"Старик Хоттабыч (ред. 1938 года)" - читать интересную книгу автора (Лагин Лазарь)XIV . Намечается полёт— То есть как это — в рабство?! — переспросил потрясённый Волька. Старик понял, что опять что-то получилось не так, и его лицо приняло кислое выражение. — Очень просто, обыкновенно, как всегда продают в рабство! — нервно огрызнулся он.- Взял и продал в рабство. Чтобы не болтал. — И Серёжку ты тоже продал? — Вот уж кого не продавал, того не продавал. Кто это такой Серёжка, о прелестнейший? — Он тоже пропал. Женя пропал, и он пропал. — Я не знаю мальчика по имени Серёжка, ' о величайший в мире балда! — Это кого ты назвал балдой? — полез Волька в амбицию. — Тебя, Волька ибн Алёша, ибо ты не по годам мудр,- сказал Хоттабыч, очень довольный, что ему удалось так кстати ввернуть слово, которое он впервые услышал от Вольки в парикмахерской. Волька сначала хотел обидеться, но вовремя вспомнил, что обижаться в данном случае нужно только на самого себя. Он покраснел и, стараясь не смотреть в честные глаза старика, попросил Хоттабыча не называть его балдой, ибо он не заслуживает этого звания. — Хвалю твою скромность, бесценный Волька ибн Алёша,- молвил Хоттабыч и устало добавил: — А теперь не говори мне больше ничего об этом Серёжке, ибо я ослаб от множества вопросов и умолкаю. Тогда Волька сел на скамейку и заплакал от бессильной злобы. Старик всполошился, он не понял, в чём дело. Робко усевшись на самый край скамейки, он умоляюще заглянул в Волькины заплаканные глаза и прошептал: — Что означает этот плач, тебя одолевший? Отвечай же, не разрывай моего сердца на куски, о юный мой господин! — Верни, пожалуйста, обратно Женю. Хоттабыч внимательно посмотрел на Вольку, пожевал губами и задумчиво произнёс, обращаясь больше к самому себе, нежели к Вольке: — Я сам себе удивляюсь. Что бы я ни сделал, всё тебе не нравится. В другое время я бы тебя давно наказал за твою строптивость. Мне для этого стоило бы лишь двинуть пальцем. А теперь я не только не наказываю тебя, но даже чувствую себя в чём-то виноватым. Интересно, в чём дело? Неужели в старости? Эх, старею я… — Что ты, что ты, Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб, ты ещё очень молодо выглядишь! — сказал сквозь слёзы Волька. Действительно, старик для своих трёх с лишним тысяч лет сохранился совсем неплохо. Ему нельзя было дать на вид больше ста, ста десяти лет. Скажем прямо: любой из нас выглядел бы в его годы значительно старше. — Ну, уж ты скажешь — «очень молодо»,- самодовольно ухмыльнулся Хоттабыч и, доброжелательно взглянув на Вольку, добавил: — Нет, вернуть сюда Женю я, поверь мне, не в силах… У Вольки снова появились слёзы. — Но,- продолжал Хоттабыч многозначительно,- если ты не возражаешь, мы можем за ним слетать… — Слетать?! В Индию? На чём? — То есть как это на чём? Конечно, на ковре-самолёте. Не на птицах же нам лететь,- ехидно отвечал старик. — Когда можно вылететь? — всполошился Волька. И старик ответил: — Хоть сейчас! — Тогда немедля в полёт! — сказал Волька и тут же спохватился: — Вот только не знаю, как быть с родителями. Они будут волноваться, если я улечу, ничего им не сказав. А если скажу, то не пустят. — Пусть это тебя не беспокоит,- отвечал старик,- я сделаю так, что они тебя ни разу не вспомнят за время нашего отсутствия. — Ну, ты не знаешь моих родителей! — А ты не знаешь Гассана Абдуррахмана ибн Хоттаба. |
|
|