"Очарованная" - читать интересную книгу автора (Лоуэлл Элизабет)

Глава 29

— Миледи! — Бланш беспокойно взглянула на свою хозяйку.

— В чем дело?

Ариана вздрогнула от звука собственного голоса — таким он был чужим и напряженным: после смерти Джеффри у всех и так уже были до предела натянуты нервы, а тут еще прибыл посланец барона Дегерра и объявил о прибытии своего господина. Это было последней каплей. Обитатели замка места себе не находили от тревоги в ожидании барона. Самое важное, что волновало всех, — сколько воинов он приведет с собой.

— Никак не могу найти ваш любимый гребень, — удрученно сказала Бланш.

Ариана едва обратила внимания на ее слова: ей показалось, что она слышит крики дозорных на башне замка.

— Миледи!

— Он под кроватью, в углу, — коротко бросила Ариана.

Бланш замерла посреди комнаты, потом резко обернулась к Ариане и радостно воскликнула:

— Вы снова обрели свой волшебный дар, миледи!

Ее слова не сразу дошли до сознания Арианы. Она бросила на Бланш раздраженный взгляд.

— Нет, — нетерпеливо возразила она, — я просто раньше заметила там гребень.

— Вот как!

Бланш подошла к кровати, опустилась на четвереньки и стала шарить за складками полога.

— Острый же у вас, однако, глаз, — бормотала она, ползая под кроватью. — Я этот чертов гребень и двумя руками никак не могу нащупать.

— Ты что-то сказала? — переспросила Ариана.

— Нет, миледи, — поспешно откликнулась Бланш.

Поднявшись с колен, служанка молча возблагодарила Бога, что рядом не было янтарной ведьмы, которая уличила бы ее во лжи.

Ариана неподвижно сидела с отрешенным видом, пока Бланш расчесывала ее густые черные волосы, заплетала их в косы и укладывала в высокую прическу: она думала о предстоящей ночи, когда Саймон придет к ней после обхода часовых.

Как он себя поведет? Будет с ней так же холоден, как с Мари? Или, может быть, под покровом ночи вновь преподаст ей урок страсти — вечно новой и обжигающей?

«Соловушка, теперь у тебя спокойно на душе?»

Слезы затуманили ей глаза.

Нет, на душе у нее было совсем не спокойно. Она рисковала слишком многим, заставив Джеффри пройти через допрос Посвященных, — даже, как выяснилось, поставила на карту свою жизнь. И все напрасно. Для Саймона ее невиновность ничего не значила.

Но из-за этого он был вынужден предать своего брата.

Что ж, Саймон и раньше не любил ее.

А теперь уже точно не полюбит. Никогда!

— Как вы думаете, миледи, когда он явится? — спросила Бланш.

— Кто? Саймон? — хрипло произнесла Ариана.

— Нет, ваш отец, миледи.

— Скоро. Совсем скоро.

— Неужели сегодня ночью? — испугалась Бланш. — Ведь уже поздно.

— Поэтому он и явится тогда, когда его меньше всего ожидают.

— А сколько рыцарей он приведет с собой?

— Я думаю, немало.

Крик дозорного донесся с крепостной стены сквозь шум ветра. Ариана застыла, прислушиваясь: часовой возвещал о прибытии барона Дегерра.

— Подай мне платье Посвященных, — коротко приказала Ариана. — И побыстрее.

Бланш протянула платье своей хозяйке и отступила на шаг, стараясь не дотрагиваться до странной ткани.

В то время как Ариаиа лихорадочно зашнуровывала платье в своей комнате, Доминик, Саймон, Эрик и Дункан носились по всему замку, отдавая приказания воинам.

— Похоже, этот господин не отличается хорошими манерами, — пробормотал Саймон себе под нос, — иначе он подождал бы до утра и не стал будить весь замок.

— Дегерр надеется, что наши рыцари одурманены элем, и мы вместе с ними, — сказал Доминик.

— Как всегда, он все предусмотрел, — заметил Саймон.

— Кто? Дегерр или Доминик? — хмуро переспросил Дункан.

— Дегерр, — ответил Доминик.

— Доминик, — возразил Саймон.

Волк Глендруидов свирепо усмехнулся.

Двор замка, освещенный факелами, был скован льдом.

— Эрик, — негромко сказал Доминик. — Я бы попросил тебя не выставлять напоказ свою сообразительность. Пусть Дегерр решит, что ты…

— Что я глуповат? — предложил Эрик.

— Ну, на это я даже не надеюсь, — возразил Доминик. — Дегерр дьявольски проницателен. Но если ты будешь помалкивать, может, нам и удастся его перехитрить. Он здорово удивится, внезапно услышав твое меткое замечание.

Эрик в ответ хищно ухмыльнулся.

— А я уж было подумал, что ты не ценишь ясность моего ума, — ехидно заметил он.

Саймона так и распирал смех, пока он слушал этот обмен любезностями, на ощупь ступая по скользким булыжникам: Посвященный колдун и Волк Глендруидов не раз готовы были вцепиться друг другу в горло, когда речь заходила о способности Эрика видеть связь событий там, где всем остальным представлялся лишь хаос.

Для Доминика Эрик был словно обоюдоострый меч. И все же, несмотря на это, Доминик не мог не признавать храбрость и проницательный ум воина, который был намного моложе его.

Когда все четверо подошли к сторожке, Гарри Колченогий открыл перед ними дверь. Огонь в очаге горел в полутьме, как огромное оранжевое око.

— Интересно, оставит ли Дегерр оружие у порога, перед тем как войти в замок? — спросил Дункан, входя в сторожку.

— А почему бы и нет? — ласково осведомился Саймон. — Ты и твои рыцари так и сделали. И Эрик со своими воинами. Хотя никто из вас не обязан присягать на верность Доминику, и колдун в особенности.

— Что верно, то верно, — буркнул Эрик. — Волк Глен-друидов доставляет мне одни неприятности.

— Как это любезно с твоей стороны, — пробормотал Доминик. — Я думал, ты этого не оценишь.

— А если Дегерр воспротивится этому условию? — спросил Эрик, пропустив слова Доминика мимо ушей.

— Тогда он будет ночевать в открытом поле, укрывшись ветром вместо одеяла и зарывшись головой в сугроб, — произнес Саймон.

— Похоже, тебе бы это доставило удовольствие, — заметил Доминик.

— Да по мне лучше бы барон ночевал в аду вместе со своим похрюкивающим вассалом, чем в чистых стенах Блэкторна, — зло бросил Саймон.

Доминик тревожно посмотрел на младшего брата.

— Не беспокойся, — напряженно произнес Саймон, заметив его взгляд. — Я буду тебе подчиняться, если это не причинит Ариане еще больших страданий. Ей и так уже много пришлось пережить.

Дункан и Эрик переглянулись: в первый раз им доводилось слышать, что Саймон Верный ограничивает свою безоговорочную преданность Волку Глендруидов.

— А что, если нам не удастся уберечь Ариану от новых страданий? — спросил Доминик.

— Тогда, Волк Глендруидов, тебе придется держать меня крепче, чем в первый раз. Я чувствую, что сыт по горло всеми этими мерзавцами, которые мучили беззащитную пташку.

— Не такая уж она и беззащитная, — сухо сказал Доминик. — Ты ведь видел следы у Джеффри на лице?

— Да, — пробормотал Дункан. — Должно быть, у леди Арианы ноготки что кинжалы.

— Нет, это все платье, — возразил Эрик. — Платье, вытканное самой искусной ткачихой из Сильверфелла.

— Что ты имеешь в виду? — хмуро спросил Саймон.

— Ткань Серены во всем подчиняется Ариане, будто она Посвященный воин, которому известен утраченный секрет власти над волшебными силами, — ответил Эрик.

— Объясни, — коротко потребовал Доминик.

— Для Арианы платье служит и защитой, и оружием. Любопытно было бы узнать, предусмотрела ли это Кассандра.

— И сможешь ли ты использовать подарок Посвященных в своих целях, — мрачно добавил Дункан.

Хотя Дункану и нравился брат Эмбер, он все же никак не мог забыть, что именно Эрик был причиной многих опасных событий, которые привели к тому, что Дункан был помолвлен с одной девушкой, но, изменив своей клятве, женился на другой.

— В своих целях? — с вызовом переспросил Эрик. — Нет, на пользу Спорным Землям. Мне, как и Волку Глендруидов, войны не нужны.

Послышался цокот копыт — к замку рысью приближались всадники.

— Жаль только, что Дегерр не стремится к миру, — заметил Эрик, переглянувшись с остальными. — Сколько головорезов он привел с собой?

— Мы это узнаем, когда вернется Свен, — ответил Доминик.

— Ах да. Твое верное Привидение. Хотел бы я тоже иметь такого лазутчика, — произнес Эрик. — Для меня ведь многие места в Спорных Землях… недоступны.

— Если нам удастся притупить меч барона Дегерра, я отпущу к тебе Свена, — сказал Доминик. — Думаю, он будет рад — спокойная жизнь быстро ему надоедает.

— Милорд! — позвал Гарри. — К воротам приближается рыцарь.

— Он один?

— Один.

Саймон почувствовал, как по его телу пробежал неприятный холодок.

— Это больше похоже на переговоры между враждующими сторонами, чем на визит тестя, — буркнул Дункан.

— Саймон, — негромко сказал Доминик. — Ты сможешь держать себя в руках?

— Да.

— Тогда поговори от моего имени с этим рыцарем. — Доминик повернулся к Эрику: — Твой пес — надежный лазутчик?

— Безусловно.

— Ты можешь послать его проверить, не прячется ли кто в засаде под стенами замка?

— Да, конечно.

— Прошу тебя, сделай это поскорее.

Эрик свистнул. Свист был чистым и пронзительным, как зов трубы.

Из-за угла сторожки тут же выскочил Стагкиллер. Эрик что-то негромко сказал ему на древнем языке Посвященных. Пес посмотрел на хозяина смышлеными глазами и рысью побежал к воротам. Мгновение спустя он растворился в темноте.

Тем временем всадник остановился у крепостного рва, его лошадь всхрапнула, и рыцарь что-то резко крикнул стражникам. Раздался звон железной сбруи и упряжи.

— Ступай, — тихо произнес Доминик, похлопав брата по плечу.

Саймон вышел из сторожки. Ледяной ветер ударил ему в лицо и распахнул его плащ, открывая серебристую меховую подкладку.

Конь незнакомца снова заржал и сделал несколько шагов по направлению к подъемному мосту. Теперь при свете факела можно было разглядеть, что он был не таким мощным, как боевые кони, но в то же время, по-видимому, был быстр и легок. Шкура коня отливала серебром.

— Мой господин лорд Чарльз, барон Дегерр, следует за мной, — громко произнес рыцарь. — Может ли лорд Доминик Ле Сабр, прозванный Волком Глендруидов, оказать барону гостеприимство в своем замке?

— Да, — ответил Саймон, — если барон согласится сложить оружие у ворот замка. Лорд Доминик запретил приезжим носить оружие в стенах Блэкторна.

— Клянусь Крестом Господним! — изумленно промолвил рыцарь. — Кто ты такой, чтобы приказывать барону Дегерру?

— Я брат лорда Доминика и его доверенное лицо, — отчетливо произнес Саймон. — Я говорю от его имени.

— Ты сэр Саймон, прозванный Верным?

— Ты угадал.

— Супруг леди Арианы?

— Да.

— Твой брат не очень-то любезен. Я передам барону его ответ.

Посланник развернул лошадь, пришпорил ее и умчался в ночь.

— Что предпримет барон, как ты думаешь? — спросил Доминик у Саймона, когда тот вернулся в сторожку.

— Окружит замок.

— Эрик, что скажешь? — продолжал Доминик.

— Я согласен с твоим братом. Барон приведет с собой соглядатаев и убийц, разведает все, что ему нужно, и только тогда уберется отсюда.

— Он решится осаждать Блэкторн? — спросил Доминик Эрика.

Посвященный пожал плечами.

— Это зависит от того, какую слабину он здесь нащупает и какой придумает повод для войны.

— Есть у тебя какие-нибудь догадки?

Эрик прищурился, глядя на огонь. Глаза его превратились в мерцающие золотистые щелки.

Доминик молча ждал, что он скажет, не в силах отделаться от тревожного чувства: Эрик порой предлагал весьма рискованные решения, но тем не менее Доминик признавал за Посвященным незаурядный дар стратега. И правда, только очень искусный тактик мог из руин запретной любви Дункана и Эм-бер и из хаоса, царившего на Спорных Землях, выстроить мир и спокойствие.

— У барона много возможностей, — наконец сказал Эрик. — Либо он потребует, чтобы его дочери и ее новоявленному супругу предоставили во владение роскошный замок, либо сразу же нам объявит войну. А может быть, и еще что-нибудь придумает.

— Возможно, — задумчиво кивнул Доминик.

— Какие вещие сны снятся твоей жене? — спросил Эрик.

— Ничего хорошего.

— По-прежнему ее посещают колдовские видения?

— Да.

— Даже днем?

Доминик тяжело перевел дух.

— Да, ближе к вечеру.

Эрик потянулся было за несуществующим мечом и тут же со вздохом опустил руку.

— Тогда нас ожидают неприятности не только из-за смерти Джеффри, — заметил он.

— Какие же? — требовательно спросил Саймон.

— Увы, этого я не ведаю, — ответил Эрик.

— И я тоже, — сказал Доминик. — Но одно знаю точно: если мы в чем-то уязвимы, то барон это непременно отыщет.

Ветер на мгновение утих, и стало слышно, как к замку галопом приближаются всадники.

— Это он, — сказал Дункан.

— Похоже, — согласился Доминик.

— Его люди вооружены? — спросил Саймон.

В сторожке повисла напряженная тишина, натянутая, как струна. Доминик покачал головой.

— Нет, не думаю, — сказал он. — Барон, должно быть, и в самом деле весьма проницателен: он сначала все разведает, а уж потом будет решать, оскорблен он или нет моим приемом.

Эрик бросил на Доминика косой взгляд: теперь он догадался, что Волк Глендруидов надеялся разозлить барона настолько, чтобы тот, оскорбленный, отказался от его гостеприимства.

— Ловко задумано, Волк, — негромко заметил Эрик.

— Да, но, к сожалению, я ничего этим не добился, — возразил Доминик. — Теперь нам надо во что бы то ни стало отыскать слабое звено в рядах наших врагов, прежде чем барон найдет, где мы сами уязвимы.

— Ты уверен, что мы уязвимы? — с сомнением спросил Саймон.

— Да, уверен, — твердо ответил Доминик. — И Дегерр тоже.

— Именем Господа, в чем же наша слабость? — спросил Дункан.

— Клянусь Богом, я этого не знаю.