"Во тьме" - читать интересную книгу автора (Лаймон Ричард)Глава 23На следующее утро в полудреме Джейн перевернулась на бок. Простыня казалась прохладной и скользкой. Замечательно. Но матрац был необычайно жестким и давил в плечо и бедро. Она попробовала свернуться калачиком, но колени и пятки обо что-то ударились. У-о! Глаза вмиг распахнулись. Перевернувшись на спину, она увидела грязный ободранный потолок. Затем мотнула головой по сторонам. Она лежала в гробу. – О, – пробормотала она. Упершись в днище, Джейн поднялась на локтях. – О, Боже мой! – пробормотала она при виде своего пеньюара. Уму непостижимо, как можно было такое надеть, ведь он не плотнее москитной сетки. К тому же весь перекрутился, совершенно обнажив ее ниже пояса. Сквозь прозрачную красную ткань Джейн наблюдала, как кожа приобретает густой оттенок алого цвета от одного воспоминания о том, что Брейс видел ее в таком наряде. И образы прошлой ночи наводнили ее сознание. Несмотря на утреннюю свежесть, она вскоре покрылась испариной. То, что Брейс нашел, вернее, поймал ее в гробу в этом, с позволения сказать, пеньюаре, было уже плохо. Но каких гадостей она ему наговорила! Как у нее язык повернулся сказать подобное? И так себя вести? quot;Ничего подобного не случилось бы, – возразил внутренний голос, – если бы Брейс не вмешивался в мои дела. По сути, он сам виноват. Выследил меня, потом подкрался и подсматривал. Направил на меня свой чертов фонарь и любовался, грязный... Что ж, это будет последнее, что он у меня увидел. Оттолкнувшись от дна гроба, она подтянулась и села. Затем окинула взглядом комнату, чтобы убедиться в том, что все еще одна. Никого не было. Разве что, быть может, МИР подсматривает откуда-нибудь – тот был совершенно непредсказуем. Обстановка вокруг была просто ужасная. При свете дня комната выглядела гораздо хуже. – А кто не выглядит? – пробормотала она, оглядывая свой ужасный пеньюар и все то, что он обнажал: царапины, синяки и те места, для прикрытия которых и предназначается обычно одежда. «Совсем некстати, чтобы он видел меня в этом», – подумала она. «Я же сама надела это». «Забудь, – советовал внутренний голос. – Какое это теперь имеет значение. Все кончено». Наклонившись вперед, она протянула руку и подняла таймер, стоявший между ног. Тот безмолвствовал, и его стрелка стояла на нуле. – Неужели забыла завести? – изумилась Джейн. Нет. Она прекрасно помнила фразу «Была не была», произнесенную, когда она поворачивала циферблат на отметку тридцать. Просто не услышала звонка, вот и все. Ничего удивительного. Ведь когда она повторно выставляла таймер, было уже больше четырех утра. Тринадцать минут пятого, если точнее; она помнила, что посмотрела тогда на часы. Вернувшись в сопровождении Брейса домой, Джейн подождала, пока он уедет, погасила свет и выждала какое-то время на тот случай, если Брейс только притворился, что уезжает. Вскоре дальнейшее ожидание показалось ей бессмысленным. Даже если Брейс и остался следить за ней, едва ли он отважился бы вновь поступить вопреки ее воле. Так что она поспешно села в машину, вернулась к дому, поставила ее на прежнем месте и побежала наверх. На сей раз никаких сомнений не было. Она запрыгнула в гроб, разделась, накинула пеньюар, села на дно гроба и завела таймер на тридцать минут. Затем улеглась и закрыла глаза. Заснула не сразу. Вспомнилось, как подумала о том, что, кем бы она ни была, пусть даже бывшей подружкой Брейса, но только не слабачкой, пасующей перед трудностями. И она помнила, что как раз перед тем, как уснуть, выкрикнула в тишину темного дома: – Эй, МИР, я вернулась! Опустив таймер вниз, Джейн посмотрела на часы. Девять тридцать пять. Прекрасно. Никаких проблем. Времени на то, чтобы доехать домой, принять душ и перекусить перед работой, предостаточно. Джейн поднялась на ноги и, стоя на гладкой атласной обивке, со вздохом потянулась. Затем сняла пеньюар и аккуратно сложила его, чтобы унести домой – МИР определенно хотел, чтобы она оставила его себе. Она понимала, что МИР мог наблюдать за ней, но решила, что теперь это не имеет никакого значения. Присев на корточки, она сунула руку под подушку, достала оттуда пистолет и положила его поверх сложенного пеньюара, отчего тот стал почти что плоским. Фонарик лежал возле подушки, и она придвинула его поближе к остальным вещам. Не найдя ножа, она вспомнила, что оставила его в кармане брюк. «Тогда все», – подумала она и встала. Затем снова зевнула и потянулась. Самочувствие было просто прекрасным. quot;Должна чувствовать себя несчастной, – подумала она. – После этой размолвки с Брейсом... ан нет, настроение нормальное. Даже лучше, чем нормальное. Может, оттого, что нашла в себе смелость вернуться. К тому же такое чудесное утро. И я свободна. И сейчас загребу кучу денегquot;. Подбоченясь, Джейн стала медленно осматриваться, скользя по комнате взглядом в поисках конверта. – Я ведь выполнила твои условия, МИР, – произнесла она, – надеюсь, ты исполнишь свою часть сделки. Через несколько мгновений она добавила: – Ты хочешь, чтобы я поискала, да? Опустившись на колени, она опустила руку за борт гроба. Собрав в охапку свои вещи, она подняла их, повернула и прижала к себе. Когда она их опускала, они слегка задели ее бедро. И что-то царапнуло кожу. В первое мгновение она подумала, что это, наверное, нож снова самопроизвольно открылся. Опустив стопку вещей перед коленями, она взглянула на тонкую бледную черточку на ноге, затем протянула руку и нашла между сложенными вельветовыми брюками и рубашкой какой-то жесткий уголок. Совсем не кончик ножа. Острый угол конверта. Она вытащила конверт. На нем было написано ее имя. На ощупь он был вдвое толще предыдущего. Джейн разорвала его и вытащила пухлую пачку банкнот, завернутых в листок разлинованной бумаги. Записка ее пока что не интересовала. Все купюры были сотенные. Она пересчитала их. Шестьдесят четыре! Джейн издала радостный возглас. Настолько громкий, что она вздрогнула. И с опаской покосилась на два окна, выходившие на кладбище. Стекла в них, разумеется, были разбиты. Ее вопль наверняка долетел до кладбища. Что, если его услышал сторож? Или могильщики? Что, если там сейчас проходит погребальная служба, и все присутствующие его услышали? Не теряя ни секунды, она влезла в кроссовки, выпрыгнула из гроба и подбежала к ближайшему окну. В последнюю минуту она пригнулась, опасаясь быть замеченной. Затем выпрямилась, подняв голову над подоконником. Внизу как будто никого не было. Но хотелось в этом удостовериться, так что она осталась у окна и продолжала осматривать окрестности. Она почти что чувствовала чье-то присутствие там, внизу. Может, тот мерзавец, который швырнул пса... Вероятно, всего лишь игра воображения, успокаивала она себя. С этой высоты видно было все кладбище. Далекая автомобильная стоянка была пуста. Никто не подстригал газоны, не поливал цветы и не навещал могилы близких. Вообще никого не было, разве что кто-то мог скрываться за памятником, склепом или деревом. Или прятался на дне той ямы вон там на углу ограды. Не ямы, поправила себя Джейн, а могилы. Свежей могилы. А это должно означать, что сегодня кого-то похоронят. И Джейн кинулась к гробу, но уже не для того, чтобы в него залезть, а остановилась рядом и, наклонившись, подняла свои вещи. Одевшись, она затолкала в карманы брюк пистолет, фонарь и толстую пачку денег. Шесть тысяч четыреста баксов, подумала она. Невероятно. В следующий раз будет двенадцать тысяч восемьсот. Протянув руку в гроб, она подняла записку и пустой конверт. Еще раньше она решила не читать послание МИРа, пока не доедет до дома. Что бы там ни было написано, Джейн не была к этому готова. Записку и конверт она положила в карман рубашки. Затем подняла из гроба пеньюар. «Память о моем самом унизительном поступке, – подумала она. – Сувенир на память о ночи, в которую я потеряла Брейса». Спустившись уже до середины лестницы, она внезапно развернула пеньюар и, хныкая и всхлипывая, яростно разодрала его в клочья. |
||
|