"Сердце в подарок" - читать интересную книгу автора (Хэндленд Лори)

Глава 4

Позднее, тем же вечером, сидя за старинным письменным столом в своей конторе, Кэтрин опустила на него голову и закрыла лицо руками. Когда она вновь посмотрела в открытую амбарную книгу, лежавшую перед ней, цифры оказались теми же самыми. Ранчо «Серкл-Эй» испытывало серьезные финансовые трудности.

Ранчо редко давало прибыль в прошлые годы, однако у Сэма Логана все были одеты, сыты и при деньгах. До сих пор «Серкл-Эй» держалось за счет дополнительных посевов и небольшого наследства, которое Кэтрин получила от своей тетушки. Однако бремя закладной нести скоро станет слишком трудно. Если бы Сэм не увидел и не возжаждал того дикого черного жеребчика, который, наверное, сбежал из самой преисподней!

Кэтрин помнила тот день, когда муж притащил домой это злобное животное. Он не слушал никого, когда ему говорили, что при таком характере конь неуправляем. Сэм считал, что неуправляемость есть свидетельство духа животного, а благодаря духу воспроизводились самые лучшие жеребцы. Позднее, когда Сэму сказали, что ни одна кобыла не понесла от нового жеребца, он в ярости отправился на конюшню, поклявшись заняться этой скотиной лично. Кэтрин пыталась остановить его, цепляясь за руку и умоляя продать коня. Все ее старания закончились опухшей губой, когда Сэм, отмахнувшись, попал ей по рту тыльной стороной ладони. Несколькими минутами позже Сэм Логан лежал бездыханным: череп его был разбит одним ударом мощных копыт.

Вспоминая об этом происшествии, Кэтрин ощутила знакомую горькую тяжесть. Когда она после войны познакомилась с Сэмом в Вильямсберге, он вел себя так учтиво и так расписывал жизнь на Западе, что Кэтрин раскатала губы на те золотые горы, которые по его словам, сулил ей этот брак. Остаться в Вильямсберге означало остаться на всю жизнь старой девой, преподающей в школе. Преподавательскую деятельность она бы еще как-нибудь вынесла; опасность же прожить в одиночку после того как скончалась тетушка, подтолкнула Кэтрин к тому, чтобы принять предложение Сэма. Она готовилась стать хорошей супругой хорошему мужу. Но какой она могла стать женой для такого, каким оказался Сэм? По мере того как беспрерывно продолжались ее месячные циклы, Сэм все чаще называл ее бесполезной, бесплодной, жалкой карикатурой на женщину. Она поморщилась, припомнив, как его обидные обвинения становились все более жестокими на фоне ее разбившихся надежд любить и нянчить ребенка. К тому времени, когда Кэтрин сообразила, что любезности и посулы супруга оказались не чем иным, как ложью, она уже почти год была женой Сэма Логана.

Тень, промелькнувшая мимо окна конторы Кэтрин, прервала ее воспоминания. Подняв голову, она узнала силуэт Диллона Суэйда, который направлялся к бараку. При виде этого Кэтрин почувствовала облегчение. В последние несколько месяцев Диллон почти каждый вечер доставал ее, заявляясь в дом в качестве благородного визитера. Она делала все, что только возможно, лишь бы избавиться от него, однако он продолжал приходить. Наверное, теперь уж он наконец-таки решил перевести их отношения в деловое русло, на что Кэтрин надеялась после их стычек сегодня днем.

Кэтрин вернулась к работе, хотя через каждые несколько минут взгляд ее притягивали окно и конюшня, видневшаяся за ним. Если Диллон направлялся не к дому, то чего же он шляется в такое время? Бросив взгляд на конюшню, Кэтрин пожала плечами и вернулась к лежащей перед ней работе.

Однако после часовой попытки сосредоточиться она наконец поднялась и взяла со стола фонарь. Какой-то упрямый голос настырно зудел ей в ухо, что что-то не так, и голос этот становился все громче по мере того, как она вспоминала крадуще-гося мимо дома к бараку Диллона. Кэтрин не могла работать, не проверив все лично.

Когда она вышла через парадную дверь, в доме было тихо. Пока она шла к конюшне, фонарь отбрасывал перед ней зловещие тени, а в воздухе плыли звуки далекого собачьего воя. От низкого, тоскливого крика волосы у нее на затылке встали дыбом, и оставшееся расстояние до конюшни она покрыла самым что ни на есть резвым шагом.

Фонарь едва рассеивал темень вокруг конюшни. Не успела Кэтрин и шагу ступить, как до ее ушей долетел болезненный стон. Стон повторился еще несколько раз. Кэтрин напряженно вслушалась. Звуки доносились из кладовой рядом с конюшней. Она быстро проследовала к двери в кладовую, взялась за ручку и повернула ее. Дверь не поддавалась. Заперто. «Черт!» — выругалась она про себя.

Стоны становились все громче, перемежаясь бормотанием, и Кэтрин вдруг поняла, что это голос Джейка. «Что он там делает? « Кэтрин подняла фонарь, чтобы всмотреться перед собой, шаря при этом дрожащими пальцами по стене над дверью. «Где же ключ? « Кэтрин в отчаянии шарахнула кулаком по двери.

— Кто там? — прозвучал слабый голос Джейка. «Что же, черт возьми, с ним случилось? «

— Это миссис Логан. Как только найду ключ, я вас выпущу. Вы ударились?

Молчание.

— Джейк. Ответьте мне. Вы ударились?

До напряженного слуха Кэтрин не донеслось ни звука. Наконец ее шарящие пальцы обнаружили ключ. Она вставила его в замок и распахнула дверь. Ее встретили темень и тишина.

— Джейк?

Кэтрин быстро прошла внутрь и осторожно поставила фонарь на пол. Взгляд ее пробежал по темным углам и остановился на какой-то куче тряпок, мешков с мукой и веревке. Джейк.

Глаза его были закрытыми, а дыхание неровным. Пот капельками покрывал его лоб. Ноги Джейка были привязаны к деревянному столбу, поддерживавшему потолок. Кэтрин сморщилась, увидев, что веревка, которой были связаны его запястья, обвивает и шею. Пока Джейк не двигал руками, путы не причиняли ему боли. Однако он двигал ими, пытаясь освободиться, и потому под грубой пеньковой веревкой кожа была красная и местами содранная. С нижней его губы сбегала струйка крови.

Кэтрин не мешкая отыскала нож, который предназначался для разрезания мешков с фуражом, и перерезала веревку. Он по-прежнему не шевелился и не издавал никаких звуков. Затем она прошла к корыту для лошадей и быстро смочила свой носовой платок в тепловатой воде. Вернувшись, она омыла лицо Джейка, и веки его вздрогнули.

Он резко выпрямился и вцепился ей в предплечья такой смертельной хваткой, что платок вылетел у нее из рук. Зеленые глаза его, широко открытые и ничего не видящие, вперились в ее глаза. Он сжал ее еще крепче, и Кэтрин сморщилась, испугавшись той силы, с которой он держал ее. Она ведь не знала, на что он способен, находясь в полубеспамятстве. Больше того, она не могла себе и представить, что будет, когда он придет в себя. Наверное, глупо было приближаться к Джейку в одиночку. Пустынное ранчо «Серкл-Эй» давило на Кэтрин, и она судорожно отдирала от себя вцепившегося в нее Джейка. Но тщетно. Ей надо было что-то быстренько предпринять, чтобы успокоить его, иначе она рисковала лишиться обеих рук.

— Джейк, в чем дело? — спросила она, попытавшись придать своему голосу мягкость и поморщившись от прозвучавшего в нем напряжения.

Он не слышал ее. Сознание его блуждало в другом месте. Боль исказила лицо Джейка, когда ужасы каких-то далеких лет восстали в его затуманенном мозгу. Кэтрин захлестнуло сострадание, и страх несколько отступил перед ним.

— Я не умер.

Кэтрин склонилась ниже, чтобы услышать слова, которые бормотал Джейк.

— Не умер! Неужели никто не слышит меня? Последние слова он проорал, и руки Кэтрин покрылись мурашками от того, сколько отчаяния прозвучало в этом крике.

— Антьетам, — простонал Джейк, а затем руки его разжались, и он рухнул на пол.

Отпечатки его пальцев все еще горели на ее руках. Ужас, который был в его словах, напугал Кэтрин еще больше, и она с трудом поборола в себе желание убежать. Но должно же быть какое-то объяснение тому, свидетелем чего она сейчас стала.

Кэтрин всмотрелась в лицо в полутьме. Теперь Джейк уснул глубоко и спокойно. Кто же и за что связал его? Что за кошмар мог вызвать такие вопли и стенания?

Бессознательно, стремясь лишь успокоить Джейка, Кэтрин протянула руку и приладила упавший ему на лоб черный локон. Как только пальцы коснулись его кожи, Джейк выбросил руку вверх и свирепо вцепился ей в запястье. Кэтрин тихонько вскрикнула и увидела перед собой осмысленный взгляд зеленых глаз.

— Что же вы делаете? От такого движения спящий может убить вас.

Спокойный голос Джейка разительно не соответствовал гневу в его взгляде, и это пугало еще больше.

— И как же вы предполагаете совершить такой подвиг? Голыми руками?

Кэтрин вырвала у него свою руку.

— Если бы вы сделали это в темноте, то так и было бы.

Джейк поднялся и, усевшись, прищуренными глазами посмотрел на нее в мерцающем свете фонаря.

— Что вы тут делаете?

Кэтрин встала и на всякий случай отошла от

Джейка. Посмотрев на него, она повертела сырой платок в пальцах.

— По двору крался Диллон, и я забеспокоилась. Джейк фыркнул:

— Замечательная у вас «правая рука», миссис Логан. Прямо-таки благородный рыцарь. Не хочет рисковать ни вами, ни вашим ранчо. Он постарался сделать так, чтобы я не мог дышать, а уж тем более не смог бы причинить зло его драгоценной Кэтрин.

Кэтрин поморщилась при этих словах:

— Диллон хорошо делает свое дело. В данном случае он, зная о вашей… репутации, вероятно, решил, что вы опасны, и проявил излишнее усердие.

— Усердие? Должен сказать, что он вызывал прямо-таки омерзение. За тридцать один год моей жизни я не видел человека, который бы получал столько удовольствия, причиняя боль. Даже во время войны.

Кэтрин нахмурилась и сосредоточенно склонила голову. Где-то в подсознании у нее блуждала какая-то мысль. Война. Антьетам. Что-то тут не так.

Внимательно глядя на Джейка, Кэтрин подошла и присела на мешок с мукой. Тщательно взвешивая слова, она начала:

— Когда я вошла сюда, то у вас, кажется, в самом разгаре был какой-то кошмар.

Кэтрин заметила, как напряглись плечи Джейка, но продолжила:

— Ваши слова привели меня в замешательство.

— Миссис?

Неужели это разыгралось ее воображение? Или же действительно его южный акцент стал еще заметнее?

— Да, вы сказали «Антьетам». Нам, в Вирджинии, это сражение было известно под названием «Шарпсберг», как и повсюду на Юге. Эту кровавую кашу называли Антьетамом только в армии северян.

Кэтрин внимательно изучала черты лица Джейка, терпеливо дожидаясь его ответа.

Когда он посмотрел ей в глаза, она затаила дыхание. В этом взгляде горели воспоминания, которые забытье вызвало в его сознании, и Кэтрин охватил стыд за то, что она напомнила ему про тот кошмар. Она шагнула к Джейку и протянула ему руку.

Резкий звук разбитого стекла заставил их вздрогнуть, и они оба посмотрели в направлении звона. Кэтрин помешкала, не зная, как поступить, после чего резко развернулась и выбежала из кладовой в конюшню.

Подбежав к внутренней торцевой стене, она посмотрела сквозь щель чуть приоткрытой двери. Со своей наблюдательной позиции Кэтрин смогла разглядеть, что двор между конюшней и домом заполнили человек двадцать с ружьями и фонарями. Одно из окон фасада ее дома было разбито. Фоли не ограничился просто угрозами; это была настоящая неуправляемая толпа, воющая от желания повесить Джейка.

Кэтрин увидела, что пришли большинство городских торговцев и множество владельцев ранчо и ферм, которые днем были на площади. Не приходилось рассчитывать, что кто-нибудь хотя бы послушает ее, не говоря уже о том, чтобы поддержать.

Кэтрин охнула от удивления, когда в центре толпы разглядела гробовщика. Полы его длинного черного сюртука развевались, он размахивал дубинкой и орал громче остальных. Вид у него был прямо как у огромной черной вороны.

Кэтрин все еще смотрела в щель, когда рядом появился Джейк. Краем глаза она заметила, что он потирает свои ободранные запястья, и ей стало стыдно. Он придвинулся ближе, и Кэтрин прижала палец к губам, жестом призывая к молчанию.

— Что такое? — прошептал он.

— Болваны из города. Они из-за вас сбились в стаю и приперлись сюда, чтобы доставить неприятности.

Пока она смотрела, один мужчина вышел вперед и прокричал:

— Миссис Логан, сейчас же выходите! Нам надо поговорить!

Джейк перегнулся через Кэтрин, чтобы рассмотреть собравшихся.

— Кто это? — спросил он.

— Джордж Симпсон. — Кэтрин неприязненно выпятила верхнюю губу. — Он не из тех людей, которые что-то решают и действуют, как решили, полагаясь на себя.

Джейк кивнул:

— Такой тип людей мне знаком. Ясно, что он шастал по городу, подговаривая всех на это мероприятие, поскольку вы им сегодня сорвали развлечение с повешением.

— Скорее всего, да. Интересно…

Она внимательно уставилась в щель, так как Симпсон поднялся по ступеням веранды и стал колотить своим мясистым кулаком в парадную дверь.

— Выходите! Сегодня вечером вам не поможет никакая расчудесная ваша стрельба. Мы все вооружены и готовы к встрече с вами.

Кэтрин отпрянула от двери, в спешке столкнувшись с Джейком.

— Они очень скоро обыщут дом и после того как не найдут меня, придут сюда, — сказала она.

— Может, отобьемся.

— Чем? Вилами и лопатами? Они настроены на то, чтобы повесить вас. Не думаю, что их можно будет урезонить.

Кэтрин еще раз взглянула на толпу, затем повернулась к Джейку:

— Я не вижу шерифа, значит, они пришли сюда по своей собственной инициативе. Но могу биться о заклад, что Джессуп знал. Сегодня ночью помощи от закона ожидать нам не приходится.

— Добро пожаловать в «Серкл-Эй», джентльмены. Чем могу служить вам в столь поздний час? — отчетливо со стороны дома прозвучал голос Диллона Суэйда.

И Кэтрин, и Джейк вскочили, чтобы посмотреть через дверь, и ударились при этом головами. Едва заметная улыбка скользнула по губам Джейка, когда он потер голову и с насмешливым поклоном уступил место Кэтрин, чтобы она могла выглянуть.

— Черт бы его побрал, — произнесла она, когда Диллон вышел на веранду перед домом. — Одна тоска от него.

— Совершенно с вами согласен, миссис.

— А вы, чем думать о Диллоне, лучше бы подумали, как выбраться отсюда. Если нам это не удастся, то чувствую, петля затянется на вашей прекрасной шее второй раз за сегодняшний день.

Злобные вопли в толпе, выкрикивающей ее имя, заставили Кэтрин вернуться на свой пост возле двери. Толпа приходила в ярость по мере того, как время шло, а хозяйка все не появлялась. Бешенство, которое было написано на их лицах, заставило Кэтрин сжаться, а сердце ее заколотилось от страха, хотя они никогда не увидели бы ее страх, окажись она перед ними. Она по собственному опыту знала, что подонкам нельзя показывать свою слабину.

Наконец, когда она уже не знала, сможет ли еще выдержать напряжение, заговорил Диллон:

— Миссис Логан не совсем здорова, поэтому вам придется побеседовать со мной. Чего вам надо?

— Эта волчица в жизни не болела! — взвизгнул кто-то в толпе. — Тащи ее сюда!

Этот крик был поддержан всей толпой.

— Да, тащи ее сюда!

— Нам нужна главная! Кэтрин задрожала:

— Наверно, мне надо выйти и решить на месте, как поступить.

Джейк остановил Кэтрин, дотронувшись до ее руки. Тепло, исходившее от него, добавило ей мужества и слегка замедлило бешеное сердцебиение.

— Вы же сами сказали, что толпа настроена вешать. Давайте сначала посмотрим, как собирается поступить Суэйд.

Кэтрин кивнула, потом отодвинулась, чтобы

Джейк мог рассмотреть двор. Он склонился рядом, и его крепкое, мускулистое плечо скользнуло по ее плечу. Она не отодвинулась, черпая покой из его силы. Джейк был в такой же беде, как и она, — нет, в большей, — однако его присутствие успокаивало. Он выживал за счет своей сообразительности многие годы, так же как и она. Вместе они найдут выход из этой ситуации. Она невольно рассматривала его лицо, пока он сосредоточился на спектакле, разыгрываемом перед ним, и внезапно, совсем не к месту, ее осенила мысль.

Джейк Бэннер нравился ей, как не нравился никакой другой мужчина в ее жизни. Какая жалость, что он преступник! Если бы он был обычный законопослушный гражданин, то она могла бы соблазниться…

Приглушенное проклятие, произнесенное Джейком, заставило ее вздрогнуть, а распутные мысли исчезли так же быстро, как и появились.

— Что такое?

Она безрезультатно толкала Джейка в крепкое плечо, пытаясь увидеть то, что происходило на дворе. Когда он отодвинулся, она тут же увидела Диллона, стоящего на террасе. Она тихонько вскрикнула. Мало того что Диллон указывал на конюшню, кажется, все люди в толпе повернулись и смотрели прямо на нее. Кэтрин отпрянула от двери, прижав руку ко рту. Она смотрела широко открытыми глазами на Джейка.

— Полагаю, что меня отдают на съедение волкам, миссис, — насмешливо сказал он, отвечая ее взгляду. — Пойдем.

Джейк схватил Кэтрин за запястье и потащил ее в направлении кладовой.

— Куда мы?

— Надо отсюда убираться. Окно тут есть?

— Сзади.

— Прекрасно. Весь вопрос во времени и в большой-пребольшой удаче. Нам надо успеть добраться до дома. — Джейк улыбнулся ей. — Надеюсь, свою коллекцию оружия вы храните там?

Кэтрин кивнула и нахмурилась. Создавалось впечатление, что все это ему нравится.

Они подбежали к двери кладовой. Джейк вошел внутрь, схватил ее фонарь и загасил пламя одним плавным движением. Притворив за собой дверь, он протянул ладонь Кэтрин:

— Ключ?

Кэтрин показала на стену над дверью. Пока Джейк нащупывал ключ, она прислушивалась к шуму на улице. Сердце больно колотилось в груди. Толпа уже двигалась к конюшне.

Когда она снова взглянула на Джейка, он уже запер дверь. Бросив ключ на пол, он забросал его землей.

— Так мы выиграем немного времени, — пробормотал он, больно стиснув Кэтрин руку и потащил ее в дальний конец конюшни.

К счастью, стояло лето и тяжелый холст, натянутый на окно, не был прибит гвоздями. Джейк сложил руки лодочкой и, встав на колени, выжидательно посмотрел на Кэтрин. Услышав скрип ворот за спиной, Кэтрин поспешно поставила ногу на импровизированную ступень и вцепилась в нижнюю раму. Джейк приподнял ее, и Кэтрин поняла, что юбка помешает ей протиснуться в проем. Она еще чуть подтянулась, усевшись на подоконник, перебросила через него ноги, задрав юбку выше колен и пролетев вниз четыре фута, аккуратно спланировала на землю. Не успела она одернуть юбку, как Джейк почти бесшумно приземлился рядом.

— Быстрей. Нам осталось лишь несколько минут до того, как они обнаружат ключ и поймут, что там, где я должен быть, меня нет.

Говоря это, он крался вдоль конюшни, прижимаясь к стене спиной и держась в тени. Кэтрин следовала за ним, вцепившись в его руку.

— А что, если они оставили на улице охрану? — прошептала она.

Джейк повернулся к ней, и она увидела, что лунный свет, отразившийся у него в глазах, превратил их из зеленых в серебряные. Он издал звук, напоминавший нечто среднее между смешком и вздохом.

— Надеюсь, что они так жаждут повесить меня, что не предусмотрели это.

Они добрались до конца стены конюшни, и Джейк быстро посмотрел по сторонам. Плечи его на мгновение расслабились, и он потащил Кэтрин через неогороженный двор.

На открытом пространстве между конюшней и домом не было ни единой души. Они быстро двигались к своей цели. Кэтрин собрала подол юбки и приподняла его над лодыжками, чтобы поспеть за почти бесшумным длинноногим Джейком. Взглянув через плечо на конюшню, она увидела у ворот толпящихся людей, освещенных пламенем своих фонарей. Внимание всех было приковано к двери конюшни, которую они пытались взломать.

Они добрались незамеченными до парадного входа, и Кэтрин поспешила в дом, пока Джейк тихонько запирал за ними дверь. Он еще не успел закончить возню с ключом, а Кэтрин уже взбежала по лестнице, ведущей в спальню.

Она распахнула дверь, влетела в спальню и схватила ружье, которое висело на стене рядом с кроватью. Когда Джейк вошел в комнату, она уже проверила ружье и зарядила его. Джейк протянул руку, но Кэтрин вдруг отступила на шаг назад. Ее охватили сомнения.

— Они ищут меня, — произнес Джейк. — Думаю, что я вправе защищать собственную шкуру, если умею.

Злобные вопли нарушили тишину, и Кэтрин выглянула в окно. Толпа выкатывалась из конюшни, устремляясь к дому. Кэтрин посмотрела Джейку в глаза, затем медленно протянула ружье.

— На комоде лежат еще патроны, — только и произнесла она, прежде чем взяла свой армейский кольт с тумбочки и проверила заряд.

Джейк занял место возле окна, однако высовываться не стал. Толпа подкатила к дому и явно собиралась штурмовать парадное крыльцо. Джейк быстро приставил ружье к плечу и выпалил в землю под ноги заводилы. Вся толпа застыла на месте и одновременно посмотрела в окно.

Джейк двинулся было к окну на всеобщее обозрение, однако Кэтрин резко оттолкнула его, чтобы его не было видно.

— С ума сошли? — прошипела она. — Если они вас увидят, то начнут палить.

Кэтрин встала на колени с одной стороны от окна и положила ствол своего кольта на подоконник. Уголком глаза она видела, что Джейк остается в позиции, откуда его не видно, и сосредоточенно вглядывается в толпу. Окрик со двора заставил их обоих насторожиться.

— Отличный выстрел, миссис Логан. А теперь скажите, куда девался Бэннер, и мы оставим вас.

— Сейчас же отведи мальчиков домой, Джордж! — крикнула Кэтрин и навела вниз свой кольт. — Я сегодня уже неплохо настрелялась, так что по очередной цели, пожалуй, не промахнусь.

— Мы уйдем, как только завершим дело с этим конфедератским бандитом.

— А вот это у тебя не пройдет, Джордж. Я сказала, что даю ему еще один шанс, и не собираюсь нарушать свое слово.

Джордж Симпсон оглянулся на толпу, а потом расплылся в улыбке:

— Всех нас не подстрелите, как бы вы хорошо ни стреляли.

Пуля впилась в землю прямо между ногами Симпсона, и улыбка на его лице застыла.

— Нет, всех вас я не подстрелю, это точно. Но могу здорово попортить кое-кому наиболее излюбленные части его анатомии. Начнем с тебя, Джордж?

Кэтрин зловеще улыбнулась, когда многие из тех, кто стоял в толпе, при этой ее угрозе отпрянули назад, и взвела курок. Симпсон судорожно сглотнул слюну и посмотрел вниз на взрытую землю. Кэтрин ждала, зная, что если отступает вожак, за ним следуют и остальные. Она почти физически ощущала напряжение Джейка, находившегося рядом. Он наготове, если дело дойдет до сражения. Этот выстрел, произведенный им, был прекрасен. Кэтрин надеялась, что и сама сможет выстрелить не хуже.

Симпсон вступил в жаркие переговоры с несколькими мужчинами. Толпа стихла на время их разговора, и пока Кэтрин ждала, несколько человек опасливо посматривали на окно. Она не дала им опомниться.

— Поскольку вам так понравился этот уголовник, миссис Логан, то, пожалуй, нам придется позволить вам оставить его у себя.

Симпсон ретировался под защиту толпы.

— Позволить мне оставить его? Это смешно! — задорно ответила Кэтрин, отпуская курок.

— Надо было нам сообразить, как сильно вы привязаны к своим, — съязвил кто-то, и плечи у Кэтрин напряглись. — Я знаю, что вы, южане, любите держаться вместе.

Кэтрин подняла палец, чтобы снова взвести курок и проучить болтуна, однако Джейк, поняв ее намерения, резким движением остановил ее. Когда она посмотрела на него, он нахмурился и резко покачал головой. Однако опустить оружие Кэтрин заставила не его гримаса, а то уважение, которое она прочла в его глазах. Она привыкла видеть неприязнь, недоверие и даже страх в глазах людей, когда они смотрели на нее, но уважение — никогда. Она вопросительно взглянула на него. Он кивнул.

— Мудрое решение. Вам надо научиться одной вещи, миссис, — вовремя останавливаться, когда кажется, что вы можете достичь всего.

Улыбка его смягчила упрек.

Кэтрин ответила ему улыбкой:

— Это у меня никогда особенно не получалось. Она вновь бросила тревожный взгляд на толпу перед домом. Однако глазам ее предстали лишь спины людей, быстро удаляющихся к главной дороге, которая шла перед ранчо «Серкл-Эй».

— Наверно, они оставили лошадей на дороге, чтобы не наделать шуму. Уверен, что они рассчитывали застать нас врасплох, — сказал Джейк.

Кэтрин рассеянно кивнула, шаря глазами по двору. Что с Диллоном? Внезапно краем глаза она уловила какое-то движение и повернула голову, всматриваясь в темноту. Диллон Суэйд тихо покинул свою выжидательную позицию в конюшне, где он оставался после того, как провел толпу к кладовой, в которой оставил связанного Джейка.

Кэтрин охватил гнев, и лицо ее вспыхнуло. Она быстро отвернулась от крадущегося по двору Диллона. Подойдя к комоду, Кэтрин рассеянно положила пистолет.

— Не понимаю, зачем вы его держите, миссис. Услышав тихие слова Джейка, Кэтрин в досаде стиснула зубы. В последнее время она сама часто задавалась этим вопросом. Однако после приезда в Секонд-Чэнс Кэтрин поняла, что благодарность и преданность отнюдь не вызывают ответных чувств, а считаются просто глупостью.

— Вас тут не было, мистер Бэннер, Диллон же оказался единственным человеком, который относился ко мне хоть с какой-то добротой.

Кэтрин заметила, что на лице Джейка появилось скептическое выражение.

— Вы заметили, что я хорошо стреляю? Тому, что я неплохо умею это делать, я обязана Диллону. Я приехала сюда невестой — старой девой, выросшей в городе и преподававшей в школе в Вильямс-берге. Я не знала ничего о жизни на передовой, но хотела узнать. Мой муж… — Она помолчала, взвешивая слова, затем тяжело опустилась на кровать. — Мой муж был гораздо старше меня, ему было почти пятьдесят, и человек он был своеобразный. К людям, которых он считал слабыми, он не испытывал ничего, кроме презрения. Они с Диллоном были примерно одинакового возраста и очень близки. Когда я заметила, что Сэм восхищается мужчинами, умеющими хорошо стрелять, то попросила Диллона научить меня.

— А Суэйд стреляет так же хорошо, как и вы? — Голос Джейка прозвучал резко из окружавшей их темноты.

Она улыбнулась.

— Нет. У меня оказался талант к меткой стрельбе. Но Диллон — умелый учитель, терпеливый и все доходчиво разъясняющий. Я понимаю, что вам он таким не показался. — Кэтрин беспомощно развела руки. — Вам надо узнать его так же близко, как знаю его я. Он помогал мне в ситуациях, когда помогать никто не хотел, и принимал на себя ярость Сэма, не говоря мне ни слова в упрек. Я его должница.

— Сэм — это ваш муж?

Она кивнула, и Джейк продолжил:

— А что же его злило? Вы же отлично стреляете.

— Я стреляла и получше, — печально рассмеялась Кэтрин. — Но это его не радовало.

Джейк отошел от окна и встал ближе. Он смотрел, как Кэтрин разглаживает ладонями зеленое стеганое одеяло.

— Не понимаю. Почему же он вами не гордился?

Кэтрин, по-прежнему опустив глаза, ответила, глядя на свои руки:

— Сэм служил офицером в кавалерии северян. Он гордился своей меткостью. Я говорила вам, что он восхищался мужчинами, умевшими хорошо стрелять. Однако его восхищение не распространялось на женщин. Я совершила ошибку, продемонстрировав свои способности перед некоторыми из его городских приятелей. Он сказал, что больше не желает видеть, как я стреляю. И я не стреляла, пока он был жив.

В комнате воцарилась тишина. Через несколько секунд Кэтрин резко поднялась.

— Буду признательна, если вы поставите это ружье назад к стене, мистер Бэннер. Мне сейчас лучше всего выспаться, поскольку завтра целый день предстоит работать.

Джейк без слов подчинился и после того как Кэтрин зажгла лампу, вышел вслед за ней. Пока они спускались по лестнице, он запоминал расположение комнат в доме. Хорошее знание обстановки неоднократно спасало ему жизнь. Вероятно, гостиная находится справа от лестницы, а контора слева. Джейк прикинул, что кухня расположена в конце коридора в задней части дома. Если не считать комнаты Кэтрин наверху, план второго этажа остается для него загадкой.

Когда они спустились вниз, Кэтрин повернулась к нему. Золотистый свет от лампы упал на ее лицо, высветив его тонкие черты и придав блеск ее большим серым глазам. «А она красива», — подумал Джейк. В своей жизни он видел множество красивых женщин. С большинством из них он флиртовал, танцевал, иногда даже спал при случае, однако мало кто с первого раза производил на него такое впечатление, как Кэтрин. Где-то глубоко в ее душе просматривалось что-то более важное и вечное, чем красота. Кэтрин Логан обладала силой и отвагой — двумя качествами, которые притягивали к себе Джейка, несмотря на его нежелание сближаться с кем бы то ни было.

— Вам было бы лучше всего эту ночь переспать в доме, — сказала она. — Не думаю, чтобы эти трусы вернулись сюда после того, как мы их прижали, но за толпу ручаться никогда нельзя. Там, в задней части дома, находится комната экономки.

Кэтрин прошла по коридору и открыла соседнюю с кухней дверь.

— Женщина, которая работает у меня, здесь не живет, поэтому комната на эту ночь ваша.

— Спасибо, миссис.

— Они, наверное, оставили кого-нибудь следить за домом, поэтому на вашем месте я не стала бы замышлять ночной побег. Это может стоить вам головы.

— Я бы и не стал этого делать, миссис. Я вам обязан жизнью, причем дважды.

Кэтрин задержала на нем взгляд на секунду дольше, чем требовала ситуация, словно ее спокойные, умные глаза могли угадать его тайны. При этой мысли Джейку стало решительно не по себе, и он прошел мимо нее в комнатушку. Сияющая лампа высветила маленькую кровать и тумбочку у противоположной стены.

Кэтрин хотела было уйти, но остановилась, заметив, что Джейк тоскливо посмотрел на лампу.

— Может, мне оставить свет?

Джейк смотрел несколько секунд на пламя, размышляя, стоит ли сознаваться в своей маленькой слабости. Он вздохнул. Какой смысл еще раз испытывать себя? В последние несколько лет он пытался одолеть свой страх перед темнотой, однако это клеймо войны не пропадало. Он взглянул на Кэтрин и скривил губы в попытке улыбнуться.

— Если не возражаете. Я был бы весьма благодарен.

Кэтрин пожала плечами и протянула ему лампу. Джейк схватился за ручку, и пальцы их соприкоснулись. Вздрогнув от окатившей их при соприкосновении ледяной и огненной волны, он чуть не уронил лампу. Неловко справившись с ней, Джейк посмотрел Кэтрин в лицо. Взгляд ее уже не был спокойным и собранным, он отражал ее душевное смятение. Неужели . она и раньше реагировала так же бурно на прикосновение постороннего человека? Да и он сам, если уж на то пошло?

Соблазн прикоснуться к ней снова был силен, но ему хотелось разобраться получше в тех странных ощущениях, которые она возбуждала в нем. Она не бросилась в страхе из комнаты. Она вообще-то по-прежнему смотрела на него, вновь выглядела спокойно, но в глазах ее было какое-то ожидание, а губы были влажными и слегка приоткрытыми. Взгляд Джейка против воли был прикован к этим губам. Если легкое прикосновение пальцев Кэтрин привело его в такой шок, то что же произойдет, когда он поцелует ее?

Джейку Паркеру хотелось узнать это. Джейк Бэннер не имел на это права. Внезапное воспоминание об этой своей раздвоенности заставило его взять себя в руки и сделать шаг назад. Он в тот же момент понял, что Кэтрин соответствующим образом оценила его отступление. Спина ее напряглась, губы крепко сжались, а цвет глаз из дымчато-серого превратился в туманно-ледяной.

Кэтрин повернулась и пошла к двери. Джейк увидел, как она глубоко вздохнула, и с дрожью вздохнул сам. Нет, иначе нельзя! Они были очень близки к тому, чтобы совершить шаг, о котором бы потом оба сожалели. С этой минуты Джейк должен был остерегаться тех новых, тревожных ощущений, которые пробуждала в нем Кэтрин.

Она подошла к двери, и Джейк успокоился, радуясь тому, что скоро останется один и сможет привычно поразмышлять. Но вместо того чтобы выйти, Кэтрин, к его изумлению, помедлила, повернулась, и при ее словах все его сентиментальные терзания испарились.

— Расскажите мне про Антьетам.

В ее голосе звучало любопытство, однако в глазах сквозила подозрительность. Несмотря на то что Кэтрин оказалась так чувствительна к его прикосновению, она не забыла сделанную им ранее оговорку.

Джейк не допустил, чтобы на лице его отразилось хоть что-то из того, что он почувствовал при неожиданном требовании Кэтрин. Он нарочито медленно прошелся по комнате и поставил лампу на тумбочку. Затем так же медленно он уселся на до-Щатый пол и прислонился к стене. Кэтрин осталась стоять в дверях.

— Про Шарпсберг? А что вы хотите знать про эту мясорубку?

— До этого, когда я пробудила вас от кошмара, вы отчетливо произнесли «Антьетам». Вам не хуже меня известно, что этим названием пользуются только северяне, южане называют то сражение Шарпсбергом.

— Это что, правило такое?

Мозг Джейка судорожно подыскивал какое-нибудь объяснение, которым можно было бы исправить вызванную ночным кошмаром оговорку.

— Нет, но мне кажется, что ваши друзья из числа партизан-конфедератов не стали бы прибегать к названиям сражений, которыми пользуются янки.

— Мы о войне не говорим.

— Почему?

Джейк закрыл глаза, отбиваясь от воспоминаний, которые угрожали захлестнуть его при упоминании об Антьетаме. И сегодня вопли, кровь и смерть были для него так же реальны, как и тогда, когда он лежал на поле брани. Он достаточно насмотрелся на это поле во сне; разговаривать про это наяву было уже ошшком.

— У всех у нас есть страшные истории, о которых мы хотим забыть. Независимо от того, называю ли я это сражение ан… А…

Язык его стал неповоротлив и запнулся на этом слове. Сделав глубокий вдох, он попытался еще раз.

— Независимо от того, называю ли я это Шарпсбергом или… или… нет, воспоминания остаются те же.

Джейк не заметил, как она оказалась рядом. Кэтрин с состраданием прикоснулась к его руке, и он вновь испытал шок, который вернул его к реальности, прежде чем он посмотрел на ее поднятое лицо. Тревога, которую он увидел в глазах Кэтрин, гипнотизировала его.

— Война нас всех изменила, — прошептала она.

Джейк настолько увлекся, пытаясь сгладить свою ошибку, что совсем забыл про акцент. Поскольку Кэтрин не задавала никаких вопросов, ему надо было как следует потрудиться, чтобы поддержать свою легенду. Но при виде сострадания в ее глазах Джейку было так стыдно за свою ложь, что он не мог подобрать слов. К счастью для него, Кэтрин, очевидно, отнесла его продолжительное молчание к последствиям воспоминаний. И считая так, она отчасти была права.

Какой маленькой и невинной выглядела она, стоя рядом с ним, держа его за руку с видимым сочувствием во взгляде. И в то же время в ней чувствовалась скрытая сталь, и это восхищало его. Она была как бы соткана из противоречий — такая крошечная и хрупкая, но вместе с тем способная по-снайперски выстрелить из ружья и не вздрогнуть при отдаче. Несмотря на то что ее руки были изящными и миниатюрными, они были удивительно сильными, и он уже испытывал это. Джейк посмотрел на ее полные губы, слегка приоткрытые сейчас в призывной улыбке. Он решил не прикасаться к ней, решения его всегда были окончательными, но сейчас… Сейчас какая-то сила властно повелевала прильнуть к губам. Губы Джейка горели от желания прикоснуться к ее губам и стереть ненасытным, бесконечным поцелуем воспоминания о ненавистной войне, напоить свою выжженную душу ее учащенным дыханием, смешать его со своим.

Наверное, Кэтрин догадалась о его намерении, потому что глаза ее широко раскрылись от удивления, а рука, покоящаяся на его руке, судорожно сжалась. Она притягивает его к себе? Или отталкивает прочь? Он не мог понять, и неожиданно это стало ему безразлично. Ему необходимо было забыться хотя бы на мгновение в жаркой тайне ее объятий. Прежде чем рассудок вернулся к нему и он остановил себя, голова его склонилась и он прикоснулся своими губами к ее губам.