с кланом Большеклубня! Улыбка застыла на лице Гелла. Он медленно-медленно выдохнул и принялся массировать виски. – «Гномьей водки»! - прорычал Гелл, падая на свой стул в «Сломанной мачте». - Тащи бутылку! Трактирщик поспешил подчиниться. Ранцис Лавьен сидел в тишине, разглядывая свое квалинестийское вино на свет, оценивая глубокий рубиновый оттенок. Затем он поднес бокал к губам, сделал небольшой глоток и опустил руку, стараясь не встречаться с разъяренным взглядом Мар-Борета. Трактирщик поставил довольно чистую медную кружку, а рядом с ней старую, грязную бутылку «гномьей водки». Гелл влил в себя здоровенную порцию, вздрогнул от резкого запаха и огненного вкуса - и повторил. Вытирая рот, он с все растущим нетерпением окинул Ранциса взглядом и резко спросил: – Ну? Лавьен вежливо посмотрел на него: – Что «ну»? – Давай без этого, - прорычал Гелл. - Ты собирался у меня что-то узнать. Приступай. На какой-то миг Ранцис выглядел задетым, но затем улыбнулся. – Может быть, этого и не стоило говорить, но я никогда не пытался осторожничать, - заметил он. - Так кто победил… ты или овражный гном? Гелл проглотил третью порцию, погружаясь в кровожадные мысли. – Я думал, что будет – Иногда невооруженный противник самый опасный, - произнес Ранцис, цитируя старую пословицу, произносимую при продаже меча.- Гелл, возможно, он просто не может рассказать тебе то, что ты хочешь знать. – Э, нет, - возразил Мар-Борет. - Я хотел узнать, где он живет… даже овражный гном способен запомнить это! - Он прикрыл глаза и сжал переносицу, молясь всем Богам, входящим в темный пантеон, чтобы они избавили его от раскатов грома в голове: - Ты хоть представляешь, насколько трудно перехитрить кого-то, кто слишком глуп, чтобы понять, что же ты говоришь? – Очевидно, ты никогда не встречался с моим братом, - мягко возразил Ранцис. Гелл разразился резким, лающим смехом, привлекая внимание других посетителей таверны, и снова набрал полный рот выпивки. – Похоже, ты уже достаточно принял, - сказал Лавьен, касаясь руки друга. – Остав-мня-в-покое, - нечленораздельно произнес Мар-Борет, отбрасывая его ладонь. - Я-и-сам-пйму-если-налижсь. Ранцис пожал плечами: – Делай как знаешь. Но ты ведь помнишь, что младший командир Атгар делает с пропойцами. Это подействовало на Гелла. Даже после четырех порций «гномьей водки» он мог вспомнить последнего человека, находившегося в подчинении Атгара и слишком много пившего. Его звали Вимор Кренн, и по званию он был много выше, чем Гелл сейчас. Атгар собственноручно содрал с Вимора рыцарские регалии, а потом перерезал ему глотку его же собственным мечом. Мар-Борет забил пробку обратно в бутылку и отодвинул ее как можно дальше. – Так-то лучше, - заявил Ранцис, из уважения давая трактирщику знак забрать и его вино вместе с «гномьей водкой». - А теперь давай посмотрим, что делать с твоим маленьким другом. Иногда, когда не можешь решить проблему, стоит отступить и посмотреть на нее с другой стороны. Гелл рассеянно кивнул. – Ладно, - пробормотал он. - У тебя есть какие-нибудь предложения? – Ну, вообще-то есть. Мар-Борет поднял глаза. Через некоторое время он понял, что друг закончил говорить, старательно сосчитал до десяти, а потом потребовал: – Ну и какие? – Ты сказал, что хочешь узнать, где живут овражные гномы, верно? - спросил Ранцис. Гелла поразило, с какой яркостью перед ним предстала картина собственных рук, сжимающихся на горле друга. – Может быть, перестанешь играть в игры, - прорычал он,- и расскажешь мне свою проклятую идею? Лавьен снисходительно наклонил голову, – Ну ладно, да будет так, - сказал он. - Отпусти его. Непонимающе мигнув, Гелл окинул Ранциса озадаченным взглядом. – Отп… - начал он. А затем понимание рухнуло на него настолько тяжело, что чуть не сшибло со стула. Ведь это было столь – Конечно, - сказал Мар-Борет, и его губы скривила хитрая ухмылка. - Отпустить его! – Не могу поверить, что это работает, - пробормотал Типак. – Никогда нельзя недооценивать глупость овражных гномов, - усмехнулся Гелл. - Вот в чем была наша вчерашняя ошибка… мы полагали, что мелкий пискун достаточно умен, чтобы играть с нами в состязание разумов. До меня еще тогда должно было дойти: зачем заставлять его Мужчины посмотрели вперед. Менее чем в двух кварталах от них Глерт радостно несся по улице. Они следовали за коротконогим существом неторопливым шагом, даже не пытаясь как-то скрываться. За ними шли в боевом построении еще двадцать рыцарей и бруты. Младший командир Атгар, выслушав план Мар-Борета, дал ему эту команду во временное подчинение… смеха ради, как понимал Гелл. Они освободили Глерта, покинули гарнизон, а теперь уже подходили к причалам, все ближе к логову клана Клубеня. Все оказалось настолько потрясающе просто, что Гелл не мог сдержать смех. – Разве он не понимает, что мы следуем за ним? - недоверчиво спросил Типак. – Конечно, понимает, - ответил рыцарь. - Но зато не понимает, что это может оказаться для них не очень хорошо. Внезапно Гелл остановился и схватил Типака за руку. За ними замерли и остальные. Тихо и неподвижно они следили за тем, как оглядывается овражный гном. На мгновение Мар-Борет испугался, что маленький негодяй забыл дорогу, но вскоре Глерт кивнул, пробормотав что-то себе под нос. Затем овражный гном развернулся, поглядел прямо на толпу злобных тяжеловооруженных воинов и помахал. – Приветик! - прокричал он, ухмыляясь. Типак недоверчиво уставился на него. Несколько более молодых рыцарей позади него захихикали. Чувствуя легкое головокружение, Гелл помахал в ответ. Только после этого Глерт отправился дальше, устремился за угол, а оттуда - по узкой улочке. Покачивая головой и посмеиваясь про себя, Гелл повел отряд вперед. Надписи на двери был достаточно, чтобы вызывать приступ хохота у нескольких рыцарей. Мар-Борет заставил их замолчать резким взглядом, испытывая радость от того, что охватывающий голову шлем скрывает подергивающиеся губы. Он посмотрел в обе стороны улочки, где бруты занимались тем, что тыкали мечами в груды мусора, и отметил, что засады, похоже, нет. С другой стороны, он собирался войти в логово, где могло находиться как минимум четыре десятка овражных гномов. Эти создания были трусливы, это да, но, как было известно, оказавшись зажатыми в угол, они сражались с безудержной злобой. То, что Гелл собирался сделать, было сродни преднамеренному влезанию в осиное гнездо. – Большеклубня не трогать, - сказал он своим людям. - Остальные меня не беспокоят. Просто запомните: мы здесь не для того, чтобы истребить их. Не убивать никого, пока не потребуется. Рыцари уважительно покивали и приготовили свое оружие. Мар-Борет развернулся к двери, в которую, как они видели, входил Глерт, и его взгляд упал на табличку. Она гласила: «Секратна двырь - для вайты кажи проль». Под этими словами кто-то грубо, но услужливо нацарапал: «Проль: тушонка». На какой-то миг Геллу показалось, что он опять теряет самообладание. Прикусив язык, он вытянул руку и постучал в дверь. – Чего надо? - спросил голос с другой стороны. Это озадачило Гелла. Что, во имя Бездны, они – Впусти меня, - ответил он. – Моя нельзя, - произнес голос. - Твоя не сказать пароль. – Тушенка,- проговорил Гелл. На некоторое время установилась тишина, а потом рыцарь услышал, как овражный гном с другой стороны бормочет что-то себе под нос. Чуть позже привратник снова заговорил. – Твоя уверен? - подозрительно спросил он. - Моя не помнить. Что тама написано на табличке снаружи? Гелл чувствовал, как в воздухе потрескивает с трудом подавляемое веселье других рыцарей. Последнее, в чем он сейчас нуждался, так это в неспособности его людей сдержать смех. Мар-Борет сделал резкий жест в их сторону, и его люди смолкли. Дисциплина была для них превыше всего. – Там написано - «тушенка», - прорычал он. - А теперь открывай, пока я не вышиб дверь. – Ладно, - проворчал привратник. Мгновением спустя дверь распахнулась внутрь. Гелл понял, что она даже не была заперта - он мог просто вломиться туда в любое время. Тихий фыркающий хор за спиной показал, что и остальные рыцари пришли к тому же заключению. Мар-Борет уже не был уверен, кто сильнее сегодня испытывает его терпение: овражные гномы или его собственный отряд. За открывшейся дверью обнаружился очень жирный овражный гном, одетый в то, что походило на старый джутовый мешок. Существо в замешательстве поморгало на Гелла, а потом его глаза удивительно широко раскрылись, когда оно заметило остальных рыцарей. Его челюсть отвисла. – Ойк, - заявил овражный гном и рухнул замертво. Рыцари посмотрели на потерявшего сознание привратника, а затем начали посмеиваться открыто. На сей раз Гелл уже и сам ничего не мог поделать и присоединился к ним. – Ну, - заметил он, - этот повержен. Позже, когда он описывал это Ранцису Лавьену, Гелл сравнил штурм штаба Первого Движения Сопротивления Овражных Гномов с вхождением в волосатый, дурно пахнущий торнадо. Повсюду носились эти существа, в панике завывающие и врезающиеся друг в друга и в стены в отчаянных попытках убраться от продвигающихся рыцарей. В результате настоящего сопротивления вообще-то и не было - Мар-Борет и его люди просто были вынуждены проталкиваться через тесный, покрытый грязью муравейник овражных гномов, отпихивая пинками в сторону бедняг, которые слишком были ослеплены ужасом, чтобы разбирать дорогу. Впрочем, нельзя сказать, что обошлось без жертв. Молодой Рыцарь Лилии серьезно подвернул ногу, ступив в одну из многочисленных луж неопознаваемой слизи, покрывавшей полы логова. А невезучие бруты, случайно забредшие в столовую залу, были так оглушены вонью, что их приятелям немедленно пришлось выносить их. Но, в общем и целом компания Гелла прокладывала себе путь через штаб-квартиру овражных гномов с легкостью. Они нашли Блима Большеклубня забившимся за трон, обхватившим голову руками и дрожащим всем телом от страха. Рыцари обступили его с мечами на изготовку, но он продолжал жаться, отказываясь поднимать взгляд. – Идите дальше, - заскулил он. - Моя прятаться. Ваша не видеть. По кивку Гелла Типак вышел вперед, ухватил Большеклубня за его грязную одежку и поднял с пола. Блим неистово закрутился, но ни кулаки, ни ноги не попадали по выкрашенному синей краской телу брута, так что овражному гному пришлось сдаться. – Ну ладно, - заявил он смехотворно высокомерным тоном. - Моя быть милосердна. Моя щадить тебя. Изо всех сил стараясь сохранить самообладание, Гелл дал знак Типаку, чтобы тот опустил Блима на обветшалый трон. Брут сделал это несколько более грубо, чем было необходимо. – Чего твоя хотеть? - вздрагивая и потирая спину, простонал Большеклубень. – Просто поговорить, - успокоил его рыцарь. - Я задам тебе несколько вопросов, и… Он умолк, когда вопящий овражный гном ворвался в помещение и пробежал прямо через группу рыцарей, собравшихся вокруг Гелла и Блима. Существо исчезло снова в дверях в дальнем конце чертогов, прежде чем кто-нибудь смог в должной мере подавить свое изумление и отреагировать. – Моя военный вождь, - гордо произнес Блим. Гелл недоуменно заморгал. – Ну… ну конечно, - запинаясь, произнес он, а затем собрался с мыслями и раздраженно нахмурился. - А теперь я собираюсь задать тебе несколько вопросов. Если ты мне на них ответишь, мы уйдем. Блим, казалось, целую вечность раздумывал над его словами. – Это казаться честным, - заявил он, наконец. - Моя любить играть вопросы. Что твоя хотеть знать? Несмотря на все свои усилия, Гелл никак не мог справиться с тянущим ощущением в животе. Блим Большеклубень с трона искоса и настороженно смотрел свиными глазками на Рыцарей Такхизис. – Сказать это прямо, - сказал он. - Твоя хотеть моя сказать Хьук, где ты жить? – Нет! - закричал Гелл, похоже, в сотый раз. Он почувствовал, как теряет контроль над своим темпераментом, и заставил себя вспомнить, что хладнокровное убийство короля овражных гномов не будет соответствовать идеалам рыцарской чести. Мар-Борет досчитал до десяти, понял, что этого недостаточно, и продолжил дальше. Достигнув пятидесяти, он уже достаточно успокоился, чтобы продолжить, не скатываясь в бред. И все же голос рыцаря странно задрожал, когда он снова заговорил: – Еще раз. – Да, - счастливо кивая, произнес Блим. - Твоя хотеть, чтобы Хьук сказать моя, где ты жить. - Он огляделся в некотором смущении. - Только… Хьук здесь нету. Почему не сказать тебе моя сам? Так казаться проще. Головная боль вернулась с удвоенной силой, в мозг Гелла словно впивался огромный железный шип. Он начал потирать виски, моля Такхизис, чтобы та даровала ему терпение и хоть немножко избавила от ужасающей вони, заполнившей логово овражных гномов. – Чегой-то не то с твоей головой? - спросил Блим. - Моя иметь знахаря. Он чинить. Встревоженный Гелл начал возражать, но было слишком поздно. – Пут! - завопил Большеклубень, еще глубже загоняя мучительный шип в голову Гелла. Согбенный, худой старый овражный гном вошел в помещение. Его седая борода была настолько длинной, что он дважды наступил на нее, пока шаркал к ним. – Чаго случилось? - прокаркал он, близоруко косясь на рыцарей. – Ничего, - торопливо произнес Гелл. - Просто… – Этот парень получить головная боль, Пуг,- дергая в сторону Гелла большим пальцем, вмешался Блим. - Твоя иметь лекарство? – Канешна иметь, - с негодованием ответил Пуг. Он залез в один из многочисленных карманов своей запачканной безрукавки и извлек на свет несколько ошметков чего-то, что Гелл не сразу смог опознать. Гном протянул ошметки Геллу, и тот понял, что ему предлагают ивовую кору. – Вот, - сказал Пуг. - Твоя жевать. Помогать чинить голова. Мар-Борет сердито отпихнул руку знахаря, отправляя ивовую кору в полет. – Убери это от меня, - зарычал он. Пуг надулся, а затем уселся на пол и начал сопеть. Что-то в Гелле надломилось. – Хватит! - проревел он. Сорвав с пояса кинжал, рыцарь бросился на Большеклубня и прижал кончик лезвия к похожему на луковицу носу Блима, вдавливая его в кожу, но еще не пуская кровь. – А теперь, - прошипел Гелл с мертвенно-бледным лицом,- даю тебе последний шанс ответить мне, или я прорежу тебе третью ноздрю. Я ясно говорю? Блим скосил глаза на лезвие у своего носа, и слезы заструились по его лицу. После нескольких неудачных попыток обрести голос он слегка кивнул. – Отлично, - сказал Мар-Борет. - Больше никаких игр. Где живет Хьук? – О! - торжествующе закричал Большеклубень. - Твоя хотеть знать, где Гелл понял, что единственным звуком, который он может издать, является визг. Блим одарил его странным сочувствующим взглядом. – Это ниче, - сказал он. - Всякий иногда делать глупый ошибка. Хьук жить в большом доме на холме. Один раз брать Блима там. Его тоже иметь секретный дверь. Хоть и не такой хороший, как у клана Клубеня. Слишком трудно находить. Гелл нерешительно опустил кинжал. Тот оставил заметную красную отметину на носу овражного гнома. Задав этот вопрос, он поежился от ожидания, что потребуется еще час, чтобы заставить Блима понять сказанное. – Ну, это просто, - ответил Большеклубень. - Тама большой комната в доме, много книг. Секретный дверь за полками у огнеместа… Хьук тянуть большой синий книга по третья полка, чтобы открыть. Прямой ответ! Геллу хотелось танцевать. – Хорошо, - сказал он. - Спасибо, ваше величество. Это все, что я хотел знать. – Большеклубень доволен помочь, - сияя и потирая нос, ответил Блим и протянул руку. - Что твоя дать мне теперь? Гелл вскинул брови. До него должно было дойти раньше: если Хьюик раздавал овражным гномам безделушки в обмен на помощь, конечно же, те хотели, чтобы и он сделал то же самое. Он покопался в кошельке, вытащил медную монетку и положил ее в руку Большеклубня: – Держите, ваше величество. – Ого! - закричал Блим, поднимая монету к тусклому свету. - Блестяшка! Ты делать Большеклубня очень счастливый. Теперь ты идти. В другое время Гелл мог и рассердиться, будучи столь непочтительно отпущен, но сейчас он и сам был более чем счастлив подчиниться. Он поднялся и поспешил прочь из залы, а за ним последовали его люди, оставляя короля овражных гномов и его плачущего знахаря позади. Гелл не останавливался и не оглядывался, прокладывая обратный путь к гостеприимному, сравнительно свежему воздуху усыпанной мусором улицы. Наконец-то он знал! Знал точно, где они могли найти Хьюика. В пределах стен Каэргота имелся только один холм, и не составит большого труда выяснить, какой из домов на нем принадлежит магу. Ведя свое воинство обратно к гарнизону, Гелл склеивал по кусочкам план. Он доложит младшему командиру Атгару, запросит разрешение на то, чтобы повести эскадрон на штурм дома… Этот запрос Атгар с радостью удовлетворит в свете успеха Гелла с Большеклубнем. А после того как Рыцари Такхизис наконец захватят мятежников, он снова окажется героем. Впереди будет еще больше повышений, почестей и славы. Впрочем, перед этим Мар-Борет нуждался в длительной помывке. Он смердел, как овражный гном. Дверь дома распахнулась настежь, раскалываясь на щепы. В нее ворвались три дюжины Рыцарей Такхизис с мечами наголо. За ними последовало полчище брутов и только потом - гордый собой Гелл Мар-Борет, получивший право руководить этим нападением. Рядом с ним шел Ранцис Лавьен с клинком, мерцающим в умирающем закатном свете. Эти двое обменялись мрачными, удовлетворенными улыбками, зашагав по затененному холлу. – Библиотека! - пролаял Гелл, и его голос заставил шлем зазвенеть. - Ищите библиотеку! – Я нашел ее, сэр! - прокричал молодой рыцарь из дверей посреди холла. - Сюда! Ранцис хлопнул Гелла по плечу, и друзья поспешили к нему. Они нашли молодого рыцаря у входа в большую комнату с уставленными древними книгами полками вдоль стен. Мар-Борет одобрительно кивнул, оглядывая помещение; как он понимал, Серые Рыцари должны заинтересоваться такой огромной коллекцией. Но книги в его шкале ценностей стояли не на первом месте. Гелл осмотрел комнату и приметил камин. Грохоча броней, он подбежал и осмотрел полки с обеих сторон. Как и обещал Большеклубень, на третьей полке стоял толстый том, переплетенный в темно-синюю кожу угря, позолоченные слова на его корешке давно уже превратились в пятна. Он оказался в точности таким, каким представлял его Гелл: анонимный, никак не отличающийся от любого из сотен томов, украшавших эту комнату… или же кажущийся таковым. Он потер книгу пальцами и обернулся к Ранцису. – Собери здесь остальных. Мне нужно как можно больше мечей. Они могут устроить драку. Кивнув, Ранцис повиновался. Через миг библиотека была забита рыцарями и брутами, напряженно ждущими того момента, когда через секретную дверь повалят разъяренные мятежники. – Запомните это, - гордо сказал им Гелл. - Сегодня мы, наконец, захватим Хьюика из Каэргота. С этими словами он схватил книгу и сдернул ее с полки. Ничего не произошло. Единственным звуком, раздавшимся в тишине, оказался шлепок, с которым Ранцис Лавьен ударил себя по лбу. Лицо Гелла Мар-Борета стало пунцовым, потом потемнело до фиолетового, пока он непонимающе смотрел на книгу в своих руках. Он открыл ее и начал перелистывать страницы, бормоча: – Что за… – Хм-м, Гелл, - тихо спросил Ранцис, - про какую по счету полку говорил твой приятель Блим? – Я уже рассказывал тебе, - нетерпеливо бросил Мар-Борет. - Он сказал посмотреть на тре… Голос рыцаря сорвался на сдавленный, придушенный хрип, когда он вдруг понял. – В этот миг начали звонить сигнальные колокола гарнизона Рыцарей Такхизис на другой стороне города. Когда на Каэргот начала опускаться ночь, упрямое закатное свечение встретилось с более ярким светом от укреплений в восточной части города. Блим Большеклубень с удовлетворением наблюдал, как пожар охватывает рыцарский гарнизон. Прохожему он, стоящий на носу старой рыбацкой лодки с экипажем из овражных гномов, мог показаться смешным. Впрочем, прохожих не было - комендантский час, введенный Рыцарями Тьмы, удерживал горожан в домах, а у самих рыцарей имелись более неотложные дела, чем патрулировать сейчас гавань. Пуг, знахарь Блима, подхромал к нему, с задумчивым выражением окидывая взглядом бушующее пламя. – Знаешь, Хью, - сказал он, - я уж думал, что все кончено, когда ты сказал про третью полку. Ты же – Это было необычно для меня, не так ли, Карен? - согласился Блим. - Хорошо, что этот глупый молодой рыцарь был слишком рад найти наше укрытие, чтобы обратить на это внимание. А зачем ты пытался дать ему ивовую кору от головной боли? Кто-нибудь когда-нибудь слышал, чтобы лекарства овражных гномов на самом деле работали? – Просто немного пошутил, - ответил Пуг, его глаза искрились. - Кора ивы была традиционным средством от головной боли с самого рассвета Кринна… но знахарь правильно расценил, что Гелл Мар-Борет и понятия не имеет о лечении травами. Большеклубень посмотрел на него с любопытством. – У тебя больное чувство юмора для представителя твоего Ордена, Карен. - На его лице расплылась ухмылка. - Хотя должен признаться, что из тебя получился чертовски отличный овражный гном. – Благодарю, - сказал знахарь с самодовольной полуулыбкой. - Да и ты был неплох. Блим подмигнул ему: – Думаю, нам надо поторапливаться. Когда, наконец, погасят этот пожар, они пойдут искать нашей крови, и самым жестким образом. Он посмотрел через плечо, разглядывая свою команду. Его взгляд остановился на одном из них. – Глерт! Иди сюда! Маленький овражный гном, который привел Гелла к укрытию Блима, заспешил к ним, широко раскрыв глаза. – Мы закончить? - спросил он. - Может моя ехать на лодке? Блим ласково улыбнулся и погладил Глерта по голове. – Боюсь, что нет, мой маленький друг, - сказал он. - Нам предстоит долгое и опасное путешествие, и тебе лучше остаться там, где ты можешь спрятаться. Но я хочу сказать тебе спасибо, Глерт. Мы никогда бы не справились без твоей помощи. Несмотря на свое крайнее смущение, гном просиял: – Моя доволен помогать. Ты играть в очень забавные игры, Большеклубень. – Вот, - сказал Блим, залезая в один из карманов своей рваной одежды, доставая медную монету, ту самую, которую дал ему Рыцарь Тьмы, и вкладывая ее в руку Глерта. - Однажды я обещал тебе сокровище. Она твоя… ты заработал ее. – Твоя иметь в виду это, Большеклубень? - Глерт изумленно уставился на монету. - Это мое? – Да, маленький овражный гном,- кивнул Блим.- Она твоя… но мы задолжали тебе значительно больше. Глерт посмотрел на него, озадаченно мигая. – Не понимаю, - протянул он. – Я знаю,- ответил Большеклубень с тихим вздохом, - но, боюсь, что у меня нет времени на объяснения. Он поднял руки, напевая на странном языке, и его тело стало расти и изменяться. Через несколько секунд Большеклубень пропал. На его месте стоял крепкий человек с добрым лицом, облаченный в красную мантию. Он повернулся к своей команде и повторил заклинание. Один за другим овражные гномы стали превращаться в людей: золотоволосую женщину, темнокожего юнца, седеющего наемника и многих других. Пуг стал высоким, седовласым Праведным Сыном Паладайна. Глерт изумленно наблюдал, как Хьюик снимает заклятие изменения облика. Маг поднял его и перенес на пристань. – Прощай, Глерт, - сказал он, пока жрец развязывал узел, а остальная часть команды готовилась выгребать на открытую воду. Гном немного постоял на пристани, с удивлением сжимая свою драгоценную медную монету и наблюдая, как Первое Движение Сопротивления Овражных Гномов обходит волнорез и скрывается в темноте. А затем отправился на поиски чего-нибудь съестного. |
||
|