"Боевой клич" - читать интересную книгу автора (Юрис Леон)

Глава 5

По прошествии шести недель батальон перевели в лагерь Мэттью, неподалеку от Сан-Диего, для завершающей стадии обучения — трехнедельной огневой подготовки.

Вражда между О'Херни и Дэнни обострилась. Физическая сила и нахальство Шэннона сделали его потенциальным лидером большей части взвода. Зато остальные, сплотившиеся вокруг Дэнни и его друзей, не переваривали О'Херни, не скрывая своего презрения к его рассказам о похождениях с женщинами, драках и кутежах. Само собой, О'Херни это бесило, но ему приходилось сдерживаться и быть осторожным. Драться с Нортоном значило поссориться со всем взводом. С Черником он просто боялся связываться. Элкью не стал бы драться, а выставил бы его посмешищем. Ски был слишком мелким, а Дуайер лежал в госпитале с лихорадкой. Оставался один Форрестер. Дэнни и сам понимал, что драки не миновать, но поскольку опыта в таких делах не имел, то не очень-то надеялся на победу, хотя твердо решил дать Шэннону хороший отпор.

Это случилось в дождливый день, когда грунтовой плац настолько размок, что строевые занятия стали невозможны. Вместо этого Беллер и Уитлок устроили инспекционный смотр личного оружия и вещей, но, когда проверять оказалось уже нечего, они разрешили всему взводу отдыхать с полудня до вечера, но не выходить из барака, в котором их разместили по прибытии в лагерь Мэттью.

О'Херни с утра был чем-то раздражен, и ему явно хотелось на ком-то отыграться. Он подсел на нижнюю койку, где Дэнни писал письмо, и хлопнул его по плечу.

— Я тебе не рассказывал, как однажды забавлялся в постели сразу с тремя девками?

— По-моему, в прошлый раз ты говорил, что их было шесть.

О'Херни загоготал и снова хлопнул Дэнни по плечу.

— Слышал, ты играл в футбол.

— Немного.

— Я тоже. Меня даже в профессионалы приглашала — объявил О'Херни и принялся громогласно рассказывать, как здорово он играл.

Ски, лежавший на верхней койке, приподнялся и с презрительной улыбкой слушал ирландца.

— Эй, Шэннон, сдается мне, ты играл за команду глухих. Что ты так орешь? Если ты проходил по полю, как ты рассказываешь, то я бы запросто мог остановить тебя.

О'Херни только заржал в ответ.

— Чего ржешь? — обиделся Ски. — Я сам играл в футбол.

— Ой, держите меня, ох, уморил. А за какую команду? За первоклассников?

— Я играл за «Сентрал Хай».

— Во сне, малыш.

— Я был защитником.

— Ну, конечно.

— Может, хочешь попробовать?

— Только чтобы отучить тебя врать. Попробуй остановить меня, а?

Ски посмотрел на Дэнни. Тот молча кивнул.

Ирландец стал в позицию для атаки, и друзья сразу поняли, что он никудышный игрок, если вообще когда-нибудь играл.

— Давай! — скомандовал Ски, пригнувшись в ожидании атаки.

О'Херни ринулся было вперед, но у него не оказалось ни малейшего шанса. Ски чуть подвинулся, и его плечо на добрых шесть дюймов врезалось в живот ирландца. Тот сдавленно охнул и опрокинулся на спину под дружный хохот всего барака. Побагровев от ярости, Шэннон вскочил и ударил Ски в лицо. Секундой позже Дэнни бросился на ирландца, и оба покатились по полу. О'Херни удалось разжать хватку как раз вовремя, чтобы получить новый удар в челюсть от Черника. И тут же что-то тяжелое свалилось на него сверху. Это был, разумеется, Элкью, прыгнувший с верхней койки. Ски уже пришел в себя, и они вчетвером быстро прижали ирландца к полу.

Тишину, наступившую в бараке, прервал голос Милтона Нортона.

— О'Херни, ты давно уже напрашивался, поэтому пусть это послужит тебе уроком. Еще раз прыгнешь, и уже так легко не отделаешься. Ясно?

О'Херни молчал, и тогда Черник сгреб его за грудки и треснул головой о пол.

— Профессор спрашивает, тебе ясно?

— Ясно, — прохрипел ирландец.

Его тут же отпустили. Он поднялся, и секунду казалось, что он снова ринется в драку, но этого не произошло.

— Смир-рна!

— Так-так-так, — прошипел появившийся в бараке Уитлок, — И что это у нас происходит? Небольшой междусобойчик?

Он быстро выделил виновных и рявкнул:

— О'Херни, Форрестер, Звонски, Черник, Нортон, Джонс, через пять минут ко мне на рапорт!

— Есть, сэр!

Ровно через пять минут они предстали перед Уитлоком и Беллером.

— Вольно. Теперь расскажите мне, что у вас произошло. Начинай, Ски.

— Да ничего, сэр, ровным счетом ничего. Просто мы все когда-то играли в футбол и вспомнили старые времена.

— Форрестер?

— Это правда, сэр.

— Нортон! Только не заливайте, что тоже играли в футбол.

— Нет, сэр. Просто тренер команды Пенсильванского университета был моим другом, поэтому я тоже интересовался футболом.

— Врете! Все вы врете, стервецы. Джонс! А впрочем, хватит... Я уже знаю, что вы ответите. — Уитлок повернулся к О'Херни. — А ты что скажешь?

Все молча смотрели на ирландца. Сейчас он запросто мог отправить их на губу, заявив, что они вшестером напали на него.

— Все верно, сэр. Все было так, как они говорят. Просто мы немного увлеклись.

Капрал выругался, но отпустил всех обратно в барак.

— Надеюсь, ты не купился на эту басню? — лениво спросил Беллер, когда они с капралом остались вдвоем.

Уитлок ухмыльнулся.

— Похоже, они задали ему хорошую трепку. Он давно уже нарывался.

— Будем их наказывать?

— За что? За то, что вели себя, как морпехи? Наоборот, мне кажется, что из них получатся неплохие ребята. И вообще, по-моему, это лучший взвод из тех, что нам попадались до сих пор. Держу пари, они заткнут за пояс всех салаг на базе.

— Черт побери, Уитлок, похоже, ты совсем размяк, старик, — рассмеялся Беллер.

— Ага, и в доказательство я завтра же спущу с них семь потов. Они у меня побегают, тараканы тошные, — добродушно улыбнулся в ответ Уитлок.

Вернувшись в барак, все некоторое время молчали, потом Нортон подошел к койке О'Херни.

— Шэннон, ты молодец.

Дэнни протянул руку ирландцу. Тот медленно поднялся и пожал ему руку. Все облегченно рассмеялись.

— Ребята, а я вам не рассказывал, как шел по улице и встретил такую девку...

В лагере Мэттью было пять стрельбищ, но прежде чем новобранцев допустили к стрельбам, их долго учили, как правильно занимать позицию для ведения огня. В огневую подготовку входила стрельба из винтовки, пистолета сорок пятого калибра и из пулемета.

Инструкторы в лагере Мэттью резко отличались от своих коллег в лагере Элиот. Они никогда не кричали, не ругались, а терпеливо объясняли и показывали, что и как нужно делать.

— Спусковой крючок нужно нажимать плавно, а не дергать...

— Ладно, объясняю популярно. Вы пошли в увольнительную в Сан-Диего, Вас сняла хорошенькая блондинка. Привела к себе домой, и не успели вы моргнуть глазом, как оказались с ней в постели. И вот когда вы кладете ей руку на грудь, то что будете делать — плавно нажимать или дергать?

— Нажимать, сэр.

— Вот и запомни это как следует.

С рассвета до заката лежали они на учебном стрельбище, щелкая затворами.

— Поправь прицел.

— Опусти палец, не то в глаз себе заедешь.

— Приклад плотнее к плечу...

Труднее всего давалось положение для стрельбы сидя.

— Я больше не могу, — стонал Элкью. — Мне живот мешает.

Инструктор, не говоря ни слова, с размаху сел ему на плечи. Внутри у Элкью что-то хрустнуло, он коротко сдавленно охнул, но принял правильное положение.

— Вот так хорошо, — похвалил сержант.

— Мама, я здесь не выживу...

И, наконец, стрельба боевыми патронами. Дэнни занял положение для стрельбы лежа, и тотчас рядом с ним опустился на одно колено сержант-инструктор.

— Я сержант Пайпер, сынок. Поставь прицел на три сотни ярдов. Сейчас мы с тобой будем пристреливать твою винтовку.

— Заряжай! — раздалась команда старшего инструктора.

— Ну что ж, сынок, посмотрим, чему тебя научили. Главное — не напрягайся... расслабься.

Но Дэнни уже все позабыл. Он дернул спусковой крючок, и тут же приклад винтовки больно врезался в плечо. Пуля ушла далеко в сторону от мишени.

— Та-ак, — протянул сержант.

Дэнни покраснел, не зная, куда деваться от стыда.

— Когда-нибудь стрелял раньше, сынок?

— Нет, сэр.

— Все из головы вылетело, да?

— Похоже на то, сэр.

— Давай-ка еще разок попробуем...

Дэнни передернул затвор.

— Так, теперь абсолютно спокойно, не спеша, в шею тебя никто не гонит, целься... Когда будешь готов, то мягко и нежно нажмешь на спусковой крючок.

Ба-бах!

— Четверка на девять часов. Что ж, уже неплохо. Давай еще раз. Молодец. Что там у нас? Опять четверка на девять часов. Ну-ка, еще два выстрела.

Однако и оба последующих выстрела принесли тот же результат. Тогда Пайпер взял винтовку Дэнни и сам занял положение для стрельбы, предоставив Дэнни наблюдать, как это делает мастер. Произведя пять выстрелов подряд, он проверил результат. Все пять пуль легли плотной группой в... четверку на девять часов.

— Девять пуль практически в одну точку, Что это нам говорит, сынок?

— Нужно поправить прицел, сэр.

Сержант одобрительно кивнул и отдал винтовку Дэнни. Тот самостоятельно отрегулировал прицел и следующие пять пуль положил точно в десятку. Широко улыбаясь, он поднялся.

Сержант понимающе улыбнулся в ответ.

— Что, небось, самому приятно?

— Так точно, сэр.

— Через неделю будешь попадать с закрытыми глазами. Становись в строй. Следующий!

И так изо дня в день. И с каждым днем все больше точных попаданий, все чаще счастливые улыбки на лицах. Из необученных юнцов они постепенно превращались в морпехов. Ведь вам известно, что морпехи лучшие стрелки в мире.

В один из дождливых дней, когда занятия на стрельбище отменили и все сидели по баракам, занимаясь чисткой оружия, Элкью Джонс остановился перед палаткой капрала Уитлока.

— Сэр, рядовой Джонс просит разрешения обратиться к инструктору.

— Вольно. Что там у тебя?

— Сэр, сейчас на стрельбище грязь, и стрельба сегодня не предвидится. Мы тут с ребятами подумали... э-э... ну, в общем, они прислали меня к вам с довольно странной просьбой.

— Черт тебя подери, Джонс! Не тяни кота за хвост. В чем дело?

— Мы бы хотели немного позаниматься строевой подготовкой, сэр.

— Вы... ЧТО?!!!

— Понимаете, сэр, мы уже две недели не занимались строевой, а на выпускном параде лучшему взводу нужно выглядеть лучше всех. Вот мы и хотели попросить вас... у нас еще не очень получается одновременный «поворот кругом в движении».

— Едрена мать! Ладно, выходите строиться.

— Спасибо, сэр.

Дэнни, Элкью и Ски лежали у себя в палатке и, слегка отвернув полог, курили, поглядывая на черное, усыпанное звездами небо Калифорнии.

— Ну что, мужики, еще неделя, и все. Конец учению.

— Значит, на свете через неделю станет одним счастливым поляком больше, — вздохнул Ски. — А там уже недолго. Я вызову ее сюда, Дэнни. Чувствую, что ей там несладко. Она ничего не пишет, но я чувствую.

— Ничего, старичок, все будет хорошо. Уже недолго, сам говоришь. — Дэнни высунул руку из палатки и загасил окурок в песке, — Фу ты, черт! А прохладно там. Вот тебе и Калифорния.

— Не говори, — поддержал его Элкью. — Мне уже час как надо отлить, но не хочется выходить на холод.

— А чтоб тебе! Что, обязательно говорить об этом? Теперь мне тоже захотелось.

— Как тебе нравится этот Уитлок? Опять влепил мне наряд, и я уже третий раз подряд чистил гальюн. — Элкью яростно почесался. — Ч-черт, я думал, они всех мандовошек на нас потравили, но у меня, по-моему, остался вожак стаи. Причем жрет, сволочь, за всех своих погибших.

Короткие смешки и тишина.

— Дэнни, — тихо позвал Ски.

— Ну?

— Знаешь, я очень рад, что попал сюда вместе с тобой и Элкью.

— Спал бы ты, а?

— Нет, я серьезно. Если бы вы не помогали мне и со стрельбой, и с уставами, и со строевой, то я бы ничего не смог. Мне всегда все трудно дается и приходится пахать, как лошадь. Даже когда в футбол играл.

Элкью крякнул и поднялся с койки.

— Больше не могу. Сейчас из ушей потечет.

Он выскочил из палатки и через несколько минут вернулся, стуча зубами от ночной прохлады.

— Дэнни, — снова позвал Ски.

— Что?

— Куда ты собираешься после выпуска?

— A y нас у всех одна дорога — винтовку на плечо и марш-марш в Токио.

— Да нет, я не в этом смысле.

— А-а, вон ты о чем. Знаешь, я решил попробовать пойти в школу радистов.

— Радистов?

— Ну да. Понимаешь, хочется знать еще что-то, кроме винтовки.

— А я попробую в авиацию. Там платят в полтора раза больше. Это значит, что я быстрее смогу привезти сюда Сьюзан.

— Как ты вообще умудряешься что-то откладывать из двадцати одного доллара в месяц?

— Ничего, скоро будет двадцать восемь. Черт, чувствую, что не возьмут меня в авиацию. Опять что-то не так будет.

— Слушай, Ски, ты не упирайся так сильно, ведь загнешься.

— Ничего не могу с собой поделать, Дэн. Разве можно быть спокойным, пока она там! Отец ее поедом ест.

Дэнни только вздохнул в ответ.

— Дэнни, а как ты думаешь, я смогу стать радистом?

— Почему не попробовать?

— Радисты, кажется, носят молнии на рукаве?

— Точно.

— Пожалуй, я попробую.

— Эй, мужики, потише можно? — донеслось из соседней палатки.

— Это нам, — сказал Дэнни. — Давай спать.

Они закутались в одеяла и затихли.

— О Господи, — раздался вдруг стон с койки Элкью.

— Что у тебя там?

— Мне опять нужно отлить.

Всю последнюю неделю они сдавали экзамены, а потом каждый сам решал, какую ему выбрать школу. Одни шли в радисты, другие, как Милтон Нортон, отправлялись добровольцами в передовой батальон, третьи просто положились на судьбу — куда пошлют, туда и пойдем.

Перед выпускным парадом в палатке Дэнни собралось много людей.

— Интересно, куда нас отправят отсюда?

— Скоро узнаешь.

— Мужики, кончай базар, скоро построение.

— Подумать только, завтра я проснусь и спрошу себя: — эй, Джонс, ты кто теперь? И сам себе отвечу: что, сам не видишь? Я морпех. Не салага, не бритоголовый, а самый настоящий морпех.

— А знаешь, уж как-то и не хочется уходить из этого лагеря.

— И не говори.

— Черт, а я уже не надеялся вырваться отсюда.

— Ничего, Дэнни, я думаю, ты попадешь в школу радистов.

— Хорошо бы, профессор. Только еще лучше, если бы Ски и Элкью тоже попали туда.

— Это так важно для тебя?

— Чертовски важно. Без друзей очень тяжело. Милтон улыбнулся.

— Просто удивительно, Дэнни, как армия сближает людей. Мы ведь все были совершенно разные, с разными интересами, с разными проблемами и, если бы не война, вряд ли смогли бы подружиться за такое короткое время.

— Тогда зачем ты уходишь с передовым батальоном, Милт? Им несладко придется.

— Я хочу быстрее попасть домой, Дэнни. И хочу быть там, где это можно ускорить.

Пронзительный свисток, и весь взвод в считанные секунды выстроился на плацу. Беллер и Уитлок в парадной форме уже поджидали их. Они быстро прошлись строем, поправляя форму выпускников. Потом сержант Беллер произнес небольшую напутственную речь.

— Вольно! Ну, янки х-хреyовы, уж не знаю, почему, но ваш взвод признали лучшим. Сейчас начнется смотр, после которого мы пройдем маршем мимо трибуны, где будет начальство. И только попробуйте маршировать, как банда солдат. Вы теперь... гм... морпехи!