"Благие намерения" - читать интересную книгу автора (Лиханов Альберт)33Солнце плещется в соцветиях черемухи, слепит глаза розовой пастелью ранней зари. Вот миновала ночь. Последняя ночь клятвы. Вечером – торжество, вручение аттестатов, танцы и следующая моя ночь станет ночью свободы. Я буду думать, думать, думать, как жить дальше не учительнице Надежде Победоносной, последнее, конечно, в кавычках, а просто Надежде Георгиевне. Женщине тридцати двух лет не так просто устроить свою жизнь – тишина этой комнаты рухнет, появится новый человек, еще неизвестно какой, станет курить, ходить в подтяжках, говорить что-то свое, на чем-то настаивать. Готова ли я к этому? Готова, готова! В конце концов, я девять лет думала о том, что рано или поздно непременно займусь личной жизнью, влюблюсь, выйду замуж, нарожаю детей. Я бодро вскакиваю с постели, делаю зарядку, обтираюсь водой, начинаю готовить кофе. Какая благодать! Окно распахнуто, черемуха заглядывает в комнату – она расцветает здесь, на Севере, гораздо позже, – я пью душистый кофе, вдыхаю смесь этих чудных запахов, жмурюсь солнцу, румянящему цветы. Раным-рано. На улице тишь, только шаркает метлой дворник. День лишь занимается. Я вскакиваю, едва не уронив чашечку. Хор голосов – мальчишеских и девчачьих – скандирует где-то рядом: – Ма-ма На-дя! Я бегом выскакиваю на балкон. Господи! Мои шестнадцать стоят в белых платьицах и черных казенных костюмчиках, приготовленных школой по случаю выпуска, стоят под окном, у черемухи, улыбаются, глядят в мою сторону и кричат: – Ма-ма На-дя! Девять лет вдруг куда-то исчезли, куда-то исчезли моя воля, жестковатость, самую чуточку похожая на мамину, и здесь, на балконе, оказалась начинающая воспитательница, плакавшая по каждому поводу, – в глазах закипели слезы. Толпа моих малышей – некоторые уже с усами – притихла. Но на мгновение. – Ма-ма На-дя! Ма-ма На-дя! – кричали они, и это такое обыкновенное слово «мама» разрывало меня на части. Я с трудом сдержалась. – Почему вы такие нарядные? – Мы гуляли всю ночь! – крикнула Анечка Невзорова. Анечка! Невзорова! Стройная, на высоких каблучках, коротко стриженная красавица. Чей-то мальчишечий пиджак на ее плечах. Ах, Анечка! – Но гулять полагается после вечера? – удивилась я. – А мы и после вечера будем гулять всю ночь, – ответил Сева. Он держит в руках огромный букет черемухи. Наломал где-то усатик-полосатик, широкоплечий и высочущий. – Ну и как гулялось? – спросила я. – Все в порядке? Вот они, мои малыши, вглядывайся в каждого, не наглядись! – Надеж-Вна! – крикнула Аллочка Ощепкина. Вот они когда пригодились, ее веснушки. Милая, голубоглазая мордашка, в которую невозможно не влюбиться. – Что, Аллочка? – улыбнулась я. – Мы видели Аполлона Аполлинарьевича вечером. – Та-ак. – Он сказал, нам снова дают первоклашек из детского дома. Я отшатнулась. Будто ожог, давнее прозрение: школьная лестница, мои малыши возле перил, горькие, непонимающие глаза. Я взяла себя в руки. Ты-то при чем? Мало ли что? Кроме тебя есть люди, а ты займешься собой, встретишь хорошего человека, нарожаешь детей. – Что с вами? – крикнула встревоженно Анечка. – Ничего! – улыбнулась я. – Ровным счетом! – Держите! – крикнул Сева. Он размахнулся и кинул снизу букет черемухи. Цветы ткнулись мне прямо в лицо, и я ощутила тонкий аромат. Был июнь. Пора цветения. |
||
|