"Схема полной занятости" - читать интересную книгу автора (Миллз Магнус)2Честь разгрузки нашего транспортного средства в конечном итоге выпала Кевину Дженнингсу. Он объявился как гром среди ясного неба верхом на вильчатом погрузчике одновременно с Уоттсом, который возник на лестнице. Оба опоздали на пятнадцать минут, но относительно друг друга были пунктуальны. Уоттс зашел к себе в контору и закрыл дверь, но не на защелку, и дверь медленно открылась снова – дюймов на шесть. Кевин же направился к нам прямиком. – Так-так, что у нас тут? – вопросил он, въезжая в фургон и подсовывая рога под груженый поддон. – Двадцать четыре средних, – ответил я. – У меня в накладной столько же. – Он поднял груз и вывез его на свет. – Четырежды шесть – двадцать четыре. Ну, все правильно. – Одну минуточку! – Из конторы неожиданно вынырнул Уоттс и надвинулся на нас. – Дайте-ка поглядеть на этикетки. Кевин, Джордж и я стояли и смотрели, как он обходит штабель ящиков, вглядываясь в каждый по очереди. Потом он вгляделся в меня: – Что это такое? – Должны быть правые задние мигалки. – Должны быть, – произнес он. – Но это не они. Судя по этикеткам, все они – задние левые. – А есть разница? – Конечно, есть. Они мигают по-разному. Кто вас загружал? – Э-э… а в путевом листе кто написан? – Имя неразборчиво. Как обычно. – А, ну да, – сказал я, поглядев на Джорджа. – Сейчас… э-э… Мартин, да? – Нет, – ответил Джордж. – Крис, мне кажется. – Или другой Крис, наверное. – Да, возможно. Или, может… – Ладно, ладно! – перебил Уоттс. – За это смертная казнь не полагается. Вешать никого не будут. Но уже второй раз за последние две недели нам с «Долгого плеса» поступают не те ящики. На прошлой неделе были передние левые мигалки. – Они тоже мигают по-разному? – спросил я. – Нет, – ответил он, и не моргая уставился на меня. – К счастью, нет. Трудно сказать, насколько всерьез Уоттс относился к своей работе, но мне он вопросов больше не задавал, да и я ему тоже нет. Тут зазвонил городской телефон. – Ладненько, – сказал Уоттс, бросив взгляд на Кевина. – Пометь их и определи на место. Похоже, мне с этой публикой придется серьезно поговорить, чтоб у них мыслишки немного зашевелились. – О чем это он? Мигают по-разному? – спросил Джордж, едва Уоттс скрылся в конторе. – О, не обращайте на него внимания, – ответил Кевин. – Ему просто заняться больше нечем, вот и все. Из кармана он вытащил огрызок воскового желтого карандаша и пометил каждый ящик буквами ЛЗ. И проставил сегодняшнее число. Потом уселся на свой погрузчик и поволок груз в складские глубины. А немного погодя вынырнул снова – с полноформатным ящиком. – Это для «Блэквелла»? – спросил я. – Ну. Роликовые Направляющие. Четыре Дюжины. – Ах, вот что я люблю в этой работе, – заметил Джордж. – Разнообразие. – Для «Веселого парка» что-нибудь есть? – Сегодня нет, – ответил Кевин. – Очень кстати, – сказал я. Но я поторопился, потому что в следующий же миг из своего укрытия показался Уоттс. – Одну минуточку, – сказал он, подходя к нам. – Похоже, у нас для вас еше кое-что будет. Мне только что позвонил Боб Литтл из «Долгого плеса». «Веселый парк» попросил у него ручную тележку с поддоном. У него ничего свободного нет, поэтому он спросил, не можем ли мы выделить одну свою. – Надеюсь, вы сказали ему нет? – Вообще-то не сказал, – ответил Уоттс. – У нас на заднем дворе одна простаивает, не так ли, Кевин? – Ну, – поступил ответ. – Хотя ею давненько не пользовались. – Это ничего, – сказал Уоттс. – Там, наверное, только подмазать чуть-чуть. Сгоняй-ка за ней, а? – Иду. Кевин побрел на мрачные задворки здания, а я повернулся к Уоттсу. – Это значит, что мы должны заехать в «Веселый парк»? – Конечно, вы должны заехать в «Веселый парк», – объявил он, извлекая из кармана рейсовое расписание и отыскивая нужную страницу. – Да, это ваш последний пункт. – А мы надеялись его сегодня совсем пропустить, – сказал я. – Совсем пропустить? – Потому что всю неделю туда ничего не возили. – И ничего там не забирали, – добавил Джордж. – Последний отрезок мы ездили порожняком. Краем глаза я заметил какое-то движение, и в тот же миг сообразил, что к нам присоединился Хоскинс. Все утро он провел на погрузочном дворе и теперь был облачен в полный комплект, включая черное пальто и черную фуражку с высокой тульей. Уоттс же был по инструкции одет в черную куртку для ношения в помещении. Ощущая взаимную поддержку, начальники с очевидным недоверием воззрились на меня. – Сколько ты уже в Схеме? – спросил Уоттс. – Лет пять, – ответил я. – Ну так вот, – сказал он. – Тебе отлично должно быть известно, что нельзя пропускать пункты заезда лишь потому, что тебе этого хочется. – Но я подумал: может, кто-нибудь подпишет нам карточку, раз все спокойно. – Кого ты имеешь в виду под «кем-нибудь»? – Да фиг знает. – Например, мистера Гослинга? – Нет, разумеется, нет. – А кого тогда? – По обстоятельствам. Повисло долгое молчание: Уоттс стоял, медленно и сокрушенно покачивая головой, словно ему напомнили о некой древней невыносимой трагедии. Хоскинс тем временем как-то отвернулся – очевидно, лишь для того, чтобы со скорбной миной оглядеть погрузочный двор. – Послушай, – наконец изрек Уоттс. – В «Веселом парке» нужна тележка с поддоном, а вы единственные едете сейчас отсюда туда. Если вам сегодня хотелось свернуться раньше, об этом можно забыть. – Ну ладно. – Я пожал плечами. – Но попытаться стоило, правда? – Но не с нами, – ответил Хоскинс, прервав наконец властное молчание. – Совершенно определенно не с нами. И без дальнейших разговоров парочка подчеркнуто медленно зашагала в свою берлогу. Хоскинс скрылся внутри первым, за ним – Уоттс: перед тем, как закрыть дверь, он окинул нас последним значительным взглядом. – Иногда им кажется, что они лучше всех, да? – пробурчал Джордж. – Ну, – согласился я. – А когда им самим что-нибудь нужно, они, конечно, паиньки. Последние слова утонули в кошмарном визге, донесшемся изнутри. Кевин возвращался с лишней тележкой. – Весело им будет с ней в «Парке», – сказал он. – Похоже, ею год не пользовались. – А зачем им вообще тележка? – спросил я. – У них же много погрузчиков. – А вдруг авария? – объяснил Кевин. – Всем разослали циркуляр, где говорится, что в каждом депо должна быть по меньшей мере одна ручная тележка, на всякий случай. – На случай чего? – Про это не сказано. – Ладно, – ответил я. – Раз надо, значит, надо. Расписываться нужно? – Лучше распишись. А то официально она никуда не поедет. Поэтому я подписал Кевину накладную, мы загрузили тележку в фургон, закрепили ее и задвинули дверь. Через минуту мы с Джорджем уже выезжали из «Ватного города», и в нас кипело раздражение. Вмешательство Уоттса эффективно преобразовало приятную дневную прогулку в гонку на время, и что хуже всего – этого так легко было избежать. В «Веселом парке», совершенно очевидно, никакой срочности в тележке не наблюдалось. Когда позвонил Боб Литтл, Уоттсу требовалось всего лишь отбрехнуться от него до следующего дня, а то и до следующей недели. Вот надо было вместо этого навязывать тележку нам, да еще и сразу, чтобы все наши тщательно разработанные планы пошли коту под хвост. С самого обеда мы взяли приятный темп – загружали нас не быстро, и с Кевином мило поболтали. Потом мы собирались неспешно заехать в «Блэквелл» – как раз к чаю. А эта непредусмотренная задержка из-за ручной тележки с поддоном теперь означала, что весь день нам придется носиться как подпаленным, лишь бы все успеть по графику! – Типично, – сказал я, когда, миновав проходную, мы прибавили газу. – Как это паскудно типично! – Не забывай, мне еще с Осгудом переговорить надо, – сказал Джордж. – Так быстрее давай. Долго околачиваться мы там не сможем, если хотим все закончить вовремя, правда? Он, видимо, хотел как-то возмутиться, но вместо этого замолчал и уставился на одинокий тортик, по-прежнему лежавший на приборной доске. Так и начался у нас последний пробег к депо «Блэквелл». Мне очень не хотелось опаздывать, раз это не планировалось, поэтому я гнал несчастный «УниФур» через полдюжины янтарных огней и на Кольцевую. Оттуда – на запад, в потоке машин, который, по счастью, оказался довольно редким. К тому моменту, как мы снова проехали мимо «Пекарни Сандро», уже закрытой, сбившийся график более-менее восстановился, хотя все равно приходилось жать на газ, примерно как и прежде. – Никакой мощи у этих штуковин! – пожаловался я, перекрикивая вой агонизирующего двигателя. – Вторая скорость слишком маленькая, а третья – слишком большая! – И слишком шумные! – крикнул Джордж. – Чего?! Когда мы наконец прибыли в «Блэквелл», настроение у меня немного поднялось, и я притормозил в углу погрузочной площадки, чтобы Джордж со своим тортиком выпрыгнул. На рампе Лен разговаривал с Биллом Харпером. Похоже, они только закончили грузить фургон Билла. Задним ходом я пристроился в очередь за ним, и тут заметил, что у него на откидном сиденье расположился какойто тип и что-то строчит в блокноте. Кинул на меня взгляд, когда я вылез из кабины и направился к ступенькам, но писать не перестал. Я подошел к Биллу – Лен куда-то пока испарился. – Здорово, старина, – сказал я. – Кто это у тебя в кабине? – Да это новый парень, учится, – ответил Билл. – Решил все досконально изучить, все повороты и названия депо записывает. Я ему говорю: через неделю у тебя все от зубов отскакивать будет все равно, а он не слушает. – Ну так и пусть тогда пишет. – Ага. – А где он будет располагаться? – В «Долгом плесе». – Повезло. – Нам всем повезло. – Да, – согласился я. – Повезло нам всем. Билл улыбнулся и посмотрел на контору: – Ну да. Ладно, мне пора. Осгуд выглядывает. Это Джордж там с ним? – Ну. Пошел на поклон. – Тортики? – Что ж еще? Билл ушел, а я откатил дверь и посмотрел на одинокий ящик, который мы привезли из «Ватного города». Тут мне пришло в голову: Лен, должно быть, забыл, что у меня для него кое-что есть. Я уже собирался было подняться наверх и поискать его, когда на рампу вальяжной походочкой вышел Гослинг. – Что-то случилось? – спросил он. – Ну, – ответил я, – мне бы не помешало тут порасторопнее, да только Лена нигде не видать. – На него не похоже, – заметил Гослинг. – Обычно он весьма добросовестен и спор в разгрузке фургонов. Что ты нам привез? – Один полноформат. – Я тебе так скажу, – сказал он. – Я разгружу тебя сам. Немного практики не повредит. В нескольких ярдах от нас стоял вильчатый погрузчик, и едва Гослинг на него взгромоздился и включил питание, я понял, что он имел в виду под практикой. Очевидно, на такой технике он действительно очень давно не работал – несомненно, Лен установил жесткую монополию на грузовую рампу. Я быстренько отскочил в сторону – погрузчик ринулся было прямо на меня, но опять остановился. – Дроссель скачет, – объявил Гослинг, снова двинувшись вперед. На этот раз машина оказалась послушнее. Я посмотрел, как тщательно он маневрирует, заходя нашему «УниФуру» в корму и заезжая внутрь. Потом мотор снова заглох. Через несколько секунд Гослинг вышел из фургона пешком. – Что случилось? – спросил я. – Аккумулятор сел. – Вилы воткнули? – Точно и безошибочно. – Вы что делаете, а? – раздался рев с другого конца рампы. Это Лен возвращался верхом на другом погрузчике. Около нас он резко затормозил, и лицо у него было мрачнее тучи. – Это что вы там делаете?! Magnus Mills Схема Полной Занятости | 233 – Я просто разгружал этот фургон, – ответил Гослинг. – Поскольку ты куда-то подевался. – Вот не надо мне этого, а? – рявкнул Лен. – Я за другим погрузчиком ходил. У этого аккумулятор барахлит. – Да, это я уже понял. – А вы что, сигнальную лампочку не видели? – Не видел. Извини. За диалогом интересно было наблюдать, поскольку считалось, что Лен – подчиненный Гослинга, а не наоборот. Начальник извиняется за свои действия, а складской рабочий сидит на погрузчике и орет. В других депо – дело неслыханное. Гослинга жалко – он хотел как лучше. В то же время, я свято верил, что, если все идет гладко, начальству лезть нечего. Сегодня мне уже пришлось смириться со вмешательством Уоттса в вопрос о тележке с поддоном, а теперь вот это. У Лена все явно было под контролем, пока не возник Гослинг и не вставил палку в колеса. В результате я застряну в «Блэквелле» еще на полчаса, пока они тут со всем не разберутся. Заглохший вильчатый погрузчик никак не сдвинуть с места, если нет питания, поэтому с крайним отвращением на физиономии Лен отправился в мастерские за механиком. Тем временем после переговоров с Осгудом вернулся Джордж, с первого взгляда оценил ситуацию и все понял. – Приду через минуту, – сказал он и направился к лестнице в столовую. Пока вся эта фигня происходила, я заметил, что Гослинг время от времени поглядывает на контору. Он что, ждет поддержки Осгуда или просто надеется, что коллега-начальник не заметит его унижения? Ибо это вполне определенно было унижением. Когда Лен, наконец, вернулся с механиком Бобом Смитом, на Гослинга ни тот, ни другой даже не взглянули. Тот лишь стоял и смотрел, как Боб снимает кожух и осматривает аккумулятор. Затем прозвучал вердикт. – Сел невосстановимо, – объявил Боб. – Придется ставить новый. Это означало путешествие на склад. Гослинг подписал необходимую накладную, и Боб побрел прочь, сокрушенно качая головой и вопрошая, неужто люди тут считают, что ему больше заняться нечем, только и дел, что подъемники ремонтировать. Дверь с лестницы распахнулась, и спиной вперед показался Джордж. В руках у него был поднос с пятью чашками. – Чай подан! – возгласил он. – Боб, тебе я тоже взял! Оставлю на лесенке. Надо признать – у Джорджа такие штуки очень хорошо получались. Чуткий малый, что там: то, как он вынес всем по чашке чаю, само по себе – урок дипломатии. Сначала подошел к Лену, и тот принял у него посуду с тихой благосклонностью, будучи проинформирован, что две ложечки сахару, конечно, уже там. Затем Джордж поставил поднос и только затем приблизился к Гослингу, который с убитым видом озирал погрузочную рампу. – Пожалуйста, мистер Гослинг. Вы же, наверное, тоже не откажетесь. Покупать чай начальству у нас не принято, и Гослинг определенно не рассчитывал на такой жест. И тем не менее, когда чашку ему предложили, он выказал пристойное изумление и благодарность. – Спасибо, Джордж, – сказал он. – Это очень любезно. |
||
|