"Человек из Скибберина" - читать интересную книгу автора (Ламур Луис)

Глава 6

Крис Мэйо никогда не считал себя особенным храбрецом. С другой стороны, он знал, что далеко не трус. Много раз в своей жизни ирландцу приходилось бросать вызов опасности: на рыбацких челнах в открытом море, на корабле, что доставил его в Америку, и даже в ходе безжалостных кулачных поединков в родной стране; и всегда Крис делал то, что нужно. Ему частенько бывало страшно, но юноша привык стоять до победного конца, не обращая внимания на страх.

А теперь вот он тихо уехал в ночь, ни словом не сказавшись ни Барде, ни Репу и даже не поглядев в их сторону. Оказавшись за пределами деревьев, на открытой равнине, он погнал коня к лагерю южан-ренегатов.

Решив, что до цели осталась по меньшей мере миля, ирландец замедлил коня. Крис внимательно наблюдал за ушами своего скакуна: уши — лучший индикатор того, что происходит в темноте. Слегка наклонившись в седле, юноша ехал шагом, чтобы враги не услышали перестука копыт на мягком дерне.

Несколько раз всадник натягивал поводья и прислушивался. Он понятия не имел о том, как станет освобождать пленника и возможно ли это, и слабо надеялся, что, оказавшись на месте, углядит что-нибудь такое, чем можно воспользоваться не без выгоды для себя. Уповал он и на то, что теперь, когда кони пропали, часовые будут менее бдительны.

Наконец ирландец оказался совсем рядом с лагерем и, обогнув холм, подъехал к выходу из лощины, через который угонщики вывели коней на закате. Мэйо отер лоб: несмотря на ночную прохладу, он изрядно вспотел. «Боишься, — сказал себе юноша. — И правильно боишься: кабы ты только знал, что случится еще до того, как ночь эта подойдет к концу, ты бы еще не так испугался».

Оказавшись у подножия холма, Крис внимательно исследовал одинокую полоску кустарника и низкорослых деревьев. Укрытие оказалось никудышным, но среди кустов обнаружилась впадина, футов двенадцать в длину и шесть в ширину: отсюда когда-то брали землю. Ирландец оставил коня, привязав его к толстому стволу ивы. Продираясь сквозь поросль, он остановился послушать. Браконьерство — хорошая школа; ибо лесники в Ирландии бдительны, зазеваешься — того и гляди словят.

Подниматься по голому склону холма Крису не улыбалось, но другого способа не предвиделось, разве что прокрасться через один из двух входов в лощину, а сначала нужно разведать, что там внутри. Пригнувшись, ирландец двинулся вверх. Трава поднималась не выше пяти-шести дюймов, но тут и там попадались заросли опунции и крупные валуны; словом, прикрытия было достаточно, чтобы создать иллюзию безопасности.

Оказавшись на вершине, Крис осторожно подобрался к самому краю, перегнулся и поглядел вниз. Только над одним кострищем подрагивало пламя. Остальные прогорели до углей; вокруг костров Мэйо различал темные фигуры спящих. Трое расположились на ночлег чуть в стороне. «Наверное, главари, о которых поминал Реппато», — решил ирландец.

Он снова поглядел вниз, размышляя, каким ветром его, Криса, занесло сюда и для чего. Он приехал на Запад зарабатывать деньги, жизнь строить заново; и как это его угораздило здесь оказаться? Неужели все дело в девчонке? Испугался за девчонку — и влип? Или есть в нем самом что-то еще, что толкает его навстречу неприятностям? Он поступал так и прежде, внезапно, под влиянием момента, не подумав заранее; а так делать не следует.

Крис внимательно изучал обстановку внизу. Вот спуститься туда непросто, особенно если рассчитываешь еще и выйти. Чем дольше он наблюдал за происходящим, тем меньше ему это нравилось. Через проходы в лощину незамеченным ни за что не проберешься. А по склону на глазах у всего лагеря тоже не очень-то побегаешь.

А он-то надеялся, что измыслит какой-нибудь хитрый способ одурачить бандитов, чтобы освободить полковника! В голову, как назло, ничегошеньки не приходило. Однако отступать Крис не собирался. Он приехал сюда, чтобы сделать хоть что-нибудь, и не желал возвращаться, даже не попытавшись. Ирландец не сомневался, что Реппато придумал бы план, будь он здесь.

Минуты текли. Крис забеспокоился о мерине, оставшемся в кустах у подножия холма. А что, если конь заржет, а бандиты услышат? Или подкрадется какой-нибудь зверь? Говорят, здесь волки водятся и пантеры тоже.

Вдруг, откуда ни возьмись, внизу появился человек с винтовкой наперевес и направился к огню. Он нагнулся, подбросил в костер каких-то корешков, затем выпрямился и огляделся по сторонам.

«Наверное, часовой, тот, что дежурит у прохода, через который выводили лошадей, — предположил Крис. — Значит, пока он там, у костра… вход в лощину не охраняется!» Ирландец двинулся было вперед, затем остановился. Человек с винтовкой подошел к пленнику, склонился над ним, словно чтобы проверить путы, и тут Крис увидел, что в руке незнакомца блеснула сталь.

Неужели этот тип задумал убить полковника? Рука Криса скользнула к винтовке, но прежде, чем он решил, что делать, ирландец увидел: отблеск огня вспыхнул на лезвии ножа, незнакомец опустился на колени и снова сверкнуло лезвие. Часовой ловко перерезал путы Маклина. А потом помог пленнику подняться на ноги.

Они повернулись; свет костра и лунный луч озарили лицо нежданного спасителя, и Крис узнал в нем Реппато Пратта!

Но как?..

Реп уже вел полковника к выходу, когда сзади возник еще один часовой.

— Эй! — окликнул он. — Ты чего это задумал?

Реп стремительно обернулся и, выстрелив с бедра, уложил бандита на месте. В следующее мгновение весь лагерь всполошился. Люди повскакивали на ноги. Кто-то заорал:

— Маклин! Где полковник?

Крис Мэйо, приложив приклад к щеке, понял, что настало время действовать. Он открыл огонь.

Первый выстрел пришелся в того, что кричал. Пуля обожгла или оцарапала бандита; тот отпрыгнул назад, словно его ужалили. Крис выстрелил снова. Этот заряд угодил в человека с револьвером в руке; тот опрокинулся на спину прямо в костер. Бедняга истошно завопил, вскочил на ноги, опрокинув котелок с кофе; одежда его пылала. Бандит зашатался, замахал руками; несколько человек подбежали к нему, чтобы затушить пламя.

Крис выстрелил наудачу в то место, где, как ему казалось, лежал Парли; затем еще и еще.

Пуля ударила о скалу рядом с ним и с яростным визгом отскочила в ночь. Реп и Маклин исчезли; Крис решил, что и ему пора. Быстро соскользнув с гребня, ирландец вскочил на ноги и бросился сломя голову вниз по склону холма, замедлив шаг только у подножия, чтобы не испугать коня.

Жеребец весь дрожал: голова запрокинута, в глазах ужас.

— Все в порядке, — тихо сказал Крис, похлопывая его. — Ну-ну, тихо. — И прошептал несколько слов на староирландском.

С похвальной предусмотрительностью Мэйо потратил несколько минут на то, чтобы перезарядить винтовку, затем отвязал мерина и вскочил в седло. Он выехал из кустов, описал широкий круг, отъехал подальше и прислушался. Из-за холма доносился гомон негодующих голосов; однако расстояние было слишком большим, да и преграда мешала: Крис не разобрал ни слова. Ирландец шагом поехал в том направлении, куда, по его расчетам, подался Реп, но ровным счетом ничего не услышал… ни звука.

Ирландец развернул коня и поскакал назад, к стоянке. Все было тихо. Он прислушался, затем осторожно двинулся вперед; натянутые как струна нервы отзывались на малейший звук.

Лагерь опустел. Все исчезли.

Где же Барда Маклин? Неужели поехала с Репом спасать отца? А если так, то где они сейчас?

Крис подвел коня к ручью, затем напился сам. Он был изрядно озадачен: трудно поверить, что Реп потащил с собою Барду на такое опасное предприятие. Однако ирландец понимал, как упряма девушка и как непросто уговорить ее остаться.

Ирландец уселся на берегу реки под деревьями и стал ждать, напряженно прислушиваясь. Луна зашла. Крис задремал было, проснулся, снова задремал. Никто так и не появился.

Небо посветлело: близился восход. Мэйо поднялся на ноги и зашагал назад к лагерю, что находился в двадцати ярдах от дерева, под которым он устроился. Ничего нового.

Крис поднялся на возвышенность и оглядел прерию, но бескрайняя равнина, на которой тут и там поднимались холмы, была безлюдна.

А что, интересно, поделывают южане-ренегаты? Наверняка пытаются вернуть пленника, равно как и лошадей. И отомстить тем, кто обвел их вокруг пальца.

Крис возвратился в лагерь и резко остановился, заметив следы. И не только следы, но и папиросные окурки. Два. Крис курил редко, а если и курил, то глиняную трубку, а Пратта за этим занятием вообще не видел. Однако кто-то стоял здесь, переминаясь с ноги на ногу, судя по четким отпечаткам в земле; и этот кто-то скатал и выкурил по меньшей мере две папиросы, пока наблюдал из засады.

Крис опустился на корточки, разглядывая следы. Крупный мужчина в поношенных сапогах; стоптанные каблуки; одна подошва треснула поперек. Поднявшись на ноги, Мэйо поглядел сквозь ивовые ветви туда, куда, судя по всему, смотрел незнакомец. Взгляд его уперся в тот самый участок земли, где спала или сидела Барда. Ирландец сам выбирал для нее местечко поудобнее.

Криса охватила паника. Он уехал тайком, никому не сказавшись, а потом Реппато, надо полагать, поступил точно так же! Полагая, что Крис Мэйо рядом, он отправился спасать полковника и, сам того не зная, оставил Барду одну.

Крис тщательно осмотрел землю вокруг, но из того, что увидел, мало что понял. В Ирландии ему нечасто приходилось разбирать след, разве что оленя, промышляя браконьерством, да порою заплутавшей скотинки. И то куда проще спросить у фермеров или путников, не видали ли те пропавшую корову, нежели выслеживать негодную. Вот если забредет в нагорья — тогда дело другое.

Главное — это здравый смысл, полагал Крис. Люди куда менее изобретательны, нежели им кажется, и к какому бы способу ни прибегли, чтобы запутать след, способ этот известен и другим тоже. А тот, кто захватил Барду Маклин, наверняка погони не ждет.

Ну и что из этого? Кто он и куда направился? Только не в лагерь в лощине, иначе Крис столкнулся бы со всадниками в пути. Так куда еще? Этот волк-одиночка, скорее всего, из числа южан-ренегатов, однако не обязательно. Предположим, что из южан; стало быть, этот человек вознамерился оставить Барду себе или потребовать за нее выкуп у железнодорожного ведомства. Скорее всего, так оно и есть, решил Крис. Среди такого сброда, что собрал вокруг себя Парли, преданность и верность не в моде; каждый только и ждет, чтобы урвать кусок побольше.

Утро вставало пасмурное и туманное. Крис досадовал, злился, не находил себе места, не зная, что делать, однако и сложа руки сидеть был не в силах. Он попытался разобрать следы незнакомца, что вели через прогалину, однако не преуспел. Ирландец осторожно кружил по поляне, одним глазом следя за местностью, другим высматривая на земле хоть какую-нибудь примету, что дала бы ему ключ к разгадке. Отчаявшись, Мэйо подошел к коню, сел в седло и шагом поехал прочь из лагеря. С холма, где он побывал прошлой ночью, углядеть одинокого всадника нетрудно: для этого нужен либо зоркий глаз, либо очки. Крис изрядно рисковал, но ему было все равно. Он думал только о Барде. Барда оказалась в руках неизвестного, девушку необходимо найти, и немедленно.

Неожиданно для себя самого Крис напал на след, и маленькая победа эта делала честь отнюдь не охотничьему искусству ирландца, но его терпению и настойчивости. Здесь проехало пять лошадей, согнанных вместе; копыта одной из них вдавливались в землю куда глубже прочих. Крис отлично понимал почему. Некий человек поймал пять коней из числа тех, что разбежались по прерии, оседлал одного из них, а остальных повел в поводу. Крис двинулся было дальше в изначально выбранном направлении, затем, повинуясь внезапному наитию, свернул в сторону и поехал по следам маленького отряда.

Крису потребовалось всего несколько минут, чтобы понять, что именно этот человек застал Барду одну. Он что-то видел… возможно, как Реп или Крис уходили от ручья… и задержался проверить, в чем дело. Затем он либо поехал прямиком в заросли, либо подождал, пока уйдет второй. Скорее всего, подождал, решил Крис, вспомнив про два окурка.

Недалеко от того места, где некогда были привязаны лошади, ирландец отыскал следы здоровяка, а рядом — маленький, четко очерченный отпечаток каблучка в рыхлой земле между кустиками травы… Барда.

Все понятно. Тот же самый человек, что словил лошадей, обнаружил и Барду, но не стал возвращаться в лагерь Парли. Поискав вокруг, Крис нашел следы, уводящие на запад. Чужак явно держался низин и избегал возвышенностей. Теперь лошадей было шесть, включая кобылку Барды.

Ирландец натянул поводья и внимательно оглядел местность, которую предстояло пересечь. Он постепенно осваивался в этом краю; слух, зрение, прочие органы чувств теперь служили Крису куда лучше, чем поначалу. Железная дорога осталась где-то далеко… и казалась такой же недосягаемой, как графство Корк.

Мэйо окинул взглядом гряду холмов, уводящую на запад. Ударив пятками мерина, он погнал коня крупной рысью. В руках ирландец сжимал винтовку; ехать по следам оказалось нетрудно.

«Одно преимущество у меня есть, — размышлял Крис, -я отдаю себе отчет в том, что ничегошеньки не знаю». А это означало, что торопиться он не станет, покуда не представится возможность сделать правильный ход; а потом можно и напролом, главное — быстро. До сих пор он ничего ровным счетом не сделал, разве что открыл огонь, прикрывая Репа и Маклина… если, конечно, они и в самом деле спаслись. Барда в плену, и виноват в этом отчасти он, Крис. Он оказался в бескрайних прериях, вдали от всего привычного и родного, и, удаляясь все дальше в неведомые земли, гонится, видите ли, за человеком, который, скорее всего, знает и умеет много такого, чего Крису и не снилось. Юноша подумал, что сейчас находится к югу от маленькой красной хибарки, где отстал от поезда. Кавалерийские отряды наверняка уже выехали, вот только в здешние края доберутся не скоро.

Парли, безусловно, ситуацию прекрасно представляет и, несомненно, уже понял, что единственный его шанс — это найти лошадей и убраться из этих мест подобру-поздорову; стало быть, он и его люди явно покинули лагерь и отправились туда, где есть надежда достать лошадей.

Человек, захвативший Барду, держал путь на запад и еще чуть южнее. Крис Мэйо пришпорил мерина. Всаднику с четырьмя конями в поводу с ним тягаться бесполезно, разве что этот тип станет менять лошадей, пересаживаясь с одной на другую, чего до сих пор не делал, даже не подозревая о преследовании.

Ландшафт понемногу менялся: холмы поднимались выше, тут и там обнажалась горная порода, склоны поросли деревьями. Земля стала суше, растительность — жестче и грубее, зеленые краски поблекли, уступили место тускло-серым тонам. Опасность сбиться с пути ирландцу не угрожала. Поднимаясь на бугор, Крис видел, как цепочка следов, словно указующий перст, белесым штрихом перечеркнула травянистую равнину и уводит к скалистому холму, что возвышается на расстоянии нескольких миль.

Очень возможно, что похититель Барды наблюдает за равниной с этого самого холма, но Крис решил, что выбора у него нет. Он погнал коня галопом.

Пит Нобль оказался в затруднительном положении. Он отыскал лошадей именно в том месте, что подсказал Мюррей, и двинулся назад. Злополучный следопыт был уже в нескольких милях от лагеря, как вдруг заметил, что с холмов спустился всадник и поехал прямо к убежищу ренегатов. Великолепный конь: ни у кого из бандитов такого коня не было!

Скорее всего, это шпион, и скорее всего, там, откуда он выехал, в засаде залегает отряд вооруженных людей. Прежде чем возвращаться, Пит решил разведать местность. Парли следует знать, что происходит.

Следопыт уже подъезжал к реке, когда заметил, как из-за кустов появился второй всадник, ведя в поводу еще одну лошадь. У Нобля не осталось ни тени сомнения. Там — воинское подразделение или отряд полицейских. В любом случае, Парли следует об этом знать, чтобы избежать неприятных сюрпризов.

Оставив лошадей в некотором отдалении, Пит осторожно подобрался поближе. Хоть Нобль и отличался богатырским сложением, в жилах его текла кровь индейцев чероки, большую часть жизни он провел среди краснокожих и умел передвигаться совершенно бесшумно. Храбростью Пит не отличался, но, полагаясь на собственную ловкость, почти не опасался, что попадется в руки врага.

Тут-то он и заметил лежащую на земле девушку. В неверном лунном свете Пит рассмотрел лицо спящей: молодая, красивая. Бандит вытер лоб и облизнул верхнюю губу. Девица… и одна?

Убедившись, что девица и в самом деле одна, Нобль свернул папиросу и осторожно зажег ее, закрывая пламя рукой. Рядом на привязи паслась кобылка. Пит Нобль напряженно размышлял; докурил одну папиросу, затем другую. Двое мужчин уехали, девица осталась…

Девица эта явно из числа трех угонщиков! То-то порадуется Джастин Парли, то-то поблагодарит Пита за такую добычу!

Парли? Зачем отдавать ее Парли? Почему бы не оставить девицу себе? Это он нашел ее, а вовсе не Парли. В конце концов, кто такой Парли? На черта этот Парли сдался Питу Ноблю? Задолго до того, как Парли впервые объявился на Западе, он, Нобль, прожил здесь немало лет. Половина его предков жили здесь испокон веков! А что, если он захватит девушку да сбежит с нею? Кто узнает?

Нобль шагнул на прогалину. Глаза девушки широко распахнулись.

— Мэм, — объявил бандит, — ежели вы закричите, мне придется пристрелить вас.

Барда Маклин испугалась не на шутку, однако знала, что страху поддаваться нельзя. Она села.

— Зачем мне кричать? Я знаю, что вы пришли отвести меня назад к железной дороге, чтобы получить обещанное вознаграждение.

— Вознаграждение? — Нобль умом не отличался, однако сразу почувствовал, что дело пахнет деньгами. — Какое такое вознаграждение?

— Ну как же, железная дорога предлагает огромное вознаграждение тому, кто доставит назад меня или моего отца. Я — дочь полковника Маклина.