"Имя – Смерть" - читать интересную книгу автора (Малышева Анна)Глава 17Дана неуверенно подошла к столу, взяла сигареты, прикурила, едва не обжегшись от прогоревшей спички. Выглядела она сейчас не самым лучшим образом. Видно было, что женщина давно не спала, очень устала и сейчас ее мучают боли от побоев. Муха тихо, но отчетливо произнесла: – Я все знаю про Ивана! У него неприятности с девушкой. А откуда ты пронюхала? – Поставь чайник, – сказала Дана. – Я задала тебе вопрос. – Я не могу сама поставить чайник, – невозмутимо пояснила Дана. – На этой проклятой кухне стоит газовый баллон Я ничего в нем не понимаю Крутила-крутила, плиту так и не зажгла, а газу нанюхалась до смерти. – Меня не колышет, чего ты нанюхалась! Хоть бы и подохла! – Голова болит… Открой окно. На кровати зашевелилась Алия. Она отвернулась к стене и вдруг принялась кашлять. Звуки были такие, будто она выкашливала душу. Муха подошла к ней, крепко взяла за плечо. – Ты хочешь чего-нибудь? – Ей тоже не помешает чай, – вставила словечко Дана. – Она больна? – Похоже на то. Вдруг Муха повернулась к собеседнице с искаженным лицом. Ей в голову пришла одна мысль – весьма резонная и страшная. – Они ее ничем не заразили? – глухо спросила она. – Те.., скоты?.. Дана вздернула острые плечи: – Я не врач. Откуда мне знать. – Если у нее СПИД… Зачем мне тогда жертвовать собой? – Опять начинается? – Надо сделать анализы… Хоть как-то узнать… Пригласить врача… – Сюда его все равно не пригласишь. Надо вывезти отсюда девочку. И в любом случае придется заплатить хорошие денежки, чтобы она пришла в себя. У тебя таких денег нет. Почему ты решила, что у нее обязательно СПИД? Может, она вообще здорова. А если даже СПИД? С ним можно прожить лет двадцать И это будут хорошие двадцать лет. – Она со СПИДом, а я на зоне… Замечательно проведем время… – горько сказала Муха. – Откуда в тебе эта наглость. Дана? Ты же сама почти покойница, насквозь больная… А все равно тебе надо еще нас в могилу утащить. – Не болтай глупостей, до могилы вам обеим далеко! – одернула ее Дана. – Поставь чайник. Если не для меня, то хоть для нее. Она же как ребенок – сама не может попросить. – Я поставлю чайник, – решилась Муха. – Но ты пойдешь со мной. Дана усмехнулась: – Не веришь? Чего боишься? – Ты вызовешь сюда ментов. – С чего ты взяла, глупая? – А ты все время пытаешься выставить меня отсюда или сама выйти… – Тебе это все кажется с перепугу. Муха жестко посмотрела на нее: – С перепугу? Ну, это ты погнала. Я ничего не боюсь. – Знаю, ты у нас отчаянная девушка. Ладно, идем. Дай руку. – Дана взяла ее под руку и указала: – Кухня напротив по коридору. Только свет там не включай. Заметят с улицы. – А тут? – А тут он давно горит. – Откуда тебе знать? – Я щупала лампочку, когда сюда пришла. Она уже была раскаленная. Значит, горит… Если бы я выключила, стало бы ясно, что тут кто-то есть. Делай, как я сказала. – Кто тебя сюда привел? – спросила Муха, вводя Дану в полутемную кухню и усаживая ее на табуретку, к столу. – Адвокат Жумагалиева. – А Алию? – Он же… – Поняла. В качестве приманки для меня? – Понимай как хочешь. – Значит, верно… Если бы Жумагалиева не припекло, мне бы никогда не увидеть Алию. Они же понимают, что мне на них плевать и я не пойду сдаваться… Только ради нее… И то вряд ли. – Я им и сказала – Муха вряд ли на такое согласится. – Спасибо на добром слове! – недоверчиво ответила девушка, откручивая вентиль газового баллона. Она зажгла газ, набрала воды в жестяной погнутый чайник, который был, наверное, ровесником этого дома Дана сидела неподвижно, сложив руки на коленях, и только изредка морщилась и дергала головой. Муха раздраженно спросила: – Ну, что ты корчишь рожи? – Ты мне выдрала половину волос… – Ничего. Новые вырастут, – зло бросила Муха. – Ну а теперь колись. – Насчет чего? – удивилась Дана. – Насчет Ивана. Какие у него проблемы, ну? – С девушкой какой-то, ты сказала, – равнодушно ответила Дана. – Гадина… Ты что же – за дуру меня тут держишь? Откуда ты узнала про это? Ты знала про это раньше, чем я сказала! – Ты же сама… Муха подошла к ней и снова обхватила ее шею пальцами левой руки. И хотя теперь она сжала ее совсем легонько, но лицо у Даны немедленно исказилось. Женщина отпрянула к стене и ударилась затылком. После чего замерла. – Не дури… – хрипло проговорила она. – Убери эту гадость… – А, не желаешь получишь? – Муха снова извлекла из кармана шприц и коснулась иглой щеки Даны. – А что такое? Легкая смерть. – Убери шприц! – Заговоришь – уберу. Дана напряглась всем телом. Было видно, как мучительно она соображает – броситься на свою мучительницу или сдаться. Муха терпеливо ждала. Она была уверена в результате. Дану слишком пугал шприц, который она сама когда-то вложила в руки своей мучительнице. – Убери, я скажу, – не выдержала Дана. Шприц слегка отодвинулся от ее лица. Дана сумрачно заговорила: – Когда ты сбежала, надо же мне было тебя найти? Ты мне даже не сказала, куда уходишь. – Я пошла тебя искать! Я думала, что случилось что-то!.. – воскликнула Муха. – И ты бросила меня одну! Где же ты была? Что ты врешь? – Дача большая, а мозгов у тебя мало… Я была на чердаке. – На чердаке? – Туда ты, конечно, не заходила? – уверенно спросила Дана, и было видно, что она говорит правду и не боится, что ее уличат во лжи. Муха растерялась: – Нет… На чердак я не поднималась. Что ты там делала? – Спала! – Почему там? – А где мне было спать? В этом чертовом доме везде так натоплено, что у меня голова раскалывалась. А на чердаке батарей нет, там холодно. Я залезла туда и выспалась… Спустилась вниз, стала тебя искать, звать… А тебя нигде нет. – Значит, ты была там? – Муха сняла чайник с плиты и принялась искать заварку. – А я-то думала, что ты бросила меня подыхать… – Я бы никогда тебя не бросила. – Конечно, теперь я понимаю. Я была тебе нужна ради твоего Жумагалиева. – Хотя бы и так. – Представляю, как ты ошалела, когда не нашла меня… Дана кивнула: – Это было жутко… Дом за городом, транспорта нет… Обстановка незнакомая. Я была в тот день такой слепой, как никогда в жизни… А вдруг что-то произошло, пока я спала?! Муха засмеялась: – То есть с тобой случилось то же, что со мной? Нервы сдали и ты психанула? – Конечно сдали… Это было ужасно… И мне пришлось куда круче, чем тебе, дуре… Я расплачивалась за твою глупость, за то, что ты решила дать деру в самый неподходящий момент. Ты-то была зрячая и могла уйти далеко. А я? Нас нельзя сравнивать. Я позвонила адвокату Жумагалиева, в Москву. Он приехал, вывез меня оттуда. И велел найти тебя. Уже тогда стало ясно, что без твоей помощи Жумагалиева не вытащить из помойки… – Тебе обещали деньги за то, чтобы ты меня нашла? – поинтересовалась Муха. – Мне обещали жизнь. – Надо же… – хмыкнула девушка. – Как же теперь быть с твоей жизнью? Ведь ты меня не нашла. Я пришла сама. – Это не важно. Главное, что ты уже здесь, – удовлетворенно сказала Дана. – И кроме того, я тебя искала… И нашла бы, если бы не та девка… После той девки мне пришлось вернуться сюда… Нельзя было светиться. – Какая девка? Ты о ком? – Налей мне чаю… – попросила Дана, вместо того чтобы дать ответ. – Иначе я упаду в обморок. Все кружится в голове, прямо рулетка с шариком. Я не сплю уже вторую ночь. – А какая тебе разница – день или ночь? Сова слепошарая! – Не груби! Я все-таки старше тебя, – заявила Дана и припала к чашке с чаем, которую ей дала Муха. Сама девушка к чаю не прикоснулась. Она присела за стол, закурила и стала пускать дым Дане в лицо. Та даже не поморщилась, хотя прекрасно почувствовала, что над ней издеваются. Она терпеливо дула на чай, ожидая, когда тот остынет, блаженно прикрывала глаза и молча опустошала чашку. У нее даже лицо подобрело, стало каким-то мягким и женственным. – Говори, – приказала Муха, которой было неприятно видеть, как эта женщина получает удовольствие, пусть даже от чашки чая. Дана с сожалением поставила на стол чашку и нехотя сказала: – Мне надо было тебя найти. А где тебя искать? Друзей в Москве у тебя нет. В гостиницу ты уже потому не пойдешь, что там надо регистрироваться. Я вспомнила об этом парне, об Иване. Это была единственная зацепка… – Ну, ты и нашла зацепку… Я же у него машину угоняла. Как я к нему пойду? – Ну и что? Зато и спала с ним. Мужчины такое редко забывают. Особенно если девушка молоденькая и симпатичная и есть надежда трахнуться еще разок. А ты ведь ему не откажешь. – Так ты искала Ивана и думала, что я у него прячусь? – спросила Муха довольно равнодушно. Но в этот миг ей вдруг стало страшно. – Да. – И Дана вдруг засмеялась. – Что ржешь, корова?! – Коровы мычат, милая. Ты же девушка деревенская, должна бы знать. Или у вас там в аулах все больше бараны? Муха треснула ладонью по столу и едва не скинула на пол чашку, из которой пила Дана: – Сука! Говори быстро, ты его нашла? После короткой паузы Дана ответила: – Почти. – Как это понять? – Я нашла его девушку. – И ты… – Дана не дала Мухе закончить фразу и заговорила очень деловито: – Фамилии его я не знала. Адреса не знала. Телефона не знала. Зато он знал мой адрес и телефон, а также фамилию и имя. Помнишь время, когда мы только ушли с моей квартиры? – Ну? – Я тогда туда позвонила, и жильцы мне сказали, что он опять приходил и обыскивал мою комнату. Я поняла, что он мною все больше интересуется. Мной, конечно, по необходимости. А вот тобой – очень. И это не месть – ведь машину ему вернули. Нет, тут было другое. Ты его уязвила, ты его достала! Ты бы им крутила как хотела. Ты была ему нужна. Муха слушала ее с блестящими глазами, у нее даже рот приоткрылся. Ненакрашенная, она сейчас выглядела лет на восемнадцать. – А еще позже мой двоюродный брат по отцу позвонил мне и сказал, что мной интересовалась по телефону какая-то девушка, – продолжала Дана. – Он на всякий случай определил ее номер и записал его. Я стала думать, кому я была нужна. Но тогда мне это было не важно. И вот, когда ты пропала, я позвонила брату и попросила дать мне этот номер. Мне подумалось: а если таким образом меня искал твой Иван? Меня смущало только, что звонила девушка… Брат дал мне номер. Я позвонила по этому номеру. Спросила, с кем говорю. Девушка отказалась мне назваться. И еще очень резко сказала, что если мне нужен Иван, так он тут больше не живет… – Когда это было? – подалась вперед Муха. – Вчера. Муха больше не задавала вопросов. Дана рассказывала сама, без принуждения: – Алию уже сюда привезли. А тебя все не было. Я сделала ей укол, чтобы она спала, и занялась поисками твоего парня. Узнала адрес, по которому был установлен тот телефон. Вышла, поймала машину и поехала туда. Самое трудное было – добраться туда… Я нашла ту квартиру и позвонила. Мне кто-то открыл. Я спросила Ивана. По дыханию я поняла, что передо мной стоит девушка или женщина. Она не ответила мне ни слова, только вдруг толкнула меня в грудь и хотела закрыть передо мной дверь. Но я все равно вошла… Я оказалась сильнее ее. Она закричала, но я ей объяснила, что я слепая, что мне нужна ее помощь. Она так оторопела, что слова не могла сказать. Я поняла, что она одна. Спросила ее, где Иван. Она ответила, что он уехал к какой-то девке, которая звонила ему накануне вечером. Я просила дать адрес этой девки. Она заявила, что адреса у нее нет. Я ей не поверила. Я просила ее снова и снова… Потом вдруг услышала, как она накручивает диск телефона. Старый аппарат производит столько шума… Я спросила, куда она хочет позвонить. Если она звонит Ивану – то пусть передаст мне трубку, мне очень нужно с ним поговорить. Она сказала, что звонит в милицию. Что я ворвалась в квартиру и она не желает иметь с Иваном ничего общего. Она сказала, что Иван – бандит. Я велела ей перестать звонить, положить трубку. Но девка не послушалась. Стала бегать от меня по квартире с телефоном в руках. Уронила телефон. Я достала пистолет, выстрелила на звук. Она упала. А я ушла. Вот и все. – Зачем ты ее убила? – простонала Муха. – Она меня слишком хорошо рассмотрела, – пояснила Дана. – Тебе человека убить – что плюнуть… – А тебе? – Я это делала за деньги! Мне нужны были деньги, чтобы как-то жить, чтобы не сдохнуть! А ты убиваешь просто так! – Нечего оправдываться! – отрезала женщина. – Я тебе уже сказала – чистой никогда не станешь! Научись жить с этой мыслью! – И тут же, куда более мягко, почти оправдываясь, спросила: – А ты бы как на моем месте поступила? Она знала, как меня зовут. Она сказала: «Вы, наверное. Дана Сулимова?» Как я могла допустить, чтобы девка на меня донесла? Или тебе бы хотелось, чтобы вы с Ваней были повязаны одним делом? – Нет. Но теперь у него большие проблемы… Ты верно сказала… – Вы жили вместе? – Да. Всего сутки. – Как трагично ты выражаешься! – усмехнулась Дана. – Что – парень интересный? – Пошла ты! – вспыхнула Муха. – Это были единственные сутки моей нормальной жизни! Единственные за всю эту осень! – Ну, ничего не поделаешь… – Дана не решилась улыбнуться, боясь вызвать гнев девушки. – Чем-то приходится жертвовать. – Слишком многим приходится мне жертвовать! Понимаешь ты, сука, что на него теперь это дело станут вешать? – Почему же на него? – А на кого же еще? Не знаешь, как эти дела шьются? И конечно, ты останешься чиста! – Я? – изумилась и рассердилась Дана. – А что ты мне предлагаешь? Пойти в тюрьму ради Ванькиной девки? Так он даже не был моим любовником! Вот ты бы пошла? Пошла бы за него в тюрягу? – При чем тут тюряга – он ее не убивал! – Пусть докажет. – Тебя могли видеть! Дана кивнула: – Конечно, могли. И наверное, видели. А я вот не могла контролировать обстановку. Никогда в жизни не пошла бы на такой дурацкий поступок… Если бы не ты, дорогая. Так что проблемы могут быть не у него, а у меня. – Дай-то Бог! – воскликнула Муха. – Неужели ты тоже наконец попадешься?! – Я один раз попалась, – напомнила ей Дана. – И больше такого не желаю. Что ты из себя строишь? Тюрьмы испугалась? Да чего тебе бояться с такими деньгами?! Ты там будешь жить не хуже, чем Толгат в Америке! Муха вздрогнула: – Кстати… Он не собирается возвращаться? Ты ничего об этом не слышала? Дана вместо ответа встала и поманила Муху за собой: – Пойдем. – Куда это? – Надо сделать один звонок. Ты же мне не доверяешь? Тогда будешь присутствовать. – Кому это ты будешь звонить? – вскочила Муха. – Ментам?! – Да ты что? Какая же это будет добровольная явка с повинной? А тебе ведь нужна именно добровольная. Так получится, что я их на тебя наведу. В жизни такими делами не занималась. Я позвоню адвокату Жумагалиева. Он все устроит, приедет за тобой, привезет тебе деньги. Можно открыть две кредитные карточки – на имя Алии и на имя… На чье имя? – На имя моего отца, – обреченно ответила Муха. – Лучше он, чем мама… – Хорошо, на имя твоего отца. Как его зовут. – Боссарт Виктор Артурович. Дана повторила вслух его имя и взяла Муху под руку – Как только он откроет эти два счета, бумаги будут привезены тебе. Потом, если ты нам не веришь, можно поехать в банк и проверить, сколько на счетах денег. Ты убедишься, что тебя никто не обманул. Сто на одном, сто на другом. А потом ты пойдешь сдаваться. Сама! – Даже без адвоката? – Исключено. С ума сошла? Мы тебя довезем куда надо, но пойдешь сама. У них как раз уже начался рабочий день. – А мне как раз так хочется жить, – вздохнула Муха. – Ладно, пошли. Телефон оказался в коридоре. С первого взгляда, войдя в квартиру. Муха его даже не заметила – такой он был невзрачный. Дана ощупала аппарат, сняла трубку и, ловко пересчитывая пальцем ячейки, набрала номер. – Яков Семенович? – заговорила она, дождавшись ответа. – Это я. Дания. Яков Семенович, можно открывать счета. Да, да. Она тут. Она все выслушала и согласна. – Дана отвела трубку от уха и приказала: – Муха, представься и скажи, что согласна явиться с повинной. Муха брезгливо поднесла трубку к уху и севшим голосом проговорила: – Меня зовут Мухаббат, Боссарт Мухаббат Викторовна. Я согласна дать показания, что меня нанимал господин Жумагалиев. – Очень хорошо, – услышала она низкий, неожиданно приятный голос. – Условия вам передали? – Да. Деньги… – Я сейчас этим займусь. Муха оглянулась на Дану. Та стояла рядом и ждала. Муха спросила адвоката: – Что будет с моей сестрой? Вы об этом уже подумали? – Конечно. Ее немедленно отвезут в лучшую наркологическую клинику. Американские специалисты, новейшие методики лечения, внимательный персонал. Ей там будет хорошо. – Как я могу это проверить? – Послушайте, госпожа Боссарт, – внушительно ответил адвокат. – Вы ведь не с кем попало связались. Мы вам даем полную гарантию, что все условия будут выполнены. – Какую же это гарантию? – недоверчиво переспросила Муха. – Мы вызовем в Москву ваших родителей. Встречаться с ними в период следствия вы не сможете, но я отвечаю за то, что письмо от них вы прочтете. Вашим родителям вы поверите? – Может быть. Не знаю. Вы можете их заставить говорить то, что вам нужно. Они все напишут, если вы их припугнете. – Как с вами нелегко. В таком случае не знаю, как вы можете в этом убедиться. – Я должна быть уверена, что с моей сестрой ничего не случится! – с надрывом произнесла Муха. – Я хочу это видеть своими глазами! – Ну а что бы вы хотели видеть? То, как ее примут в клинику? Муха заколебалась, потом ответила: – Хотя бы. – Ну ладно. – В его голосе зазвучало раздражение. – Времени на такие процедуры у нас нет. Но если вы нам настолько не доверяете, то поедем туда вместе. Я вообще не собирался ее туда везти лично. Надо дать машину, найти сопровождающего, оформить документы. Послушайте, а вы понимаете, что вас ждет, если милиция вас узнает в машине? Или в клинике? Ведь там тоже есть внутренняя охрана. Вы представляете, как отнесутся к вашей сестре, если вас прихватят вместе с ней – в одной машине? Вам бы только этого не хватало? Она и так измучена. Этот довод убедил Муху. Она набралась храбрости и довольно твердо сказала: – Ну ладно. Пусть она едет туда без меня. Но деньги я должна проверить. – Я сейчас займусь этим и привезу вам документы. Все, передайте трубку Дание. Дана сказала адвокату еще несколько слов о том, что надо торопиться, и положила трубку. Она была бледнее обычного, если такое вообще возможно. Даже желтизна ее лица казалась блеклой. – А теперь надо ждать, – сказала она. – Он приедет сюда, вы поедете в банк. – А ты? – Я останусь. – И мы с тобой уже не увидимся? Ты даже свидетельских показаний не будешь давать? – Да, насчет показаний, – сказала Дана. – Забыла тебе сказать. Упаси тебя Боже там заявить, что это я передавала тебе распоряжения Жумагалиева и деньги от него. – Что же я должна говорить? – Что виделась с ним лично, – объяснила Дана невозмутимым тоном. – Скажешь, что тебе велят. Так нужно Жумагалиеву. Я тут ни при чем. Если меня впутают – будет хуже. – Как тебе это удается всегда оставаться в стороне, а других топить? – задумчиво заметила Муха. Дана ничего не ответила. Она медленно прошла в ту комнату, где стояла постель Алии, нашла в углу стул, села на него и, казалось, уснула, положив голову на скрещенные руки. Муха присела к постели сестры и долго смотрела на нее. Та, казалось, спала. Этот сон был какой-то странный, мертвый, хотя слышалось ее дыхание. Муха никогда не видела у Алии такого выражения лица – в нем было что-то животное. quot;Ради кого я это делаю? – вдруг подумала она. – Ради нее? А что от нее осталось? А если она до конца жизни будет вот такой? Ей все равно, есть у нее деньги или нет… Ради матери, отца?.. Так это тоже глупости. Им для счастья хватило бы восьми тысяч, которые у меня при себе. Хватило бы навсегда. Так зачем я туда пойду? Семьи больше нет. А мне пропадать. Это бессмысленноquot;. – Когда же он приедет? – сказала Муха. – Скоро, – раздался ответ из того угла, где дремала Дана. Она ответила немедленно, значит, все же не позволяла себе расслабиться. – Скорей бы… – Тебе так не терпится? – удивленно спросила Дана. – Представь себе, мне не терпится! – А ты не нервничай, – посоветовала Дана. – Что толку? Когда все кончено, нервничать бесполезно. Все равно ситуацию не изменишь. Знаешь, когда мне врачи сказали, что зрение не вернется, я тоже сперва занервничала. Да что там – занервничала! Это мягко сказано! Я бы на любую тюрьму согласилась, только бы видеть, только бы человеком быть… Ты и представить себе не можешь, что я тогда чувствовала. Я искала специалистов, Толеген мне помогал как только мог… Но все доктора говорили одно и то же – зрение потеряно навсегда. И когда мне это преподнесли как окончательный приговор, я сразу успокоилась. Абсолютно! И знаешь, я даже жалеть об этом перестала. Если все кончено – что уж теперь. Надо жить, как Бог дал. Главное – жить. – Какая ты умная… – раздраженно ответила Муха. – Я уеду, а ты ляжешь спать. Тебе-то что переживать? Убила девчонку, подставила парня, отправила меня в тюрягу. Совесть у тебя чиста. Дана не отреагировала. Несколько минут все молчали. Алия дышала все так же – тяжело, медленно, как будто на груди у нее лежал тяжелый груз. Вдруг она повернулась в постели и закашлялась. – Второй раз! – обеспокоенно наклонилась к ней Муха. – Алия! Ты меня слышишь? Алия слегка приподняла веки и посмотрела на сестру диким взглядом. – Это я. – Муха наклонилась еще ниже. – Ну, ты же меня узнала? Алия равнодушно закрыла глаза. Кашель ее отпустил, и теперь она дышала немного легче. – Может, у нее туберкулез? – спросила Муха. – В больнице выяснят. Это не повод для расстройства. Туберкулез лечится. Ее от всего вылечат. – Дана поежилась на своем стуле, снова уложила голову на колени. Было видно, что Дана бы с радостью послала собеседницу подальше – та не давала ей отдохнуть. Но она была вынуждена отвечать, чтобы удержать Муху от срыва. – Кстати. Не вздумай там давать показания насчет Ванькиной девчонки. – И мысли такой не было. – Муха положила голову на край постели и закрыла глаза. – С ним все кончено. Пусть выпутывается сам. – Час назад ты говорила другое. – Это было час назад. Целая жизнь прошла с тех пор. – В камере не болтай, – продолжала давать наставления Дана. – Не откровенничай, поняла? Если будут приставать – прикинься, что по-русски плохо рубишь. – Кто мне поверит? С такой-то фамилией. – Не важно, поверят или нет. Играй дурочку. Слушай только Якова Семеновича. – Он хороший адвокат? – Очень. Но у тебя будет другой. – Почему же? – расстроилась девушка. – Мне тоже нужен хороший адвокат! Или я для вас сортом пониже? На мне можно сэкономить?! – Да уж, двести тысяч – не хилая экономия… – заметила Дана. – Ты не расстраивайся заранее. Тот адвокат будет не хуже. Просто Якову Семеновичу не с руки заниматься сразу двоими. Тут разные дела. Тебя будет защищать его друг, он тоже очень известен в Москве. Без помощи ты, во всяком случае, не останешься. Пойми, ты совершила самую выгодную сделку в своей жизни. Ты же обыкновенная убийца, кто бы с тобой возился?! Кто бы тебе приплатил, чтобы ты туда пошла? Все это только потому, что Жумагалиеву ты очень нужна. – А когда я дам показания, какие надо, они на меня наплюют. Я сяду, а Жумагалиев выйдет. – Конечно, ты сядешь. Тут и говорить не о чем. Но и он так просто не отделается, – пояснила Дана. – Держись, и тебе помогут. – Что за бред! – воскликнула Муха. Ее вдруг охватила паника. – Прямо хоть подыхай… Нет, слушай, я плохо подумала. Я отказываюсь. К черту все это. Я не могу. Дана вскочила: – Ты что?! На твой счет уже поступили деньги! Сейчас он будет тут! С ума сошла? Муха вдруг откинула одеяло с сестры и закричала на нее: – Ну что ты тут разлеглась, корова?! Что глазами лупишь?! Не узнала меня?! Это ты меня впутала, это все из-за тебя! Дрянь! Из-за тебя я и убивать пошла! Да было бы из-за кого! Что пялишься, что – не признала?! Зараза, да тебе цена – копейка! Ты же на меня всегда плевала, дрянь мелкая! Ты мне жизнь поломала, это все ты, ты! Алия давно проснулась от этих криков и, секунду поглядев на лицо сестры, вдруг отвернулась и спрятала лицо в подушку. Ее тело странно напряглось, будто она ждала удара. Муха сразу остановилась, увидев это. А за ее спиной уже стояла Дана, испуганная этим взрывом. – Успокойся… – Дана положила руки ей на плечи. – Это нервы. Это пройдет. – Ее били? – Муха не отрывала взгляда от сестры, которая дрожала, сжавшись в комок. – Наверное, не без того. – Вся исколота… – К сожалению, ее нашли поздно, – согласилась Дана. Она говорила очень мягко и не переставала поглаживать плечи девушки. – Но ее можно спасти. Пойдем на кухню, выпьем чаю. Лучше сейчас не смотри на нее. Я понимаю, сейчас она тебя раздражает, ты ее даже ненавидеть готова… Все понятно. Я бы вела себя так же… Даже не знаю, сделала ли бы я ради сестры то, что сделаешь ты… Надо попасть в эту ситуацию, чтобы понять. Но, Муха… Когда-нибудь потом она придет к тебе туда. На свидание. Когда разрешат. Ты увидишь, что она здорова, что она в порядке. Может быть, она закончит учебу. Может, выйдет замуж, родит детей. Подумай… Это сейчас тебе кажется, что ты погибаешь зря. Но ведь наступит еще один день, а потом еще. И каждый день она будет тебе благодарна. Муха встала: – Ладно, все равно делать нечего. – Кстати, – Дана нерешительно протянула к ней раскрытую ладонь, – ты бы отдала мне шприц. Это не игрушка. Муха подалась назад: – Зачем это? – Ты поедешь туда… Хочешь, чтобы тебе записали изъятие оружия? Да еще такого. Ведь он в деле не фигурирует. А тебе бы хотелось, чтобы еще приписали? Найдут – припишут. Ну, давай его сюда. Я положу куда-нибудь, потом уничтожу. Больше эта штука работать не будет. Муха поколебалась, но все же достала шприц и вложила его в ладонь Даны. Та вздрогнула. – Не бойся, – сказала Муха. – Я кладу острием к себе. – Я положу на стол. – Куда хочешь. – Муха порылась в карманах, достала коробочку с ампулами. – Это тоже пригодится. Дана взяла и коробочку: – Больше у тебя ничего нет? – Ничего, только вот эти деньги. Восемь тысяч. Как с ними быть? – Не стоит их тащить туда. Изымут. Знаешь, лучше всего сделать так, чтобы Яков Семенович положил их на твой личный счет. Когда выйдешь – у тебя будут свои деньги. С процентами. Вот он приедет, и ты ему их передай. Он все сделает и потом тебе сообщит – куда вложили и на какие проценты. – А он не того, твой Яков Семенович… Не прикарманит их? – засомневалась Муха, уже доставая сверток с деньгами. – Ты что – сдурела? Эти деньги ему – тьфу! Он очень богатый человек, запомни. И между прочим, честный. – Все вы честные, – мрачно заметила Муха. – На, бери и деньги. Все равно теперь конец. Когда пахала, не думала, что обратно их тебе верну. – Больше у тебя ничего при себе нет? – Ничего. Немного рублей… – Оставь, это мелочи. Они снова сидели за кухонным столом и пили чай. Дана то и дело клевала носом, Муха смотрела на часы. За окном стало совсем светло. – Где же он? – спросила Муха. – В банке. Главное, не психуй, только хуже сделаешь. Если бы ты могла поспать… – – Смеешься?! – Почему? Это было бы лучше всего. У тебя сегодня трудный день. Муха промолчала. – Не давай себя сбить на допросе. – Дана отставила кружку. – Держись спокойней. Знай, что за тобой стоят сильные люди и они тебе помогут, когда… Она не договорила. В комнате, где спала Алия, раздался громкий стук, будто на пол свалилось что-то тяжелое. Женщины вскочили одновременно. Муха, не дожидаясь Даны, вбежала в комнату и остолбенела. Алия лежала посреди комнаты, навзничь, раскинув тонкие руки крестом. Со стола, где Дана оставила шприц, была сорвана скатерть. – Алияшка! – Муха подбежала к сестре, опустилась перед ней на колени. И увидела рядом с ее левой рукой шприц. Наполовину пустой. – Где она? – Это до комнаты добралась Дана. – Она встала? Муха ощупала теплые руки сестры, оттянула ей веко на одном глазу… Взяла в руки шприц, осмотрела его… Дана подошла ближе, она была совершенно растеряна. – Что случилось? – спрашивала она. г-Муха, ты где? Что с ней? Муха не отвечала. Она бросила шприц на пол, перевернула скатерть. – Что ты делаешь? – спрашивала Дана, пытаясь ее настигнуть. – Что с ней? – Где мои деньги? – На столе! Что с ней? Муха еще раз переворошила складки скатерти и нашла свой сверток. Сунула его в карман, с силой оттолкнула Дану и побежала к входной двери. Замок подался легко. Она слетела вниз по лестнице, вырвалась во двор и помчалась к дороге. Теперь ей было все равно, что ее могут узнать и остановить. Она знала, что убегать нужно быстрее, не прячась, не рассчитывая. Оказавшись на обочине оживленного шоссе, она проголосовала. Вторая же машина остановилась, и водитель согласился отвезти ее в Царицыно. Она и сама не знала, почему назвала этот адрес. В машине ее стало жутко трясти, самые настоящие судороги. Такое с ней случилось впервые в жизни. Водитель с некоторым испугом поглядывал на девушку азиатской наружности, которая, сидя рядом с ним, то и дело выгибала спину, не касаясь ею сиденья, дергала головой, сжималась в комок. Муха проделывала это совершенно молча и бессознательно. Она в этот миг не понимала, что с ней творится. Наконец водитель не выдержал: – Может, вас лучше в больницу отвезти? – Что? – пробормотала она, поворачивая к нему искаженное лицо. – Нет, не надо. – Что это с вами? – весьма подозрительно спросил он. Муха поняла, что ее приняли за наркоманку в ломке или психически больную, и нашла в себе силы, чтобы соврать: – Не обращайте внимания… У меня просто гастрит разыгрался. Все жжет… – Анальгин дать? – Что? Не надо… Водитель недоверчиво умолк, а она заставила себя принять нормальное положение. Это было трудно, тело не слушалось, оно стало совершенно чужим, нечувствительным. Наконец, с помощью равномерного глубокого дыхания, она немного пришла в себя. Посмотрела на часы. «Яков Семенович, конечно, уже там, – подумала она. – С теми деньгами. Как же я влетела…» Она боялась себе признаться, что вместе с болью и ужасом чувствует некоторое облегчение. Ей в голову пришла дикая мысль, скорее, не настоящая мысль, а догадка… Все сложилось так, как будто Алия, прослушав ее ругательства и жалобы, дала ей шанс… «Нет, только не думать об этом… – приказала она себе. – Алия не знала, что находится в шприце, не могла знать! Она и меня-то толком не понимала! Она вообще ничего не поняла… Несчастная наркоманка – захотела еще одну дозу, встала. Сделала над собой усилие – в такие минуты они находят силы, неизвестно откуда. Увидела на столе заряженный баян. Взяла и не долго думая… А заряжала я. Я!» Она подумала, как теперь выглядит Дана. Упустила добычу, идиотка! Яков Семенович сейчас вытряхивает из этой гадины душу… Во второй раз Дана упустила ее. Муху! Упустила, несмотря на всю свою хитрость, на все свое мягкое и ловкое вранье… И девушка опять почувствовала нечто вроде радостного облегчения. Только слишком жутко было это чувство после того, что она увидела в том доме, в той комнате, на затоптанном дощатом полу. Она глубоко вздохнула и повернулась к водителю: – Мне уже лучше. Знаете, я спешу. Не могли бы вы ехать быстрее? – Смотрите, какое движение, – ответил мужчина, не глядя в ее сторону. Ему не нравилась эта пассажирка. – Я на тот свет не тороплюсь. «Я тоже!» – подумала она и отвернулась. |
||
|