"Все мы бедные Божьи твари" - читать интересную книгу автора (Макдональд Росс)5Грин исчез за штабелем бревен. Я завернул за угол и увидел, как он бежит по длинной, хорошо утоптанной аллее, обставленной с обеих сторон большими поленницами. Старик бежал впереди. Его длинные седые волосы развевались по ветру. Мешок из грубой дерюги подпрыгивал у него за плечами, как ноша скорби и позора. — Стой или стрелять буду! — кричал Грин. Старик бежал так, будто за ним сам дьявол гнался. Он добежал до изгороди, бросил свой мешок и пытался взобраться на нее. Он уже почти перелез через изгородь, но зацепился за три ряда колючей проволоки, натянутой сверху. Я услышал треск рвущейся ткани, а потом звук выстрела. Огромное тело старика задергалось в судорогах, на секунду замерло, а потом тяжело рухнуло вниз. Грин стоял над ним, дыша сквозь стиснутые зубы. Я оттолкнул его с дороги. Старик был жив, хотя изо рта у него шла кровь. Когда я приподнял ему голову, он сплюнул ее, и она запачкала ему подбородок. — Вам не следовало этого делать. Я пришел сюда, чтобы дать показания полиции. Потом я испугался. — Почему вы убежали утром? — Я видел, как вы нашли в листве убитую девочку. Я знал, что вину возложат на меня. Я — один из избранных. Винят всегда избранных. У меня и прежде бывали неприятности. — Неприятности из-за девочек? — стоя рядом со мной, Грин обнажил зубы в жуткой усмешке. — Неприятности с полицией. — Из-за убийств? — спросил Грин. — Из-за того, что я проповедовал на улицах, не имея на это разрешения. Голос повелел мне проповедовать и нести слово истины закосневшим в грехе. И этот голос сегодня велел мне прийти сюда и дать свой показания. — Какой голос? — Великий голос, — старика было еле слышно. Он закашлял кровью. — Да он совсем спятил, — произнес Грин. — Замолчите. — Я опять повернулся к умирающему. — Какие показания вы хотели дать? — О машине, которую я видел. Она разбудила меня в середине ночи, остановившись на дороге около моей обители. — Какая машина? — Я ничего в них не понимаю. Думаю, какая-то иностранная. Ее мотор так ревел, что разбудил бы и мертвого. — Водителя вы видели? — Нет, я не подходил. Я испугался. — Когда эта машина появилась? — Я не слежу за течением времени. Луна уже спустилась за деревья. Это были его последние слова. Он взглянул на солнце своими глазами цвета неба. Потом они изменили свой цвет. — Не сообщайте полиции, — попросил меня Грин, — если вы им расскажете, я обвиню вас в лжесвидетельстве. Я здесь уважаемый гражданин. Я же могу потерять свой бизнес. И поверят они мне, а не вам, мистер. — Замолчите. Но он не мог замолчать. — Старик ведь врал. Вы сами это знаете. Он же при вас сочинял, будто слышит какие-то голоса. Это доказывает, что он — псих. Псих-убийца. Я пристрелил его так же, как вы бы пристрелили бешеную собаку, и я правильно поступил. Он взмахнул пистолетом. — Нет, вы поступили неправильно, Грин. И вы знаете это. Дайте-ка мне пистолет, пока вы еще каких-нибудь бед не натворили. Он сунул мне его в ладонь. Разряжая оружие, я сломал ноготь, потом вернул ему. Грин вплотную придвинулся ко мне. — Послушайте, может быть, я действительно поступил неправильно. Но он меня сам спровоцировал. Не нужно сообщать об этом. Я могу потерять свой бизнес. Он порылся в кармане брюк и достал оттуда толстый бумажник из акульей кожи. — Вот. Я хорошо заплачу. Вы же частный детектив и умеете держать язык за зубами. Я оставил его бормотать что-то у трупа человека, которого он убил, и направился в отделение. В определенном смысле они оба были жертвами, но кровью были обагрены руки лишь одного. Мисс Брокко вышла на стоянку перед зданием полиции. Грудь ее волновалась. — Я слышала выстрел. — Грин застрелил старика. Тот мертв. Пошлите за фургоном и передайте, что ищейки не понадобятся. Эти слова подействовали на нее, как оплеуха. Словно защищаясь, она поднесла руки к лицу. — Вы злитесь на меня? Почему? — Я на всех злюсь. — Вы все еще считаете, что старик этого не делал? — Уверен, что нет. Мне нужно поговорить с вашей сестрой. — Элис? Зачем? — Нужна кое-какая информация. Она была вместе с Джинни Грин на пляже прошлой ночью и может мне кое-что рассказать. — Оставьте Элис в покое. — Я не обижу ее. Где вы живете? — Я не хочу, чтобы моя младшая сестра оказалась втянутой в это грязное дело. — Я хочу лишь узнать, с кем из ребят осталась Джинни. — Я сама спрошу ее и передам вам. — Бросьте, мисс Брокко, мы просто теряем время. Я вовсе не нуждаюсь в вашем разрешении, чтобы переговорить с вашей сестрой. А адрес, если понадобится, я могу найти и в телефонной книге. Она злобно взглянула на меня. Потом отвела глаза. — Хорошо, ваша взяла. Мы живем на Орландо-стрит, 224. Это на противоположной стороне города. Вы ведь не обидите Элис? Она и так очень переживает из-за смерти Джинни. — Они, значит, были близкими подругами? — Да, я пыталась запретить Элис дружить с Джин, но вы же знаете девчонок в этом возрасте? Кроме того, обе они росли без матерей, ну и, конечно, тянулись друг к другу. Я пыталась быть Элис вместо матери. — А что случилось с вашей матерью? — Отец... Я хотела сказать, что она умерла. — Лицо у нее внезапно побледнело, потом снова приобрело цвет старой бронзы. — Пожалуйста, я не хочу об этом говорить. Я была совсем маленькой, когда она умерла. Она вернулась к своему что-то бормотавшему передатчику. «Женщина в самом соку, — подумал я, отъезжая. Ей давно уже пора замуж, а она живет одна, да еще этот средиземноморский темперамент... Если ее дежурство длится восемь часов, и она начала в восемь, то через час она закончит работу». Город был невелик, и чтобы пересечь его, много времени не требовалось. Шоссе переходило в главную улицу. Я проехал мимо школы. На спортивной площадке около здания группа детишек делала гимнастические упражнения. Над площадкой будто висела какая-то пелена. Однако, возможно, это была моя фантазия. Далее я миновал ресторан Грина. На стоянке было припарковано с десяток автомобилей. За зеркальными стеклами суетилась пара официанток в белых передничках. На Орландо-стрит располагались каркасные и оштукатуренные коттеджи более или менее зажиточных обитателей города. Лужайка перед домом Брокко была усыпана пурпурными лепестками крупных тропических цветов, растущих во дворе. Худощавый, смуглый и жилистый мужчина в майке мыл маленький красный «фиат», стоявший у крыльца. Ему было, должно быть, уже за сорок, но его длинные волосы были черны, как у индейца. Его сицилийский нос был когда-то перебит. — Мистер Брокко? — Это я. — Ваша дочь Элис дома? — Дома. — Я хотел бы поговорить с нею. Он отключил шланг, направив на меня, как пистолет, его наконечник, с которого на землю падали капли. — Вроде бы вы староваты для нее? — Я — детектив и расследую обстоятельства смерти Джинни Грин. — Элис ничего об этом не известно. — Я только что беседовал с вашей старшей дочерью в отделении дорожно-транспортной полиции, и она полагает, что Элис, возможно, что-то известно. — Ну, если Анита так говорит, тогда ладно, — сказал он, переминаясь с ноги на ногу. — Не волнуйся, папа, все в порядке, — сказала девушка, появившаяся в дверях коттеджа. — Анита только что звонила по телефону. Входите, мистер... Арчер, по-моему? — Арчер. |
|
|