"«Архивы драконов»" - читать интересную книгу автора (Уэйс Маргарет, )

Шелковые нити Маргарет Уэйс и Трейси Хикмэн

(Впервые опубликовано в сборнике «The Reign of Istar»)

Вайретскую Башню Высшего Волшебства во все времена было трудно найти, особенно сейчас, когда война близится к концу. Контролируемая лучшими магами Конклава, Башня перемещается в ужасном зачарованном лесу, полном опасных животных.

Многие видят, как молодые маги бродят, парят или просто сидят у самой опушки. Их лица бледны, дыхание с хрипом вырывается из груди, руки подрагивают. Все они должны преодолеть себя и бросить вызов судьбе. Если они достаточно отважны, лес расступится, разрешив им пройти, а магическая Башня сама найдет каждого.

Но это теперь. А раньше, перед Катаклизмом, мало кто мог обнаружить Вайретскую Башню Высшего Волшебства.

Она бродила в тенях леса, скрываясь от света дня, и, опасаясь нарушителей, уничтожала всех незваных гостей (особенно если их было несколько). В дни перед самым Катаклизмом маги Ансалона были необычайно подозрительны, страшась святого рвения Короля-Жреца, который боялся их растущей мощи и обвинял в жутких грехах.

И он был прав, что боялся. Своры внутри Конклава шли яростные, маги желали биться, но опасались, что боевые действия могут уничтожить мир. Они рассуждали так: лучше не нанимать первыми, а скрыться в благословенных тенях магии и ждать.

Ждать.

Был канун нового года, очень странная зима, пожалуй, самая теплая из всех, какие могли вспомнить жители Ансалона. Теперь мы знаем, что жара была вызвана гневом Богов, решивших наказать погрязший в грехах мир. Люди же считали, что это просто удивительное природное явление, а многие сваливали вину на гномов.

Была как раз такая редкая ночь, когда кажется, что мир замер и не дышит. Искры сыпались с черного меха кота, который сидел на черной мантии хозяина. Запах гибели распространялся в воздухе, как аромат грозы.

Именно такой ночью некий мужчина вступил под сень Вайретского Леса и уверенным шагом устремился прямиком к Башне Высшего Волшебства. Никакие наваждения не могли остановить его. Деревья, что должны были напасть на любого нарушителя и разорвать в клочья, лишь отступали назад н низко кланялись. Птицы прерывали песни, а хищники обходили его стороной.

Человек игнорировал их всех, не говоря ни слова и не замедляя шаг. Достигнув Башня, он прошел сквозь запечатанные рунами стены, не потревожив ни одного стража и не вызвав ничьего интереса. Беспрепятственно пересек двор. По нему прогуливались несколько магов в белых и красных мантиях, что-то обсуждая тихими голосами - несомненно, трудности, обрушившиеся на остальной мир. Человек прошел между ними - никто не обратил на него внимания.

Он вошел в Башню и стал подниматься по лестнице, держа путь к большим палатам на самом верху. Комнаты для гостей и кельи учеников находились ниже, но все они пустовали этой ночью. Уже давно вход гостям был строжайше запрещен и никакие ученики не постигали тайное искусство. Это было слишком опасно - многие заплатили за настойчивость собственными жизнями.

Комнаты наверху занимали самые могущественные маги, члены Конклава. Семеро членов Ложи Черных Мантий управляли злой магией ночи, семеро магов в белых мантиях - доброй магией дня, а семеро в красном - промежуточной магией сумерек.

Мужчина вошел в изящно обставленную комнату, где каждая вещь знала свое место. Маг никогда не менял привычек. Книги заклятий, переплетенные в черную кожу, выстроились в алфавитном порядке, за ними ухаживали каждый день. Свитки в сотовидном хранилище выставляли напоказ полированные футляры. Магические кольца и жезлы аккуратно разместились по шкатулкам - на каждой висел ярлык, исчерпывающе поясняющий содержимое.

Черный маг работал за столом из черного дерева, в его поверхности отражался желтый свет масляной лампы, свисавшей с потолка неподалеку от его головы. Он заканчивал работу над свитком, нахмурив брови, шевелил губами, формулируя волшебные слова, перо опускалось в кровь ягненка и запечатлевало их на пергаменте.

Он не услышал, что прибыл гость. Двери в комнатах магов не имеют замков - каждый почтителен к личному имуществу другого, - поэтому человек вошел беспрепятственно, не ожидая, пока отодвинут засов или повернут ключ, - впрочем, на свете не было замков, способных его остановить. Гость встал на пороге, пристально разглядывая мага и молча ожидая, пока тот завершит работу. Наконец маг закончил, размял дрожащие от напряжения руки, отбросил падающие на лицо спутанные седые волосы - и замер.

Его глаза расширились, затем он потряс головой, словно думая, что гость померещился ему от усталости. Человек на пороге, закутанный во все черное - от атласного капюшона до бархатного подола мантии, остался неподвижен.

Маг медленно поднялся.

– Подойди, Акар.

Маг так же медленно шагнул вперед, ощущая слабость в ногах и учащенное биение сердца в груди, а ведь он прежде не боялся никого на Кринне. Ему было под сорок, он был прекрасно сложен и высок. Рано поседевшие волосы обрамляли решительное, строгое и упрямое лицо. Сделав несколько шагов, он неловко опустился на колени и поклонился - первый раз в жизни.

– Повелитель… - едва вымолвил Акар, широко разводя руки в знак открытости и готовности подчиняться приказам. Маг не смел поднять голову, несколько раз пытался, но безуспешно. - Это такая честь…

Человек в мантии сделал плавное движение рукой, и дверь в помещение захлопнулась, затем еще жест, и сама она перестала существовать - теперь на ее месте была глухая стена. Маг краем глаза наблюдал за изменениями, и холод ужаса бежал по его спине - теперь отсюда нет выхода, кроме черных объятий смерти…

– Акар, - сказал ночной гость, - посмотри на меня.

Маг медленно, с усилием поднял голову, в его животе поселился холод, по лицу струился пот. Он сжал зубы, чтобы не выдать свое состояние невольным криком.

Посетитель внимательно смотрел на Акара. Белое лицо, обрамленное тенями капюшона, было словно создано из стали и льда.

– Кто я, Акар? Назови мое имя, - скомандовал он. - Назови так, как ты зовешь, когда просишь у меня частицу могущества.

– Нуитари… - задохнулся маг. - Нуитари, Бог Черной Луны…

Лицо Божества сияло мрачным, призрачным светом, из мрака одежд взметнулась бледная рука.

– Протяни мне левую ладонь!

Акар послушался, найдя силы для столь простого движения. Тонкие бледные пальцы Бога сжали сильную загорелую человеческую ладонь…

Маг уже не смог сдержать крика - боль вывернула его наизнанку, холод потек сквозь его тело, похожий на прикосновение обжигающего льда к влажной плоти. Но его рука не дрогнула, он не попытался отдернуть ее, продолжая стоять на коленях и содрогаться от мучительной боли.

Глаза под тяжелыми веками вспыхнули, и полные губы чуть раздвинулись в улыбке. Нуитари неожиданно отпустил своего слугу. Откачнувшись, Акар увидел на побелевшей коже пять отметин от пальцев Бога.

– Мой знак будет тебе символом и подписью, - сказал Нуитари, - чтобы то, что ты сейчас узнаешь, никогда не казалось тебе сном или вымыслом.

– Если бы я хоть раз так подумал, то усомнился бы в оказанной мне чести, - пробормотал Акар, глядя на отметины, затем вновь поднял взгляд на Нуитари. - Чем я могу служить, милорд?

– Встань с колен, присядь… У нас есть много тем для обсуждения, и не стоит пренебрегать удобствами.

Акар медленно поднялся и двинулся к своему столу, стараясь не морщиться от боли и не трясти горящую руку. Он знал, чего ожидают от него, поэтому, несмотря на боль, сотворил для гостя кресло из тьмы, скрепленное звездами. Маг подождал, пока Бог усядется, и лишь затем примостился на краешек рабочего кресла. Больную руку он спрятал в складки мантии, двигая пальцами каждый раз, когда ледяной огонь пробегал под кожей.

– Боги недовольны, Акар, - начал Нуитари. Полуприкрыв тяжелые веки, он смотрел на масляную лампу, что висела над ним. - Чешуя баланса начала давать трещины, угрожая миру и всем живущим. Разрушение Кринна предсказано… Чтобы его предотвратить, Боги решили предпринять определенные меры для восстановления равновесия. Через две недели, Акар, мы обрушим с небес огненную гору, которая ударит в Ансалон и расколет его на части. Она упадет на Храм Короля-Жреца, погрузив его глубоко в недра. Реки крови омоют храм, а волны моря навсегда затопят это место. Так будет, если человечество не раскается в грехах, чего, говоря между нами, Акар, оно точно никогда не сделает… - Нуитари улыбнулся.

Маг уже не ощущал боли в руке.

– Благодарю за предупреждение, Повелитель, я немедленно сообщу об этом остальным членам Конклава. Мы предпримем все необходимые шага, чтоб защитить нас…

Нуитари лениво взмахнул рукой, словно отбрасывая в сторону помеху.

– Не беспокойся. Мой брат Солинари и сестра Лунитари придут в залы магии и предупредят всех… Не надо бояться, все будет хорошо. Но,- мягко добавил Бог, - не делай никаких попыток быть вовлеченным в их дела. У меня для тебя есть другая, более важная задача.

– Да, Повелитель. - Акар наклонился вперед, всем своим видом выражая внимание.

– Завтра ночью Боги прибудут на Ансалон, чтобы спасти тех жрецов, которые остались верными и не поддались на извращенные догмы Короля-Жреца. В это время появится Потерянная Цитадель, сформировав мост между мирами. Истинные жрецы смогут войти в нее и отправиться в другие земли, далеко отсюда… Ты понимаешь, Акар?

– Я думаю, Повелитель, - нерешительно начал маг, - но не вполне понимаю. Какова моя роль в этом? Мое влияние на жрецов очень мало, особенно на тех, кто поклоняется Паладайну и ему подобным. Нет ни одного оставшегося в живых, кто служил бы Ее Темному Величеству. Король-Жрец издавал много эдиктов, темные жрецы первыми попали в его руки и в пламя так называемого очищающего огня.

– Ни одного оставшегося в живых? Странно. А ты когда-нибудь думал об этом, Акар?

Маг пожал плечами:

– Как я уже сказал, Повелитель, у меня мало влияния среди жрецов. Такхизис, Темная Королева, была выслана из нашего мира очень давно. Могу только предположить, что она оказалась не способна прийти на помощь к тем, кто призывал ее… Не спасла их от смерти в огне.

– Моя мать всегда помнит тех, кто служит ей, Акар, - прошелестел Нуитари. - И так же она помнит всех, кто подводит ее.

Маг вздрогнул от лютого приступа ледяной боли, закусил губу и прикрыл глаза.

– Прошу прощения, Повелитель, как могу я служить нашей Королеве?

– Ночью, когда мост между мирами окончательно сформируется, по нему двинутся истинно верующие жрецы разных Богов. В столь уникальный момент и души темных жрецов, томящиеся в Бездне, могут к ним присоединиться.

– Те, кто погиб, служа Темной Королеве, смогут вернуться в наш мир?

– Да. Раз все истинные покинут Кринн, то после падения огненной горы не будет никаких жрецов, кроме поклоняющихся Ее Темному Величеству.

Акар удивленно поднял брови:

– Действительно интересный план, Повелитель. Он, несомненно, поможет в возвращении Такхизис из заточения. Но что конкретно должен делать я? Простите мне мою смелость, но я служу сыну, а не матери. Мои возможности лежат лишь в сфере магии, как и ваши собственные.

Нуитари казался польщенным таким ответом. Он склонил голову набок, и широко улыбнулся.

– Я окажу матери услугу. И маг, который послужит моей матери, получит богатую награду от ее сына.

– Ах-х… - задохнулся Акар, откидываясь на спинку кресла. - Что за награда, Повелитель?

– Власть. Ты станешь самым могущественным магом на Кринне - отныне и навеки. Сильнее Фистандантилуса…

– Мой учитель, - пробормотал Акар, бледнея при упоминании этого имени.

– Великий Фистандантилус будет вынужден склониться перед твоей силой!

– Фистандантилус? - зачарованно повторил Акар. - Я буду отдавать ему приказы… Но как это возможно?!

– С помощью Богов возможно все…

Однако было видно, что Акара эти слова не убедили.

– Я в полной мере знаю силу и власть этого мага. Его мощь способна конкурировать с силой любого Бога.

– Может, это лишь кажется ему самому? - Нуитари нахмурился, и тьма его одежд заколыхалась. - Этот Фистандантилус вызвал недовольство матери, даже сейчас он находится в храме Короля-Жреца, стремясь захватить Темную Королеву. Он явно раскрывает рот на кусок, который не сможет проглотить. Его необходимо остановить.

– Что мне делать, Повелитель?

– Если кровь доброго и верующего человека будет в гневе пролита на мосту, дверь в Бездну откроется и темные жрецы смогут вернуться.

– Повелитель, но как я смогу найти Потерянную Цитадель? Никто не знает, где она находится, известно лишь то, что она плывет в магических сферах мироздания. И нет очевидцев ее пребывания на Кринне с начала времен.

– Линии на твоей руке укажут путь, - произнес Нуитари.

Ладонь Акара вспыхнула, боль на мгновение едва не заставила его потерять сознание, кожа коробилась. Маг задыхался, из груди вырывался хрип и свист. Наконец он затих, медленно поднес руку к лицу и вгляделся в ладонь:

– Вижу… Карта… Какие будут еще распоряжения, милорд?

– Только сталь вправе пролить кровь.

– Это значительно усложняет дело, - покачал головой Акар. - У магов из разрешенного к ношению оружия только кинжал…

– Найди того, кто исполнит приказ. Ты не должен промахнуться.

– Понимаю… я справлюсь. А как насчет стражи, Повелитель? Разве Боги не будут охранять мост?

– Там будет один из Богов Нейтралитета - Зивилин. Он не вмешается, пока ты или кто-то еще будете исполнять задуманное по собственной воле.

Акар мрачно улыбнулся:

– Я справлюсь, Повелитель. Думаю, проблем не будет. Спасибо за оказанную мне высокую честь.

Нуитари встал:

– Я долго наблюдал за тобой и, надо сказать, весьма впечатлен твоими успехами, Акар. Не подведи меня, не дай усомниться в моем выборе. Пусть благословение Черной Луны всегда пребудет с тобой, мой верный слуга.

Маг согнулся в низком поклоне, а когда поднял голову, увидел, что остался совершенно один в своих палатах. Глухая стена исчезла, дверь вернулась на свое место, недавно законченный свиток одиноко лежал на столе. Все было точно так же, как и прежде, если не считать мучительной боли.

Акар поднес руку к свету и вгляделся в знак темного Бога. Там проявились линии, тянущиеся к центру ладони. Он внимательно изучал схему, стараясь расшифровать ее, когда с лестницы донеслись звуки шагов и шорох мантии. Кто-то, видимо нежданный посетитель, негромко кашлянул.

– Прочь! - рявкнул Акар.- Не тревожить меня!

Маг достал чистый пергамент и принялся перерисовывать линии с руки. Человек, что стоял за дверью, кашлянул снова, но на этот раз приглушенно, словно посетитель зажимал рот. Акар раздраженно поднял голову, оторвавшись от работы:

– Пошел в Бездну вместе со своим кашлем! Прекращай отвлекать меня, кто бы ты ни был!

За дверью на миг настала тишина, потом шаги торопливо зашелестели вниз, вызывая слабое эхо. Акар уже не обращал на это никакого внимания.

Старший жрец хмурился, мрачно кривя губы и тряся многочисленными подбородками и массивным брюхом, скрытым под богатыми одеждами.

– И это все, что ты можешь сказать, сэр рыцарь?

Воин, к которому обратились с этими словами, понуро опустил голову, не замечая полной чаши, которую держал в руке. Это был еще юноша, «грохотавший доспехами», как метко гласила рыцарская поговорка. Тело парня просто не успело вырасти до объемов панциря, который оставил в наследство отец. Если судить по мрачному, суровому лицу, ему рано пришлось взять в руки меч и взвалить на себя многочисленные обязанности. Он, наконец, поднял глаза и достойно встретил взгляд жреца.

– Сожалею, Праведный Сын, но это мое последнее слово. Отец пожертвовал достаточно на Храм в Истаре - на мой взгляд, более великодушно, чем должен был, - но и он не смог предвидеть будущего.

Девушка, что стояла за стулом рыцаря, неожиданно вышла вперед и приблизилась к священнику.

– И, кроме того, отец не предсказал, что однажды Король-Жрец возьмет свои слова, подтвержденные клятвой, обратно.

Они с юным рыцарем были настолько похожи, что сразу становилось понятно - это близнецы. Одинакового роста и веса, они даже искусству фехтования обучались наравне. Только копна длинных пышных волос, которые ниспадали густой волной до самых колен, выделяли сестру. Волосы брата были аккуратно подрезаны по плечи, а усы, как и подобает Рыцарю Соламнии, находились в безупречном порядке.

Но думали и действовали брат с сестрой всегда одинаково.

– Мир, Николь,- произнес брат, дотягиваясь до ее руки, но девушка была уже слишком распалена.

– Пожертвуйте на Храм еще, говоришь ты! Увеличьте славу Паладайна! Но мы увеличим не славу Бога, а твой кошелек!

– Придержи язык, дочь моя, - прошипел старший жрец, впиваясь в нее взглядом. - Ты накличешь гнев Богов!

– Дочь твоя? - задохнулась Николь. Покраснев и сжав кулаки, она сделала еще шаг к жрецу. - Не смей меня так называть! Два человека, имевшие на это право, уже мертвы. Отец, погибший на службе твоего лживого Короля-Жреца, и мать, скончавшаяся, не вынеся мучений и тяжелых невзгод!

Жрец, казалось, встревожился при виде разъяренной девушки, подступавшей все ближе. Он оглянулся на двух телохранителей с гербом Истара на плащах, стоявших у дверей. Чуть успокоившись, а может, вспомнив, что он гость в замке Рыцаря Соламнии, старший жрец вновь повернулся к юноше:

– Я не виню тебя за эту недостойную вспышку, сэр рыцарь. То, что твоя сестра не научилась почтительно говорить с человеком в сутане, не твоя вина, а скорее того человека, который преподавал ей уроки религии и веры.

Пристальный взгляд толстяка переместился на стоявшего в отдалении человека в скромной одежде семейного целителя. Он был молод, не старше брата с сестрой, но суровое выражение лица придавало ему солидности. Он не походил на обычного жреца Истара, не носил никаких драгоценностей на пальцах, лишь священный символ, висящий на кожаном ремешке, сверкал мягким синим светом на его груди. Целитель выглядел обеспокоенным обвинениями старшего жреца, но ничего не сказал в ответ - только поклонился.

Николь вспыхнула еще сильнее и посмотрела на него.

– Не обвиняйте брата Майкла в моем остром языке, Праведный Сын Паладайна, - тихо произнесла она. - Простите мою откровенность, но трудно видеть, какие лишения испытывают те, кто оставлен под нашим присмотром, и знать, что мы ничего не можем сделать для них.

– Есть многое, что ты можешь сделать, сэр рыцарь. - Старший жрец говорил только с юношей, игнорируя его сестру. - Обрати свои земли и имения лицом к церкви. Освободи воинов от службы - время опасностей миновало, воцарился мир и покой. Все зло уже стерто - или в скором времени будет стерто - с лица Ансалона. Посмотри в лицо фактам, сэр рыцарь. Раньше мы нуждались в рыцарстве и армии, чтоб охранять мир и защищать невинных. Но то время прошло, и настает новая эра, когда рыцарство становится устаревшим и старомодным, а его вера и убеждения - смехотворными… - Старший жрец улыбнулся, заколыхав толстыми подбородками. - Люди хотят нового развития, и его можем обеспечить только мы. Храм разошлет хорошо подготовленных жрецов, - он кинул уничтожающий взгляд на брата Майкла, - чтобы они могли принять контроль над мирными землями, собирать налоги и исполнять закон. Тебе, естественно, будет разрешено жить в замке, как почетному опекуну…

– Опекун! - Рыцарь побледнел и вскочил на ноги, нащупывая рукоять меча. - Опекун отцовского дома! Опекун благородного состояния, что передавалось от отца к сыну на протяжении нескольких поколений! Пошел вон! Убирайся, или, клянусь Паладайном, я тебя…

Он наполовину обнажил клинок. Жирное лицо старшего жреца пошло красными пятнами, глаза выпучились, он вскочил со стула, а его охранники выхватили оружие - под сводами зала залязгала сталь.

– Праведный Сын, позволь мне сопровождать тебя к повозке, - шагнул вперед брат Майкл, старательно занимая место между оскорбленным жрецом и разъяренным рыцарем.

Николас с усилием взял себя в руки и вложил меч в ножны, сестра успокаивающе гладила его по плечу. Брат Майкл, продолжая непрерывно говорить, торопливо увлек старшего жреца Истара из зала. Но в дверях толстяк остановился и окинул всех уже ледяным и спокойным взглядом:

– Значит, ты посмел угрожать человеку в рясе именем Паладайна? Остерегись, сэр рыцарь, ибо гнев Богов падет на тебя!

– Сюда, сюда, Ваша Праведность,- потянул его за мясистую руку брат Майкл, и они быстро вышли в пустой темный коридор, стены которого украшали только забытые новогодние ленты, а реликвии прошлых лет давно исчезли, сменившись порванным и запятнанным кровью знаменем.

Старший жрец огляделся и презрительно фыркнул:

– Ты только посмотри, брат Майкл, как быстро пришло в упадок это прекрасное поместье. Где гобелены? Где старинные доспехи? Того и гляди, потолок рухнет на голову. Это позор - и я не успокоюсь просто так! Надеюсь, брат, ты сможешь указать этим двум гордым молодым людям ошибочность их путей.

Брат Майкл сунул руки в широкие рукава и молча рассматривал многочисленные драгоценности, которые носил старший жрец. Затем он покрепче сжал губы, чтобы неосторожные слова не принесли большей беды.

Жрец склонился к нему:

– Ведь будет жалко, любезный брат, если столь милых людей соберется навестить инквизитор?

– Но они - верные последователи Храма… - вскинулся целитель.

Старший жрец вновь фыркнул:

– Церковь желает получить эти земли. Если бы рыцарь выказывал себя истинно верующим, то беспрекословно отдал бы все, что имеет, в распоряжение Короля-Жреца. А раз он и его ядовитая сестрица противятся воле Храма, значит, они в сговоре с силами Тьмы. Верни их на истинный путь, брат Майкл, верни, или я начну задаваться вопросами о тебе…

Старший жрец, тяжело переваливаясь вслед за вооруженными до зубов телохранителями, почти добежал до своей повозки, спазматически дергая руками в благословениях для нескольких голодных крестьян, которые почтительно сорвали капюшоны с головы при его приближении. Но когда Праведный Сын скрылся внутри, на лицах людей проступили презрение и ненависть к хозяину богатого фургона.

Брат Майкл еще долго стоял на пустой дороге в оседающих клубах пыли, сжимая рукой священный медальон,

– Даруй мне понимание, Мишакаль, - взмолился он своей Богине. - Ты - единственный свет в этом ужасном мраке…

Брат с сестрой, услышав скрежет колес по каменным плитам двора, вздохнули с облегчением. Рыцарь вытащил меч и с сожалением взглянул на острую сталь:

– До чего я дошел? Хотел обрушить оружие на святого жреца!

– Он заслужил это, - бросила Николь. - Жаль, у меня ничего не было, вот уж я бы пару подбородков ему подрезала!

Они обернулись на приближающийся звук шагов и увидели остановившегося в дверях семейного целителя.

– Заходи, брат Майкл, - пригласила девушка, принимая его неуверенность за нежелание их беспокоить. - Ты - член нашей семьи.

На самом деле Майкл обдумывал, как потактичнее передать им ужасную угрозу. Они так молоды, а вся их жизнь прошла в борьбе за выживание поместья - слишком мало Николас мог сделать для голодающих арендаторов. Его горстки воинов не хватало, чтоб защитить склады от постоянных нападений гоблинов, - от таких мыслей у Майкла всегда ком поднимался к горлу. Ему бы сейчас скакать на турнир в сияющей броне, завоевывая покровительство прекрасной дамы… А он круглый год сражается с голодом и нищетой, с каждым днем проигрывая эту бесславную битву. Даже собственного коня сэру Николасу приходилось использовать в пахоте.

Брат Майкл низко поклонился и тут почувствовал на рукаве мягкие пальцы,

– Неприятный разговор с Праведным Сыном? Прости, мой язык иногда бывает острее меча. Если это поможет, я пошлю большое письмо с извинениями и раскаянием…

Целитель в упор посмотрел на Николь, и девушка затаила дыхание. В его сердце теснилась любовь к ней, тоска, восхищение ее красотой и сострадание, - смесь этих чувств заставила горло юноши мучительно сжаться. Легонько пошевелившись, чтоб убрать ее руку, Майкл двинулся по комнате. Николь - дочь рыцаря, а он бедный жрец самого низкого уровня, без всяких шансов подняться выше.

– Так что случилось, брат Майкл? Что этот человек сказал тебе? - Николас шагнул навстречу, а целитель не смог себя заставить посмотреть ему в глаза.

– Он угрожал прислать инквизитора, милорд, - опустив голову, пробормотал Майкл.

– Если мы не отдадим земли церкви?

– Да, милорд. Я глубоко сожалею, что тоже отношусь к ней.

– Относишься? - закричала Николь. - Да как ты можешь сравнивать себя с… ними! Ты работаешь ради людей и разделяешь с нами все трудности, не требуя никакой награды! О, я все вижу, брат! Даже как ты незаметно возвращаешь те монеты, что мы тебе платим за службу.

Она невольно расхохоталась, видя, как лицо жреца вытягивается от удивления, хотя впору было расплакаться.

– М-миледи… - Майкл запнулся, густо покраснев. - Вы и так делаете для меня слишком много… Мне ничего не надо… Одно то, что вы кормите меня, уже большая честь… - Целитель так смутился, что не мог продолжать.

– Николь,- быстро сказал Николас,- нам лучше обсудить неотложные вопросы. Значит, старший жрец решился в открытую угрожать нам и прислать инквизитора?

– Боюсь, что так, - промолвил брат Майкл, благодарный Николасу за то, что тот пришел ему из помощь и сменил тему.- Подобные случаи уже происходили.

– Но наверняка, - запротестовала Николь,- только с негодяями, магами, жрецами Темной Королевы и ее приспешниками? Мы всегда искренне верили в Паладайна.

– Раньше так и было, миледи, и не было причин бояться, - сказал Майкл. - Вначале Король-Жрец действительно пытался избавить мир от тьмы. Но он не понимал, что для окончательного ее искоренения придется убить всех, к чьему сердцу она хоть раз прикоснулась - даже слегка. Только признав постоянную тьму в мире и каждодневно противостоя ей, мы можем избегнуть поражения.

У брата Майкла была собственная тьма, как он считал, - его любовь к Николь. Она была отнюдь не такой чистой, светлой и святой, как ему хотелось. Слишком сильно было туманящее голову желание обладать девушкой: обнять ее и впиться в губы жарким поцелуем, распустить узел волос и ощутить их шелковистый водопад…

– Я понимаю, - мягко произнесла Николь, - я тоже ношу красивое платье, когда люди голодают, но, с другой стороны, я так замучилась чинить и штопать его. - Она утомленно провела руками по изношенной и латаной ткани. - Может, мы не правы, Николас? Возможно, это греховная гордыня - хотеть сохранить наши земли… Возможно, мы должны отдать все церкви… ведь так хочет Паладайн. А если этого желает наш Бог…

– Нет, - твердо сказал Николас. - Я не уверен в том, что это желание Паладайна, а не Короля-Жреца и его Высокочтимых Сынов.

– Но почему?

– Потому, миледи,- откликнулся брат Майкл, - что Король-Жрец утверждает, будто знает помыслы Богов. Как подобное может говорить смертный?

– Ты служишь Мишакаль.

– Я следую законам Богини, выполняю ее заповеди. Но никогда не посмел бы заявить, что действую от ее имени, миледи.

– А разве неправильно хотеть избавить мир от зла?

Брат Майкл заколебался. Он сам дни и ночи проводил в размышлениях, но ответить на такой вопрос было непросто.

– А как дать определение злу, миледи? Слишком часто на это место подставляется тот, кто чем-то отличается от нас, или тот, кого мы не понимаем. Уничтожить всех магов? Но был великий маг Магиус, который бился рядом с отважным Хумой против Тьмы и был его самым большим другом. В местах, где я родился, около Кзак-Царота, живут кочевники, называющие себя Детьми Равнин. Согласно утверждениям Короля-Жреца, они варвары, но я никогда не встречал более щедрых и любящих людей. Они поклоняются всем Богам, даже тем, которые уже покинули Кринн. Когда кто-то заболевает, Дети Равнин молятся Мишакаль, но они просят и Моргиона убрать свою темную руку.

– Что ты хочешь этим сказать? - нахмурился Николас,- Моргиона и Темную Королеву давно выкинули прочь из нашего мира.

– Разве? - улыбнулся брат Майкл. - А чума и другие болезни тоже исчезли? Нет. И что мы говорим? Говорим: страдает недостойный. Но была ли недостойной ваша мать?!

Брат с сестрой замерли, переваривая неожиданную мысль.

– Ты намекаешь нам, брат Майкл… - протянул побледневший Николас, стараясь улыбнуться, - что нужно бросить вызов Королю-Жрецу? Подумай, прежде чем ответить. Как наш духовный наставник, ты окажешься в еще большей опасности, чем мы, если прибудет инквизитор.

Майкл ответил не сразу. Он сцепил руки за спиной и быстро заходил по залу, обдумывая каждое слово. Сестра подалась к брату, в волнении схватив его за плечо. Наконец брат Майкл повернулся к ним:

– Не делайте ничего. Пока. Я… я не могу объяснить, но у меня были странные видения в последнее время. Вчера вечером ко мне явилась Мишакаль, я ясно ее разглядел. Лицо Богини было печально, глаза полны слез. Она начала говорить что-то, но я не слышал… Потом она протянула ко мне руку и исчезла. Я буду молиться, чтобы она вновь посетила меня, и испрошу совета. Затем я смогу ответить четко и непреклонно.

Николас облегченно вздохнул, казалось, с его плеч свалилась гора. Николь робко улыбнулась Майклу:

– Спасибо, брат, мы верим в тебя.

Целитель почувствовал выступивший холодный пот, он не мог противиться ее обаянию, настолько Николь была прекрасна. На миг их взгляды пересеклись, и девушка смущенно покраснела.

– Николас, - быстро сказала она, - пора заняться тренировками с мечом, мне не терпится разучить новый прием.

Брат подошел к стойке с разнообразным оружием и снял тренировочные мечи.

– Да, пожалуй, ты права, надо размяться и выкинуть этого жирного жреца из головы.

Он перебросил ей оружие, и Николь ловко поймала его.

– Сейчас, только сменю платье на подходящий костюм, а то оно и так ветхое. Не стоит сопровождать нас, любезный целитель, - весело подмигнула она брату Майклу. - Я знаю, что даже тренировочный бой смущает тебя…

Она не любит его. Почитает и уважает, но не любит. Чего он мог ждать от нее? Как мог надеяться? Целитель, не воин… Как сияют ее глаза при рассказах о храбрости и доблести на поле битвы. В мечтах она видит смелого рыцаря, а не скромного жреца.

Близнецы весело убежали, смеясь и шутя, оставив Майкла одиноким и опустошенным. Вздохнув, он побрел в семейный Храм возносить молитвы…

– Ты знаешь, что тебе предстоит?

– Знаю, - прорычал вождь гоблинов. Он походил на человека больше остальных и, соответственно, был гораздо опаснее по сравнению с прочими. - Гони монету.

– Половина сейчас, половина - когда доставишь рыцаря. Живым!

– Мы так не договаривались. - Гоблин скривил рожу, казавшуюся еще более мерзкой при свете красной Лунитари. - Ты сказал - доставить рыцаря. Ты не говорил, что хочешь живого рыцаря.

– А зачем мне мертвый? - раздраженно бросил Акар.

– Не знаю, что делают маги с мертвецами, и не хочу знать, - усмехнулся гоблин. - Но живой рыцарь требует другой цены.

– Прекрасно, - нехотя согласился Акар и потянулся за черным бархатным мешочком с золотом.

Он отсчитал несколько кружков и протянул гоблину, который уставился на них с сильным подозрением.

– Они настоящие, - проскрежетал маг. - Чего вылупился, думаешь, исчезнут?

– Меня это не удивит, но вместе с ними исчезну и я. Запомни это.- Вождь торопливо затолкал награду в меховую сумку на поясе. - Завтра днем. Здесь.

– Да, здесь, - повторил Акар. Две тени разошлись в разные стороны и скрылись в окружающей непроглядной тьме…

Наступил рассветный час. Сон брата Майкла был неспокоен, и он неожиданно проснулся, услышав голос, позвавший его по имени. Целитель встал, тяжело дыша, и посмотрел в темноту своей маленькой комнаты без окон.

– Кто… Кто это?

Никакого ответа.

– Я нужен? Кто-то заболел?

Опять тишина.

Майкл опять прилег, говоря себе, что ему показалось и что надо снова уснуть. Он уже начал дремать, когда вновь услышал голос:

– Майкл… Майкл…

Целитель вновь сел, утомленный навязчивым сном.

– Что тут твори…

Целитель замер: прямо возле него мерцала синим светом фигура прекрасной женщины. Он, конечно, видел ее изображение раньше, но никогда - так близко. Теперь уже Майкл не сомневался, что она прибыла сюда помочь и утешить. Молитвы были услышаны.

Целитель не стеснялся наготы - Великая Мишакаль видит всех, когда они появляются на свет, так же как открытость их душ и сердец. Он соскользнул с кровати, упал на колени и распростерся на холодном каменном полу.

– Мишакаль, я твой верный слуга, повелевай мной. Каково твое желание?

Голос Богини был прекрасен - подобен пению множества птиц, шепоту матери и звонким серебряным колокольчикам на рассвете:

– Ты действительно истинный мой слуга, Майкл. Один из самых преданных. Я нуждаюсь в тебе, следуй за мной…

– Конечно, Избранная… - Целитель вскочил на ноги и принялся натягивать на себя все подряд, не думая, что он делает. Синий свет ослеплял его, наполняя сердце радостью. - Кто-то болен… видимо, в деревне…

– Оставь заботы этого мира, брат Майкл, они больше не твои. - Богиня протянула ему дивную руку совершенной формы. - Идем…

Юноша услышал звуки рогов, выпевающих сигнал к началу битвы, услышал крики, скрежет доспехов и звон мечей, свист стрел, что пролетают мимо зубцов стен. Он оглянулся на дверь, которая вела к семейному храму:

– Но, Великая, там идет битва! Они будут нуждаться во мне…

– Недолго,- произнесла Богиня. - Паладайн сохранит их, спасет верные души и уведет из мира, которому скоро суждено погибнуть в огне. Сбрось свои заботы, Майкл, и пойдем со мной…

– А я увижу их снова? Николаса, Николь…

– На другой стороне. Ты подождешь их там, они скоро присоединятся…

– Тогда я иду. - Майкл даже обрадовался возможности уйти, отбросив боль переживаний и тягот жизни. А любовь его обретет подлинную чистоту…

Он уже протянул руку, чтобы коснуться Богини… как вдруг дикий крик разорвал утро, кулаки замолотили в его дверь.

– Майкл! Брат Майкл! Скорее, с Николасом беда! Он ранен и нуждается в тебе!

Голос Николь! Дрожь пронзила целителя до кончиков пальцев.

– Ты ничего не сможешь сделать, брат, - печально произнесла Богиня. - Верный и благородный рыцарь ранен, но сейчас, когда его сестра стоит тут и умоляет о помощи, беспомощного Николаса уносят нападавшие. Ты не успеешь прийти на помощь.

– Но если сэр Николас пал, кто будет командовать воинами? Замок захватят…

– Брат Майкл! Умоляю… - Голос Николь срывался на хрип.

Мишакаль пристально смотрела на своего жреца холодным взглядом:

– Чему суждено случиться - произойдет. Ты не можешь сделать ничего, чтобы предотвратить предсказанное. Не теряй веры в Богов и надейся, что все происходит к лучшему, когда не понимаешь, что творится вокруг. Ты недавно говорил: «Как смертный может утверждать, что действует от имени Бога?» Если ты откажешься, испытывая недостаток веры, останешься и вмешаешься, то рискуешь приговорить всех - себя, женщину и остальной мир.

– Майкл, ты мне нужен! - билась об дверь Николь.

– Тогда пусть будет так, Великая, - медленно сказал целитель. - Я не могу оставить их.

Он сделал шаг назад, не в силах больше выносить сияние, исходящее от Богини, - начинали болеть глаза.

– Я люблю ее… Я люблю их обоих. Не могу поверить, что их смерти послужат во благо! Прости меня, Мишакаль.

Майкл двинулся к двери и положил руку на засов, несмотря на то, что его сердце разрывалось на части: он хотел идти с Богиней, но снаружи слышался голос Николь.

Засов пошевелился, и свет вокруг целителя начал меркнуть. Майкл обернулся.

– Завтра, в Ночь Судьбы, мост в Потерянную Цитадель откроется всем истинным жрецам. Те, кто сохранил веру, смогут по нему пройти…

Синий свет замерцал и окончательно исчез. Майкл рывком распахнул дверь, и Николь вцепилась в его рукав:

– Где ты был? Что происходит? Ты не слышал, как я звала?

– Я был… был погружен в молитвы, - неубедительно произнес юноша.

Ее глаза блеснули - дочь рыцаря не могла понять, как можно валяться перед алтарем и молить о спасении, когда другие мужчины берут оружие и сражаются. Николь решительно потянула целителя за собой, он несколько раз споткнулся, чтобы не отстать от нее. На Николь была только тонкая ночная сорочка, которая хлестала ее по лодыжкам; на белой ткани виднелись брызги крови. Майкл не успел даже рта раскрыть и спросить, что случилось.

– Они унесли его внутрь, - лихорадочно говорила Николь на бегу, - мы сняли доспехи. Рана серьезная, но не смертельная, однако надо спешить - он потерял много крови. Я оставила старого Джайлса рядом с ним.

– Нет нужды спешить, - прошептал Майкл, - мы все равно придем поздно.

Но, тем не менее, он побежал быстрее, словно пытаясь опередить судьбу. Они ворвались в комнату на первом этаже, рядом с выходом, - тяжелораненого не могли унести слишком далеко.

– Джайлс! - звала Николь. - Я привела целителя! Николас? Где вы все? Джайлс! О Боги! Паладайн! Нет!

Крик убитой горем девушки ранил Майкла больнее острой стали. Николь поднимала с земли тело старого слуги.

– Джайлс, очнись, где Николас? - Майкл опустился на колени рядом со стариком, из груди которого торчала стрела, судя по оперению - гоблинская.

– Мишакаль, исцели… - Голос целителя задрожал - священный медальон Мишакаль, что он носил на шее, обычно сиявший синим пламенем Богини, был темен как ночь. Он запнулся, не зная, что делать дальше.

– Они… они взяли его, - неожиданно прохрипел старик.

– Кто взял? Джайлс, ответь мне! - закричала Николь.

– Гоблины… - Глаза слуги остекленели, голова бессильно поникла.

Майкл аккуратно опустил Джайлса на пол, потрясенный своей беспомощностью и горем Николь, и осмотрелся: вокруг все было разгромлено, окно выбитое палицей или дубиной, качалось на одной петле, кровь заливала подоконник,

– Его потащили туда, - сказал он. - Но зачем?

Николь безучастно глядела на пустую кровать и разодранные подушки, лицо девушки было белее мела.

– Почему? Гоблины - мясники и убийцы, они никогда не берут пленных. О, Николас… - Дрожь пробежала во ее телу; она рухнула на колени и зарылась лицом в остатки одеял.

Майкл осторожно, стараясь утешить, коснулся ее плеча:

– Миледи…

Николь рванулась к нему с диким криком:

– Ты! Это твоя ошибка! Если бы ты был тут раньше, вместо того чтобы ползать под юбками своей Богини, мой брат был бы спасен! Его раны были бы перевязаны и он мог бы оказать сопротивление!

В дверном проеме появился взъерошенный, залитый кровью лучник.

– Где милорд? Враги вновь начали атаку, каковы будут распоряжения?

Брат Майкл выпрямился, собираясь выложить воину ужасные новости о гибели сэра Николаса, но тут острые ногти впились в его руку как гвозди.

Вперед выступила Николь.

– Милорд скоро присоединится к вам, - сказала она ровным голосом. - Мы обрабатываем его рану.

– Пусть Паладайн поможет вам сделать это быстрее, - пробормотал лучник и умчался.

– Катарина! - закричала девушка. - Катарина, где ты?

Из соседней комнаты вышла старая женщина, нянька близнецов.

– Немедленно неси мужскую одежду, ту, что я использую для тренировок! Шевелись!

Катарина смущенно посмотрела на хозяйку:

– О миледи, на это нет времени, нам нужно бежать…

– Иди! - рявкнула Николь. - Делай, что тебе говорят!

Катарина беспомощно глянула на Майкла, который лишь развел руками, затем повернулась и побежала в кладовку, грохоча деревянными башмаками. Николь бросилась к валяющемуся на полу кинжалу Николаса и протянула его целителю.

Майкл посмотрел сначала на острое лезвие, потом на девушку:

– Мои обеты запрещают носить холодное оружие, миледи.

– Слабак! Я же не прошу, чтобы ты бился с ним! - Николь затолкала кинжал в его безвольную руку, потом распустила свои золотые волосы, ухватила их в кулак и повернулась спиной к жрецу,- Режь. По плечи, как у брата.

Майкл внезапно понял, что она задумала и ошеломленно пробормотал:

– Но, миледи… это шутка? Неужели…

– Да, именно это я задумала! - гневно посмотрела она через плечо. - Это единственный шанс спасти брата, как ты не понимаешь? Они похитили Николаса, а теперь устраивают новую атаку, чтобы прикрыть налетчиков. Надо немедленно опрокинуть гоблинов, тогда можно будет выслать отряд в погоню!

– Но ты женщина! Воины не пойдут за тобой.

– Они ничего не узнают, - спокойно сказала Николь. - Мы с братом достаточно похожи, чтобы я легко смогла, будучи в доспехах, обмануть всех. Кроме того, можешь не волноваться, брат, - горько добавила она. - Ты останешься здесь и сможешь в тишине помолиться за мою безопасность. А теперь режь!

Ее сарказм резал острее лезвия - только теперь целитель понял, как широка пропасть, разделявшая их. Иногда он надеялся, что она любит его. Иногда - что она ответит на его чувства. Если бы он был благородного происхождения или Николь - обычного, разве не могли бы они жить счастливо? Но теперь он увидел правду в ее глазах. Николь презирала его, презирала за слабость.

Майкл поудобнее перехватил волосы девушки и неловко взмахнул кинжалом. «Сколько раз,- горько подумал он, - я мечтал об этом мгновении - просто прикоснуться, пропустить эти пряди сквозь пальцы…»

Снаружи раздался леденящий крик, в окно влетела шальная стрела. Сжав зубы, целитель принялся кромсать золотые пряди.

– Милорд! - Седой сержант схватил рыцаря за руку. Кровь текла по его доспехам, он хромал - непонятно, от новой раны или от старой. - Милорд, это безнадежно, их слишком много! Надо отступать!

– Нет! - неистово крикнул рыцарь, отталкивая его. - Скоро они выдохнутся! Перестрой людей для новой атаки!

– Милорд, мы будем готовы для последнего удара, - тихо сказал сержант.

Майкл, стоявший рядом, понял, что тот знает правду: их ведет не лорд, а леди. Жрец подвинулся ближе, желая дослушать беседу.

Сражение было коротким и жестоким. Он сделал многое, чтобы ослабить боль смерти, но в сегодняшнем бою слишком многие заметили, что целитель спрятал поглубже в одежды свой медальон, а с его губ больше не срываются молитвы. Майкл был способен лишь призывать милостивую и быструю смерть. Но мысль о том, что Николь могут ранить, приводила его в ужас. Что тогда?

– Что-нибудь еще, милорд? - почтительно спросил сержант.

Николь ответила не сразу, она была уже сильно измучена, неровно подрезанные волосы, что падали на плечи, блестели от пота. Любой другой рыцарь давно бы скинул шлем в перерыве между атаками, чтобы обтереть лицо и освежить голову…

Майкл посмотрел с высоты стен на ближайший лес. Уже давно наступил день, и враги были хорошо видны, - впрочем, они и не делали тайны ни из своего присутствия, ни из своего числа. А вокруг рыцаря оставалась лишь жалкая горстка воинов.

– Сообщи людям, что я освобождаю их от обязательств,- низким голосом произнесла Николь старику. - Если они хотят бежать, пусть спасаются… Гоблины будут слишком заняты грабежами и поджогами, чтобы преследовать их.

– Очень хорошо, милорд,- поклонился сержант.

– Передай им мою благодарность, они сражались храбро.

– Да, милорд. - Голос старого служаки был глух. - Лорд присоединится к нам?

Николь промолчала. Майкл выступил вперед, собираясь сообщить каждому правду, но спасти ее. Все, что угодно… Он поймал взгляд вспыхнувших синих глаз из прорезей шлема - и словно примерз к месту.

– Да, но чуть позже,- ответила она.- И не ждите меня, я попытаюсь спасти некоторые реликвии.

– Милорд!

– Иди, Джофри, передай мою благодарность и благословение. - Рыцарь протянул руку в латной перчатке.

Сержант упал на колено и приложился к перчатке губами.

– Никогда в моей жизни я не видел благородного рыцаря, который сражался бы с такой отвагой. Пусть Паладайн всегда благословляет тебя! - Старик склонил голову, по его морщинистым щекам текли слезы.

Когда он исчез в дыму, выкрикивая приказы, Майкл решительно взмахнул руками:

– Ты должна идти с ним, миледи!

Николь даже не поглядела на него, она не отрывала взгляда от кишащего гоблинами леса.

– Сегодня твои молитвы не сработали, брат Майкл…

Лицо целителя залилось краской стыда, он ссутулился, собираясь уйти. Неужели она тоже узнала правду или догадалась?

– Постой, Майкл,- тихо позвала Николь. - Прости меня… И проси Богов простить меня. Просто… нет никакой надежды!

Обессилев, она на миг привалилась к жрецу, и он с трудом смог удержать девушку в полном рыцарском доспехе.

– Надо уходить, миледи, - горячо зашептал Майкл.

– Да,- пробормотала Николь, словно в изумлении, - недалеко от замка есть пещера. Мы с Николасом часто играли там в детстве. Она хорошо скрыта, и мы будем в безопасности.

– Есть что-то, что надо взять с собой? - беспомощно спросил Майкл. Он посмотрел на стены замка - даже теперь они казались мощными и неприступными. Было трудно вообразить, что теперь они не могут дать убежища. - Может, слуг?

– Я их давно отослала, остальные сбежали,- сказала Николь. - Мы одни. - Она сняла шлем, открыв пепельно-серое лицо, измазанное кровью и блестящее от пота. - У большинства из них родственники в этой области, они предупредят всех, чтобы прятались или уходили в лес. А драгоценности мы продали несколько лет назад, все самое ценное сейчас со мной. - Николь с нежностью посмотрела на меч брата, который принадлежал до этого их отцу, а еще раньше - деду. - Но нам нужна еда и бурдюки с водой.

Из леса раздался дикий рев гоблинов - оттуда выкатилась и понеслась по истоптанным полям черная волна воинов. Ворота были заперты, и требовалось некоторое время, чтобы открыть их, даже при том, что их никто больше не охранял.

Губы девушки сжались, она надвинула шлем и взмахнула мечом:

– Держись за мной, но не суйся под руку с оружием. Возможно, придется пробиваться к выходу.

– Да, миледи.

Они поспешили к лестнице, ведущей вниз, но тут Николь остановилась и, повернувшись к Майклу, прошептала:

– Мы найдем Николаса, и ты излечишь его…

Целитель лишь кивнул - ему нечего было ответить. Они нырнули во тьму спасительных переходов. Жрец чувствовал, как на него наваливается отчаяние. «Все безнадежно, - хотелось закричать ему. - Даже если мы найдем твоего брата, мне не вылечить его! Как ты сама этого не понимаешь и не видишь?»

Схватив символ Мишакаль, он вытащил его из складок одежд. Если бы медальон горел как раньше, то мог бы рассеять мрак. Но теперь вокруг продолжали клубиться молчаливые тени. Юноша опустил символ на грудь и тяжело вздохнул.

–«Ты все увидишь сама, уже скоро… Тогда можешь презирать и ненавидеть…»

С такими мыслями Майкл последовал за Николь.

Ночь готовилась расправить крылья над землей. Николь стояла у входа в пещеру и смотрела на последние лучи багрового солнца. Дым костра разъедал

глаза и забивал ноздри гарью, ветер иногда доносил хриплые крики и дикий смех гоблинов.

– Надо отдохнуть, миледи, - мягко сказал Майкл.

– Ты поспи, брат Майкл, а я буду стоять в дозоре.

Дух Николь был силен, но' он не мог добавить силы мышцам. Не успела девушка произнести эти слова, как колени ее подогнулись, и Майкл едва успел подхватить ставшее безвольным стройное тело. Он с трудом вынул из судорожно сжавшихся пальцев Николь меч, перепачканный черной кровью гоблинов, добрел до ручья и вымыл руки холодной водой.

– Разбуди меня до рассвета, - невнятно пробормотала девушка, когда целитель вернулся. - Пойдем следом… надо найти Николаса…

Она спала, а Майкл, прикрыв глаза, сидел рядом; слезы усталости и отчаяния душили его, к горлу подступал ком. Он так ее любит и так подведет ее. Даже если они найдут Николаса, что они смогут сделать с армией гоблинов? А он еще и не сумеет исцелить юного рыцаря. Завтра ночью мост в Потерянную Цитадель откроется всем истинным жрецам - пройдут только праведные… Голос Мишакаль вновь зазвучал в его ушах - Богиня давала шанс искупить грехи. Завтра ночью… У него есть день, чтобы найти мост, место, о котором известно лишь из легенд. Он пересечет мост, и свет Богини вновь снизойдет на него, успокаивая боль этой безнадежной любви и бесполезного существования. Только там он сможет вновь обрести потерянную веру…

– До свидания, Николь. Когда ты проснешься, меня здесь уже не будет, - сказал Майкл. Протянув руку, он погладил искромсанные волосы девушки. - Не сердись на меня, но ты не нуждаешься во мне.

Я был бы лишь обузой, слабый мужчина, не сумевший призвать на помощь власть своей Богини. Да одна ты и пойдешь быстрее…

Целитель медленно покачивался, не собираясь засыпать. Но успокаивающая дремота подкралась незаметно, голова Майкла свесилась, и он медленно сполз по стене. Юноша не видел, как в темноте медальон вновь запылал мягким синим светом, охраняя и оберегая. Этой ночью никто не потревожил их, хотя немало злобных существ прокрадывалось мимо входа в пещеру под покровом тьмы. Однако с рассветом сияние исчезло…

Маг в черной мантии сидел на корточках посреди поляны в чаще леса. Был самый разгар утра, солнце сияло сквозь клочья дыма, что носился меж верхушек деревьев. Акар раздраженно чихнул, затем вновь вернулся к гадальным камням, разбросанным перед ним. Внимательно вглядываясь, он повернул один:

– Это Ночь Судьбы. Истинные жрецы покинут Ансалон. У меня есть последняя ночь, чтобы найти Потерянную Цитадель… Где эти проклятые гоблины? - Акар мрачно посмотрел на дым. - Наслаждаются победой, конечно. Посмотрим, сколько продлится их веселье, если они обманут меня.

Его размышления прервал шелест ветвей. Акар одной рукой мгновенно сгреб камни и швырнул их в черный бархатный мешочек и быстро отступил под защиту деревьев. Слова смертельного заклинания уже клубились на его губах.

На поляну вышли четверо гоблинов, весело и громко хвастаясь своими подвигами. Между ними виднелись носилки, на которых лежал человек. Маг выругался, заметив, что рыцарь неподвижен.

В центр поляны вышел вождь и заорал на весь лес:

– Маг! Покажи себя, да живей! Я хочу получить свои деньги!

Акар покинул укрытие, прошел мимо вождя, проигнорировав того, и приблизился к опущенным носилкам. Молодой рыцарь застонал и скорчился от боли. По его внешнему виду было понятно, что он плохо осознает, что с ним случилось. Николас посмотрел на мага с выражением, которое Акар назвал для себя «холодным».

– Что это?! - воскликнул он. - Что вы притащили?

– Рыцаря Соламнии. Только вот броню с него успели снять. - Голос гоблина звучал расстроено. Наверняка он сам рассчитывал получить доспехи.

– Ха! Он слишком молод, чтобы быть рыцарем. А даже если это так, он почти при смерти. Какая мне от него польза?

– Радуйся, что он хоть в таком состоянии, - зашипел вождь. - Ты думал, соламниец сдастся без борьбы?

Маг склонился над юношей, грубо сорвав окровавленные повязки с живота, и посмотрел на рану. Николас закричал от боли, сжав кулаки. Кольцо, знак рыцаря - владетеля манора, ярко вспыхнуло на свету. Акар схватил его и удовлетворенно хмыкнул:

– Так-так… значит, ты действительно рыцарь…

– Что тебе надо от меня? - задохнулся раненый, но маг не обратил на его слова внимания, изучая серьезность повреждений. Он почувствовал лихорадку, сотрясающую тело, и присел рядом:

– Он протянет не больше часа.

– Тогда делай то, что задумал, быстро, - ухмыльнулся гоблин.

– Исключено. Он мне нужен живым на всю ночь.

– И что? Теперь захочешь, чтобы мы притащили к тебе жреца? - откровенно глумился вождь.

– К сожалению, в округе не найдешь ни одного жреца, который мог бы излечить его.

Вождь развел руками:

– Тогда сам позаботься о нем, ты же вроде маг. Может, твои заклятия годны на что-то? Заплати нам и поступай как знаешь. У нас впереди еще много важных дел. Замок оказался полностью пустым, когда мы захватили его. А говорят, там была красотка…

Рыцарь зарычал, изо всех сил пытаясь подняться. Его рука бессильно зашарила по боку в поисках меча.

– Береги силы, - вставая, пнул юношу Акар. Настроение его стремительно улучшилось, он почти улыбался. - Вот ваша плата!

Дождь золотых монет посыпался под ноги вождю гоблинов. Тот настолько изумился перемене настроения мага, что открыл рот и изумленно воззрился на деньги.

– Эй, вы, подберите все! - наконец гаркнул он своим подчиненным.

Гоблины гурьбой кинулись исполнять приказ, а вождь с удивлением посматривал на человека, который стоит так дорого. Акар потерял к уродливым воинам интерес и вновь повернулся к рыцарю, который изо всех сил старался не показать слабости.

– Что тебе надо? - вновь прохрипел Николас.

– Этой ночью мне необходимо пролить кровь истинно верующего человека на мосту в Потерянную Цитадель. К сожалению, сэр рыцарь, ты прекрасно подходишь на эту роль. По крайней мере, все твои люди в этом уверены, а в наши дни это редкость, уверяю. А потом черные жрецы получат шанс вернуться обратно из Бездны…

– Я скоро умру,- улыбнулся рыцарь,- и рад, что не буду тебе полезным, хвала Паладайну.

– Не радуйся, сэр рыцарь. Моя магия достаточно сильна, хоть я и не смогу излечить тебя. Да честно, и не хочу. Представляю, сколько хлопот ты бы доставил всем, будучи здоровым. Но ты останешься живым до самой Потерянной Цитадели - это в моих силах, хоть и обойдется мне в год жизни. - Маг пожал плечами. - Но что с того? Когда я обрету власть, сравнимую с мощью Фистандантилуса, то легко верну этот год, да еще и с процентами!

Акар вскинул руки, пристально вглядываясь в голубое небо, туда, где плыла черная луна Нуитари, которую даровано было видеть только магам Ложи Черных Мантий.

– Мое желание таково: пусть рыцарь остается в живых, пока не встретит смерть от острия кинжала! - Маг выхватил собственный нож и поднял его к невидимым звездам. Темный металл на фоне неба внезапно вспыхнул бледным, холодным светом.

– Желание сбудется! - удовлетворенно расхохотался Акар.

– Нет! Паладайн, не допусти этого… Возьми мою жизнь, убей меня сейчас! - Рыцарь отчаянно пытался встать на ноги. Он разрывал на себе повязки, покачиваясь на носилках и пробуя ползти к лесу.

Акар неподвижно наблюдал за его попытками. Николас умудрился встать на колени, но тут силы полностью оставили его. Рыцарь с удовлетворением смотрел, как кровь хлещет на землю. Ужасная боль навалилась на него, и юноша приготовился умереть.

Но смерть не приходила.

Акар коротко свистнул, и к нему подбежала лошадь, запряженная в маленькую повозку, черная, как гоблинская кровь. Ее, собственно, так и звали. Маг нагнулся и, тяжело перевалив тело рыцаря через борт, неторопливо принялся связывать руки и ноги Николаса.

– Я, конечно, не думаю, что ты можешь причинить мне вред, - задумчиво проговорил он, - но вы, рыцари, - крепкая порода… Сожалею, что ничего не могу сделать для того, чтобы облегчить твою боль. Попробуй не стонать слишком громко - тут водятся весьма опасные существа. А нам еще надо найти Потерянную Цитадель…

Акар прыгнул в повозку и, дернув поводья, посмотрел в небо. Там стремительно промелькнула тень, и маг мог бы поклясться, что тень эта не простая. Он краем глаза вгляделся в солнечный свет и через некоторое время увидел искомое. Тень, заметная, только если смотреть под определенным углом, представляла собой широкую полосу тьмы, прорезающую лучи солнца. Все на земле, чего касалась тень, немедленно охватывало пламя, лес расступался, превращаясь в пепел и испуская удушливый ядовитый дым.

Акар фыркнул, сзади закашлялся сэр Николас. Когда дым немного рассеялся, унесенный северным ветром, маг увидел, какая ужасная дорога пролегла через лес.

– Нуитари, благослови, - пробормотал Акар, понукая лошадь ступить на выжженную землю.

Николь и Майкл легко шли по следу гоблинов… слишком легко. Армия уходила, оставляя за собой широкую просеку, по которой к горам катились телеги с добром. Гоблинам не было нужды скрывать свое присутствие, в они не опасались погони: у рыцарей в соседних замках свои заботы и слишком мало людей.

Майкл с тревогой посматривал на свежесрубленные деревья и раненых гоблинов, которых товарищи предпочли добить и бросить на дороге. Но никаких следов брата Николь.

– Миледи, если они действительно везут твоего брата, то сколько у нас шансов освободить его? Ведь гоблинов… не меньше сотни! - сокрушенно покачал головой Майкл.

– Тогда я достойно умру рядом с ним, - ответила Николь, поднимая голову от следа и привычным движением попытавшись отбросить волосы за спину. - Ты знал, с чем мы столкнемся, я предупредила тебя утром.

Майкл не хотел вспоминать о нынешнем утре: спросонок не узнав друг друга, оба непроизвольно схватились за оружие. Он хотел сказать девушке о решении покинуть ее, но не осмелился…

Тишина становилась тягостной, - несомненно, она тоже подумала об утреннем недоразумении.

– Николь… - начал целитель, пытаясь выразить то, что было у него на душе.

Девушка быстро отвернулась и с внезапной застенчивостью уставилась в землю.

– Ты слышал когда-нибудь, чтобы гоблины брали заложников, брат Майкл? - Она сделала особенный акцент на его звании.

Майкл вздохнул и устало покачал головой:

– Нет, никогда. Требуется много умения, чтобы в дальнейшем обменять пленных на выкуп, а гоблины думают только о грабеже и убийствах.

– Верно, но все-таки они преднамеренно похитили Николаса - его одного. Больше попыток увести в плен не было, а Джайлса убили… Почему?

– Значит, у них был приказ схватить твоего брата.

– Вот именно, Майкл! - Лицо Никель озарилось от этой мысли, она даже забыла про формальности в обращении. - Нападение на замок тоже было отвлекающим маневром, чтобы скрыть главную цель - захват Николаса. Значит, кто-то или что-то хочет получить его живым!

– Да, миледи,- согласился Майкл, думая о том, что, возможно, брату Николь следовало бы желать смерти.

Следующие несколько часов поисков не дали никаких результатов. Целитель надеялся уговорить Николь найти убежище в одном из соседних замков, чтобы сам он мог уехать…

– Майкл! - Возбужденный голос девушки прозвенел в воздухе как колокольчик.

Целитель поспешил через кусты к ней.

– Посмотри, посмотри на это! - Николь указывала на кровавое пятно в притоптанной траве. Кровь была красной и явно человеческой.

Прежде чем Майкл смог вымолвить хоть слово, девушка уже мчалась по новому следу, который отходил в сторону от основного пути отряда гоблинов. Он поспешил за ней, не зная, благодарить или проклинать Богов за этот неожиданный знак.

Они выскочили на поляну и замерли. Хотя солнце ярко сияло с небес, здесь ощущалось присутствие зла. Пальцы Николь бессильно сжимали эфес меча. Она посмотрела на Майкла и, поежившись, придвинулась ближе к целителю, которому тоже было не по себе в столь мрачном месте.

– О, Майкл, - отрывисто прошептала Николь, - где он? Что они с ним сделали? Я…

Внезапно она закричала - при виде большой лужи крови под кустом и обрывков грязных бинтов и повязок, которые сама наложила на раны брата. Девушка застонала и, закрыв лицо руками, начала оседать на землю. Майкл обнял ее, поддерживая.

– Миледи, нам нужно уходить отсюда! - Любовь Майкла жгла его разрывающееся сердце смертельным огнем. - Я провожу тебя до замка сэра Томаса, там безопасно.

– Нет! - Николь торопливо вытерла мокрые глаза и отодвинулась от него. - Я на мгновение допустила слабость. Просто это место так ужасно…- Она огляделась, содрогаясь,- Но Николаса тут нет,- продолжала девушка уже более мрачно и решительно. - Они должны были как-то везти его дальше…

Николь начала рассматривать следы на поляне и быстро обнаружила тележную колею вместе с новыми пятнами крови. Они пошли по ним и вскоре наткнулись на выжженную в лесу черную полосу. Майкл с ужасом смотрел на уничтоженные растения, и кровь стыла в его жилах.

– Такое чувство, словно мы через щелку заглянули в Бездну, - вымолвил он.

Николь была бледна как полотно, целитель видел, какая сильная дрожь бьет ее.

– Я не могу идти туда…

Ветер стонал в вершинах почерневших деревьев, словно издавая крики боли… и вдруг Майкл с ужасом понял, что это человеческий голос! Он оглянулся на девушку, надеясь, что та не услышит.

– Миледи, нам действительно надо убраться подальше от этого злого места.

– Николас! - вскричала Николь. - Я слышу тебя! Мы уже идем!

Она шагнула прямо в искаженные, расплывчатые тени дороги, но Майкл удержал ее:

– Николь, подумай, что ты делаешь!

Девушка решительно отпихнула его:

– Я иду, а ты, трус, можешь оставаться. - Но тут она передумала и намертво вцепилась в брата Майкла. - Хотя нет, ты пойдешь со мной и излечишь его!

– Да не могу я! - дико закричал целитель, выдергивая священный символ из-за пазухи. - Медальон темен! Темен, как камни на этой проклятой дороге! А ты знаешь, что это означает? Богиня отвернулась от меня и не ответит на молитвы. Даже если мы найдем Николаса, я ничего не смогу для него сделать.

– Но… как? - Николь потрясенно воззрилась на него. - Как могла Богиня оставить тебя?

«Потому что я отказался последовать за ней! Я сделал это ради тебя и Николаса!»

Майклу хотелось закричать, выразить свою обиду и боль, гнев на нее, гнев на Богов… Но он не должен гневаться, это неправильно. Истинный жрец никогда не впадает в ярость, никогда не подвергает сомнению Богов. И целитель взял себя в руки.

– Я не могу объяснить, - сказал он устало. - Это касается только меня и Богини… А теперь давай уйдем, мы ничего не можем сделать.

Руки Николь бессильно упали.

– Спасибо, что сопровождал меня так долго,- холодно и разочарованно произнесла она. - Тебе больше не нужно идти за мной. В этом злобном месте больше опасности для тебя, чем для меня, - ты теперь совершенно беззащитен. Прощай, брат… я имею в виду - Майкл.

Девушка медленно повернулась и двинулась через разоренный огнем лес. Тени мгновенно затанцевали вокруг, и вскоре Майкл уже не мог разглядеть даже блики солнца на ее латах.

Целитель остался один возле мрачной дороги. Слова Мишакаль, о которых он предпочел не вспоминать, вновь пришли на ум: «Чему суждено случиться - произойдет. Если ты откажешься, испытывая недостаток веры, останешься и вмешаешься, то рискуешь приговорить всех - себя, женщину и остальной мир».

Он остался. Он вмешался. И помог Злу излиться на Николь, а возможно - и на весь мир!

– Я должен верить, - сказал себе Майкл. - Она ушла. Паладайн защитит ее, а любовь - лучшая броня Николь… Она может потерять только жизнь, я же рискую душой. Мне нужно найти Потерянную Цитадель и просить прощения у Мишакаль. У меня осталось полдня на поиски крепости и собственной веры…

Целитель повернулся спиной к внушающему страх лесу, в котором исчезли Николь с Николасом, и двинулся своей дорогой. Затем остановился - он не мог бросить ее. Не мог бросить одну умирать в ужасе и боли. Пусть это будет стоить ему души, но он пойдет с Николь до конца. Пока гибель не настигнет их… и весь мир.

Майкл ослеп. Густая темная пелена окутала его с того самого момента, как он ступил на черную дорогу.

Мгновенно.

Все, что он мог видеть, - это неясные колебания тьмы вокруг, не более. Ни сияния брони Николь, ни золота ее волос. Слепота была настолько странна и ужасна, что он несколько раз провел рукой по глазам, а потом ущипнул себя.

– Майкл? - Раздавшийся рядом голос Николь был испуганным. - Это ты? Майкл, я ничего не вижу!

– Я тут, - сказал он и хотел как-то ее утешить, но слова не шли. Да, он тут, но что хорошего он может предложить? Что предпринять? Он потянулся на звон застежек ее брони. - Я… я тоже ничего не вижу, миледи.

Целитель запнулся и заморгал. Повернув голову, он обнаружил, что может видеть! Но только дорогу назад. Там горячий свет играл на листве, ясно различалась поляна и колеи от повозки… Ему сразу стало легче - он-то уже попрощался со зрением навсегда.

– Что там, Майкл? - Руки Николь нащупали его ладони.

– Обернись, миледи. - Он медленно повернул ее.

– А я боялась… - выдохнула девушка с таким же облегчением, но тут же вскрикнула: - Но я не вижу тебя! И ничего не вижу впереди,

– Зато мы видим выход.

– Но мне он не нужен! - сердито произнесла Николь.- Мне…

До них вновь долетел человеческий крик, но на этот раз тише. Теперь они расслышали и стук копыт лошади, и поскрипывание повозки на неровной дороге.

Девушка рванулась вперед.

– Вернись, Николь!

Майкл уловил шум быстрых шагов, затем звук падения. Он двинулся туда на ощупь, а темнота с каждой секундой становилась все более густой. Целитель едва не споткнулся о девушку и опустился на колени рядом.

– Ты не пострадала?

– Оставь меня в покое! - Николь медленно пыталась подняться. - Я все равно пойду за ним.

– Николь, да будь же разумной! - Майкл потерял терпение. - Это безнадежно! Даже если бы мы могли видеть, как угнаться пешком за повозкой? А ведь мы не видим ни следов, ни вообще ничего. А если впереди овраг или пропасть?

– Я его не брошу. Если надо, поползу.

Он ощутил, как девушка поворачивается назад, и посмотрел туда же. Никогда еще солнечный свет в конце темного тоннеля не был столь красивым. Поляна, которая еще недавно казалась ужасным местом, теперь выглядела мирной и прекрасной. «Вот так всегда. Мы считаем некоторые вещи вечными, пока не теряем их», - с горечью подумал Майкл и привычно сжал символ Мишакаль на груди.

– Откуда эта тьма? - грустно спросила Николь. - Какое зло ее создало?

– Нуитари,- ответил мягкий, шепчущий голос. - Бог невидимых… Вы идете в свете черной луны.

– Кто это? - Николь вскочила на ноги - Майкл услышал лязг стали. - Где ты?

– Твое оружие бесполезно, сэр рыцарь, - рассмеялся неведомый собеседник. - Я сидел тут десять минут, наблюдая за двумя слепцами, и мог при желании двадцать раз вас убить.

Майкл нащупал и опустил руку Николь с клинком, ощутив, как та напугана. Но девушка не пожелала смириться и, отпихнув его, начала размахивать перед собой оружием в надежде поразить врага. Лезвие с шипением рассекало тьму.

Невидимый наблюдатель вновь рассмеялся, но неожиданно смех оборвался мучительным кашлем. Прошло немало времени, прежде чем он закончился, сменившись хриплым, тяжелым дыханием.

– Миледи, не надо. - На этот раз Майкл отвел меч уже твердо и решительно. - Если этот человек наблюдал за нами, как утверждает, значит, он может видеть здесь.

– Верно. - Николь, наконец, опустила меч. - Эй, ты можешь видеть?

– Могу, - спокойно ответил голос. - Для каждого из тех, кто идет в ночи Нуитари, этот лес освещен так же ярко, как днем. А для вас он будет темнее с каждым новым шагом. Но быть может, вы забрели сюда случайно? Тогда лучше уходите, пока еще видите выход,

~ Если ты наблюдаешь за нами давно, то знаешь, что мы тут отнюдь не случайно, - холодно заметила девушка, направляя меч на звук. - Одного человека, близкого нам, похитили и увезли по этой дороге. Мы думаем, что это дело рук гоблинов.

– Юноша? - спросил голос.- Красавчик, хорошо сложен и с тяжелой раной, перемотанный кровавыми повязками?

– Да, это он! - охнула Николь. - Это мой брат. Так ты видел его?

– Видел. И дам вам совет: возвращайтесь. Вы ничего не сможете сделать для него. Он уже мертвец, и вы лишь присоединитесь к нему. Разве это не правда, Праведный Сын Мишакаль? - Казалось, невидимка глумиться.

– Я не Праведный Сын, - сказал Майкл спокойно, - просто скромный брат.

– Похоже, даже уже не брат, - произнес голос. Целитель ощутил, как его прожигает взгляд удивительных глаз. Странные, очень странные глаза - он мог бы поклясться, похожие на песочные часы. Майкл со стыдом быстро спрятал священный символ в складки одежд.

– Оставь его в покое, - вмешалась Николь. - Он имеет веские причины быть тут. Он следует за мной не из любви, а из верности!

– Неужели?

Майкл буквально ощутил искорки смеха в песочных часах.

– А ты, значит, пришел за братом, сэр рыцарь? - тихо прошелестел голос. - Оставь его, ты не поможешь ему, только погибнешь зря.

– Пусть будет так, - твердо сказала девушка. - Но я не могу жить без него, мы близнецы…

– Близнецы? - Голос изменился, стал низким - и более темным, чем окружающий лес. - Близнецы…

– Да, - неуверенно повторила Николь, напуганная неожиданной переменой в голосе незнакомца. Это добрый знак или плохой? - Мы близнецы, а если тебе хоть что-то известно о близнецах, то ты знаешь, что они гораздо ближе, чем обычные братья.

– Я знаю… кое-что о близнецах, - прошептал голос. Слова падали так мягко и тихо, что оба путника едва их расслышали.

– Тогда ты понимаешь, что я не оставлю его, - продолжала девушка. - Я пойду за ним и спасу, а если нет, то умру рядом.

– Ты не спасешь его, - произнес голос после паузы. - Твой брат захвачен могущественным магом из Ложи Черных Мантий по имени Акар. Ему нужен добродетельный человек… А твой брат тоже рыцарь?

– Николас - рыцарь, - ответила Николь, - а я - нет. Я женщина, как ты знаешь. Хоть мне и не видны твои глаза, но я чувствую их.

– Один близнец более сильный, второй - рожденный в хрупком и нежном теле… Ты никогда не обижалась на брата?

– Конечно нет! - Девушка ответила слишком быстро и сердито.- Я же люблю его. О чем ты говоришь!

– Ни о чем…- вздохнул голос, и внезапно вновь раздался затяжной кашель, такой сильный, что, наверное, мог разорвать человека на куски.

Непреднамеренно, забыв, что он стал бессилен, Майкл потянулся помочь незнакомцу, но услышал только шипящий смех.

– Ты мне не поможешь, целитель? Даже если бы с тобой было покровительство Богини. Это гнев Богов разрывает на части мое бедное тело так же, как огненный гнев поразит скоро этот мир. - Вдруг неведомый собеседник стал предельно серьезным. - Ты говоришь правду… значит, ты женщина. И ты последуешь за братом, хотя путь будет темным и может привести к ужасному концу?

– Именно.

– Как мы пойдем? - требовательно спросил у спутницы Майкл. - Мы ничего не видим!

– Я вижу,- сказал голос,- и стану вашими глазами.

Целитель услышал шелест длинных одежд неподалеку и звук, как если бы некие предметы, возможно подвешенные к поясу незнакомца, терлись друг о друга, а также легкий стук посоха, который сопровождал шаги незнакомца. Майкл сморщился, когда его коснулся резкий аромат розовых лепестков и сладковатый смрад разложения, и почувствовал протянутую к ним руку.

– Одну минуту! - Он остановил Николь, которая уже вложила клинок в ножны и двинулась навстречу неожиданному попутчику.- Если ты можешь видеть в свете Нуитари, значит, ты тоже маг Ложи Черных Мантий, чародей Зла! Почему мы должны доверять тебе?

– Конечно, не должны, - ответил голос.

– Но зачем тогда ты помогаешь нам? По какой причине? Это ловушка?

– Может быть. Но разве у вас есть выбор?

– Нет, - сказала Николь неожиданно нежным голосом, - но я верю тебе.

– Интересно узнать почему, миледи, - усмехнулся невидимка.

– Потому, что ты сказал о близнецах… один слабый, другой сильный…

Незнакомец надолго замолчал, Майкл уже начал думать, что тот ушел, но тут услышал хриплый вздох измученных легких.

– Причина, по которой я помогу, будет вам непонятна. Просто скажу так: Акар собирается присвоить то, что по праву принадлежит мне. Я намереваюсь проследить, чтобы он не заполучил этого… Так вы идете или нет? Надо спешить! Близится Ночь Судьбы, времени почти не осталось…

– Я иду,- решительно сказала Николь.- Я пойду туда, куда ты поведешь, пусть даже это будет стоить мне жизни.

– А ты, брат жрец? - спросил маг мягко. - Тоже со мной? Женщина поставила на кон жизнь, для тебя цена будет дороже - ты рискуешь душой…

– Нет, Майкл, не надо, - вмешалась девушка. - Возвращайся. Это не твоя битва - только моя. Я бы не хотела, чтобы ты жертвовал чем бы то на было ради нас.

– Что случилось, миледи? - неожиданно взъярился целитель. - Неужели ты думаешь, что я люблю Николаса меньше тебя? Или ты думаешь, я не имею права никого любить в вашем семействе? Так вот, миледи, я люблю и иду с тобой!

Майкл слышал, как Николь глубоко вздохнула.

– Решение будет окончательным, брат,- наконец произнесла она низким голосом и взяла руку незнакомца.

Маг разразился скрипучими звуками, которые вполне могли быть смехом:

– А вы действительно слепцы!

Майкл решительно протянул руку, и пальцы целителя встретились с пальцами мага, тонкими и хрупкими, как птичьи косточки. Кожа незнакомца горела, словно в лихорадке, и прикасаться к ней было неприятно.

– Ты так и не назвался, - произнес юноша холодно.

Маг словно бы задумался. Целитель поразился, как вздрогнула рука их неожиданного спутника при таком простом вопросе - словно он причинял боль.

– Я… Рейстлин.

Это имя ничего не значило для Майкла, но раз маг колебался, решил он, значит, наверняка соврал. Черная Мантия вел их в темноту, которая, как он и предупреждал, становилась с каждым шагом все гуще. Они быстро шагали, доверившись Рейстлину, держась за его руку и слушая, как мерно постукивает посох и шелестит мантия.

Ноздри забивал запах роз и смерти…

С ними ничего не происходило, и доверие к Рейстлину начало расти. Путники даже прибавили шагу, что казалось почти невероятным. Майкл будто скользил по земле, а порывы ветра жалили слепые глаза.

Ветви цеплялись за одежду, царапали лицо и трепали волосы, кусты ежевики путались в ногах. Целителю представилось, как на такой скорости он врежется головой в дерево или рухнет в усыпанную камнями пропасть, после чего юноша покрепче ухватил тонкую кисть мага. Майкл понятия не имел, сколько времени они вдут во тьме, может, один удар сердца, а может - столетие. Сколько еще они смогут поддерживать такой темп? А как может так спешить этот хилый, больной маг? Ноги самого Майкла начали наливаться тяжестью, он едва переставлял их, навалившись на плечо Рейстлина.

Внезапно он споткнулся и кубарем полетел вниз, выпустив руку мага. Тяжело дыша, Майкл поднял голову и замер: перед ним выросло здание, которое можно было назвать эталоном красоты и элегантности. Колонны черного, белого и красного мрамора поддерживали куполообразный свод, в зеркальной поверхности которого отражалось вечернее небо и, особенно ярко, два крупных созвездия - два дракона, Паладайн и Темная Королева, настороженно смотрели друг на друга. А за ними виднелась раскрытая книга жизни Гилеана - Бога Нейтралитета.

Широкий мост из сверкающего звездного света изливался с купола, уходя в бесконечность неба. Там вырисовывалась открытая дверь, за которой проплывали странные солнца - желтое и красное на фоне тьмы, а загадочные планеты кружили вокруг них.

Красота видения заставила выступить на глазах Майкла слезы, и, только ощутив, как они бегут по щекам, юноша понял, что зрение вернулось к нему. Он тут же заметил вдалеке высокого мага в черных одеждах, а рядом повозку, на которой лежал связанный юноша, - их почти скрывала густая тень здания. Майкл бы скользнул взглядом мимо - и маг, и повозка были почти неразличимы, - но заметил бледное лицо рыцаря, перекошенное от муки и покрытое крупными каплями пота.

Затем целитель увидел Рейстлина и очень удивился, что тот молод, хотя выглядит слабым и больным. На бледных щеках мага горели пятна лихорадочного румянца, дыхание было прерывистым и хриплым. Рейстлин тяжело опирался на посох, на верхушке которого, в искусно сделанной драконьей лапе, мягко светился и играл гранями, отражаясь в холодных карих глазах, кристалл. «Странно, - подумал Майкл, - они же были в форме песочных часов».

– Николас! - закричала Николь, бросаясь к брату, но Рейстлин неуловимым движением крепко схватил ее за руку. Девушка всегда на равных состязалась с братом во всех единоборствах и была выше мага, поэтому Майкл, решив, что она легко сломит сопротивление, кинулся к Николь, спеша остановить ее.

Акар прервал свою работу и удивленно посмотрел в их сторону.

– Кто здесь? - низким голосом настороженно вопросил он.

Но тонкая и хилая рука Рейстлина продолжала сжимать запястье девушки, и Николь задохнулась от боли, не в силах пошевелиться.

– Ни звука! - прошипел маг.- Если он заметит нас, все пропало!

Он быстро утянул девушку под полог теней черной дороги. Майкл неохотно последовал за ними, не в силах оторвать взгляд от чудесного здания и сияния звезд, которые скоро подарят покой и успокоят боль.

– Ты сломаешь мне руку, - пискнула Николь, безуспешно пытаясь освободиться. - Пусти, я сама пойду!

– Если бы я тебя не утащил, тебе сломали бы все кости, - мрачно бросил Рейстлин. - Сила Акара велика, и он не побоится пустить ее в ход, если увидит в тебе помеху своему плану.

Девушка потрясение замерла, а Акар, успокоившись, вернулся к своим делам. Он с натугой приподнял рыцаря и, вытащив его из повозки, свалил на землю. Николас не смог сдержать стона.

– Скоро твои мучения закончатся, сэр рыцарь, - хмыкнул Акар, вытирая окровавленные руки, и вытащил из-за пояса кинжал. Сталь ярко и остро вспыхнула. Маг осмотрел оружие и, найдя его полностью пригодным, с удовлетворенным ворчанием сунул в ножны, затем ухватил рыцаря за лодыжки, чтобы тащить дальше, но тут Николас распрямил ноги и ударил потерявшего осторожность Акара в грудь.

Тот отлетел и тяжело рухнул на землю, а Николас медленно пополз назад, стремясь укрыться в тенях, откуда они прибыли.

– Я иду к нему, и ты не остановишь меня! - Николь потянулась за мечом, несмотря на то, что другая ее рука была по-прежнему стиснута пальцами Рейстлина. Искры спрыгнули с эфеса, ужалив ее пальцы, и девушку скрутило от боли. Она вновь попробовала - и снова почувствовала удар. Николь впилась взглядом в спутника:

– Все мерзкие маги заодно, мне следовало догадаться. А вот доверять тебе - не следовало!

– Тихо! - приказал Рейстлин, не отрывая взгляда от Акара.

Он так сосредоточился на действиях собрата по Ложе, что даже прекратил кашлять, лишь лихорадочный румянец продолжал играть на щеках. Маг не обращал внимания на бьющуюся женщину, хотя его хватка не ослабевала ни на миг. Николь обернулась к Майклу:

– Что ты стоишь? Беги к Николасу, спаси его! Этому проклятому магу не справиться с двоими!

Целитель шагнул вперед, с неохотой отрывая взгляд от удивительного моста, хоть его сердце и рвалось помочь рыцарю и девушке. Голос Рейстлина остановил его:

– Тут замешана не только судьба одного храброго рыцаря. Все судьбы мира сейчас балансируют на Весах Гилеана. Что ты видишь?

– Я вижу… самое прекрасное зрелище в моей жизни… Храм с черно-бело-красными мраморными колоннами. Его купол - небеса со звездами. От него тянется мост из звездного света, уводящий из нашего мира… Вот по нему идут люди… мужчины и женщины… эльфы… Они оглядываются назад с сожалением, все грустные… Но Паладайн с ними, он ободряет их, и они продолжают идти к двери…

– Что ты делаешь? - требовательно спросила Николь. - Зачем околдовал его?!

Ноги Майкла сами двинулись вперед, словно желая, чтобы их хозяин немедленно присоединился к идущим по мосту, но крик девушки встряхнул его и вернул к жизни.

В это время Акар смог подняться на ноги и впился взглядом в ползущего рыцаря.

– Действительно, как я и говорил, рыцари - крепкая порода. Но, сэр рыцарь, я теряю терпение, а для подобных игр осталось совсем немного времени. - Акар быстро пнул Николаса в лицо, и тот без звука рухнул, потеряв сознание. Маг наклонился над телом и принялся его перекатывать к Храму.

– Он тащит Николаса к зданию. Что он задумал? - спросил Майкл у Рейстлина, который продолжал следить за Акаром с мрачным выражением лица.

– Он задумал убить его! - закричала Николь, вновь пробуя освободиться.

– Миледи, пожалуйста… - мягко начал Майкл.

– Не мешай мне! - Глаза девушки полыхали. - Ты околдован! Маг наложил на тебя какое-то заклятие… Мост из звездного света! Сияющий Храм! Да вокруг просто старые руины, в них, вероятно, и находится алтарь Зла Темной Королевы!

Майкл оторопело воззрился на нее:

– Но разве ты не видишь?

– Она не может, - сказал Рейстлин. - Для нее это просто разрушенная крепость, и ничего больше. Только ты, жрец, видишь правду. И только ты можешь не дать Ее Темному Величеству вернуться на Кринн.

Майкл не поверил магу, но продолжал недоумевать, как Николь не видит того, что так очевидно и прекрасно для него,- она ведь действительно смотрит на него как на заколдованного.

– Что мне делать? - спросил целитель.

– Леди права. Акар хочет убить рыцаря, но совершить это он должен только в пределах руин, или, как видишь ты, на мосту из звездного света. Если добродетельная кровь прольется на священном мосту, темные жрецы, что томятся в Бездне, смогут вернуться на Кринн.

– Ты поможешь мне?! - воскликнул Майкл.

– Не доверяй ему! - надрывалась Николь, продолжая вырываться. - У него цвет одежд тоже черный!

– Я привел вас сюда, - мягко сказал Рейстлин, - и без моей помощи вы не справитесь. Твой брат умрет, а Кринн падет в руки Темной Королевы.

– Что нам делать?

– Когда Акар бросит кинжал, быстро подбери его и ни в коем случае не отдавай обратно. Этот глупец связал жизнь рыцаря с оружием.

– Хорошо, - кивнула Николь, - я сама это сделаю.

– Нет! - Возможно, это был случайный блик света от Храма, но карие глаза мага, сверлившие Майкла, внезапно сверкнули золотом, как будто это был их истинный цвет, а остальное - лишь маскировка. - Жрец в одиночку должен схватить кинжал, иначе заклятие не будет разрушено.

– И что тогда? - Майкл посмотрел на человека в черном, который неутомимо тащил рыцаря по траве.

– Не знаю, - бросил Рейстлин. - Я не слышу голоса Богов - в отличие от тебя. Слушай, что тебе скажут. А миледи, - выпустил он руку Николь, - должна прислушиваться к голосу сердца.

Девушка мгновенно отпрыгнула от мага и, выхватив меч, взмахнула им перед Рейстлином:

– Мне никто не нужен! Особенно Боги и маги. Я сама спасу брата!

Она бросилась к Храму, и звездный свет вдруг вскипел тьмой на длинном клинке. Майкл кинулся следом, опасаясь за нее куда больше, чем за себя. Он приостановился и оглянулся на мага - Рейстлин оперся на посох и пристально смотрел на него.

– Я не верю тебе, - крикнул Майкл.

– Кому из нас ты не доверяешь больше? - Маг искривил тонкие губы в усмешке. - Мне или все-таки себе?

Целитель не ответил и побежал за Николь. Ветер донес до него слова:

– Помни, когда кинжал упадет, подбери его!

Соленые капли усеяли лоб Акара, мантия намокла от пота, пока он тащил рыцаря через бурелом и кусты. Несмотря на хорошую форму, маг более был привычен к работе за письменным столом, поэтому сделал паузу, чтобы унять боль в мышцах. Оглянувшись, он оценил оставшееся расстояние.

В темном свете Нуитари Акар мог видеть разрушенную цитадель, чьи каменные стены давно превратились в пыль. Мост начинался от развалин первого этажа - переход, мерцающий призрачным жаром. На дальней стороне моста теснились темные фигуры, протягивая нетерпеливые руки. Многочисленные призрачные голоса просили скорее освободить легионы Тьмы.

– Еще несколько мгновений, сэр рыцарь, и ты освободишься от жизни, а я от тебя, - в общем, оба мы будем довольны, - рассмеялся Акар, наклоняясь к Николасу.

Юноша уже пришел в себя, отгоняя липкие тени, которые шептали ему о покое и прекращении мучений. Но хуже боли была мысль о том, что его смерть послужит укреплению власти Зла в мире. Он собрался с силами и сосредоточил взгляд на лице врага.

– Чего уставился? - прищурился Акар, удивленный вспышкой ярости в глазах полумертвого рыцаря. - Если стараешься меня запомнить, чтобы узнать, когда наши души встретятся с другой стороны мира, то не напрягайся: я обязательно представлюсь.

Николасу потребовалась вся его воля, чтобы дышать ровно и не стонать при каждом вдохе. Он чуть раздвинул в улыбке запекшиеся губы и хрипло прошептал:

– Я смотрю на тебя, как на любого другого противника. Жду, пока ты совершишь ошибку.

Акар расхохотался громче:

– И что потом, сэр рыцарь? Заплюешь меня? Или у тебя еще остались силы?

– Паладайн со мной, - спокойно прошептал Николас. - Он даст мне силы.

– Тогда пусть поспешит, - хмыкнул Акар. Возможно, поддавшись настроению темных призраков, маг внезапно решил поторопиться. Он прервал отдых и начал грубо втаскивать тело на изломанные ступеньки, слушая крики Николаса даже с некоторым удовлетворением.- Вроде бы Паладайн тебя не слышит, - глумился Акар,- а мы уже на мосту, где твоя жизнь завершится.

Мертвенный свет луны упал на лицо Николаса, превращая его в восковую маску, а кровь перекрашивая в черный цвет. После тьмы теней он почти ослепил юношу, заставляя его тело выгнуться и задергаться в судорогах.

– А, ты уже познал отчаяние! - Акар медленно вытащил кинжал. - Признай поражение, пойми, что Бог оставил тебя и весь мир!

– Стой, слуга Зла! Опусти руки, или, клянусь Паладайном, я отрублю их!

Акар замер, глядя во тьму. Его остановил не прозвучавший приказ, а ужасные крики темных жрецов из Бездны. Какую угрозу они увидели? Маг обернулся и внимательно осмотрел рыцаря в мерцающей броне, с мечом в руке, который бежал к нему, собираясь вступить в бой.

Вокруг Потерянной Цитадели кружили мощные заклинания, и Акар сомневался, сможет ли рыцарь проникнуть сквозь них. Как он и ожидал, через несколько шагов бронированная фигура ударилась о первый барьер и с яркой вспышкой была отброшена назад.

– Николь! - закричал раненый рыцарь, пытаясь приподняться, чтобы броситься на помощь, но лишь бессильно падая вперед.

Девушка вновь кинулась на преграду, закричав от боли и ярости. Вторая ослепительная вспышка - и она, поднявшись с земли, в бешенстве принялась рубить барьер мечом. Жрец в поношенных синих одеждах, казалось, пытался отговорить ее.

Акар уже потерял к ним интерес - под темным светом Нуитари виднелась гораздо более опасная фигура. Маг в темных одеждах стоял, опершись на посох, сиявший кристаллом-навершием, - Акар сразу узнал посох Магиуса, мощный артефакт, который должен был бы храниться в Вайретской Башне: Но вот самого мага Акар никак не мог узнать, а ведь он знал всех членов Ложи Черных Мантий.

– Значит, тем, кто попытается заполучить всю власть, будешь именно ты, Акар, - шагнул вперед Рейстлин.

Что за странный маг? Голос звучал очень знакомо, но Акар мог бы поклясться, что никогда не видел его обладателя. Слова убийственного заклинания начали слетать с губ мага, он переложил кинжал в левую руку, а правой принялся набирать из поясного мешочка необходимые составляющие. Жрецы из Бездны вновь закричали, призывая его не медлить, но Акар не мог атаковать незнакомого мага, не зная, кто он,- это было против всех законов Конклава. В мире, где магия презираема и гонима, все маги чувствовали близость друг друга ради самого чародейства.

– Ты имеешь преимущество передо мной, брат, - крикнул Акар, напрасно стараясь заглянуть под низко надвинутый капюшон Рейстлина. - Я не узнаю тебя, а ты, кажется, знаешь меня. Я был бы счастлив восстановить старое знакомство, но, как видишь, сейчас немного занят. Позволь мне закончить с рыцарем, а потом я с удовольствием выслушаю все претензии ко мне!

– Так ты не узнал меня, Акар? - прошелестел мягкий голос. - Ты уверен?

– Ну, если ты снимешь капюшон и дашь мне посмотреть на твое лицо… - протянул Акар, - Только быстрее, у меня мало времени.

– Мое лицо ты не узнаешь, а вот этот предмет - наверняка. - Странный маг поднял руку так, чтобы на нее падал свет Нуитари, и Акар похолодел: в тонкой руке, обтянутой золотистой кожей, висел серебряный кулон с кровавым камнем. Акару был известен этот артефакт, он очень часто видел его на шее своего учителя Фистандантилуса - величайшего из магов Зла. Ходили слухи, что с помощью кулона старик высасывал жизни учеников, вселяясь в их тела, но Акар никогда не верил в эти россказни… до сегодняшнего дня.

– Фистандантилус! - завизжал Акар. Пальцы, шарящие в мешочке, не слушались, парализованный страхом мозг утратил нить заклинания.

Зубчатая белая молния пронзила левую руку Акара, выбив кинжал и отбросив пораженного мага назад. Николас вновь попробовал уползти прочь, на дрожащих руках подтягивая измученное тело и стремясь убраться подальше от призрачного света. Он достиг края лестницы и, не удержавшись, кубарем скатился вниз, его затянутые дымкой смерти глаза отчаянно искали сестру. Николь заметила брата и простерла к нему руки, но магический барьер продолжал разделять их.

Из тьмы долетел приказ:

– Подбери кинжал!

Майкл услышал крик Рейстлина и вспомнил его наставления: «Когда кинжал упадет, подбери его!»

- Как? - возопил он. - Как преодолеть барьер?!

Жрец безуспешно пытался помешать Николь, когда она отчаянно бросалась на магическую преграду. Ее руки уже обгорели и покрылись волдырями, но девушка продолжала атаковать препятствие, вызывая все новые и новые вспышки пламени.

Майкл измученно посмотрел вокруг и вдруг заметил кинжал, блестевший в призрачных лучах около моста. Маг в черных одеждах, который стремился освободить темных жрецов, уже немного пришел в себя от удара молнии и теперь оторопело оглядывался по сторонам. Он был намного ближе к оружию, чем целитель.

– Да ты можешь войти, глупец! - рявкнул Рейстлин и зашелся в сильном кашле - заклинание сильно ослабило его. Он рухнул на колени недалеко от Николь.

У Акара, увидевшего падение врага, загорелись глаза.

Майкл зажал в кулаке темный и безжизненный символ Мишакаль и решительно зашагал вперед, сжав зубы в ожидании страшного удара, который, скорее всего, убьет его. К изумлению целителя, ничего не случилось - барьер расступился. Он рванулся вперед по ступеням и выхватил кинжал из-под самого носа шатающегося Акара. Ледяные пальцы мага лишь скользнули по коже жреца, но Майкл уже отступил, с ужасом глядя в яростные глаза Акара. Но маг еще не мог двигаться быстро - слишком сильным был недавний удар Рейстлина. Целитель пятился вниз по лестнице, не понимая, что делать теперь, но стремясь оказаться как можно дальше от Акара.

У подножия лестницы лежал Николас, и Майкл поразился мужеству израненного молодого человека. Он остановился, опустился на колено и сжал руку рыцаря. Умирающий воин ответил слабой улыбкой:

– Паладайн помог мне!

Внезапный синий свет залил обоих, смыв выражение боли с лица юноши, словно его погрузили в чистый водный поток.

Время остановилось.

Каждый замер в момент своего последнего движения: Николь, бегущая к барьеру, черный маг, тянущийся к потерянному оружию…

Преисполненный благодарности, Майкл поднял глаза к звездному мосту, где, окутанная сиянием, стояла, улыбаясь, его Богиня.

– Мишакаль! - отчаянно взмолился жрец.- Дай мне силы излечить этого человека, преданного слугу Паладайна!

Сияние замерцало, лицо Богини стало печальным.

– Я не имею такой силы здесь. Жизнь рыцаря связана магическим проклятием с кинжалом, что ты, держишь в руке. Только его владелец может решить судьбу, рыцаря и принести ему облегчение…

Майкл, охваченный внезапным отвращением, с ужасом воззрился на клинок.

– Ты не можешь намекать на это, Великая! Я целитель, а не убийца!

– Я ни на что не намекаю. Я говорю, что боль рыцаря может завершиться навсегда. Выбор за тобой. Ты можешь видеть этот мост?

– Да, - с тоской произнес Майкл, глядя на вереницу людей, что поднимались к другим мирам, - я вижу его четко и ясно.

– Это значит, что ты тоже можешь пройти по нему. Отбрось кинжал - беспокойства этого мира больше тебя не касаются…

Майкл посмотрел на Николаса, лежащего неподвижно, с закрытыми глазами, - будто спящего… пока свет Богини омывает его. Как только он исчезнет, ужасное заклинание вновь обретет силу.

Глаза Николь, стремившейся подобраться ближе к брату, словно говорили: «Ты не можешь его исцелить». Чуть дальше стоял Рейстлин, странный маг Ложи Черных Мантий, только что бившийся с собратом, и пристально следам за Майклом блестящими глазами, в которых отражался свет Мишакаль. Он словно все знал и все видел. Кто этот Рейстлин? Какова его цель? Майкл ничего не понимал.

В нем снова зародился гнев. Какова ценность одной человеческой жизни для всех бессмертных Богов? Как они могут ожидать от него правильного поступка, если всю жизнь он брел как слепой, словно в недавнем черном лесу?

– Раз я нахожусь в этом мире, меня касается все! - крикнул Майкл. - Когда, Великая, я приносил тебе клятву, я принял ответственность за мир и людей! И никто не избавит меня от них, пока я жив, даже Бог!

– Но, убив этого человека, Майкл, ты все равно нарушишь клятву!

– Пусть будет так, - резко ответил целитель, берясь за кинжал двумя руками. - Должен ли… должен ли я ударить его?

– Нет, - мягко произнесла Богиня, - просто окуни его в кровь - это разрушит чары.

– И мою клятву? - спросил жрец снова, но не отчаянно, а в глубокой печали. - Я потеряю твое покровительство?

Богиня не ответила, и Майкл покорно склонил голову.

Синее сияние потухло, время возобновило свой бег.

Майкл услышал за спиной приближающееся дыхание Акара, заметил надежду в глазах Николь, ощутил руку рыцаря, с надеждой сжимающего его пальцы, и ясно увидел его измученное лицо.

– Ударь теперь, - донесся издалека слабый голос Рейстлина, - или все будет потеряно!

– Ударить? Что ты имеешь в виду? - закричала Николь и, увидев кинжал, поняла намерения Майкла. - Остановись, жалкий жрец! Предатель! - Она повернулась к Рейстлину.- Помоги мне, ты же понимаешь, что я чувствую! Не дай ему убить моего брата!

Увидев, что девушка не смотрит на него, Майкл понял, что должен ударить немедленно.

Борясь с застилающими взор слезами, целитель коснулся острием покрытого потом виска рыцаря и немного нажал. Тонкая струйка крови показалась из раны, а над ухом завопил добравшийся до него Акар.

Николас открыл глаза и повернул голову - свет звездного моста играл на его лице.

– Паладайн милосерден, - прошептал он. При звуках голоса брата Николь стремительно повернулась:

– Николас!

Его глаза закрылись и дыхание остановилось. Лицо очистилось от страданий, словно омытое бессмертной рукой. Николь видела, как Майкл почтительно положил клинок на грудь рыцаря.

– Николас! - Рвущийся от боли голос Николь ранил Майкла сильнее, чем его кинжал - рыцаря.

Барьер исчез, девушка одним прыжком оказалась рядом и упала на мертвое тело брата. Остриженные волосы перепутались с его волосами, и невозможно было различить, кому они принадлежали. Потом она медленно подняла голову и воззрилась на Майкла с Акаром.

– Жрец убил твоего брата! - крикнул мат.- Именно мои заклинания поддерживали его, а он нарушил их!

Майкл не мог ничего сказать или объяснить. Зачем, если все равно она не поймет.

Николь смотрела на него пустыми глазами. Внезапно руки мага вцепились в шею целителя и вздернули его на ноги.

– Ну, жрец! - прошипел Акар. - Мост уже так близко! А проклятый Фистандантилус - далеко…

Майкл попытался что-то сказать, но маг зажал ему рот.

– Да, ты в моих руках, добрый и праведный жрец Мишакаль. Я слышал, что тебе сказала Богиня, - рассмеялся Акар. - Уверен, твоя кровь откроет путь не хуже рыцарской!

Целитель отчаянно сопротивлялся.

– Прекрати брыкаться, - прошипел ему в ухо маг, - или увидишь, как я спалю девку в огне! Вот… так уже лучше, стой спокойно. А ты, Фистандантилус, - заорал он, не переставая пятиться со своим пленником вверх по лестнице, - слишком слаб, чтобы остановить меня!

Рейстлин стоял на коленях, кровь текла из уголков его рта, и только посох спасал мага от падения. Но он смог улыбнуться и сделать указующий жест - Майкл, прижатый к черному магу, услышал, как Акар взвыл и тихо выругался.

Кинжал.

Кинжал остался лежать на обнаженной груди рыцаря. Только сталь вправе пролить кровь. Акар замер, скрипя зубами от ярости. Майкл под ногами уже видел мост и теперь мог слышать ледяные голоса, просящие его смерти, и видеть черные фигуры, корчащиеся от жажды свободы. Целителю на миг показалось, что у него разыгралось воображение, но свечение моста ослабевало, и тени выделялись совершенно отчетливо.

Ночь Судьбы подходила к концу.

– Девочка… - Голос Акара стал неожиданно мягок и слащав. - Принеси мне, пожалуйста, кинжал.

Николь перевела на него пустой взгляд и моргнула, потом потянулась к лезвию, лежащему перед ней.

– Лживый жрец убил рыцаря, который был так дорог для тебя… Принеси кинжал, девочка, и ты отомстишь за него…

Николь взяла клинок дрожащей рукой и медленно переводила взгляд с него на Майкла с Акаром. Ее глаза были наполнены тьмой. Медленно встав, девушка принялась подниматься по лестнице, ведущей в Потерянную Цитадель.

Неужели ее заколдовали? Но маг не говорил никаких слов и не делал никаких жестов - Майкл бы заметил.

– Давай, девочка. Поторопись, - прошипел Акар, и Николь зашагала быстрее. Ее глаза были по-прежнему пусты, как глаза мертвого Николаса. Рука, сжимавшая горло Майкла, напряглась:

– Не думай о побеге, жрец! Даже если тебе это удастся, я просто пролью ее кровь на мосту, вот и все. Делай свой выбор - ты или она. Мне это вое равно.

Николь подошла вплотную, держа кинжал в расслабленной левой руке. Правая рука мечницы была свободна.

Свет моста бледнел все быстрее, на далеком небе появились первые признаки серого утра - утра, в которое человек забыл Богов.

У Акара оставались секунды, и он быстро протянул руку. Николь ударила - лезвие пробило ладонь мага насквозь, выйдя с другой стороны.

Маг взвыл от боли и гнева. Воспользовавшись этим, Майкл вырвался на свободу и бросился ничком на землю. Единственная помощь, которую он мог оказать Николь, - дать простор ее правой руке.

Меч брата - а теперь ее собственный - пронесся над целителем, как светлая серебристая дуга. Снова раздался вой Акара: Николь редко промахивалась, и теперь маг в один миг оказался наполовину перерубленным. Майкл быстро вскочил на ноги и увидел, как кровь хлещет из раны черного Акара и из его глотки.

Николь вытащила меч из тела. Маг пошатнулся и, нелепо взмахнув руками, рухнул мертвым на самом пороге Потерянной Цитадели. С бесстрастным и суровым в утреннем свете лицом Николь пнула мертвеца сапогом.

– Жаль, Майкл, что я напугала тебя, но я должна была подыграть ему. Я боялась, что он швырнет в меня заклятие прежде, чем я доберусь до него.

– Значит, ты все поняла, - пролепетал в ответ Майкл.

– Нет, - горько покачала головой Николь.- Я ничего не понимаю, но знаю, что именно Акар был виновен в смерти брата, и, клянусь Кодексом и Мерой, он должен быть отмщен. Что касается тебя…- устало посмотрела она на целителя,- ты сделал что мог.

Николь повернулась и медленно пошла по лестнице вниз. Шокированный ужасной смертью, которую только что увидел, Майкл хотел последовать за ней, но ноги не слушались. Ледяной пот выступил по всему его телу, и юноша вынужден был ухватиться за Каменный столб парапета. Он посмотрел вверх, где недавно светлый мост уносил цепочку счастливцев к другим мирам, лишенным горя и страданий.

Мост исчез. Дверь к звездам закрылась.

Утро было смертельно тихим. Тишайшим.

Майкл поднял голову, и голоса темных жрецов смолкли. Теперь их угроза захватить мир, когда все истинные жрецы покинут его, превратилась в пустой звук.

Все праведные жрецы ушли… Майкл вздохнул и потрогал темный и холодный символ Мишакаль, который висел на его шее. Он засомневался, когда должен был верить. Он разгневался, когда должен был покориться. Он прервал чужую жизнь, вместо того чтобы оберегать ее.

Брат Майкл вновь вздохнул, окончательно разгоняя туман воспоминаний. У него оставалась еще одна задача, единственная миссия, которой он теперь достоин, - похоронить мертвых. Затем он сможет оставить Николь наедине с ее горем и уйти, чтобы никогда больше не видеть. Вот и все, что он в силах сделать.

Он отпустил столб и медленно сошел по лестнице к Николь, которая сидела у тела брата, сжимая его руку. Она не посмотрела на Майкла и никак не прореагировала на его присутствие. Броня Николь была забрызгана кровью черного мага, а сама она - смертельно бледна. Целитель смотрел на них и видел, как похожи близнецы в этот момент, казалось, он смотрит на два трупа… Дочь рыцаря, Николь не сможет надолго пережить своего бедного брата.

Тень упала на неподвижные фигуры, и кашель нарушил тишину. Майкл напрочь забыл про мага в черных одеждах, что привел их сюда, и недоуменно посмотрел на него, стоящего рядом. Запах роз и тлена разлился в воздухе, цепляясь за складки черной мантии. От Рейстлина исходил сильный лихорадочный жар.

– Что, получил, чего хотел? - горько спросил жрец.

– Дело сделано, - спокойно ответил маг.

– Да кто ты такой?! - накинулся на него Майкл. - Ты сказал мне одно имя, а Акар назвал тебя по-другому. Кто ты и зачем сюда пришел?

Черный маг задумался, опершись на посох, затем посмотрел на целителя карими глазами, которые отливали золотом в холодном утреннем свете.

– Если бы я встретил тебя год назад и задал бы те же самые вопросы тебе, жрец, ты бы ответил мне необычайно красноречиво. Полагаю, месяц или день назад ты знал, кто ты, и отвечал за каждый совершенный поступок. Так ты бы мне солгал? Твой ответ сегодня совпал бы с прошлыми? Нет, - покачал головой Рейстлин. - Думаю, нет…

– Прекрати говорить загадками, - расстроено попросил Майкл. - Ты знаешь, зачем пришел. А мы выполнили твои желания, даже если в конце ты был так слаб, что не мог сам остановить Акара. Я думаю, ты мог бы все объяснить!

– Я ничего никому не должен! - прошипел Рейстлин, и пятна лихорадочного румянца на его щеках стали ярче. - Именно я невольно выполнял ваши желания - больше, чем вы мои. Да, я мог справиться с Акаром самостоятельно, но появились вы - и все встало на места.

Рейстлин щелкнул пальцами, и кинжал, висевший на кожаном шнурке, прыгнул в руку мага так быстро, что жрец не уследил за ним глазами.

– Если бы она попыталась тебя убить, - произнес маг, поворачивая лезвие к свету так, что заиграли блики, - у нее ничего бы не вышло.

– Ты мог убить Акара…

– Зачем? Вы и сами прекрасно справились. Он был всего лишь инструментом в руках Темной Королевы, нужным для того, чтобы пролить кровь верующего в гневе.

– И ты убил бы Николь? - недоверчиво посмотрел на Рейстлина Майкл.

– Прежде, чем она убила бы тебя.

– Но тогда проклятие все равно исполнилось бы, ведь кровь упала бы на мост.

– Ах, - возразил Рейстлин с хитрой улыбкой, - но это была бы уже не кровь верующего человека, а всего лишь кровь убийцы.

Целитель воззрился на мага - эти холодные расчеты ужасали его.

– Уходи, - глухо прошептал он.

– Естественно, - живо сказал Рейстлин. - Мне надо срочно попасть в Истар. События в ближайшие тринадцать дней закрутятся хороводом и закончатся Катаклизмом, так что мое присутствие там необходимо.

– Катаклизм? Это еще что?!

– Через тринадцать дней Боги в гневе обрушат огненную гору на Ансалон. Земля расколется, появятся новые моря, а старые горы исчезнут. Погибнет бесчисленное множество живых существ. Еще больше останутся жить дальше, перенося темные и ужасные дни, которые заставят их пожалеть, что они не умерли…

Майклу не хотелось верить, но эти странные глаза, казалось, уже все видели, хотя страшные события еще не произошли. Он вспомнил слова Мишакаль, ведь она говорила, что соберет праведные души, чтобы спасти их от скорого огня. Целитель посмотрел на две фигуры перед собой - мертвую и живую, - которые словно служили иллюстрацией к описанной картине.

– Значит, надежды нет?

– Вы - единственные, кто может ответить на этот вопрос,- сухо произнес маг.

Сначала отчаяние накрыло Майкла с головой, как темный поток, что топит всея в своих ядовитых водах. Но постепенно целитель стал понимать значение одержанной победы. Богиня не оставила его. Темная Королева еще долгое время не сможет прийти в мир Кринна.

Майкл, Николь. Николас - три шелковые нити, идущие вместе. Рейстлин и Акар - еще две. Никто из них не мог видеть дальше собственных узлов и переплетений. Но в глазах Богов, видящих все сразу, они - не спутанный клубок, а прекрасный гобелен. Захоти Боги разорвать полотно, ему уже никогда не радовать ничей глаз, но, исправленное в нужных местах, оно могло стать еще более прекрасным.

Майкл наклонился и вынул холодную руку Николаса из пальцев Николь.

Мягкое синее сияние окружило их. Рыцарь открыл глаза и поднялся. Его раны исчезли. Сейчас он был облачен в сияющие доспехи с символом короны, что блестел на панцире.

Николь радостно рванулась к нему, но Николас предупреждающе отступил на шаг.

– Николас, - замерла сестра, - почему ты не идешь ко мне?

– Отпусти его, миледи, - прошептал Майкл. - Его ожидает Паладайн.

Николас ободряюще улыбнулся сестре и начал подниматься по лестнице Потерянной Цитадели.

– Николас! - отчаянно закричала Николь, бросаясь вслед. - Куда ты? Я пойду с тобой!

Рыцарь, не отвечая, продолжал идти, затем, уже на пороге разрушенного Храма, повернулся и печально посмотрел на сестру, словно прося понять.

Синее сияние разливалось все сильней, рядом с рыцарем появилась Мишакаль.

– Теперь вы двое должны разделиться, - сказала она, - но знайте, что однажды снова будете вместе.

Пристальный взгляд Мишакаль переместился на Майкла, и Богиня протянула к нему руку:

– Ты можешь уйти со мной, брат, если захочешь.

Священный свет брызнул из медальона Майкла, и он благодарно обхватил его, вспоминая красоту других миров. Свечение усилилось, озарив лицо стоящей в стороне Николь - ничего не понимающей, потерянной.

И таких, как она, будет множество, когда придут страшные дни…

– Я остаюсь,- объявил Майкл, и Мишакаль понимающе кивнула.

Звездный мост вспыхнул вновь, и рыцарь двинулся по нему, повернувшись на прощание, чтобы в последний раз бросить взгляд на сестру.

Затем он прошел в дверь, и мост исчез, погасив синее сияние. Стоящий рядом с Майклом маг вновь начал кашлять.

– Наконец-то,- пробормотал он, одергивая мантию на своем худом теле и крепче сжимая посох, затем произнес магические слова, и посох загорелся, почти ослепив Майкла. Жрец поднял руку, чтобы защитить глаза.

– Стой! - крикнул он. - Ты говорил, что знаешь будущее! Что случится с нами? Скажи, что ты знаешь?!

Фигура мага начала таять в воздухе, поразительно меняясь. Черная мантия сменилась красной, волосы побелели, а кожа стала золотой. Глаза, как и подозревал Майкл, приняли форму песочных часов.

– Что я знаю? - мягко повторил Рейстлин.- В мире утративших веру ты единственный, кто предан… Поэтому тебя будут оскорблять, унижать и преследовать… - Золотые глаза переместились на Николь. - Но я вижу ту, которая тебя любит и рискнет всем, чтобы защитить…

– Ты знаешь, что с нами случится? - робко спросила Николь.

Губы Рейстлина искривились в жестокой улыбке.

– Это мне свойственно…

Маг исчез.

Николь и Майкл стояли одни в холодном свете серого утра.

Но они были вместе.