"Да скроется мгла!" - читать интересную книгу автора (Лейбер Фриц)

Глава 3.

На мгновение брату Чуману показалось, что из глубины мостовой; вынырнула бесформенная тень и направилась к нему. Он судорожно отпрянул и его спящий нимб прочертил яркий полукруг. Еще мгновение назад такой неприступный и важный, священник наскочил на сопровождающего, чуть не сбив его с ног.

— Я поскользнулся, — робко промямлил он, — Должно быть, какой-то неряшливый прислужник выплеснул жирные отбросы.

Второй жрец не ответил. В глубине души Чуман надеялся, что на следующем углу они повернут вправо. Этот путь немного длиннее, но зато нет надобности проходить мимо дома с привидениями. К счастью для него, сопровождающий повернул сам, не дожидаясь просьбы.

«На самом-то деле, в доме нет никаких призраков, — уговаривал себя брат Чуман. — Все это полнейшая чепуха. Мерзкие выдумки из Золотого Века». Он вспомнил, что на исповеди прихожане рассказывали такие жуткие и неприятные истории, что мороз продирал по коже.

«И почему только в городе эти чертовы улицы идут криво, а не прямо, и зачем эта экономия на освещении?» — сокрушался про себя Чуман. Как будто кто-то, кроме него, был повинен в его страхах.

Город будто вымер. Ни одного человека не встретилось им на пути, ни один фонарь не разбавил своим светом густую темень, ни единого звука не слышалось из окон. «Конечно, порядок — закон для Иерархии», — вспомнил он неохотно.

И все-таки должен быть закон, регламентирующий подобные случаи. Например, «Закон о готовности жителей прийти на помощь священнику в любое время суток» или «Закон о зажигании огней при появлении жрецов».

Нимб не давал достаточно света, чтобы определить, верный ли они избрали путь. Два блуждающих огонька над их головами подскакивали на ямах и ухабах причудливо петляющих улиц Мегатеополиса. Далеко позади светился Главный храм. Чуману он казался теплым очагом, от которого его незаслуженно вышвырнули на холод. И почему именно его заставили выполнять такую работу? Он ведь просто безобидный служитель и зла никому не делал. Хотел жить спокойно и сыто, иметь приличный запас вещей и продуктов, да спать на мягкой постели. Тепло подушек, например, он ощущал почти физически, А еще мечтал рассматривать любимые солидографические книги с картинками и уж конечно иметь постоянную возможность для получения удовольствий с Падшей сестрой.

Чей жестокий замысел заставил его позабыть обо всем этом? Может быть все из-за того, что он оказался в паре с Джарльзом? Вот вам и молчун! Не будь он в паре с Джарльзом, не втянули бы его и в таинственный заговор, в котором он ни черта не смыслил, и который, казалось, был задуман только для того, чтобы его, брата Чумана, ввергнуть в мир беспокойства и опасности. А ведь жизнь могла быть прекрасной, если бы все желали того же, что и он.

Не окажись он таким простофилей и не укажи на особые метки Гонифацию, все было бы в порядке. Но не сообщи он — они обнаружили бы сами.. и наказали его.

Колдовские знаки!

Чуман задрожал, вспомнив колдовские метки на коже этой своенравной девки. Неужели простолюдинка может быть столь бесстыжа и упряма? Почему не захотела быть нежной и послушной?

Колдовские знаки!

Как бы хотелось ему забыть о них. Еще во времена своей учебы он успел прочесть книгу о Средневековье эпохи Ранней цивилизации и о примитивной магии. В ту пору колдовские знаки находились на груди у ведьмы, в том месте, где кормился ее «близкий дружок». «Близкий дружок» был ее младшим помощником, которого посылал ей Демон Зла — Сатана. Впрочем, и тогда, и сейчас это остается досужими россказнями.

Но если это так, то почему Гонифаций назвал девушку ведьмой, услышав о метках? И зачем послал Чумана арестовать ее? В действительности, маленький священник и не желал знать ответ. Он не хотел быть жрецом Третьего круга, а хотел, чтобы они оставили его в покое. О, если бы они поняли это!

Напарник толчком локтя вернул Чумана к действительности. Он указал на темный прямоугольник, выделявшийся на фоне оштукатуренной стены, сложенной из булыжника неправильной форм.

Они прибыли.

Чуман с силой постучал в наспех сколоченную дверь. Он не боялся повредить руки, так как они были защищены алыми перчатками.

— Именем Великого Бога и Иерархии приказываю: откройте!

— Дверь не заперта. Открой сам, — ответил мягкий, спокойный и чуть ироничный голос.

Чуман насторожился. Какая наглость! Но, в конце концов, они пришли арестовать девушку, а не учить простолюдинов хорошим манерам.

Он поднажал на щеколду и распахнул дверь. Бледный огонь слабыми и неравномерными отблесками освещал комнату. Пепельные завитки дыма, вылетая из камина, неторопливо извивались под потолком, исчезая в узком отверстии для воздуха. Напарник Чумана закашлялся.

Перед камином стоял огромный ткацкий станок с двигающимся челноком. На нем изготовлялась темная ворсистая ткань. От беспрерывного, по-змеиному шипящего ритма станка священнику стало не по себе. Он колебался.

Бок о бок с помощником они вошли внутрь и увидели по другую сторону станка Шарлсон Норию. Она была в облегающем домотканном платье серого цвета. Казалось, Нория наблюдала за вошедшими сквозь ткань, хотя ее пальцы продолжали работу. «Такими пальцами можно соткать не только одежду, но и заговор», — подумал Чуман. Внезапно он испугался того, что понял, кого напоминает эта девушка. И хотя это было только предположение, но в ее лице узнавалась все та же таинственность, та же темная сила и несгибаемая воля, как у Верховного жреца Гонифация. Тотчас же Чуман почувствовал на себе ее взгляд, но при этом выражение ее лица не изменилось, как будто он был лишь частью изготовляемого ею полотна. Затем Нория неспешно убрала челнок и встала, скрестив руки.

— Шарлсон Нория! — торжественно нараспев произнес Чуман. По всему было видно, что он нервничает. — Мы, несокрушимые эмиссары Иерархии, пришли исполнить волю Всевышнего!

Она улыбнулась одними глазами — если, конечно, глаза вообще могут улыбаться. Но не это поразило Чумана больше всего, а то, что зеленые глаза этой бестии, казалось, видели его насквозь. Какое право имеет она оставаться столь невозмутимой!

Священник набрал побольше воздуха и выпалил:

— Шарлсон Нория, именем Великого Бога и Иерархии я арестую тебя!

Она склонила голову. В ее глазах сверкнул злой огонек. И неожиданно она закричала, вытянув руки вперед:

— Пусси, беги! — И почти кокетливо добавила: — Скажи Черному Человеку…

В тот же миг сверкающий коготь распорол домотканную материю изнутри, у самой талии. Платье как будто ожило. Наружу выпрыгнуло существо размером с большую кошку. Оно походило на обезьяну и было необыкновенно тощим и проворным. Точно паук, оно стремительно вскарабкалось вверх по стене к потолку.

Чуман оцепенел от страха. Его напарник, тяжело дыша, вытянул руку в направлении стены, и от указательного пальца побежала, потрескивая, фиолетовая молния, выжигая зигзагообразную дорожку по сырой штукатурке.

Животное на одно мгновение оглянулось, задержавшись у вентиляционного отверстия. Затем оно исчезло, а фиолетовый луч рассеялся.

Чуман продолжал смотреть вверх, и подбородок его мелко дрожал. Ему удалось рассмотреть эту крошечную мордочку как раз в тот момент, когда существо задержалось. Его взгляду предстало фантастическое зрелище. Черты этой мордочки будто бы не имели постоянной формы. Нос и подбородок, казалось, вообще отсутствовали, остальное казались пересаженными на место отсутствующих. Белесые, они просвечивали сквозь мех, тоже будто чужой, темный, напоминавший своим цветом волосы его хозяйки-ведьмы. И вся физиономия, в общем отталкивающая, на удивление карикатурно напоминала лицо самой Шарлсон Нории.

Наконец Чуман решился перевести взгляд на пленницу. Та стояла неподвижно, и в ее взгляде таилась улыбка.

— Это еще что такое? — взревел священник, но в его крике был скорее испуг, нежели угрозу.

— А то будто вы не знаете! — словно отчеканила она.

Затем она сняла висевшую на стене шаль и накинула на плечи.

— Я готова, — сказала она. — Вы не собираетесь вести меня в Святилище? — и, не дождавшись ответа сама направилась к двери.

К тому времени на улице стало еще темнее, стояла мертвая тишина. И если бы кто из жителей услышал шум или крик, все равно не вышел бы узнать, в чем дело. Таков был закон, но Чуману хотелось, чтобы кто-нибудь взял, да и нарушил его именно сегодня, именно сейчас. Или пусть им повстречается патруль дьяконов.

И вновь по узким мощеным улочкам двигались, приплясывая, два фиолетовых огонька. Эскорт направлялся в сторону манящих огней Святилища.

Шла бы она побыстрее! Конечно, можно и поторопить, но Чуману почему-то не хотелось этого, особенно теперь, когда пленница стала такой кроткой. В конце концов, ее «близкий дружок» мог неотступно следовать за ними по крышам зданий. Чуман боялся, что в любой момент он может увидеть эту крошечную мордочку антропоида висящего на карнизе, в блеклом свете звезд.

Как только они доберутся до Святилища, все встанет на свои места. Темные подъезды в глухих переулках останутся позади. «Осталось лишь свернуть влево, чтобы не проходить мимо дома с привидениями», — подумал Чуман.

Когда они добрались наконец до нужного им поворота, на их пути выросла высокая стена абсолютно непроницаемой тьмы. Ни звезд, ни единого проблеска света. Только мрак и ничего более.

Маленький священник взглянул на брата Арнольса. Тот ответил ему взглядом, выражавшим общий для них страх, и, не сговариваясь, они прыгнули в разверзшуюся перед ними тьму — быстро, чтобы не передумать. Нимбы над их головами погасли, и темнота вокруг стала беспросветной. Их охватило чувство страха и безысходности, и они отпрянули назад, не решаясь идти дальше. В этот момент перепуганному Чуману показалось, что эта тьма повсюду и останется здесь навечно. Но Шарлсон Нория по-прежнему послушно стояла между ними — а ведь она могла бы сбежать от них, просто оставшись в темноте, священники не решились бы преследовать ее. Может она тоже боится темноты? Однако Чуман подозревал, что это не так.

Краешком глаза он огляделся по сторонам. Повсюду их преследовал страх. Мрак крался за ними по улицам. Единственный открытый для них путь лежал мимо «дома с приведениями». Кто-то желал, чтобы они пошли именно этим путем, и поэтому перекрыл другие стеной непроглядной тьмы.

Опасения Чумана передались и брату Арнольсу. Священники бросились вперед, таща пленницу за собой. Двинувшаяся за ними стена тьмы едва поспевала за ними. Они уже бежали вприпрыжку, когда оказались у «дома с привидениями» в центре маленькой заброшенной площади.

Этот дом казался гораздо выше других. Чуман успел только мельком разглядеть ветхие стены здания да округлые окна, напоминавшие выпученные злобные глаза. Нахлынувшая темнота в мгновение ока скрыла все предметы, словно упрятав их в черный мешок. Отрезав путь вперед, заслонив собой звезды, тьма гнала их по булыжной мостовой прямо к овальному входу в дом.

Собрав остаток мужества, на мгновение поборов отчаяние и страх, Чуман заорал Нории:

— Именем Всевышнего, прекрати, или я взорву тебя!

Губы его дрожали.

В ответ на это темнота стала подбираться к ним. Еще мгновение — и они погрузились в нее по пояс.

— Я не сделаю этого! Нет, я не сделаю этого! — вне себя от ужаса закричал Чуман.

Тьма немного отступила.

Шарлсон Нория открыто улыбнулась, затем подошла к нему и, не давая опомнится, легонько хлопнула но рясе на уровне груди. Священник почувствовал, как опадает металлизированная ткань. Нимб задрожал и погас. Ряса обвисла.

Девушка ласково потрепала его по щеке, как теленка. Ее прикосновения были нежны и чувственны.

— Прощай, маленький брат Чуман, — промолвила она и скользнула в покосившуюся дверь таинственного дома.

Мрак отступил. Стало чуть светлее. По улице к ним бежал дьякон Дез.

— Пленница! Где она? — не успев перевести дыхание, выпалил он.

— А разве ты не видел ту жуткую тьму? — вместо ответа произнес Чуман.

Дез опешил.

— Я не знал, что священники боятся темноты.

— Чумана задело то, как оскорбительно говорит с ним простой дьякон.

— Она вошла туда, — злобно сказал он, указывал на двери дома с привидениями. — Если жаждешь схватить ее — иди туда сам.

Дез обернулся и крикнул кому-то в темноту:

— Поднимайте жителей! Окружайте дом!

— Может случиться так, что мне и прикажут зайти сюда завтра, дабы очистить дом от демонов, — бросил он Чуману. — А если вы хотите присутствовать при этом, то я осмелюсь просить, чтобы вас сделали моим сопровождающим.