"Река Смерти" - читать интересную книгу автора (Маклин Алистер)

Глава 2

Гостиная комната на вилле Джошуа Смита - вилле "Гайдн" в городе Бразилия - со всей откровенностью демонстрировала, какая бездонная пропасть лежит между мультимиллионерами и просто богатыми людьми. Мебель в стиле Людовика XIV (причем не какой-то там "новодел"), бельгийские и мальтийские занавеси, древние персидские ковры и бесценные картины, представлявшие широкую палитру живописи от "малых голландцев" до импрессионистов - все говорило не только о несметном богатстве, но и о гедонистической решимости использовать его с максимальной эффективностью. Однако несмотря на это изобилие, во всем чувствовался безупречный вкус: все предметы почти идеально подходили друг к другу. Разумеется, современных декораторов сюда и на километр не подпустили бы.

Владелец виллы великолепно соответствовал ее великолепию. Это был крупный, хорошо сложенный и прекрасно одетый мужчина зрелого возраста, уютно, как у себя дома, устроившийся в огромном кресле возле пылающего камина.

Джошуа Смит, носивший зачесанные назад волосы и аккуратно подстриженные усы, все еще сохранявшие темный цвет, был приятным и утонченным человеком, но не чрезмерно приятным и утонченным, а скорее расположенным улыбаться и неизменно добрым и внимательным к тем, кто ниже его по положению, то есть почти ко всем окружающим. С течением времени старательно и усердно культивируемые добросердечие и любезность стали его второй натурой (хотя какую-то часть изначальной безжалостности пришлось оставить, чтобы присматривать за его бессчетными миллионами). Только специалист мог определить, что этот человек перенес обширную пластическую операцию, сильно изменившую его лицо.

Кроме хозяина в гостиной находились еще один мужчина и молодая женщина. Джек Трейси, блондин средних лет с рябым лицом, производил впечатление человека, которому палец в рот не клади. И ему действительно были присущи жесткость и компетентность - качества, необходимые для любого, кому выпало занимать должность главного менеджера в принадлежавшей Смиту необъятной газетно-журнальной сети.

Смуглая кареглазая Мария Шнайдер с черными, как вороново крыло, волосами могла быть уроженкой Южной Америки, Южного Средиземноморья или Среднего Востока. Независимо от ее национальности она была бесспорно красива, с этим ее непроницаемым выражением лица и внимательным острым взглядом. Она умело прятала свою доброту и чувствительность, однако не старалась скрыть свой ум. Ходили слухи, будто Мария - любовница Смита, но официально она была его личным и доверенным секретарем и блестяще справлялась со своей работой.

Зазвонил телефон. Мария сняла трубку, попросила звонившего подождать и поднесла телефонный аппарат с длинным проводом к креслу Смита. Он взял трубку и приложил ее к уху.

- А, Хиллер! - Смит наклонился вперёд, что было для него необычно. В этой позе и в голосе чувствовалось нетерпеливое ожидание. - Надеюсь, у вас есть для меня приятные новости. Да? Очень хорошо. Продолжайте.

Он молча слушал Хиллера, и выражение его лица постепенно менялось от удовольствия до чего-то похожего на блаженство. Но его самоконтроль был настолько велик, что, несмотря на явное возбуждение, он воздержался от вопросов и восклицаний и ни разу не позволил себе перебить Хиллера, пока тот не кончил говорить.

- Превосходно! - ликующе воскликнул наконец Смит. - Поистине превосходно! Фредерик, вы только что сделали меня счастливейшим человеком в Бразилии.

В Ромоно Хиллер представлялся Эдвардом, но, как оказалось, его настоящее имя было другим.

- Уверен, вы тоже не пожалеете о сегодняшнем дне. Моя машина будет ждать вас и ваших друзей в аэропорту в одиннадцать утра. - Смит положил трубку. - Я говорил, что могу ждать целую вечность, но сегодня ожидание кончилось.

Он невидящим взглядом уставился на огонь. Трейси и Мария безмолвно переглянулись. Через какое-то время Смит вздохнул, зашевелился, откинулся на спинку кресла, достал из кармана золотую монету и принялся внимательно ее рассматривать.

- Мой талисман, - произнес Смит, все еще находясь мыслями где-то далеко. - Тридцать лет я хранил его, смотрел на него каждый день. Хиллер видел точно такую же монету. Он утверждает, что у этого человека, Гамильтона, есть несколько идентичных монет. Хиллер обычно не делает ошибок, а это значит только одно: Гамильтон нашел то, что называют основанием радуги.

- И под этой радугой зарыт горшок с золотом? - усмехнулся Трейси.

Смит посмотрел сквозь него:

- Да кого волнует это золото?

Наступило долгое и неловкое для Марии и Трейси молчание. Смит снова вздохнул и убрал монету в карман.

- Дело совсем в другом, - заговорил он. - Гамильтон случайно наткнулся на нечто вроде Эльдорадо.

- С трудом верится, что Гамильтон из тех людей, которые случайно на что-то натыкаются, - возразила Мария. - Он охотник и исследователь. У него есть источники информации, недоступные так называемым цивилизованным людям, в частности среди индейских племен, до сих пор не признанных усмиренными. Для этого человека достаточно намека, чтобы начать поиск в нужном направлении. Потом он постепенно сужает район поиска до тех пор, пока не найдет то, что искал. В расчетах Гамильтона нет элемента случайности.

- Быть может, ты и права, моя дорогая, - согласился Смит, - почти наверняка права. Как бы то ни было, важно то, что, по словам Хиллера, Гамильтон нашел еще и алмазные запасы.

- Возможно, это часть военной добычи? - предположила Мария.

- Заграничных вкладов, дорогая, заграничных вкладов. Никакой военной добычи. По крайней мере, в данном случае. Это необработанные или, точнее, полуобработанные бразильские алмазы. Хиллер понимает толк в камнях, бог знает сколько их он украл за свою жизнь. В общем, похоже, что Гамильтон поверил в его рассказ - заглотил крючок, леску и грузило, как прозаически выразился Хиллер. И это тот Гамильтон, который убил сразу двух зайцев - нашел европейское золото и бразильские алмазы. Похоже, все будет проще, чем мы думали.

Трейси слегка встревожился:

- Его считают человеком, с которым нелегко иметь дело.

- Вероятно, таково мнение индейцев Мату-Гросу, - ответил Смит. Он усмехнулся, словно предвкушая будущее удовольствие. - Гамильтон скоро поймет, что у нас здесь совсем другие джунгли.

- Мне кажется, вы упустили из виду одну вещь, - спокойно заметила Мария. - Вам придется отправиться в эти джунгли вместе с ним.

В номере отеля "Негреско" Хиллер внимательно изучал золотую монету. От этого занятия его оторвал лихорадочный стук в дверь. Он потянулся за пистолетом и, держа оружие за спиной, подошел к двери и открыл ее.

Предосторожность оказалась излишней. В комнату ввалился шатающийся Серрано, держась обеими руками за затылок.

- Бренди! - прохрипел он, задыхаясь.

- Господи, да что с вами случилось?

- Бренди!

- Бренди так бренди, - покорно согласился Хиллер. Серрано одним глотком выпил двойную порцию. Он как раз приканчивал третью порцию бренди, жалуясь на свои несчастья, когда в дверь опять постучали, на этот раз энергично и уверенно. Хиллер снова предпринял те же меры предосторожности, и снова напрасно. В дверях стоял Гамильтон. Он разительно отличался от того человека, каким был всего два часа назад. Эти два часа, проведенные в номере отеля "Де Пари", высокопарно именуемом президентским (где никогда не останавливался и не захочет остановиться ни один президент, но зато имелась единственная в этом заведении ванна, не изъеденная ржавчиной), совершенно преобразили его. Вымытый и чисто выбритый, Гамильтон был одет в чистый костюм защитного цвета, такого же цвета свежую рубашку без единой дырки и блестящие новые башмаки.

Хиллер посмотрел на часы:

- Ровно два часа. Вы очень пунктуальны.

- Точность - вежливость королей.

Гамильтон вошел в комнату и тут же увидел Серрано, который был занят тем, что наливал себе новую порцию бренди. К этому моменту было трудно судить, от чего он пострадал больше - от удара или от бренди. Неуверенно держа стакан в одной руке, а другой рукой массируя затылок, он продолжал процесс восстановления здоровья, по-видимому не замечая Гамильтона.

- А это что за тип? - спросил Гамильтон.

- Серрано, мой давнишний друг. - По небрежному тону владельца номера трудно было догадаться, что он впервые встретил своего "давнишнего друга" этим вечером. - Не волнуйтесь, ему можно доверять.

- Приятно слышать, - отозвался Гамильтон. Сам он не мог припомнить месяца или даже года, когда в последний раз доверял кому-нибудь. - В наше время такое редко встречается. - Он взглянул на Серрано с видом доброго и внимательного доктора. - Кажется, ваш друг неудачно упал.

- Ему помогли упасть. На него напали сзади, - сказал Хиллер и пристально посмотрел на Гамильтона, но без особых результатов.

- Напали сзади? - слегка удивился Гамильтон. - Он что же, шел по улицам в такое время?

- Да.

- И один?

- Да, - подтвердил Хиллер и добавил значительным тоном: - Но ведь вы же ходите один по ночам.

- Я знаю Ромоно, - ответил Гамильтон. - И, что гораздо важнее, Ромоно знает меня. - Он сочувственно взглянул на Серрано. - Могу поспорить, вы шли не посередине улицы. И, конечно, ваш кошелек сильно полегчал.

Серрано хмуро кивнул, ничего не сказав, и продолжил самолечение.

- Жизнь - великий учитель, - рассеянно заметил Гамильтон. - Но меня поражает, как могут жители Ромоно быть такими чертовски глупыми. Итак, Хиллер, когда мы отправляемся?

Хиллер повернулся к застекленному стенному шкафчику.

- Виски? - предложил он. - Гарантирую, это не "огненная вода".

Бутылка шотландского виски знаменитой марки была даже не распечатана.

- Благодарю.

Широкий жест Хиллера объяснялся отнюдь не приступом гостеприимства. Он отвернулся от гостя только затем, чтобы скрыть выражение триумфа на своем лице. Поистине это был славный момент. В баре отеля "Де Пари" Хиллеру показалось, что рыбка заглотила наживку. Сейчас он ее выудил.

- Ваше здоровье! Отправляемся завтра на рассвете.

- Как будем добираться?

- Маленьким самолетом до Куябы. - Он помолчал и добавил извиняющимся тоном: - Это всего лишь старый разболтанный самолетишко из фанеры и проволоки, но он еще ни разу не падал. Потом пересядем на личный самолет Смита. Это совсем другое дело. Самолет будет ждать нас в Куябе.

- Откуда знаете?

Хиллер кивнул на телефон:

- От этого почтового голубя.

- Вы очень уверены в себе, а?

- Вовсе нет. Мы предпочитаем заранее обо всем договариваться. Я просто проявил предусмотрительность. - Хиллер пожал плечами. - Всегда можно позвонить и договориться, а если нужно - отменить договоренность. Из Куябы полетим на частный аэродром Смита в городе Бразилия. - Он кивнул в сторону Серрано. - Мой друг поедет с нами.

- Зачем?

- А почему бы и нет? - Хиллер изобразил удивление. - Он мой друг и работает на Смита. К тому же он знаток джунглей.

- Всегда хотел встретить одного из них. - Гамильтон задумчиво посмотрел на Серрано. - Остается только надеяться, что в глубинах Мату-Гросу ваш друг будет чуточку осторожнее, чем на улицах Ромоно.

Серрано ничего не сказал, но кое-что подумал, однако проявил достаточно благоразумия и не стал озвучивать свои мысли.

Похоже, Смит был очень внимательным человеком и продумывал все до мелочей. Он не только снабдил свой самолет великолепным ассортиментом крепких напитков, ликеров, вина и пива, но и предусмотрел наличие чрезвычайно привлекательной стюардессы для обслуживания пассажиров. Все трое - Гамильтон, Хиллер и Серрано - держали в руках большие бокалы с охлажденными напитками. Гамильтон беспечно поглядывал в окно на проплывавшие внизу зеленые просторы амазонских джунглей.

- Летать гораздо приятнее, чем пробивать себе путь через эту гущу, - заметил он, оглядывая роскошный салон. - Но этот самолет предназначен для деловых поездок. А какой транспорт Смит предполагает использовать для путешествия в Мату-Гросу?

- Не имею понятия, - ответил Хиллер. - По таким вопросам босс со мной не консультируется. Для этого у него есть другие советчики. Через пару часов вы его увидите, и тогда он сам все расскажет.

- Вы, кажется, не вполне понимаете, - мягко сказал Гамильтон. - Я спрашивал только о том, какой транспорт он предполагает использовать. А его решения, так же как и решения его экспертов, к делу совершенно не относятся.

Хиллер недоверчиво посмотрел на него:

- Так вы собираетесь указывать ему, на чем мы поедем?

Гамильтон кивнул стюардессе, улыбнулся и протянул ей пустой бокал, знаком попросив вновь наполнить его.

- Нужно наслаждаться хорошей жизнью, пока возможно. - Он повернулся к Хиллеру. - Да, именно это я имел в виду.

- Ясно, - тяжело вздохнул Хиллер. - Думаю, вы со Смитом прекрасно поладите.

- Очень надеюсь, что да. Вы сказали, мы увидим его через два часа. Нельзя ли отложить встречу еще на час? - Он бросил пренебрежительный взгляд на свои мятые брюки, - Эти штаны годятся для Ромоно, но для свидания с мультимиллионером я хотел бы повидаться с портным. Вы говорили, что по прибытии нас будет ждать машина. Не подбросите ли меня до "Гранд-отеля"?

- Господи! - Хиллер был ошеломлен. - "Гранд-отель" и портной! Это ведь страшно дорого! Как же так? Вчера вечером в баре вы сказали, что у вас нет денег.

- Позже я кое-что получил.

Хиллер и Серрано понимающе переглянулись. Гамильтон продолжал невозмутимо смотреть в окно.

В аэропорту, как и было обещано, их ждала машина. Нет, "машина" - слишком приземленное слово для описания громадного темно-бордового "роллс-ройса", способного вместить целую футбольную команду. В задней его части находились телевизор, бар и даже холодильник. Впереди - очень далеко впереди - сидели двое мужчин в темно-зеленых ливреях. Один вел машину; в обязанности второго входило открывать двери пассажирам при входе и при выходе. Как и следовало ожидать, мотор работал почти беззвучно. Если Смит таким образом хотел внушить благоговение к своей особе, то в случае с Серрано ему это вполне удалось. Но Гамильтон сохранил хладнокровие, возможно потому, что был слишком занят изучением бара: по явному недосмотру Смита официантки в "роллс-ройсе" не было.

Они промчались по широким улицам этого ультрасовременного города и остановились перед дверями "Гранд-отеля". Гамильтон вышел из машины - дверца перед ним, разумеется, распахнулась сама собой - и быстро прошел через вращающиеся двери отеля. Оказавшись внутри, он выглянул на улицу через окно. "Роллс-ройс" уже отъехал на добрую сотню метров и вскоре свернул за угол. Гамильтон подождал, пока машина скроется из виду, покинул отель через те же двери и торопливо зашагал в том направлении, откуда только что приехал. Он производил впечатление человека, хорошо знающего город Бразилия, и это действительно было так.

Через пять минут после высадки Гамильтона "роллс-ройс" остановился возле фотоателье. Хиллер вошел внутрь, подошел к любезно улыбающемуся служащему и протянул кассету с пленкой, изъятую в хижине.

- Проявите пленку и пришлите мистеру Джошуа Смиту, на виллу "Гайдн". - Добавлять слово "немедленно" не было нужды: имя Смита гарантировало немедленное выполнение заказа. - С этой пленки нельзя снимать копии, и сотрудник, который будет ее обрабатывать, ни с кем не должен обсуждать увиденное. Надеюсь, это хорошо понятно.

- Да, сэр. Конечно, сэр. - Любезность на лице молодого человека сменилась подобострастием. - Скорость и конфиденциальность гарантируются.

- И качество печати?

- Если негатив хороший, отпечатки тоже будут хорошими.

Хиллер не мог придумать, как еще надавить на совершенно запуганного служащего, поэтому он кивнул и вышел из ателье.

Еще через десять минут Хиллер и Серрано уже находились в гостиной виллы "Гайдн". Серрано, Трейси, Мария и четвертый человек, пока не представленный, сидели в креслах. Несколько поодаль - а в этом громадном помещении "несколько поодаль" означало изрядное расстояние - Смит беседовал с Хиллером, время от времени поглядывая на Серрано. Хиллер говорил:

- Конечно, я не могу за него поручиться, но парень знает много такого, что нам неизвестно, и мне кажется, проблем с ним не будет. Кстати, и с Гамильтоном тоже, хотя он очень крут с людьми, которые переступают черту, - и Хиллер рассказал печальную историю нападения на Серрано.

- Что ж, если вы так считаете... - В голосе Смита прозвучало сомнение, а чего он больше всего не любил, так это сомневаться в чем-либо. - До сих пор вы меня не подводили. - Он помолчал. - Однако мы ничего не знаем о прошлом вашего приятеля.

- Как и большинства людей в Мату-Гросу - по той простой причине, что прошлое у них слишком богатое. Но Серрано знает джунгли и знает больше разных индейских диалектов, чем любой другой человек, кроме, быть может, Гамильтона. И наверняка гораздо больше, чем любой сотрудник Службы охраны индейцев.

- Хорошо. - Смит принял решение и сразу перестал волноваться. - К тому же он бывал вблизи от Затерянного города, а значит, может пригодиться для страховки.

Хиллер кивнул в сторону незнакомца - высокого, крепко сбитого темноволосого красавца лет тридцати пяти.

- А это кто такой?

- Хеффнер, мой старший фотограф.

- Какой еще фотограф? - удивился Хиллер.

- Гамильтону может показаться очень странным, если я не возьму фотографа в историческое путешествие, - объяснил Смит. Его губы еле заметно дрогнули в усмешке. - Однако должен признаться, Хеффнер умеет обращаться не только с фотоаппаратом, но и с кое-какими другими инструментами.

- Не сомневаюсь. - Хиллер взглянул на Хеффнера с новым интересом. - Еще один человек с прошлым или без оного?

Смит снова улыбнулся, но ничего не ответил. Зазвонил телефон. Трейси, находившийся ближе других к аппарату, ответил на звонок, послушал и положил трубку на рычаг.

- Ну и ну! Вот так сюрприз! В "Гранд-отеле" не зарегистрировано постояльца под именем Гамильтон. Более того, никто из служащих не видел человека, который соответствовал бы данному нами описанию.

В этот момент Гамильтон находился в богато обставленном номере отеля "Империал".

Рамон и Наварро сидели на диване и любовались Гамильтоном, который любовался собой, стоя перед зеркалом в полный рост.

- Всегда мечтал о светло-коричневом костюме в полоску, - промурлыкал Гамильтон. - Ну, что скажете? Смит будет просто повержен.

- Не знаю, как насчет Смита, - заметил Рамон, - но в этом прикиде вы устрашите даже мускиа. Так значит, получить приглашение было нетрудно?

- Совсем нетрудно. Когда Хиллер увидел, как я швыряюсь на публике золотыми монетами, он запаниковал, опасаясь, что кто-нибудь может его опередить. Сейчас он абсолютно убежден, что я у него на крючке.

- Вы все еще думаете, что золотой клад существует? - спросил Наварро.

- Я верю, что он существовал когда-то. Но не уверен, существует ли он до сих пор.

- Тогда зачем вам понадобились эти монеты?

- Когда дело закончится, монеты будут возвращены, а деньги возмещены, за исключением тех двух монет, что я отдал Кучерявому, старшему бармену в отеле "Де Пари". Но монеты были очень нужны: как мы теперь знаем, акула заглотила наживку.

- Значит, никакого клада нет? - спросил Рамон. - Вот так разочарование!

- Клад есть, причем огромный. Но не в таких монетах. Возможно, он переплавлен, хотя это маловероятно. Скорее клад мог по частям попасть в руки коллекционеров. Если кто-то хочет избавиться от художественной ценности, будь то краденый Тинторетто или марка "Черный пенни", Бразилия - самое подходящее место в мире. Здесь немало миллионеров, которые часами сидят в своих подземных бункерах, оснащенных кондиционерами и приборами, контролирующими влажность, и любуются крадеными шедеврами, пугаясь каждой тени. Рамон, позади тебя бар. Пока я тут просвещал зеленых юнцов насчет тонкостей криминальной жизни, у меня в горле пересохло.

Рамон ухмыльнулся, встал и принес Гамильтону большую порцию виски с содовой, а себе и брату только содовую - близнецы никогда не пили ничего крепче.

- Что у вас есть на Смита? - поинтересовался Гамильтон, промочив горло.

- Только то, что вы и предполагали, - ответил Рамон. - Он контролирует бессчетное множество компаний. Это настоящий финансовый гений, обаятельный, любезный и совершенно безжалостный в делах. Многие считают его самым богатым человеком Южного полушария. Своего рода Говард Хьюз[1], только наоборот. Первая половина жизни Хьюза известна во всех подробностях, зато вторая ее половина была окутана тайной, и многие люди, которые узнали, что он умер в том полете из Мексики в Штаты, с трудом поверили в это, ведь все были твердо уверены, что Хьюз скончался много лет назад. У Смита все наоборот. Его прошлое - закрытая книга, он никогда о нем не говорит. Не обсуждают эту тему и его коллеги, друзья и предполагаемые родственники - на самом деле никому не известно, есть ли они у него, - по той простой причине, что никто из них в прошлом не знал Смита. Но сейчас жизнь этого человека совершенно открыта. Он ничего не скрывает. Любой держатель акций его сорока с лишним компаний может в любое время ознакомиться с любой документацией фирмы. Создается впечатление, что ему абсолютно нечего скрывать, и я думаю, что такому блестящему человеку, каковым он несомненно является, нет смысла быть нечестным. Да и какой смысл в тайных делишках, если можно заработать миллионы законным путем? Сегодня Смит знает все о коммерческой деятельности других и позволяет другим знать все о его коммерческой деятельности.

- Однако он что-то скрывает, - сказал Гамильтон. - Я в этом уверен.

- Но что? - спросил Наварро.

- Вот это нам и предстоит узнать.

- Хотелось бы, чтобы вы были с нами откровеннее, - заметил Наварро.

- Насчет чего?

- Мы надеемся увидеть, как вы работаете, мистер Гамильтон, - поддержал брата Рамон. - Думаю, на это стоит посмотреть. По всеобщему мнению, этот человек вне всяких подозрений. Он везде бывает, со всеми встречается, всех знает. И ни для кого не секрет, что они с президентом названые братья.

В своей великолепной гостиной названый брат президента подался вперед в кресле и, совершенно забыв об окружающих, не отрывал глаз от серебристого экрана. На окнах задернули тяжелые занавеси, и в комнате стало так темно, что присутствующие едва различали друг друга. Но будь даже там светло, как днем, Смит все равно бы никого не замечал. Он был полностью поглощен увиденным.

Слайды, сделанные с помощью прекрасного фотоаппарата опытным фотографом, который отлично знал, что делает, получились превосходными: точная передача цвета, безупречная резкость изображения. А проектор - лучший, какой только можно было купить на деньги Смита.

Первая группа слайдов демонстрировала руины древнего города, невероятным образом забравшегося на вершину узкого плато, на дальнем конце которого виднелся великолепно сохранившийся зиккурат, столь же внушительный, как и подобные сооружения ацтеков и майя.

Вторая группа слайдов показывала одну сторону города, расположенную на краю утеса, который круто обрывался к реке, протекающей в джунглях. На снимках третьей группы была запечатлена другая сторона города, выходившая к такому же ущелью, на дне которого быстро бежала река. Четвертая группа снимков, очевидно, была сделана с вершины гор и показывала общий вид древнего города, поодаль - поросший кустарником участок, который когда-то, вероятно, обрабатывался под посевы, и две обрывистые скальные стены, встречающиеся в середине подъема. На слайдах пятой группы, снятых с того же места, но в противоположном направлении, было изображено плоское, поросшее травой плато, стороны которого сходились, словно нос лодки.

Какими бы невероятными ни казались все эти снимки, но следующие несколько серий произвели поистине ошеломляющее впечатление. Съемка производилась с воздуха, и по мере того, как слайды сменяли друг друга, становилось ясно, что они, как и некоторые из предыдущих, могли быть сделаны только с вертолета.

Первая серия снимков представляла собой взгляд на город сверху. На снимках второй серии, сделанных, когда вертолет поднялся еще на сто пятьдесят метров, было видно, что город лежит на вершине скального массива с вертикальными стенами, сходящимися в виде носа лодки и разделяющими реку надвое. Образовавшиеся рукава реки были несудоходными из-за множества торчащих из воды камней, вокруг которых бурлила белая пена. Слайды третьей и четвертой серии, отснятые с еще большей высоты, буквально потрясали: сделанные в горизонтальном ракурсе, они являли картину плотно смыкающегося зеленого ковра джунглей, уходящих от самой фотокамеры к отдаленному горизонту. Пятая серия, снятая вертикально вниз, ясно показывала, что громадные внешние стены тех двух ущелий на несколько сотен метров возвышаются над вершиной скального массива, образующего остров, на котором и был построен Затерянный город. На снимках шестой серии, сделанных с еще более значительной высоты, могучий, плотный девственный лес слегка расступался, образуя узкую щель, в мрачной глубине которой был едва различим Затерянный город. Седьмая, и последняя, серия слайдов была сделана с вертолета, поднявшегося еще по меньшей мере на двести метров, и оттуда нельзя было различить ничего, кроме величественных, бесконечных джунглей, ненарушимых на всем необозримом пространстве.

Неудивительно, что самолетам бразильского геодезического управления, пилоты которых заявляли (и, по-видимому, правдиво), что избороздили вдоль и поперек каждый квадратный километр Мату-Гросу, так и не удалось обнаружить местонахождение Затерянного города. Просто с той высоты, на которой они летали, город невозможно было увидеть. Древние люди, видимо, случайно нашли это место, эту самую невидимую, самую недоступную, самую неуязвимую крепость, когда-либо созданную природой и придуманную человеком.

Просмотр закончился, но зрители в гостиной виллы "Гайдн" продолжали сидеть в молчании. Они понимали, что увидели нечто такое, чего не видел прежде ни один белый человек, кроме Гамильтона и пилота вертолета, и чего, вполне возможно, не видел вообще никто в течение многих веков. Все они были люди жесткие, сильные, циничные, измерявшие все деньгами и привыкшие не доверять собственным глазам. Но, видно, не родились еще такой мужчина или женщина, в атавистических глубинах души которых не сохранилась примитивная, унаследованная от предков способность испытывать благоговение при виде того, как срываются покровы с некой тайны.

Целую минуту никто не осмеливался нарушить молчание. Наконец Смит почти неслышно перевел дыхание.

- Сукин сын! - прошептал он. - Сукин сын! Он нашел его!

- Если вы хотели поразить нас, - сказала Мария, - то вам это удалось. Но что мы видели? И где это находится?

- Это Затерянный город, - рассеянно ответил Смит. - В Бразилии. В Мату-Гросу.

- Неужели бразильцы строили пирамиды?

- Насколько я знаю, нет. Возможно, их соорудили представители какой-нибудь другой расы. Кстати, это не пирамиды. Это... Трейси, это больше по вашей части.

- Ну, не совсем по моей. Один из наших журналов некоторое время назад поместил статью об этих так называемых пирамидах, и я провел с автором статьи и с фотографом пару дней в то время, когда они ее готовили, причем исключительно из любопытства. Не могу сказать, что я многое узнал. Они, конечно, похожи на пирамиды, но эти плоские сверху сооружения со ступенчатыми стенами называются зиккуратами. Никто не знает, откуда они произошли, хотя известно, что такие строили в Ассирии и Вавилоне. Как ни странно, этот стиль совершенно не коснулся их ближайшего соседа Египта, где строились гладкостенные островерхие пирамиды, но вновь появился в Древней Мексике - некоторые образцы его можно видеть там и сейчас. Археологи используют их как мощный аргумент в пользу доисторических контактов между Востоком и Западом, однако точно они знают только одно: тайна происхождения этих сооружений скрыта во мраке этих самых доисторических времен. Господи, мистер Смит, да при виде Затерянного города бедняги археологи на стенку полезут! Подумать только, зиккурат в Мату-Гросу!

- Это Рикардо? Я намерен покинуть дом нашего друга через два часа. Я поеду на... Минутку. - Гамильтон прервал разговор и обратился к Рамону, разлегшемуся на диване в номере отеля "Империал": - Рамон, на чем я поеду?

- На черном "кадиллаке".

- На черном "кадиллаке", - сказал в трубку Гамильтон. - Не хочу, чтобы за мной кто-нибудь увязался.