"Отмена телесных наказаний" - читать интересную книгу автора (Станюкович Константин Михайлович)IТо было на рейде Гонконга. В жаркое солнечное воскресенье, перед обедней, команда корвета была выстроена во фронт. Капитан корвета в мундире и орденах, веселый и довольный, подошел к фронту и, поздоровавшись с матросами, торжественно-радостным голосом поздравил их с царской милостью – с отменой телесных наказаний. И вслед за тем он прочитал среди глубокой тишины только что полученный из России приказ. Матросы прослушали чтение в напряженном внимании. – Надеюсь, ребята, вы оправдаете доверие государя императора и будете такими же молодцами, как и были! – проговорил, окончив чтение, командир, который еще до официального уничтожения телесных наказаний запретил их у себя на корвете. – Рады стараться, вашескобродие! – дружно гаркнули в ответ матросы, как один человек. Команда спустилась вниз к обедне. После обедни был благодарственный молебен. Несколько дней среди матросов шли оживленные толки. Нечего и говорить, что темой бесед был прочитанный капитаном приказ. Некоторые старики матросы относились к нему с недоверием. В самом деле, что-то уж очень диковинно было. Вдруг нельзя пороть! – Ты, Василей, понял, что вчерась читали? – спрашивал на другой день после обеда старый баковый матрос Григорий Шип своего приятеля Василия Архипова. – Не очень, чтобы понял… Быдто и невдомек… Болтают что-то пустое ребята. – Спина-то матросская ноне застрахована, вот оно что, братец ты мой! – Врешь! – отвечал Архипов и хотел было ложиться отдыхать. – То-то не вру… Уши-то у меня есть. Небось слышал, как капитан бумагу читал, что из Расеи запрет на линьки вышел… Шабаш, мол, брат. Стоп-машина! – Пустое! – опять возразил Архипов, старый пьяница матрос, прослуживший во флоте около двадцати лет и не допускавший даже мысли, что можно обойтись без линьков. – Экий ты Фома неверный… Ну у господ спроси… Архипов скептически улыбнулся и только рукой махнул. Однако немного погодя подошел к проходившему молодому мичману и спросил: – Правда, ваше благородие, что Гришка мелет, быдто нонече нельзя пороть? Молодой офицер стал добросовестно объяснять приказ, и старый матрос слушал его в безмолвном изумлении, видимо пораженный и сбитый с толку, но когда мичман дошел до штрафных, для которых телесное наказание отменено не было, – красное загорелое лицо Архипова снова приняло свое обычное выражение какого-то простодушного скептицизма не без оттенка лукавства. Он поблагодарил офицера и на вопрос того: «Понял ли?» – отвечал: «Вполне отлично понял, ваше благородие», – и, когда офицер отошел, заметил товарищу с тонкой усмешкой: – Не верь ты эфтому ничему, Гришка… Право, не верь… – Тебе, что ли, дураку, верить? – осердился Шип. – Дурак-то выходишь ты, а не я… – Это как же? – А так же! Пущай бумага вышла, а будет нужно выдрать, выдерут! – тоном глубокого убеждения говорил Архипов. – Теперче ты марса-фала вовремя не отдал или, примерно, сгрубил… Ну как тебя не выдрать как Сидорову козу? Или опять же, рассуди сам, умная голова, что с тобой делать, ежели ты пьян напился и пропил казенную вещь? Ведь не в Сибирь же… Разденут, да и всыплют… – Врешь… В «темную» посадят. – Какие еще выдумал «темные»? – насмешливо кинул Архипов. – Карцырь, значит, такой будет… – Карцырь?! – переспросил Архипов. – Да, брат… Вчерась старший офицер наказывал его ладить. И сказывал Плентий плотник: «Будет этто каморка в трюме темная и узенькая; не повернуться, говорит, в ей». Ты пьян напился или в другом проштрафился – и сиди там один на хлебе и воде… Это заместо порки… – Заместо порки? – Да. С усмешкой поглядел Архипов на товарища и с победоносным видом сказал: – А ежели двадцать матросов наказать надо? Тогда как с карцырем? Шип задумался. «В самом деле, как тогда?» – Говорю тебе, Гришка, не верь… Бумага бумагой, а выпороть надо – выпорют… Переведут в штрафные и исполосуют спину… Тогда ведь можно?.. – Штрафных можно… – То-то оно и есть. А то еще карцыри выдумал. Нешто ребенки мы, што ли?.. Без линька, братец, никак невозможно. – А у нас на «конверте»… Небось капитан не приказал. – Не приказал! До первого случая… – Ну, это ты, Василий, врешь… У нас никого еще не пороли, а уж плаваем мы год… – Командир такой… чудной… Этакого я, признаться, отродясь не видывал… А другие… сам знаешь… Без эстого во флоте нельзя! Однако давай, братец, отдыхать!.. Что зря болтать… Нам все равно недолго околачиваться… Вернемся в Расею, в чистую уйдем!.. – проговорил Архипов, видимо не желая продолжать пустяковый, по его мнению, разговор. И оба они растянулись у орудия. |
|
|