"Тайные свидания" - читать интересную книгу автора (Браун Лайза)

Глава 2

Джонсон вдруг заторопился из конторы и позвал Террил в машину.

– Жаль, конечно, что ты стала свидетельницей этой сцены, – заметил он, когда они свернули на проселочную дорогу, ведущую к дому Кэроллов. – Теперь ты понимаешь, что представляет собой Кейн. Генри зря дал ему у себя работу. Кейн – потенциальный насильник.

Террил не ответила, не желая вступать в спор. Все, что ей хотелось увидеть, – это дом и ферма. Ей казалось, что она возвращается домой из изгнания. Все здесь было, как и прежде, ее воспоминания обрели реальные черты – и все это снова принадлежит ей. Террил с сильно бьющимся сердцем всматривалась в приближающийся белоснежный дом. Кресла-качалки стояли на крыльце сдвинутые вместе, словно приветствуя ее. А на заднем дворе на бельевой веревке болтались простыни, раздуваемые холодным сентябрьским ветром, как разноцветные паруса.

– Вряд ли стоит говорить тете Тэнди или Кэтрин о происшествии в конторе, – нехотя заметил Джонсон. – Их это только расстроит. А Тэнди…

Не успела машина проехать к площадке перед домом, как открылась дверь и на пороге собственной персоной появилась Тэнди – высокая худощавая женщина в коричневой юбке и аккуратной блузке. Ее короткие темно-русые волосы были уложены в прическу, и даже ветер не посмел бы их взъерошить, Да ему бы это и не удалось.

Глядя на нее из окна машины, Террил была уверена, что от Тэнди пахнет духами «Блюграсс». Она всегда пользовалась только ими. И духи, и запах ее пудры напоминали Террил о постоянстве ее суровой тетки в своих привязанностях.

Тетя Тэнди улыбалась. Террил нащупала ручку, открыла дверь и вылезла из машины.

– Добро пожаловать домой, Террил! – Голос тети дрожал: она уже торопливо шла через двор навстречу племяннице.

– Спасибо, – ответила Террил, и в этот момент ничто уже не могло остановить хлынувших из ее глаз слез.

– Куда нести вещи? – вмешался Джонсон.

– Наверх. В ее комнату. Мы очень вам благодарны за то, что вы съездили за ней, мистер Джонсон.

Тэнди наблюдала, как Террил ласково прикоснулась к белым воротам, присела к клумбе, понюхала цветы и оглядела дом.

– Проходи в дом, девочка. Мы так ждали тебя. Сверкал чистотой дубовый пол, а дедушкины старые громоздкие часы громко тикали, как и прежде. Террил глубоко вздохнула.

– Мне надо немного привыкнуть к дому, – тихо сказала она.

Тэнди понимающе посмотрела на девушку:

– Не бойся увидеть Кэтрин, Террил. Она ждет тебя в спальне.

– Сейчас? – спросила Террил нерешительно.

– Легче не станет, если будешь оттягивать.

Как это похоже на Тэнди! Только правда, какой бы горькой она ни была.

Пару секунд Террил не могла пошевелиться, чтобы преодолеть расстояние до спальни: ее захватили воспоминания. В памяти всплыла изящная блондинка. Все в городе любили Кэтрин: детишки из воскресной школы, где она вела занятия, ее обожали; мужья, и первый, и второй, боготворили, Террил очень хотела стать похожей на нее.

Правда, со временем она поняла, что ее мать была слишком мягким и слабым человеком. Она боялась одиночества, потому и вышла замуж за Генри. Слишком боялась ссор и трений в семье, поэтому и отослала Террил из дома. Пожертвовала дочерью ради мужа.

Но Террил сейчас не думала об этом. Ее мать умирала.

Пока она колебалась и раздумывала, раздался нетерпеливый голос Кэтрин:

– Тэнди? Я слышала, как подъехала машина. Это Рила? Где же она?

У Террил перехватило дыхание, когда она услышала свое детское прозвище:

– Я уже здесь, мама!

Она вошла в спальню. На лице Кэтрин, сидевшей на кровати, облокотившись на подушки, появилось выражение облегчения.

– Рила, добро пожаловать домой.

Она широко раскинула руки, и после секундного замешательства Террил рванулась в ее объятия.

В тот же момент ее обуял ужас. «Господи, что ты делаешь с моей мамой?» Кэтрин стала такой худенькой. Она почувствовала это, обняв мать: острые выпирающие ключицы, руки как спички – в чем только душа держится. Боль пронзила сердце Террил. Она отпустила мать и тяжело вздохнула.

– Как приятно видеть тебя, милая моя, – прошептала Кэтрин. – Надеюсь, ты не собираешься бросать учебу? Я надеюсь… что в этом году ты получишь степень.

– Я обязательно получу степень, – успокоила мать Террил. – Я у цели и не собираюсь от нее отказываться. Но те две недели, что я пробуду дома, мне не хочется думать об учебе.

Затянувшееся неловкое молчание нарушила Террил.

– Эта комната… очень изменилась.

– Мы сменили обстановку год назад, – негромко сказала Кэтрин. – Разве ты не видела, когда приезжала домой на Рождество?

– Нет, – голос Террил звучал спокойно, – Генри не нравится, когда я захожу в эту комнату… я вроде как становлюсь между вами.

После непродолжительного молчания Кэтрин заговорила, слегка нервничая:

– Нам надо поговорить, Рила. Многое изменится…

Но Террил перебила ее:

– Мама, почему мне никто не сказал, что ты больна?

Кэтрин вздохнула:

– Да я и сама не знала… еще три месяца назад, что что-то не так… – Она закрыла глаза и закончила фразу ровным голосом: – Надежды… нет.

– Все знали о твоей болезни, – взорвалась Террил, – а я – нет! А ведь я твоя дочь! Я имела право быть с тобой с того момента, как ты узнала об этом.

Кэтрин откинулась на подушку и слабым голосом произнесла:

– Поверь мне, Рила, ты не много потеряла. Я не хочу больше возвращаться в больницу.

Сердце Террил сжалось, и она снова опустилась на край кровати.

– Прости меня, мама.

Ей хотелось объяснить матери, что она сожалеет обо всем: в первую очередь о своем ужасном характере, о том, что никогда не была такой дочерью, которую Кэтрин хотелось бы иметь.

– Ничего. – Кэтрин почти прозрачными пальцами погладила дочь по щеке. – Ты – дома, ты со мной, и на этот раз все будет по-другому.

Наверху, в ее комнате, Террил встретили, словно старые друзья, знакомые с детства вещи. Она касалась их с любовью, как и каждый раз, возвращаясь, домой.

Сколько же ночей провела она в этой комнате, лежа в постели и прислушиваясь к ветру, завывавшему с пустоши, глядя на белый шар луны, сиявший за окном? Она вспомнила, как ей не спалось в ту ночь, когда ей исполнилось шесть лет. В день рождения Террил ее дядя впервые неуверенно переступил порог дома, где жили Люк, Кэтрин и дедушка.

Этот тихий спокойный дядюшка, единственный член семьи, который совершенно не обращал на нее никакого внимания, даже испугал ее. В тот день веселая и радостная, она вбежала в большую комнату со стаканом земляничного пунша в руках и плюхнулась прямо ему на колени, забрызгав его начищенные ботинки. Генри столкнул ее на пол и, глядя на нее, пробормотал:

– Ах ты, козявка.

Неприкрытая неприязнь в его глазах напугала девочку до смерти. Уже тогда она почувствовала, что дело здесь не в пролитой чашке земляничного пунша.

Террил вырвалась и убежала. В тот же вечер в этой комнате она пыталась объяснить свои неясные ощущения матери.

– Дорогая, я и слушать не хочу твои глупости, – рассмеялась та в ответ. – Твой дядя Генри настолько занят своей карьерой бухгалтера у себя в Ноксвилле, что ему просто не до детей. Вот и все.

Но Террил продолжала настороженно наблюдать за Генри во время его нечастых приездов. А когда ей было восемь лет, она поняла, что брат отца никогда не будет выставлять напоказ дурные стороны своего характера в их доме. К десяти годам она даже знала почему: он любил Кэтрин.

Потом все пошло вкривь и вкось. Дедушка умер от сердечного приступа, а отца придавило бревном, и Кэтрин превратилась в легкую добычу для Генри. Террил не могла найти способа уберечь мать от нового замужества.

Мать пыталась убедить ее:

– Пожалуйста, Рила, постарайся меня понять. Люк мертв. Дедушка Кэролл умер. Мы должны поддерживать лесопилку в рабочем состоянии. А Генри может это. Он делает все для тебя, родная. Настанет день, и лесопилка станет твоей. Ты – единственная наследница Люка.

– Да для тебя он делает это, мама, а не для меня! – не выдержав, разразилась криком Террил. – Пытается прибрать тебя к рукам! Спать с тобой.

Кэтрин аж задохнулась от негодования, побледнела, а потом залилась краской.

– Террил, что ты такое говоришь? Тебе только четырнадцать!

– Все, что я говорю, – правда. Ему нужна ты, – продолжала настаивать на своем Террил, – а меня он ненавидит так же, как и папу.

Террил увернулась от рук матери. Она уже была выше Кэтрин, длинноногая девочка с развевающейся гривой светло-русых волос.

– А тебе он нужен вовсе не из-за лесопилки. Тебе нравится с ним спать. Ненавижу вас обоих!

К тому времени, когда ей стукнуло шестнадцать, она проиграла эту битву и победил Генри. Он всегда был ровен по отношению к ней, а потому прав, а она, не зная, что делать, отвечала ему грубостью и неприкрытой враждой.

В этот вечер Кэтрин вышла к ужину, поддерживаемая Генри. Ела она очень мало, сидела на стуле, опираясь на подушку. Террил не хотелось находиться здесь, рядом с отчимом, с аппетитом, поедавшим жареного цыпленка и ореховый пирог, но она все-таки села за стол и еле высидела, пока Генри бубнил молитву. Кэтрин быстро устала, и Генри, хотя ужин еще не закончился, помог ей вернуться в спальню и снова лечь в постель. Он вернулся, нахмурившись, быстро завершил ужин и намеревался уйти, но Тэнди задержала его.

– Что сегодня произошло на лесопилке?

– Ничего особенного. Стэндфорд осматривал место преступления. Задавал вопросы.

Тэнди отхлебнула чай, аккуратно выжала в него дольку лимона и равнодушным голосом спросила:

– Задавал вопросы?..

– Да, – нетерпеливо прервал ее Генри. – Допрашивал Джубала Кейна. У него алиби.

Тэнди только презрительно фыркнула в ответ. Последовала долгая пауза. Террил посмотрела сначала на Тэнди, потом на раздраженного Генри и спросила:

– А кто такой Джубал Кейн? И что такого он сделал?

– Видишь, – стала укорять брата Тэнди, – девочка еще дня дома не провела, а уже спрашивает об этом парне.

– Я сомневаюсь, что Террил настолько невинна, что один только звук имени Кейна может ее опорочить.

Террил ненавидела его ехидный тон, но ничего, у нее в запасе было кое-что, что Генри хотел скрыть от Тэнди: их случайная встреча с Кейном.

– Ну, уж, если мне не причинила никакого вреда встреча с ним сегодня на лесопилке, то ничего не произойдет и от простого упоминания его имени здесь на кухне.

Реакция была именно такой, какую она и ожидала. Генри изменился в лице, и это не предвещало ничего хорошего, а Тэнди замерла.

– Что ты сказала? – неестественно спокойным тоном переспросила она. – Я спрашиваю, что ты имеешь в виду?

– Ничего, кроме неприятностей, – мрачно заметил Генри. – Перед тем как привезти Террил домой, Лайонел остановился у лесопилки. Кейн как раз находился там с шерифом. Вот и все.

– Он повез ее на лесопилку, когда вся эта шушера из Бетела была там? – Тэнди начала злиться.

– Я не считаю себя шушерой, Тэнди, – заметил Генри. Тэнди глубоко вздохнула.

– Ты должен был Террил сразу же отослать домой, как только она там появилась. У тебя есть определенные обязательства перед ней, Генри, и перед ее матерью…

– Не говори со мной в таком тоне, Тэнди. Не надо меня учить, – холодно ответил он. – Ничего не случилось с твоей драгоценной племянницей. Что же касается обязательств, то я занимаюсь лесопилкой, плачу по счетам…

– … и за то, чтобы меня держали подальше отсюда, – тут же вмешалась Террил.

– Мы не обсуждаем твои способности делать деньги, Генри, – продолжала Тэнди. – Мы говорим о том, что ты нанял Кейна… и уволишь его.

Было видно, как Генри борется с душившим его возмущением из-за упрямства Тэнди, потом он сказал:

– Я не собираюсь увольнять Кейна. Он хороший работник, механик и обходится мне очень дешево.

– И поэтому ты просил, я подчеркиваю – просил освободить его из тюрьмы и дал ему работу? Вполне возможно, что прошлой ночью он и ограбил тебя.

– Он не такой дурак. Он должен хорошо работать, если ему не нужны проблемы во время испытательного срока. Джубал знает, что стоит мне только пожаловаться на него, и его снова вернут в тюрьму, и не останется никого, кто бы мог помочь его матери. Ты уже забыла, Тэнди, что Мэгги Кейн все эти годы работала, убирая твою церковь? Она ведь слишком гордая, чтобы принимать подачки.

Выражение недовольства промелькнуло на лице Тэнди так быстро, что Террил едва успела его заметить.

– Мне ненавистна сама мысль, что его матери с изуродованными артритом руками снова придется работать. Мэгги очень хорошая женщина. Если бы лесопилка не находилась так близко от дома, особенно сейчас, когда здесь появилась Террил…

– Тетя, мне двадцать лет, – вмешалась Террил. – Я не маленькая девочка, и Джубал Кейн, каким бы он ни был, меня не пугает.

– Сколько денег украли, Генри? – Тэнди решила сменить тему разговора.

– Несколько тысяч долларов, – после паузы ответил Генри.

– Несколько тысяч? – эхом повторила Тэнди. – Но как это случилось? Разве деньги были не в чеках?..

– Да нет. В основном наличными.

– Наличными! Но почему? Генри встал. Лицо его было злым.

– Господи, Тэнди, я уже вышел из того возраста, когда надо бегать к старшей сестре, прежде чем принять какое-нибудь решение. Между прочим, что ты вообще знаешь о бизнесе? Почему бы тебе не держаться подальше от лесопилки? – грубо спросил он.

– Генри, я думаю, что имею право знать о тех случаях, когда фигурируют такие большие суммы денег, – закончила фразу Тэнди.

– Не переживай так из-за денег, Тэнди. Страховая компания уже согласилась покрыть все убытки на следующей неделе. Еще вопросы? – Он посмотрел сначала на сестру, потом на племянницу, повернулся и вышел.

Тэнди и после его ухода никак не могла успокоиться.

– Это ж надо! Несколько тысяч долларов… Разве можно нанимать человека, который сидел в тюрьме?

Итак, сегодняшний зеленоглазый узник и на самом деле был злодеем. Как будто ей это только что пришло в голову, Террил спросила тетю:

– Что он сделал? За что его посадили в тюрьму?

– Лесопилку ограбил, – спокойно ответила Тэнди, – почти три года назад и ранил ножом помощника шерифа. За это и отсидел пару лет.

– Отцовскую лесопилку? – удивилась Террил.

– Вот именно.

– Тетя Тэнди, сегодня, когда мы заезжали на лесопилку, там… в общем, владельцем указан только Генри.

Она наблюдала за реакцией тети, ожидая самого простого объяснения: это – идея Генри. Но тетя покраснела и, явно нервничая, прикусила губу.

– Я знала, что именно мне придется тебе все рассказать, – нехотя произнесла Тэнди. – Кэтрин целиком отдала дело под контроль Генри.

– Целиком? – недоверчиво переспросила Террил. Ей стало обидно. – Значит, Генри полностью ведет мамины дела.

– Больше того… – мужественно продолжала Тэнди, глядя племяннице в глаза. – Кэтрин завещала лесопилку Генри.

Террил побледнела.

– А папа? Его совсем забыли? Она хоть раз о нем вспомнила?

– Террил! Люка нет уже семь лет. Чего тут думать? Генри справляется лучше, чем это делала Кэтрин. Но ты не думай, Террил, что мама забыла о тебе. Она сделала кое-какие распоряжения и в отношении тебя.

– Ничего мне от нее не надо, – зло ответила Террил, пытаясь преодолеть обиду и гнев, переполнявшие ее. – Дело не в деньгах, а в том, что Генри занял место отца и мое тоже. Куда мне теперь деваться, тетя Тэнди? Кому я нужна?

– Террил, не драматизируй! Ты нужна здесь, ты нужна Кэтрин.

– Да нет. Обо мне здесь годами не вспоминали. С того самого дня, когда ты, мама и я поехали в Нашвилл… я думала просто за покупками. А вместо этого… – Террил резко повернулась и на столе зазвенело столовое серебро, – вы отвезли меня в Роуз Холл. Вы просто избавились от меня. Мне следовало бы умереть, как папе.

– Ты же знаешь, что это неправда. Мы с Кэтрин не раз приезжали навестить тебя, а ты отказывалась даже разговаривать с нами. Ты знаешь, почему нам пришлось отправить тебя в Роуз Холл. Вы с Генри не могли терпеть друг друга, раздирая нашу семью на части.

Террил поставила стул к столу.

– Он отсылал меня из дому, тетя Тэнди, потому что не хотел, чтобы я путалась у них под ногами: у мамы должен был быть ребенок. Его ребенок, – бесцветным голосом произнесла девушка.

– И ты убежала из дому… Шестнадцатилетняя девочка отсутствовала три дня. Террил, как ты могла поступить так жестоко? Мы думали, тебя нет в живых. Обыскали всю реку в поисках твоего тела. Ты не представляешь, что нам с Кэтрин пришлось пережить, пока тебя, голодную и измученную, не нашли в старой хижине для пикников у реки Ред Форд. Что нам оставалось делать? Пришлось отправить тебя в Роуз Холл.

– А вы могли бы просто любить меня. Сказали бы: «Рила, это твой дом». Я ждала этого, а меня отправили в Роуз Холл. Через три дня после этого мама потеряла ребенка. Генри и в этом мог бы меня обвинить. Еще один повод ненавидеть меня.

Тщательно подбирая слова, Тэнди сказала:

– Он не любит тебя, как ему следовало бы. Но, милая моя, ты ведь тоже никогда не страдала от избытка любви к нему. Террил, прошу тебя, ради Кэтрин, пусть все идет своим чередом. Не отвергай ее, Террил, не отказывайся от любви, которую она хочет отдать тебе, даже если тебе кажется, что уже слишком поздно. Любовь – редкая гостья в этом мире.