"Желтая зона" - читать интересную книгу автора (Ломер Кит)

7

Манфред фон Рихтгофен перегнулся через свой стол внушительного размера, чтобы тепло пожать мне руку, после того, как ответил на приветствие Хельма. Я представил доктора Смовию, который кратко сообщил Манфреду о своих открытиях, а потом отправился готовить новые порции культуры вируса.

— Вакцина, говоришь? — с сомнением спросил Рихтгофен. — Что?..

— Эти твари лезут сюда быстрее, чем их могут прикончить наши войска и их болезнь вместе взятые, сэр, — объяснил я. — Мы не можем только обороняться, нам надо контратаковать.

Манфред кивнул, явно сомневаясь.

— Мы определили карту их Общей истории, — сообщил он нам. — Больше ста миллионов лет, Брайан, и к тому же в Желтой Зоне.

Мы оба повернулись к карте Сети, занимавшей всю стену. На ней было изображено большое, неровное по форме сечение А-Линий, исследованных Империей к настоящему моменту, с нанесенной поверх сеткой координат. Синяя линия отмечала область, в которой провозглашалась власть имперского правительства. В самом центре была отмечена алой точкой линия Ноль-ноль — наш собственный мир. Поблизости было еще три красных точки, все расположенные внутри большого розового потека, — Распада — области безлюдных ненормальных линий миров, затопленных вырвавшейся из-под контроля энергией энтропии, катастрофически освобожденной двойниками Максони и Кочини, чьи исследования прошли успешно только здесь и не привели к бедствиям только здесь и еще лишь в трех Островных линиях Распада.

Я мало знал о Желтой Зоне, кроме того, что это место происхождения йлокков. Это была вторая область разрушенных А-Линий, аналогичная Распаду, но не связанная с ним.

— Сэр, — предложил я, — нам надо ответить на удар.

Манфред неприветливо посмотрел на меня.

— Мы окружили их главный пункт входа, — сказал он, как будто не слышал моих слов. — Склад неподалеку от Страндвеген. Я планирую провести рейд и…

— Нет необходимости в атаке крупными силами, сэр. Когда я вылью этот пузырек в их водопровод…

Наступила его очередь перебивать.

— Я… я не могу допустить отправку человека в запрещенный и совершенно неисследованный район Сети, Брайан. Особенно моего самого лучшего и опытнейшего офицера. Нет, ты мне нужен здесь.

Я уже набирал побольше воздуха, чтобы начать возражения, но в этот момент крыша рухнула — буквально. Кусок бетона размером с бильярдный стол расплющил письменный стол Рихтгофена, отбросив его самого на пол в туче известковой пыли. Провисшие провода затрещали и заискрили, и через несколько секунд огонь уже поблескивал среди разлетевшихся по полу бумаг из лопнувшего шкафа. Хельм схватил меня за руку и оттащил назад. Я поспешно сказал ему, что со мной все в порядке — и это соответствовало истине, если не считать того, что в ушах у меня звенело, а легкие были забиты удушливой пылью. Он нашел Смовию, обмякшего в углу, и помог ему встать. Я вернулся в дым и вытащил Манфреда. Он был в полубессознательном состоянии, но совершенно цел.

— Похоже, — сказал он, отдышавшись, — что решение имеет чисто академический характер. Если они доставили сюда свои большие орудия — а их разбиватели можно легко изготовить сколь угодно больших размеров, — нам нечего заботиться о контратаке. Все наши силы уйдут на то, чтобы просто выжить.

К тому времени в комнату набилась уже куча народа, и все выкрикивали друг другу самые противоречивые приказания. Я привлек внимание старшего полковника и предложил ему, чтобы он попытался всех успокоить и заставил ждать приказаний. Пока я говорил это, он сообщил мне, что удар был нанесен с низко летящего аппарата незнакомой конструкции типа орнитоптера, похожего на гигантскую стрекозу.

Манфред был весь в пыли, но целый и невредимый. Он рявкнул:

— Свободны! — и толпа замолкла и испарилась.

— Я туда доберусь, сэр, — уверил я его, — мне всего только и нужно, что следить за приборами.

— Не нравится мне это, — ворчал Рихтгофен. — Мы уже лет двадцать не забирались так далеко, и, как тебе прекрасно известно, прошлая разведка привела к неудаче. Нет, Желтая Зона — место запретное. Техники не уверены, что мы сможем туда проникнуть, а оказавшись там, вернуться будет невозможно: слишком велик градиент энтропии. Любой план контратаки неосуществим, это слишком очевидно. Следовательно, мы должны вести войну здесь, на нашей собственной территории.

— Я изучил одну машину йлокков, — сказал я ему. — Там есть парочка штучек, которыми мы можем воспользоваться. Я бы хотел получить разрешение модифицировать трехместный разведывательный корабль и попробовать.

Манфред рассеянно кивнул.

— Склад, который мы окружили…

Похоже было, что он не слышал ни одного моего слова.

— Извините, генерал, но я считаю, что нам надо заняться делом там, где оно началось. Я могу это провернуть…

— Нет, Брайан, я не могу этого допустить. Нет, ты нужен мне здесь. Ты нужен НАМ здесь. Барбро ждет в Сигтуне… Кто знает, что с ней сейчас? Нет-нет, — поспешно изменил он позицию, — несомненно, она и ее люди держатся…

— Тем более мне следует что-то СДЕЛАТЬ, сэр, — настаивал я. Внезапно я почувствовал, что мне не терпится отправиться в путь. Я могу собрать оборудование и стартовать через полчаса.

— Не один! — отрезал Рихтгофен.

— Мне кажется, я припоминаю, сэр, — парировал я, — что в старые добрые времена вы лучше всего действовали именно в одиночку.

— Я был молод и глуп, — проворчал он. — Мой летающий цирк был великолепен! Наверное, мне нравилось шляться по небу над Францией в одиночку, без Штаффеля, отчасти из эгоизма: если я был один, то победа неоспоримо принадлежала только мне!

— ЭТО не прогулка для самоутверждения, генерал, — заверил его я.

— Тогда почему ты намерен отправиться один?

— Не совсем один, сэр, — вставил я, — мне нужны доктор Смовия и лейтенант Хельм.

— И какая от них помощь в трудный момент? — рявкнул Манфред.

— Я не хочу привлекать к себе внимание, — напомнил я ему. — Идея состоит в том, чтобы потихоньку туда пролезть, выплеснуть культуру вируса в их водопровод и смыться.

— В Желтой Зоне, Брайан? — он не сдавался. — Ты не хуже меня знаешь, что на таком расстоянии градиент энтропии непреодолим!

— Это теория, сэр, — не согласился я. — По-моему, это можно сделать. Надо будет следить за расходом латентной темпорали потщательнее и не дать зашкалить градиенту энтропии.

Глубокомысленно помолчав, генерал жестом показал, что сдается.

— Я вижу, ты защитился на этой сумасшедшей идее, друг мой, — уступил он. — Но подумай, чем ты рискуешь.

— Не отговаривайте меня, сэр, — взмолился я. — Мне и самому это не очень нравится, — но это просто надо сделать.

Он поднял руки.

— Ну что ж, полковник, хорошо. Вы получите самое лучшее оборудование. Я вызову Сьелунда.

И он это сделал.

Я выманил Рихтгофена из здания в его большой лимузин, в котором его ожидал шофер, маленький паукообразный человечек по имени Оле, не обращавший ни малейшего внимания на царившую вокруг панику. Я сел впереди.

— Вези меня к Страндвеген, Оле, — приказал ему Рихтгофен.

Огромная машина потекла по тряской брусчатой мостовой, как сироп, вылитый на блинчик, и вскоре мы уже тормозили перед громадным, шикарным отелем «Интерконтиненталь», который прежде был заброшенным складом мелочной корабельной лавки. Вокруг него в несколько слоев стояла охрана, но они незамедлительно пропустили своего босса.

— Под зданием кирпичный подвал, — сказал он мне. — Построен еще в шестнадцатом веке. Очень устойчивый. Они его захватили под пересылочный пункт. Вводят войска побатальонно с интервалом в шесть часов. Поразить такую цель было бы элементарно просто, если бы не сливки общества, поселившиеся наверху. Их ничто не беспокоит, не считая, оказывается, кошмаров. Выхлопы от йлоккского варианта М-К двигателя.

— Печально, — заметил я. — Нельзя допустить, чтобы наши телезвезды и плейбои видели во сне, что им придется работать.

— Это не шутки, Брайан, — укорил меня Манфред. — Здесь живет генерал фон Хорст и Крмблински, тот тип, который создал Холото-что-то, ну, ты знаешь. Очень популярная личность. Нельзя же просить его съехать, чтобы мы могли взорвать его коллекцию произведений искусства.

— Это тот приборчик «холото», с помощью которого можно управлять снами и записывать их?

— Вот именно: опиум для народа, — неодобрительно ответил Рихтгофен. — Как ты знаешь, благодаря ему Крмблински стал народным героем.

— Все равно лучше бы их эвакуировать, — заметил я.

Манфред покачал головой.

— Некоторые из этих людей потратили миллионы крон и половину жизни, собирая коллекции безделушек и создавая подходящее окружение, где они смотрелись бы как надо — если не считать того, что никому на них смотреть не разрешается. Нам пришлось бы выгонять их силой.

Я посмотрел на него, чтобы проверить, не шутит ли он. Он не шутил.

— Нам лучше бы начинать, генерал, — сказал я — Смотрите! Вот и очередная порция подкреплений.

Колонна в десять крыс маршем выходила из старого сарая — более чистая и бодрая, чем те, что я видел, и готовая завоевать мир — НАШ мир.

— Мы не можем все время копить трупы, генерал, — напомнил ему я.

Раздалось несколько выстрелов, и крысолюди перестроились в колонны по два и пошли по улице. Они не пытались начать атаку или даже защищаться — просто шагали, как будто на параде. А может, так оно и было: из-за угла выехал странный тяжелый автомобиль, напоминающий штабную машину, и затормозил у сарая.

— Вот и наша цель, генерал, — сказал я, начиная вылезать из машины.

Рихтгофен жестом вернул меня обратно и сказал в свой полевой телефон:

— Один выстрел из восемьдесят восьмого калибра, полковник, — и четко приказал: — Мне нужно прямое попадание, для пристрелки места нет.

— Не годится, чтобы жильцы наверху подумали, будто идет война, — согласился я.

Выстрел был сделан, и машину обволокло бушующее облако пыли. Когда ветер отнес его в сторону, стала видна машина — без видимых повреждений.

— Видите нашу проблему, полковник, — сказал Рихтгофен. — Видимо, они ответили на наши взрывчатые вещества и снаряды тем, что создали вариант своего «разбивателя», который удерживает и поглощает взрывы. Поразительно быстрая работа! У нас опаснейший противник, полковник, не забывайте!

Дело принимало серьезный оборот. Он дважды подряд назвал меня «полковник», а ведь он обращался со мной в соответствии с моим чином только тогда, когда дела были по-настоящему плохи.

— А что если я подкрадусь и проткну им шины? — шутливо-заговорщицким тоном предложил я, но Манфреду было не до моего чувства юмора. Впрочем, и мне тоже. Конечно, я уже доложил о танке — челночном корабле, который так недолго был в моих руках: нас удивило, что больше мы их не видели. У них была только пехота, но зато ее было очень много. Кто-то сказал, три миллиона. Разведка подняла свои оценки до четырех миллионов в Стокгольме и в других местах, плюс-минус несколько сот тысяч, причем каждую секунду прибывали все новые.

— Мы все время несем потери. — Манфред стукнул кулаком по ладони. — Нам надо что-то ПРЕДПРИНЯТЬ, черт подери! — На самом деле он сказал просто «дьявол», что можно считать самым последним приближением к ругательству, которое позволяет шведский язык. Рихтгофен редко говорил по-немецки: он жил здесь со времени вынужденной посадки в 1917 году. Бросив на меня гневный взгляд, он сказал: — Нет, Брайан, я не вижу сейчас альтернативы. Только ведь большое устройство, которое могло бы доставить туда ударную бригаду из десяти человек, было бы лучше.

— Извините, но я не могу с вами согласиться, сэр, — ответил я. — Я не собираюсь славно погибнуть, пытаясь совершить невыполнимое, я не планирую вместе с горсточкой камикадзе бросать вызов целому народу. Я хочу проскользнуть туда без всяких фанфар и сделать то, что необходимо сделать. Согласно тому, что сказал этот Свфт, положение у них уже сейчас отчаянное. Я задумал…

— Хорошо, — оборвал меня Рихтгофен. — Как хотите. Но я сомневаюсь, очень сомневаюсь, что ваш поход окажется успешным. Я боюсь, что вместо этого я просто потеряю своего лучшего офицера.

— Плюс еще пару дней, — сказал я.

Я отправил Хельма реквизировать несколько стандартных пайков, приказав вернуться десять минут назад.

Он умчался бегом, а я вернулся к делу. Лишнего времени не было. Доктор Смовия отправился поговорить с нашими медиками.

— Манфред, если у меня не выйдет, я не сомневаюсь, что вы позаботитесь о Барбро.

Он угрюмо кивнул, и на этой ноте мы отправились в гаражи Сети.

Прежний машинный парк неподалеку от Сталлместергарден все еще походил на машинный парк, даже рельсы для трамваев остались на месте и использовались для передвижения грузовых повозок. Старомодные сине-зеленые трамваи уже давным-давно были отправлены в Лиму, в Перу. Я надеюсь, о них там хорошо заботятся. Вдоль подстриженной живой изгороди под рядом лип шла аккуратно вымощенная кирпичом дорожка, ведущая к двери для обслуживающего персонала. Мы прошли по ней.

Это было огромное, гулкое помещение. По одну сторону располагались тесные выгородки-кабинеты, а на выкрашенном оранжевой краской полу с нанесенной белой сеткой три на три фута стояло штук шесть челноков-шаттлов всевозможных форм и размеров. Сетка была нужна для определения положения машин, когда их надо было перемещать в тесные ангары в месте их прибытия.

Мы на минуту задержались у самых дверей, глядя, как техники копошатся над, под и вокруг челночных кораблей для путешествий. Некоторые из них походили просто на контейнеры, другие были замаскированы под тяжелые грузовики или автобусы, два или три имели тяжелую боевую броню, напоминая то, чем, в сущности, и являлись: тяжелые сухопутные танки-вездеходы «Марк-XX» с вооружением, позволившим им бы вырваться в случае необходимости из любой каши.

— «Марк-III», я думаю, — сказал Манфред, как будто делал предложение.

Я покачал головой, хотя он на меня и не смотрел.

— Моя идея, сэр, — отозвался я, стараясь не говорить слишком упрямо, — это незаметно проскользнуть туда и действовать тихо.

Он кивнул.

— Как хочешь, Брайан. Лично я не думаю, что ты в одиночку сможешь сделать что-то, что заставит сдаться целую армию захватчиков, чей собственный мир, судя по твоему докладу, находится в состоянии хаоса.

— Может, ничего и не получится, — пришла моя очередь соглашаться, — но может и получится. Одной силой мы ничего не добьемся. И потом, я буду не совсем один: со мной будут лейтенант Хельм и доктор Смовия.

Сьелунд и группа техников столпились вокруг безобидного с виду подъемного вагона: достаточно прочного деревянного ящика, который можно было бы поднять на борт корабля в полностью загруженном виде, не опасаясь, что он развалится. Я подошел к ним. Молодой парнишка по имени Рольф первым увидел нас и встал навытяжку.

— Желтая Зона, да, сэр? — спросил он, но так, как будто уже знал ответ. Я заглянул внутрь вагончика: троим там будет тесновато, но терпимо.

— Они вызвались добровольно? — щепетильно осведомился Манфред. Я кивнул. Вообще-то я не дал им возможности отказаться, но если бы они не хотели отправиться со мной, им достаточно было бы просто «случайно» задержаться, выполняя какое-нибудь мое задание. Но Хельм вообще был настроен решительно, и он меня не беспокоил. Что касается Смовии, то при его поглощенности медицинскими тонкостями, он вряд ли мог заметить, где находится.