"Глаз дракона" - читать интересную книгу автора (Маккефри Энн)

Глава 2 Собрание в Форте

— Клисс, что на тебя нашло? — сердито спросил Шеледон. В Колледже он был главой факультета Искусств и постоянно жаловался на то, что ему не хватает свободного времени для творчества.

— Ну, — Клиссер потупил глаза под упорным, обвиняющим взглядом Шеледона, — у нас на самом деле больше записей, чем у кого бы то ни было, и мы гораздо лучше владеем методикой оценки, чем все прочие. Колледж ведь как раз и предназначен для сбора и хранения информации и обучения.

— Основная наша задача, — сказала Данья, поддержавшая жалобы Шеледона, поскольку ей тоже хотелось урвать свободную минутку и поработать над струнным квартетом, — обучать пользоваться своими мозгами молодежь, которая иначе будет кататься на драконах да драться за наследство. И еще пинать молодых оболтусов, чтобы те шли учить наше разрастающееся население тому, что сами знают.

Вокруг них звенела танцевальная музыка, но Шеледон и Данья были так разгневаны, что, похоже, даже и не слышали мелодии, хотя трое их соседей по столу весело отбивали ритм. Данья ожгла Лозелла свирепым взглядом и тот перестал барабанить по столу своими мозолистыми пальцами арфиста.

— Не думаю, что будет сложно отыскать способ отмечать возвращение Алой Звезды, — сказал он, пытаясь утишить гнев Шеледона и Даньи.

— Меня заботит не то, что это «сложно», — ядовито отозвалась Данья. — Где мы время возьмем? — Она ткнула пальцем в еще недостроенное крыло учебного корпуса — Особенно если закончить надо, — она снова злобно зыркнула на Клиссера, — к Зимнему Солнцестоянию.

— О, — скривился Лозелл. — Хорошее напоминание.

— Мы все свободное время отдаем тому, что действительно сейчас необходимо, — продолжала Данья, трагически размахивая руками и расхаживая взад-вперед вдоль стола.

Если Шеледон, чувствуя угрозу, замыкался в себе, то Данья развивала бешеную деятельность. Нервно расхаживая, она задела стул, на котором лежала ее скрипка, и тут же подхватила ценный инструмент, не дав ему упасть на камни. Она снова зло посмотрела на Лозелла, словно виноват был он.

Шеледон потянулся и взял у нее скрипку и смычок, очень осторожно положил их на стол, на котором уже ничего не было, кроме бокалов с вином. Он рассеянно вытер лужицу вина рядом с драгоценной скрипкой — Реликвией, одной из немногочисленных оставшихся с высадки. Он любовно погладил ее, а Данья продолжала бушевать.

— Прямо сегодня, — снова зашагала она, — мы утром вели занятия, потом перекусили, потом днем красили стены, чтобы хоть какие-то помещения были вы к летней сессии. У нас всего пять минут было на то, чтобы переодеться, и все равно мы пропустили воздушный парад, который я, например, — она остановилась и ткнула себя пальцем в грудь, — очень хотела бы увидеть!.. Мы уже сыграли два круга, — горячо продолжал она, — и, как пить дать, будем играть до самого рассвета, да и завтра все повторится, да еще эта Встреча… так что у нас только ночь, чтобы передохнуть, разве что подвернется кое-какая работенка для подготовки следующего семестра. А он начнется через неделю, так что потом у нас вовсе не будет времени, поскольку сейчас придется готовить к выпуску учителей, которые понесут слово в дальние пределы нашего континента. — Она театральным жестом показала на восток, затем резко села на стул, на котором прежде лежала скрипка. — И откуда же мы возьмем время на дополнительные исследования, Клиссер?

— Время всегда можно найти, — сказал Клиссер. Его спокойный ответ прозвучал как завуалированный упрек ее напыщенности.

— Может, провернем это под видом обучающего проекта для исторического класса? — сообразил Лозелл.

— Вот и ответ, — поддержала Бетани, которая, по обыкновению, наблюдала за кипящей от ярости Даньей. — Мои младшие ученики могут осуществить его как независимый проект.

— Если у нас хватит сил содержать Библиотеку, — мрачно добавила Данья.

— Хватит-хватит, — весело сказал Клиссер. — Во время полета драконов Кальви послал инженеров на высоты, чтобы те поработали с солнечными панелям Завтра они прикрепят их к главным склонам. А другие работали сегодня, сама ведь знаешь.

— Да, это хорошее утешение, — желчно заметила Данья.

Клиссер заново наполнил ее бокал.

— Все, что нам, по-моему, нужно сейчас, — красивая мелодия и хорошие слова. Что-то, чему легко будет обучать с самого раннего возраста. Так, чтобы они запомнили все признаки Прохождения прежде, чем начнут задавать вопросы.

— «Дважды-два — четыре, это всем известно в целом мире»? — пропела Данья куплет старинной арифметической песенки и криво улыбнулась.

— Эта песенка по-прежнему остается хорошим средством обучения, — сказал Клиссер, наливая себе. — Шелл, может, поиграешь в композитора и создашь нам пару простых запоминающихся мелодий?

Шеледон согласно кивнул.

— Я много лет говорю, что мы должны положить на музыку большую часть основных знаний. У Джемми хорошо получается писать маленькие популярные песенки.

Бетани расплылась в улыбке. Джемми был ее любимым учеником, и она всегда горячо защищала его. Даже Данья вроде бы успокоилась.

— Итак, — продолжал Клиссер, решив самую неотложную проблему, — что будем играть в следующем круге?

— Вот как? — взорвалась Данья. — Что будем играть? Клиссер, когда ты спустишься с небес на землю?

Клиссер обиделся. Бетани наклонилась и погладила его по руке, ободряюще улыбаясь.

— Что ты хочешь сказать, Данья? — спросил Клиссер.

— Ты разве не понимаешь всей ответственности, которую ты так легко… — Данья устало воздела руки к небесам, — возложил на наши плечи?

— Ничего такого, с чем мы не могли бы справиться дорогая, — как всегда мягко, сказала Бетани. — Причем и времени, и труда уйдет немного.

— Опять время. Разве у нас есть время? — снова вклинился Лозелл. — Особенно если зима будет хотя бы вполовину такой суровой, как прошлая. А ведь ожидается, что так и будет! Да еще эта треклятая Алая Звезда на нас валится — ну, как мы справимся?

— Справимся. Всегда справлялись, — смиренно вздохнул Шеледон. — Поулин нам поможет. И, конечно Вейры.

Данья гневно посмотрела на него.

— Вот как ты запел? Я-то думала, что ты считаешь что у нас нет времени!

Шеледон застенчиво пожал плечами.

— Мне кажется, что идея Лозелла превратить составление свода информации в обучающий проект поможет решить проблему. И если Джемми сумеет все это зарифмовать, то я напишу несколько мелодий. Или Джемми сам напишет.

Лицо Шеледона смягчилось, он изобразил улыбку. Ему стоило усилий заставлять себя не завидовать многогранным талантам Джемми. Хотя юноша официально еще не был выпускником цеха, он уже вел несколько небольших групп и, казалось, умел все, причем на высоком уровне. Клиссер называл его на все руки виртуозом.

— А что, если мы все отдадим на волю студентов, а они, будучи в большинстве своем, как и все студенты, посредственными исследователями, упустят самое важное? — спросила Данья.

— На то есть мы, учителя, дорогая, — сказала Бета ни. — Мы проверим, не упустили ли они чего-то очевидного. По крайней мере они сэкономят нам время которое мы убили бы, перебирая тонны материала, и представят нам на выбор самое важное. Поставим во главе проекта Джемми. Он читает быстрее всех, и у него молодые глаза.

В этот момент музыканты на помосте закончили играть последний номер, удостоившись овации и от запыхавшихся танцоров, и от зрителей за столами. Они по одному спускались с помоста.

— Ладно-ладно, что играем, Клиссер? — спросил Шеледон, заглатывая остаток вина и выпрямляясь.

— Наши выпускники играли быстрые танцы. Хватит уже — сказал Клиссер. — Дадим всем перевести дух и сыграем что-нибудь медленное… старое, традиционное. Начнем с «Долгой извилистой дороги». Настроим всех на сентиментальный лад.

— Хм-м-м… затем мы поужинаем, пока молодежь исполнит то, что они ошибочно именуют музыкой, — сказала Данья, которая ни в грош не ставила современную громкую диатонику.

— Ну, на всех не угодишь, — сказал Клиссер и взял свою гитару.

Он отодвинул кресло Бетани, а когда она встала, поддержал ее под руку. Мягко улыбнувшись в ответ, Бетани собрала свои инструменты — обычную флейту в потертом жестком футляре, древние флейты-рекордеры в кожаных чехлах и маленькую тростниковую дудочку, за которую мастер в прошлом году получил приз. У нее был особенный чистый тон, который молодой Джемми все старался воспроизвести при помощи других язычковых музыкальных инструментов. Затем Бетани похромала вперед, совершенно не замечая ни своей кривой ноги, ни неуклюжей походки, высоко держа голову и глядя прямо перед собой.

Джемми поднялся из-за своего стола и присоединился к ним, машинально забрав у Бетани футляры с флейтами. В их группе он был барабанщиком, хотя с другими играл на гитаре. Невзрачный на вид, с тусклыми сами и бледной кожей, со слишком крупными чертами лица, он был человеком скромным, и собственные академические успехи были ему совершенно безразличны. Хотя сложения Джемми был вовсе не атлетического, он выигрывал длинный забег в Летних Играх уже третий год подряд. Однако он плохо сходился со сверстниками «Они по-другому думают», — робко оправдывался он.

Воистину так. Его результаты по стандартному тесту на одаренность, который предлагали всем перспективным студентам, просто зашкаливали. В родной семье — рыбаков из Тиллек-холда — его вообще не понимали и считали дурачком. В четырнадцать лет он, как и его братья и сестры, занялся семейным делом. Продержался он три похода. Хотя он и зарекомендовал себя как способный навигатор, его постоянно мучила морская болезнь. Он так и не научился ходить по палубе во время качки, так что в палубные матросы не годился, что очень расстроило его родителей. К счастью, парнишка заинтересовал капитана Кизана, и тот порекомендовал отдать его учиться и послал в Форт-холд, чтобы его там испытали. Клиссер с радостью принял его: найти такого жадного до знаний ученика для него было просто пиром души. И теперь, видя, как Джемми просто пожирает сложнейшие задания, он создал для него специальную учебную программу. Хотя Джемми был замечательным учеником, петь он не мог, а потому начал делать музыкальные инструменты, чтобы как-то компенсировать свой недостаток. Дайте ему пару часов попрактиковаться, и он сможет играть на чем угодно.

Хотя его родители и лорд-холдер Бастом ожидали что он вернется в Тиллек и станет там учителем, Клиссер уперся: детей в холде может учить каждый, и он пришлет хорошо подготовленного кандидата, но Джемми должен остаться в Колледже и служить всему континенту.

Но вот чего никто за пределами цеха даже не упоминал: Джемми интуитивно знал, как восполнить прорехи, оставленные при небрежном копировании поврежденных записей. Его заметки, короткие и четкие, были примером здравомыслия. Колледж просто не мог себе позволить остаться без умения и разума Джемми. парень не был хорошим преподавателем, поскольку мыслительный процесс более медленный, чем у него, просто выводил его из себя, однако он мог писать — и писал — учебники и руководства, которые улучшали базовые тексты, привезенные первыми поселенцами. Джемми переводил слово «Земля» как «Перн».

Сверстников его общество не радовало, зато он чувствовал себя вполне уютно в компании своих наставников и вскоре превзошел их как по уровню знаний, так и в практическом применении изученного. Все прекрасно знали, хотя и тактично обходили молчанием то, что он просто обожал Бетани. Она была со всеми равно ласкова и добра, но отказывалась избирать себе партнера. Из-за своего уродства она давно решила не заводить потомства и отвергала всяческую интимную жизнь, даже бездетную.

Клиссер, глядя на то, как Бетани и Джемми степенно шествуют к помосту, подумал: а не удастся ли Джемми сокрушить стену ее девственности? Он был уверен, что Бетани печется о юноше из Тиллека куда больше, чем о ком-либо другом за все тридцать лет, в течение которых знал ее как студентку и преподавателя. Она была привлекательной женщиной, она заслуживала любви. Поскольку зачатие можно предотвратить, ее самый главный страх был устраним. А разницу в возрасте Клиссер во внимание не принимал. Да и Джемми отчаянно нуждался в уравновешенности, которую дала бы ему жизнь без вынужденной аскезы.

Клиссер и Джемми помогли Бетани взойти по cтупеням без перил на помост, где она, расправив длинные юбки, скрывавшие высокую подошву ее башмака, села в кресло. Она разложила футляр с флейтой и рекордеры, как ей было нужно, а тростниковую дудочку положила на пюпитр. Этой группе музыкантов партитуры, конечно, были не нужны, но другие ими пользовались.

Данья подняла скрипку к плечу, взяла смычок и посмотрела на Джемми, который тихонько пропел безупречное «ля», чтобы она могла подтянуть струну. Шеледон тихонько побренчал на гитаре, проверяя строй а Лозелл сыграл арпеджио на оркестровой арфе. Единственное сохранившееся на континенте фортепиано — его любимый инструмент — сейчас было в ремонте: заменяли молоточки, и пока еще не удалось изготовить такой же фетр, как тот, которым они были изначально обтянуты.

Клиссер кивнул Джемми, который выбил на своем барабане дробь, чтобы привлечь внимание, и затем, по сигналу Клиссера, они начали свою программу.

Только через несколько дней Клиссеру выпала возможность обсудить проект с Джемми.

— Я удивляюсь, почему мы не используем баллады для обучения истории, — ответил Джемми.

— Мы не историю будем на музыку перекладывать.

— Да нет, именно историю, — прямо и без всякого такта, по своему обыкновению, ответил Джемми. Клисер не сразу привык к его манере. — Это все станет историей, когда следующее поколение получит нашу весть… а потом последующее.

— Конечно, именно для этого и стараемся.

Джемми что-то замычал было себе под нос, но вдруг осекся, бросился к столу, схватил листок бумаги, перевернул его на чистую сторону. Быстро начертил пять линий, нарисовал ключ и тут же начал записывать ноты. Клиссер был просто поражен.

— Ой — бесцеремонно сказал Джемми, проведя пальцами вдоль нотного стана, — меня эта мелодия уже несколько месяцев терзала. Почти облегчение — нанести ее на бумагу, особенно когда нашлось, к чему ее приспособить. — Он поставил другой размер и лишь на мгновение замер над бумагой с пером в руке, прежде чем снова начал писать. — В любом случае это будет чистая конфетка! Начинает сопрано — конечно, мальчик, если взять всю сцену. Затем вступают те нора… это, конечно, могут быть всадники, потом баритоны… лорды-холдеры, несколько басов для мастеров… каждый описывает свой долг по отношению к Вейру… затем финальный хор, повторение первого стиха, когда весь Перн повторяет, чем он обязан драконам. Да, это будет замечательно!

Клиссер понял, что его присутствие перестало быть необходимым, и покинул комнату, улыбаясь про себя. Что ж, если Бетани права и студенты в этом семестре удачно проведут исследования, он сумеет выполнить свое опрометчивое обещание Конклаву. Он не надеялся, что компьютеры проживут достаточно долго, чтобы позволить им сделать всеобъемлющий анализ. В последнее время их работа была так неустойчива, что результаты часто подвергались сомнению. И никто не мог Решить проблемы с запчастями. Компьютеры были настолько старыми и изношенными, что вообще непонятно, как они так долго продержались. Да и есть ли теперь смысл продолжать поддерживать работу компьютеров и прочей электроники?

Эта мысль вернула его к воспоминаниям о разговоре с двумя парами родителей, которые настаивали на чтобы их отпрысков обязательно обучали работе с компьютером, поскольку этот курс считался самым престижным. И самым нетрудоемким, поскольку компьютеров осталось слишком мало. И где они смогут применить свои знания, когда окончат курс? Более того, никто из двух студентов не был пригоден к работе с механикой. Они простодумали, что им этого хочется. А еще одна пара не хотела, чтобы их дочь занималась вместе с «незаконнорожденной чернью», как сказал Шеледон.

Словно тут были свободные комнаты или условия хотя бы еще для одной школы наставников! Или что лордам положено выделять частных учителей! Щаззз! Сейчас учителя весь год странствовали из холда в холд пытаясь дать основы знаний детишкам в разбросанных по всему континенту поселениях. Ладно, может, когда-нибудь они смогут основать второй университет — так, что ли, это называлось? — на восточном побережье. Конечно, когда на носу Прохождение, надо просмотреть все расписания и проинструктировать странствующих учителей о том, как избежать столкновения с Нитями и остаться в живых. Он видел фильм — пока проектор еще работал, — снятый во время настоящего Падения. Он вздрогнул. Всю свою жизнь готовясь к этой опасности, он все равно не мог смириться с ее неизбежностью. Реальность была слишком близка.

Предводители Вейров могли сколько угодно болтать о готовности холдов и Вейров, о том, что драконы на пике формы, что наземные команды готовы и экипированы, но кто знает, как это будет на самом деле? Он ругался про себя, возвращаясь в не до конца отделанные комнаты, в которых через пять дней должны поселит жильцы. Стихи он сочинял во время перерыва на обед .

И тут его поразила внезапная мысль, такая, что он застыл, не успев подняться на следующую ступеньку. Им нужен совершенно новый подход к обучению на Перне!

Зачем обучать тем наукам, которые сейчас для Перна совершенно бесполезны? Например, программированию и электронике? Зачем перинитским детям изучать географию Земли и ее политическое устройство? Бесполезная информация. Они ведь никогда туда не попадут. Такая информация для ежедневной жизни не нужна. Нужен полный пересмотр всех учебных приоритетов, надо настроить обучение на нужды тех, кто прочно и неизбежно привязан к этой планете. Зачем кому-то знать причины Космической Войны с Нахи? Никто ведь не собирается выходить в космос — даже драконы ограничены расстоянием, на которое они могут уйти, прежде чем начнут испытывать кислородное голодание. Почему бы не изучать космические карты Перна и забыть о Земле и ее колониях? Изучение Хартии и ее положений куда важнее для населения Перна, чем изучение доисторических правительств и обществ. Ну, ладно, некоторые актуальные факты можно включить в общий курс, чтобы показать, как появилась нынешняя система управления. Но сейчас они изучают столько бесполезного… неудивительно, что учителя просто не справляются. Неудивительно, что студенты быстро устают. Изо всего, чему их обучали, слишком немногое годится для нынешней жизни на этой планете. История на самом деле Должна начинаться с Высадки на Перне… ладно, все же нужно ознакомиться с происхождением гомо сапиенс, но зачем изучать все инопланетные формы жизни, с которыми сталкивались исследовательские экспедиции землян, когда шанс их появления в системе Ракбата ничтожно мал?

Более того, решил Клиссер, захваченный размышлениями, мы должны поднять специальное обученние — сельское хозяйство, ветеринарию — на уровень— престижности, не меньший, чем изучение компьютера. Разведение перинитских животных и борьба с перинитскими паразитами куда важнее, чем знания о том, что некогда мешало жить животным Земли. Обучать будут металлургов и шахтеров следует по картам Перна, которые показывают, где можно обнаружить залежи руды Не изучать историю искусств — особенно когда многие слайды с изображениями шедевров окончательно погибли, — а учиться, как использовать перинитские пигменты, материалы, дизайн и портняжное дело… преподавать Великие Течения, океанографию, заготовку рыбы, морское дело, кораблестроение, метеорологию тем кто ходит по морям… И почему бы не разделить специальные дисциплины так, чтобы каждый студент изучал то, что ему нужно знать, а не кучу в целом ненужных фактов, рисунков и теорий?

Например, что, если позволить Кальви — какой бишь там старинный термин был для этого? Подмастерья? — брать подмастерьев для обучения производству и металлообработке? И можно было бы ввести дисциплины по горным работам… Для ткачей, фермеров, рыболовов. И для учителей. Конечно, образование само по себе предназначено для того, чтобы учить решать проблемы, возникающие в обыденной жизни, но что касается узких специальностей, то тут можно сжать программу до необходимых в каждой профессии знаний. Да и система обучения подмастерьев, можно считать, и так уже существует, поскольку родители не только сами обучают детей семейному делу, но порой просят обучать их более знающего соседа. У Кальви оба сына сейчас служат контролерами в его телгарских цехах. И нужно устроить так, чтобы сохранить для общества таких детей,как Джемми, чтобы они могли развивать свои способности не только в делах которыми занимается их семейный холд. Надо чтобы каждый ребенок в шесть лет проходил тест на способности и второй, расширенный, в одиннадцать или двенадцать, чтобы раскрыть их особые способности и обучать их там, где он или она смогут лучше всего научиться у тех, кто специально обучен развивать врожденные способности.

Даже в медицине нужно создать новый учебный план, основанный на том, что есть в наличии на Перне сейчас а не на том, что было у Первых Поселенцев. Кори постоянно жалуется на исчезновение тех или иных лекарств, оборудования или процедур, которые могли бы спасти жизнь людей, но которых уже нет. Клиссер фыркнул — слишком много времени потрачено на сетования по поводу «того, что было» и «если бы у нас еще оставалось» вместо того, чтобы заняться тем, что есть под рукой здесь и сейчас. Как там в старину говорили? «Не тосковать по красоте ушедшей, но красоту искать и создавать»?

Он не мог припомнить, кто сказал эти слова и к чему они относились. Но их значение предельно ясно. Перн хранит в себе великие богатства, которые они в тоске по тому, что было, совершенно игнорировали. Даже Кори должна была признаться, что созданная ими фармацевтика вполне пригодна для создания простых лекарств, а в некоторых случаях результат оказывался и получше. К тому же запасы тщательно сберегаемых земных лекарств истощались.

Основные концепции математики, истории, долга и ответственности могут быть положены на музыку, поскольку так легче передавать их и запоминать. Любой, кто умеет бренчать хоть на каком-нибудь инструменте, может давать основы знаний прямо в холде. Научить детей читать, писать, немного считать, а затем уже пусть применяют эти знания в повседневной жизни. А музыка всегда занимала в ней важное место.

Он наконец поставил ногу на следующую ступеньку радуясь внезапному озарению. Совершенно новый взгляд на обучение и воспитание молодежи, который поможет решить проблемы планеты. Да, надо сесть и подумать… когда будет время.

Он сам засмеялся над грандиозностью своих идей Нет, но им и в самом деле необходимо пересмотреть и переработать множество старых концепций, сохранившихся на Перне. Почему не руководить образованием именно так? И подходит ли это слово — «руководитель»? А слово «медицина»? Он вздохнул. Как было бы хорошо, если бы обучение не считали неизбежным злом. Это Джемми обожает учиться и получает от этого удовольствие. Но Джемми, с его жаждой знаний, — птица редкая.

Клиссер прошел последний пролет лестницы в более приподнятом настроении. Во имя всего, что еще оставалось святого, он должен найти время. И найдет.