"Полет к свободе" - читать интересную книгу автора (Лэки Мерседес, Гуон Эллен)

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Поднимаю ставку до десяти, — сказал Хантер, взгромоздив ноги на стол и обмахиваясь картами, словно веером. Регуляторы температуры в пилотской кают-компании снова барахлили, и в помещении было жарко.

«А ведь вроде можно сейчас чувствовать себя как дома, — мелькнуло у него в голове. — Жара и духота, никакого ветерка и тот самый еле уловимый запах плесени и старых кроссовок. А они еще удивляются, почему я курю сигары. Это же прямо-таки наше ранчо…»

Системе охлаждения авианосца Конфедерации «Тигриный коготь», так же как и всем остальным системам, было уже более одиннадцати лет, и с каждым годом ее почтенный возраст становился все более ощутимым.

«Как, впрочем, и многих из нас, я полагаю» .

— Ну так что, приятель? — спросил он единственного оставшегося за столом игрока.

— Слишком жирно для меня, — ответил молодой рыжеволосый лейтенант. — Я пас. — Лейтенант Питер Янгблад, по прозвищу «Пума», бросил карты на стол с таким видом, словно его пытались втравить в какое-то темное дело.

Хантер радостно улыбнулся, не выпуская сигары изо рта, и потянулся к небольшой кучке фишек.

— Благодарю вас, благодарю. Вы все так добры, что взяли на себя финансирование моего увольнения. — Он выудил из кучки фишек маленький голубой пластиковый прямоугольник — карточку планетного шаттла и улыбнулся молодой японке, сидящей рядом с ним.

— Спасибо за карточку, Марико, — сказал он. — Я воспользуюсь ею сегодня же вечером, когда полечу на планету.

Марико вздохнула и тряхнула головой, отбрасывая назад длинные, до плеч, черные волосы.

— С удовольствием уступаю тебе свое место на шаттле, Хантер. Полковник Хэлсиен поменял наш график, и мне придется дежурить всю следующую неделю. Надеюсь, ты хорошо проведешь время на Фирекке.

— Спасибо тебе, голубушка, — поблагодарил Хантер, опуская карточку в карман. — Я тоже на это надеюсь.

Он собрал со стола карты и стал ловкими привычными движениями тасовать их.

— Ну, кто хочет сыграть еще разок семерную или пятерную втемную?

Айсмен покачал головой и сгреб со стола оставшиеся у него фишки.

— Ты и так уже выиграл большую часть моего недельного заработка, Хантер.

Лейтенант Янгблад, один из новых пилотов, прибывших для участия в этой операции с КЗК «Остин», того же класса, что и «Тигриный коготь», казалось, готов был плюнуть на стол.

— Нет, спасибо, капитан Сент-Джон, — коротко бросил он, стараясь во что бы то ни стало оставаться вежливым, и вышел из комнаты.

«Ну-ну. Эти янки очень уж тяжело переживают неудачи».

— Вот ведь заносчивый мальчишка, — сказал Хантер, когда за Янгблад ом с грохотом захлопнулась дверь.

— Просто он молод и не любит проигрывать, — сказал Айсмен со своей обычной едва заметной улыбкой. — Он чем-то напоминает мне тебя, Хантер, когда ты впервые появился на борту «Тигриного когтя».

— Удивительно, что ты помнишь те далекие времена, Айсмен, — задумчиво произнес Хантер.

— Удивительно? — Брови Айсмена поднялись высоко вверх. — Вряд ли кто-либо из нас мог забыть лейтенанта Иэна Сент-Джона по прозвищу «Хантер». — Он покачал головой с притворной грустью. — Да, я хорошо помню, как ты возвратился со своего первого боевого задания и клялся, что килратхам ни разу не удалось даже приблизиться к тебе, а потом все мы увидели пятна ожогов на корпусе твоего истребителя. Похоже, им удалось поджарить чуть ли не половину твоих двигателей.

Хантер рассмеялся:

— С тех пор я многому научился… Например, когда и как надо врать.

— Ты научился, но совершенно не изменился, — заметила Марико. — Ты мой друг, но очень часто у меня возникает ощущение, что я совсем не знаю тебя. Ты всегда такой жизнерадостный, всегда ищешь случая весело провести время. Иногда я задаю себе вопрос: имеет ли для тебя какое-нибудь значение все, что мы делаем, переживаешь ли ты за что-нибудь или за кого-нибудь всерьез.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — запротестовал Хантер. — Я каждую неделю рискую своей задницей, вылетая на задания и вступая в схватки с этими котами! Тебе этого мало?

— Ты летаешь не столько для того, чтобы сражаться с врагом, сколько для того, чтобы повысить количество адреналина в крови, — тихо заметил Айсмен. — Я не раз замечал это. В этом ты весь, Иэн, и не важно, согласен ты с этим или нет.

— Ну, хватит издеваться над бедным Хантером! Давайте лучше сыграем в карты. — Хантер положил на середину стола тщательно перетасованную колоду так, чтобы любой при желании мог проверить ее. Это была лишь дань старой традиции, на деле же ни у кого не возникало желания убедиться в том, что все сделано честно. Среди пилотов «Тигриного когтя» мошенничество не практиковалось, и уж, во всяком случае, Хантеру не было нужды жульничать при том везении, которое ему сопутствовало.

— Без меня, Иэн. Завтра в шесть ноль-ноль я вылетаю на патрулирование, так что мне пора на боковую, — сказал Айсмен, отодвигая от стола свой стул и поднимаясь на ноги. — Доброй ночи, Иэн, Марико.

— Доброй ночи, Айс. — Хантер улыбнулся. — Спасибо за твой вклад в мой запас фишек.

— Мы сквитаемся на следующей неделе, вот увидишь, — отпарировал Айсмен, уже направляясь к двери.

— Мечтать не вредно, приятель! — Хантер рассмеялся. В кают— компании вдруг стало тихо. Он взглянул на Марико.

— Итак, они не отпускают вас в увольнение, леди? Я удивлен, что Старик так поступает по отношению к тебе, если учесть, как здорово ты проявила себя в наших последних операциях.

Марико Танако по прозвищу «Спирит» улыбнулась и покачала головой:

— Это было сделано по моей просьбе, Хантер. Я сама так захотела. У меня сейчас не то настроение, чтобы наслаждаться отпуском на Фирекке.

К сожалению, он знал, в чем дело. «Все из-за ублюдков— котов. Сначала дорогого для нее человека перевели на отдаленную станцию, а теперь эти подонки пытаются захватить ее», — подумал Хантер, от всей души желая сделать или сказать что-нибудь такое, что могло бы как-то изменить ситуацию. Бедная маленькая Спирит, с такими спокойными, задумчивыми и грустными глазами, такими мягкими манерами…

«Ах, Марико, как же неласково обошлась с тобой жизнь. Сначала гибель отца, а теперь вот это. Ты здесь в эскадрилье для всех как младшая сестренка, в то же время ты — чертовски отличный пилот… Мне больно, смотреть, как ты страдаешь, девочка».

— По-прежнему никаких новостей со станции Эпсилон? — мягко спросил Хантер. Ему показалось, что в прекрасных глазах девушки блеснули слезы, когда она на мгновение отвела от него свой взгляд. Но нет, эти черные глаза оставались спокойными и ясными, как обычно. Она никогда не позволяла себе давать волю чувствам на людях. В этом была одновременно и ее сила, и ее слабость.

— В очередном сообщении говорилось, что станцию все еще атакуют, но подкрепление уже направляется к ней, — ответила Спирит. Ее голос звучал так ровно и спокойно, словно Филипп был для нее не более чем случайным знакомым. — Последний раз я говорила с Филиппом еще до того, как килратхи вторглись в систему. С тех пор я ничего о нем не знаю.

— Черт, твой жених — крепкий парень, с ним все будет хорошо, — старался успокоить ее Хантер. — Я помню, мы мерялись с ним силами в армрестлинге, когда он последний раз прилетал к нам на «Коготь». Этот бугай чуть не вывернул мне запястье. Готов биться об заклад, проклятые коты получат от него по заслугам. Когда встретишься с ним в следующий раз, на борту его истребителя наверняка появится с полдюжины новых победных знаков.

— Надеюсь. Но это так нелегко — сидеть сложа руки, не имея представления о том, что там происходит!… — Марико попыталась улыбнуться. — Уж лучше оставаться здесь, на дежурстве, тогда хоть голова будет занята другими мыслями.

— Но тебе все же не мешало бы побывать на планете, — попытался возразить Хантер. — Ты могла бы осмотреть ее достопримечательности, увидела бы что-то новое, над чем стоило бы поразмыслить. Ну хотя бы посетить один из этих фирекканских Храмов Огня или что-нибудь еще!

— Может, хоть часть нашей эскадрильи могла бы иногда проводить отпуск вместе, — робко предположила она. — Как одна семья. И мы все отправлялись бы куда-нибудь…

— Отличная мысль, — живо согласился Хантер. — Когда мы перестанем быть няньками при дипломатическом корпусе здесь, в системе Фирекки, а наши парни из Конфедерации отгонят этих чертовых котов прочь от станции Эпсилон, тогда вся наша эскадрилья сможет пойти в увольнение в полном составе. И мы обязательно слетаем на Землю. Твой жених когда-нибудь бывал на Земле?

— Только раз, еще до того, как меня направили сюда, на «Тигриный коготь». Я не была дома уже несколько лет, — сказала она и запнулась. — Иногда я задаю себе вопрос: как сильно там все изменилось? Или насколько изменилась я…

Он хлопнул ее по плечу и по-дружески обнял.

— Ну так давай сделаем это, Марико. И вот что я тебе скажу: мы непременно заедем ко мне, на нашу старую ферму. Тогда и ты, и Фил, и вся эскадрилья поймут, что такое настоящее австралийское гостеприимство… Я уверен, что бабушка будет рада принять всю компанию на нашем ранчо, и мы сможем немного понырять с аквалангами за Барьерным Рифом, съездить на концерт в Сидней. Я попрошу своего приятеля показать нам священную скалу аборигенов. А потом мы сядем на рейсовый низкоорбитальный корабль и полетим в Токио, навестить твою семью. При условии, конечно, что мне не придется есть эту вашу сырую рыбу, договорились?

— Суси — это очень хорошая еда, Иэн, — начала Марико. — Nна полезна для здоровья, в ней мало жиров и много минеральных веществ…

Он затряс головой и рассмеялся:

— Не уговаривай, голубушка! Уж лучше мы пойдем с тобой в шикарный ресторан в Сиднее, где подают отличные бифштексы. Это обойдется в недельный заработок, но, право, они стоят того!

— Спасибо тебе, Хантер, — серьезно сказала Марико.

— За что? — спросил он удивленно.

— За то, что отвлек меня от моих мыслей, заставил думать о чем-то другом. Самой мне это не удается. — Она тряхнула головой, словно отгоняя от себя грустные мысли. — Скажи мне… а когда ты собираешься лететь на планету?

— Рейсом в девятнадцать ноль-ноль. Постараюсь успеть. Мне хочется все там посмотреть, — ответил он, стараясь говорить беззаботным и шутливым тоном. — В самом деле, это редкая возможность побывать на планете, готовящейся присоединиться к Конфедерации, до того как она станет похожа на любую другую. Шотглас рассказывал мне о ее обитателях… Они немного напоминают длиннохвостых попугаев. Правда, рост у этих попугаев около двух метров. Я еще не встречался ни с одним из них.

«Не считая К'Каи, хотя я, в сущности, и не видел ее, это был просто голос в комлинке и расплывчатое, неясное изображение на экране монитора».

— Их показывали по видео, — сказала Спирит. — Выглядят довольно дружелюбно. Ты любишь птиц, Хантер?

Он кивнул:

— Я разводил голубей на бабушкином ранчо, неподалеку от Сиднея. Ну что ж, думаю, будет интересно. Небольшое развлечение, которое немного скрасит будни. — Он вздохнул. — До чего же нудное занятие эта почетная охрана дипломатического корпуса… Ну кто бы мог подумать, что им придет в голову сунуть нас сюда после сражения у Веги.

Марико вздохнула, машинально перебирая оставшиеся у нее фишки.

— Мне кажется, они отправили нас сюда для того, чтобы мы немного пришли в себя после Веги и операции «Молот Тора». Я уверена, они опасались, что такое число боевых вылетов, которое нам выпало, могло не лучшим образом сказаться на психическом здоровье личного состава.

— Послушай, — рассмеялся он, — но мы все держались просто великолепно в этой напряженной обстановке!

— Все ли? — мягко переспросила она.

— Ну… кроме Тодда Маршалла, который, я бы сказал, стал совсем неуправляемым. — Он грустно покачал головой. Маршалл беспокоил его. Об этом ни он, ни другие пилоты эскадрильи не говорили вслух, но каждый из них побаивался, что Тодда могут назначить к нему ведомым. Сейчас он был совершенно непредсказуемым, вполне способным на самоубийственные поступки.

«Никто не захочет иметь в бою такого ведомого, если надеется вернуться с задания живым».

— Во-первых, у этого парня с самого начала было не все в порядке с мозгами, а после тех тяжелейших боев… Я боюсь, их напряжение оказалось для него непосильным. Он на редкость удачно выбрал себе прозвище «Маньяк», и сейчас это слово как нельзя лучше передает его сущность. — Хантер старался не думать о том, в какой мере Маршалл мог «предопределить» свою судьбу, выбрав себе это прозвище. Хотя кое-кто именно так и считал. Если и дальше размышлять на эту тему, то, чего доброго, придется задуматься еще и над тем, какую судьбу уготовила себе Спирит, выбрав свое прозвище.

«К черту эти глупые суеверия, — оборвал он сам себя. — Не надо уподобляться тем, кто постоянно выискивает всякие там предзнаменования и рассчитывает на помощь разных, якобы приносящих удачу, амулетов! Марико бросает вызов своей судьбе не более, чем Маньяк — своей».

Он взял свою куртку.

— Ну, мне, пожалуй, пора собираться в дорогу. Увидимся, когда вернусь, ладно?

— Приятного отдыха, Хантер, — пожелала ему Марико, едва заметно улыбнувшись.

Как бы ему хотелось, чтобы ее улыбка не была бы такой грустной…

Десять минут спустя Хантер уже шагал по коридору к полетной палубе с закинутым за плечо вещевым мешком. Мысленно он прикидывал, взял ли с собой все, что может понадобиться ему в поездке… Два комплекта одежды, аккуратно сложенная форма офицера флота Конфедерации, которая должна была произвести неотразимое впечатление на дам, пара туристских ботинок для прогулки по бездорожью и несколько бутылок доброго шотландского виски. Он понятия не имел, что пьют коренные обитатели Фирекки, но сильно сомневался в том, что это будет что-то, хотя бы отдаленно похожее на его напиток двенадцатилетней выдержки. Сначала он хотел прихватить с собой и продуктовый паек — на тот случай, если его попытаются кормить каким-нибудь птичьим кормом.

«Да нет, там сейчас уже полно людей и, вероятно, открыт какой-нибудь гриль-бар для таких, как мы».

На полетной палубе уже выстроилась очередь желающих занять место в челноке. Кивком головы он поздоровался с двумя сержантами технической службы, стоявшими в очереди прямо перед ним, и с женщиной-офицером из группы управления кораблем, одетой не в свою привычную, тщательно отглаженную голубую форму, а в яркую цветастую гавайскую рубашку и короткую юбку.

«А смотрится ничего, — подумал он, любуясь ее ногами. — Я даже и не предполагал, что так хороша. Надо будет не упустить ее, когда сядем на планету. К тому же мы оба капитаны. Это может стать неплохим поводом для знакомства…»

Но из его эскадрильи никого не было. Хантер пожалел об этом. Побывать в увольнении со своими близкими друзьями, каждый день летавшими вместе с тобой на боевые задания, намного приятнее. Наверное, есть что-то особенное в том, чтобы провести отдых вместе с теми, кто во время боевых вылетов не раз прикрывал твою спину и спасал тебе жизнь, не говоря уже о том, что и ты не оставался в долгу. Марико была права, они непременно должны когда-нибудь отправиться путешествовать всей эскадрильей. Когда-нибудь, когда у Конфедерации отпадет надобность в них…

Когда-нибудь, когда им не нужно будет нести вахту за вахтой в тяжелейших боевых условиях, вступая постоянно в схватки с килратхами, имеющими громадное численное превосходство.

Их теперешнее положение было, пожалуй, ближе всего к миру и покою, и вряд ли им предстоит испытать нечто подобное в будущем.

«Мне нечего жаловаться на это назначение, в другой ситуации коты уже висели бы у нас на хвосте…»

— Капитан, вы слышали о патруле, который напоролся на конвой килратхских транспортов? — спросил один из техников, белобрысый мальчишка с серьезным выражением лица. На вид ему не было и двадцати. К тому же он выглядел чертовски испуганным, несмотря на внешнюю браваду.

«Боже мой, мы уже вытаскиваем детишек из колыбели, чтобы пополнить ряды наших боевых спецов! — подумал Хантер. Сколько же ему? Восемнадцать? Девятнадцать?»

— Этого не может быть, — ответил Хантер. — В этой системе нет никаких килратхов. Мы находимся далеко от их торговых путей и в нескольких прыжках от зоны боевых действий. Возможно, этот конвой по ошибке совершил прыжок не в ту систему. Такое иногда случается. У котов тоже попадаются плохие навигаторы.

— Но, капитан, что будет, если килратхи попытаются вторгнуться в эту систему? — упорствовал юнец. В его голубых глазах сквозила нервозность. — А нам практически нечего им противопоставить. Только мы и «Остин»…

Хантер вздохнул.

— Не давай волю своему воображению, парень. — Он посмотрел на юношу более внимательно: форма как с иголочки, все начищено до блеска, подстрижен точно по уставу.

«Боже, защити его! Ведь мальчишка не успел даже утратить лоск новобранца».

— Дай-ка я попробую угадать… Ты был откомандирован на «Коготь» после того, как мы возвратились из Годдарда, верно?

Парень был явно озадачен.

— Да, сэр, но…

Хантер прервал его жестом руки:

— Не пытайся гоняться за котами прежде, чем в этом появится необходимость. И не выискивай котов там, где их нет. Скоро ты узнаешь, что такое настоящее сражение, когда нас передислоцируют в район боевых действий. А сейчас лучше обрати свое внимание на планету, с которой тебе предстоит познакомиться. Кстати, ты когда-нибудь прежде встречался с инопланетянами?

— Нет, сэр, — честно ответил юноша.

«О боже, я не в силах удержаться. Никогда не мог противостоять этому искушению».

— Ну так вот. Тебя ожидают удивительные приключения, — продолжал Хантер, напуская на себя серьезный вид. — Фирекканцы представляют собой некое подобие ос, этаких огромных двухметровых насекомых со смертоносными жалами. Ты, наверное, слышал о том, что они отлавливают млекопитающих, уносят в свои гнезда и держат их там для вскармливания своего потомства? — Он замолчал, и юноша энергично кивнул, глядя на него широко открытыми, удивленными глазами. Конечно, ничего подобного он не слышал, но ни за что не признался бы в этом Хантеру. Только не этому знаменитому грозному боевому пилоту… Хантер понизил голос и заговорил доверительным тоном: — Именно это и произошло с группой исследователей, открывших Фирекку. Их затащили в одно из гнезд, и в течение нескольких месяцев никто не знал, что с ними случилось. Ну а потом… — он выдержал эффектную паузу, — потом было уже слишком поздно.

Парнишка судорожно сглотнул, лицо его побледнело.

— Это очень… э-э… интересно, сэр. Хантер пожал плечами:

— Когда они поняли, что мы тоже разумные существа, то исключили нас из своего рациона. Или, по крайней мере, говорят, что это так. Конечно, некоторые фирекканцы не хотят, чтобы их планета присоединилась к Конфедерации. Поэтому на твоем месте я бы поостерегся, если бы получил от кого-нибудь из них приглашение посетить их гнездо. После такого визита можно ведь и не вернуться.

— Спасибо за совет, сэр, — пролепетал парнишка. Было похоже, что ему станет плохо прямо здесь, на полетной палубе.

Наконец они оказались перед открытым люком, и навстречу им вышел пилот шаттла.

— Бросьте ваши пожитки в носовой отсек, садитесь в кресла и пристегните ремни, — монотонным голосом прогудел он и протянул руку за пластиковыми карточками.

— Я не… в общем, мне что-то не очень хочется лететь на Фирекку, — промямлил еле живой от страха техник.

— Брось, Джимми, — запротестовал . его приятель. — Ты же не можешь оставить меня одного!

Пилот шаттла со скучающим видом взглянул на них, затем вытянул из обмякшей руки юноши полетную карточку и энергично подтолкнул его к двери.

— Бросьте ваши вещи в носовой отсек, садитесь в кресло и пристегните ремень, — пробурчал он, обращаясь к Хантеру. Тот, широко улыбаясь, протянул ему свою карточку.

Хантер устроился в одном из передних кресел поближе к иллюминатору, чтобы иметь хороший обзор планеты при подлете к ней. Через несколько минут послышался гул запускаемых двигателей, шаттл, разгоняясь, устремился вперед, к выходу из пускового отсека, и вылетел в открытый космос. Хантер подтянул ремни безопасности, когда они вышли из зоны действия искусственной силы тяжести авианосца.

Шаттл заложил вираж, уходя от «Когтя», и резко нырнул к висящей под ними Фирекке. Чья-то форменная фуражка всплыла вверх и теперь парила в невесомости под самым потолком.

Хантер внимательно разглядывал через иллюминатор планету, которая по мере приближения к ней становилась все больше и больше.

«Очень симпатичный мир, — думал Хантер. — Такой большой и голубой… Эта Фирекка со всеми ее океанами, пожалуй, немного похожа на нашу Землю. Наверное, я так много времени провел на кораблях и космических станциях, что забыл, насколько прекрасной может быть природа».

При заходе на посадку шаттл довольно ощутимо потряхивало атмосферными вихрями, но не сильнее, чем истребитель Хантера в некоторых околопланетных боевых операциях. Он заметил, что по мере приближения к планете юный техник нервничал все больше и больше. Посадка прошла гладко, несмотря на то что здесь еще не применялась автоматизированная система приземления. Мнение Хантера о мастерстве пилота шаттла поднялось на несколько пунктов. Он не был уверен, что сумел бы посадить этот корабль так же плавно. Через иллюминатор он увидел каменистую поверхность посадочной полосы и в некотором отдалении красновато-коричневые скалы.

Пилот открыл дверь, как только шаттл замер на полосе. Хантер подхватил вещевой мешок и спустился по трапу вниз, внимательно осматриваясь по сторонам в этом незнакомом новом мире.

Шаттл приземлился на темно-коричневом каменистом уступе высокой горы. Невдалеке виднелись фирекканские гнезда, прилепившиеся к крутым склонам другой горы. Они представляли собой высокие башни, построенные из материала, напоминавшего скрепленные друг с другом бурые стебли тростника. Гнезд оказалось больше, чем он ожидал: несколько десятков башен четко вырисовывались на фоне восходящего солнца.

И тут он увидел первых фирекканцев, которые пролетели над шаттлом, очевидно заинтересовавшись прибытием новых землян.

«Шотглас оказался не совсем точен в своем описании, — подумал он. — Они не очень-то похожи на попугаев. Своими острыми, клювами и желто-коричневым оперением они скорее напоминают каких-то хищных птиц. Может быть, ястребов или соколов».

Хантер задумался над тем, как они; будут добираться до «поселения», но ;тут же заметил переброшенный через ущелье висячий мост.

Направляясь к нему, он услышал за спиной возмущенный голос юного техника Джимми:

— Эй, да это совсем не насекомые! Это же птицы! Двухметровые птицы!

Хантер ухмыльнулся и достал сигару. Возможно, это «увольнение на берег» не будет таким скучным, как он опасался…

К тому моменту, когда Хантер дошел до конца моста, он весь взмок. Не от страха, как техник, а от большого физического напряжения. Он забыл, что это такое — удерживать равновесие при ходьбе по таким штуковинам. Общей физической подготовкой он занимался много лет тому назад.

Хантер остановился» чтобы перевести дыхание и унять боль в боку.

— Имеете что предъявить, кепи-тен? — услышал он над самым ухом странный голос.

Он вздрогнул и обернулся. Рядом стоял высокий фирекканец, наполовину скрытый циновкой из плетеного тростника,

— Что, например? — спросил он. «Надо же, таможня! Ах вы, сукины… Совершенно новый мир, а уже посадили здесь таможенников!»

Фирекканец склонил голову набок.

— Что-нибудь продать, — сказал он. — Чем-нибудь торговать.

Хантер облегченно вздохнул. Похоже, он легко отделался…

— Что-нибудь пить, — завершил Свой перечень фирекканец. — Ал-ко-голь.

«О, черт!» — Смирившись, он стал вытаскивать из мешка свои драгоценные бутылки и выставлять их в ряд на столе таможенника. Фирекканец бесстрастно взирал на эту процедуру.

— Пошлина. Десять кредиток. Хантер начал бурно протестовать.

— За каждую, — добавил таможенник.

— Что?! Это же только для личного потребления! Вы просто грабители с большой дороги! Вы…

— Десять за каждую, — повторил бесстрастно фирекканец. — У вас есть выбор. Платить пошлину или… — Он вынул из-под стола коробку, в которой лежали разнообразные упаковочные материалы, катушка липкой ленты, машинка для наклейки этикеток, — или послать с шаттлом обратно на корабль.

На самом деле, выбора не было. Уплата такой пошлины серьезно подорвала бы его финансовое положение. Недовольно ворча себе под нос, он бережно упаковал бутылки, заклеил коробку и написал на ней свое имя и личный номер. Фирекканец присовокупил ее к целой коллекции таких же коробок, стоящих позади него. Хантер не успел еще отойти, как подошел один из грузчиков, забрал коробки и отправил их на шаттл, с которого капитан только что сошел. Он вздохнул, провожая глазами свое любимое виски, которое возвращалось домой… оставив его на произвол судьбы.

— Вы имеете сопровождение, кепи-тен? — спросил фирекканец.

— Предполагалось, что меня здесь встретит капитан К'Каи, — пробормотал он, все еще размышляя о том, что же он теперь будет пить. Воду? Тогда это будет чертовски скучное увольнение…

— Да. Кепи-тен К'Каи ждет кепи-тена пи-лота, Там. — Фирекканец указал клювом направо. — Ищите вывеску «Красный Цветок».

— Благодарю, — ответил Хантер, стараясь не выдать своего отвратительного настроения. Он повернулся и зашагал в указанном направлении.

— Кепи-тен! — окликнул его фирекканец. Хантер остановился и обернулся. Клюв птицы был приоткрыт так, что это чертовски напоминало улыбку. — Попробуйте напиток «Фирекканское Наилучшее». Не будете грустить о ваших бутылках.

Видимо, совершенно неважно, что собой представляют обитатели планеты, но если на ней бывают пилоты, то там непременно должен быть и бар. Хотя следует признать, что этот бар не походил ни на один из тех, которые Хантер видел прежде. Например, в нем, можно сказать, не было ни пола, ни кресел. Фирекканцы сидели на расстоянии одного-двух метров друг от друга на ветвях, торчавших из стен башни, и вся эта конструкция тянулась вверх метров на тридцать, теряясь там в полутьме. На уровне земли находились только бармен и официанты, которые взлетали вверх, чтобы подать напитки посетителям. Однако для гостей-землян были предусмотрены кое— какие удобства. На разных уровнях по всей высоте башни висело несколько десятков похожих на гамаки сидений, в которых, потягивая напитки, сидели люди и болтали с фирекканцами.

Хантер вытянул шею, соображая, как же ему удастся узнать К'Каи. Ведь он видел ее только на видеомониторе — расплывчатые нечеткие изображения, да и голос слышал лишь по комлинку. Сейчас все фирекканцы были для него похожи друг на друга. Вздохнув, он направился к ближайшей лестнице, несомненно установленной для удобства людей, и стал взбираться наверх.

Хантер никогда раньше не встречался с капитаном К'Каи, их заочное знакомство состоялось во время его патрулирования. Она пилотировала фрахтер. Все произошло довольно неожиданно. Он получил задание эскортировать этот корабль и во время совместного полета узнал много интересного о ней и о ее «стае». И хотя они ни разу не виделись лицом к лицу… или, в данном случае лицом к клюву, они могли часами переговариваться по системе связи.

Фирекканские социальные группы были, как правило, весьма многочисленными и состояли из матриарха и всех ее ближайших родственников. Но К'Каи оказалась в некотором роде «белой вороной», что, как считал Хантер, сильно их сближало. Прежде чем она познакомилась с основами космонавтики, ей пришлось порвать со своей стаей — к превеликому ужасу последней, в этом он не сомневался. Она явилась на космодром и потребовала, чтобы ее обучили на космонавта.

И доказала, что она первоклассный пилот, заставляя свой старый фрахтер совершать такие виражи, которые опрокидывали все представления Хантера о возможностях корабля этого класса и конструкции. Ее техника пилотирования вынудила бы землянина не раз схватиться за гигиенический пакет. Он подозревал, что не последнюю роль здесь играла врожденная способность летать, К'Каи обладала природным талантом пилотирования. Вскоре к ней присоединились другие такие же непутевые, «странные» фирекканцы; всех их объединяло желание улететь со своей планеты, побывать в открытом космосе. Через некоторое время у нее образовалась собственная стая, и она стала матриархом команды фрахтера. Она сама обучила их, и Хантер по своему опыту знал, что другие птицы такие же классные пилоты, как и она, хотя и несколько необычные, с его точки зрения.

Однако все это никоим образом не могло помочь ему отыскать ее в этой толпе…

Пронзительный свист заставил его зажать руками уши, а в следующий момент судорожно ухватиться за лестницу. И тут вокруг него закружился вихрь машущих крыльев и щелкающих клювов. Мешок соскользнул с его плеча и полетел вниз.

Но все обошлось — он не успел коснуться земли, его подхватила одна из птиц; остальные принялись тормошить и скрести Хантера лапами…

После секундного замешательства он пришел в себя.

«Нет, все в порядке. Теперь я припоминаю». — Он старался успокоиться и не обращать внимания на обшаривающие его когтистые лапы, клювы, ерошащие ему волосы, роющиеся в складках его одежды.

Это было фирекканское приветствие, выражающее особо дружеское расположение — все равно что крепкие объятия в компании друзей. Так, по крайней мере, ему говорили. Оно символизировало выполнение ритуального ухаживания — поиск вшей и прочих паразитов, дабы никакие насекомые не могли докучать высокочтимому другу во время его визита.

Он старался не морщиться, когда их острые когти царапали ему кожу на голове или вдруг оказывались в опасной близости от глаз.

Одна из птиц принялась осматривать его ресницы, но тут вновь раздался пронзительный свист, чуть менее резкий, чем первый, и положил конец их ритуалу. Еще один обитатель Фирекки пробирался к нему. Это была, несомненно, особь женского пола, о чем свидетельствовало не только великолепие ее желтовато— коричневого оперения, но и значительно большие размеры. И он сразу понял, что никогда не спутал бы эту птицу ни с какой другой. По раскрытому в улыбке клюву, по озорному блеску глаз он сразу догадался, что это и есть К'Каи.

— Здравствуй, К'Каи, — приветствовал ее Хантер, держась одной рукой за лестницу и вытянув другую, чтобы поерошить ее перья, что, как он надеялся, было аналогичным тому приветствию, которое он только что испытал на себе.

— Кепи-тен Сейнт-Дзон! Хан-тер! — Она наклонилась к нему очень близко и стала внимательно разглядывать его лицо с расстояния десяти сантиметров. Хантер подавил инстинктивное желание отпрянуть назад, вспомнив, что висит на лестнице метрах в шести над землей и в таком положении делать резкие движения не совсем разумно.

«Я не стал бы держать пари, что одна из этих громадных птиц сможет поймать меня, если я нырну вниз с лестницы…»

— Ну же, сядь со мной! — К'Каи притянула одно из сидений— гамаков поближе к лестнице. Хантер схватился за него и перевалился внутрь. К'Каи отпустила сиденье, оно качнулось в сторону и полетело над полом, едва не сбив фирекканца, несущего несколько порций напитков. Фирекканец пронзительно закричал что-то на своем языке и, ловко увернувшись от столкновения, продолжил свой полет к вершине башни. К'Каи так же резко выкрикнула что-то в ответ, и находящиеся вблизи них фирекканцы выгнули назад шеи и защелкали клювами. Сначала Хантер подумал, что с ними случился какой-то припадок, но потом он понял, что они так смеются… Хантер обеими руками держался за сиденье, пока оно не перестало качаться, неподвижно повиснув на высоте шести метров над землей. Он надеялся, что К'Каи не заметила, как побелели костяшки его пальцев.

«Черт возьми, она же видела, как ты в одиночку вступил в бой с четырьмя „Джалтхи“, — подумал он. — Не дай же ей повода заподозрить, что ты боишься высоты!»

К'Каи раскрыла крылья и спланировала вниз к ближайшему насесту, несколько других фирекканцев почти сразу же последовали ее примеру и уселись чуть ниже. Она наклонила голову, внимательно его рассматривая.

— Вот, Хан-тер, ты совсем не такой, как я ожидала. Не такой высокий.

Удивляться тут особо не стоило, каждый фирекканец в баре был по меньшей мере сантиметров на тридцать выше него. Их рост составлял в среднем скорее два с половиной, а не два метра, как ему говорил Шотглас.

— Ты тоже не совсем такая, как я думал. Но это здорово, что мы все-таки встретились. После того как мы покинули Бегу, я все думал, увидимся ли мы когда-нибудь снова.

— Это… это… — К'Каи пыталась найти нужное слово. — Я не знаю, как это сказать на твоем языке. То, что должно было произойти.

— Судьба, — подсказал Хантер, шаря в кармане пиджака в поисках сигары. — Может быть, предопределение. Ты веришь в предопределение?

К'Каи втянула голову в плечи. Похоже, она почувствовала некоторое замешательство.

— Должна была бы, но я не очень-то верующая.

Хантер понимающе кивнул:

— Я тоже. Во что я верю, так это в мое летное мастерство и в мой истребитель и еще в то, что килратхи всегда будут пытаться достать меня в нем. Кстати, о боевых вылетах… Тебе никогда не приходила в голову мысль выучиться на боевого пилота? — Он думал об этом не раз с тех пор, как они встретились там, в секторе Веги, где она, пилотируя этот несчастный грузовоз, выполняла каскады таких крутых виражей, которые прежде представлялись ему просто невероятными, загоняя при этом «Джалтхи» прямо под прицел пушек Хантера.

«С таким ведомым, как эта леди, я мог бы вступить в бой со всем флотом килратхов», — сказал он про себя.

— Ты не думала о том, чтобы пройти курс обучения и стать пилотом Конфедерации?

К'Каи склонила голову набок, словно впервые размышляла над этим.

— Нет, я никогда не думала об этом. Но идея заманчива. Ты считаешь, я могла бы делать это хорошо, Хантер?

Он коротко рассмеялся.

— Вы были бы великолепны в этом, леди. Я бы согласился брать тебя своим ведомым хоть каждый день. — Выудив из кармана зажигалку, он зажег сигару.

— Что это за вещь у тебя во рту? — К'Каи пристально смотрела на Хантера с нескрываемым любопытством. Несколько других фирекканцев тоже вытянули шеи, чтобы лучше разглядеть происходящее, когда он выдохнул из себя клуб ароматного дыма.

— Это сигара, — объяснил он. — Ну… высушенные листья табака. Их поджигают и вдыхают дым. Это снимает напряжение — так же как алкогольные напитки. Хотя для вас это, наверное, вредно. Вообще-то курение постепенно убивает и меня, но я уверен, что килратхи доберутся до моей персоны раньше.

— Ал-ко-голь на нас не действует, — сообщила К'Каи. — Мы пьем кика'ли. Его делают из семян кика, смешивают их с ал-ко—голем, чтобы взять из них природный вкус и запах. Фирекканцы любят есть семена кика. Они очень вкусные, снимают боль и усталость. И земляне-дипломаты тоже любят кика'ли, из-за ал-ко—голя в нем. Поэтому теперь в «Красном Цветке» его предлагают и людям тоже. Они называют его «Фирекканское Наилучшее». Хочешь попробовать?

— Конечно, — ответил Хантер.

«Все что угодно будет лучше, чем вода… Особенно если вспомнить, чем в ней занимаются рыбы».

К'Каи снова свистнула, резко и громко. Снизу донесся ответный свист. Она бросила на Хантера еще один испытующий взгляд и почесала затылок вытянутой лапой.

— Как долго ты будешь на Фирекке, Хантер?

— У меня отпуск на трое суток, — сообщил он. — Затем я должен приступить к патрулированию.

— Хорошо. Значит, я могу показать тебе мой дом. Я первый раз дома за много оборотов. Я и мой экипаж… — она жестом показала на фирекканцев, сидящих вокруг с широко открытыми глазами, — мы были очень заняты, чтобы прилететь домой, много важных грузов требовалось доставить для Конфедерации. Но я знала, что при подписании договора должна быть здесь. Я видела первый корабль землян» он опустился на нашу планету много оборотов тому назад. Теперь я увижу, как наша планета присоединится к Конфедерации. Это великий день для нас, хорошее время для того, чтобы жить.

— Твоя семья играет важную роль в местных политических кругах, не так ли? — спросил Хантер. — Я помню, ты что-то говорила об этом тогда, у Веги. Потом я видел в программе теленовостей на «Тигрином когте» сюжет о Фирекке. Там шла речь о тебе и твоем экипаже и о том, что члены твоей семьи — местные шишки.

К'Каи поморгала глазами:

— Шиш-ки?

— Ну, важные персоны. Политики. А-а… — Он подыскивал верное слово. — Вожак стаи?

Клюв К'Каи широко раскрылся. Это был тот же самый жест, что и у чиновника на таможне.

— Да. Моя сестра возглавляет самую большую стаю не Фирекке. Она — Теехин Рее, вожак вожаков стай. Это именно она, вместе с другими вожаками, участвовала в переговорах с дипломатами Конфедерации о подписании договора. Завтра она подпишет его от имени всех жителей Фирекки.

— Так это твоя сестра? Означает ли это, что когда-нибудь к тебе по наследству перейдет власть над семейной стаей? — спросил Хантер.

К'Каи немного помолчала, прежде чем ответить.

— Нет, право преемственности принадлежит ее дочери Рикик. Я слишком… слишком другая чтобы они выбрали меня своим вожаком. Мне лучше пилотировать фрахтер землян, чем пытаться руководить стаей здесь.

«Она многого недоговаривает, — подумал Хантер. — Готов держать пари, что расставание К'Каи с ее миром происходило не так просто, как она об этом до сих пор рассказывала; Она была. одной из первых представительниц своего племени, покинувших родную планету. Она и —Ларрхи… Ребята в теленовостях всегда говорят о них как о великих героях, отважных искателях приключений, но никто никогда не спросит: „А почему?“

И еще кое-что пришло ему в голову. Как относятся сообщества, вся культура которых основывается на стайном образе жизни, к отдельным своим представителям, оставляющим стаю? Как к своего рода первопроходцам… или предателям?

К ним подлетел еще один фирекканец, с ярким хохолком на голове. Он замедлил свой полет так, чтобы К'Каи могла взять у него из лап длинные трубки. Одну из них она протянула Хантеру, который с любопытством посмотрел на диковинный сосуд. Трубка была изготовлена из стебля какого-то растения с удаленной сердцевиной, что позволяло наливать внутрь него жидкость. Содержимое сосудов издавало пряный запах, немного напоминающий запах ялапеньи.

К'Каи молча подняла свой «бокал» в знак приветствия и выпила. Он осторожно отхлебнул из своего и поперхнулся, не в силах сделать вдох, пока огненная жидкость обжигающей струей стекала вниз по пищеводу и дальше, до самого желудка. Это было горячее адского пламени, острее кайенского перца. Через мгновение алкоголь со страшной силой обрушился на его организм.

— Теперь я… я понимаю, почему людям нравится этот напиток, — сказал Хантер, стараясь отдышаться.

«Крепкое зелье, градусов под сто. И по-моему, оно выжгло мои вкусовые рецепторы, — мрачно подумал он. — Но это здорово, чертовски здорово».

Он допил свой напиток, ощущая при этом, будто он проглотил несколько порций неразбавленного виски, смешанного с галлоном соуса Табаско.

К'Каи тоже прикончила свой «бокал» и теперь жевала пустую трубку. Ее клюв был раскрыт, что означало у фирекканцев, как он уже знал, довольную улыбку.

— Еще по порции напитка для К'Каи и ее команды! — крикнул Хантер находящимся внизу фирекканцам, сопроводив свой возглас залихватским посвистом.

Глаза К'Каи округлились.

— Этот свистящий звук… Ты знаешь, что он означает по— фиреккански?

— Наверное, то же самое, что и у нас на Земле. Еще по стаканчику, друзья! За мой счет!

Хантер смутно помнил, что после этого заказывал выпивку еще несколько раз; вся остальная часть вечера превратилась в калейдоскоп событий, звуков и все. новых порций «Фирекканского Наилучшего». Птицы из стаи К'Каи помогли им спуститься вниз, и они продолжили вечер, любуясь .полуночной церемонией в Храме Огня, где фирекканцы летали по замысловатым траекториям вокруг трепещущих огней настолько изящно и грациозно, что по зрелищности это не уступало лучшему земному балету.

Затем они снова отправились в «Красный Цветок».

— Эй, бармен! Еще по порции для моих друзей!

И снова трубки с «Фирекканским Наилучшим»… Сколько их еще было, Хантер уже не мог вспомнить. К'Каи рассказала ему о ночных гонках по близлежащим каньонам. Конечно, они не могли не увидеть это. Сложную трассу с многочисленными препятствиями освещали мерцающие и шипящие факелы, участники гонки, пролетая мимо деревянных столбиков, отмечающих маршрут, по каждому из них должны были мазнуть краской. Время от времени они промахивались, и тогда краска летела вверх к самой кромке каньона, на которой находились многочисленные зрители.

Вся в ярких пятнах голубой и красной краски, К'Каи в конце концов поддалась уговорам своего экипажа и слетела вниз, к началу трассы. Хантер радовался вместе со всеми, когда К'Каи великолепно пролетела всю дистанцию, легко опередив всех остальных участников соревнований. Получая в награду кожаный ремешок с неким подобием медали победителя, она смущенно кланялась, низко опуская голову. Ее победу несколько омрачал тот факт, что она нетвердо стояла на своих лапах. Сказалось чрезмерное количество выпитого «Фирекканского Наилучшего».

— Единственный способ поправить дело, — сказал Хантер, — это выпить еще!

…Солнце уже поднималось над фирекканскими башнями, когда они с К'Каи, пошатываясь, снова вышли из «Красного Цветка». Ее экипаж давно покинул бар и разлетелся по своим гнездам, тоже не очень-то уверенно держась в воздухе. Хантер сощурил глаза, глядя на восходящее солнце.

— Здесь всегда такие яркие рассветы? — пробормотал он.

К'Каи, ища опоры, прислонилась к стене башни.

— Пора спать, Хан-тер. Я провожу тебя в Гостевое гнездо, где тебя ждет подвесная кровать, а меня — прочный насест.

— Прекрасное предложение. Божественное. А это далеко отсюда?

К'Каи не ответила. Он обернулся и увидел, что она куда-то исчезла. Нет, не исчезла… Просто сползла вдоль стены вниз и села на землю.

— Ну давай же, мой пернатый друг, — сказал он, поднимая ее с земли и ставя на подгибающиеся когтистые лапы. — Пойдем поищем место, где можно выспаться.

Каким-то образом им удалось добраться до Гостевого гнезда, и Хантер со вздохом облегчения ввалился внутрь. Какая-то добрая душа разложила на полу несколько десятков больших подушек для людей, а вверху устроила насесты для фирекканцев. Еще раз вздохнув, Хантер растянулся на подушках и почти сразу же заснул… или, вернее, отключился.

Возле своего лица он увидел пару сапог. Над сапогами он разглядел женское тело, облаченное в аккуратную форменную одежду. Рука трясла его за плечо. Трясла деликатно, но при этом комната прыгала вокруг него, словно он проходил испытания на выносливость. 

— Капитан Сент-Джон?

Он поморгал, пытаясь сфокусировать взгляд на знаках различия девушки. По какой-то причине глаза отказывались выполнять свои функции, однако через секунду-другую его попытка все же увенчалась успехом.

«Военная полиция. Планетный патруль. О, черт! Что же я натворил?»

— Капитан Сент-Джон? — снова спросила девушка.

— Э… и… Это я, — ответил он. — А что? Он постарался приподняться на локте, но почувствовал, что его желудок предпринимает попытку освободиться от своего содержимого, и тут же отказался от этой мысли, признав ее ошибочной.

— Ваше увольнение аннулируется по приказу полковника Хэлсиена, — сообщила она и сунула ему в руку какую-то бумажку. — Вам следует немедленно прибыть на планетный шаттл и возвратиться на «Тигриный коготь» для получения дальнейших указаний. — Она внимательно оглядела его, не пытаясь скрыть своего веселого удивления.

— Вам нужна помощь, чтобы дойти до шаттла, сэр?

— Нет, я смогу дойти сам… по-моему.

Ему удалось принять сидячее положение, но комната решила покружиться вокруг него. Он подождал, пока она остановится, потом огляделся вокруг, ища глазами К'Каи, и увидел ее на насесте в паре метров над собой. Ее слегка кренило на правый борт, но в остальном, похоже, она была в лучшей форме, чем он.

— К'Каи, это было… это было здорово, — произнес он. — Мне жаль, что так получается, но служба требует. Я постараюсь прилететь сюда еще раз, непременно.

— Мы увидимся еще, Хан-тер, — серьезно сказала она, глядя на него вниз со своего насеста. — Я точно знаю это.

— Вас ждет шаттл, сэр, — нетерпеливо напомнила представительница полиции.

— До встречи, К'Каи, — помахал он ей на прощание. Желудок бушевал. Он закрыл глаза и сосредоточился на том, чтобы его утихомирить.

«Ее высочеству придется подождать… Я не могу форсировать события…»

Все еще не открывая глаз, хватаясь руками за стенку, он медленно поднялся на ноги. Каждое его движение сопровождалось новыми взбрыкиваниями желудка, но все же в конце концов он принял вертикальное положение и с чувством победителя открыл глаза.

Тут он накренился и начал падать, но расторопная девушка ловко подхватила его.

Он схватился за живот, в котором снова начались мерзкие позывы, и почувствовал, как кровь отливает от лица. Девушка— полицейский вздохнула, подхватила его мешок, закинула его руку себе на плечо и почти волоком потащила страдающего капитана к шаттлу.