"Откровение" - читать интересную книгу автора (Литтл Бентли)

5

Ожидание в маленькой приемной, несмотря на работающий кондиционер, длилось, казалось, вечность. Гордон периодически поглядывал на стенные часы, укрепленные над дверью. Гигантские стрелки двигались в жестоко медленной пародии на время, отсчитывая секунды, которые казались минутами, и минуты, воспринимаемые как часы. Он уже выучил наизусть три беглых наброска акварелью, которые украшали стены приемной, и теперь просто сидел, уставившись в пространство. Время от времени он в очередной раз брал в руки один из журналов, выложенных на низкий стеклянный кофейный столик - "Авиация", "Компьютерная наука" и даже "Современная медицина", - и перелистывал глянцевые страницы в поисках чего-нибудь интересного. Утомившись с журналами, он уже был готов взяться за "Живую Библию для детей", но тут услышал голос Марины, глухо доносившийся через стеклянную дверь, отделяющую приемную от регистратуры. Он отложил книгу и поднял голову. За матовым белым стеклом зашевелились чьи-то тени.

Марина выскочила в приемную, запихивая в сумочку пачку рецептов. На лице ее боролись противоречивые чувства - страх и радость, тревога и возбуждение одновременно. Она быстро оглядела пустое помещение, как бы не замечая мужа, и только потом остановила на нем взгляд. На раскрасневшемся лице появилась неуверенная улыбка.

- Я беременна.

- Что? - переспросил Гордон, хлопая ресницами, словно не веря своим ушам.

- Я беременна.

Он покачал головой, все еще не в силах воспринять ситуацию. Что это значит? Как это может быть? Она ведь сказала, что хочет показаться просто так, для профилактики. Что доктор Уотерстон хотел посмотреть ее, убедиться, что все в порядке, организм функционирует нормально. Каким образом он мог установить, что она беременна?

Как она могла забеременеть?

Она попробовала улыбнуться, но попытка не удалась. Нервно щелкая замком сумочки, Марина произнесла:

- Нам надо поговорить.

Он тупо кивнул, по-прежнему ошеломленный, по-прежнему не в состоянии поверить в эту новость.

Она подошла, взяла его за руку и опять оглядела пустое помещение.

- Понимаешь, я...

- В машине, - перебил Гордон. - Не хочу говорить об этом здесь.

Они вышли на улицу. Над Зубцами клубились грозовые облака; мрак окутал уже почти всю северную часть горизонта. На этом темном фоне выделялись две высокие сосны, растущие рядом с офисом доктора; их макушки светились в лучах послеполуденного солнца, создавая странный эффект искусственного освещения. Черная металлическая башня лесопилки через дорогу тоже была на солнце. Они прошли по скрипучему гравию стоянки к своему джипу, оставленному у магазина "Сирс", где торговали товарами по каталогу.

- Почему ты мне раньше не сказала? - спросил Гордон, открывая Марине дверцу машины.

- Я не была уверена. Не хотелось тебя беспокоить.

- Не хотелось меня беспокоить? Беспокоить не хотелось? - повышая тон, переспросил Гордон. В голосе скользнула злость. - Ты думаешь, вот так вываливать - это лучше? - Он деланно хохотнул. - Господи, могла хотя бы как-то подготовить...

- Я даже не уверена, что собираюсь оставить его, - негромко проговорила Марина.

- Что?!

- Я сказала, что не знаю, хочу ли я его оставить.

Он некоторое время молча смотрел на жену. В его карих, обычно таких ясных глазах она явственно увидела боль. Гордон быстро отвел взгляд, обошел машину и устроился на водительском сиденье. Марина села на свое место и аккуратно захлопнула дверцу. Гордон завел мотор.

- Я думала, ты хочешь поговорить.

- Хочу, - откликнулся он, подавая машину задом. - Только не на автостоянке. - Они выехали на Главную улицу. Навстречу катил голубой грузовичок-пикап. Тим Макдауэлл высунул руку и помахал в знак приветствия. Гордон посигналил в ответ и тоже помахал рукой. - О Господи, - громко вздохнул он. - Ну ладно. Давай с самого начала.

- Ну, примерно месяц назад... - робко заговорила Марина.

Гордон не рассмеялся. Наоборот, лицо его сделалось жестким, чуть ли злым.

- Что случилось? Таблетки не подействовали?

- Видимо, нет.

Джип миновал бензоколонку Чара Клифтона. Город остался позади. Гордон покачал головой.

- Разве они не гарантируют одну десятую процента ошибки?

- Примерно так.

- Но ты же их регулярно принимала? - подозрительно спросил он.

- Я даже отвечать на это не хочу, - холодно парировала жена.

Он поймал ее взгляд и кивнул.

- Ну хорошо. Извини.

- Еще бы тебе не извиняться! - Марина уже явно разозлилась. - Разве не я в первую очередь не хотела заводить ребенка? Забыл? Ведь это мне его носить почти год, а потом не отходить от него ни на шаг еще два! Ведь это мне кормить его и заботиться!

- Конечно. Извини.

Некоторое время они ехали молча.

- Ну так все-таки расскажи, как дело было.

- Месячные не начались в срок, - со вздохом заговорила Марина. - Я подождала неделю, потом еще несколько дней, потом позвонила доктору Уотерстону. Думала сказать тебе, но... я не была уверена. Не хотелось тебя волновать. Поэтому решила помолчать, пока не буду знать наверняка. Несколько дней назад он дал мне пройти тест. - Все это время Марина смотрела на мелькающую в окне машины зелень. Джип петлял по узкой лесной дороге. Лучи яркого предгрозового солнца пробивались сквозь ветки деревьев, как через решетку тюремной камеры.

- И? - подтолкнул Гордон.

- Что "и"? - обернулась она.

- Продолжай.

Она снова вздохнула:

- Я молилась Богу, чтобы это оказалась не беременность. - Она говорила тихо, невнятно, как бы сама с собой. - Я чувствовала, что что-то такое должно случиться.

- То есть?

Марина покачала головой, прикрыв глаза. Выглядела она усталой. Потом, откинув со лба прядь волос, спросила:

- Ты же знаешь про ребенка Джули Кемпбелл?

Гордон кивнул, нахмурившись. В июне у Джули Кемпбелл начались роды - на пять месяцев раньше срока. Врачи так и не смогли понять почему. Преждевременные роды в глубине родильной палаты в центральной больнице Рэндолла больше были похожи на аборт. Мертворожденный младенец оказался с кулак размером, тело и черты лица еще практически не сформировались.

- А про Джони Купер, в прошлом году?

У Джони Купер тоже были преждевременные роды, младенец появился мертвым. Он опять кивнул.

- А про Сюзен Стратфорд?

- Что ты мне хочешь сказать? Что ты боишься рожать? - Голос его смягчился. - Послушай, роды - совершенно простая процедура. Те три были просто случайностью. Мы поедем в Феникс, найдем настоящего специалиста. В хорошей больнице. Для таких случаев у них есть разные тесты. Мы сможем заранее узнать, не будет ли ребенок умственно отсталым, или с физическими дефектами, какова вероятность преждевременных родов или мертворожденного. Мы даже сможем узнать, мальчик будет или девочка.

- Да, мы пройдем тесты, но... - Закрыв глаза, она пальцами помассировала веки. Потом посмотрела ему в лицо. - Возможно, что это была не случайность. Доктор Уотерстон думает, что между ними есть какая-то связь.

Он впился в нее взглядом.

- Следи за дорогой.

- Что за бред?

- Он не уверен, что именно. Даже не уверен, есть ли она. Но сам подумай. Все трое - Джули, Джони и Сюзен - живут к северу от города, как и мы. Всем около тридцати пяти, как и нам. Все пользуются водой из скважины Джеронимо.

- Эта чертова вода!

- Мы не знаем, имеет ли...

- Я должен был знать!

- Что знать? Тут нечего знать. Доктор Уотерстон просто указал на то общее, что было у Джули, Джони и Сюзен. Может, это не имеет значения. А может, и да.

- Может не иметь значения?

- Ну, могут же быть случайные совпадения. Доктор Уотерстон просто предполагает, что за этим может крыться что-то еще, и решил предупредить меня. На всякий случай.

- Может крыться что-то еще? Три мертвых младенца на протяжении одного года? В таком маленьком городке?

- Ты же сам сказал, что это случайность.

- Значит, я ошибся. Ошибся. - Они миновали балку Тонто и приближались к узкой фунтовой дороге, которая вела уже прямо к дому. Гордон молчал. По лицу было видно, что его раздирают два чувства - злость и отчаяние. Он сжал челюсти и нахмурил брови. Ударив по тормозам разогнавшегося джипа, он сбросил скорость и свернул на грунтовку. - Здесь нужно проводить какое-то расследование, - заявил он. - Я буду звонить в службу охраны природы, в правительство округа, в правительство штата, всем, кто придет в голову. Черт побери, должно быть возбуждено дело!

- Дело против кого?

- Против... - Он запнулся. - Да против кого угодно, кто виноват в этом!

Они уже подъехали к дому. Гордон выключил двигатель. Некоторое время оба сидели молча. Уставившись на убегающий в даль ряд деревьев, он несколько раз глубоко вздохнул и шумно выдохнул. После чего уже спокойным тоном спросил:

- Что ты думаешь делать дальше?

- Ну, полагаю, нам действительно стоит съездить в Феникс, как ты предложил, и сделать там соответствующие анализы. - Она взяла его за руку. - А потом начнем обсуждать нормальные вопросы. Хотим ли мы ребенка? Потянем ли мы ребенка? Ну и так далее.

- Нормальные вопросы, - грустно усмехнулся Гордон. - О Боже...

Небо уже полностью потемнело, от жаркого солнечного утра не осталось и следа. На лобовое стекло упала первая капля. За ней - вторая.

- Лучше пойти в дом, - кивнула Марина. - Дождь начинается.

Гордон не ответил.

Посмотрев на мужа некоторое время, она переключила внимание на лобовое стекло. На нем разбивались отдельные крупные капли, жидкость стекала микроскопическими водопадами к потрескавшейся резине дворников и скапливалась там в маленькие лужицы. Краем глаза она следила, как муж поерзал, нашел на сиденье между ними связку ключей, потом толкнул свою дверцу и одним броском преодолел расстояние до дома. Подождав, пока он отопрет дверь, Марина поспешила следом. К тому моменту, когда она оказалась у крыльца, уже хлынул настоящий ливень. Гигантские капли, больше похожие на град, молотили по широким листьям стоящего у дома дуба и вонзались в землю, заставляя мелкие камешки с громким стуком разлетаться в разные стороны.

Дом еще сохранял накопленное за день тепло. По сравнению с улицей, в нем было душно, неуютно, и Марина быстро прошла по комнатам, распахивая окна для свежей дождевой прохлады. Гордон положил ключи на кухонный столик, вернулся к уличной двери и застыл там, глядя на дождь сквозь сетчатую дверь. Плотные дождевые облака, признак муссона, висели над лесом глухим серым мокрым покрывалом, цепляясь за самые высокие пики Зубцов.

- Черт побери, - буркнул он.

Марина, закончившая открывать окна в глубине дома, вернулась в гостиную.

- Что ты сказал?

- Говорю, наконец-то стало прохладнее, - через силу улыбнулся муж.

Она подошла, прижалась к нему, просунула голову ему под мышку и стала смотреть вместе с ним на лес. На глаза навернулись слезы, но она не хотела, чтобы он это заметил. Слезинки тихонько покатились по щекам.

- Да, - мягко сказала она. - Наконец-то стало прохладней.