"Только он" - читать интересную книгу автора (Лоуэлл Элизабет)5В предутренней мгле Калеб осторожно и бесшумно двигался в сторону селения. Конечно, вряд ли кто-то окажется здесь в такую погоду, однако рисковать не стоило. Он не собирался идти до самого селения, ему нужно было незаметно добраться до дома Вулфа. "Слава богу, Вулф не очень общителен, - подумал Калеб, шагая вдоль неширокого ручья, который привел его к бревенчатому дому. - Можно не опасаться, что я натолкнусь на разговорчивую компанию гостей". В окнах не было света. Тихо было в загоне для скота и в наружных пристройках. – Кого-нибудь ищете? Голос, холодный и отрывистый, донесся сзади. – Привет, Вулф, - сказал Калеб, стараясь стать так, чтобы его руки были видны Вулфу в призрачном предутреннем свете. - Ты гостеприимный, как всегда. Послышался щелчок - Вулф спустил ружье с боевого взвода. – Привет, Кэл. Я не мог понять - ты ли это, Рено или кто-нибудь еще из белых великанов. Калеб улыбнулся. – А почему не индеец? – Ну нет! У них хватит здравого смысла не шляться по ночам в такую погоду. - Вулф вышел из-за высокого тополя. Он двигался легко и бесшумно, как человек, привыкший жить в дикой стране, в которой может встретиться не только друг. - Заходи, отдохни несколько дней, amigo «Amigo (исп.) - друг.». Дьюсу отдых явно не помешал бы. Да и Трею тоже. – Он не помешал бы и мне. Но не время. Вулф молча разглядывал Калеба черными глазами. При солнечном свете глаза у Вулфа были темно-синие, и унаследовал он их от британца-отца. Ночью же он больше походил на сына своей матери из индейского племени чейеннов. Это был человек, с которым люди считались. – Напал на след Рено? - бесстрастно спросил Вулф Калеба. Порознь он общался с тем и с другим и к обоим испытывал симпатию. Он не знал, почему Калеб гонялся за Рено. Калеб никогда об этом не говорил, а Вулф никогда не спрашивал. – Сейчас у меня о другом голова болит. Я оставил женщину в нескольких милях отсюда. Ей нужна сухая одежда. – Это не Виллоу Моран? - поинтересовался Вулф. Калеб чертыхнулся. – Ну и быстро же распространяются слухи! – Люди довольны, что Джонни Слейтер получил по заслугам. - Вулф усмехнулся. - Щенок Койота… Убийственная кличка! Он этого не переживет. Он уже охотится за тобой. – Ему же будет лучше, если он не найдет меня. – Он найдет тебя, если ты пойдешь через Каньон-Сити, - уверенно сказал Вулф. - Он поджидает тебя у начала большой дороги с частью банды. Другая половина направилась к Рио-Гранде. – Ты уверен? – Они оставили человека на пересечении дорог. Спроси его. И спроси, какую награду за твою голову пообещал Джед Слейтер. Четыреста долларов тому, кто принесет ему твой скальп. Тысяча долларов тому, кто привезет тебя к Джеду Слейтеру живым. – Ну и сукин сын! – Тебе не нужно еще ружье? - спросил Вулф. - Я свободен с тех пор, как отец написал мне, что не приедет этим летом. Предложение было заманчивым. Вулф блестяще владел и любым оружием, и кулаками. Он унаследовал боевой дух отца-шотландца и индианки-матери. Однако Калеб не считал себя вправе рисковать чужой жизнью. К тому же, помимо Калеба, лишь Вулф знал о том, что Рено и Метью Моран - одно и то же лицо. Если Виллоу узнает, что Калеб хочет убить ее возлюбленного, их совместное путешествие потеряет смысл. – Спасибо, но в этом нет необходимости, - сказал Калеб. - Существует множество способов оставить их с носом. – В горах - не так уж много. Ты можешь проскочить мимо банды Слейтера у Рио-Гранде, но нет шансов сделать это в Каньон-Сити. – Есть другие перевалы. Вулф удивленно поднял черные брови. – Мало кто из белых знает о них. – Мой отец в пятидесятые годы побывал в этих краях в качестве армейского топографа. Есть другие перевалы. Пожав плечами, Вулф переменил тему. – А что, жеребец у нее действительно первоклассный? – Прелестный жеребец, - подтвердил Калеб – Прелестный - это не рекомендация для лошадей и женщин, - заметил Вулф. – Он гораздо выносливей, чем кажется на первый взгляд. Очень сообразительный. Идет как дьявол – Выносливый, говоришь? – Да, и кобылы тоже. – Оставь их у меня. Они доставят тебе много хлопот, тем более на высокогорье. – Виллоу не пожелала оставить их в Денвере. Сомневаюсь, что она оставит их здесь, но на всякий случай предложу. Лучше молись, чтобы она не согласилась. Иначе Слейтер не задержится с визитом к тебе. Вулф улыбнулся. – Расценю это как высокую честь. Калеб покачал головой и засмеялся. Ему была по душе эта черта приятеля: Вулф был бойцом до мозга костей. – А как девчонка? - спросил Вулф. - Держит марку? – Не уступает арабским скакунам, - признался Калеб. - Боевая девчонка. Если я достану сухие вещи и приличное седло, она одолеет перевалы. – А что, неужели она едет в дамском седле? – В том-то и беда! – Черт побери! Я не видел такого седла с тех пор, как покинул Англию! – Скоро я его тоже больше не увижу… Чистая дурость эти седла! Вулф мягко улыбнулся. – Наверное… Английские леди на ирландских лошадях смотрятся в них как красивые бабочки… – Если б я знал, что они так милы твоему сердцу, я привез бы тебе это чертово седло. Твоя кузина сможет воспользоваться им в свой следующий приезд. – Леди Джессика Чартерис предпочитает скакать галопом без седла. - В голосе Вулфа прозвучали нотки восхищения, которые тут же сменились некоторой грустью. - В последнем письме говорилось о ее замужестве. Скорее всего, она больше не будет досаждать мне в Америке. Вулф как- то рассеянно посмотрел по сторонам, словно пытаясь вернуться к делам сегодняшним и забыть о письме, которое принесло ему саднящее чувство утраты. Калеб спешился, привязал лошадей в кустах и вместе с Вулфом направился к хижине – Послушай, а у Джессики для езды на лошади был другой костюм, кроме платья до земли с уймой юбок, которых больше, чем листьев на дереве? Вулф улыбнулся. – Тебя устроят брюки и рубашка из оленьей кожи? Их сшила моя тетка. И еще в последний раз Джесси упросила меня купить ей джинсы. Еле нашел подходящий размер. Как и седло. – Упросила, говоришь? Хотел бы я видеть эту девчонку. Как ты думаешь, она не рассердится, если я на несколько недель позаимствую ее одежду и седло для другой дамы? – Надеюсь, что не рассердится К тому же, если Джесси прикатит сюда со своим аристократическим супругом, она не станет шокировать его таким нарядом Презрение, которое прозвучало в голосе Вулфа, когда он говорил о будущем муже Джессики, не удивило Калеба. Вулф ни во что не ставил английских аристократов, хотя сам наполовину был голубых кровей. Единственное исключение он делал для юной своевольной Джессики. – Так я могу взять ее одежду? - спросил Калеб. – Бери Джесси никогда больше ею не воспользуется. Может, что-нибудь еще? Говори, не стесняйся. Лучше взять продукты у меня, чем заезжать за ними в Каньон-Сити и столкнуться там нос к носу со Слейтером – Да, я рассчитывал пополнить запасы в Каньон-Сити - признался Калеб – Скажи, что тебе надо, - я дам. – Еды для нас и зерна для лошадей, если, конечно, у тебя найдется лишнее, - сказал Калеб. - Трава сейчас повсюду хорошая, сочная, но чтобы выдержать тяжелую дорогу, понадобится зерно – Еда - не проблема. Ста фунтов зерна хватит? Калеб издал вздох облегчения. – Спасибо, брат. А пару одеял не одолжишь? На перевале будет чертовски холодно, если это ненастье сохранится – У меня есть кое-что получше одеял - спальные мешки. Лицо Калеба выразило сомнение. – Джесси настояла, чтобы мы их взяли, - продолжал Вулф, не обращая внимания на реакцию приятеля. - После первой же ночевки я оценил их. Тепло, ветер не поддувает. Отличная вещь! Калеб искоса взглянул на Вулфа. – Гоняешься за модными новинками в своем немолодом возрасте? Вулф улыбнулся. Они были ровесники, им обоим в апреле стукнуло тридцать. – Я люблю удобства. Я не такой ветхозаветный, как ты. Калебу неожиданно вспомнились сказанные Виллоу слова: "Око за око - это закон Запада?" – Я готов заплатить за старомодные одеяла, - Калеб вынул из кармана золотую монету. - Если этого мало, я… - начал он. – Убери ее, пока я не взбесился, упрямый ты сукин сын, - перебил его Вулф. Калеб бросил косой взгляд на Вулфа, но монету убрал. Они молча подошли к хижине. Внутри было темно и сыро, комната была обставлена очень просто. Как только двери захлопнулись, Вулф повернулся к Калебу и завел разговор о том, что всегда обходил молчанием, - о человеке по прозвищу Рено. – Я был бы счастлив, если бы ты за своими делами вообще забыл про Рено, - спокойно сказал Вулф. - Ты никогда не говорил, что тебе от него надо, и я не спрашивал об этом. Это не мое дело. Но я обязан предупредить тебя, Кэл. Если ты когда-либо найдешь Рено, крепко подумай, есть ли у тебя основания обвинить его в чем-то. Как только ты его обвинишь, считай, что через секунду вы оба, скорее всего, окажетесь покойниками. Калеб ничего не ответил. Ничего не сказали Вулфу и его глаза. Вулф посмотрел на суровые складки на лице Калеба. – Ты слышишь меня, amigo? Ты и Рено, вы стоите друг друга. – Я слышу. – И что? – Пусть все будет, как есть. Виллоу проснулась от негромкого ржания Измаила. Гулко заколотилось сердце. Овраг был освещен косыми солнечными лучами, но ей было не до красот природы. Схватив дробовик одной рукой и поддерживая одеяло другой, она бросилась в кусты, стараясь при этом производить как можно меньше шума. Когда заросли стали совсем непроходимыми, Виллоу повернулась и, пригнувшись, замерла, пытаясь рассмотреть, что же обеспокоило жеребца. Тишину нарушил звук, напоминающий вой волка. Через минуту появился Калеб на Дьюсе, за ним следовал Трей. Виллоу потребовалось мгновение, чтобы осознать изменения в экипировке лошади: вместо вьючного седла на Трее было седло для верховой езды. Поверх него были приторочены два мешка с зерном, сзади виднелся матрас, а на нем - куртка из овчины. – Все спокойно? - спросил Калеб, когда Виллоу вышла из кустов. – Да. Вот только сейчас Измаил заржал при вашем приближении. – Я специально подъехал со стороны ветра, чтобы предупредить о приближении. - Калеб спешился и стал быстро, даже несколько сердито расседлывать Дьюса. - Пока я приведу в порядок Дьюса, приготовьте кофе на маленьком костре… Вы теперь знаете, как его разводить. Виллоу направилась к Трею, намереваясь помочь Калебу, который выглядел очень усталым. Калеб жестом отстранил ее. – Займитесь, голубушка, костром. Огонь спокойно относится к длинным юбкам и одеялам, а мои лошади - нет. Закончив заниматься Дьюсом, Калеб направился к Трею. Он стал отвязывать и сгружать мешки с зерном, дурманящий аромат долетел до арабских лошадей и они нетерпеливо заржали. Он развязал один из пятидесятифунтовых мешков и легко поднял его, поднес к лошадям и одарил каждую небольшой порцией зерна. Их изящные мордочки и жадность, с которой они набросились на угощение, напомнили Калебу, как их хозяйка украдкой слизывала языком крошки с кончиков пальцев. Он вновь испытал прилив желания и решительно направил свои мысли на насущные проблемы: выбор маршрута, погода, усталость, банда Слейтера - и любовник Виллоу. Состроив гримасу, Калеб почесал затылок и вернулся к костру. Вода в кофейнике уже закипела. Рядом на коленях стояла Виллоу в его рубашке с закатанными до локтей рукавами и одеялом, обмотанным вокруг бедер. Она расчесала волосы и собрала их в пучок, перевязав кружевной лентой, срезанной с нижней юбки. В таком виде она, казалось, не должна была внушать каких-то плотских желаний. Однако когда Виллоу подошла к Калебу и протянула ему аппетитно пахнущую еду, он еле сдержался, чтобы не заключить ее в объятия. Вроде бы он должен был чувствовать себя слишком усталым, однако его мужская плоть отреагировала вполне определенно. Калеб негромко ругнулся и поспешил принять от Виллоу кофе. – Калеб? - вопросительно произнесла Виллоу, недоумевая по поводу того, что могло стать причиной непонятного блеска в его глазах. – Перевалы открыты, пока не начнется ураган. Банда Слейтера разделилась на две части. Они ждут нас где-то возле Рио-Гранде и Арканзаса, - выложил он без обиняков. Правда, он не стал говорить, что Слейтер назначил за голову Калеба вознаграждение, способное поднять на охоту всех разбойников от Вайоминга до Мексико. – Что мы будем делать? Холодные золотистые глаза Калеба остановились на дамском седле. Резким движением руки он поднял его и швырнул в ручей. За ним последовал дорожный костюм Виллоу. – Бога ради, Калеб, что вы делаете?! – Они ищут девушку, у которой хватает глупости ехать в горы в дамском седле, - холодно сказал Калеб, глядя в удивленные карие глаза Виллоу. - Я такой глупой девушки не знаю. А вы знаете? Виллоу открыла было рот, но ничего не сказала. – Хорошо, - коротко кивнул Калеб. - Они ищут девушку в дурацком длинном платье, которое никогда не просыхает в дождь и слякоть. Я не знаю такой глупой девушки. А вы знаете? Виллоу переплела пальцы рук и опять ничего не сказала. Калеб хмыкнул и продолжал: – Они ищут упрямую девчонку, которая хочет протащить пять великолепных лошадей мимо бандитов. Я не знаю такой упрямой девушки. А вы знаете? – Мои лошади останутся со мной, - твердо сказала Виллоу. - Так мы уговаривались, Калеб Блэк. Вы что, отказываетесь от своего слова? Виллоу тут же пожалела, что у нее вырвались эти резкие слова. Но было уже поздно. Слова были сказаны, и сейчас на нее должен обрушиться гнев Калеба. – Я никогда не беру своего слова назад, кому бы я его ни дал, даже избалованной южной леди, - ледяным тоном процедил Калеб. Не глядя на Виллоу, он дернул матрас и развернул его, открыв упрятанные внутрь предметы одежды. Что-то было из оленьей кожи, что-то из хлопка и фланели. – Наденьте сначала фланелевое белье, затем брюки из оленьей кожи и джинсы. А сверху… – Я много лет одеваюсь сама и разберусь, что надевать вниз, что наверх. Калеб передал ей сверток. – Здесь шляпа и жакет под меховую куртку из овчины. У Вулфа не нашлось плаща для Джесси. Уж извините. – У вас его тоже нет? – Мы с Вулфом терпеть их не можем. От них толк лишь тогда, когда сидишь под тентом. В конце концов любопытство Виллоу взяло верх над осмотрительностью. – Кто такой Вулф? А Джесси его жена? – Вулф Лоунтри. Джесси - его кузина, приемная дочь его отца… Что-то в этом роде. – Где он живет? Я бы хотела поблагодарить его лично – Сомневаюсь, что это нужно. – Но почему же? – Его отец - британец голубых кровей, а мать - дочь шамана племени чейеннов. – Она знахарка? - заинтересовалась Виллоу. Прищурившись, Калеб посмотрел ей в глаза. В них он не прочитал ничего, кроме искреннего любопытства. Не было и следа какого-либо презрения, которое многие люди испытывают к полукровкам – Я никогда не спрашивал об этом, - сказал он наконец. - А что? – Она может знать целебные растения Запада, - пояснила Виллоу. - Я видела здесь несколько похожих на наши,. но их немного. – Вы верите индейской медицине? – А почему бы и нет? Индейцы живут здесь гораздо дольше, чем мы. – Вы самая удивительная южная леди, которую я когда-либо встречал. – Наверное, потому, что я вовсе не южная леди, - парировала она. Калеб слегка улыбнулся. – Этого не скажешь по вашему выговору. Слушать вас - все равно что мед с ложки пить. – Просто у меня голос негромкий и не напоминает реку, которая перекатывает булыжники по дну… – Для оскорблений вы могли бы выбрать другое время, - перебил он Виллоу. - Сейчас у нас есть более приятные дела. Быстрым движением Калеб расстелил поверх брезента взятые у Вулфа одеяла, положил в изголовье седло и нырнул в эту импровизированную постель. Виллоу осмотрелась, ища другие одеяла. – А где моя постель? – Там же, где и прошлой ночью. - Он приподнял одеяла, показывая на свободное место рядом с собой. - Вот здесь. Виллоу недоуменно уставилась на него. – Я что, спала рядом с вами? – Именно так. – Но… я н-не помню этого. – Вы настолько устали, что не заметили бы, даже если бы бизон прокричал у вас над ухом, - сказал Калеб - Сейчас у вас есть выбор: вы можете лечь рядом со мной и поспать в тепле либо лечь отдельно и замерзнуть. Решайте, леди. В любом случае, после того как переоденетесь, затушите костер. Пока Виллоу подыскивала подходящий ответ, Калеб надвинул на глаза шляпу и отвернулся. Через минуту его дыхание стало ровным и спокойным. Некоторое время Виллоу наблюдала, как вздымалась и опускалась грудь Калеба. Очевидно, он спал. Тем не менее переодеваться придется идти в кусты. А они мокрые от дождя. Брр! И эти сухие вещи вымокнут. К тому же так не хотелось уходить от жаркого, уютного костра. – Калеб, - шепотом позвала Виллоу. Калеб не отозвался и не пошевелился. И Виллоу приняла решение. Осторожно и бесшумно, чтобы не разбудить Калеба, она сняла обувь и разложила новые вещи на своей половине постели. Повернувшись спиной к Калебу, она развязала обмотанное вокруг талии одеяло, некоторое время повозилась с застежками хлопчатобумажных рейтуз и натянула их на ноги, сначала до колен, а затем до конца. Сделать это было непросто. Прежняя обладательница сухой одежды была, по всей видимости, более миниатюрной Белье обтянуло упругие девичьи формы, словно вторая кожа. Нельзя сказать, что это было неудобно - просто очень непривычно. Для Калеба вся эта сцена одевания была поистине мучительной. Когда Виллоу, пытаясь натянуть рейтузы на крепкие, округлые бедра, оттолкнула от себя одеяло и распрямилась, а справившись с задачей, удовлетворенно огладила бока, Калеб стиснул зубы, чтобы не застонать. Он многое отдал бы за то, чтобы вот так же погладить эти крутые бедра и услышать в ответ томный приглушенный стон. Калеб решительно закрыл глаза и бесшумно повернулся спиной к Виллоу, которая ничего этого не заметила. Она наклонилась к новым вещам. Ее привели в восторг брюки из оленьей кожи, бархатные на ощупь и удивительно легкие. Едва не мурлыкая от удовольствия, Виллоу, прежде чем надеть брюки, несколько раз провела по ним ладонью. Как и рейтузы, они плотно охватили ее бедра. Рубашка была не менее мягкой и удобной и украшена по низу лифа бахромой и тесьмой. Она скульптурно обрисовала упругую высокую грудь Виллоу. Вся одежда источала легкий аромат розовых духов. Виллоу сделала несколько пробных шагов, чтобы почувствовать, как она будет двигаться без привычного груза юбок. Свобода и легкость движений, которые она ощутила, поразили ее. "Мама пришла бы в ужас, увидев меня в брюках, - подумала Виллоу, испытывая одновременно и восторг, и грусть. - Но нищим не приходится быть разборчивыми. И потом, брюки очень теплые. Да и тело они скрывают не хуже юбок. Просто немного по-другому скрывают". Оставалось надеть джинсы и шерстяной жакет в крупную красно-черную клетку, какие обычно носят лесорубы. Джинсы были просторнее других вещей, как, впрочем, и жакет. И пистолет отлично помещался в одном из передних карманов. Замысловатый разрез и застежка на джинсах поначалу озадачили Виллоу, но уже через минуту она деловито застегивала упрямые тугие пуговицы. Она продела руки в рукава жакета, который предназначался, по всей видимости, для мужчины, поскольку пуговицы оказались не на той стороне. Джинсы и жакет какое-то время уже были в носке, успели обмяться и не топорщились, как это бывает с новыми вещами. Виллоу взяла из кучи одежды жемчужно-серую широкополую шляпу с низкой тульей. Несколькими легкими ударами ладони она вернула шляпе первоначальную форму, надела ее и завязала тесемки под подбородком. Явно не хватало зеркала. "Ну и хорошо, что его нет, - подумала Виллоу - Мои волосы сейчас, наверно, похожи на речные водоросли" В новой одежде Виллоу почувствовала, что ей становится тепло. Она лишь сейчас поняла, как долго пробыла в мокром и холодном костюме. Виллоу почти со страхом взглянула на небо. Облаков не было, но это не гарантировало того, что дождя не будет. К концу дня ураган мог принести с гор дождевые тучи. Налетел ветер, как-то противно завыл, напомнив Виллоу о холодной ночи, которую она коротала в одиночестве. Вверх взметнулся сноп искр. Виллоу вынула пару головешек; огонь в костре медленно угас. Она присыпала угли землей, после чего пожалела об утрате источника тепла. Взглянув на узкую полоску брезента, которая предназначалась для нее, Виллоу еще раз подумала, насколько крупным был Калеб Блэк. Мысль о том, что она должна лечь рядом с этим мужчиной, приводила ее в смятение. Но мысль о том, чтобы лечь на холодной сырой земле, бросала ее в дрожь. Бесшумно сняв шляпу, жакет и джинсы, Виллоу опустилась на брезент и юркнула под одеяло. Сознание того, что Калеб совсем рядом, порождало в ней беспокойство и напряженность. Однако, видя, что Калеб никак не реагирует на ее появление под одеялами, Виллоу мало-помалу расслабилась, наслаждаясь исходящим от Калеба теплом. Она глубоко, с облегчением вздохнула и почувствовала, что засыпает. Калебу для этого понадобилось больше времени, но в конце концов заснул и он. У него выработалась привычка периодически просыпаться и прислушиваться к окружающим звукам, после чего он снова погружался в сон. В одно из таких пробуждений он обнаружил, что его рука обнимает Виллоу за талию, в то время как она уткнулась лицом ему в грудь и положила руку на плечо. Улыбнувшись, он подтянул повыше одеяло и накрыл с головой обоих, убрав таким образом свет и сотворив мир, единственными обитателями которого были он и девушка, так доверчиво спавшая в его объятиях. Засыпая, он ощущал запах розовых лепестков, исходивший от одежды, которую некогда носила английская аристократка. Когда Калеб проснулся, почувствовав, что хорошо отдохнул, овраг освещали косые лучи заходящего солнца. Виллоу продолжала спать, свернувшись калачиком. Они оба лежали на левом боку. Рука Калеба покоилась на талии Виллоу. Теплые девичьи бедра прижимались к Калебу, что вызывало вполне предсказуемую реакцию в его теле. Не двигаясь, но ощущая бешеные толчки крови, Калеб мысленно приводил множество аргументов, в силу которых он не должен позволить своей руке лечь на девичью грудь, приласкать соски и выяснить, так ли они ведут себя под мужской рукой, как под струями холодного дождя. Но в этом маленьком, совершенно особом мирке под одеялами все аргументы казались зыбкими и недостаточно убедительными. "Спокойно, старина, - скомандовал себе Калеб. - Она может быть замужем. И даже если это не так, она одинокая женщина в этой суровой пустынной стране. Я не хочу, чтобы она потом говорила, будто я воспользовался случаем. Если она хочет меня, пусть посмотрит мне в глаза и скажет об этом". Чтобы его тело не могло одержать верха над доводами разума, Калеб вылез из соблазнительного, пахнущего розами гнездышка. Виллоу что-то пробормотала во сне и пошевелилась в поисках ускользающего тепла. – Вставайте, - произнес Калеб, натягивая ботинки и притопывая ногой. - Здесь вам не шикарный отель… Если хотите завтракать, надо приложить руки. Карие глаза раскрылись и некоторое время смотрели на него из-под густых, цвета янтаря, длинных ресниц. Она зевнула, выгнув розовый язычок, как это делает котенок, затем вздохнула и взмахнула ресницами. – Вот что, южная леди. Когда я разведаю обстановку и вернусь, нужно, чтобы были готовы дрова и налита вода. Возможно, ваши лошади нуждаются в уходе. Если в вашем пузатом саквояже не найдется скребницы, можете взять ее в моей багажной сумке. – Доброго утра и успеха вам. Виллоу подождала, пока Калеб скроется из виду, вылезла из-под одеял, оделась и стала раскладывать костер. Обретенная свобода в движениях поражала и восхищала ее. Воздух был теплым, лишь изредка налетал легкий ветерок. В ивняке пели невидимые птицы, смолкшие, когда девушка подошла к ручью. Над головой плыли облака, некоторые из них имели свинцовый оттенок. "Бог даст, этой ночью не будет дождя", - подумала Виллоу. Ответом ей был шелест потревоженных ветром листьев. Вздохнув, она углубилась в заросли, где и обнаружила недостаток своей новой одежды. В отличие от панталон, рейтузы и брюки были сшиты в промежности. Для женщин это создавало определенные трудности. Ей надо было стаскивать с себя все, что на ней надето. Недовольно ворча, Виллоу стала разоблачаться под порывами неуемного ветра. Она вернулась в лагерь, все еще продолжая сетовать на несоответствие мужской одежды ее женской природе. Ей хотелось разжечь костер, но она не стала этого делать. Если бы Калеб хотел, чтобы она развела костер, он сказал бы об этом. Виллоу слишком много лет провела в страхе из-за того, что огонь дымом или треском выдаст ее присутствие. Виллоу занялась наведением порядка в лагере. Она вытряхнула и скатала одеяла, приготовила щепки для растопки, принесла свежей воды. Покончив с этим, она извлекла из сумки Калеба скребницу и направилась к лошадям. Дьюс и Трей встретили ее спокойно, поскольку теперь их не нервировало хлопанье длинных юбок, Измаил, как всегда, вел себя по-джентльменски. Виллоу скребла Пенни, небольшую гнедую кобылу, когда жеребец заржал и толкнул Виллоу в плечо. Лишь тогда она поняла, что в нескольких футах от нее стоит Калеб и наблюдает за ней немигающими золотистыми глазами. Внезапно Виллоу захотелось узнать, как находит ее Калеб в индейском костюме из оленьей кожи, с распущенными волосами, доходящими до бедер. Но если Калеб и заметил перемену в ее одежде, то ничего не сказал. Не пялил глаза он и на ее ноги, которые Виллоу никогда не демонстрировала мужчине в таком виде, как сейчас. – Мои лошади не доставили вам хлопот? - спросил Калеб, сомневаясь в том, что Виллоу рискнула к ним подойти. Убедившись, что Калеб не собирается обсуждать ее костюм, Виллоу бодрым голосом ответила: – Трей и Дьюс были исключительно вежливы, пока я их скребла. Оба по очереди подставляли мне ногу и не делали попыток наступить на меня, пока я чистила им копыта. Глаза Калеба раскрылись от удивления, когда он понял, что Виллоу полностью обиходила его лошадей. Это потрясло его не меньше, чем новый наряд Виллоу, который так подчеркивал женственность форм. Он стал склоняться к мысли, что это была плохая идея - одеть Виллоу в брюки. Конечно, ей так было удобнее, но каково ему! То же самое с рубашкой. Лиф облегал ее груди любовно и плотно, словно мужские ладони. – Грузовой фургон с большой скоростью двигается на юг, - после паузы сказал Калеб. - Ветер с запада. Маленький костерок никто в фургоне не заметит. Когда взойдет луна и с гор задует холодный ветер, нам не помешает фляга с кофе и ломоть хлеба в дорогу. На лице Виллоу вспыхнула улыбка. – А можем мы попить кофе сейчас? Уголки рта Калеба поднялись почти против его воли, и он произнес: – Я об этом просто мечтаю. Закончив заниматься лошадьми, Виллоу достала лифчик и панталоны и выстирала их в ручье кусочком мыла, найденным ею в своем багаже. Хорошо отжав, она развесила их на бревне возле костра в надежде, что тонкая материя быстро высохнет Калеб молча раскладывал мясо и жареные лепешки по тарелкам, сделанным из коры тополя. Виллоу налила кофе во флягу и принялась за еду. Когда она потянулась за лепешкой, Калеб вынул небольшой горшочек меда - это лакомство сунул в его сумку Вулф. – Боже мой, мед! - тихонько ахнула Виллоу. - Вы просто волшебник! А вы угостите меня этим чудом? – Ну разве я могу отказать, если вы так мило просите, - ответил Калеб, передавая ей горшочек. Виллоу улыбнулась, слегка хихикнула. Ответная улыбка Калеба излучала свет и тепло. На мгновение Виллоу показалось, что она снова дома - в том доме, который оставался только в памяти и мечтах. Ей вспомнился семейный очаг, довольные родители, ребячьи проказы братьев, безобидные шутки Мэта в ее адрес и его трогательная привязанность к младшей сестренке. Виллоу наклонила горшочек и полила лепешку медом. Густая золотистая жидкость светилась, словно солнечный свет. Прежде чем вонзить зубы в это лакомство, Виллоу слизнула тоненькую ниточку божественного нектара, свесившуюся с края лепешки. Это было бесподобно! Она издала стон наслаждения, даже не замечая того. Прошло по меньшей мере три года с тех пор, когда она последний раз вкушала этот дивный дар леса и солнца. Калеб следил за ней уголком глаза, пытаясь окончательно удостовериться в том, что все эти облизывания губ и восторги Виллоу - не специально разыгранное для него представление. Виллоу искренне наслаждалась вкусом меда, чувственно причмокивая губами, и это возбуждало Калеба не меньше, чем воспоминание о том моменте, когда он видел ее в полупрозрачном нижнем белье. Если бы Виллоу дразнила его, Калебу было бы нетрудно либо проигнорировать, либо принять ее заигрывания. Но она нисколько не играла, и это ставило его в невыгодное положение. Он хотел ее, а она его - нет. А если и хотела, то умела скрывать лучше любой другой женщины. "Может, она в самом деле жена Рено. Ведь не каждый же мужчина покупает жене кольцо. Только почему она краснеет при слове "муж", словно ребенок, которого поймали, когда он воровал из сада яблоки?" Ответ на это мог быть только один: Рено не был мужем Виллоу. Калеб рассеянно прикоснулся пальцами к медальону, который для большей безопасности хранил в кармане рядом с часами. Затем взглянул, высоко ли солнце. Светло будет еще около трех часов, если не начнется гроза. Правда, пока не было никаких признаков ее приближения. Можно ожидать кратковременных ливней, но не затяжного дождя предыдущей ночи. Калеб машинально достал медальон, открыл его и стал изучать портреты на обеих его сторонах. Из сказанного Виллоу следовало, что она знает родителей Рено не хуже, чем своих собственных. Калебу оставалось только показать ей медальон. Если она узнает портреты, значит, она жена Рено. Если не узнает - стало быть, нет. Будет определено раз и навсегда. "Покажи это ей. Выясни, доступна ли она. А что, если нет?" Вопрос полоснул Калеба, словно нож. Боль подтвердила, насколько желанна ему эта женщина с золотистыми волосами и звонким переливчатым смехом. "Не желай жены ближнего твоего". Это легко сказать. Впрочем, до того как Калеб встретил Виллоу, с этим у него проблем не было. Сейчас же он не был уверен в том, что может следовать букве, а тем более духу древнего закона. "То, чего ты не знаешь, не болит? Врешь, глупец. То, чего ты не знаешь, может…" – А это что? - спросила Виллоу, прервав нить размышлений Калеба. Он настолько резко повернулся, что Виллоу вздрогнула. – Простите, - быстро сказала она. - Я не хотела вас напугать. Калеб перевел взгляд с ясных карих глаз Виллоу на золотые овалы раскрытого медальона. На него смотрели дв т серьезных лица. Калеб небрежно повернул медальон таким образом, что Виллоу также могла их увидеть. – Это медальон, - сказал он, внимательно наблюдая за выражением ее лица. Виллоу наклонилась к Калебу и кончиками пальцев оперлась о его ладонь. Идя навстречу ее желанию, он сильнее повернул руку, позволяя ей лучше рассмотреть портреты. У мужчины было ничем не примечательное лицо, светлые глаза, темные волосы, усы и большие оттопыренные уши Столь же мало примечательно было лицо женщины, со светлыми глазами и опять же оттопыренными ушами Виллоу украдкой взглянула на Калеба, пытаясь определить, какое отношение к нему могла иметь эта пара. Ни в складках лица, ни в разрезе глаз, ни в изгибе губ, ни, тем более, в форме ушей у этих людей не было ничего общего с Калебом. Виллоу прокашлялась, подавила в себе готовый вырваться смешок и пробормотала: – Рыбак рыбака видит издалека. Уголок рта Калеба слегка приподнялся. – Да, я подумал о том же, когда впервые увидел эти два портрета – Значит, эти люди - не ваши родственники? - осторожно спросила она. – Я собираюсь спросить вас о том же. Виллоу подняла руки и убрала назад тяжелые волосы, открыв взору Калеба уши. – А как вы думаете? Калеб подумал лишь о том, чтобы легонько куснуть эти миниатюрные ушки, но вспомнил цель своих вопросов и сказал: – И не родственники мужа? Пытаясь скрыть предательский румянец на щеках, Виллоу отвернулась – У Мэта нормальные уши – Значит, это не его родители? - Калеб придал голосу некоторую игривость, словно желая поддразнить ее. Золотые волосы взлетели и рассыпались по плечам Виллоу, когда она энергично тряхнула головой. – Нет! Я никогда в жизни не видела этих людей. – Уверены в этом? - переспросил Калеб с ленивой улыбкой – Вы думаете, что можно забыть такие уши? Калеб негромко рассмеялся, приходя к мысли, что жизнь значительно лучше, чем казалось ему тогда, когда в нем проснулась страсть к женщине, которая, по его представлениям, была женой другого. – Нет, южная леди, я так не думаю… Такие дурацкие уши я видел только однажды, у одного знакомого мула. Виллоу была непонятна причина явного удовлетворения, которое слышалось в его голосе, тем не менее она разделяла его. Она негромко рассмеялась, довольная, что разговор о Мэте не принял опасного направления. И пока рука Калеба не накрыла ее руку, она не замечала, что ее пальцы все еще лежат на его ладони. Поняв это, Виллоу вздрогнула и попыталась отдернуть руку. Чувствуя ее настороженность, Калеб отпустил ее, слегка погладив ей пальцы. Теперь, когда он определил ее семейное положение, он принял решение начать продуманную кампанию соблазнения. Это может произойти не обязательно сегодня или завтра, но рано или поздно это произойдет. Сидевший в Калебе охотник был уверен в неизбежном успехе, как был уверен и в том, что найдет и убьет человека по имени Рено. Человека, который не был мужем Виллоу. – Лучше надевайте свои брюки, милочка, - сказал Калеб, вставая и одновременно помогая подняться Виллоу - Нам предстоит долгий и тяжелый переход, пока мы не скроемся от Слейтера и его банды. |
|
|