"Планета катастроф" - читать интересную книгу автора (Ломер Кит)

9

Минут через пять толстяк пришел в себя. Он пару раз дернулся в конвульсиях, но присмирел, ощутив дуло револьвера, которое я приставил к его горлу:

— Где она?

Увидев комбинезон в моей руке, он состроил такую гримасу, словно проглотил ложку уксуса:

— Не скажу.

— Пеняй на себя. — Я прижал дуло с такой силой, что толстяк чуть не задохнулся. Он шарахнулся от меня, а я снова ткнул его револьвером.

— Меня нельзя убивать, — защебетал толстяк, похоже было что он свято в это верит. — Меня нельзя трогать руками, причинять вред или боль.

— Это понятно, но в жизни бывают неприятные моменты, — ответил я. — Даю тебе пять минут на размышление.

— Я подарю тебе других женщин, сколько пожелаешь…

— Спасибо, мне нужна эта.

— Мне она тоже нужна, — настаивал толстяк.

— Зачем? Для чего ты вообще ее сюда затащил?

— Мне нужны ее гены.

— Лучше говори правду, это легче — не надо думать.

— Я уже сказал тебе…

— Ну вот что… Вызови одного охранника и прикажи привести девушку сюда, потом удали его. Ты знаешь, как это делается.

Какое-то время Большой Бэби злобно ворчал, потом указал пальцем на крупную кнопку в резном изголовье своего ложа:

— Мне нужно нажать вот это…

— Давай.

Я наблюдал за тем, как он возится с кнопкой, потом послышался неясный треск в другом конце комнаты. Я заметил в углу маленький стереотелевизор, на экране которого появилось мужское лицо.

— Он нас не видит, — доверительно прошептал толстяк.

Мужчина с экрана сказал несколько отрывистых фраз на незнакомом языке, затем толстяк дал ему указание. Все это время я не отнимал револьвер, чтобы он не забывался. Лицо на экране исчезло, телевизор погас. Толстяк взвыл и начал хлопать пухлыми руками по простыне.

— Когда женщину приведут, ты должен сразу исчезнуть, — сказал он мне.

— Пусть приведут, а я уж разберусь. Лежа на кровати, он внимательно на меня смотрел, иногда из его необъятной груди вырывался стон. Я взглянул на часы, прошло пять минут.

В соседней комнате раздались шаги, и я снова прижался к стене.

— Только девушку, без охраны, — прошипел я сквозь зубы.

Большой Бэби прощебетал приказ, раздались звуки недолгой борьбы, потом, споткнувшись о порог, в комнате появилась Риссия. Вместо одежды на ней был бесформенный серый балахон, пори босы, на лбу небольшая ранка, руки связаны за спиной. Брезгливо посмотрев на толстяка в постели, она сказала что-то высокомерным тоном на языке, на котором когда-то говорила со мной. Сделав шаг вперед, Риссия увидела меня и замерла от неожиданности. Потом ее лицо озарила улыбка, словно солнышко вышло из-за туч.

— Акмал! — Шагнув ко мне, она заколебалась и взглянула на толстяка.

— Объясни ей, что я ее забираю, — рявкнул я, потом обернулся к девушке: — Все в порядке, Риссия, мы уйдем имеете. — Я разрезал веревку, связывающую ей руки, на них остались красные полосы. Толстяк тараторил, не переставая, видно, пытаясь ее убедить.

— Хватит, — оборвал я. — Пойдем, Риссия, — и взял ее за руку. Слегка задержавшись, она сказала толстяку что-то резкое, он ответил, после чего она добавила еще несколько фраз. Он перевел на меня свои выпученные глаза.

— Вас все равно поймают, — сказал он по-английски. — И убьют. Женщина велела передать это тебе.

— Рад тебя видеть, детка, — улыбнулся я. — Поехали домой.

Я подошел к кровати, выковырял переговорную кнопку из изголовья, а провода засунул так, чтобы толстяк не смог их достать.

— Мне от тебя нужна только одна вещь, — сказал я. — Костюм для подводного плаванья.

— Ничего не знаю…

— А ты подумай, — я снова надавил на его шею револьвером. Он взвыл.

— Может, в кладовке? Да, я припоминаю, много лет назад…

— Где ближайший выход?

— Там. — Он указал пальцем на запертую дверь около гардероба. — Пойдете по коридору. Там и кладовка.

— Где ключ от двери?

— Нажми на голову дракона в изголовье. Я нажал, и дверь распахнулась, за ней открылся темный коридор с мокрым полом.

— Мэл, ходить нет, — сказала Риссия.

— Мне и самому не нравится этот лаз, но если мы там не обнаружим кладовки, то вернемся и я продырявлю ему башку. — После чего я улыбнулся толстяку, взял Риссию за руку и вышел в мокрый коридор. Пройдя метра три, мы заметили, что свет тускнеет, потом он погас совсем. Я бросился назад, но опоздал на секунду, и дверь, до которой оставался один шаг, захлопнулась.

— Мэл! — выдохнула Риссия.

— Да я в порядке, просто просчитался. Наверное, у толстого есть еще одна кнопка, которой я не видел. — Я встал, на ощупь добрался До Риссии и обнял ее за плечи. Дрожа, она прильнула ко мне. Вспомнив о фонаре, все еще пристегнутом к моему поясу, я осветил дверь и увидел гладкую поверхность, без всяких там драконовых голов. Оперившись о дверь, я почувствовал, что она массивна, как вход в Главный национальный банк.

— Ничего мы здесь не дождемся, Риссия, — сказал я. — Видимо, придется идти вперед. — Она храбро улыбнулась и взяла меня за руку. Мы прошли по коридору метров десять, потом свернули направо и увидели, что наш путь кончается тупиком — стальной дверью.

— Прекрасно, — констатировал я. — Пришли, называется. Однако, может, мы не заметили какой-то боковой двери? — Мы проделали обратный путь, тщательно просматривая стены. Всюду была плотная кирпичная кладка, если не считать нескольких широких щелей, из которых, как и везде, сочилась вода, добавляя слякоти под ногами.

— Здесь мы ничего не найдем, дорогая, — сказал я, — нужно еще раз осмотреть дверь к Большому Бэби.

Я обшарил ее фонарем от порога до притолоки от одного края до другого и не увидел даже дырочки, в которую вошла бы булавка. Дверь как будто была сделана из монолитной металлической плиты.

Риссия, которая светила мне фонарем, вдруг прикоснулась к чехлу с инструментом, который Кармоди пристегнул к моему поясу.

— А это что? — спросила она.

— Набор для взломщика, — ответил я. — Но здесь он вряд ли поможет.

Но я все же отстегнул чехол и открыл его, изнутри мне словно подмигнуло что-то металлическое.

— Ломики, рычаги, мелкие пилы, — перечислил я.

— Джентльменский набор для грабителя.

Внимание привлек маленький газовый резак, величиной с обычный консервный нож. Когда-то Кармоди рассказывал мне про такие резаки: они работают на особой газовой смеси, которая «берет» даже металлы, используемые в ракетной технике. Что ж, попробуем…

Минут пять я возился с этим инструментом, прежде чем получил ровное белое пламя, еще минут пять ушло на поиски того места, где удобнее было проделать дыру в металле.

Риссия наблюдала за моими действиями, а пламя от резака все разгоралось. Углубление в цельнометаллической двери увеличилось на полдюйма. Неожиданно искры посыпались, как сноп, и в ямке стал накапливаться расплавленный металл.

— Повезло, — ликовал я, — добрался до мягкого слоя. Риссия положила руку мне на локоть:

— Мэл, послушай.

Я прислушался, но не услышал ничего, кроме треска пламени.

— Плохие люди. Здесь, — она указала на дверь. Я выключил резак и теперь услышал глухие удары.

— Как будто ломают дверь. В ответ Риссия молча посмотрела на меня.

— Какого черта они барабанят в дверь? Им всего-навсего нужно нажать на голову дракона. Риссия показала на дыру в двери:

— Сломано. Дракон не помогает.

— Да, верно. Видимо, я повредил какие-то провода. — У меня от волнения пересохли губы. — Я, как дурак, надеялся, что они будут спокойно сидеть и ждать, но толстяк, бестия, перехитрил меня. Девушка не возразила. Я наблюдал, как тускнеет пятно расплавленного металла, а вместе с ним — моя надежда на то, что мы выберемся из Этого мокрого царства. Подойдя поближе, Риссия прижалась ко мне, положив голову мне на грудь.

— Прости меня, девочка, — сказал я, погладив ее по волосам. — Наверное, у тебя жизнь сложилась бы получше, если бы я не вмешался. Они ведь не собирались убивать тебя…

— Лучше с тобой, Мэл.

— Да, если тебе повезет, они взломают дверь и заберут тебя назад, если нет — ты умрешь здесь с голоду вместе со мной. — Я прикоснулся к шелковистой коже ее шеи и подумал, что не дам ей медленно умирать с голоду

— лучше пристрелю ее.

— Нет!!! — я грохнул кулаком по двери. — Идите сюда, забирайте ее, проклятые убийцы!

— Мэл… — Риссия гладила мое лицо, шею, прильнула губами к моим губам. Постепенно глухие удары в моей голове, мучившие меня все это время, прекратились, я прислонился к стене, а она все говорила и говорила, стараясь меня успокоить.

— Если бы я смог устроить капкан для этих зомби или взорвать что-нибудь. — Я замолчал, чувствуя, как в душе затеплилась надежда.

— Что, Мэл?

— Да ничего. Идиотская идея… Но может… что-нибудь получится?

Я снова принялся за работу, вычерпывая из дыры расплавленный металл. Оказалось, что дверь состоит из двух стальных плит нержавеющей стали, пространство между которыми заполнено сотами из более легкого металла.

— Пока хватит и этого, — руки у меня дрожали, как у алкоголика. Достав веревку, которой раньше была связана Риссия, у запястья Риссии, я обмотал основание газового резака и вставил его как можно плотнее в дыру, просверленную в двери. Потом настроил его на максимальное пламя.

— Пусть резак делает свое дело, — сказал я Риссии. — Когда металл раскалится добела, посмотрим, что из этого выйдет.

Минуту спустя бело-голубое пламя облизывало дверь.

— Бежим, — крикнул я, схватил Риссию за руку и увлек ее в конец коридора. Мы спрятались в закуток, отделенный кирпичной стеной. Здесь же мы нашли костюмы для подводного плавания, и Риссия надела один.

— Может, ничего и не выйдет, — сказал я, — не хватит газа или еще что случится. Но, по идее, дверь должна расплавиться и «выплюнуть» замковое устройство.

— Да, Мэл, — взяв мои руки в свои, Риссия закрыла ими мои уши.

Я нервно улыбнулся:

— Неплохая идея, действительно.

Но в этот миг меня словно шарахнуло дубиной по голове, отбросило и прижало к стене, будто мышь, которая качалась на языке колокола. Я упал на грубый камень, потом почувствовал вкус крови на губах.

— Риссия! — и в ответ услышал лишь звон в собственных ушах. Я нашел ее руку, ощупал тело. Риссия была неподвижна и холодна, но дышала. Что-то мокрое коснулось моих ног, я зажег фонарь и увидел мутные волны, подступившие к нашему закутку.

— Наверное, прорвало не только дверь, но и стену, — услышал я собственный голос. Я заставил себя встать на ноги, поднял Риссию и, перекинув ее через плечо, вышел из нашего укрытия. Навстречу мне грязным потоком устремилась вода, неся какие-то мелкие предметы, листы бумаги, щепки… Почти по колено в воде я добрался до той комнаты, откуда нас хитроумно выпроводили.

Толстяк исчез. Его развороченная кровать зияла кусками мокрой ваты и пружинами матраса. Резное изголовье обвалилось, балдахин из темно-коричневого шелка покосился на своих столбах. У ступеней, ведущих в другую комнату, лежали два мертвеца, по пояс погруженные в грязную воду. Пятна крови расплывались от них по комнате.

— Наверное, стояли прямо у двери, когда она взорвалась, — предположил я. Все так же по щиколотку в воде я поднялся по ступеням в смежную гостиную, сквозь нее вышел в коридор и, переступив через обломки каменных арок, попал в приемную с мраморным столом. «Чиновник» и охранник, с которыми я дрался, тоже исчезли. Мозаичный пол был залит водой, из щелей сквозь настенную живопись текла вода.

— Этот взрыв, видно, нанес последний удар, — сказал я сам себе, — жилище и так уж разваливалось на куски.

К моменту, когда я достиг круглой двери, через которую проник в этот подводный дворец, вода доходила мне уже до колен. Мимо проплывали веера из перьев, деревянные статуэтки, какие-то бумаги. Я схватился за большую рукоятку двери, начал нервно дергать ее взад-вперед, но потом все же взял себя в руки и постарался вспомнить, как это делал охранник. Так… он потянул рукоятку на себя, потом повернул ее влево. Я сделал все наоборот ( ведь я шел назад) и тяжелая металлическая дверь, скорее иллюминатор, открылась, но в нее хлынул поток воды, сбивший меня с ног и пронесший мимо двери метров на семь-восемь. Из последних сил удерживая Риссию, я встал на ноги, добрел до круглой двери и проник в нее.

Какое-то время, показавшееся мне вечностью, нас вертела вода, заставляя совершать головокружительные кульбиты. Наконец я вспомнил о водяном двигателе в моей оснастке и, включив его, замедлил наше движение. Мы плыли по бесконечному коридору, проплывая метр за метром мимо однообразных серых стен. И вдруг передо мной возникли ворота — те самые, закрывающие вход в «водосточную трубу». Забрав немного вправо, прижав тело Риссии к себе, я проник сквозь щель в воротах и взмыл вверх, в мрачную толщу океана, которая сулила свободу.

Поднимаясь со дна морского, я пробовал найти запястье Риссии, чтобы нащупать пульс, но руки мои онемели от холода. Почти вплотную к нам подплыла какая-то рыба, огромная и странная, но тут же исчезла, испугавшись взмаха моей руки. Когда до поверхности оставалось футов сто, страшная судорога свела мой левый локоть, вскоре она сменилась тупой болью у основания черепа. Наш быстрый подъем таил опасность резкого перепада давления — такая штука может превратить здоровяка в инвалида, причем за несколько секунд.

Преодолевая боль в суставе, я согнул левую руку и посмотрел на индикатор: сорок один фут до всплытия, сорок, тридцать пять…

Вот и поверхность океана. Какие-то быстрые огоньки замелькали на вале; вновь прибегнув к водяному двигателю, я приблизился к ним, потом подрулил ногами, плывя навстречу хромированной лесенке, спущенной в воду с катера. Когда я схватился за нее, голову мою словно пронзила огненная молния, но чья-то сильная рука подхватила меня и подняла на палубу.

— Риссия… Ей надо восстановить давление, — пробормотал я, боясь потерять сознание, не сообщив об этом. Вес ее тела больше не оттягивал мне руку. С меня стянули шлем, теплый воздух овеял лицо. Кругом стояла тишина, если не считать того гула, который поселился в моей голове с момента взрыва. Глаза были вместилищем боли, словно ядра, раскаленные добела.

Протянув руку, я ощутил мягкую прохладу щеки Риссии — с девушки успели снять шлем. И сразу моя боль прошла, как бывает, когда вытащишь занозу. Глубоко вздохнув, я почувствовал металлический привкус в воздухе и усмехнулся, осознав, что на какое-то время я совсем забыл запах извержения вулканов.

Потом все исчезло — запахи, звуки и даже боль. Я провалился в царство тепла и забвения.