"Мой пылкий граф" - читать интересную книгу автора (Гордон Люси)ГЛАВА ВОСЬМАЯ— Скажи мне, что это не сон! Ты действительно здесь! — Я здесь! Я здесь! Обними меня! — Селина смеялась и плакала одновременно. Лео изо всех сил сжал Селину и покрыл поцелуями ее лицо. — Я так часто представлял, как ты идешь по этой дороге, но это всегда был лишь солнечный блик. — Но не сейчас. Ах, Лео, ты действительно рад меня видеть? Внезапно он потерял дар речи. Рад ли он видеть ее? Ком в горле не давал ему говорить. — Ты плачешь, — удивилась Селина. — Конечно, нет! Только слабаки плачут, — пошутил Лео, вспомнив ее собственные слова. Но у него были влажные глаза, и он не сделал попытки утереть слезы. Засунув одну сумку под мышку и взяв вторую в руку, он обнял Селину свободной рукой и они пошли к дому. — У тебя гости? — спросила Сплина, заметив в окнах чьи-то лица. — Нет, это… — Лео едва не сказал «слуги», — две племянницы Джины, — объяснил он. Когда возникала необходимость в дополнительных работниках, он просил Джину привести кого-нибудь из ее многочисленных родственников. В дверях их встретила улыбающаяся Джина, сообщившая, что для «синьорины» приготавливают комнату, а освежительные напитки и еда уже на пути из кухни. Джина удалилась, и Лео обнял Селину. Он не стал целовать ее, просто прижал к себе и уперся подбородком ей в голову. — Почему она приготавливает комнату для меня? — удивилась Селина. — Джина увидела, как ты поднимаешься по холму, и, когда я… когда мы… я думаю, что все уже знают о нас. У нее вертелся на языке вопрос, что он имеет в виду, говоря «все о нас», но она промолчала — сейчас ничего не имело значения, кроме теплой радости, которую она испытывала от близости Лео. В этой стране, где все казалось ей странным и люди говорили на непонятном языке, у нее возникло ощущение, что она вернулась домой. — Почему ты не взяла такси? Тебя бы довезли до самой двери. — Я не знала, как сказать твой адрес. Мне удалось найти автобус с надписью «Моренца», но я не знала, что билет надо покупать в кондитерской. Поэтому пока я покупала его, автобус ушел. Что ты смеешься? Лео поспешно подавил смешок. — Прости, carissima, я не смог удержаться! Действительно, мы в Италии немного сумасшедшие — покупаем билеты на автобус в кондитерской. — А что вы делаете, если кондитерские закрыты? — Ходим пешком. Селина засмеялась. — Поэтому я дождалась следующего автобуса. Ты рассказал о своем доме, и я легко узнала его. — Но почему ты не позвонила, чтобы я встретил тебя? — Ну… понимаешь… Всю дорогу Селину мучила мысль, что она не нужна Лео. Она позвонит и услышит в его голосе неловкость. А если он звонил в Техас, чтобы попросить ее не разыскивать его… Она дала себе слово, что, как только самолет приземлится, она немедленно вернется домой. Или позвонит Лео. Или сделает еще что-нибудь… Но ей вспомнились слова Бартона… нет, никто из членов семьи Гейтс никогда не пасовал перед трудностями. Хотя она ничего не знала о своей семье, эта мысль помогла ей. Автобус доставил ее к утиному пруду в Моренце, откуда был виден дом на вершине холма. Неподалеку старое такси ожидало клиентов, и Селина могла бы просто указать водителю на дом, но у нее не хватило решимости: возможно, вскоре ей, отвергнутой, придется возвращаться тем же путем. Поэтому, едва не падая от усталости, она прошла пешком последнюю милю. Знакомая и невыразимо дорогая фигура буквально слетела ей навстречу и, рыдая от радости, прижала к сердцу. И тогда она узнала то, что хотела знать. Он повел ее в комнату, приготовленную для нее горничными. Поднимаясь наверх, она рассматривала дом с толстыми каменными стенами. Он был таким, каким Лео описал его, только гораздо больше. Ее комната с полированным деревянным полом оказалась очень просторной. Никогда в жизни Селина не видела такой огромной кровати с ореховым изголовьем, покрытым резьбой. Чтобы сохранить прохладу, на окнах были тяжелые деревянные ставни, и, когда Джина открыла их, Селина вышла на крошечный балкон. Она увидела долину и сельский пейзаж изумительной красоты. Цепь холмов, покрытых соснами, уходила за горизонт, где оттенки зеленого и голубого постепенно бледнели в туманной дали. Был теплый вечер, и они ужинали на воздухе, наслаждаясь закатом. Джина подала суп из креветок, мидий, лука, чеснока и помидоров. — Я вернулась и обнаружила, что Бартон вне себя. Он оставил твое сообщение Поли, который «забыл» о нем. — Но мое неотразимое обаяние неумолимо влекло тебя? — отважился спросить Лео. — Я приехала, чтобы посмотреть родео в Гроссетто, — твердо сказала Селина. — Вот и все. — Не ради меня? — Не ради тебя, не обольщайся! — Да, мэм. — И перестань ухмыляться! — Я не ухмыляюсь! — Нет, ухмыляешься! Как кот, который слизал сливки. То, что я объехала полмира, чтобы найти тебя, ничего не значит. Ты понял? — Конечно! И то, что последние две недели я сходил с ума, заходя на сайты, чтобы опередить тебя на один шаг, тоже ничего не значит. — Вот и прекрасно! — Замечательно! Они замолчали. — Ты опять это сделал, — сказала Селина. — Когда я приехала, ты назвал меня carissima, но ты не объяснил, что это означает. — По-итальянски сага — «дорогая», — ответил Лео. — Когда ты добавляешь issima, ты подчеркиваешь, что это высшая степень того, что ты хочешь сказать. Она молча смотрела на него. — Теперь ты понимаешь, — продолжал он, беря ее за руку, — что, когда мужчина называет женщину carissima… Внезапно ему стало трудно говорить. Он не раз произносил это слово, не вкладывая в него особого значения. Сейчас все по-другому, но слово уже было опошлено частым употреблением. — Это означает, что она не только очень дорога ему, — Лео собрался с духом, — но… Он умолк, так как вернулась Джина, чтобы унести тарелки. Улыбнувшись, Лео смирился — у него еще будет время, чтобы сказать все, что он хочет. Пиршество завершилось тосканским тортом с медом и орехами. К концу ужина у Селины слипались глаза. Наконец, Лео взял ее за руку и повел наверх. У ее двери он остановился. — Спокойной ночи, — тихо сказал он, — carissima. — Спокойной ночи. Он поцеловал ее в щеку и ушел. Почти всю ночь Лео бодрствовал. Сознание того, что Селина спит в соседней комнате, вызывало у него чувство человека, хранящего в своем доме сокровище. Оно принадлежит ему, и он будет владеть им, даже если ради этого потребуется сразиться со всем миром. Проснувшись на рассвете, Лео подошел к окну, открыл ставни и вышел на балкон. Ему хотелось еще раз взглянуть на дорогу, ведущую к деревне. Тень в соседнем окне привлекла его внимание. Селина смотрела на долину. У нее было спокойное, отрешенное лицо. Почувствовав его взгляд, она подняла голову и, мимолетно улыбнувшись ему, вновь устремила взгляд на долину. И Лео понял. Накинув халат, он тихо вышел и, войдя в ее комнату, подошел к Селине сзади и осторожно положил руки ей на плечи. Селина прижала к себе его руки, и он держал ее в объятиях, испытывая такую глубокую удовлетворенность, какой ему никогда не приходилось чувствовать. Внизу нежное свечение, сначала слабое, затем более яркое постепенно заполняло долину. Волшебный, неземной свет сиял всего несколько благословенных минут. Затем он изменился, стал резче и прозаичнее; день начался, осталось только воспоминание об исчезнувшем чуде. Тихий вздох вырвался у Селины, такой тихий, что Лео не услышал, а почувствовал его. — Мое желание сбылось, — сказала она. — С тех пор, как ты рассказал мне об этом свете, я мечтала увидеть его. — Ну, и как тебе? — Он так же красив, как ты говорил. Это самое прекрасное зрелище, которое мне когда-либо приходилось видеть. Лео нежно увлек ее в комнату и отнес на кровать. Он мечтал об этом всю ночь. Лео часто представлял себе, как он познакомит Селину с Пери. Лошадь была готова для продажи уже несколько месяцев назад, но ее элегантность и горячий задор заставляли его дожидаться подходящего владельца. Им оказалась Селина. Предчувствие не обмануло его, когда он увидел, что они полюбили друг друга с первого взгляда. К этому времени Лео решил, что он уже понимает кое-что в любви с первого взгляда. Он подумывал о том, что Пери будет его свадебным подарком Селине. Мысль о браке больше не пугала его. Целыми днями они разъезжали по его полям и виноградникам, а ночи проводили в объятиях друг друга. — Останься здесь, — однажды сказал Лео, когда они лежали, обессилевшие после жгучих любовных ласк. — Не покидай меня. Опираясь на локоть, Селина приподнялась и посмотрела ему в лицо. Ставни были открыты, и лунный свет наполнял комнату, бросая тень в ложбинку между ее грудей. — Ты моя carissima, — сказал Лео, — ты дороже мне всего на свете. Ты моя любовь, моя возлюбленная, единственная женщина, которая для меня существует. Через неделю они отправились в Маремму, область на юге Тосканы близ побережья, известную как «Дикий Запад Тосканы», так как здесь занимались разведением крупного рогатого скота и до сих пор использовали традиционные навыки и умения ковбоев. Каждый год в этих местах проводилось родео, которое состояло из торжественного проезда по улицам близлежащего городка Гроссетто и представления, длившегося один день. Лео повез Селину в город, чтобы познакомить ее с организаторами, которым он описал ее достижения в самых восторженных выражениях. Потом Селина преподнесла ему сюрприз. Всю дорогу до Гроссетто она не расставалась с большим листом бумаги, отказываясь показать его Лео. Оказалось, что это его фотография, на которой он был запечатлен верхом на быке. — Я знаю одного парня, который фотографирует все, что видит, — объяснила она, — включая участников родео, которым не удалось выиграть. Я нашла его, и у него оказалась твоя фотография. Ты хорошо получился, правда? Снимок был великолепен. Одна рука Лео была поднята высоко вверх, подбородок упрямо вздернут, на лице широкая, радостная, победоносная улыбка. Один из организаторов с уважением посмотрел на фотографию и почтительно кашлянул: — Может быть, синьор, на нашем родео вы продемонстрируете езду на быке? — Не думаю, — поспешно ответил Лео, — для этого в Техасе существуют особые быки, их разводят именно за их свирепость. Лео потребовалось десять минут, чтобы избавиться от этого человека, и все это время Селина корчилась от смеха. — Я сказал ему, что ты продемонстрируешь им «бочечные» скачки, — заявил Лео, когда им, наконец, удалось спастись. — Чудесно, только это будет уже не то, если ты не обуздаешь быка! — Сгинь! Никогда прежде семья Лео не совершала такого путешествия. В этом году, однако, они решили приехать в полном составе, так как им уже стало известно, что Лео, любитель дам с пышными формами, пал жертвой худой как щепка и огненно-рыжей женщины. Зная, что эти планы уже приводятся в исполнение, Лео понимал, что грядет час расплаты, ему предстоит признаться Селине в своем предосудительном богатстве и шокирующем титуле. Интересно, что именно вызовет у нее больший ужас? Пока он пытался придумать, как приступить к делу, события опередили его. Однажды утром Селина, разыскивая его, зашла в кабинет. — Лео, ты здесь? Она толкнула дверь, и та открылась. Лео там не было, но из коридора до нее донесся его голос, и она вошла в комнату, чтобы подождать. Несколько фотографий, лежащих на столе, привлекли ее внимание, и она не смогла преодолеть любопытство. То, что она увидела, заставило ее сначала нахмуриться, а потом изумиться. Это были свадебные фотографии брата Лео — Гвидо. Селина увидела невесту в роскошном платье из белого атласа и кружев и обаятельного жениха с насмешливым выражением лица. Рядом с ними стоял Лео в одежде, которую она никогда не видела на нем раньше. Он был одет с иголочки, расфуфырен в пух и прах. И даже в цилиндре! Ну и что? Все принаряжаются на свадьбу. Но то, что было на заднем плане, не поддавалось объяснению. Канделябры, картины старых мастеров, зеркала в позолоченных рамах. Одежда, взятая напрокат, не сидит идеально. И у всех этих людей ужасающая уверенность, которую дают деньги и положение. Селина почувствовала, как нечто похожее на испуг зарождается в глубинах ее существа. — Они только что приехали! В дверях стоял Лео, от его улыбки можно было забыть все на свете. — Позволь познакомить тебя с моей семьей. — Он подошел к столу и начал перебирать фотографии. — Вот мой брат Гвидо и Далей. Эти две живописные персоны — ее отец и брат, и я не буду страдать, если никогда не увижу их. Здесь мой двоюродный брат Марк со своей невестой Хэрриет. А эта пара — мой дядя Франческо и его жена Лиза. — Что это за место? Ты взял напрокат ратушу или что-то в этом роде? — Нет, — небрежно ответил Лео, — это дом дяди Франческо. — Дом? Он в нем живет? Ведь это настоящий дворец! Тон Лео стал еще небрежнее. — Думаю, это действительно дворец. Он называется Палаццо Кальвани. Это на Большом канале в Венеции. — Твой дядя живет во дворце? Он что, член королевской семьи? — О нет, гораздо скромнее. Он всего лишь граф. — Кто? Ты почему-то прошамкал последнее слово. — Он граф, — неохотно признался Лео. Селина в изумлении смотрела на него. — Ты состоишь в родстве с настоящим графом?! — Да, но я внебрачный родственник, — быстро проговорил он, словно приводил смягчающие обстоятельства совершенного преступления. — Но они знают тебя, не так ли? — упрекнула Селина. — Ты член семьи. Лео вздохнул и согласился. — Мой отец был братом дяди Франческо. Если бы его брак с моей матерью был признан законным, я был бы… э-э-э… наследником. Селина устремила на него испуганный взгляд. — Но он не был законным, — успокоил ее Лео, — поэтому я не наследник. Я всегда хотел иметь только эту ферму и вести жизнь, какую веду сейчас. Ты должна поверить мне, Селина! — Это почему же? — Потому что я никогда не обманывал тебя! — Но ты, черт подери, не сказал мне правды! — А ты разве рассказала мне всю свою жизнь? — Да. Лео понял, что попался. — Тебе не хватает логики. — Он поспешил изменить тактику. — Если бы я был бедным, как бы я познакомился с Бартоном и приехал погостить у него? — Ты сказал, что продал ему нескольких лошадей… И что же тебе в таком случае принадлежит? Эта деревня?.. А еще половина земель до Флоренции? — Гораздо больше, по правде говоря, — с несчастным видом признался Лео. — Ты мог бы купить все, что принадлежит Бартону, да? Он пожал плечами. — Не знаю, вероятно. — Я думала, ты простой деревенский парень, ты сам вынудил меня поверить в это. Но на самом деле ты… ты… магнат. — От потрясения Селина побледнела. — Лео, будь честен со мной хотя бы сейчас. Ты очень богат? Черт возьми, Селина, ты собираешься выйти за меня замуж только из-за денег? — Я вообще не собираюсь выходить за тебя замуж. Когда я говорила тебе, что миллионеры не настоящие люди… — Теперь ты знаешь, что ошибалась. — Черта с два я ошибалась! Ты доказал мне как раз обратное. Я даже не могла подумать, что ты так поступишь со мной! — Что же я сделал? — возопил Лео. — Скажите же мне кто-нибудь, что я сделал? — Ты притворялся, что ты одно, а на самом деле ты другое! Да! Притворялся! — проревел он. — Я не собирался рисковать! Я не хотел потерять тебя! Думаешь, я не знал? Знал. И пяти минут не прошло после нашей первой встречи, как я понял, что ты самая непредсказуемая, неразумная женщина, лишенная здравого смысла. Я боялся спугнуть тебя, поэтому играл по твоим правилам. Я даже не мог сказать тебе, что я… — Он едва удержался на краю пропасти. — Ну-ка говори, что ты сделал! — Я забыл, — солгал Лео, но, увидев устремленные на него глаза, решился. — Ну хорошо, фургон для лошади и твой дом на колесах… они были от меня. — Ты их купил? — И Джиперса тоже. Селина, страховые агенты просто посмеялись бы над тобой, ты сама это знаешь. Я нашел единственный способ, чтобы ты смогла вернуться на дорогу. Я надеялся, что ты не узнаешь или, во всяком случае, не будешь слишком злиться на меня. — Лео пристально смотрел на нее, едва осмеливаясь верить своим глазам. — Почему… ты смеешься? — Значит, — она задыхалась от смеха, — это ты оказался чудом, не Бартон? — Да, я. — Теперь я понимаю, почему ты буквально позеленел, когда я восхищалась Бартоном! — Я чуть не убил его! — признался Лео. — Я хотел сказать тебе правду, но не смог. Но я придумал способ. Мы поженимся, и оба фургона и Джиперс будут моим свадебным подарком. Все по-честному. Селина изумленно посмотрела на него. — Ты не шутишь? — Я представляю себе это так. Если ты выйдешь за меня замуж, все эти отвратительные деньги будут принадлежать и тебе тоже, и это заставит тебя замолчать. Селина подумала немного. — Хорошо. По рукам! Она не сказала, что любит его, признание вырвалось у нее ночью, когда Лео, глубоко дыша, спал спокойным и удовлетворенным сном, который охватывал его каждый раз, когда они, пресытившись неудержимой страстью, находили покой в объятиях друг друга. Он спал так крепко, что Селина могла безбоязненно гладить его по голове, целовать и шептать слова, которые она не могла произнести вслух. Как-то ночью Лео принес вина и персиков, и они устроили пир. — Как получилось, что твоя семья оказалась здесь? — спросила Селина. — Если вы венецианские графы, что вы делаете в Тоскане? — Ну и вопрос! Всем известно, что порочные аристократишки присваивают собственность при каждом удобном случае. Так мы наступаем на горло несчастным обездоленным. — Очень смешно! Сейчас ты у меня получишь! Чем же все-таки вы здесь занимаетесь? Мой дед, граф Анджело, влюбился в женщину из Тосканы, которую звали Мария Ринуччи. Это, — он указал на долину, — было ее приданым. Так как у него была собственность в Венеции, которую он завещал своему старшему сыну и наследнику, то есть моему дяде Франческо, все это унаследовали младшие братья Франческо, Бертрандо и Сильвио. Сильвио взял свою долю деньгами и женился на дочери римского банкира. Марк — их сын. Ты не увидишь его на следующей неделе, потому что между ним и Хэрриет, его невестой-англичанкой, что-то произошло. Она вернулась в Англию, и он устремился за ней, чтобы уговорить ее вернуться. Надо надеяться, они успеют к нашей свадьбе. Бертрандо нравилась деревенская жизнь, поэтому он приехал сюда и женился на вдове, которую звали Элисса. Она стала моей матерью. Она умерла вскоре после моего рождения, и он вступил во второй брак с Донной, матерью Гвидо. Но затем стало известно, что Элисса не была, как все думали, вдовой, а состояла в браке со своим первым мужем. Поэтому я оказался внебрачным ребенком, и, так как она уже умерла, подтвердить законность ее брака с моим отцом было невозможно. Вот и все. Мы с Гвидо как бы поменялись правом наследования. Ты не представляешь, как я рад этому! Потому что в противном случае мы с тобой… — Подожди! — прервала его Селина. — Я бы не вышла за тебя замуж, если бы у тебя был титул, это против моих принципов. И твои родственники были бы не в восторге видеть меня в качестве графини. — Ты же ничего не знаешь о них! Выбрось из головы стереотипы, мы не едим с золотых тарелок… — Какая жалость, мне так хотелось попробовать! — Ты замолчишь? Дай мне закончить. И не смотри на меня так, а то я забуду, что хочу сказать! — Ну, есть более интересные занятия… — Когда я закончу, — возразил он. — Моя семья совсем не такая, как ты думаешь. Гвидо и Далей поженились по любви, дядя Франческо тоже. Отказываясь жениться на какой-либо другой женщине, он ждал сорок лет, чтобы услышать «да». У его избранницы тоже были странные идеи, но он был терпеливый человек, а я нет. Если ты думаешь, что я буду ждать сорок лет, ты просто сумасшедшая. Ну ладно, ты что-то говорила о более интересных занятиях… |
||
|