"Тьма" - читать интересную книгу автора (Подвойская Леонида Ивановна)

Глава 25

- Ты… да ты с ума сошла! Ты просто сошла с ума! - ошалело высказал своё мнение Максим.

- Это что, из тех террористов? - поинтересовалась рассматривающая незнакомку Антонина.

- Я… он и правда… говорит неправду… Это ведь тогда ты сказал, что… дети… исцеляться, а он не верил. А теперь он наоборот говорит… Я потом сказала, что это ты. А он сказал - молчать. Что это Бог, а ты только… ну в общем, как искуситель… как посланец… врага рода человеческого. Что ты совратил и меня и Мишу. Тот ведь тоже видел. А он, мол, что Бог не дал же разрушить церковь, значит… Сейчас там наплыв опять и он им всем всё врёт и врёт и врёт. Вот мы с Мишей сегодня… вчера… Он и бензина достал… Сказал, в другую пойдёт. А я теперь - только с тобой.

- Но я же… Да не хотел я этого! Я бы сам, если что… И уезжаю я.

- Не гони! Я вот сейчас…, - она выскочила из машины, и упала на колени, протянув к Максиму снизу вверх молитвенно сложенные руки.

- Да с ума же сошла, чёрт тебя побери! - от отчаяния и какого-то жгучего стыда заорал Максим, выскакивая вслед за ней и пытаясь поднять девушку. Выскочивший за ним Николай помог затащить назад завизжавшую вдруг и упирающуюся девушку.

- Успокойся! - наклонился к ней Николай. Но Татьяна, продолжая визжать, вдруг царапнула его по лицу своими острыми ноготками, оставив четыре, тут же закровоточавших борозды.

- Всё! - решился Максим. - Спать! Спаааать!

- Истеричка! - бросила в сторону уснувшей девушки Антонина, вытирая платком лицо вернувшегося за руль братца. - Во! Как с таким фейсом ему теперь ехать?

- Это не проблема, - Максим мимоходом, одним движением руки словно сотря нарисованные, убрал царапины. - Что теперь с ней делать? Пастырь - сволочь порядочная. Закроют дурочку. Ладно, отвезём к сестричке Синичке, пусть думает. Что случилось? - забеспокоился он, обратив внимание, что брат и сестра во все глаза таращатся на него.

- Как это ты… вот эти царапины… Глубокие ведь…? - объяснил их реакцию Николай.

- Ну ребята, - хохотнул Максим. - Восстановление позвонков и спинного мозга у вас удивления не вызывают, а этот пустяк…

- Нет, почему же. Но там…да, чудо, конечно, но и это… круто, ничего не скажешь. Так куда едем? И почему к сестре?

- Татьяна тоже сирота. Со старшей сестрой живёт.

- И её ты тоже исцелил! - ревниво констатировала тоня.

- Да нет. У сестры… а, долгая история. В общем, это Татьяна меня к интернату привела. Они одни тогда только деткам и помогали. И ещё она в церковь ходит. Типа этой… протестантской, что ли. А там пастырь… вот, только если у него крещёный, если к нему ходишь и у него исповедуешься, то Бог тебя любит, и возьмёт в рай. А, нет, ещё если и исправно десятину платишь. А весь остальной мир - так, наволочь. Я с ним там поругался, потому, что он уж очень ловко дивиденты снимал. А она… вот…

- Знаешь, - тормознул вдруг Николай. - А сеструхе её сейчас отдавать не надо. А то придётся тебе ещё одну парализованную лечить. В лучшем случае.

- Ну, я не из-за него выбросилась! Просто накипело! - поняла намёк Антонина. - А эта фанатка точно может! Её надо срочно в больницу! К психиатру!

- Не, не поняла, сестрица. Мы лучше возьмём её с собой. Проедет, развеется…

- Пообщается с кумиром!

- Ну, не тебе же одной!

Антонина негодующе фыркнула, но поскольку это было похоже на правду, больше возражать не стала.

- А сестрице она сама позвонит. Когда отоспится. Когда, не скажешь?

- Не знаю, - ответил Максим, всматриваясь в измученное личико девушки. - Она очень - очень вымоталась. Душевно. По другому мне надо с ней было…

- Ну, тогда устраивай её там поудобнее, пусть спит.

- Э, нет! А ну тормози! - взвизгнула Антонина.

- Вот так, - заявила она, перебираясь на заднее сидение. - А ты, кумир верующих дурочек, дуй на переднее.

И машина, наконец-то рванулась из столицы. Николай сразу включил негромкую музыку, пробок в сторону выезда пока ещё не было, и они довольно быстро выбрались на кольцевую, а потом - и на южную трассу.

- Ты вот мне скажи, как там сейчас на курортах этих? - начал беседу водитель. - Я то больше в Турции. Понравилось, а от добра добра не ищут.

- Ну, я не знаю. Не был, не с чем сравнивать.

- А что, финансы не позволяют?

- Нет, просто отец военный, не выездной.

- Но ты же не военный!

- Так, а куда я без отца? С кем? Матери-то нет.

- А сам?

- Как это «сам»? Кто же детей одних…

- А… ну да, конечно… Трудно сейчас деткам, а? В школе-то загружают, небось?

- Ты вон у своей Тоньки спроси. Конечно, трудно! Вон, в прошлом году, по литературе - десять уроков подряд вызывала!

- Да… тяжело… А ещё говорят, годик добавят?

- Не дай Боже! Это что, тогда ещё три? Правда, мне это не грозит - ректор обещал без экзаменов и до окончания школы… Я же в этом году олимпиаду… хотя сейчас столько пропусков…

- Всё! Всё, кончайте!!! Приколисты!!! Не могу больше!!! - начала давиться смехом Антонина. - Сейчас эту попутчицу разбужу… Так ты… Максик… в десятом классике сейчас? Ох, врёшь! По годочкам, классе в седьмом, признайся а?

- Молоток! Артист! - Теперь хохотал и Николай, полагавший, что они с Максом ведут забавный трёп.

- Да что тут… Да, конечно, - улыбнулся он, вспомнив, наконец, о своём нынешнем обличии. - А насчёт курортов… Конечно, летом там просто чудо. А сейчас… Хотя, наверное, и сейчас скучать не дают. И всё равно, летом…

И Максим начал рассказывать. О нарядных зелёных горах. Об извилистых дорогах, вдоль которых растут фруктовые деревья. О реках с удивительно чистой водой. В которой, там, в горах можно поймать удивительную форель. А ниже - красавцев голавлей. О грибах. О перевале, за который порой цепляются облака… О приветливых людях.

- Знаешь, у них после третьей петь начинают. И не похабщину какую, а нормальные людские песни!

- Ты, видно, влюблён в эти края, а? - констатировал Николай. - Или, просто нигде больше не бывал?

- Ну да! - обиделся Максим. - Это я сказал, что в Турции не бывал. А так, я даже в Эмиратах был. На Красном море коралловый мир рассматривал.

- Значит, есть с чем сравнивать?

- Там хорошо отдыхать. Жить лучше у нас.

- Но мы отдыхать и едем. Вот и сравним. Довольно скоро. Если, конечно… ну вот, накаркал.

- А ещё там есть аэродром. Мы обязательно съездим, а?

Но водитель уже открывал окно и доставал документы.

- Да ну его! Ты слушай дальше - на миг выглянул на мента Максим и продолжил. - Там знаешь, есть такое место, где "Медведи" на посадку заходят…

Остановивший машину лейтенант выпучил глаза, потом вытянулся в струнку и отдал честь. А когда машина отъехала, начал что - то взволнованно докладывать по рации.

- … Его сначала и не слышно. А потом вдруг рёв - и такая махина, прямо на тебя, кажется, сыпется. Я своих ребят как-то на великах подвёз…

- Максим, погодь, он тебя откуда знает?

- Кто? Этот? Да не знает он меня. Это я так, по методу Мессинга. Тот знаешь, как в Кремль попал? Внушил охране, что он - Берия. Так я и этому - что я его министр. Ты лучше дальше послушай…

И пока попутчики переваривали эти новые для них возможности Макса, тот увлечённо рассказывал дальше.

- Ну, я вижу, ты не только в свой край, ты ещё и в авиацию влюблён, да?

- Да я почти на аэродроме-то и родился! Куда мне, как не в лётчики?

- Тебе? В летуны? - фыркнул Николай.

- А что? А что?!! Я не всегда был таким! Я… я вообще не такой, как сейчас!!! Это вообще - не я!!! Не я, понимаешь? Вот этот урод - не я!!!

- Ну что за ежик! - положила сзади руки на плечи закричавшему Максиму Антонина. - Ну причём здесь это… эти ожоги. Коля хотел сказать, что с такими способностями - и в простые лётчики? Ну, подумай сам.

- Лётчики не простые, - пробурчал, сдаваясь и успокаиваясь, Максим.

- Ну, конечно. Все - вот с такими талантами. Фанатку свою криком разбудил.

- Опять пост на дороге. Что будем делать, товарищ министр?

- Отвечать поклонами и улыбками, - вспомнил автопробег «Антилопы» уже остывший Максим.

Он был прав. Ограничились поклонами и улыбками, так как вытянувшиеся в струнку, теперь уже два майора и подполковник отдавали честь, даже не намекая на требование остановки.

- А эскорт нам не приставят? С мигалкой?

- Можно было бы. Только я уже знаю, - чем меньше с ними связываешься, тем спокойнее живёшь. Вон, сестричка её даже попытать меня просила, чтобы кое- какие сведения узнать. Кто угадает, согласились они или нет?

- Нет! - вырвалось у уже проснувшейся Татьяны.

- Не угадала.

- Я не про них.

- Про сестру? И она тебе не рассказывала?

- Нет… А… куда мы едем?

- Но ты же просилась со мной? Разве не всё равно?

- Да, конечно. Слава Богу!

- Да причём здесь Бог? - вмешалась Тоня. Это мой брат упросил. Вон, за рулём. Он - Николай, я Тоня. Ты, значит, Таня. Познакомились.

- Ты позвони сестре, предупреди, - хмуро вмешался в знакомство Максим.

- Зачем?

- Как «зачем»? Волноваться же будет. И потом, пусть пока от школы отмажет. И от ментов. Ещё эти за нами увяжутся.

- Я не подумала об этом. Я… совсем не потому… к тебе… Остановите машину! Нельзя мне сейчас с тобой! Только ещё из-за меня тебе не хватало!

- Ну вот, опять истерика. Максим, может, ей ещё немного поспать? - участливо обернулся к девушке Николай.

Максим согласился, и вскоре Татьяна вновь крепко спала.

- Как ты девчат доводишь! А сам, как гусь - лебедь, гордый и невозмутимый, - уколола юношу Антонина. - Только себя и жалеешь.

- Я?!! Только себя?!!

Упрёк был настолько, по мнению юноши, несправедлив, что он даже не знал, что ответить. Поэтому отвечать и не стал, а уставился на дорогу.

- Да что ты в натуре! - успокоил его Николай. - Моя ещё дитё совсем, ляпает, не думаючи, лишь бы уколоть, а ты - тоже как её ровесник - всё на серьёз принимаешь. Вон, смотри лучше, что твориться. Что будем теперь делать, господин министр?

Действительно, у въезда в небольшой городок шоссе было перегорожено несколькими милицейскими автомобилями с мигалками.

«Доложили о министре выше, те - ещё выше, а министр приказал повязать самозванца - догадался Максим»

- Давай мне документы и сиди тихо, - посоветовал он водителю. - Тоня, пойдём. Сейчас ты - он назвал имя одной из суперзвёзд.

- Да куда мне. Ни по возрасту, ни по комплекции. Давай я лучше буду…

- Некогда. Я уже настроился. Пойдём. Да и любит министр только её. Прессу не читаешь?

Максим, выйдя из машины, не дав опомниться этому импровизированному блок - посту, пожал руки, заглянув в глаза каждому из шести милиционеров. Этого было достаточно, - теперь они смотрели на легендарную певицу, одновременно и возлюбленную их министра.

- Мы всегда рады приветствовать наших защитников, - начал Максим. Я - продюсер, вот документы. А… в чём дело, собственно?

- Скажите, а… эээ… с вами кто?

- Да вон доча её. Спит.

- Ну, в чём дело? - хмуро поинтересовалась подошедшая дива.

- Скажите… То есть, здравия желаем, конечно. А с вами… товарища генерал-полковника нет?

- Нет с нами никаких генералов и полковников. Это автомобиль, а не командный пункт! - надменно ответила лже-певица и удалилась в автомобиль.

- Так точно, только водила и ещё девушка спит на заднем сидении, - доложил заглянувший за это время в автомобиль наиболее расторопный капитан.

- Тогда… счастливого пути, - протянул полковник Максиму документы.

- Не для печати - наклонился к уху милиционера Максим. - Был. Но разругались вдрызг. Уехал. Совсем недавно. И в отместку нас искать приказал. По своей министерской мобиле. Сам слышал. Но это между нами, да?

Конечно, «между нами»! Они ещё не отъехали, а полковник уже начал взволнованный доклад. По цепочке всё это дошло и до «виновника торжества». Министр, служака, поднявшийся из участковых, был крайне озадачен. В машине с певицей видели его? Продюсер подтвердил. Потом они поругались, и он уехал? Фантомас? Если да, то зачем? Ничего же не добился! Нет, почему же, не добился? Вот, скандальчик намечается! Очень тонкий скандальчик! Не отплеваться потом перед президентом. Он-то из себя святошу… ладно, не будем. И ведь ни где-нибудь! На трассе. Аккуратно копаете, Сан Саныч! Да сами в эту яму и…

Он связался с заместителем, курирующим безопасность дорожного движения.

- Александр Александрович, там какая-то возня с одним лендровером. Всё прояснилось. Какой-то бред одного из инспекторов. Отбой. Никакого больше особого внимания. А лучше - вообще никакого внимания.

«Приедет, расспрошу, кто там под моим именем клеился. А пока - не звонить, не искать, не выяснять. Могли и прослушку подключить», - решил он.

Сан Саныч приказ принял к исполнению с некоторым дополнением - ни в коем случае не «обращая внимания» на эту автомашину, отслеживать её движение.

- А я так и говорю… нет у нас никаких генералов! - смеялась, делясь впечатлениями, Антонина.

- Ну и что теперь? С цветами и хлебом-солью будут встречать? - не разделял их веселья Николай. - Лучше бы внушил им, что мы не проезжали.

- На следующем посту всё равно тормознули бы.

- Не надо было этих заморочек сразу. У меня все ксивы в порядке. Ну, в крайнем случае, дал бы на лапу.

- А я бы эту «лапу» сразу же парализовал! Ещё один калека появился бы. А так…

- А так остался здоровым ещё один поганый мент. Не, Макс, что-то хромает в твоей логике. Ну, не мне судить. Вот, вроде мотельчик ничего. Идём, перекуснём. Буди свою красуню.

- Я почему-то опять уснула. Долго? - осматривалась Татьяна.

- Ну, так себе. Сейчас устроим обед. Или ранний ужин, - отозвался Николай.

- Вы идите, а мы с Таней немного переговорим, - отослал попутчиков Максим.

- Теперь послушай, - обратился он к девушке. - Ты просилась со мной. Я был против. Уговорили. Может, и правильно уговорили. Только имей в виду - ты со мной не как слуга, не как почитательница, тем более, не как некая Мария Магдалина. Пока понятно?

Девушка кивнула, заворожено глядя в черную пропасть глаз собеседника.

- Я не знаю, кто я такой. И, как видишь, попал в беду. Хочешь помочь мне, мне лично? Тогда слушай, запоминай, думай, спрашивай. И ещё - отдыхай. Каникулы для души и тела. Без истерик. Всё! Пошли.

В кафешку Максим зашёл уже с другой девушкой. Садясь за столик, Татьяна впервые улыбнулась. Николай тут же отвёл глаза, уставившись в меню.

- Что будем заказывать? Я бы посоветовал…

Он начал рассказывать, какие блюда в придорожных кафешках готовятся классно, какие - просто съедобно, а какие - не рекомендуется есть вообще.

- Вы много ездите? - поинтересовалась Татьяна.

- Ну, сейчас не так. А вот раньше…

Обед прошёл в его воспоминаниях о дальних поездках и интересных случаях.

«Распушает хвост» - толкнула под столом Максима Тоня. Судя по всему, она была права.

Может, заночуем здесь? - предложил Николай. - Посидим, - покалякаем. А утром, со свежей головой…

- Надо ехать, Николай, - не согласился Максим.

- Ну, это я так, к слову. По коням!

Видимо, он всё же несколько обиделся, поскольку, включив музыку погромче, замолчал.

- А чем вы сейчас занимаетесь? - поинтересовалась Татьяна, и её новый знакомый с готовностью начал рассказывать о своём бизнесе. Причём рассказывал ярко, образно, конечно, привираючи. Интересничал.

- Послушай, Макс, я вот подумала…, - начала Антонина.

- Ну, это событие мы отметим! - хохотнул её братец.

- Да иди ты! Вот, Макс, менты впрямь подумали, что я - это она, да? Значит, ты можешь внушить, что и ты - кто угодно?

- Конечно. Вот к примеру…

Максим несколько раз оборачивался к девушкам в разных обличиях ныне действующих, а затем и бывших девушкиных кумиров.

- Да-а… - восхищённо прошептала Тоня. - Да тебе цены нет! Вот жене повезёт! На каждую ночь сможет заказывать…

- Не говори гадости! - покраснела Татьяна.

- Ай, ну тебя! Я же шучу. Да и сам ты, Макс, своего счастья не знаешь, такой… таким… ходишь, хотя каждому можешь внушить… и каждой тоже… А?

- Знаешь… я, честно говоря, и не думал даже. Это Зевс додумался переспать с Ледой (была такая красавица) в виде её же мужа. Не смог соблазнить по-другому. Верной женой была. Может, и красиво. В легенде, может, и красиво. А так… У Шекли в " Обмене разумов" есть жук, который питается чужими эмоциями. Присасывается, вызывает всякие мнимые ситуации и…

- Поняла. Это, как Дартаньян, да? Переспал с миледи под видом Варда и - никакого удовольствия, пока уже в своём собственном виде…

- Ну, это всё - о морали. А вот ментам можешь, значит, хоть фигу показывать, а они её всё равно за какой ты хошь документ примут. И ещё откозыряют, - перевёл разговор на дела более приземлённые Николай. - Да-а, об этом не подумал, - согласился Максим.

По дороге их больше не останавливали и к утру Максим начал узнавать своеобразные ландшафты. Девчата давно спали, явно начал сдавать и Николай. Всё же сутки за рулём.

- Давай, я поведу? - предложил Максим.

- А можешь?

- Приходилось.

- А права?

- Шутишь? Если кто тормознёт, теперь не министром - Иваном Грозным представлюсь.

- Ну давай. Я спать не буду, пусть только глаза отдохнут.

Держался он минут пятнадцать, после чего бодрствовавшим остался лишь Максим. Автомобиль, словно какой укрощённый зверь, глухо урча, рассекал мокрое шоссе. Снега не было - обычная здесь для этого времени года слякоть. Быстро светало, и Максим заулыбался, увидев впереди голубое небо. Там будет ещё светло и тепло. Если, конечно, зима не догонит этот лендровер. Сзади-то угрюмо нависали чёрные тучи.

Затем пошли уже совсем знакомые места. А вот и знак города. Сейчас через мост… конечно, так и не отремонтированный!

От встряски на колдобине проснулся Николай.

- Вздремнул немного… Ого! - взглянул он на часы. - И где мы?

- Родной город.

- А! Это который ты нам расписывал? Тормознём?

- Нет! Нет. Едем до курорта. А там… потом…

- Без проблем. Давай, я. Транспорт и всё такое…

Максим не возражал и вскоре жадно вглядывался в идущих на занятия школьников. Никого. Разве вон… Нет, показалось.

Как они и думали, проблем по размещению в санатории в это время года не было. Ещё и покрутились, повыбирали достойнейший. Переговоры с администрацией взял на себя более опытный в таких делах и делишках Николай. Вернувшись, брезгливо скривился.

- Это… ну не знаю. Ты прав. Сравнивать не с чем. Мне тут посоветовали… В общем…

В общем они сняли за весьма умеренную по словам Николая сумму мал-ю-юсенький коттедж с гаражом, залом, холлом, двумя спальнями, кухней и столовой.

- А процедуры купим.

- Какие ещё процедуры? - насторожилась Антонина.

- Ну, какие там тебе пропишут. Ванны там всякие, массажи…

- Да ну тебя! Я абсолютно здорова. А если что,… - она посмотрела на Максима.

- Не помешает. Без всяких там «если что» не помешает, - улыбнулся Макс. - И тебе, Тань, тоже.

- Но я…

- Мы же договорились.

- Ни о чём таком мы не договаривались! - взроптала девушка.

- Ну, Танюш, за компанию, а? - попросилась Антонина.

- А, ладно, махнула рукой та. Хотя…

- Тогда и я «за компанию» - подхватил Николай. А то оставь вас здесь одних среди отдыхающих!

- Одну, - поправила Антонина.

- Что? - не понял вначале намёка брат. - Да ну тебя! - А ты, Макс?

- Нет, мне не до этого будет.

- И не думай. Одного никуда не пущу.

- Ладно - ладно, дуйте к своим врачам. Я пока отдохну.

Ребята вспомнили, что, действительно, Макс - единственный, кто вообще не спал всё это время, пожелали ему приятного отдыха, ещё потолкались, определяясь со спальнями, затем ушли.

Максим посмотрел в окно. Низенькая оградка, за ней - пешеходная дорожка вверх - к центральной площади. Он неоднократно бывал здесь с отцом. Нет, не лечились. Просто приезжали сюда давать концерты знаменитости. Курорт всё-таки. А вон там, дальше вверх, уже лесопарк. И множество белок. Однажды шли с отцом возле одного из санаториев - сидит пройдоха на каком-то совсем уж маленьком деревце. А мимо идёт ну, не знаю. Толи санитарка, толи медсестра, в общем, в белом халате. И укоряет: «Ну чего так рано - то? Я же ещё только туда иду. Потерпи, скоро вынесу». И рыжий чертёнок утроился поудобнее, пушистый хвост на спинку - и сидит, ждёт.

Навалилась вдруг такая тоска, что Максим завалился в кровать и приказал себе уснуть. «Это плохо, когда начинаешь себе приказывать», - подумал он ещё, засыпая.

Вечером идти на танцы Максим категорически отказался. «Тут людям нервную систему неделями успокаивают. А я появлюсь - и всё насмарку» - полушутя объяснил он свой отказ, но остальных не удерживал. Правда, отказалась и Татьяна, устроившись в кресле с библией. Брат с сестрой заявили, что в таком случае, «прошвырнутся только на разведку». Максим же запустил комп, влез в Интернет, где и надолго застрял.

- Ничего вы не сожгли, ребятушки. Одну только стену закоптили. И не думает никто на вас. Так что, можешь смело возвращаться, - оторвался от монитора Максим.

- Опять гонишь? Разве я из-за этого?

- Хорошо. Давай-таки определимся. Чего ты хочешь?

- Только быть с тобой.

- Но зачем, Тань, зачем?

- Хочу быть причастна к твоим чудесам. Хочу хоть чем тебе помогать. Быть хотя бы рядом, если ничем…

- Знаешь, я, наверно, мог бы и понять. Это как у нас бывшие лётчики. Их списали, а они - хоть дворником, хоть полосу подметать - но на аэродром… Только вот что, Танюш. Мне ведь не только исцелять, мне и убивать приходится. И калечить. И, чувствую, что… Подожди-ка, - замолчал он, осенённый какой-то мыслью. А почему бы и нет? А возможно ли? И… как она…

- Послушай, а вот как бы ты поступала на моём месте?

- Ну, не знаю… Тоже искала бы ту девушку…

- Ту девушку? Максим вставил в комп флэшку отца, начал листать информацию.

- Вот, смотри. У неё тоже были способности исцелять и убивать. И вот что получалось.

- Но я…

- Хорошо, а если бы у тебя была только способность исцелять?

- Я бы… я бы…

- Конкретнее!

- Всю жизнь бы отдала этому!

- Не сомневаюсь. А как? Вот прямо сейчас пошла бы в больничку и лечила всех подряд? Или, как раньше говорила, только единоверцев?

- Нет!!! Это прошло. Всех подряд!

- Тогда место, в котором ты остановишься, запрудит огромная, если хочешь, миллионная толпа страждущих, которая сначала перетопчет друг друга, а потом разорвёт тебя. Вот ты не подумала ещё со своей Библией, почему ни один из исцелённых Христом за него не заступился? Почему толпа орала " Распни Христа!"?

- Ну это была…

- Знаю - знаю. Воля Божия. И все эти исцелённые тоже её, эту волю, знали, поэтому заступались за убийцу, а не за их спасителя?

- К чему это?

- Ни тогда, ни теперь люди не созрели до искренней благодарности за добро. Как только перестаёт что-то болеть, мы тут же забываем о враче. А можем ещё и плюнуть. Нет, в спину, конечно, потому, что - а вдруг ещё понадобится!

- Максим, ты просто сейчас обижен. Люди лучше. По крайней мере, очень многие…

- Хорошо. Но всё- таки - всех?

- Детей - всех!

- Но рождаются и вообще безмозглые!

- Но ты же можешь! Можешь ведь?

- Нет… только некоторые участки…

- Вот и я бы…

- А потом пришёл бы ооочень умный дядя, посмотрел бы на этих деток, на их исцеление, объявил бы тебя преступницей и запер куда следует, а?

- Но за что???

- За то, что ты исцеляешь детей без разрешения родителей.

- Он что, дурак?

- Да нет, я же сказал, он очень умный. И вообще, кто его знает, как твоё лечение аукнется? Может, ты вообще как эти… "Чужие". Подкладываешь в детские организмы яйца чудовищ, а лет через десять или двадцать - всё равно, вылезет из кокона такое эээооэээрррр!

- Ну, это уже больное воображение. Очень больное. Таких время - средние века в инквизиции. Или в тридцатые годы прошлого века доносы писать. Но это ты уже выдумал, правда?

- Ну почему? Дать им волю - запрут. Не дать - просто загадят. К счастью, их единицы, этих озлобленных воинствующих серостей. Но ты же не сможешь их убивать!

- Допекут - убью! Или убьют мои… сторонники. У меня же будут сторонники?

- Будут. Но не надо уж так круто. Они трусливые. Один раз по морде - и…

- О чём мы с тобой, Максим? Какой-то совсем глупый трёп!

- Так вот. Ты поедешь к отцу Афанасию. Там есть монастырь. Нет! До этого ты заглянешь в один город к одной врачихе. Заведующей хосписом. И если она согласится… Обязательно согласится! Вот вместе тогда - к отшельнику. И исцелять будешь с их ведома и совета. И ещё будешь учиться. Не только Библию до дыр зачитывать. Тебе медицину надо будет изучать. Сможешь более эээ ну, эффективно исцелять.

- Я? Исцелять?

- Но ты согласна променять столицу на глушь?

- Я не понимаю…

- Ладно, иди сюда!

Как недавно со старым музыкантом, Максим положил ладони на виски девушки. Сосредоточился. На миг заколебался, осознав, что это - навсегда. Ну и пусть. Что мне это дало, кроме боли и бесконечных бессонных ночей? Как что дало? Как что? Разве не почувствовал ты пронзительного счастья, неведомого простому смертному? Разве только врачи испытывают что - то подобное. Да и то… Да ещё женщина, рождая по любви, прижимая к себе комочек подаренной ею жизни. А ты? Скольким ты подарил жизнь! И теперь, "что дало?". Неблагодарный! Тем более. Пусть этот дар перейдёт к этой светлой девочке. Ей бы ещё защитника на первых порах. Впрочем, наверное, уже есть, - улыбнулся Максим. И толковую, без церковных вывертов советчицу, чтобы Афанасия уравновешивала. Найдётся? Да это уже целая команда получается! Тогда - бери! Бери!! Бери!!!

Сиреневым туманом наполнилась комната. Затем тёплым светом утреннего восходящего солнца начал светиться кудесник. Ярче, ярче, до рези в глазах. Свечение передалось девушке - виски, лицо, даже волосы в немудрёной причёске - и вот уже и она вся, нет - уже оба, как две танцующие в пламени и застывшие на миг саламандры.