"Заколдованная любовь" - читать интересную книгу автора (Макбрайд Джул)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Библиотека в Биг-Свэмпе помещалась в двух крошечных комнатах. Она называлась «Библиотека Бенчли», поскольку была построена на пожертвования этой семьи, о чем и сообщала специальная табличка на стене.

По дороге Бриджит вспоминала, как начался день. Дермотт успел позвонить Кэрри, пока Бриджит завтракала в кафе, и потом ждал во дворе, пока она забирала Мага. Неужели Дермотт боится, что в уединении спальни Бриджит начала бы обсуждать их отношения? И даже более того — приставать к нему?

А раз так, то она притворится, будто и для нее ночь с Дермоттом не значит ровным счетом ничего!

Бриджит отвернулась от Дермотта и занялась разговором с Мейвис Бенчли.

Как же Мейвис и Джинни похожи! Обе пожилые, но при этом все еще могли похвастаться хорошим здоровьем. Обе миниатюрные, с белокурыми локонами и пергаментной кожей. Они могли бы быть родными сестрами — если бы не были давними врагами.

Довольно быстро выяснилось, что Мейвис тоже знает о кольце, изображенном на портрете мисс Мариссы.

— Вы были в доме у бабушки? Я не думала, что вы поддерживаете отношения.

— Я слышала описания портрета.

Бриджит сделала вид, что верит. В Биг-Свэмпе сплетни расходятся мгновенно. Да и Джинни, вероятно, тоже прекрасно знает, что происходит в доме Мейвис, вплоть до того, сколько у той серебряных ложечек…

А Мейвис в изумлении качала головой.

— Ты никогда не видела кольца, но сделала точно такое же? Наверное, не я первая говорю это, но тебя наставляла Лавиния!

— Нет. Я увидела кольцо во сне.

— Не обманывай себя. Это ее проделки! Трудно даже представить себе, какой коварной она была. — Мейвис указала на стеклянную витрину. — К сожалению, это все, что осталось у нас от Лавинии Делрой.

Тон Мейвис был дружелюбным, но глаза опасливо прищурены. Бриджит рассматривала набитых соломой кукол из черной мешковины с пуговицами вместо глаз.

— Интересно.

— Эти куклы использовались Лавинией для колдовства. Она мастерила их сама. А вот это, — указала Мейвис, — один из ее мешочков для трав. Многие из этих трав мы и сейчас используем, их можно купить в магазинах. — Тут Мейвис запнулась и заговорила о другом:

— А если ты хорошенько посмотришь на чердаке в доме твоей бабушки, то найдешь настоящие сокровища. Я просила ее принести в библиотеку бумаги семьи, но она говорит, что не может доверить их Бенчли. Честно сказать, я бы тоже никогда не доверила свои документы твоей бабушке, и у меня есть на то причины даже более веские, чем у нее. Однако около месяца назад, я сказала ей: «Джинни, почему мы не можем зарыть топор войны? Мы теперь стали старыми. Ни у одной из нас нет настоящего мужа. Ни у одной из нас нет детей — хотя у тебя есть внучки. Надо, чтобы в Биг-Свэмпе не пропала память о нас». И тогда Джинни сказала мне, что у нее есть дневники мисс Мариссы и Лавинии, а также альбомы со старыми фотографиями. Она сказала, что они спрятаны в старом котле на чердаке. Еще она сказала, что у нее есть много платьев времен Гражданской войны. Теперь такие платья стоят целое состояние, и многие музеи хотят их иметь, но… но дело в том, что Джинни никогда ничего не даст Бенчли!

Бриджит начала думать, что Гарт не напрасно посоветовал повидать Мейвис Бенчли. Она говорила так, будто знает множество вещей, неизвестных Бриджит.

— Джинни случайно не упомянула, что Гарт Казинс был моим мужем? — неожиданно спросила Мейвис.

Сзади раздалось противное хихиканье Дермотта, и Бриджит очень захотелось повернуться и пнуть его посильнее.

— Вашим мужем?!

— Мы живем раздельно, но мы не разведены. Конечно, я бы не стала говорить, что твоя бабушка украла его из моей постели, — объяснила Мейвис, и в ее голосе зазвучала сталь. — Но едва мы с Гартом расстались, как Джинни начала с ним встречаться.

— И давно это случилось?

— Лет сорок назад. Чуть позже, чем умер ее муж, но раньше, чем твоя мама вышла за ее сына. В то время у Джинни не было денег, чтобы платить налоги. Ее никчемный сын вряд ли собирался ей помогать. Вот она и пошла к Гарту, чтобы заложить часть фамильных драгоценностей, оставшихся после войны, а потом…

— О, — перебила Бриджит, даже не сообразив, что говорит вслух, — Так значит, ваши проблемы совсем недавние?

Если «недавним» можно было считать то, что произошло сорок лет назад! Мейвис и Гарт, должно быть, не стали разводиться потому, что в таком маленьком городе это выставило бы Мейвис в плохом свете. Придется как следует поговорить с Джинни, подумала Бриджит. Ей все меньше и меньше нравилось, что бабуля послала ее в Биг-Свэмп, не рассказав всего.

Мейвис уставилась на нее.

— Ты что-то сказала?

— Я знаю, что семьи Хартли и Бенчли до сих пор спорят о границах своих владений.

— И о границах тоже.

— И еще говорят, что ваша семья отказалась укрыть Лавинию и Мариссу, из-за чего они и погибли в болоте.

Мейвис даже задохнулась от возмущения.

— Нет, это миф, придуманный Хартли! Конечно, их никто не приглашал, но если бы Лавиния и Марисса пришли к нам, мы укрыли бы их. Мы спорили о границах владений еще до войны, и у нас в семье считают, что женщины Хартли оказались слишком гордыми, чтобы просить помощи у Бенчли.

Бриджит поняла, что такой разговор ни к чему не приведет, и решила взять быка за рога.

— Гарт и Джинни говорят, что только вы могли бы держать зло на Джинни, и мне кажется, вы объяснили, из-за чего. И вот еще что. Мы с Дермоттом думаем, что вы могли бы из злости устроить появление привидений в доме моей бабушки.

Мэйвис инстинктивно вытянула вперед руки.

— Я? Устроить появление привидений? — Она укоризненно посмотрела на Бриджит. — Ну, тогда вы оба такие же сумасшедшие, как и все Хартли. Во владениях Джинни всегда было полно приведений. И не я их туда привела! Их вопли слышны издалека, и даже сам Закариа Уолш может вам это подтвердить!

— Но звуки — не привидения, — возразила Бриджит. — Дермотт узнал все эти крики. Они из фильма «Унесенные ветром».

Рот Мейвис открылся от неожиданности.

— Что, мисси?

Дермотт вмешался в разговор:

— И если есть аппаратура для воспроизведения звуков, то должны быть средства для показа изображений!

Мейвис вздохнула в точности так, как Гарт.

— Я понимаю, что вы мне не верите. Но моя семья живет здесь очень давно, и… ну, не знаю, как сказать… и Бенчли, и Хартли слышали эти звуки задолго до появления Интернета и кино. — Глядя то на Бриджит, то на Дермотта, Мейвис вдруг совершенно неожиданно спросила:

— Вы женаты?

Бриджит потеряла дар речи и даже не захотела повернуться, чтобы увидеть реакцию Дермотта.

— Ну… нет. Конечно, нет.

Мэйвис смотрела недоверчиво.

— Говорят, что вы знакомы друг с другом еще с детского сада, и ночь в мотеле вы провели в одной кровати. Возможно, вы живете в грехе, но я заговорила об этом, только чтобы объяснить вам — у вас нет ни малейшего шанса остаться вместе, пока вы не найдете настоящее кольцо Хартли. А до тех пор женщины Хартли прокляты, и это здесь знают все!

— Мне крайне неприятно говорить это вам, но у бабули есть… — Бриджит поискала подходящее слово, — кавалер.

— Такой, за которого она никогда не сможет выйти замуж, — чопорно ответила Мейвис.

— Почему же?

— Потому что, пока она не пожертвует «Библиотеке Бенчли» бумаги с чердака, я не дам развода Гарту. Когда вы вернетесь в дом Джинни, поищите те бумаги. Возможно, вы многое поймете и узнаете, где спрятано кольцо. — Она снова поглядела на Бриджит, потом на Дермотта и, будто желая быть более любезной, добавила:

— Удачи вам в поисках кольца. Если вы не хотите расстаться друг с другом, вам придется найти его.

Отобедав у Гарта, Бриджит и Дермотт решили не возвращаться в мотель, а попытаться провести еще одну ночь в Хартли-Хаусе. Борясь с дрожью в прохладе комнаты, Бриджит посмотрела на камин. Пока она принимала душ, Дермотт успел разжечь огонь, но теперь угольки уже догорали. Придется подбросить дрова, как только она закончит говорить по телефону.

— Бабуля Джинни еще не вернулась, мама?

— Нет, Бриджит. Ты звонишь уже четвертый раз за вечер. — Услышав мамин голос, Бриджит захотела оказаться дома. — Знаешь, дорогая, — продолжала Вив, — уже довольно поздно, так что бабушка, пожалуй, позвонит тебе завтра. — Бриджит глубоко вздохнула. Как могла ее старенькая бабуля за столь короткое время стать такой занятой в Нью-Йорке? Но не успела она ничего сказать, как мать добавила:

— Марли, Кэш и Эди пригласили ее на обед, чтобы папа и я могли бы…

— Побыть одни?

Вот как! Все, кроме нее, хорошо проводят время! Это чувство мучило ее всю жизнь. Марли и Эди были близнецами и всегда общались друг с другом. А у мамы был папа. Бриджит же часто чувствовала себя покинутой, и Дермотт был единственным, кто действительно спасал ее от гнетущего ощущения, что она лишняя для всех…

Ее мать, казалось, прочитала ее мысли:

— Как у тебя дела с твоим приятелем?

Сердце Бриджит затрепетало, и она поглядела на свою соблазнительную, почти прозрачную белую ночную сорочку, которую выбрала для сегодняшней ночи. Пусть Дермотт пока не собирается Ни говорить, ни спать с нею, но против такой сорочки он не сможет устоять. Бриджит надеялась, что он сможет уловить и возбуждающий аромат ее духов…

— Это долгая история, — пробормотала Бриджит.

Закончив разговор с мамой, она выключила телефон и поправила сорочку, искусно расположив узенькие бретельки и оттянув край шелковой ткани, чтобы лучше были видны выпуклости. Удостоверившись, что соски почти обнажены, и наклонив голову, она стала прислушиваться к шагам Дермотта на лестнице.

Казалось, он чем-то обеспокоен. Каким-то образом ей удалось избегать его весь день, хотя они почти все время находились рядом друг с другом. Лишь когда они искали звуковое и световое оборудование, Бриджит настояла, чтобы он искал в доме и осматривал тот конец двора, что был возле болота, а она собиралась прочесать лес. Они оба были совершенно уверены, что обнаружат оборудование и найдут разумное объяснение тому, что видели и слышали.

В течение нескольких часов Бриджит безуспешно бродила по темным зарослям. Когда же собралась бросить поиски и идти в дом, чтобы одеваться к обеду у Гарта, Дермотт крикнул ей, чтобы она скорее бежала к нему.

— Говорил же я тебе, — торжествующе объявил Дермотт, когда она поднялась на второй этаж и нашла его в одной из комнат для гостей.

Отодвинув занавеску, он показал Бриджит звуковое оборудование, управляемое с помощью таймеров.

— Бабушка пытается заставить всех поверить, что у нее в доме есть привидения? — заворчала Бриджит, не желая верить тому, что видит.

Но зачем бабуле Джинни устраивать шоу в своем собственном доме? Это не имеет смысла, подумала она, и тут Дермотт нажал кнопку. Звуки, которые так напугали их прошлой ночью, снова раздались во дворе.

— Если мы пойдем на звук, то найдем деревья, в которых скрыты громкоговорители, — предложил Дермотт, указывая в окно.

Так и было сделано.

Пока Дермотт нес в дом найденные в ветвях деревьев звуковые системы, Бриджит рассуждала вслух:

— Значит, все это — дело рук бабушки. Но как она могла пойти на такое? И, главное, зачем?

— Нам придется спросить ее, — предложил Дермотт. — А если она установила звуковое оборудование, то она же приложила руку к световым эффектам. Я совершенно уверен в этом.

— Я тоже думаю, что лучше всего сейчас же позвонить ей, — согласилась Бриджит.

Как нарочно, в тот момент бабули не оказалось дома, и Бриджит пришлось переодеваться и отправляться к Гарту на обед. А чтобы Дермотт наконец-то понял, что может упустить в своей жизни, она надела самую соблазнительную одежду, какая нашлась у нее в сумке, — чулки в сеточку, туфельки на шпильках и облегающее мини-платье. Бриджит понятия не имела, как все это подействовало на Дермотта, потому что, когда она сошла по лестнице, он ничего не сказал, словно онемел.

Зато Гарт Казинс при виде нее по-джентельменски пришел в восторг. Они без умолку говорили во время всего обеда, хотя Бриджит решила ничего не рассказывать о том оборудовании, которое обнаружили они с Дермоттом. Она помогала Гарту готовить, а потом убирать со стола, так что наедине с Дермоттом провела совсем мало времени.

Вернувшись от Гарта, Бриджит и Дермотт занялись поисками бумаг на чердаке.

И вот теперь в ее распоряжении вся ночь…

Вздохнув, Бриджит наклонилась с бабушкиной перины через край кровати, взяла стопку пожелтевших документов себе на колени и откинулась на подушку. Она уже успела прочитать дневники Лавинии и Мариссы. Мейвис Бенчли оказалась права. Бумаги были старыми, готовыми рассыпаться в прах, и место им было если и не в «Библиотеке Бенчли», то, во всяком случае, в музее. Об этом тоже надо будет поговорить с бабулей. Медленно перебирала Бриджит старые письма, фотографии и рисунки, желая найти намек на то, где скрыто кольцо Хартли. Потом она положила часть бумаг на пол, оставив у себя фотографии. Они были сделаны в разное время и разными способами, иногда совсем не такими, какие используются теперь. Некоторые снимки относились к сороковым годам двадцатого века. Бриджит, приглядевшись, узнавала места и людей.

— Бабуля, — прошептала она, и ее лицо смягчилось, когда она увидела бабушку. На снимке ей было лет двадцать, и она была в открытом купальнике. — А вот и дом. — Глядя на Хартли-Хаус, она почувствовала, как странно замирает ее дыхание. Забавно, думала Бриджит, дома стареют подобно людям. На снимке дом было трудно узнать. Все вокруг было очень ухожено, дорога из ракушек выровнена, плодовые деревья аккуратно подрезаны. Круговая подъездная дорожка не заросла кустами, как теперь, и в центре бил фонтан. Бриджит захотелось узнать, что случилось с этим фонтаном, и было ли здесь так же красиво и до Гражданской войны. — А вот и Джаспер.

Бабуля говорила, что он — вылитый Форрест Хартли. На отца Бриджит стоило посмотреть. Он и в самом деле был красавцем. На снимке он стоял рядом с темной лошадью, одетый в обтягивающие брюки для верховой езды, и широко улыбался, держа бутылку виски в одной руке и дымящую сигару в другой.

Ее сердце внезапно дрогнуло.

Теперь у нее в руках была не фотография, а миниатюра, исполненная маслом, вставленная в тонкую рамку.

— Это, должно быть, Форрест.

Бабуля права. Как и у Джаспера, у Форреста были буйные белокурые волосы и дьявольские темные глаза. Судя по фляге, висящей у него на боку, он знал толк в выпивке, как, видимо, и все мужчины Хартли.

Бриджит начала быстрее перебирать бумаги в поисках портрета Лавинии.

И вздрогнула. В дверном проеме был Дермотт. Он уже успел снять рубашку и стоял, будто хвастаясь своим загаром, одной рукой опираясь на дверь. Его поношенные синие джинсы, который он надел, чтобы идти к Гарту, сидели низко на его бедрах. И когда она увидела его обнаженный живот, ей захотелось поцеловать его. А когда Дермотт бесшумно пошел к кровати, дрожь охватила Бриджит, но эта дрожь возникла совсем не потому, что в доме обитали привидения…

Она ждала его весь вечер, но никогда не позволит ему узнать об этом. Зевнув, Бриджит поглядела на фотографии, разложенные у нее на коленях, будто слишком заинтересовавшись ими, чтобы уделить Дермотту хоть частицу своего внимания. Только когда он остановился в ногах кровати, пытаясь выглядеть таким же безразличным и скучающим, как старался выглядеть весь день, Бриджит подняла на него глаза.

— А вот и ты, — пробормотала она, посчитав необходимым немного переместиться на покрывале, чтобы Дермотту было лучше видно, какие у нее длинные ноги. — Я уже думала, что ты ушел спать куда-нибудь.

Эти слова она постаралась произнести как можно более равнодушно.

Но Дермотт глядел на нее во все глаза, и казалось, что о сне он и не помышлял. Бриджит видела, как желание разгорается у него в глазах, и от этого ее возбуждение начало нарастать неожиданно для нее самой. Она даже была удивлена, почувствовав, как напряглись ее соски.

Продолжая дразнить Дермотта, Бриджит потянулась, медленно спустила ноги с кровати, встала и направилась к камину. Чувствуя, что Дермотт не отрывает глаз от ее обнаженной спины, она подавила улыбку. Грациозно изогнувшись, она взяла кочергу со стойки, пошевелила дрова и положила кочергу на место.

Потом медленно повернулась.

И испуганно расширила глаза, потому что неожиданно оказалась лицом к лицу с Дермоттом. Она не слышала, как он пересек комнату, и вот теперь он стоял перед нею. Она не собиралась спрашивать, где Дермотт будет спать сегодня вечером, поэтому только подняла бровь и улыбнулась. Глаза Дермотта сияли ярче огня в камине.

— Ты должен посмотреть фотографии, — заявила Бриджит. — Там есть еще маленький портрет. Все это очень интересно.

Но Дермотт не стал смотреть фотографии. Его жадный взгляд перемещался вниз по ее ночной рубашке, и он облизал губы, будто они внезапно пересохли. Бриджит скрестила руки на животе, стараясь всем своим видом выразить отчаянную скуку.

— Я не нашла портрета Лавинии, а как выглядела Марисса, мы уже знаем. Зато я нашла портрет Форреста. И фотографию моего отца.

Говоря это, Бриджит следила, как ускоряется дыхание Дермотта. Его взгляд был теперь прикован к ее ногам. И не надо быть психологом, чтобы понять, что происходило с Дермоттом, когда он уставился в огонь у нее за спиной. Без сомнения, его сердце уже билось в бешеном ритме, кровь кипела, и ему хотелось увлечь Бриджит в постель. Но вот решится ли он?

Когда он заговорил, его голос прозвучал хрипло.

— Огонь гаснет. Подвинься, я брошу еще полено. — Его глаза нашли ее. — Тебе не холодно?

— Немного.

— Мне тоже так показалось, — сказал он рассеянно, наклонился, поймал подол ее коротенькой рубашки и приподнял его, глядя на белый крошечный треугольник шелковых трусиков. Потом Дермотт потянул их вниз.

И, когда трусики упали на пол, Бриджит удовлетворенно улыбнулась.

— Дело сделано, — прошептала она.

Ну почему ей пришлось ждать этого момента целый день?