"Майор запаса" - читать интересную книгу автора (Маккефри Энн, Скарборо Элизабет)

Глава 1

Янаба Мэддок задыхалась в переполненном пассажирами зале ожидания космобазы Сурса. Когда ей на глаза попалась дверь запасного выхода, она почувствовала то же, что чувствует утопающий, заметив плавающий на волнах обломок разбитого корабля. Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, Яна стала проталкиваться к запасному выходу, надеясь, что дверь не заперта. Замок оказался защелкнут, но он был не настолько надежным, чтобы противостоять умениям и навыкам, которые Яна приобрела за долгие годы службы в армии Интергала. Она была солдатом, исследователем, разведчиком, офицером-инструктором, а в последнее время довольно долго — пациентом медицинского центра. По привычке проверив, не заметил ли кто-нибудь ее перемещений, Яна открыла замок и отодвинула дверь в сторону — ровно настолько, чтобы в щель могло протиснуться ее худощавое тело. Она задержалась только для того, чтобы натянуть теплые перчатки: во время инструктажа ее предупреждали, что притрагиваться в такой холод к металлическим поверхностям крайне опасно — а Яна всегда очень серьезно относилась к инструкциям.

На мгновение Яна прислонилась спиной к дверной панели, чтобы прикрыть дверь на случай, если за ней наблюдают. В лицо ей ударил холодный воздух.

Из прежнего опыта пребывания на холоде Яна знала, что нельзя вдыхать леденящий ветер, который резкими порывами вылетал из-за угла здания и немилосердно хлестал по лицу.

"Тем-пер-ат-тура на планете с суровыми условиями существования, более известной под названием “Сурс”, в некоторых районах в зимний период может опускаться до двухсот тридцати градусов ниже нуля, — предупреждал компьютер в челночном корабле, доставлявшем в космопорт пассажиров межпланетного лайнера. — Это зверски холодно, парни! Не прикасайтесь к металлическим предметам незащищенным эпи-дер-мисом. Бегать нельзя — воздух, который попадет при беге в ваши легкие, смерзнется там в маленькие льдинки, и легкие получат повреждения. Все время надевайте на себя или имейте при себе теплую зимнюю одежду. Не особенно рассчитывайте, что хорошенькие маленькие снегоходы с теплыми кабинками выручат вас по части обогрева. Во-первых, на этом Сурсе большой дефицит хорошеньких маленьких снегоходов с теплыми кабинками, потому как техника, которая не замерзает и не ломается при таком холоде, стоит весьма недешево. А во-вторых, даже очень дорогая техника время от времени выходит из строя, и в таком случае вы можете оказаться в крайне затруднительном положении. Сегодня тем-пер-ат-тура воздуха на космобазе — минус сорок пять градусов. Так вот, кое-кто из местных жителей считает такую погоду все равно что тропической жарой по сравнению с тем, что они называют “настоящей” зимой. Имейте в виду, что в представлении аборигенов лето — это два месяца непрерывного дня, без ночей, при температуре воздуха примерно в двенадцать или пятнадцать градусов выше нуля. Другими словами, даже летом температура здесь почти на десять градусов ниже средненормальной температуры на космических кораблях, которая, как вы знаете, составляет двадцать два градуса Цельсия. Ветер дует вовсю, поэтому застегивайте свои теплые куртки на все пуговицы и хорошенько о себе заботьтесь — и ни на миг не забывайте, что ваши задницы принадлежат Компании! Вот и все”.

Яна с улыбкой слушала советы компьютера, которые были озвучены хрипловатым и грубым голосом, с типичными словесными оборотами старого, опытного сержанта. Но она отнеслась к ним с точно таким же вниманием, как если бы инструктаж проводил настоящий живой сержант из плоти и крови. В любом случае Янаба не допускала даже мысли, что этими советами можно пренебречь. Значит, минус сорок пять? Хорошо хоть, что она попала сюда во время “волны потепления”. Вряд ли ей удастся поправить здоровье, если ее и так поврежденные легкие пострадают еще и от льдинок из замерзшего воздуха.

Яна с непривычки запуталась в теплой одежде, из-за которой она чуть не сварилась в собственном соку, пока была внутри помещения. Яна накрутила шарф на лицо так, чтобы он закрывал рот и нос, накинула на голову капюшон, потом натянула его пониже, на лоб, который уже успел задеревенеть от холода. Потом, подоткнув шарф по бокам поглубже под капюшон, Яна затянула завязки капюшона под подбородком.

Воздух был очень холодным, но им вполне можно было дышать — он согревался, проходя сквозь теплую ткань шарфа. И несмотря на то что в воздухе чувствовалась примесь запахов перегретого масла и топлива для космических кораблей — эти запахи доносились с занесенной снегом посадочной площадки, — он был свежим и чистым! Эти первые мгновения, пока Яна дышала свежим, живым, настоящим воздухом, наверное, навсегда останутся одним из самых приятных воспоминаний в ее жизни. Вот это воздух!

Яна дышала сквозь импровизированную маску из шарфа — сначала осторожно, вдыхая по чуть-чуть — поскольку ее легкие все еще работали не так хорошо, как следовало бы. Это было одной из причин, из-за которых Янаба Мэддок показалась нанимателям из Компании самым подходящим кандидатом для ссылки на Сурс. Постепенно Яна стала дышать глубже. Ей хотелось поскорее освободить свои бедные больные легкие от мертвого воздуха космического корабля. Здесь, в неоскверненной атмосфере Сурса, у Яны было даже больше шансов выздороветь, чем в прекрасно оборудованных палатах медицинского комплекса на станции “Андромеда”, где она лечилась раньше.

При очередном вдохе Яна набрала в грудь слишком много воздуха — и тотчас же у нее перехватило горло, она задохнулась, зашлась кашлем и еще долго судорожно кашляла, так что от спазмов из глаз брызнули слезы. Задыхаясь, Яна сумела сделать несколько быстрых неглубоких вдохов, и кашель постепенно отпустил. Слезы замерзли на щеках, превратившись в маленькие льдинки. Яна смахнула их ладонью. С мрачным юмором она подумала, что хорошего тоже может быть слишком много — даже если это воздух. И, наверное, лучше было бы вернуться обратно в помещение: несмотря на то что Яна была одета по погоде, пока она здесь стояла, у нее уже начали замерзать ноги и руки. Прежде чем уйти обратно в помещение, Яна окинула взглядом горизонт: над заледеневшей, припорошенной снегом землей — чудесный купол голубого неба, в котором не было даже обычного защитного купола над космопортом. Глядя на это великолепие, Яна задумалась — в самом ли деле принятое ею решение было правильным?

Проскользнув обратно сквозь дверь запасного выхода, Яна сразу же откинула капюшон, развязала шарф и внимательно оглядела людей, которые находились поблизости. Кажется, только один из них заметил, что она выходила, а потом вернулась обратно. Он чуть прищурил глаза и нахмурился, но потом его внимание обратилось на табло монитора в дальнем конце зала ожидания. На этом табло высвечивались имена пассажиров, которых приглашали на досмотр. Среди прочих там было и имя “Я. Мэддок”.

Яна стала пробираться вперед, протискиваясь сквозь плотную толпу раздраженных, беспокойных пассажиров, ожидающих своей очереди на досмотр и регистрацию. Всем не терпелось поскорее покончить с формальностями.

— Мэддок, Янаба, — сказала Яна, протягивая документы служащему.

— Идентификационный код, — сказал служащий, не отрывая взгляда от терминала.

Яна протянула левую руку, служащий крепко обхватил ее запястье и повернул так, чтобы рассмотреть номер. Он особо не церемонился и крутнул руку довольно грубо — Яне стало больно.

— У вас рука холодная! — служащий поднял голову и пристально посмотрел на Яну — теперь уже на нее саму, а не на ее идентификационный номер.

Она пожала плечами.

— Я прислонилась к двери...

— Хм-м-м... Вы что, не прослушали инструктаж? — служащий нахмурился. — Не прикасаться к металлическим...

— Даже внутри помещения? — спросила Яна с таким невинным и удивленным видом, от которого любой человек тотчас же смутился бы — будь он чуть посмышленее этого служащего.

Служащий помрачнел еще больше, но ему надо было следить за терминалом — а из щели аппарата как раз выскочили готовые документы Янабы Мэддок. Документы проехались почти до середины рабочего стола, прежде чем служащий их поймал. Яна едва не улыбнулась, но сдержалась: этот человек не из тех, кто способен посмеяться над собой.

Из щели терминала выехала еще одна тонкая пластинка.

— Вот это — ваш номер, который вы должны выучить на память. Здесь же — ордер на жилье, местом жительства вам определен поселок Килкул. Денежное содержание на поездки и одежду и имя вашего сопровождающего вместе с его графиком работы. — Служащий замолчал и вдруг улыбнулся Яне:

— Майор Мэддок, вы можете взять один из снегоходов, которые ожидают снаружи. Добро пожаловать на Сурс!

Яну несказанно удивили и улыбка служащего, и его неожиданная вежливость. Она поблагодарила его, взяла свои документы и быстро отошла, освобождая место следующему пассажиру из очереди.

Рядом с залом ожидания для пассажиров оказалась площадка под полупрозрачной крышей. Здесь было довольно шумно — прибывшие на планету пассажиры, прошедшие досмотр, беспорядочно толпились возле зала ожидания, почти все — с пакетами ручной клади разрешенных двадцати трех с половиной килограммов весом. Люди недовольно ворчали и беспокойно оглядывались по сторонам, отыскивая в этой толпе знакомых или же присматривая себе транспортное средство.

— У вас желтая карточка, да? — спросили возле самого уха Яны и потянули ее за рукав, чтобы получше разглядеть эту самую карточку, которую Яна держала в руке.

Вопрос задала молоденькая девушка, закутанная в пушистые меха настолько, что оставалось открытым только лицо, да и то не совсем — из-за длинного ворса меха. Или, может быть, это были пряди ее собственных волос, выбившиеся из-под шапки? На вид девчонке было лет четырнадцать-пятнадцать, у нее были блестящие серые глаза, в которых светились смышленость и любопытство.

— Я беру пассажиров с желтыми карточками, — пояснила девочка и поднесла руку в рукавичке к самым глазам Янабы, показывая пластиковое удостоверение. Яна схватила девчонку за руку и придержала, чтобы повнимательнее разглядеть, что написано на пластиковом прямоугольничке, на первый взгляд похожем на какой-то документ. Девочка не сопротивлялась, только удивленно расширила глаза — она не ожидала, что хватка Яны окажется такой сильной.

Запаянная в пластик карточка оказалась государственной лицензией, согласно которой Банике Рурк разрешалось возить пассажиров на частном снегоходе в окрестностях космопорта, но не дальше. В правом углу карточки была большая буква А и дата — срок действия лицензии, который истекал в этом году, на несколько месяцев позже.

— Сколько?

Баника Рурк моргнула и вдруг улыбнулась — мило и дружелюбно.

— Я отвезу вас туда, куда нужно — в Килкул. Добро пожаловать на Сурс, — повторила девочка слова служащего.

— Что означает имя планеты? — Яне показалось, что Баника, произнося название, вложила в него какой-то второй смысл.

Улыбка девочки сделалась еще шире, в глазах вспыхнули озорные искорки.

— Понятно что — Сурс! Силы, Управляющие Реальностью, — добавила она. — Вы что, правда не знали, откуда у этой планеты такое название?

— В инструкции говорилось, что это — “планета с Суровыми Условиями Существования”, — сказала Яна. Девчонка пренебрежительно махнула рукавичкой.

— Они вполне могли устроить так, чтобы название звучало как какая-то бессмыслица. Но на самом деле планета названа так именно из-за них — Сил, которые всем управляют здесь, которые перемещают нас из А в Б, или в В, или вообще туда, где им нужно заткнуть дырку или разобраться с неприятностями, или затеять войну. Пошли! Пора выбираться из этой толпы.

Девочка потянула Яну за рукав, и они вместе направились к немного потрепанному с виду, но чистому и ухоженному желто-оранжевому снегоходу. На боку снегохода сияли флуоресцентные цифры номера — 80-84, тот же самый номер, что значился в водительской лицензии Баники Рурк. Но как только Яна вышла из-под навеса, к ней придвинулся крупный мужчина, с ног до головы закутанный в меха.

— Желтая карточка? С желтыми — это ко мне! — огромный человек грозно сверкнул глазами в сторону девочки. — Вы ж, конешно, не захотите ехать с этой стрекозявкой. Она перевернет вас в сугроб! И никто вас не откопает и никогда не найдет. По желтой положено брать большой, теплый снегоход, — и он указал рукой на массивный, сверкающий полировкой агрегат.

— Но я уже... — начала говорить Яна.

— Терс, она моя по праву!

— А тебе вообще не положено возить с желтыми карточками, — сказал мужчина, воинственно нависая над девчонкой. Он и сам по себе был не маленького роста, а в пушистой меховой одежде казался настоящим великаном.

— Положено! — девочка ткнула ему под нос свою лицензию. Мужчина зарычал и оттолкнул руку Баники, не признавая ее законных прав. — Я взяла пассажира абсолютно законно, Терс! А тебя вообще тогда тут не было!

Яна быстро шагнула вперед и стала между спорщиками, глянув прямо в глаза назойливому мужчине.

— Спасибо за то, что предлагаете меня подвезти, но я уже приняла предложение Баники Рурк.

— Но я ж, мадам...

Сперва Яна решила, что Терс ее обругает, а потом увидела, что он кланяется, — с самым раболепным видом. В его голосе и поведении сквозила какая-то тревога и настороженность.

— Со мной вам будет безопаснее, — сказала девочка и так многозначительно посмотрела сперва на Яну, потом на Терса, что Яна поняла — дело идет о чем-то большем, чем просто плата за проезд.

— Смотри, малявка, вон еще один с желтой карточкой, — сказал Терс, показывая на пассажира, который держал свой билет в руке, так что его было ясно видно даже издалека. — Вот его ты и повезешь, — после этих слов Терс крепко схватил Яну за руку и потащил к своей машине.

Четким, отработанным движением Яна освободила руку от его хватки, отступила в сторону и решительно направилась к маленькому, потрепанному снегоходу с номером 80-84.

— Эй, мадам, мадам! — воскликнул Терс. Его явно огорчил такой оборот дела.

Яна не обращала на него никакого внимания и только ускорила шаг, когда услышала за спиной радостно-победное восклицание Баники и топот легких девчоночьих ног по заснеженному полю. Яна открыла дверь со стороны пассажирского места, потом немного постояла, отдышалась перед тем, как забросить сумку с вещами в багажное отделение в задней части снегохода. Все еще радостно смеясь оттого, что ей так повезло, Баника Рурк открыла свою дверцу и проскользнула на водительское сиденье.

— Вы лучше пока не расстегивайте куртку. Эта штука прогревается не так быстро, как шикарные санки Терса.

— И с тобой мне будет безопаснее? — спросила Яна у своей водительницы, стараясь говорить как можно суше. Она снова накинула капюшон куртки и получше завязала шарф, потом пристегнулась к сиденью и сунула руки обратно в варежки.

Девочка хитро прищурила глаза и сказала:

— Ну, все знают, что Терс часто исполняет чьи-нибудь поручения, работает по заказу. Мне показалось, что он приехал туда специально, чтобы забрать вас. Если б вы захотели ехать с ним, вы бы, конечно же, поехали. Но вы не захотели. Значит, вы не знали про то, что Терс специально приехал вас встретить. А значит... Значит, вам безопаснее было поехать со мной — особенно если вспомнить, как он себя вел. Терс не очень-то сообразительный парень, — Баника говорила очень вежливо и доброжелательно, но тем не менее в ее голосе явственно звучало предупреждение. Она посмотрела на Яну, настороженно блеснув живыми умными глазами.

Яна задумалась. Неплохо, совсем неплохо! Не прошло и часа, как она прилетела на эту планету, а ее уже втянули в какие-то тайные интриги. Да уж, скучать здесь не придется. Нет, надо же — Силы, Управляющие Реальностью! Подумать только! Яна рассмеялась своим мыслям, решив, что этот смех будет одновременно и ответом на слова юной водительницы.

Смех перешел в очередной приступ кашля. Сотрясаясь от спазмов, Яна неловко потянулась к сумке, в которой у нее была бутылочка с микстурой. Она вдруг почувствовала страшную слабость, все силы ушли на то, чтобы вдохнуть хоть немного воздуха между взрывами жестокого кашля, от которого, казалось, вот-вот лопнет грудь. Руки в меховых варежках сделались неуклюжими, и Яна чуть не выронила лекарство, прежде чем ей удалось сбросить рукавицу и дрожащей рукой отвинтить крышку. Как только микстура потекла по горлу, болезненные спазмы сразу начали утихать. Яна дрожащими от слабости руками обхватила бутылочку и прижала к груди. В лекарстве был немалый процент алкоголя, но все равно Яна не хотела рисковать — а вдруг микстура замерзнет на таком холоде?

Девочка замедлила ход машины и обернулась к Яне, глядя на нее испуганными, широко-раскрытыми глазами. Бедный ребенок, кажется, успел пожалеть о том, что плату за проезд этой пассажирки получит не Терс.

— С вами... С вами все в порядке, майор? Яна отхлебнула еще глоток микстуры, наслаждаясь ощущением волны тепла, которая прокатилась по горлу и хлынула в отравленные полости ее поврежденных легких. Всякий раз, когда у Яны начинался приступ кашля, у нее перед глазами снова и снова вставали картинки, которые врачи показывали ей, объясняя, почему майор Мэддок больше не пригодна для службы в действующих войсках. При том, что она не может даже нормально смеяться или поднять вещевой мешок без приступа жестокого кашля — как будто это не достаточно очевидное доказательство ее непригодности к службе. И все-таки она осталась в живых — а это было гораздо больше, чем получили очень и очень многие. Яна закрыла бутылочку с лекарством, уложила ее в сумку и снова надела варежку, а то рука уже начала неметь от холода. Но во всем были свои приятные стороны — Яна заметила, что ни на одной рукавице не осталось следов крови.

Девочка испуганно смотрела на Яну. Та постаралась ее успокоить:

— Ничего страшного, Рурк. Не бойся, это не заразно. Я наглоталась газа на станции Бремпорт, вот и все.

— Судя по тому, как вы кашляли, вам, наверное, худо пришлось... — заметила девочка, снова разгоняя снегоход. Теперь она вела машину осторожнее, словно боялась, что от тряской езды у ее пассажирки снова начнется приступ кашля.

— Ты верно подметила. Так оно и есть, — ответила Яна, думая о судьбе остальных. Самое гадкое было в том, что в молодости она попадала в куда худшие переделки и прошла через все, не получив ни единой царапины. Предполагалось, что Бремпорт будет просто еще одним обычным тренировочным заданием для новобранцев — Яна вспомнила, что среди них было и несколько парней с Сурса. Она вспоминала все малейшие подробности этого задания, вспоминала снова и снова.

Яна применила прием, которому ее научил один из ее знакомых сержантов — расслабилась, глядя вдаль, так, чтобы глаза отдыхали, видя только бесконечное бело-голубое пространство. Однообразный пейзаж действовал на нее успокаивающе, помогал очистить мозг от ненужных мыслей. А холод на улице был под стать холоду в ее душе.

Снежный покров то там, то здесь пронзали заледеневшие стебли чахлой приземистой растительности. Тут Яна заметила, что колея снегохода тянется по полосе, которая была немного ниже общего уровня заснеженной земли.

— Ребята, вы что, проложили здесь новую дорогу? — спросила Яна у водительницы. Баника Рурк фыркнула.

— Ничего подобного! Неужто вы думаете, что кто-то станет тратить деньги ради удобства таких, как мы? Это просто река!

— Кроме шуток? — Яна повнимательнее присмотрелась к дороге, по которой они ехали. В одном месте снежный покров сдуло ветром, и там виднелся выступающий наружу мутно-голубой лед. — И что, проваливался тут кто-нибудь под лед?

— В последнее время никто не проваливался. Даже в эту зиму температура по большей части держится от минус тридцати до минус пятидесяти.

— Но если тут все так промерзло, откуда же вы берете воду для питья? — Офицеры, которым приходилось продумывать военные операции, всегда обращают внимание на такие подробности.

— А, это! Хотите, покажу? — девочка улыбнулась и нажала на газ.

Спустя несколько мгновений берега реки стали круче, земля выше поднялась над рекой. По берегам реки показались деревья, ветви которых сгибались под тяжестью снега. Постепенно деревьев становилось все больше и больше, и вот уже по обеим сторонам от снегохода раскинулся настоящий лес, хоть и довольно редкий. Девочка повернула снегоход и направила к деревьям. Машина проехала за очередной поворот реки, и Яна увидела маленькую хижину, стоящую прямо на льду. Из отверстия в крыше хижины поднималась тонкая струйка дыма. Баника Рурк сбавила скорость, снегоход постепенно замедлил ход и плавно остановился почти у самой хижины.

Полог у входа в хижину отодвинулся, и оттуда выглянуло нечто, с первого взгляда похожее на медведя.

— Привет, Банни! — дружески кивнув, сказал медведь, сразу рассеивая иллюзию. Закутанный в меха человек выбрался из хижины и подошел к снегоходу, с трудом вытаскивая обутые в толстые меховые унты ноги из глубокого снега. Вокруг его лица торчали во все стороны сосульки, намерзшие на мех капюшона. Ото рта и носа поднимался пар. Он тотчас же оседал, замерзая, на лице, на бороде, усах и бровях, которые быстро сделались белыми от толстого слоя инея.

— Привет, дядюшка Шимус! — девочка поздоровалась с хозяином хижины и выключила мотор. Мужчина смахнул с ресниц намерзшие сосульки и поднял голову, разглядывая Яну. Посмотрел он вроде бы мельком, но взгляд у него был очень внимательный и пытливый. — Это майор Мэддок, дядюшка. Она будет жить в Килкуле.

— Правда? — спросил Шимус и кивком поздоровался с Яной. Та кивнула в ответ.

— Может, у вас готов термос-другой? Я бы завезла их тетушке, когда буду проезжать мимо, — сказала Банни.

— Это ты здорово придумала, Банни. Молодец, хорошая девочка. У меня как раз готова пара термосов. Потом будут еще — как раз поспею ко времени, когда приедет Чарли с собаками. Но эта дама, кажется, не собиралась делать остановки в пути, разве нет?

— Не-а! Но она не против. Правда, майор? Вы же сами хотели посмотреть, откуда мы берем воду. Пойдемте внутрь, посмотрим.

Яна выбралась из снегохода, двигаясь немного медленнее, чем ей хотелось бы. Здесь, на замерзшей реке, мороз тотчас же крепко вцепился в ее лицо и ноги — единственные части тела, не защищенные синтетическим мехом. Яна накрутила шарф налицо, прикрыв нос, но приятный сладковатый запах дыма от горящего дерева все равно ощущался. Яна подумала, не начнется ли у нее кашель от этого дыма? Но Банни уже откинула полог над входом в хижину и ожидала, приглашая Яну внутрь, где вокруг глубокой черной дыры во льду кольцом горел огонь. Рядом с дырой стояла длинная емкость для воды и еще две емкости, уже готовых, которые Шимус собирался отдать Банни.

Яна успела сделать пару шагов к хижине, прежде чем на нее подуло дымом. Она почувствовала, как от дыма запершило в горле, и сразу же отступила назад, мысленно проклиная свою слабость. Как, интересно, она собирается жить на этой холодной планете, если не может даже дышать рядом с открытым огнем?

Банни обеими руками подхватила один из баков с водой, плечи ее согнулись от тяжести неудобного груза. Бак с водой мешал идти, ударяясь о ноги девочки. Банни кивком головы предложила Яне возвращаться обратно к снегоходу. Яна порадовалась тому, что не придется подвергать свои несчастные легкие лишним испытаниям. Она быстро повернулась — слишком быстро, так что едва не упала. Спохватившись, Яна стала переставлять ноги по рыхлому снегу более осторожно, и ей удалось благополучно дойти до снегохода, ни разу не упав.

Шимус поставил второй бак с водой рядом с сиденьем Яны и привычным движением обмахнул лицо рукавицей, стряхивая мелкие сосульки, намерзшие на волосы.

— Добро пожаловать на Сурс, майор. Принимайте его таким, каков он есть. Если вам что-нибудь понадобится, спрашивайте у Банни. Яна кивнула.

— Спасибо.

Вполне возможно, что так она и сделает — если предназначенный ей сопровождающий вдруг окажется таким же неосведомленным в местной обстановке, как она сама. Тогда надо будет найти Банни — ее помощь может оказаться очень кстати.

Они прибыли на новую квартиру Яны уже в полной темноте, хотя, по расчетам Яны, до вечера было еще далеко. Это был маленький отдельный домик, один из множества точно таких же, совершенно одинаковых с виду маленьких домиков, стоявших кучкой неподалеку друг от друга. Насколько Яна смогла разглядеть в рано наступивших сумерках, в домике было только одно окно и одна дверь, причем окно было довольно маленьким. Ну что ж, какой-никакой — а домик. Все равно это жилье гораздо удобнее и уютнее солдатской койки в казарме, на которой Яна спала, пока была на военной службе. А по сравнению с местом в общей палате военного госпиталя на космической станции этот домик казался настоящим дворцом, просторным и уединенным.

Банни сама вытащила из багажника вещи Яны и, пинком открыв дверь, внесла их в дом. Внутри домик был пустым и таким же белым, как заснеженная земля снаружи. В комнате была кровать, маленький столик, на котором теперь стоял вещмешок Яны, один стул и небольшая печка, чтобы обогревать помещение и готовить пищу.

— Уже поздно, сегодня вас не зарегистрируют. Простите, что я так долго вас везла, — сказала Банни. — Слушайте, давайте вы подождете, а я принесу вам одеяла? И воду, наверное, тоже оставьте себе. Все равно ваш паек сегодня вам уже никто не выдаст, — она кивнула в сторону термоса, который стоял возле печки.

— Но это же вода для твоей тетушки, разве нет? — спросила Яна. — И мне бы не хотелось отбирать твои одеяла...

Банни покачала головой.

— У них и так хватит воды, и у меня есть куча запасных одеял. Ваши-то вам выдадут только завтра утром.

Девочка вышла к снегоходу и вскоре вернулась, принеся с собой мягкий пушистый сверток и какой-то пакет.

— Это полоски копченого лосося, — пояснила она, показывая на пакет.

— Что?

— Рыба, — терпеливо пояснила Баника Рурк. — Она вкусная, вам понравится!

Сегодня у Яны был очень длинный день — он начался больше тридцати часов назад, в госпитале на космической станции, а потому у нее оставались силы только на то, чтобы развернуть теплые одеяла, закутаться в них и как можно скорее заснуть.

— Спасибо тебе, — сказала она девочке.

— Ну, ладно. А можно, я отвезу вас утром на встречу с вашим сопровождающим? Тогда как раз и одеяла заберу.

"Ага, — подумала Яна, — маленький шантаж, чтобы обеспечить себе клиента на будущее. Предприимчивая девочка”.

— Да, это было бы неплохо, — сказала она вслух, слабо взмахнув ресницами — это должно было сойти за улыбку. Прежде чем уехать, Банни показала, как разжигать печку, и пообещала раздобыть на завтра побольше топлива.

Не дожидаясь, пока комната прогреется настолько, что можно будет снять верхнюю одежду, Яна придвинула стул поближе к кровати, уселась на него и, вытянув ноги, положила их на кровать. Она всего пару раз откусила от странно пахнущей полоски копченого лосося, а потом заснула — сидя, как всегда в течение последних нескольких недель.

Отнеся своей клиентке одеяла, Банни Рурк поставила снегоход в специально обустроенный для него гараж и вернулась в дом своей тетушки.

Уходя из гаража, она предупредила Адака О'Контора, который был диспетчером и одновременно сторожем при гараже:

— Завтра утром он снова мне понадобится.

— Челночных кораблей на космобазе не будет еще целую неделю, — заметил Адак, сняв наушники и оторвавшись от рации, с помощью которой он связывался с космобазой и еще с несколькими точками на Сурсе, где было такое же продвинутое техническое оборудование. Адак с хмурым видом перелистал свой регистрационный журнал, в котором у него были записаны расписание рейсов челночных кораблей в космопорт и обратно, и сведения о поездках обоих снегоходов. Один из снегоходов водила Банни, второй — Терс. Банни и Терс были единственными водителями с лицензиями, которым разрешалось возить пассажиров от Килкула на космобазу и обратно. Челночные корабли принадлежали Интергалактической Компании, известной как Интергал, вездесущей, если не всемогущей корпорации, на которой держалось само существование всего, что есть на Сурсе, в том числе и судьба Баники Рурк. Банни прошла обучение и получила водительскую лицензию только потому, что один из ее дядей был важной персоной в корпорации и приобрел себе личный снегоход, настолько же хороший, как и собачья упряжка. Когда родители Баники пропали, дядя научил ее водить снегоход, чтобы девочка могла как-то определиться в жизни и не стала обузой для семьи. И Банни исполняла обязанности водителя при своем дядюшке — в тех редких случаях, когда он предпочитал ездить на снегоходе, а не на собачьей упряжке. Еще Баника время от времени выезжала на снегоходе к дядиному дому, чтобы все время поддерживать машину на ходу. Она же занималась и текущим ремонтом — если снегоход ломался, а ломался он в основном из-за слишком долгого срока службы. Дядюшка Баники был прекрасным человеком, но ровным счетом ничего не смыслил во всякой технике. А вот Баника удалась в своего дедушку — она могла починить все, что угодно. И шесть месяцев назад, когда Банике исполнилось четырнадцать, ей выдали государственную лицензию на провоз пассажиров от космобазы до Килкула и обратно.

— Я знаю, что челноков не будет, — сказала Банни Адаку. — Но моей пассажирке завтра утром надо будет пройти регистрацию.

— Она что, пешком дойти не сможет? Или на санях съездить...

— Не сможет. Она очень важная дама. Боевой офицер. Но сейчас она болеет — после того, как побывала в Бремпорте.

— В той бойне, где погиб парень Шаначи? Бедняжка эта твоя дама! А как именно она болеет?

— Кашляет. Сильно кашляет. Но с виду совсем не скажешь — выглядит она здорово. Все равно — снегоход предназначен для поездок по служебным делам, и я хочу свозить ее на дежурный пост и обратно как можно быстрее, чтобы она еще успела обустроиться.

— Молодец, хорошая девочка. Сдается мне, эта дама пришлась тебе по душе, а?

— Этой ночью она будет спать под пледом, который сделала для меня тетушка Мойра.

— Тогда — пожалуйста, бери завтра свой снегоход. Только помни — не зевай по сторонам и не устраивай ей никаких экскурсий!

— Спасибо, Адак, — поблагодарила его Банни. — Утром, когда приду за машиной, я принесу тебе пирожок от тетушки Мойры, договорились?

— Это было бы просто здорово, Банни. Ну а теперь — пока, спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — сказала Банни и отправилась в сарай-пристройку за домом, в котором жила семья тетушки.

С тех самых пор, как старшие двоюродные братья начали уделять ей слишком много внимания, Баника предпочитала спать здесь, в задней части псарни, где Чарли держал собак своей упряжки. Собаки предупредили бы лаем о приходе незваных гостей, а в случае чего — и защитили бы. Правда, на самом деле Баника не очень-то боялась. Почти все, кто приходил сюда к ней, приносили с собой гостинцы — рыбу или лосиное мясо, а летом — цукини или помидоры. Хотя некоторые заглядывали и просто в гости. Большинство жителей поселка приходились Банике родственниками, и она прекрасно знала, от кого можно ожидать помощи, а кого лучше избегать. Было несколько человек, которых она не хотела бы видеть в своем убежище — одним из них был, например, Терс. Но Терс до судорог боялся собак Чарли. А в основном практически все взрослые жители поселка присматривали за Банни и заботились о ней, как могли. От этого она иногда чувствовала себя ребенком, несмотря на то что и сама заботилась о них. Так уж было заведено в Килкуле. На самом деле Баника была довольно самостоятельной для девочки своих лет — она жила сама по себе и обеспечивала себя всем необходимым, у нее была работа, с которой она неплохо справлялась.

Когда Банни вошла, собаки встретили ее радостным лаем. Они прыгали и ласкались, пока Баника шла между ними, отвязав на ходу поводки Пирса и Мод, вожака упряжки.

Банику приятно удивило, что из ее трубы поднималась в небо струйка дыма. Проходя по двору, она посмотрела на небо — перекрещивая иссиня-черный небосвод, в вышине светилась и переливалась бледно-зеленая полоса полярного сияния, сквозь которую просвечивали яркие звезды. Запах дыма был ужасно приятным — теплым и вкусным. Мод заскулила и ткнулась своей длинной мордой в карман Баники. Собаки больше признавали хозяином не Чарли, их владельца, а Банни, которая находила время с ними возиться, кормила и тренировала их и даже жила с ними рядом. Баника задумчиво почесала Мод за ухом. Конечно, раз печка топится, особо холодно в доме не будет, но все равно без пледа ей придется спать с собаками, чтобы согреться. Баника решила впустить собак внутрь — пусть погреются у огня, пока она будет ужинать.

Большие собаки — рыжие, с мягкой, густой и длинной шерстью — заняли большую часть свободного пространства на полу в маленькой комнатке Баники. В комнатке была корабельная койка — снятая тайком с одного из не подлежащих ремонту старых космических кораблей на космобазе — и растрескавшаяся крышка стола, прикрепленная к стене так, чтобы можно было есть за столом, сидя на кровати. Еще в комнатке была печка и полки, которые Баника соорудила из старых упаковочных ящиков, чтобы было куда складывать ее немногочисленные личные вещи. К личным вещам относились три книги, оставшиеся в наследство от родителей, набор инструментов — подарок от дяди в день получения водительской лицензии — и коллекция камешков, ракушек и грибовидных наростов с деревьев, а также кое-какая старая одежда, которая досталась Банни от многочисленных кузин и кузенов, и немного домашней утвари. На столике стоял масляный светильник, который горел достаточно ярко, хотя от него шел не очень-то приятный запах. Весь сарай был сложен из камня, которого на Сурсе было полным-полно. Щели в кладке Баника еще два ледохода назад законопатила глиной, а потом укрепила глину пластиковой замазкой, которую кузен Симон специально для нее стащил на космобазе, как только поступил на военную службу, — а потом Симон улетел на космическом корабле. Эту замазку обычно использовали для починки купола над теплицей, и она прекрасно выдерживала перепады температур — не растрескивалась и не сжималась на холоде.

Вдруг что-то мягко прыгнуло на столик рядом с Баникой и мяукнуло. Банни протянула руку и принялась гладить пушистую кремовую шкурку с рыжеватыми полосками — это была одна из кошек тетушки Клодах, хотя которая именно — Баника не знала, потому что очень многие кошки в Килкуле были такой окраски — всех оттенков апельсинового джема. Кошка подошла к двери и толкнула ее лапой. Банни улыбнулась и тоже пошла к двери, разговаривая с кошкой:

— Значит, тетушка Клодах уже знает о моей пассажирке, да? И она послала тебя сюда, чтобы напомнить мне, что она хочет послушать всю историю сама? Я с удовольствием схожу к ней, кисонька, ведь там меня непременно угостят чем-нибудь вкусненьким.

Собаки, расположившиеся в комнате Банни, не обращали на кошку ни малейшего внимания. Те собаки, что были привязаны во дворе, тоже ни разу не гавкнули, пока кошка шествовала мимо них. На кошек Клодах вообще никогда не гавкали никакие собаки. Эти кошки расхаживали, где им вздумается, и все обо всем знали — где что находится и кто чем занимается. Как и их хозяйка Клодах.