"Отведай лунного света" - читать интересную книгу автора (Линт Чарльз де)

Глава 6

Джеми сбросила туфли, когда они вошли, и повернулась к Джонни.

— Ну и как тебе? — спросила она.

Джонни молча уставился в большое окно, прорезанное в стене. Через него он мог видеть деревья и холмы парка Винсента Масси. Здравый смысл подсказывал, что окна там быть не могло. Он прекрасно знал, что снаружи обыкновенный, поросший травой склон.

— Это окно... — медленно произнес он. — Когда мы были снаружи...

— Теперь мы в Волшебной стране.

— Да, правильно. Мы просто переместились... Он тряхнул головой и стал осматриваться.

На первый взгляд комната напоминала его собственную. По стенам также тянулись стеллажи, старинные тома в кожаных переплетах стояли вперемежку с книжками в цветастых бумажных обложках. У каменного очага разместились диван и два мягких кресла. Стулья были деревянными с удобными подушками. Полки серванта были уставлены всевозможными безделушками. На дубовом полу лежал толстый ковер. Стены украшали гобелены. Дверь в противоположном конце комнаты вела куда-то в темноту.

Комната была хорошо освещена. Джонни показалось, что окно делает свет ярче. Он подумал, что днем оно, должно быть, его, наоборот, приглушает. Над холодным камином на полке стояли две масляные лампы. Ни одна из них не горела.

Джеми прислонила футляр с саксофоном к стене и села на диван.

— Там еще есть комнаты, — сказала она, указывая на дверь.

Джонни кивнул и подошел к девушке. Он опустился в одно из мягких кресел и зажал скрипку между колен.

— Здесь совсем не так, как я себе представлял, — сказал он, оглядывая комнату.

— А что ты ожидал увидеть?

— Сам не знаю. Горы золота и драгоценных камней, наверное.

— Мы не богатые феи.

— А бывают богатые? Она пожала плечами:

— Некоторые. Когда-нибудь ты увидишь двор Кинроувана. Там действительно полно сокровищ. Хочешь чего-нибудь выпить?

— А...

— Не волнуйся. Это просто пиво, которое варит Дженна. Попробовав его, ты не останешься здесь на сотни лет, такое бывает только в сказках.

— Пиво — это здорово.

Она встала и вышла в дверь, которая вела в глубь холма; темнота, похоже, не была для нее помехой. Когда Джеми вернулась, Джонни рассматривал один из гобеленов. На нем была изображена старинная шхуна, бросившая якорь у скалистого берега, поросшего соснами. На воду спускали шлюпку. Возле людей, стоявших на палубе, опираясь на леера, сновал маленький народец.

— Работа моего отца, — сказала Джеми, протягивая ему кружку.

— Спасибо, — сказал Джонни. Он сделал глоток, и над верхней губой от пены у него образовались усы. — Отличное пиво.

Джеми кивнула:

— Дженна варит лучшее пиво на этом берегу Эйвон-Дху, то есть Сент-Лоуренса.

Она снова устроилась на диване. Джонни еще немного постоял у гобелена и сел в свое кресло. Джеми наклонилась вперед.

— Это так маленький народец попал сюда? — спросил Джонни, указывая кружкой на гобелен. — Вместе с первыми поселенцами?

— Ну, конечно, не все сразу, — ответила Джеми.

Она рассказала о переселении, затем о двух дворах, Благословенном и Неблагословенном, и о фиана сидх, не примыкавших ни к одному из них.

— А ты помнишь те времена? — спросил Джонни. «О чем, черт возьми, он думает! Если он верит в одну часть истории, то должен поверить и в остальное».

— О нет. Я еще просто ребенок по сравнению с другими феями. Наверное, ты даже меня старше.

— А как ты стала играть в группе? Я хотел сказать, что такие вещи и твой имидж как-то не вяжутся с моими представлениями о феях.

— Тебе не нравится? — спросила Джеми, пробегая пальцами по коротким розовым волосам.

— Я этого не говорил. Просто...

— Я знаю. Люди обычно представляют нас в виде крошечных морщинистых гномов или в виде воздушных созданий небывалой красоты. Ну уж извините. — Она одарила его ослепительной улыбкой. — Что касается группы, я просто люблю музыку. Мне нравятся волшебные мелодии, которые играешь ты, но в электрическом звуке есть что-то волнующее... Сейчас все кажется более живым — музыка, мода, все. Мне нравится быть частью этого мира. Дженна утверждает, что это во мне говорит человеческая кровь, не знаю. Я Пэк, а мы любим развлекаться. И Дженна тоже, просто она находит другие способы.

— А ты единственная... из фей, живущая среди смертных?

— Что ты. Но волшебное создание распознать не так-то просто. Мы умеем отводить глаза и изменять облик, чтобы не выделяться.

— А ты?..

— Мне не приходится этого делать, я такая, какая есть. Теперь даже нет необходимости менять цвет волос, можно ходить и так.

Джонни улыбнулся:

— Натуральные розовые волосы?

— Да.

Она посмотрела на гобелен, который разглядывал Джонни.

— Знаешь, существует поверье, будто мы зависим от вас, — сказала она уже более серьезным тоном. — Не знаю, правда это или нет, но с тех пор как вырос интерес к фэнтези, удача сопутствует нам чаще, чем прежде. Но мне самой неизвестно, насколько завишу от мира людей лично я.

— Ты в это не веришь?

— Просто я не знаю. В любом случае меня это касается меньше, чем чистокровных фей, но от этого я только больше запутываюсь. Говорят, что мы существуем только потому, что в нас верят люди, но в то же время бывают и полукровки. Как это возможно, если мы всего-навсего плоды вашего воображения? Воплотившиеся образы?

— А ты?

Она задумчиво пожала плечами:

— Сама не знаю. В это верят старые феи, такие как Дженна. Более молодые думают, что мир вращается вокруг них, но, наверное, в юности всем так кажется. Точно я знаю одно: мы подпитываем свою удачу, собираясь в кавалькаду. Раз в месяц ночью фиана сидх собираются вместе, чтобы проскакать по лунной дороге. Мы давно уже не делали этого. Я не очень-то беспокоилась, поскольку в последнее время больше жила среди смертных, но знаю, что Дженну это тревожило. Даже в городе до меня доходили слухи о хобах, покидающих свои жилища, о мертвых дерри-даунах...

— Кто такие хобы и дерри-дауны?

— Хобы похожи на гномов, в вашем представлении. Маленький народец. Брауни. А дерри-дауны, они как селки или тюлений народ. Только они живут в пресной воде, реках, озерах, и превращаются не в тюленей, а в выдр. Здесь, вдали от океана, в тюленей и лебедей могут превращаться только те, в чьих жилах течет королевская кровь.

Она замолчала, и некоторое время они сидели, не произнося ни слова. Джонни смотрел на нее и чувствовал себя очень странно. Умом он понимал, что ничто из этого существовать не может. Ни того, о чем она говорила, ни этого дома внутри холма, но тем не менее все складывалось в его голове в весьма цельную картину. Правда, созданную согласно иным законам, чем те, к которым привык он.

Ему хотелось думать, что все это реально.

Посмотрев на Джеми, сидевшую в уголке дивана, он заметил, что настроение у нее переменилось. Она стала очень грустной.

— Что с тобой? — участливо спросил он. Она посмотрела на него сверкавшими от слез глазами:

— Я очень встревожена, Джонни. Боюсь, случилось что-то ужасное. Раньше у меня было просто какое-то смутное предчувствие, но теперь я в этом уверена. Дженна в беде, а я не знаю, что делать.

— Может, стоит кого-нибудь расспросить? Кого-нибудь из ее друзей?

Она прикусила губу и пожала плечами:

— Наверное.

— Где они живут?

«На дереве? — подумал он. — Или под грибом?»

— Там, внизу, — ответила Джеми, махнув рукой в сторону окна. — В реке.

Джонни вздохнул: «Разумеется. В реке».

Он пересел и стал смотреть в окно, размышляя, хочет ли он вообще во все это ввязываться, но, взглянув на Джеми, вспомнил ее слова о том, что ей нужен друг, и свой ответ.

— Пойдем, — сказал он, вставая. — Поговорим с ним.

— С ней, — поправила его Джеми. — Это она. Ее зовут Лоириг, она келпи.

Здание парламента, в котором размещался сенат, палата общин и бесчисленное количество кабинетов и офисов, стоял на мысу, вдававшемся в реку Оттава. Здание было возведено в 1860-х, в 1916 году частично разрушено пожаром и затем перестроено в псевдоготическом стиле. Окончательно работы были завершены над Башней мира в 1933 году.

Наверху работало федеральное правительство, а внизу, в известняковых скалах, образовывавших мыс, собирался двор Волшебного королевства Кинроуван. Внутри скалы был целый лабиринт пещер и ходов, просторных залов и личных покоев, до сего времени остававшихся скрытыми от глаз землекопов и строителей.

Джеки и Кейт прислонили свои велосипеды к дорожному знаку на Веллингтон и последовали за Маллом. Туман, поднимавшийся над рекой, сгустился еще больше, и видимость была неважной. Однако Малл хорошо знал дорогу. Джеки и Кейт шли, держась за маленького пони хоба, пока наконец не добрались до входа во дворец. Хэй Килди уже ждал их у каменных ворот.

Коричневый Человек был гномом, смуглокожим, с рыжими курчавыми волосами и бородой. Соответственно своему имени он был одет во все оттенки коричневого: от бурого цвета лесного суглинка до крапчатого оттенка грибной шляпки. Он взглянул на гостей и быстро провел их подальше от любопытных глаз тех волшебных существ, которые не поехали с остальным двором в Бэллимореск. Только после того, как они пришли в его личные покои, он выслушал печальные известия.

— Это очень скверно, — сказал он, узнав о черной собаке.

Хэй принялся шагать взад и вперед по комнате, затем остановился и посмотрел в окно, выходившее на реку, прежде чем обратился к гостям с вопросом.

— Что нам делать? — спросил он у Джеки.

— Э-э, ну...

— Нам нужно вернуться в Башню и все обдумать, — сказала Кейт. — Дело непростое.

— Да, — согласился Хэй. — Совсем непростое. — Он окинул их внимательным взглядом из-под кустистых рыжих бровей. — До меня доходили слухи, что у фиана трудности, но ни о чем подобном я не слышал, — наконец произнес он.

— Какого рода? — спросила Джеки.

— Обычные проблемы разобщенного народа, во всяком случае мне так казалось. То пропал какой-нибудь хоб, то скачки под луной прошли не совсем удачно... некоторые даже говорили о таинственных смертях. Никто из нас ничего не видел, хотя слухи вызывали тревогу. Все было слишком спокойно, о Воинстве почти забыли, разве что какой-нибудь тролль или боган забредал по рассеянности в наши края, и мы потеряли бдительность. Надо быть осторожнее. Плохо, что весь цвет двора сейчас в отъезде.

Джеки ничего не сказала. Но обидные слова вертелись у нее на языке. В последний раз, когда в Кинроуване наступили тяжелые времена, «цвет» двора тоже бездействовал, попрятавшись по своим норам, хотя никуда и не уезжал, пока Джеки с друзьями бились с великанами, боганами и прочим неблагословенным народом.

— Нам нужно идти, — сказала Кейт. Джеки кивнула:

— Будем держать связь. Если увидишь Финна, не мог бы ты попросить его заглянуть в Башню?

Хэй кивнул.

— Если понадобится помощь...

— Мы дадим знать, — сказала Кейт, прежде чем Джеки успела открыть рот.

Джеки молчала всю дорогу, пока они шли к тому месту, где оставили свои велосипеды.

— Почему ты не захотела принять помощь? — наконец спросила она.

— Подумай сама, какой прок от одного Хэя, несмотря на все его искренние намерения, когда весь двор в отъезде, — ответила Кейт. — Остались только те, кто слишком слаб для путешествия в Торонто, да несколько лесничих, чтобы патрулировать границы. Когда мы что-нибудь выясним, тогда и попросим их о помощи, по крайней мере лесничих. Но сейчас они будут только мешаться под ногами.

— Мило. А пока что мы все возьмем на себя.

— Не глупи. Сейчас главная задача — прочитать книги гругаша, чтобы выяснить, с чем мы имеем дело.

— Нужно поговорить с этими фиана: узнать, что им известно. Думаешь, Финн может нас с кем-нибудь из них познакомить?

— Спросить стоит. — Она взглянула на Джеки. — Нам все-таки придется использовать еще один камешек.

— Для чего?

— Чтобы составить каталог.

— Надо все хорошенько взвесить. Мне как-то не очень улыбается идея превратить Башню в компьютеризированную базу данных. Неизвестно, чем это может обернуться.

— Но с изучением языка все получилось удачно.

— Да, но...

Они открывали замок на цепи, которой были прикованы велосипеды, как вдруг Джеки замерла. Кейт молча проследила за взглядом подруги. Черная собака вернулась, она сидела менее чем в полуквартале от них.

— Джеки... — начала Кейт. Но Джеки покачала головой:

— Я даже не надела свои кроссовки-скороходы.

У каждой из них было по куртке и паре кроссовок, на которых Данробин Финн вышил свои заклинания. Куртки делали их невидимыми. Кроссовки придавали скорость.

— Если она приблизится, я закричу, — пробормотала Кейт.

В ту же секунду собака поднялась и двинулась в их направлении.

— Джеки!

— Я думаю. Думаю.

Трясущимися пальцами Джеки продолжала открывать замок. Наконец пружина распрямилась; сунув замок в карман, Джеки вытащила цепь. Она чувствовала себя плохой актрисой в дешевом байкерском боевике, но тяжелая цепь в руках придавала ей уверенности.

Зверь продолжал приближаться, из его груди вырвалось глухое рычание. Шерсть на загривке поднялась дыбом. Пес оскалился, обнажив ряд острых зубов, от одного вида которых у Джеки задрожали колени. Во рту пересохло, когда она попыталась сглотнуть, в горле запершило так, словно по нему провели наждачной бумагой.

Собака была уже ярдах в трех от них, рычание сделалась громче и напоминало звук работающего двигателя. Несмотря на слабость в коленях, Джеки сделала шаг навстречу чудовищу, сжимая в руках цепь. Цепь была железной, не слишком эффективное оружие против волшебных существ, привыкших к городской жизни и выработавших иммунитет к холодному железу, но довольно действенное против деревенских обитателей. Джеки надеялась, что собака относится к последним.

Она видела, как пес напрягся, готовясь к прыжку. Джеки посмотрела в глаза зверю и только тут вспомнила, что как раз этого-то делать нельзя. Ей вовсе не хотелось злить этого монстра еще больше, но она уже не могла отвести взгляд.

— Садись на велосипед, Кейт, — сказала она через плечо.

— Джеки, что ты...

— Кейт, просто сядь на велосипед! Я постараюсь ее отогнать.

— Ни за что. Я не собираюсь...

Собака прыгнула.

Джеки вскрикнула и метнула в нее цепь, в последнюю долю секунды сообразив, что нельзя выпускать из рук один конец. Но не успела цепь ударить пса, а пес вцепиться Джеки в горло, как от стены, тянувшейся вдоль Веллингтон-стрит, отделилась высокая фигура. Джеки успела заметить бледное лицо, наполовину скрытое капюшоном, прежде чем незнакомец повернулся к собаке. Схватив пса за загривок, он хотел оттянуть его, но при соприкосновении с рукой зверь просто исчез.

Человек в капюшоне сделал шаг назад, явно удивившись. Джеки стояла с открытым ртом, все еще сжимая в руке цепь, на тот случай, если собака появится вновь.

— Во имя Луны, что это за существо? — спросил незнакомец.

У него был низкий, глубокий голос. Он повернулся к двум женщинам и откинул капюшон коричневого плаща.

— Только что я держал это огромное чудовище, а в следующую секунду оно словно растворилось в воздухе, — сказал он.

— Я... мы точно не знаем, — сказала Джеки. Она с облегчением обнаружила, что ее голос почти не дрожит.

Лицо человека, когда он полностью вышел из тени, показалось Джеки мужественным и довольно красивым. Гладкий лоб, широко расставленные глаза, высокие скулы, волевой подбородок.

— Спасибо, — сказала Джеки, ограничившись этим.

Даже спасителю она не хотела пока называть их имена. Финн научил ее этой предосторожности давным-давно.

Человек кивнул.

— Меня зовут Кьюмин, — сказал он. — Из Лохбью. Это существо... — Он нахмурился. — Вы раньше слышали о чем-нибудь подобном?

— Оно убило Пэка прошлой ночью, — сказала Джеки.

— Трагедия могла повториться.

Кейт встала рядом с Джеки. Ее ноздри задрожали, уловив в воздухе запах волшебства.

— Вы гругаш? — спросила она незнакомца.

— Гругаш из Лохбью к вашим услугам, — ответил он.

— Здорово, — с облегчением сказала Джеки. — А не можем ли мы воспользоваться услугами гругаша прямо сейчас?

Кьюмин удивленно поднял брови:

— Но ведь в Кинроуване есть свой гругаш. Это мой старый друг, с которым мы не виделись много лет. Вруик Дирг. Вы знакомы с ним?

Джеки кивнула:

— Но его здесь больше нет. Теперь мы живем в его Башне. Я Джек Кинроувана, — добавила она, решив, что другу Вруика можно доверять. — А это моя подруга, Кейт.

— Очень рад нашему знакомству. Но неужели Вруик покинул Кинроуван?

— Может быть, заглянете к нам в гости? — предложила Джеки. — Это длинная история. Вам есть где остановиться?

— Я собирался остановиться у Вруика.

— Поживите у нас, мы рады возможности хоть как-то отблагодарить вас за спасение. Правда, Кейт?

— Конечно, — ответила Кейт, кивнув.

Но ее тревожил витавший в воздухе запах. Джеки стала закручивать цепь вокруг седла, без умолку болтая с Кьюмином. Кейт взглянула на место, где гругаш вышел из тени. Как они могли его не заметить? И почему исчезла собака, когда он ее коснулся? Она убила Пэка...

— Идешь, Кейт?

Она виновато посмотрела на них и поспешила к своему велосипеду.

— Конечно, — снова сказала она и побрела вслед за ними.

Ей очень хотелось вскочить в седло и уехать подальше от этого гругаша. И хотя не было серьезных причин для опасений, они могли вылиться в неспокойную ночь. Во всем виновата ее подозрительность.

Кейт прислушалась к словам Джеки, рассказывавшей о Пэке, о том, как не хотелось бы ей сейчас оказаться на месте Хэя Килди, который понес тело в Паксилл, и о том, что стыдно...

«О, не говори ему слишком многого», — мысленно попросила подругу Кейт.

Она прибавила шагу, чтобы поравняться с ними.

— Так где же находится Лохбью? — спросила Кейт, дождавшись паузы в разговоре.

Глаза Кьюмина сузились, но в следующую секунду он уже улыбался, и Кейт не знала, то ли его лицо и вправду на мгновение сделалось злым, то ли ей просто показалось.

— Далеко на востоке, — сказал он. — Хотя и не так далеко, как море. Конечная цель моего путешествия — Гормейлан, знаете...

Оставшуюся часть пути до дома гругаш рассказывал о себе. Джеки не перебивала, но потому ли, что она угадала мысли подруги, или же потому, что просто была увлечена рассказом, Кейт не знала.