"Гордая и непреклонная" - читать интересную книгу автора (Ли Линда Фрэнсис)

Глава 1

Бостон задыхался от летнего зноя.

Элис Кендалл рассеянно заправила за ухо непокорную прядь белокурых волос. В ее маленькой юридической конторе царила невыносимая жара, однако Элис почти не замечала этого. Вынув из папки сложенный газетный лист, она уже в который раз прочитала броский заголовок, который ей никак не удавалось выбросить из головы:

СЫНУ ИЗВЕСТНОГО ВЛИЯТЕЛЬНОГО ЛИЦА ПРЕДЪЯВЛЕНО ОБВИНЕНИЕ В УБИЙСТВЕ

Она вырезала эту заметку из газеты еще на прошлой неделе, хотя сама не могла объяснить, зачем. За те короткие девять месяцев, что она занималась адвокатской практикой, Элис сумела завоевать себе некоторую известность, выступая защитником в небольших, но запутанных судебных делах. Несмотря на то, что на данном этапе карьеры ей казалось неразумным выступать защитником по обвинению в убийстве, это было настоящее серьезное дело, о котором она давно мечтала.

Задумчиво постукивая пальцем по бумаге, она принялась читать:

«Лукасу Хоторну, сыну Брэдфорда Хоторна, одного из самых известных граждан нашего города, предъявлено обвинение в убийстве Люсиль Руж, куртизанки, которая была обнаружена мертвой в переулке Бикман рано утром в воскресенье. После своего ареста во вторник днем Хоторн был освобожден под залог в пятьсот долларов.

Лукас Хоторн, которого все также знают как владельца пользующегося дурной славой мужского клуба «Найтингейл-Гейт», в настоящее время избегает общения с журналистами. Старший из сыновей Хоторна, Грейсон, заявил в самых сильных выражениях, что убежден в невиновности брата. Средний сын, Мэтью, по нашим сведениям, вскоре должен вернуться в Бостон из Африки. Для нас явилось полной неожиданностью, что Брэдфорд Хоторн, уважаемый глава семейства, наотрез отказался давать какие-либо комментарии по поводу случившегося».

Братья Хоторн были хорошо известны всему Бостону. Будучи детьми властного, деспотичного отца, они, даже став взрослыми, по-прежнему держались обособленно. По слухам, все трое были сказочно богаты, невероятно красивы и на редкость высокомерны.

Лукас Хоторн, как уже приходилось слышать Элис, отличался самым необузданным нравом, а сверх того такой красотой и обаянием, что каждый раз, когда он являлся в суд для предварительных показаний, женщины рядами выстраивались вдоль лестницы, чтобы взглянуть на него. Элис также слышала о том, что, когда он поднимался по гранитным ступенькам, они пытались дотронуться до его одежды и разражались громкими рыданиями, едва он исчезал за толстыми дубовыми дверями. Ей было совершенно непонятно такое отношение к человеку, официально обвиняемому в убийстве.

Ни для кого не составляло тайны, что Лукас был младшим отпрыском весьма благородного семейства, который, похоже, получал удовольствие, играя роль паршивой овцы в стаде. Вряд ли чопорные и благовоспитанные бостонцы станут благоволить к человеку, который открыто смеялся над принятыми в обществе условностями, – тем более ее отец, самый удачливый из всех окружных прокуроров в Содружестве Массачусетс[1]. Ни одна живая душа за сто миль в округе не посмела бы перейти дорогу Уокеру Кендаллу. За то время, что он провел на посту государственного обвинителя, у него на счету было гораздо больше выигранных дел, чем проигранных.

Элис сочувствовала несчастному, которому придется защищать Лукаса Хоторна. Еще никому не удавалось выстоять в суде против ее отца. Впрочем, несмотря на то, что она до сих пор лично не встречалась ни с кем из семейства Хоторн, Элис не сомневалась, что, принимая во внимание их имя и состояние, не говоря уже о том, что Грейсон Хоторн считался одним из лучших адвокатов в городе, схватка будет жаркой. Движимая невольным любопытством, она решила выяснить у отца, что ему известно об этом деле, когда в полдень они встретятся за ленчем в «Локе-обер»[2].

Резкий стук в дверь вывел ее из задумчивости. Она удивилась, заметив за матовым стеклом очертания чьей-то рослой фигуры.

Статья тут же была забыта. Несмотря на то что Элис успешно выступала в суде в качестве защитника, она предоставляла свои услуги почти даром. Как начинающий адвокат, к тому же женщина, она не могла рассчитывать на то, что клиенты будут сами стучаться в ее двери. Конечно, со временем ее репутация упрочится, но если в самом ближайшем времени она не начнет получать приличные гонорары, ей придется закрыть контору – одной солидной репутации недостаточно для того, чтобы оплачивать счета.

– Войдите! – ответила она самым деловым тоном, на какой была способна, поспешно утерев пот со лба, после чего схватила папку с бумагами, делая вид, будто занята.

Дверь открылась, и в проеме показался незнакомый мужчина. От одного его вида у нее перехватило дыхание. Невзирая на дорогой, модного покроя костюм, выглядел он угрожающе – высокий, широкоплечий и явно не обеспокоенный удушливым летним зноем. Темноволосый, с жестко очерченным подбородком, полными и чувственными губами. Впечатление от этих губ на таком мужественном лице было настолько эротичным, что Элис почувствовала, как по ее телу пробежало странное покалывание. Но больше всего ее внимание привлекли ярко-голубые глаза незнакомца. Они быстро и деловито окинули взглядом ее контору, прежде чем остановиться на ней, и когда это произошло, превратились в щелочки, а сам он вдруг застыл на месте.

Она сидела неподвижно, словно загипнотизированная. Казалось, весь мир вокруг нее неожиданно перевернулся с ног на голову. Часы невозмутимо отсчитывали секунду за секундой. Где-то в самой глубине ее существа возникло странное чувство пустоты, граничившей с голодом, – чувство, которое она не могла определить, а тем более объяснить.

Его глаза между тем беззастенчиво шарили по ней, присматриваясь и оценивая. Ощущение собственного убожества едва не заставило Элис покраснеть от смущения. Правда, она была достаточно миловидной, однако не могла похвастаться ни особой привлекательностью, ни соблазнительно пышными формами – словом, ничем, что могло бы произвести впечатление на столь неотразимого мужчину.

Прибегнув к браваде, как к щиту, она, усилием воли заставив себя казаться невозмутимой, спросила:

– Не могу ли я вам чем-нибудь помочь?

В ответ губы его медленно скривились в улыбке, как у напроказившего школьника.

– Думаю, что, да.

Судя по тону его слов, они не имели отношения к юридической практике. Он вел себя с ней так вольно и фамильярно, что Элис вряд ли была бы удивлена больше, если бы он вдруг попросил ее руки.

Выбросив эту нелепую мысль из головы, она решила сделать вид, будто оскорблена в своих лучших чувствах, и поднялась с кресла, отодвинув его со скрипом назад. Она была уверена в том, что этот человек ошибся дверью, – вернее, надеялась на это. Впрочем, так ли это? Ее до сих пор не покидало странное, захватывающее чувство. Взгляд ее переметнулся на его губы, которые еще охотнее расплылись в улыбке.

Элис вскинула голову и почувствовала, как щеки ее покраснели под его многозначительным взором.

– Вы кого-то ищете? – осведомилась она твердо.

– Да, мне нужна Элис Кендалл.

От неожиданности она тут же выпрямила спину.

– Я?

Ленивая улыбка исчезла с лица незнакомца, губы сжались в плотную линию.

– Вы и есть Элис Кендалл?

Ее подбородок приподнялся еще выше. Элис неприятно было сознавать, что люди, с которыми она встречалась, почему-то всегда считали, что она слишком молода для того, чтобы заниматься юридической практикой. Уже не в первый раз посетители принимали ее за секретаршу.

– Да!

Его голубые глаза зло прищурились.

– Что за черт! – пробормотал он, обращаясь скорее к себе, чем к ней. – Мне нужен адвокат, а не приглашение на вечеринку с мороженым.

И в тот же миг Элис поняла, что он собрался уходить.

Ее мысли немедленно приняли другое направление. Теперь она лихорадочно думала не столько о рослом незнакомце и о том впечатлении, которое он на нее производил, сколько о настоящем живом клиенте, который ходит и дышит. И, насколько можно было судить по его костюму, этот человек в состоянии оплатить ее услуги.

– Вам нужен адвокат? – спросила она поспешно.

Некоторое время он колебался. Его взгляд, устремленный на нее, больше не казался чувственным. Напротив, в нем промелькнула необъяснимая вспышка ярости. Однако Элис не собиралась сдаваться. Как и полагалось любому уважающему себя бизнесмену, она протянула руку, подавив в себе вполне естественное желание броситься вон в открытую дверь:

– Элис Кендалл, поверенный в суде, к вашим услугам. Незнакомец не сделал ни малейшего движения, чтобы пожать ей руку, бурлящий в нем гнев казался почти осязаемым, словно знойное марево за окнами.

Элис пыталась убедить себя, что этот человек не был особо опасным преступником. Правда, он носил шикарный костюм, щеки были гладко выбриты, волосы подстрижены. В конце концов, любой гражданин, будь он мужчиной, женщиной или даже самым отъявленным головорезом, имеет право на адвоката. Сердце у нее в груди подскочило от волнения.

– Зачем вам нужен адвокат? – осведомилась она.

В голове у нее вертелись мысли о нарушении контракта или ошибке при опознании личности. Она даже могла помочь ему распорядиться имуществом, если он пришел к ней именно за этим. В любом случае клиент есть клиент.

Однако прежде чем незнакомец успел ответить, в конторе появился другой мужчина, такой же высокий и широкоплечий, как и первый, хотя глаза у него были темные, а не голубые. Внешность его почему-то показалась Элис знакомой, и у нее сложилось впечатление, что она с ним где-то встречалась.

– Мисс Кендалл! – обратился он к ней спокойным и учтивым тоном, так непохожим на презрительную браваду его спутника. – До чего же приятно познакомиться, наконец, с вами лично!

Элис смущенно приподняла голову, пытаясь вспомнить, где она могла его видеть, однако безуспешно.

– Кто вы? – спросила она прямо, забыв все свои с таким трудом усвоенные уроки по части правил приличия. – И что привело вас сюда?

Он ответил не сразу, поскольку заметил газетную вырезку, оставленную на столе. Прежде чем Элис успела сообразить, что он делает, мужчина взял заметку и бросил взгляд на жирные черные буквы заголовка. Затем со вздохом передал статью ей и произнес:

– Любой человек, подозреваемый в убийстве, нуждается в том, чтобы кто-то защищал его интересы в суде.

Ее мозг тотчас включился, пытаясь найти зацепку и не упустить ее.

– В убийстве?

– Увы, да!

– Вы – Лукас Хоторн?

На один короткий миг она пришла в неописуемый восторг, однако вспышка радости очень быстро сменилась разочарованием. Ей нужно было дело, которое она могла бы выиграть, и меньше всего она сейчас хотела видеть на пороге своей конторы Лукаса Хоторна.

Мужчина покачал головой:

– Нет.

Облегчение и новый прилив радости. В ее воображении опять замелькали будущие гонорары.

– Лукас Хоторн – это он.

Элис резко обернулась, оказавшись лицом к лицу с тем человеком, появление которого заставило ее затаить дыхание. Она уставилась на него ошеломленным, укоризненным взором. Итак, перед ней стоял сам Лукас Хоторн, из плоти и крови. Теперь ей стало ясно, почему женщины толпами осаждали здание суда.

Вздрогнув, она поспешно выбросила эту мысль из головы, заменив ее другой: «Вот тебе и небольшое дельце о нарушении контракта!»

– Но почему именно я? – пробормотала она.

– Я тоже задал ему этот вопрос, – заявил Лукас Хоторн, окинув взглядом ее синее с оборками платье. – Разве суфражистки не должны выглядеть мужеподобными и носить галстуки?

– Лукас! – предостерегающим тоном вставил его спутник.

– К вашему сведению, я не суфражистка, а адвокат, и к тому же неплохой адвокат, – отрезала Элис, вынужденная, к своему огорчению, признать, что сейчас вряд ли будет разумно браться за такое сложное дело.

Лукас высокомерно приподнял черную бровь и бросил на нее взгляд, явно нацеленный на то, чтобы ее запугать. Однако Элис чувствовала себя слишком разочарованной, чтобы обращать на это внимание, и сердито сверкнула на него глазами:

– Если слухи на ваш счет верны…

– Я никогда не придавал значения слухам.

На ее лице появилась язвительная улыбка.

– Без сомнения, ваша мать может вами гордиться. А я иногда позволяю себе прислушиваться к сплетням. Меня всегда удивляло, сколько полезных сведений порой можно из них почерпнуть. Ходят разговоры, будто бы вы самый богатый человек и к тому же имеете брата-адвоката. – Она обернулась к другому посетителю: – Вы, должно быть, Грейсон Хоторн!

Старший брат с царственным видом кивнул.

Изумленная сверх меры тем, что два самых известных и влиятельных человека во всей Новой Англии обращаются к ней за помощью, Элис снова уселась в кресло и сложила заметку, после чего поправила свои и без того аккуратно разложенные на столе бумаги, чтобы дать себе время поразмыслить.

– Итак, – спросил Грейсон, – вы согласны взяться за это дело или нет?

Сердце в ее груди екнуло. Эти двое не производили впечатление головорезов и, похоже, действительно нуждались в ее помощи. Вернее, Грейсон Хоторн нуждался в ней, однако Грейсон Хоторн, насколько ей было известно, принадлежал к плеяде самых знаменитых адвокатов во всей стране. Какой бы нелепой ни казалась ей эта мысль, кровь в ее висках стучала от волнения. Это было как раз то, о чем она мечтала в течение стольких лет. По-настоящему крупное дело, когда тебя уважают и на тебя рассчитывают те самые юристы, которые устанавливают законы.

Но защищать человека, подозреваемого в убийстве, имея адвокатской практики менее года, было слишком рискованно. Любой адвокат в городе мог это понять – во всяком случае, такой хороший адвокат, как Грейсон Хоторн. Ее снова охватило разочарование, глаза подозрительно прищурились.

– Вы так и не ответили на мой вопрос, – произнесла она, глядя прямо в глаза Грейсону. – Почему именно ко мне вы обратились?

Лукас Хоторн прислонился спиной к стене, искоса взглянув на Грейсона:

– Можешь считать меня наивным, брат, но это адвокат должен уговаривать нас, а не наоборот!

– Кроме того, почему вы сами его не защищаете? – вызывающим тоном осведомилась Элис.

Грейсон перевел взгляд с нее на брата и обратно.

– Во-первых, я занимаюсь гражданскими делами, а не уголовными. Во-вторых, ни одно жюри присяжных во всей стране не поверит в мою беспристрастность. Нам нужен кто-то, не имеющий отношения к моей фирме.

– Тогда как насчет других адвокатов, чьи конторы находятся в этом здании? – колким тоном осведомилась она.

– Далеко не все они окончили с отличием юридический факультет и получили высший балл на экзамене. Вам это удалось.

Последние слова вызвали у нее невольный прилив гордости. Элис позволила себе немного смягчиться, хотя прекрасно знала, что ей еще никто и никогда не делал комплиментов, разве что отец, когда в свой восемнадцатый день рождения она впервые уложила волосы в высокую прическу. Без сомнения, это была самая беззастенчивая лесть, но все равно ей было приятно.

– Я также слышал о том, что вам не было равных на всем факультете по части выстраивания стратегии защиты, – продолжал Грейсон. – Нам нужен новый человек, жаждущий славы. – Он внимательно пригляделся к ней. – И, если моя догадка верна, вам еще предстоит доказать, на что вы способны. С моей точки зрения, это самое выигрышное сочетание.

Она бы непременно просияла от гордости, если бы для нее не было так очевидно, что Лукас Хоторн не разделял мнения брата. Скорее, напротив. Прикусив губу, Элис взглянула в его сторону. Этот человек явно был чем-то разгневан.

– И какое ему предъявлено обвинение? – спросила она Грейсона так, словно его брата не было рядом. – Убийство умышленное, при смягчающих обстоятельствах или непреднамеренное?

– Умышленное убийство, – ответил вместо него Лукас, с небрежным видом скрестив руки на груди, как будто его это совсем не волновало.

Сердце в ее груди встрепенулось, и ей стоило немалого труда не обращать на него внимания.

– Очевидно, есть веские основания для столь серьезного обвинения.

Лицо Грейсона Хоторна прорезали глубокие морщины.

– Все, что у них есть, – это глубоко укоренившаяся ненависть к моему брату и тому образу жизни, который он для себя избрал.

Не в силах удержаться, она обернулась в сторону Лукаса, губы которого, приводившие ее в такое волнение, все еще были растянуты в улыбке, не то сердитой, не то удивленной.

– Вы действительно это сделали? – не долго думая, спросила она.

Улыбка тут же исчезла с его лица. Прежнее равнодушно-скучающее выражение исчезло без следа, остались только сжатые в тонкую линию губы и напряженная линия плеч. Казалось, атмосфера в маленькой конторе накалилась до предела.

– Я думал, что адвокаты не задают подобных вопросов, – произнес Лукас с нескрываемой враждебностью.

– Этот адвокат задает.

Лукас отошел от стены и направился к ее столу с грацией пантеры, стараясь обуздать свою ярость.

– А что думаете вы, мисс Кендалл? Вы полагаете, я действительно мог кого-то убить?

Она не отодвинулась назад, хотя ей очень этого хотелось, и не стала отвечать на его вопрос. Вместо этого она спросила у него:

– Где вы были в ночь убийства?

Он уставился на нее, и воздух в комнате внезапно показался ей разреженным. Она чувствовала его едва сдерживаемый темперамент, жар его тела, заполнивший тесное помещение, и лишь усилием воли не отвела взгляд в сторону.

– Я был в своей комнате в клубе. В кровати. Вам интересно знать, чем именно я там занимался?

Голос его был низким и полным соблазна. Дыхание с шумом вырвалось у нее из груди.

– Нет, спасибо, – едва выговорила она. – Но если вы действительно были у… у себя в комнате, почему они решили, что убийца – вы?

– У них есть свидетель.

Элис изумленно моргнула.

– Свидетель? – переспросила она, не веря своим ушам. – Если кто-то видел, как вы это сделали, мистер Хоторн, то вам нужен не адвокат, а чудотворец.

– Именно поэтому мы и решили обратиться к вам. – Лукас с нескрываемым презрением выговорил последнее слово. – Как только что заметил Грейсон, вы умны и жаждете славы. – На его лице снова появилась жесткая улыбка, не допускающая возражений. – И хотя вы оказались совсем не такой, какой я вас представлял, тем не менее, вы – женщина.

– Лукас! – возмутился Грейсон.

Элис расправила плечи:

– Что вы имеете в виду?

Однако Лукаса не так просто было сбить с толку.

– Мой дорогой брат забыл упомянуть о том, что, по его мнению, адвокат-женщина может оказаться большим подспорьем в моем деле.

– Большинство мужчин склонны считать, что адвокат-женщина способна принести больше вреда, чем пользы.

Лукас с жалобным видом пожал плечами.

– То же самое ответил ему и я. Однако Грейсон полагает, что ни одна женщина не согласится представлять в суде виновного. По крайней мере, он рассчитывает на то, что в это поверят присяжные.

Теперь Элис начала понимать, куда он клонит. Грейсон бросил на брата уничтожающий взгляд, прежде чем произнести:

– Дело в том, мисс Кендалл, что, если вы согласитесь представлять Лукаса, вряд ли дело дойдет до вынесения обвинительного акта, а тем более до приговора. Да, у них есть свидетель, но этот свидетель – женщина сомнительной репутации.

– Судя по тому, что я слышала, ваш брат – мужчина сомнительной репутации.

Эти слова вырвались у Элис прежде, чем она успела себя сдержать.

Выражение лица Грейсона стало сердитым. Глаза Лукаса потемнели до непроницаемого густо-синего оттенка. Затем он запрокинул голову и рассмеялся.

– По крайней мере, ей не откажешь в честности, – произнес он. – Пойдем, брат. Мы только зря тратим время.

Он направился к двери, не скрывая удовлетворения. Она уставилась ему в спину, любуясь его грациозными плавными движениями. Однако Грейсон не тронулся с места. Он стоял, не сводя глаз с Элис, так что в последний момент Лукас выругался и повернул обратно.

– Мы действительно зря тратим время? – осведомился Грейсон.

Элис, похоже, не в силах была отвести взора от Лукаса. Несколько минут прошло в молчании, пока она думала об этом человеке, обвиняемом в убийстве, пытаясь понять, что же в нем было такого, что влекло ее к нему. Он был груб, надменен, и знакомство с ним явно не сулило ничего хорошего. Но что-то в его облике вызывало слабость в коленях и заставляло сердце взволнованно биться.

Это была нелепая, по-женски слабовольная реакция. А ведь она всегда гордилась тем, что никогда не позволяла себе расслабляться.

– Мне очень жаль, – произнесла она, наконец, по-прежнему глядя на Лукаса, а не на его брата, – но я не могу взяться за это дело.

Проблеск какого-то чувства – не то обиды, не то страха – мелькнул в голубых глазах Лукаса Хоторна, однако тут же сменился прежним выражением холодного безразличия.

– Ладно, пойдем, – произнес он, обращаясь к брату. Грейсон поджал губы и перевел взгляд на Элис.

– Подумайте о нашем предложении, мисс Кендалл, – произнес он с нажимом. – Лукас нуждается в адвокате, способном опровергнуть даже ту репутацию, о которой вы только что упомянули. – Он опытным взором окинул скудную обстановку ее конторы. – И, если моя догадка верна, вы нуждаетесь в клиентах.

Они ушли, хлопнув дверью так, что стекло в деревянной раме задребезжало. Элис уставилась в темное окно, чувствуя себя потрясенной и разгневанной. Больше всего на свете ей хотелось сейчас заняться этим делом. Но связываться с человеком, чей безнравственный образ жизни легко мог привести его к преступлению? Даже если сам он будет все отрицать, ни один суд ему не поверит.

О нет, она не настолько глупа!

Элис прижала руку к сердцу. В памяти ее снова промелькнули глаза Лукаса Хоторна, когда он смотрел на нее в тот первый миг, переступив порог. «Интересно, что такого он во мне увидел?» – невольно спросила она себя.

Покачав головой, Элис с презрением отогнала от себя эту мысль. Она не собиралась ни о чем спрашивать Лукаса Хоторна – ни о том, что он видел, ни о том, что он сделал. Она никогда больше его не увидит. Дело закрыто.