"Ристалища Таллаха" - читать интересную книгу автора (Лорд Джеффри)

7

«…Царь Маласта Ионорект Пиорехорт сегодня торжественно заявил, что воспользуется своим правом и в четвертый день состязаний, в групповые схватки с оружием, попросит Совет Магов поменять соперников в первом круге на конкретных и более сильных, то есть на секстет Ордорима. Царь Ионорект не сомневается, что шесть лучших воинов Маласта отомстят Ордориму и лично Ричарду Блейду из Бреддонна за гибель Шриккабора Верасора. Теперь это дело чести каждого маластца, — объявил царь Ионорект…»

Ричард Блейд лежал перед сообщателем и думал: ну почему в этом мире нет сигарет? Почему в самом распрекрасном шедевре искусства есть пусть маленький, но обязательный недостаток?

Он лениво протянул руку, взял со стола бокал со слабеньким, сладким на вкус местным вином и пригубил. Рядом с сообщателем стояла ваза победителя первого дня, наполненная золотыми монетами. Какова ее реальная стоимость в фунтах стерлингов Блейд затруднился бы ответить. Кроме того, что ваза собрана из крупных тщательно отшлифованных чистейшей воды бриллиантов, она еще, несомненно, имела и художественную ценность. Но поставить ее в дорсетском коттедже не было никакой надежды.

«А к оружейнику-то не сходил, долг за четыре меча не отдал, — с сожалением подумал Блейд. — Поздно уже, лавка закрыта наверняка, но завтра точно зайду…»

Что с ним происходит, откуда меланхолия? Он что, скорбит по нелепой и трагической гибели Шриккабора, чувствуя свою вину? Чушь! Вины за Блейдом нет никакой! И наплевать ему на сошедшего с ума атлета! Подобных Шриккабору в иных мирах Блейд убивал самолично и не символически, а настоящим смертоносным оружием: будь-то мечом, топором или палицей… Вот оно — в иных мирах! Блейду нехорошо от мысли, что на Таллахе, прекрасном замечательном, поразительном светлом Таллахе возможна такая глупая смерть…

И нисколько его не пугают самоуверенные заявления маластцев выбить секстет Ордорима на четвертый день состязаний в первом же круге, лишив таким образом шансов на общую победу. Пусть клянутся в чем угодно, клятвами верх не одержишь…

За чистым стеклом окна была сплошная чернота — ни луны, ни звезд нет в ночном небе Таллаха, Блейд это уже знал. Над континентами, говорят, очень много созвездий видно, здесь — нет…

В дверь постучали. Блейд облегченно вздохнул, мгновенно списав свое плохое настроение на тяготы ожидания. Пир в Обители Магов закончился и она пришла!

Это оказался Кух.

— Рад видеть доблестного Ричарда Блейда из Бреддонна, победителя первого дня соревнований! — напыщенно произнес купец.

— Проходи, садись, — равнодушно приветствовал победитель и произнес заклинание на выключение сообщателя. Как ни странно, давешнего раздражения на купца не было, но Блейд все же спросил: — Почему ты не пришел вчера?

— А разве была необходимость? Вчера прием в Обители Магов закончился очень поздно…

— А сегодня, значит, ты не пошел на прием?

— Конечно, пошел. Но мне обязательно надо поговорить с тобой, а ты не соизволил явиться. Все восторженные речи за тебя пришлось выслушивать мне…

— Надеюсь, не переломился? — иронично спросил Блейд. — О чем ты хотел поговорить? О вашей с Хантарой вчерашней выходке? Меня могли из-за тебя снять с соревнований.

Лицо Куха посерело.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — заявил купец.

— О том, что Хантара пытался подсунуть Кирабу какую-то гадость. Ты что не веришь в то, что я без всяких хитростей уложу вашего хваленого Кираба? Как, впрочем, и любого другого.

— Я все равно не понимаю… Ты заблуждаешься!

— Дурак! — в сердцах не выдержал Блейд. — Если бы меня не уколол перстень, данный Фаттаргасом, вот этот самый, Кираб бы выпил вашу отраву, со всеми последствиями. Я видел Фаттаргас смотрел на нас. Не стоит пытаться перехитрить магов.

— Я не знал ничего! — воскликнув купец, не обманув негодованием Блейда. — Ох уж этот Хантара, он не исправим! — притворно завздыхал Кух. — Я его выдеру, такого не повториться, можешь быть уверен, доблестный Ричард… А я подсчитал твою долю от сегодняшнего выигрыша, она составляет восемьсот семьдесят таллаханов…

— Я почему-то думал, будет больше, — разочарованно сказал разведчик.

— Будет, обязательно будет, главные ставки — на общие итоги состязаний, а до них пока далеко… Я потому и пришел в столь поздний час…

— Что ты еще надумал, купец из Саброна? — Блейд вдруг почувствовал раздражение.

— После твоей сегодняшней впечатляющей победы мои слуги весь вечер принимали ставки на тебя. Я посчитал, подумал…

— Ну, не тяни, говори прямо… — разведчик уже догадывался, что ему сейчас предложат.

— Если в беге и в гонках на колесницах секстет Ордорима не будет первым, наш выигрыш возрастет в три раза! — выпалил купец и быстро пояснил: — Это никак не отразится на твоей борьбе за абсолютное чемпионство, у тебя фора от Кираба, ближайшего преследователя на двадцать очков!

— Ты хоть понимаешь, кому и что предлагаешь? — медленно встал с дивана Блейд. — Ты думаешь, я выхожу на стадиум ради твоих поганых таллаханов?..

Неожиданно входная дверь распахнулась и на пороге появилась Ланрана.

— Извините, я не думала, что вы заняты в столь поздний час. Я зайду позднее, — сказала царская дочь, заметив купца.

— Проходите, пожалуйста, — голос Блейда потеплел. Он встал и отодвинул для нее тяжелый приземистый стул. — Кух уходит, мы все уже обговорили.

— Нет, так даже лучше получилось, — сказала Ланрана. — Пусть он задержится ненадолго. Он ведь ваш представитель, поэтому должен знать.

— Что? — в один голос спросили Блейд и купец. Но сколь разные у них были интонации.

— Мой отец, царь Ордорима Ланна Ордор просит приехать к нему доблестного Ричарда Блейда из Бреддонна как можно скорее. Дракон Ордорима уже готов на поле, чтобы лететь немедленно. Завтра ночью вы вернетесь обратно.

Кух отвел взгляд, чтобы Блейд не заметил в глазах довольные искорки.

— А как же соревнования? Я же должен выступать! Ведь люди ждут!

— Бег и гонки на колесницах — состязания секстетов, ваше участие не обязательно. Ваше главная задача — сражаться. Бегают пусть другие, для этого почти во всех секстетах есть специальные запасные. Кираб Молния тоже не будет выступать, если вас так интересует. А очки за борьбу на звание абсолютного чемпиона вы получите, как все члены секстета, таковы правила.

— Но ведь вы же рассчитывали на меня… — Блейд все равно не мог понять смысла предложения.

— Мы рассчитывали, и рассчитываем, — она сделала многозначительное ударение, — доблестный Ричард, на твою силу и храбрость в поединках. У нас опытные и выносливые бегуны. А вот мой отец может сказать вам очень важное…

Блейд понял, что Ланране почему-то очень хочется, чтобы он согласился на эту поездку. Правда, это меняет его планы на сегодняшнюю ночь… но разве он не разведчик, разве он не должен узнать как можно больше о мире Таллаха? И разве путешествие на Ордорим не поможет ему в этом.

— Я согласен, — улыбнулся Блейд Ланране. — Но что скажет мой представитель, досточтимый купец Виннир Кух?

— У меня нет возражений, если из-за этого не станут уменьшать размер гонорара.

— Вот и прекрасно! — воскликнула Ланрана.

Блейд не понимал почему она радуется согласию и почему ей так хочется, чтобы он отправился на Ордорим.

— Вы очень устали за сегодня, досточтимый Кух, — выразительно сказал Блейд, — я больше не смею вас задерживать.

Блейд и Ланрана остались одни. Он положил руку на ее такую тонкую и светлую кисть, украшенную всего одним, но каким изумительно красивым перстнем, столь подходящим по цвету к ее глазам.

— Собирайся, Ричард, — улыбнулась она ему. — Я провожу тебя до поля драконов.

— Может, мы посидим полчаса вместе, отдохнем после трудного дня?

— Тебе надо торопиться, чтобы дракон до рассвета долетел до острова.

— А зачем все-таки вызывает меня твой отец? Посмотреть способен ли я победить?

— Он хочет увидеть тебя воочию, прежде чем дать согласие на нашу свадьбу. Таков закон.

— Нашу свадьбу? — удивился Блейд.

Он даже не думал о таком повороте событий, но это его нисколько не пугало — сколько жен у него в мирах Измерения Икс, сколько сыновей… Он их любит и образ каждой хранит в сердце. Сейчас он любит Ланрану…

— Но почему он так решил?

— Две недели назад я послала ему просьбу разрешить мне связать свою жизнь с твоей, — нежная улыбка пробежала по ее маленьким красивым губам. — Вчера драконий гонец привез вызов. Ты поедешь?

— Да. Конечно.

Вот так гордая недоступная Ланрана! Он злился, думал, что она дразнит его. А она… пока он был на Паттахе она сама все решила. Что ж, так даже к лучшему. Он притянул ее к себе и впился в ее притягательные губы жарким поцелуем. Ее руки прижали его могучее тело к ее хрупкой обжигающей желанием груди.

На самолетах, вертолетах, даже космических инопланетных аппаратах доводилось летать Ричарду Блейду. И неоднократно. Теперь еще довелось попутешествовать на живом драконе.

Впрочем, чудища ночью он не рассмотрел. Ни когда садился в салон на спине дракона, ни когда сходил по специальному трапу уже на Ордориме — еще даже не собиралось рассветать. Впечатлений — никаких, лег на удобный диван в салоне, разбудила служанка, все. Экзотика лишь в осознании этой самой экзотики.

А связи-то маги не придумали прямой — волшебного зеркала какого-нибудь. Произнес заклинание, вызвал кого надо на другом континенте, поговорил, посмотрел. Приходится вот на драконах летать. Сообщатели есть, а элементарных вещей вроде телефонов и лифтов в гостинице — нет!

Государство — точнее царство — Ордорим располагалось на огромном острове с этим же названием, примерно по площади равное земному Мадагаскару. И целое соцветие мелких островов подчинялись Ордориму. Остров был расположен далеко к востоку от Таллаха, между двумя континентами — Саброном и Праттомом. И раньше вел ожесточенные войны с береговыми государствами за эти острова, которых было очень много и очень разных по ценности — от бесцельных необитаемых коралловых атоллов до густонаселенных райских уголков с множеством полезных ископаемых.

Гуляя с двумя охранниками (одного его не отпустили неизвестно по каким соображением: боялись, что на него нападут, либо что он заблудится или не туда забредет) по Орувагу, столице Ордорима, он почувствовал дыхание старого мира. До прекрасного Таллаха Орувагу было далеко. Узкие улочки, неизбежные в крупных городах, старые ободранные здания — многоэтажные, деревянные, тесно лепящиеся друг к другу. Но влияние магов уже было достаточно заметно — столица потихоньку перестраивалась и были районы, по которым гости водили гида с нескрываемой гордостью. «Это на Таллахе все хорошо, — думал Блейд. — За семьдесят с небольшим лет мир кардинально изменить трудно…» Так, его сопровождающие говорили, что сообщатель в Ордориме (как и в других странах мира) пока еще очень дорогая редкость и иметь его — признак богатства. Большинство жителей смотрят сообщатель на площадях, где стоят принадлежащие магам аппараты крупных размеров. Блейд видел несколько — полусферы ярдов семь в диаметре, всем видно.

Вместе с сопровождающими Блейд посмотрел финал утомительного бега. Его поразили не утомленные лица атлетов на сообщателе, не их стремление добраться до финиша из последних сил (воины секстета Пратта бежали, неся на плечах своего товарища, сломавшего ногу), а поведение людей, плотными рядами забивших огромную площадь. Впечатление было такое, словно от победы любимого секстета зависела жизнь каждого из них. Блейд подумал: что же здесь будет происходить, в дни боев с оружием — как бы прямо здесь не передрались. Впрочем, болеть они будут за своей секстет. Болельщиков других стран здесь предусмотрительно нет — наблюдают за состязаниями либо на стадиуме Таллаха, либо в своей стране. Такова традиция и мореплаватели стараются пристать в эти дни именно к родной гавани. Секстет Ордорима пришел пятым. Что ж, очень неплохо — оцениваются очками лишь первые десять мест.

Прохожие в Оруваге значительно отличались от тех, что он видел на Таллахе — больше хмурых, неопрятных, бедно одетых людей. И нищие… На Таллахе он не видел ни одного. И дети — чумазые, бегающие по улицам, едва не попадая под копыта лошадей… И местная гвардия, вооруженная мечами, — а Блейд-то думал, что в этом мире оружие используется лишь на ристалищах… Но перемены, вносимые магами, заметны — значит, рано или поздно и здесь будет так же хорошо, как на Таллахе. Главное — чтобы не было войны! Почему «главное»? Откуда у воина такие странные мысли?!

Царь Ордорима был стар и болен. Принять Блейда он смог только вечером и то был вынужден обратиться за помощью к магу Ордорима. Маг провел у постели царя не менее подстенка времени (чуть меньше пятнадцати минут).

Царь принял Блейда в постели. В углу тихо верещал сообщатель. Говорили в волшебном приборе, естественно, о сегодняшних состязаниях, о напряжении, достигающем пика и близящемся к кульминации — одиночным поединкам с оружием. Но до этого будут еще групповые бои, вызывающие также огромный интерес и ажиотаж. О клятве царя Маласта по сообщателю тоже говорили много.

Его величество долго смотрел на Блейд ничего не говоря. Разведчик, почтительно поклонившись, ждал.

— Что ж, — наконец сказал царь, — Ланрана знает, что делает. Я благословляю ее выбор.

Из группы сановников вышел один в вычурно-дорогих одеждах, с непомерно большим пузом и длинной козлиной бородой, важно прошествовал к Блейду и церемонно надел ему на шею золотой медальон с перевернутой вниз семеркой.

— Отныне вы, Ричард Блейд из Бреддонна и Ланрана Ордор, моя младшая дочь, муж и жена до самой смерти! — тяжело дыша провозгласил царь Ланна Ордор. — Постарайся не огорчать ее в эти несколько дней. По сообщателю у тебя был очень свирепый вид вчера.

Царь закрыл глаза, отдыхая.

Блейд молча ждал. Он вообще не произнес ни слова, даже приготовленное приветствие как-то не получалось сказать. Царь наконец открыл глаза и снова принялся внимательно разглядывать представителя своего секстета, от победы которого столь многое зависело для блага государства.

— Да, ты победишь, — сказал царь и приказал: — Оставьте нас одних.

Сановники вышли. Даже телохранителей не осталось, доверяют, — подумал Блейд.

— Прими от меня подарок, — сказал царь и указал на ларец, что стоял на высокой тумбе рядом с кроватью. — Он поможет тебе. В этой склянке влага из Озера Мудрости. Никто не должен знать, что она у тебя есть, иначе маги накажут.

— Спаси… — начал было Блейд.

— Не говори ничего, — оборвал его царь. — Иди!

Блейд так и не понял какого черта его оторвали от состязаний. Но, наверное, это было очень важно царю Ордорима. И Ланране. Блейд улыбнулся тепло и мечтательно, вспомнив о ней.

Утром он был на Таллахе, но на гонки колесниц его не заявляли и ему оставалось лишь смотреть состязания по сообщателю или бродить по городу. Блейд выбрал второе — насколько все же разителен контраст между Таллахом и Орувагой, столицей Ордорима! Но и Орувага будет такой — обязательно будет! Для этого надо помогать магам. И все, чем может помочь им Блейд, это победить в состязаниях, проявив чудеса смелости, ловкости, жестокости… Что ж, раз это необходимо, чтобы страны Таллаха процветали, он сделает это. И плевать ему на деньги Куха, не ради денег он рискуя жизнью пробирается в миры Измерения Икс.

Наградой за его чувства была Ланрана. Она официально объявила Блейда своим супругом и пришла к нему — невеста, жена, любимая. Вторая ночь была не менее сказочна, чем первая. Сон, не может быть такого в действительности! Сон, поглотивший в себя Зоэ, Талин, Гралию, Зулькию… Сон, который вскоре поглотит и Ланрану. Но стоит ли думать об этом в ночь, полную любви?

А в зеленой пузатой склянке, подаренной царем Ордорима переливалась густая непрозрачная жидкость — из Озера Мудрости Мира. От склянки словно исходила незримая необъяснимая сила и Блейд почувствовал, что получил в свои руки нечто очень важное — энергию благополучия Таллаха, от которой работает вся поразительная здешняя магия. Вернее, получил ее неизмеримо малую толику. Потому без колебаний отправил драгоценную, плотно запечатанную склянку лорду Лейтону — пусть изучает. Зачем столь ценный дар подвергать случайному риску потерять или разбить?

Такого финала групповых боев еще не знала история Великих Состязаний Таллаха.

Совет магов отказал царю Маласта в просьбе сразиться его секстету с секстетом Ордорима в первом круге. Маги посчитали, что недостаточно оснований. Что Ричард Блейд не повинен в гибели Шриккабора Верасора из Маласта.

Жребий был жесток — он распорядился так (не без умысла ли со стороны Фаттаргаса?), что встретиться маластцы с обидчиками могли только в финале. И до этого им надо было пройти секстет Золотой Короны, что представлялось нереальным.

Но когда сердца сжигает ненависть, пусть и несправедливая, нет ничего невозможного! Так состоялась сенсация в которую не верил никто. Секстет прославленного Кираба проиграл. Главный претендент на абсолютное первенство вновь не дошел до финала.

Ричарду Блейду и его товарищам предстояло выдержать бешеный напор маластцев. После гибели Шриккабора лишь второй номер остался в секстете — все остальные были спешно заменены. Злые языки поговаривали, что царь Ионорект выпустил из тюрьмы трех самых жестоких убийц, приговоренных к пожизненному заключению, но чего только не говорят! Самое смешное, что новые бойцы были действительно умелыми воинами и можно было только недоумевать, почему их не взяли в первоначальный состав и как удавалось Шриккабору удерживать первое место в секстете при такой конкуренции — не иначе, личное благорасположение царя Маласта к Верасору была тому причиной.

Блейду, впрочем было все равно, откуда взялись новые чернокожие бойцы с белыми волосами и греческими чертами лица. Он победит, потому что обещал Ланране. Джентльмен всегда держит свое слово.

Но на стадиуме творилось нечто невероятное — действительно Блейд был единственным, сохранившим спокойствие, как внутренне так и внешнее. Иначе и быть не могло — философия Гитина Фунакоши не позволяла перед сражением дать преобладать каким-либо чувствам, кроме спокойствия и сосредоточенности.

Предыдущие бои секстета прошли внешне натужно и некрасиво. Блейд предпочитал не раскрываться до решающих сражений, приберегая свой богатый арсенал. Сражался так, как позволял соперник. А соперники дрались самоотверженно, но не очень умело, словно жестокость и кровь заменили за эти десятилетия Состязаний сам дух красоты и искусства боя.

Каждый из товарищей Блейда умирал сегодня, даже опытный Ристар пропустил коварный удар Хоссена Сабронца в последнем бою и сейчас лежал, объятый зеленым магическим пламенем. Блейд теперь знал свою команду, знал, что не подведут, прикроют и в случае необходимости выручат… Черт, а хороша идея сама по себе — знаешь, что если убьют, то снова будешь жить, и потому ничего не боишься! Но это — для обитателей Таллаха. Блейду такая позиция не подходит, он еще никогда не давал себя убивать. И в ближайшие сто лет не собирается позволять это сделать никому. Ни при каких обстоятельствах.

Единственное, что радовало Блейда — что, оказывается, можно выступать без этой душной тяжеленной кастрюли на голове. Он видел по сообщателю, как во время одного боя у воина слетел шлем — состязателя не сняли с ристалища строгие судьи и он продолжал биться с открытой головой. Оказалось, ритуал требует, чтобы состязатель выходил на ристалище в шлеме, а дальше — на страх и риск бойца, если голову отрубят в бою, маги не помогут…

Ланрана весь день провела в комнате секстета, где пахло кровью и потом. Она была бледна и взволнована, но находилась рядом со своими бойцами, поддерживая их дух.

Воины секстета ждали вызова, были сосредоточены и внешне спокойны. Но Блейд видел — все, даже Ристар очень взволнованы. Судьба подарила им возможность прославиться в одночасье — последняя победа и все! Но их ждали маластцы, все последние дни только о схватке с Ордоримом и мечтающие, по сообщателю клявшиеся отомстить за Шриккабора…

В комнату вдруг заглянул Кух. Вот уж кого не ожидал Блейд увидеть. Как он прошел заслоны?

Купец осмотрелся, почтительно кивнул Ланране. Его не остановили грубым вопросом и он быстро приблизился к дивану Блейда.

— Ричард, — быстро заговорил купец. — После победы маластцев над Короной, все только о них говорят. Ставки тридцать четыре к одному за маластцев. Мы приняли столько ставок, что ты на выигранные деньги…

— Ты думаешь от твоих слов что-либо измениться? — оборвал его Блейд.

И вдруг понял: да Куху просто страшно. Страшно за свою жизнь, которую он доверил Блейду. Проиграют бой — и конец Куху из Саброна…

Блейд хлопнул купца по плечу и встал.

— Иди на арену, сейчас будет интересно.

И в это же мгновенье маг объявил им о выходе.

Маластцы были как на подбор рослые, крепкие — да других и не взяли бы в секстет, срочно замененный на обычный. Блейд подивился, как не пройдя карантин на Паттахе пятеро чернокожих атлетов допущены на состязания. Но раз маги пропустили — значит так надо, значит все правильно.

Громовой голос на весь стадиум объявлял имена участников секстетов. Различить бойцов можно только по номерам на груди, да по перьям на шлеме — красные у первого номера, желтые у второго и так далее…

Блейд слушал имена, готовый к бою. Больше на сегодня сдерживаться ни к чему, сейчас он покажет все, на что способен. Правда, завтра еще один день — борьба за звание абсолютного чемпиона… Но маластцы своим неистовым выходом в финал заслужили посмотреть на настоящее мастерство.

— Начинайте доблестные состязатели секстета Маласта и секстета Ордорима! — прогремел голос мага по волшебному экрану. На стадиуме словно взорвалась многотонная бомба.

Маластцы сразу бросились вперед, между противниками было около тридцати ярдов. Толпа, накаченная жуткими представлениями магов между схватками и самими схватками, знающая, что предстоит финальное, самое интересное действо, диким ревом встретила наступательный порыв маластцев. Крики «Да здравствует Ордорим!» и «Вперед, доблестный Ричард Блейд из Бреддонна!» тонули в едином «Вперед Маласт! Маласт, Маласт! Да здравствует Маласт!».

Блейд поспешно скинул шлем, он привык встречать противника с открытым лицом.

Он знал, что должен взять на себя самого опасного — с красными перьями на шлеме, новоявленного лидера темнокожих бойцов. Но тот и сам стремился лишь к Блейду.

Удар, нанесенный широким мечом с разбегу двумя руками из-за головы оказалось парировать несложно. Несложно технически — деревянный, обтянутый кожей щит сразу треснул от сокрушительного удара, Блейд вполне мог не устоять на ногах. Но устоял. Лишь дикий угрожающий рев маластца заглушил треск удара — маластец, сверкая из прорезей забрала ненавистью глаз, клялся, что теперь не его вина, что Блейд сам напросился и маластец без упреков совести снесет бестолковую голову и отправит Блейда к Древним Силам вслед за Шриккабором, чтоб тому не скучно было!

Блейд не слушал клятву врага — а перед ним был не соперник, а враг! — он стремительно нанес удар мечом. Маластец был далеко не новичок в поединках с мечами, видно знал, что если Блейд выдержит его первый удар, то ответ последует именно боковой наотмашь справа и извернулся чуть ли не спиной, подставляя под удар висевший там щит. И не теряя ни мгновения темнокожий нанес удар слева.

Блейд снова успел поставить защиту, но от второго соприкосновения с тяжелым мечом щит раскололся окончательно. Парируя следующий удар Блейд спешно сбросил пришедший в негодность щит и взял меч двумя руками.

Поединок только начинался, это был первый обмен приветствиями. Блейд не шипел, не угрожал, он не сводил с противника внимательного взгляда. Немного мешало, что из-за шлема не видно выражение лица и глаз врага. Но состояние единения с ним уже подходило.

Звон мечей, выдохи и удалые выкрики врага — симфония для мужественных людей. Из-под шлема маластца по лоснящейся черной могучей груди потекла струйка пота — жарко.

Наконец Блейд почувствовал, что может предвидеть каждое движение, каждый выпад врага и напал: удар мечом двумя руками снизу слева — враг отразил; мгновенный разворот вокруг оси и удар ногой прямо в шлем. Чернокожий удара не ожидал, что-то хрустнуло там в шлеме и Блейд с силой нанес окончательный удар мечом. К некоторому своему удивлению Блейд отметил, что меч попал в щит, но враг упал. Упал, но пальцы на рукояти меча не разжал, как подобает воину. Блейд склонился над ним и левой рукой стал расстегивать крепления шлема, чтобы посмотреть в глаза поверженного врага. Он с трудом стянул тяжелый глухой шлем и встретился взглядом с маластцем. И едва успел отскочить — неожиданностей в бою для последователя Фунакоши быть не может — коварный удар темнокожего воина должен был быть смертельным.

Оба врага мгновенно вскочили на ноги и без всяких околичностей мечи скрестились в яростной атаке. Бой не на жизнь, а на смерть начался и для маластца — меч Блейда вполне мог снести его белокудрую голову. «А для чего еще снял Блейд шлем, как не срубить врагу голову?» — мог ли взбешенный маластец думать по иному?

Блейду стало не то чтобы проще, а удобнее, привычнее — он видел глаза врага, горящие ненавистью, но мыслящие, следящие, внимательные. Светлые волосы упали на лоб и маластец пытался откинуть их кивком, чтоб не мешали, но они прилипли ко лбу. И Блейд нанес удар, еще один, еще. Выпады были сокрушительны и молниеносны, но маластец успевал отбивать. Блейд вошел в раж, встретив достойного противника, он упивался боем, он жил боем и для боя!

Удар, лязг мечей, вскрест глаз, удар! Удар, выпад, удар! Блейд так может сколь угодно долго, а вот темнокожего ярость и ненависть скоро сведут с ума, он дрогнет и падет, как тот воин, в этой как его… а, черт, не время вспоминать. Удар, парировал, удар, встречный удар, оборот, снизу и слева — наотмашь…

«Осторожнее, Блейд!» — прозвенело в ушах: может прорвавший отчаянный крик Ланраны, может сработало шестое чувство. Шутки кончились.

Мгновенный уход влево, с парированием выпада, сальто через голову противника и, пока тот не успел развернуться, резкий удар. Маластец отбил, но не совсем удачно — правая половина груди окрасилась яркой на фоне темно-коричневой кожи кровью. Противник сделал несколько шагов назад.

Блейд смог оторваться от его взгляда и осмотреть ристалище. Лишь Ристар отчаянно сражался с врагом в дальнем углу, рядом с бьющимися лежал поверженный маластец. Еще один темнокожий лежал рядом с павшими товарищами Блейда. И двое заходили с разных сторон к Блейду: уставшие, в крови и поте, но предчувствующие близкую победу над самым ненавистным врагом. Из-за шлемов Блейд не мог разглядеть отвратительные улыбки на лицах, но догадывался о них.

Медлить нельзя было ни одной тысячной секунды.

Кувырок и он словно из-под земли вырос перед одним из противников. Мгновенный удар мечом и хук слева левой — попал прямо в челюсть, но это уже не требовалось, меч прорвал разгоряченную плоть. Резкий рывок — словно из ножен выдернул оружие из противника, повернулся к другому. Вовремя. Удар, разворот, прямой выпад и меч вошел точно в незакрытое солнечное сплетение маластца. Пальцы темнокожего разжались, меч выпал, руки разошлись в недоуменной позе: как же так все быстро произошло? Это было его последняя мысль, маластец упал.

«Последняя его мысль в этом бою, — успел подумать Блейд сквозь на мгновение прорвавшийся бурный рев стадиума, — его ждет зеленое пламя магов. А меня — следующий противник…»

Лидер маластцев, оставшись без подмоги, раненый, в последнем отчаянном броске нанес удар. Но он опять попал в непробиваемую оборону. И тут же меч Блейда вошел в его тело — удар было низом, металл пронзил плоть в районе живота, страшная боль завладела маластцем. Он упал на колени и, глядя на Блейда быстро мутнеющим взором, выдавил с ненавистью:

— Когда прыгнешь со скалы и увидишь Шриккабора у Древних Сил, передай: я сделал все, что мог! Ты станешь абсолютным чемпионом. — И темнокожий гигант упал лицом на песчаное покрытие арены.

Блейд огляделся. Ристар держался из последних сил, но и противник тоже выдыхался. Зрители бесновались — исход финала был предрешен. Служители магов уже стояли у границ арены с носилками, чтобы выносить погибших.

Блейд подошел к сражающимся и крикнул маластцу:

— Обернись! Я не хочу нападать сзади!

Ристар вытер пот со лба. Его отнюдь не обидел резкий перевод в зрители, он сделал все что в его силах, он внес свой весомый вклад в победу, двое маластцев повержены им лично.

Блейду было жалко уставшего противника, тот был ранен в трех местах, хотя и не опасно. Надо было проткнуть его сразу, чтобы не доставлять лишних страданий мужественному состязателю, пробившемуся в финал Великого Праздника. Но зрители требовали шоу и заслужили его. «Извини, но ты знал на что шел, ты профессионал и отрабатывай свой хлеб», — мысленно сказал Блейд врагу и устроил грандиозный фейерверк приемов — из кэмпо, из карате-до, из собственного арсенала, наработанного в «Медиевистик Клаб».

Темнокожий воин в шлеме с зелеными перьями пятого номера секстета хотел только одного — чтобы скорее все кончилось. Но спортивная честь не позволяла сдаваться и он из последних сил парировал удары. Да и парировал только потому, что Блейд позволял ему это. Блейд тоже отрабатывал — отрабатывал симпатию к этому миру, доводя тысячи зрителей чуть не до священного экстаза. Он положил меч (не бросил на песок, воин должен уважать оружие) и против вооруженного шлемоносца выступил с голыми руками. Тело — главное и наиболее страшное оружие.

Маластец, воодушевленный добровольным сумасшествием Блейда, взмахнул мечом. Но меч рассек воздух, в том месте где Блейд только что стоял. Зато страшный удар ногой в затылок сшиб маластца с ног под бурный восторг зрителей. И последний воин из секстета, торжественно поклявшегося покарать обидчиков и ради этого совершившего невероятное — пробился в финал, воин секстета Маласта сдался. Нет он не просил пощады, просто не встал, устав бороться с судьбой, которая перестала им улыбаться, он раскинул руки на песке и не пытался встать.

Ристар обнял Блейда измазав его в крови. На самом Блейде не было ни царапины.

— Секстет из Ордорима одержал победу над секстетом Маласта! — раздался голос на стадиуме, но его почти не было слышно, толпа ревела в восторге. Толпа, полчаса назад восхвалявшая секстет Маласта, и желавшая ему триумфа праздновала победу Ордорима, победу Блейда.

Служители с носилками забрались на арену унести павших. К Блейду и Ристару бежала Ланрана, ей хотелось первой поздравить своих бойцов.

— Что этот маластец мне перед гибелью сказал, что я спрыгну со Священной скалы вслед за Шриккабором? — задал Блейд Ристару вопрос, который отчего-то не давал покоя, несмотря на всю кажущуюся глупость. — Он бредил?

— Он предрек, что ты станешь абсолютным чемпионом состязаний, — серьезно и торжественно ответил Ристар.

— Я не понял…

— А ты разве не знал? — Ристар был искренне удивлен. — Абсолютный чемпион прыгает со священной скалы в Кольцо Мира, в океан, искупая своей добровольной жертвой все сохраненные жизни на земле. Это великая честь, он навсегда остается жить в сердцах всех людей на всех континентах.

Налетела Ланрана и, не боясь измазать в крови и поте свои тонкие чудесные одежды и помять редкие удивительные цветы, кинулась на шею Блейда. Она была счастлива. Блейд тоже.