"Белый дракон" - читать интересную книгу автора (Маккефри Энн)

Глава 19

На другое утро, когда Джексом и Паймур, зевая, неохотно выбрались из-под одеял, Шарра сообщила им следующее: Робинтон, оказывается, встал с первыми лучами рассвета, размялся, поплавал в заливчике, сам приготовил себе завтрак – и засел в кабинете над картами, что-то невнятно бормоча про себя и делая бесчисленные пометки. И если Джексом и Паймур не возражают, он хотел бы с ними поговорить.

Мастер арфистов встретил вошедших юношей сочувственной усмешкой: оба двигались медленно и осторожно – последствия вчерашней пирушки были налицо. Пригласив обоих садиться, он принялся расспрашивать о тех последних добавлениях, что они привнесли в карту. Удовлетворившись на сей счет, он поинтересовался, как они пришли к подобным выводам. Когда они объяснили и это, Робинтон откинулся в кресле, играя палочкой для письма, и лицо его сделалось до того непроницаемым, что Джексом даже встревожился – интересно, что еще за планы вынашивает арфист?..

– Не случалось ли вам когда-либо, – спросил Робинтон, – обращать внимание на три звезды, называемые – заметим, ошибочно – Сестрами Рассвета?

Джексом и Паймур переглянулись. Потом Джексом спросил:

– Нет ли у тебя с собой. Мастер, дальновидящего прибора?

Арфист кивнул:

– У Мастера Идаролана есть на борту корабля. Но, судя по вопросу, который ты задал, вы замечали, что Сестры появляются также и вечером?

– А также всегда, когда ночь лунная, – добавил Паймур.

– И всегда – на одном и том же месте!

– Я вижу, школа пошла вам на пользу, – обрадовался Робинтон. – Я уже просил Мастера Фанда-рела, чтобы он попытался вытащить сюда Мастера Вансора хотя бы на несколько дней… Э, а что это ты расплылся, ни дать ни взять стащил пирожки?

При этом напоминании о своих ученических проказах Паймур расплылся еще шире.

– Мне кажется, – сказал он, – кто угодно на Перне стремглав примчится сюда при первом же намеке на приглашение!

– Мастер Вансор уже закончил свой новый прибор? – спросил Джексом.

– Очень надеюсь на это…

– Мастер Робинтон. – В дверях показалась Брекки.

– Брекки, – и арфист предупреждающе вскинул руку, – если ты пришла мне сообщить, что я должен выпить какую-нибудь твою настойку и прилечь отдохнуть, – умоляю, не надо! У меня столько дел!.

– Я всего лишь собиралась передать тебе записку от Себелла, которую принесла Кими. – И Брекки протянула Робинтону маленький свиток. – Что же до отдыха, мне достаточно проследить за Зейром, чтобы понять, когда тебе и в самом деле надо прилечь!

И прежде, чем выйти из кабинета, она бросила строгий взгляд на Джексома и Паймура. Джексом понял – им было ведено ни в коем случае не утомлять Робинтона понапрасну.

Прочтя записку, Мастер арфистов удивленно поднял брови:

– Нет, вы только послушайте! У Торика вчера вечером высадился полный корабль владетельских сынков. Себелл пишет, что ему придется задержаться там, пока всех их благополучно не разместят во временных жилищах,.. – Он хмыкнул и, заметив выражение лиц юношей, добавил: – Похоже, все идет далеко не так гладко, как ожидали эти ребятки…

Паймур насмешливо фыркнул: сам он провел в сплошных путешествиях вот уже несколько Оборотов. Вдобавок он хорошо знал, каковы удобства в холде у Торика.

– Как только тебе позволят летать в Промежутке, Джексом, – продолжал Робинтон, – наши исследования окрестностей, вероятно, пойдут гораздо быстрей. Я решил посылать вас на разведку парами…

– Арфист – владетель? – быстро спросил Джексом, спеша воспользоваться случаем, которого так долго ждал.

– Арфист – владетель? Ну да, конечно. Паймур, вы с Менолли, как мне известно, неплохо работали вместе. Значит, Шарра пойдет с Джексомом. Итак… – Арфист увлеченно развивал свою мысль, не заметив пристального взгляда, которым Паймур наградил Джексома: – Итак, учтите, что с воздуха открывается совсем иная перспектива, нежели с земли. И, естественно, наоборот. Посему мы в наших исследованиях будем пользоваться обоими способами. Джексом, Паймур знает, что я больше всего хотел бы разыскать…

– Что именно, Мастер?

– Следы первоначальных поселений на континенте. Лично я, хоть убей, не могу вообразить, почему наши предки оставили этот прекрасный и плодородный материк ради холодного и сурового Севера. Однако следует думать: они знали, что делали. Как гласит наша древнейшая Запись: “Когда человек впервые ступил на Перн, он выстроил большой холд на Юге”. Мы привыкли думать, – тут арфист улыбнулся с извиняющимся видом, так, словно был сам повинен в ошибке, – что Запись имеет в виду Форт холд. расположенный на юге Северного континента. Но далее идет фраза, которую можно толковать как угодно: “…однако потребовалось переселиться севернее, дабы защититься”. Странноватое замечание, не правда ли? С другой стороны, многие старые Записи в таком состоянии, что их вообще невозможно прочесть, о связности сообщений я уже и не говорю. Как бы то ни было, Торик обнаружил место, где когда-то открытым способом добывали железную руду. А мы с Н’тоном однажды заметили на склоне горя некие образования явно рукотворного вида. Когда в конце концов мы добрались к ним пешком, они оказались входами в шахты. Если наши предки провели на Южном достаточно времени, чтобы разведать рудные залежи и даже начать их разрабатывать, – это значит, что должны сохраниться и другие следы их обитания здесь!

– Мало что хорошо сохраняется в жарком климате, в этих влажных лесах, – сказал Джексом. – Д'рам выстроил здесь убежище каких-то двадцать пять Оборотов назад, и то от него немного осталось. А то, на что мы с Ф'лессаном тогда натолкнулись в Бендене, было хорошо запечатано…

– Ничто, – запальчиво возразил Паймур, – не могло зазубрить, поцарапать или вообще оставить какой-то след на крепях, которые мы нашли в заброшенной шахте. И хотел бы я посмотреть на того каменщика, чьи инструменты резали бы скальную породу, как сыр! А предкам это удавалось!

– Мы уже нашли кое-какие следы, – сказал Робинтон. – Значит, должны быть и еще.

Пожалуй, Джексом ни разу прежде не слышал в голосе Робинтона такой непреклонной уверенности. И все-таки, оценив масштаб разложенной перед ними карты, юноша не сдержал вздоха.

– Я догадываюсь, Джексом: эти просторы выглядят устрашающе. Зато какая будет победа, когда мы отыщем-таки место! Или – места! – Глаза Мастера Робинтона сияли радостным предвкушением. – Стало быть, – продолжал он бодро, – как только Джексома объявят годным к полетам в Промежутке, мы двинемея к югу, держа курс на ту замечательную гору. Возражения есть?.. – И, не дожидаясь ответа, Робинтон принялся давать подробные указания: – Паймур отправится пешком, вместе с Балбесом. Менолли поедет с ним, если захочет. Если не захочет – пускай ждет, пока Джексом с Рутом отвезут ее в промежуточный лагерь. Там девушки смогут заняться изучением ближайших окрестностей – как я полагаю, это у нас еще не сделано, – а ты, Джексом, полетишь с Рутом вперед и разобьешь новый лагерь, к которому сможешь на следующий день перенестись Промежутком. И так далее. Полагаю, – тут арфист повернулся к Джексому, – в Форт Вейре тебя обучили распознавать с воздуха особенности рельефа? Во всяком случае, хочу подчеркнуть: Паймур в этом деле гораздо более опытен, так что ты, Джексом, прислушивайся к его мнению. И, пожалуйста, каждый вечер присылайте мне свои донесения, чтобы я сразу мог наносить их вот сюда. – Он похлопал ладонью по карте. – А теперь за работу! Собирайте все необходимое в дорогу!

Несмотря на то, что Менолли и Шарра быстро уяснили задачу и еще быстрее упаковали припасы, в тот день они из холда так и не выбрались.

Мастер Олдайв прилетел с Н’тоном на Лиоте. Робинтон приветствовал его с распростертыми объятиями, Брекки и Шарра – со сдержанной вежливостью, а Джексом – с некоторой опаской.

– Ты, лекарь, должен сперва осмотреть этот прекрасный новый холд, – настаивал Робинтон, – а мое недостойное старое тело – уже потом.

– Мастера Олдайва ему не провести, – шепнула Шарра на ухо Джексому, пока арфист носился по дому туда и сюда, а Олдайв поспевал за ним, ахая и охая, как и подобало. – Не провести! Ни вот на ноготок!

– Ну и хорошо, – сказал Джексом. – Не то, чего доброго, помчался бы с нами.

– Только не в Промежуток!

– Нет, он поехал бы на Балбесе.

Шарра засмеялась, но смех ее тотчас же смолк, когда Мастер лекарей твердой рукою увлек наконец Робинтона в спальню и притворил дверь.

– Нет, – повторила Шарра и медленно покачала головой. – Ему не одурачить Мастера Олдайва…

Джексом был до смерти рад, что, когда дело дошло до него, дурачить никого не пришлось. Все произошло быстро: Олдайв задал ему несколько вопросов, проверил глаза, постучал по груди, послушал сердце, и удовлетворенная улыбка, осветившая тонкие черты горбуна, сразу сняла у Джексома всю тяжесть с души.

– Мастер Олдайв! – спросил он, не удержавшись. – У Мастера Робинтона тоже все будет в порядке, правда?

Всех немного встревожило, что после осмотра арфист вышел из спальни каким-то притихшим и задумчивым, и шаг его заметно утратил упругость. И даже когда Менолли налила ему вина, он взял бокал с глубоким вздохом и тоскливой улыбкой…

– Несомненно, у него все будет в порядке, – ответил Олдайв. – Он выглядит гораздо, гораздо лучше прежнего. Но, – тут лекарь воздел кверху длинный указательный палец, – он должен научиться сдерживать себя, привыкнуть беречь и правильно рассчитывать силы. Иначе не миновать нового приступа. Вы, молодежь, с вашими длинными ногами и крепкими сердцами, обязаны помочь ему в этом… Но так, чтобы сворачивать свою деятельность ему не пришлось!

– Мы обязательно это сделаем, – пообещал Джексом. – То есть уже делаем!

– Ну вот и славненько. Продолжайте в том же духе, и скоро он выздоровеет окончательно. Если, конечно, полученный урок его чему-нибудь научил… – Мастер Олдайв поглядел в распахнутое окно и промакнул лоб платочком. – Какая замечательная мысль – поселить его в этом чудесном уголке! – И он улыбнулся Джексому не без лукавства. – Дневная жара навевает сон и тянет прилечь… Прекрасные виды, опарывающиеся со всех сторон, ублажают зрение, ароматы же, витающие в воздухе, ласкают обоняние. Завидую я тебе, владетель Джексом, право, завидую… В каком месте живете!

По-видимому, красоты холда Бухта благотворно подействовали и на самого Мастера арфистов: доброе расположение духа вернулось к нему еще прежде, чем из Телгара прибыли Мастер Фандарел с Мастером Вансором. Восторг Робинтона удвоился, когда Фандарел и Вансор гордо продемонстрировали новый дальновизор, над которым Звездочет неустанно трудился последние пол-Оборота. Инструмент этот представлял собою трубу длиной по плечо Фандарелу и такую толстую и тяжелую, что держать ее приходилось двумя руками. Обтянутая кожей труба была снабжена занятным окуляром: не на конце, где, по мнению Джексома, ей надлежало бы находиться, но сбоку.

Мастер Робинтон тоже удивился этому новшеству. Вансор тотчас же разразился целой лекцией об отражениях, преломлениях, окулярах и объективах – никто ничего не понял, кроме того, что именно такая компоновка прибора наилучшим образом подходила для наблюдения удаленных объектов. – Инструмент, найденный тогда в Вейре Бенден, увеличивал мелкие предметы, но, видите ли, принцип несколько схожий… Я очень рад, что доведется опробовать его именно здесь. – И Вансор утер взмокшее лицо: он так увлекся, объясняя работу своего прибора, что начисто позабыл снять меховой летный костюм.

Робинтон подмигнул Менолли и Шарре, и девушки, подойдя к Звездочету, расстегнули и стащили с него теплую куртку. Вансор едва ли заметил их присутствие рядом:

– Я впервые на Южном континенте, но, естественно, наслышан об аберрации в поведении звезд, именуемых Сестрами Рассвета. До сих пор я, увы, списывал ее на неопытность наблюдателей. Но когда такое же сообщение поступило и от Мастера Робинтона, я решился привезти сюда свой новый прибор и произвести наблюдение лично. Неподвижных звезд не бывает! Это заложено во все мои уравнения, я не говорю уж о том, что это подтверждено столь опытными наблюдателями, как Н’тон и владетель Ларад… Далее, Записи, сделанные в давно прошедшие времена, несмотря на свое ужасающее состояние, однозначно говорят о движении звезд, и это движение подчиняется определенным законам. Следовательно, если три звезды по какой-то причине не вписываются в выведенные нами законы природы, этому тоже должно быть какое-то объяснение. Надеюсь, нынешний же вечер многое прояснит…

После долгих споров и обсуждений место для наблюдения выбрали на возвышении каменистого восточного мыса, подальше того места, где располагались ямы для жарения и выпечки. С помощью Джексома и Паймура Фандарел собрал там треногу и на ней вертлюг для крепления дальновизора. Вансор, понятно, наблюдал за строительством и в конце концов до того надоел Фандарелу, что добрый кузнец увел Звездочета на самый край мыса, под деревья, и там велел смирно сидеть. К тому времени, когда тренога была готова, Вансор сладко спал на теплом песке, подложив под щеку ладонь и негромко похрапывая во сне.

Фандарел прижал палец к губам – мол, не будите – и потихоньку удалился вместе с Джексомом и Паймуром с мыса. И, выкупавшись, разделил с ними послеполуденный отдых.

Все так боялись упустить хотя бы миг, пригодный для вечернего наблюдения Сестер, что ужин собрали прямо на мысу. Мастер Идаролан принес с корабля еще один дальновизор, и кузнец на скорую руку возвел вторую треногу.

Закат, в прежние дни всегда наступавший слишком быстро, сегодня, казалось, нарочно медлил. Джек-сом молча злился, поглядывая на Вансора: если тот еще раз примется настраивать свой дальновизор, переставлять скамеечку или пересаживаться на ней… И даже драконы, весело игравшие в воде, растянулись на берегу и притихли, а файры устроились спать около Рута или безмолвно сидели на плечах у своих друзей.

И вот наконец солнце скрылось за горизонтом, окрасив запад яркими цветами заката. Когда восточный край неба достаточно потемнел, Вансор прильнул к окуляру… и тут же, вскрикнув от изумления, отшатнулся и едва не опрокинул скамеечку.

– Этого не может быть! Это не поддается никакому логическому объяснению!.. – И снова уставился в окуляр, тщательно настраивая фокус.

Мастер Идаролан смотрел в свой дальновизор:

– Я вижу только Сестер в их обычном расположении… все как всегда!

– Но это невозможно! Они слишком близко одна к другой! Между тем нам известно, что звезды никогда не сходятся вплотную, – между ними всегда огромные расстояния!

– Дай мне взглянуть! – Фандарел едва не приплясывал на месте от нетерпения. Вансор неохотно уступил ему место, продолжая жаловаться на невозможность увиденного.

– Иди-ка сюда, Н’тон, твои глаза небось помоложе! – Мореход уступил свой прибор бронзовому всаднику, который не замедлил воспользоваться приглашением.

– Вижу три круглых штуковины! – во всеуслышание объявил Фандарел. – Три круглые металлические штуковины. Сделанные, бесспорно, людьми. Это не звезды, Вансор! – оглянулся он на ошарашенного Звездочета. – Это… изделия человеческих рук!

Робинтон жадно впился в окуляр, только что не отпихнув в сторону могучего кузнеца, и ахнул:

– Они круглые! Они сияют – и притом не как звезды, а как блестящий металл!

Воцарилась благоговейная тишина, которую самым непочтительным образом нарушил голос Паймура:

– Ясно одно: вот ты и нашел на Юге следы наших пращуров, Мастер Робинтон.

– Воистину так, – странно сдавленным голосом отозвался арфист, и Джексом не мог понять, сердился он или, наоборот, сдерживал смех. – Но я не собираюсь удовлетворяться этим, о чем ты, кстати, отлично знаешь!

Дальновизор Идаролана не обладал достаточным увеличением, так что всем по очереди было позволено заглянуть в прибор Вансора. Вердикт, вынесенный Фандарелом, подтвердили единогласно: так называемые Сестры Рассвета не были звездами. Совершенно бесспорно было и то, что они являли собою круглые металлические предметы, каким-то образом сохранявшие неподвижное положение в небесах… И это при том, что даже луны поворачивались к Перну то одной, то другой стороной!

Тотчас же, пока Сестры Рассвета не потускнели, было послано за Лессой, 0'ларом и Ф'нором. Недовольство Лессы, вызванное поспешностью приглашения, тотчас испарилось, стоило ей заглянуть в окуляр. После нее инструментом завладели Ф'лар и Ф'нор и не отходили от него, пока Сестры Рассвета еще были видны в темнеющем небе.

Заметив, что Вансор лихорадочно чертит на песке формулы, Джексом с Паймуром бегом приволокли стол и письменные принадлежности. Несколько минут Звездочет стремительно что-то писал, затем уставился на полученный результат с таким видом, словно тот представлял собой новую загадку, еще неразрешимой исходной. Не понимая, в чем дело, он даже попросил Н'тона и Фандарела проверить выкладки – не закралась ли ошибка.

– А если ее нет, тогда каков же твой вывод, Мастер Вансор? – спросил Ф'лар.

– Эти… штуковины в самом деле висят над одной и той же точкой Перна. Они как бы следуют за планетой!

– Что и доказывает, – невозмутимо добавил Робинтон, – их рукотворное происхождение.

– Вот и я к тому же пришел, – неуверенно ответил Вансор. – Для того они, видимо, и предназначены…

– И нам туда никак не попасть, – с сожалением пробормотал Ф'нор.

– Не смей и думать об этом! Слышишь?.. Не смей! – воскликнула Брекки с таким жаром, что Ф'лар и арфист, переглянувшись, невольно улыбнулись.

– Их сделали и подвесили там, – начал Паймур. – Но сделали, похоже, не на нашей планете, а, Мастер Фандарел?

– Похоже, – согласился кузнец. – Старые Записи рассказывают о многих замечательных вещах, сделанных людьми. Правда, о неподвижных звездах не говорится нигде.

– Записи говорят: люди ПРИШЛИ на Перн. – И Паймур оглянулся на Робинтона за подтверждением, – А что, если они использовали эти штуки, чтобы прилететь сюда, на Перн, из какого-то другого мира?

Его слова на какое-то время погрузили всех в размышления. Потом Брекки сказала:

– При том несметном количестве миров, что кружатся в небесах, неужели они не могли присмотреть местечка получше Перна?..

Паймур ничуть не смутился:

– Доведись тебе повидать столько, сколько за эти Обороты повидал я, ты бы согласилась, что наш Перн – вовсе не такое уж скверное место. Особенно если постараться забыть об угрозе Нитей…

– Кое-кому из нас, – сказал Ф'лар, – никак не удается об этом забыть.

Менолли от души ткнула Паймура локтем в ребра, но, когда Паймур осознал всю бестактность своих слов и принялся извиняться – Ф'лар отмахнулся со смехом.

– Замечательное достижение, – проговорил Робинтон, оглядывая ночное небо, словно бы в поисках все новых тайн. – Только подумать: мы воочию видим те самые корабли, что принесли сюда наших праотцов…

– Неплохая тема для спокойного размышления, а, Мастер Робинтон? – поинтересовался Олдайв, хитро улыбаясь и подчеркивая слово “спокойного”.

Робинтон только раздраженно фыркнул.

– В любом случае навряд ли ты сможешь туда отправиться, – заметил целитель.

– Что до меня – верно, не смогу, – согласился арфист. И вдруг вскинул правую руку, указывая на Сестер: – Зейр! Вон те круглые штуки в небе! Можешь ты попасть туда?

Джексом затаил дыхание и почувствовал, как напряглась стоявшая с ним рядом Менолли. Тихо вскрикнула Брекки… Все смотрели на Зейра.

Бронзовый малыш поглядел в лицо Робинтону и вопросительно пискнул.

– Сестры Рассвета, Зейр, – повторил Робинтон. – Ты можешь туда полететь?

Зейр склонил набок головку, явно не понимая, чего от него хотят.

– Зейр… Алая Звезда!

Реакция последовала незамедлительно. Зейр испуганно и жалобно закричал и тут же исчез. Огненные ящерицы, устроившиеся подле Рута, проснулись – и тоже мигом исчезли.

– Кажется, вот и ответ на оба вопроса, – заметил Ф'лар.

– А что говорит Рут? – шепнула Менолли Джексому.

– Про Сестер? Или про Зейра?

– Про то и другое!

Джексом справился у дракона и ответил:

– Он спал…

– Ну да, конечно.

– А Красуля что-нибудь передала, прежде чем испариться?

– Ничего!

…Люди, впрочем, преуспели не больше: проспорив допоздна, ни к какому решению так и не пришли. Робинтон с Вансором готовы были сидеть до утра и, наверное, так и не сомкнули бы глаз, если бы Олдайв не подсыпал чего-то в чашу вина, стоявшую перед Робинтоном. Как он это сделал, толком не видел никто. Просто Робинтон, только что оживленно споривший с Мастером Вансором, вдруг зевнул, опустил голову на стол – и тут же уснул.

– Он не должен пренебрегать здоровьем ради ученых бесед, – заметил Олдайв. И попросил всадников отнести и уложить арфиста в постель.

На том и кончился вечер. Предводители улетели в свои Вейры, Фандарел и Олдайв – в свои Мастерские. Остался только Вансор: целое Крыло драконов не сумело бы вытащить его из холда Бухты.

Сведения об истинной природе Сестер Рассвета решено было покамест не распространять. Пусть Вансор с подручными сперва как следует изучат удивительное явление, разберутся и сделают какие-нибудь выводы..

– Ни к чему пугать людей. Последнее время у них и без того было достаточно потрясений, – сказал Ф'лар. – Чего доброго, кто-нибудь решит, что безобидные Сестры таят угрозу для нас, как и Алая Звезда!

– Угрозу? – нахмурился Фандарел. – Если бы они вправду грозили бедой, мы, я думаю, узнали бы об этом много Оборотов назад!

Ф'лар согласился с ним, но все-таки добавил:

– Люди слишком привыкли к тому, что беда приходит с небес. Так что лишняя осторожность не помешает…

Еще Ф'лар пообещал прислать, сколько сможет, бенденских всадников – помочь в исследовании страны. По его словам, необходимость в этом более чем назрела.

Словом, залезая под одеяло, Джексом тщетно пытался унять раздражение. Получалось, что холд Бухта очень скоро будет снова полон народу – и как раз тогда, когда он наконец-то собрался остаться с Шаррой наедине..

Он по-прежнему не понимал: нарочно она избегала его или просто так уж складывались обстоятельства? Сначала нежданно-негаданно заявился Паймур. Потом половина Перна примчалась строить холд для Мастера Робинтона. Потом его прибытие, а теперь еще и это. Нет, вряд ли Шарра намеренно сторонилась его. Ее смех, ее замечательный завораживающий голос – ниже, чем у Менолли, – пряди густых темных волос, что все время непослушно спадали из-под шнурка, пряча лицо…

Как же не хотелось Джексону, чтобы толпа народу вновь запрудила берег заливчика… однако ничего поделать он не мог. Он был владетелем Руата, а вовсе не Бухты, Если Бухта и принадлежала кому, так разве что Робинтону с Менолли, которых первыми занес сюда шторм… Тут Джексом ощутил укол совести, и у него вырвался вздох. Мастер Олдайв признал его совершенна оправившимся от последствий огненной лихорадки. Он снова мог летать в Промежутке. Значит, они с Рутом могли и должны были вернуться в Руат. Но возвращаться Джексому не хотелось. И не только Шарра была причиной тому.

Он не чувствовал себя необходимым в Руате. Лайтол великолепно справлялся – и впредь справится-с обширным хозяйством. Опять же и Рут не был обязан сражаться с Нитями ни над Руатом, ни в составе Крыльев Форт Вейра. До сих пор Бенден сквозь пальцы смотрел на его похождения, и все-таки Ф'лар дал ему ясно понять – белый дракон и молодой владетель Руата ни в коем случае не должны были собой рисковать…

Задумавшись об этом, Джексом вдруг припомнил, что никто пока и не намекал ему насчет скорейшего возвращения домой. А значит, ничто вроде бы не мешало дальнейшим путешествиям и исследованию страны…

Джексом до некоторой степени утешился этой мыслью, но тут же снова расстроился, вспомнив, что завтра Ф'лар пришлет своих всадников. Всадников, чьи огромные могучие драконы смогут улететь много дальше, чем его маленький Рут. Всадников, которые наверняка доберутся до горы раньше его. Они, а не он скорее всего и разыщут в глубине Южного континента следы пребывания человека, обещанные Робинтоном. А может, кто-нибудь из них приглядится к Шарре и обнаружит в ней то же тепло и красоту души, к которой его, Джексона, так неудержимо влекло..

Он долго вертелся с боку на бок на камышовом тюфяке, тщетно пытаясь уснуть… Оставалось только надеяться, что замысел Робинтона, касавшийся его самого, Шарры, Менолли и Паймура, не будет полностью пересмотрен. Как без конца твердил Паймур, стремительные драконы, ясно, дело хорошее – но невозможно толком узнать землю, пока не пересечешь ее на своих двоих. Может быть, Ф'лар с Робинтоном разошлют всадников по сторонам, чтобы охватить как можно больше пространства, в то время как они четверо все-таки пойдут к горе?..

Джексом наконец сознался себе самому: ему любой ценой хотелось оказаться там первым. С тех самых пор, как он прилетел сюда больным и, одолеваемый лихорадкой, свалился со спины Рута в песок – громадный, идеально правильный конус день за днем неотступно маячил вдали, а по ночам насылал кошмарные сны…

Размышляя таким образом, Джексом незаметно уснул. И вновь перед умственным оком закружились зрелища одно страшнее другого. Во мраке взрывалась гора – целый склон разлетался оранжево-красными кусками горящих скал. Потоки расплавленной лавы изливались в долину. И вновь Джексом был перепуганным беглецом, спасавшим свою жизнь, и одновременно – бесстрастным наблюдателем. Он бежал, бежал изо всех сил, а пышущий багровым жаром поток настигал его, настигал…

Вздрогнув, он проснулся и увидел, что луч рассветного солнца грел его ногу, выпростанную из-под одеяла.

Джексом коснулся сознания Рута: белый дракон спал на поляне возле старого убежища, где специально для него был насыпан песок. Повернув голову, Джексом покосился на Паймура. Арфист тоже спал, свернувшись клубочком и подложив обе руки под правую щеку. Скинув одеяло, Джексом бесшумно приоткрыл дверь и, неся в руке сандалии, на цыпочках вышел вон через кухню. Когда он проходил мимо Рута, тот шевельнулся, стряхнув со спины ящерку или двух. Джексом замер на месте, пораженный неожиданной мыслью, и еще раз посмотрел на дракона, потом на файров. Ни один из тех, что жались к его другу, не был помечен. Когда Рут проснется, надо будет спросить его, не местные ли файры с ним ночевали. И если так… если так, то его, Джексома, сны вполне могли быть снами огненных ящериц – старинными воспоминаниями, разбуженными новой встречей с людьми… Гора, все та же гора!.. Правда, ближняя ее сторона представала невооруженной глазу идеально правильным конусом, безо всяких повреждений, которые мог причинить взрыв… Выбравшись на пляж, Джексом поискал глазами Сестер Рассвета. Но, увы, время их утреннего появления успело уже миновать.

Два дальновизора все еще стояли на своих треногах – Вансоров, бережно укутанный от росы, и Идароланов – в кожаном футляре. Джексом расчехлил дальновизор Вансора и, сам посмеиваясь над заведомой бесплодностью попытки, посмотрел в окуляр. Нет, конечно, Сестер уже нельзя было рассмотреть. Джексом осторожно завернул хрупкий прибор и вновь повернулся на юго-восток, к далекой горе.

В его сновидении она взорвалась…

Да, но ведь у горы была и другая сторона, невидимая отсюда.

Исполнившись внезапной решимости, Джексом вытащил из футляра дальновизор Идаролана. Вансоров, бесспорно, позволил бы рассмотреть больше деталей, но сбивать тщательную настройку прибора Джексону не хотелось. Для его целей хватит и трубы Идаролана…

Джексом долго смотрел на гору, потом задумчиво опустил инструмент. Следов разрушения высмотреть так и не удалось.

Но зато теперь он снова мог летать в Промежутке. Более того: у него было прямое распоряжение Мастера Робинтона – исследовать континент. И самое главное – он немедленно умрет, если кто-нибудь побывает у горы прежде него.

Он засмеялся. Задуманное им было далеко не так опасно, как возвращение яйца. Притом они с Рутом могли совершить прыжок через Промежуток и вернуться прежде, чем кто-либо в холде Бухта догадается об их намерениях. Он снял дальновизор с треноги: пригодится в пути. Как только они с Рутом взлетят, он должен будет хорошенько присмотреться к горе и выбрать место, куда Рут мог бы перенестись…

Услышав за спиной шорох, он крутанулся на каблуке, Паймур, Шарра и Менолли стояли рядком и улыбались ему.

– Ну и что интересного, господин владетель, показала тебе труба нашего морехода? – самодовольно ухмыляясь, поинтересовался Паймур. – Гору, наверное?

Красуля зачирикала на плече у Менолли.

– Как ты думаешь, достаточно ли он там разглядел? – словно бы не замечая Джексома, обратилась арфистка к Паймуру.

– Несомненно! – ответствовал тот.

– Уж не хотите ли вы сказать, что он собрался туда. без нас? – спросила Шарра.

Три пары насмешливых глаз смотрели на Джексома.

– Руту не поднять четверых, – сказал он.

quot;Среди вас нет толстяков, – тотчас отозвался дракон. – Полагаю, я справлюсь”.

Шарра прыснула, торопливо прикрыла рот ладошкой и наставила на Джексома указующий палец.

– Спорю на что угодно, – сообщила она Паймуру и Менолли, – Рут только что пообещал справиться!

– Ну, а я спорю на что угодно, что ты права, – не сводя глаз с лица Джексома, сказала Менолли. – А вообще-то мне кажется, что в этом предприятии помощь тебе ни в коем случае не помешает!

quot;Это предприятие” было произнесено с большим значением, и Паймур чутко насторожился:

– В “этом”?..

Джексом свирепо стиснул зубы, меряя взглядом Менолли. Потом спросил Рута:

– Ты уверен, что не надорвешься?

Дракон вышел на пляж, его глаза возбужденно светились.

«Вот уже много дней я не пользовался Промежутком и все время летал так. От этого я стал очень сильным. Вы все – не такие уж тяжелые, да и расстояние невелико. Так, значит, мы летим смотреть гору?»

– Руту явно не терпится в путь, – сказала Менолли. – Кстати, если мы не отправимся немедленно.” – Девушка кивнула в сторону холда. – Пошли, Шарра, возьмем летные костюмы!

– Мне еще надо сделать страховочную сбрую на всех, – проворчал Джексом.

– Ну так давай делай! – И девушки убежали. Охотничьи арканы оказались под рукой; к тому времени, когда Шарра и Менолли принесли куртки и шлемы, Джексом и Паймур затягивали последние узлы. Джексом взвесил на руке дальновизор Идаролана и мысленно пообещал вернуть его настолько скоро, что мореход и не заметит временной пропажи.

Руту пришлось-таки поднатужиться на взлете. Как бы то ни было, оказавшись в воздухе, он поспешил заверить Джексома, что теперь ему ни капельки. не тяжело. Развернувшись над бухтой, дракон направился к юго-востоку. Джексом нацелил дальновизор на конический пик, но даже и с этой высоты не смог рассмотреть ничего, что свидетельствовало бы о взрыве, Тогда он слегка опустил прибор вниз – и там, у подножия громадного пика, обнаружился четко очерченный скальный кряж.

quot;Представил?” – мысленно обратился он к Руту. “И очень даже ясно”, – немедленно ответил дракон. И прежде, чем Джексом успел подумать – а стоит ли, – ринулся в Промежуток.

Мгновение – и вот уже они парили над скалами, хватая ртом воздух, ошеломленные холодом Промежутка после нескольких месяцев жаркого тропического солнца…

Вид, открывшийся им, действовал не менее ошеломляюще.

Как не единожды заявлял Паймур, расстояние было обманчиво. Гора, оказывается, стояла на возвышенном плато, поверхность которого сама по себе находилась в тысячах драконьих длин над уровнем моря. Глубоко внизу сверкал на солнце узкий морской залив, прорезавший скалы: берег его со стороны горы был покрыт роскошной травой, другой зарос густым лесом. Далеко-далеко на юге, подернутый голубой дымкой расстояния, возносился хребет увенчанных снежными шапками гор. Он тянулся, насколько хватал глаз, и на запад, и на восток.

И надо всем этим господствовала их гора – далекая, как и прежде.

– Смотрите! – Шарра вытянула руку влево, в сторону моря. – Еще вулканы! И некоторые курятся!

Там, в открытом море, действительно виднелась целая цепь гор, наклоненных, как одна, к северо-востоку. Некоторые успели обрасти довольно солидными островками, другие были просто конусами, торчащими из воды.

– Не дашь дальновизор, Джексом? – Паймур взял инструмент, долго смотрел в него и наконец небрежно заметил: – Да, парочка еще теплится. Но далеко. Не опасно… – Потом развернул дальновизор к югу, нацелил его на далекий хребет и покачал головой: – Уж не тот ли самый, что я видел на западе? – Впрочем, в голосе его звучало сомнение. – Понадобятся месяцы, чтобы добраться туда… И до чего же там холодно! – Снова повел дальновизором и похвалил: – Полезная игрушка… Ага, залив далеко врезался в глубь материка… Пожалуй, Идаролан может провести там корабль… Если захочет, понятно…

Паймур отдал дальновизор Джексому и снова повернулся к горе.

– Как все-таки здесь красиво, – сказала Шарра со вздохом.

– Похоже, взрыв был с другой стороны, – пробормотал Джексон.

– С другой стороны? – хором отозвались Шарра и Менолли, и Джексом почувствовал, как Паймур напрягся у него за спиной.

– Я вижу, вам сегодня тоже кое-что снилось, – сказал Джексом.

– А с какой бы еще радости мы проснулись как раз вовремя, чтобы услышать, как некоторые крадутся наружу? – не без яда осведомилась Менолли.

– Что ж, давайте осмотрим другую сторону, – предложил Паймур, как будто речь шла о простом купании в заливе.

– Почему бы и нет, в самом деле, – столь же беззаботно откликнулась Шарра.

quot;Я тоже не отказался бы взглянуть на то место, которое мне снилось”, – добавил Рут и вдруг безо всякого предупреждения провалился круто вниз. Менолли и Шарра даже вскрикнули от неожиданности, а Джексом успел порадоваться, что сообразил смастерить страховочную сбрую. Рут принялся извиняться, но у Джексома не было времени передавать его извинения остальным седокам: белый дракон уже нашел восходящий поток теплого воздуха, который подхватил его и перенес через залив. Когда полет выровнялся, Джексом вновь приставил к глазам дальновизор. И, высмотрев характерную скалу на северном плече горы, сообщил Руту ориентиры.

Еще миг в Промежутке – и Рут, работая крыльями, завис над скалой, гора же, казалось, угрожающе накренилась над ними. Но вот маленький дракон снова набрал скорость и полетел вперед, огибая гору с северной стороны.

Вырвавшись из ее тени, они были вынуждены на некоторое время зажмуриться, ослепленные лучами только что вставшего солнца. Но вот Рут слегка повернул к югу, и перед ними распахнулся простор, подобного которому Джексом никогда еще не видал, – ни пустыни Айгена, ни равнины Телгара равняться с ним не могли. Потом он посмотрел на гору.

Джексом тотчас узнал это место, не единожды виденное в пугающих, но неизменно расплывчатых снах. Восточной стороны у горы попросту не было. Во весь склон зияла то ли разверстая рана, то ли ощеренная пасть. Левый угол нехорошо кривился, изгибаясь книзу. Джексом повернул голову и увидел там, на юго-востоке, три меньших кратера, ни дать ни взять – зловещих пасынков первого. Потоки застывшей лавы тянулись вниз, к югу, в сторону цветущих равнин…

Рут опасливо заскользил прочь от горы, по направлению к долине, выглядевшей намного гостеприимней.

Северная сторона вулкана поистине радовала глаз, ею можно было любоваться и любоваться; от южной, взорванной, окрашенной воспоминаниями о кошмаре, оставалось лишь с содроганием отвернуться.

Джексом почти не удивился сообщению Рута:

«Я знаю это место. Они говорят, именно здесь были их люди!»

Со стороны солнца рой за роем налетали огненные ящерицы и заводили крутом неспешно летевшего Рута многоцветный хоровод. Красуля, Мийр, Талла и Фарли, прибывшие на плечах своих друзей, поспешно снялись и тут же пропали в гуще чужаков. – Джексом!.. Джексом, посмотри вниз! – истошно заорал Паймур прямо ему в ухо, одновременно тряся его за плечо и указывая куда-то под правую переднюю лапу дракона. Утреннее солнце отбрасывало резкие тени, подчеркивая все особенности рельефа…

И вот там, внизу, обозначились прямоугольные холмики весьма странного вида, разделенные широкими канавами, тоже пересекавшимися под прямым углом!..

– Вот то, что ищет Мастер Робинтон!.. – расплываясь в улыбке, обернулся Джексом к Паймуру. Тот уже что-то кричал девушкам, тыча пальцем вниз.

И тут некое необъяснимое чувство заставило Джексома поднять голову… Поплотнев обхватив шею Рута ногами, он повернулся к северо-востоку и ахнул. В следующий миг Паймур разглядел то же, что и он, и испуганно ухватил Джексома за плечи.

Там, возле края небес, курившиеся вулканы затягивала знакомая сероватая дымка. Она летела с высот, быстро превращаясь в серебряный дождь… Нити!

– Нити!.

quot;Нити!” – Рут кинулся в Промежуток, не дожидаясь приказа, и вот уже они висели над бухтой, над пляжем, на котором в полной готовности сидело пятеро громадных драконов. Мореходы Мастера Идаролана сновали с корабля на берег и обратно, устраивая над палубой крышу из шиферных пластин – она должна была предохранить дерево от повреждений.

«Кант спрашивает, где нас носило, – передал Рут. – Мне надо скорее жевать огненный камень, а ящерицы должны помочь на корабле. Все сердятся на нас.. Почему?»

Джексом попросил Рута ссадить их возле кучи огненного камня на берегу и велел дракону без промедления начинать жевать.

– Надо отыскать Балбеса! – Паймур соскочил на песок и со всех ног помчался в лес.

– Дай-ка мне дальновизор Мастера Идаролана, – сказала Джексому Менолли. – Знаешь, я заметила выражение его лица. И хотя, по-моему, зол он вовсе не из-за прибора, тем не менее…

– А мне, похоже, придется выдержать бурю в холде. – Шарра крепко стиснула плечо Джексома, пытаясь подбодрить его. – Да не расстраивайся ты так! Я все равно рада, что наша вылазка состоялась. И пусть хоть сама Лесса меня распекает!

«Мы разведывали Юг, как приказал нам арфист! – неожиданно заявил Рут. Он смотрел на других драконов, непокорно вскинув голову. – Мы же не опоздали к сражению! Мы ничего дурного не сделали'»

Джексома поразила решимость, звучавшая в голосе Рута, тем более что белый дракон явно отвечал Канту: коричневый гигант смотрел прямо на них, и глаза его осуждающе мерцали. Рядом с Кантом сидели Лиот, Монарт и еще двое бенденских коричневых, которых Джексом не мог сразу узнать.

«Хорошо, я буду держаться позади вашего клина и помогать на обоих концах. Как всегда, – снова заговорил Рут, обращаясь к драконам, чьих слов Джексом слышать не мог. – Я проглотил уже достаточно камня и могу выдыхать пламя. Скоро Нити будут здесь!»

Он подставил Джексому плечо, и тот поспешно уселся, от всей души радуясь, что из-за близости выпадения откладывалось малоприятное объяснение с Ф'нором или Н’тоном… Хотя, собственно, в чем он был перед ними виноват?

«Мы сделали то, что велел нам арфист, – оторвавшись от земли, сказал Рут. – Никто не запрещал нам отправиться сегодня к горе. И я доволен, что мы там побывали. Теперь, когда я увидел то место, мне больше не будут сниться страшные сны! – Рут немного помолчал и удивленно добавил: – Брекки говорит, ты еще слишком слаб для полетов. Она полагает, ты не должен ввязываться в бой, ведь тебе только-только разрешили летать в Промежутке. Так что сразу скажи мне, если устанешь!»

Естественно, после подобного заявления Джексом нипочем не сознался бы, что устал, – даже если бы ему пришлось выдержать полное четырехчасовое сражение.

Они встретили Нити над третьей бухтой к востоку. Встретили – и начали жечь. Рут с Джексомом проносились сверху, снизу и между остальными пятью, выстроившимися клином с запада на восток. Джексом только и надеялся, что Паймур успел загнать Балбеса в какое-нибудь безопасное место.

«Они на крыльце холда, – мгновением позже сообщил ему Рут и пояснил: – Это Фарли мне рассказала. Она говорит, что спалит любую Нить, которая вздумает напасть на холд!»

Кружась над бухтой, Джексом заметил вспышки огня над высокими мачтами “Сестры Рассвета” и понял, что это ящерки охраняли корабль. Сколько же их там было?.. Неужели дикие файры Южного континента надумали присоединиться к ручным? И если так – что заставило их прийти людям на помощь?..

Впрочем, размышлять об этом Джексому было особо некогда: Рут взвивался вверх, уворачивался, нырял, извергал пламя. К тому времени, когда иссяк серебряный дождь и Кант протрубил возвращение, Джексом вымотался вконец. Рут повернул домой, и Джексом заметил сигнал Ф'нора: “Отличная работа!” Драконы, снижаясь, плавно заскользили к знакомому пляжу.

Джексом направил Рута к узкой полоске песка на западном берегу, чтобы не мешать садиться остальным. Соскочив наземь, он благодарно похлопал друга по мокрой от пота шее и громко чихнул, не вынеся фосфиновой вони. Рут кашлянул и сказал:

«У меня все лучше и лучше получается с огненным камнем. Как раз хватило пламени! – Потом поднял голову и оглянулся на Канта, приземлившегося рядом: – Почему сердится Ф'нор? Мы хорошо летали. Ни одна Нить не ускользнула от нас! – Рут снова повернулся к своему всаднику, глаза замерцали быстрее, в них появились желтые блики. – Ничего не понимаю…»

Он фыркнул, и Джексом едва не задохнулся от едкого запаха.

– Джексом!

Ф'нор шагал к нему по песку, резкими, раздраженными движениями расстегивая куртку и стаскивая с головы шлем.

– Да?.. – отозвался юноша.

– Где, хотел бы я знать, вы четверо болтались целое утро? Почему никому ничего не сказали? И почему ты явился впритык к выпадению Нитей? Забыл?

Джексом прямо встретил взгляд усталого и рассерженного Ф'нора. Он уже чувствовал, как им снова овладевает та же самая холодная ярость, что когда-то давно, дома. в Руате, заставила его грохнуть по столу кулаками. Ну уж нет: на сей раз он нипочем не даст ей вырваться из узды. Он поднял голову и развернул плечи. Оказывается, они с Ф'нором были одного роста. Раньше он этого почему-то не замечал…

– Когда полетели Нити, коричневый, мы были готовы их встретить, – ответил он спокойно. – Как всадник, я был обязан защищать холд Бухту. И я исполнил свой долг. Для меня было большой честью лететь крыло в крыло с Бенденом. – Тут он церемонно поклонился и испытал немалое удовлетворение, увидев, как гнев на лице Ф'нора сменило неподдельное изумление. – Я полагаю, – продолжал он, – Мастеру Робинтону уже доложили о тех открытиях, что нам посчастливилось сделать нынешним утром… Ступай в воду, Рут!.. Я с радостью отвечу на любые твои вопросы, Ф'нор. Однако сперва я должен вымыть дракона.

И, отвесив изумленно молчавшему Ф'нору еще один поклон, он сбросил душный, пропитанный потом летный костюм, оставшись в одних легких, коротко обрезанных штанах, лучше подходивших для здешней жары. Разбежался – и нырнул в теплые волны, а Ф'нор все еще стоял, растерянно глядя ему вслед.

Рут перевернулся в воде и выплеснул в небо фонтан. Его глаза, прикрытые внутренними веками, горели зеленью из-под воды.

«Кант говорит, Ф'нор очень смущен. Каким образом ты смутил коричневого всадника? Что ты ему сказал?»

– Кое-что такое, чего он никак не ожидал от белого всадника. И перестань крутиться, Рут, не то останешься грязным!

quot;Ты сердит. Ты трешь так, что, пожалуй, протрешь мне шкуру”.

– Да, я сердит. Но не на тебя.

quot;Может, отправимся на наше озеро?” – осторожно предложил Рут и с беспокойством покосился па всадника.

– Зачем нам какое-то полузамерзшее озеро, когда у нас есть целый океан, теплый притом?.. Если хочешь знать, я просто обозлился на Ф'нора. Он ведет себя так, словно я еще болен… словно я ребенок, которого за ручку надо водить! А ведь я уже сражался с Нитями – и с тобой, и без тебя. Если я считаюсь достаточно взрослым для этого – с какой стати я должен держать перед кем-то ответ?..

«Я совсем забыл, что сегодня ожидалось выпадение Нитей…»

Смиренный тон Рута заставил Джексома расхохотаться.

– Я тоже. Но смотри, никому в этом не сознавайся!

Слетевшиеся файры принялись помогать ему чистить дракона; сами они тоже изрядно провоняли фосфином и рады были отмыться. При этом они то и дело накидывались с бранью на Рута – тот постоянно нырял как раз в тот момент, когда они усаживались скрести. Была среди них и Фарли с Таллой и Мийром.

Джексом трудился не покладая рук, несмотря на усталость. “Ничего, – сказал он себе. – Все-таки не валюсь с ног, как тогда. Вот вымою Рута – и буду отдыхать хоть до ночи…quot;

Впрочем, особо геройствовать ему не пришлось: к ним подошла Шарра.

– Не возражаешь, если я опять возьмусь за другую сторону? – спросила она, уже стоя по колено в воде.

– Буду просто счастлив, – ответил Джексом. Улыбнулся и вздохнул.

Шарра перебросила ему щетку на длинной ручке:

– Брекки привезла несколько штук – чистить драконов и вообще все, что понадобится. Отличная жесткая щетина. Тебе нравится. Рут?

Достав со дна пригоршню песка, она размазала его по шее Рута и энергично заработала щеткой. Рут засвистел от удовольствия из-под воды.

– Что там с вами делали, пока я дрался? – спросил Джексом, добравшись до крупа дракона и решив устроить себе передышку.

– Менолли все еще терзают. – Шарра смотрела на него поверх спинного гребня Рута, ее глаза блестели весело и озорно. – Вообрази: Менолли сразу принялась говорить, да так быстро, что Робинтон никак не мог вставить слово. Она еще говорила, когда я ушла. А я-то думала: кто способен заговорить Мастера арфистов!” Во всяком случае, пыхтеть он перестал почти сразу. А тебе небось здорово влетело от Ф'нора?..

– Мы с ним, – ответил Джексом, – обменялись мнениями.

– Да уж, похоже на то – судя по тому, как ведет себя Брекки. Я же говорила ей, что ты отменно окреп, пока ее не было. Послушать ее, так ты кинулся в бой прямо со смертного ложа!

Джексом привалился к спине Рута, улыбаясь девушке и думая о том, до чего хороша была она в этот миг – бедовые глаза, капли воды, сверкающие на загорелых щеках… Она заметила его взгляд и вопросительно подняла бровь.

– Шарра, – сказал он. – Неужели мы в самом деле видели все это утром?

– А то как же! – И она с самым суровым видом наставила на него щетку. – На твое счастье, мы тоже были там и можем подтвердить. Вряд ли кто поверил бы тебе одному! – Помолчала, и глаза вновь проказливо заблестели: – Вообще-то мне кажется, что они не особенно верят и всем нам вместе…

– Кто это “они”?

– Мастер Робинтон, Мастер Вансор и Брекки. Ты что, не слушаешь?

– Нет, – улыбнулся он. – Я смотрю на тебя.

– Джексом!

Он довольно засмеялся: даже сквозь загар было видно, какая краска залила ее щеки и шею.

quot;У меня ужасно чешется то место, к которому ты прислонился”, – жалобно напомнил о себе Рут.

– Как тебе не стыдно! – Шарра шлепнула щеткой по ладони. – Так пренебрегать нуждами своего дракона. Сущее безобразие!

– Откуда ты знаешь, что сказал мне Рут?

– Твое лицо, Джексом, неизменно тебя выдает.

– Слушай, а куда это собралась “Сестра Рассвета”? – спросил Джексом, только тут заметив, что корабль отошел от пирса и подставил ветру паруса.

– Как куда? За рыбой, конечно. Выпадение Нитей всегда привлекает огромные косяки. А наша утренняя прогулка скоро соберет сюда массу народу – и всех надо будет кормить!

Джексом застонал и, болезненно сморщившись, замотал головой.

– Это, – назидательно произнесла Шарра, – в наказание нам за то, что не спросили разрешения.

Рут вдруг вскочил на ноги, опрокинув в воду обоих.

– Рут, паршивец!..

quot;Мои друзья летят!” – громко и радостно протрубил дракон, и Джексом, еле-еле проморгавшись от воды, в самом деле увидел чуть не пол-Крыла драконов, появившихся в небе.

«Здесь Рамота и Мнемент, – перечислял Рут, – и с ними Тирот, Гиамат, Брант, Орт…»

– Смотри, Шарра! Все Предводители!..

Она все еще отплевывалась и кашляла.

– Замечательно, – бросила она сердито. – Где моя щетка?

И принялась шарить по дну, “Пат, Голант, Дрент… И он – на нашем сторожевом драконе!quot;

– Лайтол прилетел!.. Ну-ка стой смирно. Рут: мы еще не вычистили твой хвост!

quot;Я должен как следует приветствовать друзей”. – Рут вытянул хвост из рук Джексома, поднялся на задние лапы и испустил мелодичную трель, между тем как в воздухе над бухтой появилась еще одна стая драконов. – Не знаю, насколько он чист, – выжимая промокшие волосы, обиженно сказала Шарра. – Зато я, благодарствую, умылась как следует!

«Я тоже чист, – ответил дракон. – Сейчас мои Друзья придут купаться…»

– Только не надейся еще раз выкупаться сегодня, Рут. Денек, похоже, будет не из легких!

– Кстати, Джексом, – спросила Шарра, – ты хоть что-нибудь ел? – Он отрицательно мотнул головой, и она схватила его за руку. – Ну так бежим скорее к черному ходу, пока никто не перехватил!

Он поспешно забрал свой летный костюм, валявшийся на песке, и они помчались старой тропинкой, выходившей как раз к кухням холда. Шарра с облегчением перевела дух, убедившись, что там было еще тихо и пусто. Усадив Джексома, она налила ему чашку кла, нарезала фруктов и положила в миску горячей каши из горшка, стоявшего на краю очага.

Они хорошо слышали голоса и восклицания новоприбывших; громче всех звучал густой баритон Робинтона – арфист вышел встречать гостей на крыльцо.

Торопливо дожевывая, Джексом дернулся было идти, но Шарра удержала его:

– Тебя и без того скоро найдут. Ешь!

– Там, на берегу, сидит Рут, – донесся голос Лайтола. – Но что-то я Джексома нигде не заметил…

– Джексом где-то здесь, – сказал Робинтон. Бронзовая стрела сверкнула под потолком кухни, пискнула и исчезла.

– Он во-он там, за той дверью, Лайтол. В кухне, – засмеялся Робинтон.

– Я начинаю думать, – поспешно давясь кашей, с негодованием буркнул Джексом, – что Лесса была не так уж и не права!..

Он едва успел доскрести миску, когда дверь отворилась, и Джексом вскочил навстречу вошедшему Лайтолу.

– Я… – принялся он извиняться с набитым ртом, – прости, Лайтол, я еще не завтракал…

Лайтол смотрел на него так пристально, что Джексом растерянно улыбнулся, невольно начиная нервничать: интересно, слышал ли управляющий о его утренней проделке?..

– По сравнению с тем разом, сынок, тебя попросту не узнать… Добрый день, Шарра. – Лайтол рассеянно кивнул девушке и, шагнув вперед, крепко пожал Джексому руку. – Загорел, окреп… выглядишь молодцом! Ну, а чего это ты сегодня успел натворить?

– Натворить? Нет, господин мой, я тут ни при чем. – Теперь Джексом улыбался уже от души. – Эта гора там так и была. Я просто хотел приглядеться к ней поближе – и притом первым!

– Джексом!.. – Мощный голос арфиста легко прошел сквозь все стены.

– Да, Мастер?

– Живо иди сюда, Джексом!..

В течение последующих нескольких часов Джексом успел не раз и не два мысленно поблагодарить Шарру, накормившую его завтраком. Ему так и не удалось перекусить еще раз. Едва он вступил в главный зал, как собравшиеся там Предводители и Мастера буквально засыпали его вопросами. Похоже, Паймур усердно трудился в продолжение всего выпадения Нитей: Робинтон уже показывал гостям набросок юго-восточного склона горы и прикидочную мелкомасштабную карту ближайшей части материка. Зрители явно не верили собственным глазам. Менолли рассказывала об их полете, и, видимо, не в первый раз: по крайней мере, говорила она чуть ли не стихами.

Отвечая на вопросы, Джексом про себя мучительно жалел, что Мастер арфистов был лишен возможности самолично взглянуть на гору. Если бы только он, Джексом, сообразил обождать, пока Робинтону разрешат полеты в Промежутке…

– Я знаю, Джексом, ты только что сражался с Нитями и наверняка едва стоишь на ногах, – сказал Ф'лар. – Но, может быть, ты дашь Мнементу ориентиры…

Н’тон же расхохотался, указывая на Джексома пальцем:

– Видел бы ты себя сейчас, парень!.. Пускай он ведет нас, Ф'лар! Ты должен сделать ему этот подарок!

Пришлось Джексому вновь застегнуть на себе не просохший толком летный костюм и разбудить Рута, успевшего задремать на песке. Им предстояла неслыханная честь – вести за собой лучших бронзовых Перна. Рут был очень доволен, но, в общем, и только; что же до Джексома – юный владетель с трудом прятал за внешней сосредоточенностью распиравшую его гордость. Только подумать – он, Джексом, и его белый Рут ведут за собой самых значительных людей целого мира!..

Сперва он хотел сразу послать Рута к противоположной стороне Двуликой горы – так он ее про себя называл, – но потом передумал. Он хотел, чтобы и все остальные смогли в полной мере оценить оба ее склона: ближний – прекрасный и величавый – и затем дальний.

Оказавшись над кряжами, Джексом сразу понял по лицам всадников, что его замысел полностью удался. Он дал им время посадить драконов на скалы и обозреть оттуда далекий Барьерный хребет – сверкающий, изломанный ряд белоснежных зубцов на горизонте. Потом вытянул руку в сторону моря, туда, где по колено в воде длинной цепью возвышались неторопливо курившиеся вулканы: ни утренний туман, ни серая дымка Нитей более не скрывала их очертаний.

Когда все налюбовались, Джексом точно так же, как утром, направил Рута через залив и, набрав порядочную высоту, вновь послал его в Промежуток. Этот прыжок перенес их к юго-восточному склону Двуликой….

Тут Мнемент проплыл в воздухе мимо Рута и, по словам белого дракона, предложил всем садиться. Рут и Джексом из вежливости заложили еще круг, пока бронзовый исполин выбирал место для посадки как можно дальше от трех малых конусов и наконец опустился у скрещения неглубоких прямых канав, разделявших холмики. Один за другим опускались на луг могучие бронзовые вожаки. Всадники спрыгивали наземь и, раздвигая высокие волнующиеся травы, шли к Ф'лару, который, опустившись на корточки, уже пытался раскапывать отлогий склон канавы своим поясным ножом.

– Сколько Оборотов прошло, – сказал он с сожалением, быстро осознав бесплодность этой попытки. – Здесь все погребено под слоем наносов и дерна…

– Кроме того, вулканы часто выбрасывают золу, – добавил Т'бор с Плоскогорья. Кому, как не ему, было разбираться в вулканах, которых великое множество насчитывалось в Тиллеке, относившемся к Вейру Плоскогорье. – Если все три эти горы бабахнули разом, – продолжал Т'бор, – придется, я думаю, разгрести слой в добрых полдлины, прежде чем мы в самом деле до чего-нибудь доберемся!

…На какой-то миг Джексому даже показалось, что вулканический пепел посыпался снова. Откуда-то сверху на них опустилась трепещущая, щебечущая туча – опустилась и вновь взмыла, едва не коснувшись головы Мнемента.

Сквозь возгласы удивления и даже испуга прорвалось сообщение Рута:

«Они счастливы. Люди вернулись к ним!»

– Спроси их о трех горах. Рут! Не помнят ли они, как взорвались эти горы?

Тут же выяснилось, что ящерки помнили, и даже слишком подробно. В одно мгновение ока в небе осталось лишь несколько меченых.

quot;Они помнят, – сказал Рут. – Они помнят, как огонь взлетал в воздух и тек по земле. Они боятся гор. Их люди тоже боялись этих гор”.

К Джексому подбежала Менолли: вид у девушки был озабоченный.

– Похоже, Рут спросил огненных ящериц о горах? Красуля и другие мои едва не рехнулись! И все из-за этих проклятых гор!

Подошел Ф'лар.

– Откуда такая тьма ящериц, Менолли? И все – без меток! Это что, здешние? – Однако, когда Менолли и Джексом рассказали ему обо всем, он лишь недоверчиво нахмурился: – Ну да, люди здесь бывали, так мы и без них это знаем. Но чтобы маленькие создания “помнили” столь отдаленные времена?.. Да, да, ваши поиски Д'рама, но тогда речь шла о каких-то двадцати пяти Оборотах! А здесь!.. – И бенденский Предводитель, не найдя подходящего слова, указал на потухшие вулканы и остатки давным-давно засыпанного селения.

Менолли решительно возразила:

– Во-первых, Ф'лар, ни одна из нынешних ящериц не имела дела с опасностью, исходившей от Алой Звезды. И тем не менее все они до судорог боялись ее. А кроме того… – Менолли на миг остановилась перевести дух, и Джексом, уверенный, что она вот-вот выболтает историю со снами файров и яйцом Рамоты, поспешно перебил:

– Совершенно очевидно, что огненные ящерицы очень многое помнят. Как только я попал в бухту, меня начали одолевать сны. Я было решил, что это последствия огненной лихорадки. А недавно выяснилось, что Шарру и Паймура мучили точно такие же кошмары. Всем нам снилась гора – и притом именно этот ее склон. А вовсе не тот, что смотрит на бухту!

– Каждую ночь Рута облепляют огненные ящерицы, Ф'лар, – подхватила Менолли. – Очень может быть, что он передавал эти сны Джексому. А наши с Паймуром файры – нам!

Ф'лар кивнул, неохотно соглашаясь с подобной возможностью.

– Хотите сказать, что прошлой ночью ваши сны казались особенно яркими?

– Да, Предводитель!

Ф'лар усмехнулся, поглядывая то на Джексома, то на Менолли.

– И утром вы решили узнать, нет ли в этих снах доли истины?

– Да, Предводитель!

– Ладно, Джексом. – И Ф'лар добродушно хлопнул Джексома по спине. – Я ни в чем тебя не виню. Я бы и сам сделал то же самое, будь у меня такая возможность. Ну и что, по вашему разумению… а также по мнению ваших ценнейших ящериц, нам следует теперь предпринять?

– Я, конечно, не огненная ящерица, Ф'лар, но я стал бы рыть, – сказал, подойдя к ним. Мастер кузнецов. Лицо Фандарела блестело от пота, руки были перемазаны в травяной зелени и земле. – Нужно снять и пепел, и дерн. Мы должны выяснить, что и как они строили. Необходимо рыть! – Он огляделся по сторонам: тут и там виднелись жалкие ямки – результат бесплодных усилий всадников. – Это завораживает, поистине завораживает! – Фандарел так и сиял. – С твоего разрешения. Предводитель, я попрошу Никата прислать нам сюда нескольких мастеров-рудокопов. Нам нужны люди, знающие толк в раскопках… Кстати, я обещал Робинтону сразу вернуться и доподлинно рассказать, что предстало моим глазам!

– Я бы тоже вернулась, Ф'лар, – сказала Менолли. – Зейр уже дважды ко мне прилетал. Мастер Робинтон, похоже, вовсе извелся!

– Я отвезу их, Ф'лар, – предложил Джексом. Безотчетное желание поскорее убраться отсюда неожиданно овладело им с такой же силой, как утром – желание побывать здесь.

Ф'лар, правда, не позволил Руту вновь нести большой груз – белый дракон и так достаточно потрудился во время утреннего путешествия и после, во время выпадения Нитей.

– Ф'лессан отвезет их, – сказал бенденский Предводитель. – Слышишь, Ф'лессан? Вы с Голантом поступаете в распоряжение Мастера кузнецов: доставите его, куда он скажет!

Если Ф'лар и удивился желанию Джексома вернуться, он никак этого не показал.

Рут взлетел еще прежде, чем Фандарел и Менолли успели сесть на Голанта. Бухта встретила их восхитительной тишиной. Но после свежей прохлады горного плато зной побережья показался Джексому душным, обволакивающим одеялом. Вялость охватила его.

Он решил воспользоваться тем, что никто не заметил его возвращения, и направил Рута к знакомой поляне: там было попрохладней Джексом устроился в передних лапах улегшегося дракона и мгновенно заснул.

Его разбудило прикосновение к плечу, и он сразу почувствовал, что теплая куртка съехала, – без нее сделалось зябко.

– Я же сказала, что сама разбужу его, Миррим, – произнесла Шарра с ноткой раздражения в голосе.

– Какая разница? – ответила та. – Эй, Джексом! Я принесла тебе кла! И Мастер Робинтон хочет с тобой поговорить. Ты проспал до самого вечера! Никто не мог понять, куда это ты подевался.

Джексом пробормотал что-то неразборчивое, всем сердцем желая, чтобы Миррим куда-нибудь провалилась. Кажется, она полагала, будто он не имел никакого права поспать днем!

– Давай, Джексом, открывай глаза! Я знаю, что ты не спишь!

– А вот и ошибаешься: сплю. – Джексом смачно зевнул и только тогда поднял ресницы. – Шла бы ты, а, Миррим? Скажи Мастеру Робинтону, что я сейчас…

– Он сказал – немедленно!

– Я доберусь до него существенно быстрей, если ты пойдешь и скажешь ему. Слушай, иди отсюда!

Миррим бросила на него уничтожающий взгляд и, миновав Шарру, взошла, топая, по ступенькам холда.

– Что бы я без тебя делал, Шарра, – сказал Джексом. – Миррим, честное слово, меня достает. Менолли говорила мне: дескать, когда Пат поднимется в брачный полет, у Миррим исправится характер. Покамест я этого что-то не замечаю!

Шарра внимательно посмотрела на Рута: дракон спал по-прежнему крепко и на редкость спокойно – даже веки не вздрагивали.

– Я знаю, о чем ты хочешь спросить, – засмеялся Джексом. – Нет ни единого, даже самого плохонького сна.

– И ни единой огненной ящерицы поблизости, – улыбнулась Шарра. Встряхнула головой и перевязала шнурок в волосах. – Молодец, что забрался сюда и вздремнул. В доме бы тебе этого нипочем не удалось. Файры носятся как угорелые то туда, то сюда. Никто не в состоянии понять, что говорят наши и что им рассказывают местные. Между прочим, похоже, все ящерицы Южного континента наслышаны, что мы здесь…

– И Мастер Робинтон полагает, что Рут способен во всем этом разобраться?

– А почему не попробовать? – Шарра задумчиво посмотрела на спящего дракона. – Бедненький, совсем замотался сегодня! – Ее замечательный голос наполнила нежная жалость. Ох, как хотелось бы Джексому, чтобы эта нежность звучала ради него самого… Шарра перехватила его взгляд и слегка покраснела. – Знаешь, – сказала она, – я так рада, что мы первыми туда добрались!

– И я!

– Джексом!..

Крик Миррим заставил Шарру поспешно отодвинуться.

– Чтоб ей… – Джексом схватил девушку за руку и побежал с нею к холлу. Он и не подумал ее выпускать, даже войдя в зал. – Не пойму, сколько я проспал: полдня или целые сутки? – спросил он Шарру вполголоса, заметив карты, наброски и чертежи, во множестве приколотые к стенам и разложенные на столах.

Арфист стоял к ним спиной, склонившись над длинным обеденным столом. Паймур что-то рисовал, Менолли смотрела туда же, куда и Робинтон, Миррим со скучающим и рассерженным видом стояла в сторонке. Десятки огненных ящериц глядели вниз со стропил. Время от времени какая-нибудь снималась и исчезала, и на смену ей в окошко немедленно влетала другая. Вечерний бриз понемногу уносил дневную жару; с берега долетал аромат жарящейся рыбы.

– Будет нам от Брекки… – сказал Джексон Шарре.

– Нам? За что? – удивилась она. – Он же занят спокойной, сидячей работой…

– Тихо, Шарра! – обернувшись, недовольно нахмурился Робинтон. – А ты, Джексом, иди-ка сюда. Можешь ты что-нибудь добавить к тому, что мне уже рассказали другие?

– Но, Мастер, Паймур, Менолли и Шарра в этом деле гораздо опытнее меня…

– Верно, однако у них нет Рута с его талантом по части общения с файрами. Может ли он помочь нам разобраться в противоречивых и путаных картинах, которые они передают?

– Честное слово, я очень хотел бы помочь. Мастер Робинтон, – сказал Джексом. – Только, думается мне, ты требуешь от Рута и огненных ящериц больше, чем они в состоянии дать…

Робинтон выпрямился:

– Изволь объяснить!

– Можно считать доказанным, что файры разделяют моменты сильного переживания, вроде… – Джексом ткнул рукой в направлении Алой Звезды, – или падения Канта. Теперь сюда можно добавить и то, что стряслось с горами. Но все это были, скажем так, единовременные события, а не повседневная жизнь.

– А как же тогда ты нашел Д'рама здесь, на берегу бухты? – спросил Робинтон.

– Чистое везение: я спросил, не видели ли они одинокого дракона. Если бы я сразу спросил про человека, никакого ответа я бы так и не получил, – ответил Джексом с усмешкой.

– Что ж, – проговорил арфист, – в первом твоем путешествии подробностей у тебя было не больше…

– Мастер… – Джексом так и прирос к полу. тон арфиста был так обманчиво мягок, а слово “первом” лишь чуть-чуть выделено, и тем не менее не понять, о чем шла речь, было невозможно. Стало быть, Робинтон тоже дознался, кто спас яйцо. Джексом бросил отчаянный взгляд на Менолли, но на ее лице отражалось лишь легкое недоумение, как если бы ее неподдельно удивила догадка арфиста.

– Если на то пошло, примерно такие же сведения получил и я сам от Зейра, – как ни в чем не бывало продолжал Робинтон. – Другое дело, у меня не хватило ума истолковать их должным образом – так, как сделал ты. С чем тебя и поздравляю, хотя и довольно-таки запоздало. – Тут он отвесил Джексону легкий поклон и продолжал с таким видом, будто речь шла о пустяках: – Так вот, если бы вы с Рутом применили свои блистательные таланты к тем проблемам, что стоят перед нами сегодня, вы без сомнения помогли бы всем сберечь немало времени и сил. Видишь ли, Джексом, время, как и прежде, работает отнюдь не на нас. Наше плато, – Робинтон постучал пальцами по разложенной карте, – утаить невозможно. Это – наследие, по праву принадлежащее всему Перну…

– Но ведь оно расположено на востоке континента, Мастер Робинтон, – воинственно вмешалась Миррим. – На землях всадников!

– Конечно, дитя мое, – согласно кивнул Робинтон. – Одним словом, Джексом, если Рут сможет уговорить огненных ящериц собраться с мыслями…

Он смотрел выжидающе, и Джексому пришлось пообещать:

– Я обязательно попробую. Мастер Робинтон. Только ты сам знаешь, как они реагируют на… – Он указал вверх. – И примерно так же – на то давнее извержение.

– Как однажды выразилась Шарра – несосредоточенное зрение сна. – И Менолли подмигнула подруге.

– Вот и я о том же. – Ладонь арфиста с силой опустилась на столешницу. – Если Джексом с помощью Рута сумеет его сосредоточить, быть может, те из нас, кто держит огненных ящериц, сумеют получить от них четкие и полезные картины, вместо тех отрывочных и смазанных, которые мы имеем сейчас.

– А в чем, вообще, дело? – спросил Джексом. – Мы знаем, что произошел взрыв вулканов. Мы знаем, что поселение было оставлено, а уцелевшие жители перебрались на Северный континент…

– Правильно, Но загадок все-таки гораздо больше. И мы обязаны попытаться их разгадать. А если нам попадутся еще какие-то приборы – вроде дальновизора, обнаруженного в заброшенных комнатах Вейра Бенден., Сколько нового он нам поведал о нашем собственном мире и о небесах над головой! А вдруг мы разыщем замечательные машины, о которых упоминают древние Записи? – Робинтон пододвинул набросок поближе. – На плато много курганов, маленьких и больших, коротких и длинных. Наверное, в одних спали, в других хранили припасы, в третьих находились мастерские…

– Почему ты думаешь, что они жили так же, как мы? – спросила Миррим. – Я имею в виду: у них тоже были спальни, кладовые и мастерские…

– Просто потому, дитя мое, что ни природа человека, ни его нужды не претерпели особых изменений с тех давних пор, о которых повествуют нам самые ранние Записи.

– Нет никакой уверенности, что они оставили что-нибудь в своих курганах, когда покидали плато, – продолжала сомневаться Миррим. – Некоторые детали вновь и вновь повторяются в наших снах, – сказал Робинтон, и Джексом подумал, что арфист, разговаривая с упрямой Миррим, проявлял куда больше терпения, чем следовало бы ждать. – Огнедышащая гора, – продолжал Робинтон. – Потоки лавы, град раскаленных камней. Бегущие люди..

И он обвел слушателей взглядом, предлагая догадаться самим.

– Паника! – сказала Шарра. – Вряд ли они успели многое с собой унести. А то и вообще ничего!

– Да, но они могли возвратиться, когда самое страшное миновало, – возразила Менолли. – Помнишь, как тогда, в восточном Тиллеке…

– Вот-вот, – обрадованно кивнул Робинтон. – И я о том же.

– Но, Мастер, – немного смутилась Менолли, – тот вулкан извергался в течение нескольких недель. Долину завалило сплошным слоем пепла и обломков, – движением руки Менолли изобразила плоскую поверхность, – невозможно было разобраться, что где!

– На плато преобладают юго-восточные ветры. И сильные, – подал голос Паймур и тоже сделал жест, как будто смахивал пыль. – Ты что, не заметила, как там ветрено?

– Именно потому и удалось разглядеть кое-что с воздуха, – сказал Робинтон. – Я знаю, Джексом, это всего лишь догадка, но что-то упорно подсказывает мне: извержение застало наших предков врасплох. С другой стороны, у тех, кто сумел создать Сестер Рассвета и подвесить их в небесах, должно было бы хватить смекалки распознать действующий вулкан и держаться от него подальше… Так что извержение скорее всего произошло совершенно внезапно и неожиданно для них. Оно застигло людей за повседневными занятиями в полях, холдах и мастерских… Если бы Рут сумел как-нибудь совместить разрозненные картины, сохранившиеся в памяти файров, возможно, мы бы определили, какие курганы были важнее других, – хотя бы по числу людей, которые из них выбегали. К сожалению, я не могу сам отправиться на плато и лично заняться исследованиями… Но, милые мои, как не поразмыслить о том, что сделал бы, добравшись туда?..

– Мы станем твоими руками и ногами, Мастер, – пообещал Джексом.

– А они – твоими глазами, – добавила Менолли, кивнув на огненных ящериц, облепивших стропила.

– Признаться, я очень рассчитывал на вашу подмогу, – расцвел арфист, с благодарностью глядя на молодежь.

– Когда ты хочешь, чтобы мы попробовали? – спросил Джексон.

– Как насчет завтра? – почти с робостью предложил Робинтон.

– Никаких возражений. Паймур, Менолли, Шарра, вы со своими файрами будете мне нужны!

– Я бы тоже поучаствовала, – сказала Миррим. Судя по тому, как сразу замкнулось лицо Шарры, такая перспектива вдохновляла ее не больше, чем самого Джексома.

– Может быть, не стоит, Миррим? – сказал он. – Как бы твоя Пат всех здешних ящериц нам не распугала…

– Брось, Джексом, что за чепуха, – отмахнулась зеленая всадница.

– Он прав, Миррим, – сказала Менолли. – Посмотри, что делается на берегу, ни одного файра без метки. Они тут же скрываются при виде драконов и не боятся одного Рута.

– А я говорю – чепуха! И потом, у меня три отлично обученных файра! Это лучшие файры на всем Перне…

– Увы, я должен согласиться с Джексомом, Миррим, – с искренним сожалением улыбнулся ей арфист. – Твои огненные ящерицы, без сомнения, лучшие на планете, но у нас нет времени дожидаться, пока файры Южного привыкнут к Пат.

– Пат может полежать в сторонке…

– Миррим, решение принято, – твердо и уже без улыбки сказал Робинтон.

– Ну что ж. Раз я здесь не нужна… – И Миррим горделивой походкой вышла из зала.

Джексом заметил, как Робинтон проводил ее глазами, и ему стало стыдно за Миррим, так и не научившуюся сдерживать свой норов. Он посмотрел на Менолли и увидел, что ей тоже было не по себе.

– Никак ее Пат опять готова подняться? – негромко спросил Робинтон.

– Кажется, нет, Мастер.

В это время Зейр, сидевший на плече Робинтона, что-то прочирикал, и арфист вдруг всполошился:

– Брекки сюда идет! А я должен был спать!.. И он чуть ли не бегом поспешил через зал к своей двери. Оглянулся, прижал палец к губам – и скрылся в спальне. Паймур же быстро шагнул вперед и с самым невинным видом занял место у стола, покинутое Робинтоном. Почти тотчас же в окошко впорхнуло несколько огненных ящериц: Джексом узнал среди них Берда и Гралл.

– Мастеру Робинтону в самом деле следовало поспать, – сказала Менолли, нервно перекладывая рисунки с места на место.

– А по-моему, нынешний труд для него – лучшее лекарство и отдых, – заметил Паймур. – Он же чуть не спятил со скуки, пока вы с Брекки по очереди над ним квохтали. И потом, это не на плато лопатой махать..

– Я говорил тебе, Брекки: ты зря волновалась, – донесся со стороны крыльца голос Ф'нора. Однако его спутница, войдя в зал, первым долгом спросила Менолли:

– Давно лег Мастер Робинтон?..

– Всего полбурдючка, – хмыкнул Паймур, указывая на мех с вином, висевший на резной спинке стула, – и наш Мастер с отменной кротостью дал себя уложить.

Брекки смерила молодого арфиста долгим испытующим взглядом.

– Ох, что-то не больно я верю тебе, милый Паймур… – И повернулась к Джексому: – Ты, верно, все время был с ними здесь?

– Я? Нет. Мы с Рутом спали, пока нас не разбудила Миррим. – А где, кстати, Миррим? – оглядываясь, поинтересовался Ф'нор.

– Вышла куда-то, – ответила Менолли таким бесцветным голосом, что Брекки вскинула на нее глаза.

– Что, Миррим опять… – И губы Брекки осуждающе сжались. – Уж мне эта девчонка! – Она глянула на Берда, и тот умчался наружу.

Ф'нор уже склонился над картой и только качал головой – ничего подобного он, как видно, не ожидал, Потом он довольно улыбнулся всем сразу:

– Я смотрю, работаете каждый за десятерых!

– Ну, моим десятерым на сегодня, пожалуй, достаточно, – проворчал Паймур и потянулся так, что захрустели суставы. – Я иду купаться! Хочу омыть пот со лба, а с пальцев – чернила! Кто со мной?

Джексом и девушки не заставили себя долго упрашивать.

– Уже бросили, – в шутку пожаловался Ф'нор, но молодежь без оглядки мчалась в сторону пляжа.

Джексом изловчился чуть-чуть отстать и, пропустив Шарру и Паймура вперед, поймал Менолли за руку:

– Менолли! Откуда Мастер Робинтон все узнал?.. Ну обо мне?..

Она перестала смеяться, синие глаза потемнели.

– Я не говорила ему, Джексом. Он сам тебя вычислил, не знаю только когда. Понимаешь, слишком уж многое указывает на тебя…

– Как это?

Менолли принялась загибать пальцы.

– Во-первых, принести яйцо назад мог только дракон. Иначе никак. Далее, дракон этот должен был во всех подробностях знать бенденскую площадку рождений. И, наконец, верхом на драконе должен был сидеть человек, не просто решившийся вернуть яйцо, но и способный его отыскать! – Последний довод, похоже, был наиболее важным. – Скоро многие догадаются, что это был ты..

– Это еще почему?

– Ни один из всадников Южного Вейра не возвращал Рамоте украденного яйца. – Менолли улыбнулась Джексому и вдруг ласково погладила его по щеке, по той, где был шрам. – Я так гордилась тобой, Джексом, когда сообразила, какой подвиг совершили вы с Рутом! И вдвойне – оттого, что ты не стал об этом болтать. Ведь тогда было так важно, чтобы в Бендене верили, будто в Южном раскаялись и сами вернули яйцо…

– Эй, Джексом! Менолли! Где вы там!.. – Нетерпеливый крик Паймура заставил их прервать разговор.

– Ну-ка, наперегонки! – И Менолли стремглав кинулась к пляжу.

Впрочем, долго купаться им не пришлось. В бухту входил корабль Мастера Идаролана. На его фок-мачте развевался голубой вымпел – знак отличного улова, и Брекки позвала четверых друзей на подмогу – потрошить рыбу. Никто, правда, не знал в точности, сколько народу с плато прилетит ужинать в Бухту.

– Ничего, – жизнерадостно заявила Брекки. – Завтра рыбу можно будет подогреть или наделать котлет. Так что приготовим побольше!

И отправила Миррим с корзинками еды для Мастера Вансора и Н'тона, собиравшихся допоздна наблюдать, как непочтительно выразился Паймур, Рассветно-Закатно-Полуночных Сестер.

– На что спорим, – спросил он ядовито, – что она просидит там всю ночь, выясняя, действительно ли огненные ящерицы Южного боятся Пат?..

– Файры Миррим в самом деле отлично обучены, – сказала Менолли.

– И становятся удивительно похожи на нее, когда принимаются ругать других. – добавил Паймур.

– Слушай, в конце концов, это несправедливо, – возмутилась Менолли. – Миррим – моя добрая подруга!

– Так, может быть, ты как лучшая подруга и втолкуешь ей, что это не дело – командовать всеми и каждым на Перне?

Менолли уже собралась обидеться, но тут в воздухе над бухтой стали появляться драконы, и за их громкими криками услышать друг друга сделалось невозможно.

Всадники вернулись в столь же приподнятом настроении, что и драконы; вечер прошел под знаком радостных ожиданий.

Хорошо, что Джексону удалось выспаться днем, – пропустить такой вечер было бы слишком обидно. Вея семерка Предводителей была в сборе. Н’тон, правда, скоро отбыл наблюдать звезды вместе с Вансором, зато Д'рам отозвал Ф'лара в сторонку – вполголоса доложить о состоянии дел в Южном Вейре. Были там и Мастера: Никат, Фандарел, Идаролан и Робинтон, а также Лайтол.

Джексом немало удивился, подметив, что трое Древних – Г'нериш Айгенский, Р'март Телгарский и Д'рам, нынешний Предводитель Южного, – интересовались погребенным селением заметно меньше, чем Н’тон, Т'бор, Г'денед и Ф'лар. Разведка новых земель и далекого хребта привлекала Древних куда сильнее, нежели Прошлое, открытие которого сулили раскопки.

– Прошлое – оно и есть Прошлое, – сказал Р'март Телгарский. – Оно мертво, похоронено, и могила его глубока. Нам же следует жить в Настоящем – помнишь, Ф'лар, как ты сам нам это внушал? – И Р'март обезоруживающе улыбнулся. – Ты еще говорил: хватит, мол, без конца вспоминать ухватки старины – надо стремиться приносить наибольшую пользу сегодня, сейчас!

Ф'лар усмехнулся: вот как забавно аукнулись его собственные слова.

– Больше всего, – сказал он, – я надеюсь отыскать там неповрежденные Записи, которые заполнили бы пробелы в сведениях, дошедших до нас. А если повезет – еще что-нибудь полезное, вроде увеличительного прибора, найденного в Вейре Бенден…

– Ага, и до чего довел нас тот прибор! – от души расхохотался Р'март.

– Неповрежденные инструменты – это было бы здорово, – очень серьезно проговорил Фандарел.

– Мы постараемся раскопать что-нибудь для тебя, – задумчиво пообещал Никат. – Тем более что разрушению подверглась лишь часть поселка. – Все повернулись к нему, и он принялся рисовать: – Вот смотрите. Лавовый поток в основном ушел к югу. Вулканы взорвались здесь, здесь и здесь, и лава стекла под уклон, так и не затронув большей части селения. Преобладающие ветры также должны были унести тучи пепла в сторону… Я копал там сегодня – слой пепла не особенно толст.

– Неужели этот поселок – единственный? – спросил Р'март. – Ведь перед ними был целый мир!

– Завтра мы обнаружим остальные, – заверил его Робинтон. – Верно, Джексом?

– Мастер?.. – Джексом торопливо поднялся, слегка испуганный столь неожиданным вовлечением в общую беседу.

– А если серьезно, Р'март, ты, вероятней всего, прав. – Ф'лар оперся локтями о стол. – Кроме того, мы не знаем, как скоро после извержения люди покинули плато…

– И не узнаем, пока не заберемся хотя бы в один курган и не посмотрим, что они нам там оставили, – сказал Н’тон.

– Только учти. Предводитель: здесь требуется осторожность. – Мастер Никат обращался к Н'тону, но взгляд его не обошел никого. – Пожалуй, я в самом деле пришлю мастера и несколько опытных горняков, чтобы руководить раскопками!

– Не боишься выдать цеховые секреты. Мастер Никат? – пошутил Р'март. – Стало быть, договорились: все поступаем к тебе в ученики!

Джексом едва не прыснул, когда озадаченное выражение сменилось на лице Мастера рудокопов искренним возмущением:

– Чтобы всадники… с лопатами…

– А почему бы и нет? – спросил Ф'лар. – Ведь Прохождение когда-нибудь кончится. Новый Интервал наступит гораздо скорее, чем нам теперь представляется. И я вам твердо обещаю одно: с освоением Южного континента наши Вейры больше никогда и ни от кого не будут зависеть во время Интервалов!

– Очень здравая мысль, Предводитель, очень здравая мысль… – на всякий случай одобрил Мастер Никат. Хотя было видно, что на переваривание столь кощунственной идеи ему понадобится время, и немалое.

Драконы, улегшиеся на берегу, заворковали, приветствуя новоприбывшего собрата, и Н’тон неожиданно поднялся:

– Мне нужно к Вансору, мы договорились посмотреть звезды… Наверное, это возвратились Пат и Миррим. Доброй ночи, друзья!

– Я посвечу тебе, Н’тон, – тотчас вызвался Джексом, подхватывая светильник.

Отойдя подальше, чтобы никто не мог услышать, Н’тон повернулся к юноше:

– Сознайся, Джексом, это подходит тебе куда больше полетов в королевском Крыле…

– Честно, Н’тон, я не нарочно, – засмеялся тот. – Я просто ужасно хотел первым побывать у горы…

– Значит, на сей раз никаких предчувствий?

– Предчувствий?.

Н’тон дружески обнял его за плечи:

– Нет, я полагаю, тебя вдохновили сообщения огненных ящериц..

– Насчет горы?

Н’тон притянул его к себе и легонько встряхнул:

– Молодец, Джексом. Молодец…

Они увидели темный силуэт садящегося дракона. Потом неподалеку засветились два огненных глаза: это Лиот повернул к ним голову.

– Вот в чем преимущество белого дракона: его видно ночью, – заметил Н’тон, указывая на светлую шкурку Рута, устроившегося рядом с его бронзовым.

«Хорошо, что ты пришел, – сказал Рут. – Почеши меня. Мне самому не дотянуться…»

– Он просит, чтобы я почесал его, Н’тон.

– Только оставь мне светильничек: я передам его Миррим, чтобы не заблудилась впотьмах.

Идя к Руту, Джексом слышал, как Н’тон поздоровался с Миррим: голоса далеко разносились в тихой ночи.

– У Вансора все как всегда, – капризным тоном рассказывала Миррим. – Уставился в свою трубу и сидит, как приклеенный. По-моему, он и не подозревает, что я прилетала, и, уж конечно, не тронул еду. И вот еще что… – Она чуть помедлила, набрала полную грудь воздуха и выпалила: – Пат нисколько не испугала огненных ящериц Южного!

– А почему они должны были ее испугаться?

– Потому что якобы из-за этого Джексом и остальные не хотят взять меня с собой на плато, когда они там будут добиваться толку от здешних ящериц!

– Толку?.. А, ты про то, что Рут, может, испробует совместить их сообщения.. Слушай, Миррим, неужели на этом свет клином сошелся? Для тебя и для Пат тоже дело найдется.

– Да! И притом моя Пат – не какой-то бесполый недомерок, который только и годен… барахтаться среди ящериц!

– Миррим!

Голос Н'тона был ледяным. Такой же лед мгновенно сковал внутренности Джексома. Грязные слова Миррим снова и снова звучали у него в ушах..

– Ты же знаешь, Н’тон, о чем я говорю!

Весьма похоже на нее, подумалось Джексому. Предпочла не заметить предупреждения в окрике Н'тона…

– Не притворяйся, будто не знаешь! – Обида неудержимо несла Миррим вперед. – Как будто это не ты говорил Ф'нору и Брекки, что Рут вряд ли когда-нибудь помчится за самкой!.. Н'тон! Н’тон, ты куда?.. Я думала, мы…

– Ты думаешь когда-нибудь, Миррим, прежде чем открывать рот?

– А что такое? Н'тон!.. – Внезапный ужас в ее голосе послужил Джексому слабым утешением.

«Почеши еще, – попросил Рут. – Там, подальше…»

– Джексом? – негромко окликнул Н’тон.

– Джексом?.. – закричала Миррим. – Ой, нет! Нет!.. – И с плачем кинулась прочь. Джексом слышал, как удалялись ее шаги, видел, как подпрыгивал огонек светильника. Вполне в ее духе: ляпнула глупость, спохватилась, теперь будет рыдать. Потом изведет его и загонит в Промежуток, только бы простил…

– Джексом! – Н’тон был явно взволнован.

– Что, Н’тон?.. – Джексом продолжал заботливо почесывать Руту спинной гребень, слегка удивляясь про себя, почему жестокие слова Миррим ранили его далеко не так больно, как того следовало бы ждать. “Бесполый недомерок…quot;

Разглядев шедшего к нему Н'тона, он неожиданно почувствовал облегчение. Что-то, мучительно напрягшееся внутри, постепенно отпускало. Он вспомнил всадников Форт Вейра, ожидавших брачного призыва зеленой. И то, как он обрадовался, когда Рут ничуть ею не заинтересовался. Что ж, жаль, конечно, если Руту так и не доведется кое-чего испытать. Зато ему, Джексону, не придется…

– Ты, наверное, все слышал. – Н’тон, похоже, надеялся, что все-таки нет.

– Я слышал, – сказал Джексом. – Над водой голоса летят далеко…

– Бессовестная девчонка… Мы как раз собирались поговорить с тобой, да тут ты подхватил огненную лихорадку… а потом столько всего произошло… все никак времени не было, – сбивчиво выговорил Н’тон.

– Знаешь, я это как-нибудь переживу, – ответил Джексом. – У нас с Рутом, как и у Миррим с ее Пат, найдутся другие дела.

– Джексом, – почти простонал Н’тон и стиснул плечо юноши, как будто пытаясь выразить пожатием все то, для чего у него никак не находилось слов. – Я ни в чем не виню тебя, Н’тон.

– Понял ли Рут, что она тут наговорила?

– Рута заботит только то, что у него спина чешется. – Говоря это, Джексом про себя слегка удивился тому, что Рут ничуть не казался расстроенным.

«Вот-вот, как раз здесь, – сказал дракон. – Посильнее. пожалуйста!»

Пальцы Джексома обнаружили на мягкой шкуре Рута жестковатое, словно бы подсохшее место.

– Я еще тогда, в Форт Вейре, сообразил: у него с этим делом что-то не так, – продолжал Джексом. – К'небел ждал, что Рут пустится за зеленой… Я стал думать, что он, наверное, взрослеет медленнее других, ведь он такой маленькийquot;

– Взрослее, чем теперь, он уже не будет, Джексом.

Искреннее сожаление, прозвучавшее в голосе бронзового всадника, тронуло Джексома.

– Ну и что с того! – сказал он. – Рут – мой дракон, а я – его всадник. Мы – вместе!

– Таких, как Рут, больше нет! – Н’тон с любовью в уважением провел ладонью по теплому, белому боку дракона. – Как, между прочим, и таких, как ты! – И его рука вновь легла на плечо юноши. Лиот заворковал позади них в темноте. Рут повернул голову к бронзовому и приветливо что-то ответил.

«Лиот – славный парень, – сказал он Джексону. – Его всадник – добрый человек. Они – хорошие друзья!»

– Мы всегда будем твоими друзьями. – И Н’тон напоследок почти до боли стиснул плечо Джексома. – Ну, мне надо к Вансору. Ты уверен, что у тебя все в порядке?

– Давай, Н’тон. А я еще немножко почешу Рута.

Предводитель Форт Вейра чуть-чуть помедлил, потом повернулся и пошел к своему бронзовому.

– Знаешь, Рут, это место надо бы маслом помазать, – сказал Джексом. – Совеем я тебя запустил последнее время… Рут оглянулся, в ночи его глаза были двумя синими огнями.

«Ты никогда про меня не забываешь!»

– Если бы вправду не забывал, не завелось бы пятно.

«У тебя было столько дел!»

– Я видел на кухне горшочек свежего масла. Полежи смирно, сейчас принесу.

Джексом сбегал в холд, взял масло и поспешил назад, благо глаза его успели привыкнуть к черноте тропической ночи. Его одолевала усталость – не только телесная, но и душевная. Ох, Миррим!.. Если бы он позволил им с Пат отправиться с ними на плато… Хотя нет, рано или поздно он все равно узнал бы про Рута. Но почему сам Рут и не думал печалиться по этому поводу?… “Если бы я с самого начала твердо держал в голове, что Рут непременно должен стать настоящим самцом, он бы им, наверное, стал, – думалось Джексому. – Так и не дали нам с ним жить, как положено всаднику и дракону!.. В Вейрах небось все понимают и принимают как должное то, что происходит во время брачных полетов. А мы росли в холде. И ведь не скажешь, чтобы Рут совсем ничего не смыслил в любви. Он всегда был рядом, когда я занимался любовью. Он сопереживал мне…quot;

«Я люблю вместе с тобой. Я люблю тебя, – коснулась его мысль Рута. – Но если бы ты знал, как зудит у меня спина…»

Джексом прибавил шагу, пересекая лесок. Выйдя из-под деревьев, он заметил рядом с Рутом человека, прилежно чесавшего ему спину. Если это Миррим… Джексом почувствовал, как закипает в нем злоба.

quot;Со мной Шарра”, – невозмутимо передал дракон.

– Шарра, это ты? – позвал Джексом. Досада исчезла сама собой. – Я принес масло: у Рута довольно скверное пятно на спине. Я совсем перестал за ним ухаживать…

– Прекрасно ухаживаешь! – возразила она с таким жаром, что Джексом невольно улыбнулся в темноте. Он подставил ей горшочек, и она обмакнула ладони. Он сказал:

– Должно быть, Миррим…

– Да! – перебила Шарра. – И, будь уверен, никто из нас не стал ее жалеть! – В сердцах она принялась тереть столь усердно, что Рут крякнул. – Прости, Рут.. Миррим отослали. Назад, в Бенден!

Джексом оглянулся: место, где недавно лежала Пат, в самом деле пустовало. Он спросил:

– А тебя – прислали ко мне?

Вопрос прозвучал грубо и глупо – присутствие девушки было настоящим благословением.

– Нет, никто меня не присылал, – засмеялась Шарра. – Меня позвали!

– Позвали? – Руки Джексома, втиравшие масло в шкуру дракона, остановились. Лицо Шарры в темноте казалось расплывчатым белесым пятном; на котором выделялись только глаза да еще рот.

– Да, позвали. Меня позвал Рут. Он сказал, что Миррим…

– Сказал? – Джексом наконец-то понял, в чем дело. – Так ты что, слышишь Рута?..

quot;Ей необходимо было научиться слышать меня, пока ты болел, Джексом”, – пояснил дракон. Одновременно с его словами прозвучал голос Шарры – Я слышу его со времени твоей болезни.

– Почему ты позвал Шарру, Рут?

«Потому что тебе хорошо, когда она рядом. Она нужна тебе. То, что сказала Миррим, и даже то, что сказал Н’тон – хотя он был добрей, – заставило тебя закрыться. А мне очень не нравится, когда твой разум бывает закрыт для меня. И я решил, что Шарра его откроет!»

– Ты вправду сделаешь это, Шарра?.. На сей раз нерешительности не было и в помине. Джексом взял руки девушки, перемазанные в масле, и притянул ее к себе. Какое счастье, что они были почти одного роста, а значит, ее губы были так замечательно близко. Ему пришлось лишь слегка наклонить голову..

– Я все сделаю для тебя, Джексом, – прошептала она. – Для тебя.. и для Рута…

И Джексом почувствовал, как глубоко внутри растеклось блаженное тепло, смывшее остатки холода, причиненного словами Миррим. Гибкое тело Шарры прижималось к его телу, он вдыхал аромат ее густых длинных волос, ее руки обвили его шею.. Сбывалась его мечта: это были руки влюбленной женщины, а не просто целительницы.

И когда мир перестал существовать для них, растворившись в вихре пьянящего счастья, они знали, что Рут любил вместе с ними…