"Освободитель Джеддов" - читать интересную книгу автора (Лорд Джеффри)

ГЛАВА 3

Блейд продумал каждый жест, каждое движение и взгляд; если только Огар пожелает общаться с ним и проявит интерес к мясу, дружеские отношения будут налажены. В противном случае… Ну, в конце концов, кроме мяса у него была дубинка.

Огар почувствовал, что некто приближается к пещере, еще до того, как гость переступил порог. Дикарь резко метнулся в самый дальний угол, скорчился там, обнажил клыки и предостерегающе зарычал. Маленькое, покрытое не то спутанными волосами, не то свалявшейся шерстью тело подрагивало от страха, но при этом Огар не забывал все время поворачивать свою непропорционально огромную голову, не сводя глаз с человека.

Разведчик приблизился к костру — так, чтобы в отблесках пламени его было хорошо видно, — и остановился. В правой руке он держал увесистую дубинку, в левой — мешок с мясом. Повернувшись к дикарю, он дал Огару возможность рассмотреть и то, и другое.

Маленькие красные глазки настороженно скользнули по рослой фигуре Блейда, приплюснутая звериная голова не переставала покачиваться — вперед, назад, вперед, назад. Вдруг широкие ноздри дрогнули, и Огар издал совсем другой звук. Наверно, учуял запах мяса в мешке.

Блейд набрал воздуха в грудь. Голос должен звучать твердо, уверенно: это не игра, второй попытки не будет. Сейчас все зависело от нюансов. Если Огара напугать, он сразу нападет. Если хоть на миг дать почувствовать дикарю слабость, он опять-таки ринется в атаку. Нужно выбрать что-то среднее. И на то, чтобы определить эту единственно верную линию поведения, были отпущены считанные секунды.

Блейд решился. Он спрятал дубинку за спину, похлопал себя по ляжке, словно подзывал собаку, и ласково проговорил:

— Огар, Огар, Огар, Огар… — Он повторял и повторял эти бессмысленные звуки тихо, нараспев, как будто обращался к младенцу. — Огар, Огар, Огар, Огар.

Огар не выходил из своего угла. Его взгляд ненадолго задержался на дубине, потом снова вернулся к Блейду. Комок всклокоченной грязной шерсти тихо зарычал, но в голосе дикаря уже не было угрозы.

Разведчик улыбнулся и сделал рукой плавный жест. Он говорил теперь без остановки; слова, лишенные смысла, текли с его губ, голос звучал ласково, успокаивающе. Затем он залез в мешок и достал большой кусок мяса. Ноздри Огара затрепетали, слюна тонкой струйкой потекла из уголка рта.

Держа мясо в вытянутой руке, Блейд ждал. Огар, казалось, уже ничего не замечал, кроме вожделенного лакомства. А Блейд все говорил и говорил, мурлыкал, напевал, не спуская глаз с дикаря, стараясь уловить его настроение.

Внезапно тот протянул руку и издал какой-то звук. Не звук даже, а вполне членораздельное слово вылетело из оскаленной пасти:

— Оув-ваноу-вва. — Затем еще раз: — Оув-ваноувва.

Блейд улыбнулся, кивнул и бросил ему мясо. Огар ловко поймал его, обнюхал и, удовлетворенно рыкнув, начал шарить в груде веток. Выбрав самую острую палку, он насадил на нее мясо и сунул в огонь.

Разведчик следил за ним, не двигаясь и продолжая мурлыкать нечто ласковое — достаточно громко, чтобы Огар мог его слышать.

Дикарь устроился так, чтобы его и пришельца разделял костер; время от времени он бросал на Блейда настороженный взгляд, проверяя, не пытается ли тот перейти в атаку. Дождавшись, когда на мясе образовалась корочка, Огар мгновенно проглотил весь кусок, почти не пережевывая пищу. Маленькие недоверчивые глазки опять уставились на Блейда.

Разведчик кинул еще кусок, и снова получеловек-полузверь уселся у костра, держа над огнем насаженное на палку мясо. Правда, на сей раз Огар ел помедленнее, а насытившись, почесал брюхо и пробормотал что-то вроде: «Рууука-на».

Продолжая улыбаться, Блейд кивнул и повторил:

— Рууука-на.

Огар явно растерялся. Он вытянул шею, посмотрел на Блейда, покачал головой, как будто с чем-то не соглашаясь, яростно поскреб грудь, нашел в спутанных волосах какое-то насекомое, поймал его и отправил в пасть. Потом встал на четвереньки и снова уставился на пришельца.

Снаружи раздался ужасающий рев; казалось, львиный прайд схватился с семейством носорогов не на жизнь, а на смерть. Дикарь бросил полный панического ужаса взгляд на вход в пещеру, за которым царила непроглядная тьма и шла кровавая битва; потом он с жалобными воплями заметался из угла и угол. Блейд понял, что пора переходить к следующему действию спектакля. Он ринулся к двери, потряс громадным кулаком и исторг чудовищный вопль, породивший бы у Тарзана устойчивый комплекс неполноценности.

Когда он повернулся к Огару, тот хлопал по земле волосатыми ручищами и — Блейд мог бы поклясться! — смеялся! Широкая пасть раскрылась, клыки блестели, челюсть отвисла. Смех этого дикаря представлял собой нечто среднее между хохотом гиены и завываниями шакала.

— Агррх-агхх-ах-ах! — Огар веселился от души.

— Ты хороший парень, — ласково проговорил Блейд. — Я полагаю, мы с тобой подружимся. Ты не будешь рычать на меня, а я обещаю, что не стану тебя есть. Клянусь честью британского офицера! Настоящие джентльмены не кушают друг друга… разве лишь символически… Но мы с тобой не опустимся до такого, верно, приятель?

Терпения Огара не хватило на такую длинную речь, и он перестал слушать. Лапы его шарили в шерсти, выискивая что-нибудь вкусное.

Блейд осторожно протянул руку к дубинке, и Огар мгновенно встрепенулся. В его горле снова заклокотало рычание, а глаза уставились на разведчика, который продолжал медленно подбираться к своему оружию.

— Ты, приятель, — приговаривал он, — не бойся. Я ведь твой друг, и мы оба джентльмены, помнишь? Я как раз собираюсь тебе это доказать. Смотри внимательно.

Именно этим Огар и занимался. Когда Блейд поднял дубинку, дикарь взвыл и оскалил зубы. Опустив руку с оружием, разведчик обернулся к огню, но его сожителя там не оказалось; он снова забился в угол, рычал и бесновался, колотя себя в грудь кулаками. Разведчик сообразил, что Огар ни за что не нападет на него: противник явно сильнее, да к тому же и дубинка у него внушительная. Это могла понять даже обезьяна.

Не сводя со своего мохнатого приятеля глаз, он медленно пододвинулся к огню, затем сломал дубинку о колено и бросил в костер. Изумленный Огар затих.

Теперь Блейд переменил тактику. Он отвернулся от дикаря и, скрестив ноги, уселся возле костра. Затем выбрал острый прут, насадил на него сочный кусок мяса и принялся поворачивать над огнем. Упоительный аромат наполнил пещеру. Снаружи по-прежнему доносились ужасные вопли и хруст костей — там тоже кто-то готовился поужинать.

К счастью, Ричард Блейд любил бифштексы с кровью. Подождав, пока мясо остынет, он с нескрываемым наслаждением вонзил в него зубы, так как уже успел изрядно проголодаться. С минуту Блейд поглощал свой незатейливый ужин, краем глаза наблюдая за Огаром.

Тот изнывал от жадности. Текущая тонкой струйкой слюна, казалось, скоро образует возле него маленькую лужицу. Он что-то забормотал, вздохнул и начал потихоньку придвигаться ближе к костру. Блейд равнодушно продолжал жевать, глядя в огонь. Когда по ударившей в нос вони стало ясно, что Огар почти рядом, он вытащил из мешка еще кусок и протянул дикарю — так, чтобы тот был вынужден взять мясо из его руки.

Огар заколебался. Он уставился на Блейда и пророкотал:

— Рру-урр-ууу-ррр-ууу-уна-уна.

Блейд захохотал и помахал куском в воздухе.

— Почти то же самое я говорю ребятам в своем клубе, но они мне не верят, — доверительно сообщил он. — Я рад, что наши мнения сходятся. Пожалуй, стоит серьезно подумать, не записать ли тебя в клуб. Это слегка разрядило бы там атмосферу… Не сомневаюсь, что парни были бы от тебя в восторге.

Тем временем Огар робко протянул руку, но тут же отдернул ее. Блейд продолжал соблазнительно раскачивать мясо, и его мохнатый собеседник, захлебываясь слюной, снова потянулся к куску. Медленно-медленно, осторожно-осторожно его рука приближалась к руке Блейда. Но вот опять Огар в чем-то засомневался, и рука замерла. Потом молниеносно, одним быстрым движением он выхватил мясо у Блейда из пальцев. На мгновение их руки соприкоснулись, и разведчик вздрогнул, словно его коснулось извивающееся тело гремучей змеи.

Огар уже забыл о его присутствии и продолжил ужин. Он выбрал новую палку, обжарил мясо и быстро проглотил его. Затем вытер ладонью пасть, а ладонь — о волосатый живот. Насытившись, он снова начал копаться в шерсти, надеясь выудить оттуда что-нибудь съедобное.

Блейд с легким отвращением наблюдал за ним. Лейтон, должно быть, сейчас прыгает от счастья, снимая на пленку сцены пещерной жизни. Что движет им? Бескорыстный интерес или желание приумножить свою славу? Неужели ему мало того, что он имеет?

Затем он вспомнил о замысле своего шефа и злорадно усмехнулся. Да, предстоит тяжелая битва! Его светлость не откажется от такого лакомого кусочка, как Огар, без борьбы!

Дикарь решил опорожниться. Он согнулся, хрюкнул и невозмутимо сделал свое дело. Ужасный запах заполнил пещеру, еще более мерзкий, чем (обычная вонь Огара, к которой Блейд уже более-менее притерпелся.

Огар снова начал шарить в шерсти; похоже, это было его любимым развлечением. Несмотря на вентиляцию, запах почему-то не выветривался. Блейд поморщился:

— Тебе, приятель, родители в детстве не объяснили, что нельзя гадить там, где живешь? Плохо, очень плохо. Боюсь, я сильно поторопился насчет клуба… Кажется, мне придется забрать назад свою рекомендацию.

Огар, не имевший представления о правилам этикета, принялся обеими руками почесывать свои гениталии. При этом он радостно улыбнулся Блейду. Или ему это только показалось?

Ну что ж, настала пора отправляться обратно. Блейд поднялся и отошел от огня. Огар тут же подозрительно уставился на него. Разведчик ударил себя кулаком в грудь и, сложив руки рупором, снова издал жуткий вопль. Огар изумленно моргнул.

Устрашающие ночные звуки по-прежнему струились из динамиков, лорд Лейтон заново прокручивал свои пленки. Огар, придвинувшись к костру, следил за тем, как Блейд покидает пещеру. Для него снаружи царила глубокая ночь, и он явно не понимал, зачем оставлять безопаснее место у огня.

Остановившись у самого выхода, Блейд обернулся. Огар вскочил на ноги и что-то забормотал. Это были совсем новые звуки, целая речь:

— Ахх на гууу-на-на-га гууу на гухх! Гуу! На гухх!

— Полностью с тобой согласен, — кивнул разведчик. — Но мне пора идти, приятель. Хотелось бы, знаешь, сполоснуться под душем… Так что спокойной ночи, Огар.

— На гу!

Дикарь упал на колени, не сводя с Блейда немигающих глаз и размахивая руками. Потом, издав несколько гортанных звуков, стукнулся лбом о пол. Улыбнувшись, разведчик бросил ему последний кусок мяса и перешагнул порог. Он просто задыхался от смрада.

Да, быть богом — нелегкое дело!

Итак, первый опыт оказался успешным, и Блейд, желая закрепить знакомство, провел с Огаром два-три следующих дня. Словарный запас его волосатого приятеля был довольно скудным, и разведчик быстро освоил доисторический язык. Когда же Огар научился понимать его жесты, они стали вести целые диалоги. Роли в этом сумасшедшем спектакле распределились сразу: Огар был восторженным, даже раболепным поклонником, а Блейд — Богом, Дарующим Мясо.

Почему-то дикарь считал само собой разумеющимся, что за стенами пещеры все время стоит ночь и никогда не смолкает ужасный рык хищников. Лорд Лейтон обратил на это особое внимание.

«Отсутствие чувства времени, — писал его светлость в своих заметках, — говорит о том, что на данной ступени развития полуразумному созданию еще не ясна концепция смерти, как собственной, так и других существ. Именно в силу своего невежества оно воспринимает смерть как величайшее чудо».

Тем временем Дж., сделав несколько вылазок из бункера на свет Божий, успел провести ряд бесед с высшим руководством, после чего приступил к осуществлению своего плана. Бедный лорд Лейтон, не ожидавший такого коварства, оказался застигнутым врасплох.

Решающий удар был нанесен за обедом. Его светлость уже сидел в мышеловке по самые уши, так что Дж. оставалось только протянуть руку и захлопнуть дверцу. Блейд, сосредоточенно расправлявшийся с бифштексом — почти таким же, как слегка обжаренные куски мяса, которые он делил с Огаром, — не вмешивался в разговор.

— Итак, компьютер в порядке, — начал Дж. — Когда же Ричард отправится в дорогу?

Лорд Лейтон, погруженный в свои мысли, рассеянно кивнул:

— Когда угодно, хоть завтра… — он раздраженно отодвинул чашку. — Не приставайте ко мне со всякой ерундой, Дж.! Живой артефакт вроде Огара для нас важнее очередного путешествия.

Дж. молча прожевал кусок и поинтересовался:

— Скажите, сэр, вы можете настроить компьютер так, чтобы он забросил Ричарда в тот мир, из которого прибыл Огар?

Его светлость насторожился, почуяв неладное. Он прикурил сигарету и сердито взглянул на Дж.:

— Что за вопрос? Настройка компьютера не пострадала, перегорел только вспомогательный блок. Я полагаю, с вероятностью десять к одному Ричард попадет в доисторическую реальность Огара. Ну и что с того? Чего вы добиваетесь?

Блейд сосредоточенно изучал рисунок на своей тарелке. Он-то знал, чего добивается Дж., и не сомневался, что сейчас произойдет взрыв.

Его ожидания оказались не напрасными.

— Премьер-министр изъявил желание, чтобы Блейд отправился в этот мир немедленно, — отчеканил Дж. — Причем вместе с Огаром! Думаю, не надо объяснять, какие преимущества обеспечивает такой план. У Дика впервые будет проводник и помощник. Значит, ему не придется начинать с нуля и он сумеет добиться гораздо большего, чем обычно. Да и риска будет поменьше, что тоже немаловажно.

Лейтон густо покраснел, его глаза яростно сверкнули.

— Значит, пока я занимался серьезнейшими исследованиями, вы плели интриги за моей спиной! Доложили об этой истории премьеру, задурив ему голову! Вы меня изумляете, Дж.! Не ожидал от вас подобной прыти! — Его светлость смял сигарету, швырнув ее в недопитую чашку с чаем. — Однако я — научный руководитель проекта! Вы поняли, мой дорогой? Я! И только я буду решать, когда и куда отправить Блейда! Что касается Огара, то он останется здесь. Я никогда не соглашусь…

— Боюсь, вы не совсем правы, — прервал Дж. эту гневную тираду. — Главный босс — премьер-министр, поскольку деньги выделяет именно он. Остыньте, Лейтон, и попробуйте рассудить здраво. Премьеру нужны результаты. Практические результаты, и желательно побыстрее. Реальность, из которой прибыл Огар, как раз то, что нужно. Вы же сами говорили, что этот мир во всем подобен нашему, только на миллион лет моложе. Будьте благоразумны, сэр! Подумайте, какое это сокровище! Нефть, золото, уран… Можно перечислять бесконечно! Что такое Огар по сравнению с таким богатством? С такими возможностями? Да он значит меньше, чем ничего!

Лорд Лейтон на мгновение замер, не находя слов, затем поднял чашку, внимательно посмотрел на нее и вдруг метнул через всю комнату.

— Ничего не значит? Огар ничего не значит? Да вы…

Пороховой погреб взорвался. Блейд замер в восхищении. Конечно, некоторые черты характера и уникальные способности его светлости не были для него секретом, но на этот раз старик превзошел самого себя. Не останавливаясь ни на секунду, в течение четверти часа он поносил Дж. и премьер-министра, ни разу не повторившись. Дж. встретил этот шквал, как старое могучее дерево; ураган мог согнуть его, но не сломать. Мрачно усмехаясь, изредка поглядывая на часы, он невозмутимо выслушал все нелестные эпитеты в свой адрес.

Наконец старый ученый заявил, что должен немедленно встретиться с премьер-министром. Назад он вернулся значительно более спокойным, хотя, судя по всему, его светлость никому ничего не собирался прощать. Победа осталась за Дж. Было решено, что Блейд с Огаром отправятся на рассвете.

Дж., видимо, верил в полный успех своего предприятия. Как только разъяренный Лейтон выскочил из комнаты, шеф подмигнул Блейду и сообщил:

— Шотландская группа вплотную подошла к решению проблемы телепортации. Им остался год работы, самое большее — два. Премьер-министр очень заинтересовался их успехами. Так же, как и я… А посему он поддержал нашу авантюру. — Улыбнувшись, Дж. подмигнул Блейду. — Главное же в том. Дик, что на сей раз ты отправишься в свой новый ад с компаньоном. Огар действительно имеет огромную ценность… Но не для Лейтона — для тебя.

Блейд кивнул. Да, этот план был неплох! Если они в чем-то и просчитались, то об этом говорить рано. Все выяснится позже, в том мире, где Огар послужит ему проводником.

— Нужно усыпить дикаря сегодня вечером, — продолжал Дж. — Дать ему небольшую дозу, чтобы он не сопротивлялся при переброске. А там пусть просыпается поскорее.

Итак, в тот день Огар получил на ужин особенно аппетитный кусок мяса с добавкой снотворного зелья, Быстро проглотив его, он почесал грязное волосатое брюхо, что-то одобрительно проворчал и тут же заснул глубочайшим сном.

Когда над пустынными улицами Лондона забрезжил рассвет, Блейд, с Огаром на плече, поднялся в компьютерный зал. Лорд Лейтон, злобно ворча что-то под нос, разрешил Дж. присутствовать при запуске, но разговаривать с ним не пожелал. С мрачной гримасой на лице он занялся своим делом и за полчаса опутал обоих странников гирляндами проводов. Блейд, державший спящего Огара на руках, отметил про себя одну интересную деталь: запах дикаря уже ничуть не беспокоил его.

Наконец все было готово; его светлость подошел к пульту и в последний раз проверил настройку. Он так и не произнес обычного напутствия. Положив руку на рубильник, Лейтон упрямо сжал губы и дернул его вниз.

Ослепительный столб пламени обрушился на Блейда, швырнув его в пустоту, в черное безмолвие космоса. Он летел по бесконечной траектории с такой невероятной скоростью, что ноги безнадежно отстали от головы. На аспидно-черном небосклоне горели оранжевые цифры и символы; его скорость превышала скорость света.

Цифры исчезли, унесенные ледяным ветром, гулявшим меж двумя неизвестно откуда возникшими гигантскими сферами. Блейд перевернулся, приладил было себе на копчик самолетный штурвал, но тут его внимание привлек громкий стук в маленькую дверцу, что находилась у него в животе.

Крохотная, покрытая свалявшейся шерстью кукла с огромной головой настоятельно требовала, чтобы ее впустили внутрь. Удушающий смрад коснулся ноздрей разведчика и тут же растаял в безвоздушном пространстве.

Тук-тук-тук — продолжала стучать маленькая грязная куколка, настаивая, чтобы ей открыли. Пусть входит! Разве его уже не выпотрошили? Значит, внутри полно места… Блейд наклонился, открыл дверцу и поглядел, как маленькая фигурка скользнула в нее.

И тут нахлынула боль! Она казалась еще нестерпимее от того, что Блейд не мог закричать; его легкие наполнил зловонный дым.

В следующий миг вселенная взорвалась. Космос корчился и стенал, бился в агонии, истекал потоками черной крови. А боль все нарастала и нарастала…

Теперь он проваливался куда-то, падал прямо в огненное чрево кроваво-красной звезды, в жаркую пылающую преисподнюю, из которой не было возврата. Он падал века и тысячелетия, потом ослепительное пламя охватило его, и он сгорел, сгорел дотла. Остались лишь пепел и пустота…