"Руки вверх!" - читать интересную книгу автора (Уоллес Эдгар)

Глава 9

Люк Мэдиссон вошел в свое бюро так спокойно, что Стиль не смог бы даже предположить, какая драма разбила сердце его патрона. Через несколько минут на его столе зазвонил телефон.

— Вы не могли бы зайти ко мне? — голос Люка был совершенно спокоен.

Он сам удивлялся своему спокойствию. Он жил только настоящим. Прошлое перестало существовать. К будущему он относился безразлично.

Стиль, знавший его с детства, заметил в его глазах что-то, заставившее его содрогнуться.

— Что-нибудь случилось, сэр?

— Не знаю… я еще не совсем понял… присядьте, Стиль.

Не глядя на своего управляющего, он размеренным, спокойным тоном рассказал все. Он ничего не объяснял. Он не пытался извинить поведение Маргариты. Он излагал факты… Стиль застонал. Люк улыбнулся.

— С этим нужно примириться, Стиль. У вас найдутся друзья в Сити. Я не испытываю желания обращаться к ним… Нет.

— Что же вы будете делать? — голос Стиля упал до шепота.

— Право, не могу сказать. Что делают обычно в таких случаях? Ехать в Африку и стрелять львов! Это обычная дорога для людей с разбитым сердцем… Не знаю.

Стиль посмотрел на часы и встал.

— Я пойду в банк, — сказал он. — Мне кажется, мы можем предоставить наши шелковые акции под обеспечение этих семидесяти девяти тысяч.

Люк ничего не ответил. Он механически надел перчатки и шляпу, постоял минуту в пустом кабинете и резко вышел.

Придя домой, он в прихожей перехватил слугу, бросившегося к звонившему телефону.

— Пусть звонит, — сказал он, кладя трубку на стол.

Запершись в своей спальне, он начал одеваться, беря все, что попадало под руку, и только совсем одевшись, заметил, что брюки совсем не подходили к пиджаку. Потом он сосчитал деньги. Около пятидесяти фунтов. Кому они принадлежали — ему или Маргарите? Люк бросил их на стол и, сунув в карман мелочь, пошел к двери.

— Сегодня вечером я не буду ужинать дома, — сказал он слуге. — На моем письменном столе лежат деньги — возьмите половину себе. Остальное — кухарке. Вы мне больше не нужны.

Слуга остался стоять с открытым ртом.

Люк и сам не знал, что привело его на набережную. У него не было намерения покончить с собой. Он даже не думал на эту тему. Проходя мимо большого серого здания, он остановился. Скотленд-Ярд. Там есть такой большой, толстый сыщик, «Воробей», сгладивший много несправедливостей этого безумного мира. Но он вряд ли разрешит проблему Люка. Дети бедных… Он сам принадлежал теперь к ним… Кто был несправедлив к нему? Маргарита? Он не мог обвинить ее. На углу Норфолк-стрит он снова остановился. Здесь живет его поверенный… Пойти к нему и рассказать обо всем? Захочет ли тот разговаривать с сумасшедшим, трижды сумасшедшим…

Он пошел дальше. На набережной он прислонился к решетке около остановки трамвая. Мимо спешили люди, молодые и старые, суетливые и полные достоинства. Он старался угадать чувства и мысли этих молодых девушек и студентов, стариков и ремесленников. Как они были счастливы! Они верили друг другу, эти дети бедных…

— Вы ждете кого-нибудь?

Голос звучал уверенно, но приветливо. Люк встретился с пытливым взглядом полицейского. Полицейские не любят людей, останавливающихся около решетки ночью, над черными водами реки. Особенно людей с белым, как мел, лицом и застывшими отчаянными глазами…

— Н-нет, — пробормотал Люк, — я никого не жду.

Полицейский с любопытством посмотрел на него.

— Мне кажется, я вас видел где-то…

— Возможно. — Люк круто повернулся и свернул за угол…

Часов в одиннадцать вечера начал накрапывать мелкий дождь. Люк неторопливо шел по какой-то из отдаленных улиц Лондона. Он почти наткнулся на человека, который крался вдоль домов, сгорбившись и засунув руки в карманы пальто. Люк, носивший ботинки на резиновой подошве, поравнялся с ним раньше, чем тот успел его заметить. Человек с проклятьем отпрыгнул в сторону и хотел было улизнуть, но что-то в лице Люка заставило его остановиться.

— О! — сказал он хрипло. — Я думал, что вы лягавый.

Люк узнал его.

— Вы Левинг?

Человек уставился на него.

— Милостивый Боже, ведь это вы, мистер… как вас… Мэдиссон! Что вы здесь делаете? Надо было прийти ко мне домой — это не мой участок.

Он беспокойно оглянулся.

— Вы думали, что я сыщик?

Тонкие губы Левинга вздрогнули.

— Я сказал так, но на самом деле я подумал, что это кто-нибудь из шайки Коннора: они прогнали меня сегодня из Ротерхайта… вообразили, что я слежу за ними. Они всегда думают, что я виноват, если кого-нибудь из их шайки накрывают.

— Они думают, что вы шпионите за ними?

— Ну да, выдаю полиции, — объяснил Левинг. — Прошлой ночью схватили брата Коннора. Они решили, что это из-за меня…

Люк постепенно начал понимать.

— Идите сюда, — руки, похожие на когти птицы, втолкнули его в грязный, плохо освещенный переулок. — Я очень нервный сегодня… Мистер Мэдиссон, вы ведь джентльмен, вы поможете бедному человеку… Вы не знаете Коннора… он американец… по крайней мере, сидел в Синг-Синге… Несколько фунтов помогли бы мне выбраться из Лондона…

— У меня нет с собой денег, — ответил Люк.

— Не мог бы я завтра прийти в бюро? — Голос Левинга ясно выдавал овладевший им страх. Вспомнив, он добавил: — Те десять фунтов я отдал Ганнеру и…

— Вы ничего не отдавали Ганнеру, — холодно перебил его Люк. — Мистер Байрд рассказывал мне о вас.

Смущенное молчание.

— Во всяком случае, я бы очень хотел, чтобы вы остались со мной, сэр, — начал Левинг. — Я назвал вас «лягавым». Вы, в самом деле, похожи на них. Если люди Коннора увидят меня с лягавым, то…

Четыре темных силуэта вынырнули из темноты. Люк с любопытством посмотрел на них. У всех кепки были низко надвинуты на глаза, а руки засунуты в карманы.

— Что ты хотел от меня, Джо? — спросил Левинг плачущим голосом. — Господин ведет меня в…

Один из четырех грубо рассмеялся.

— Тебе уже необходим лягавый? — сказал он. — Мало, что ты вынюхиваешь Коннора? Это для тебя, Левинг!

Люку показалось, что человек, говоривший это, немного придвинулся к Левингу. Тот закашлялся и, шатаясь, упал на землю.

— А это для лягавого, — продолжал голос.

Люк отшатнулся, но было уже поздно. Он почувствовал прикосновение горячего железа к своей груди. Странная слабость охватила его… Он прислонился спиной к стене дома и медленно сполз вниз…

Последние проблески сознания отметили топот убегающих ног, четыре тени, скрывшиеся в темноте… Кровь быстро расползалась огромной лужей по мостовой. В остекленевших глазах отражался чахлый огонь уличного фонаря.