Глава 3

Субботним утром отец Вики помог ей загрузить в багажник все, приготовленное к показу научной работы, и они поехали в городской Культурный центр.

Весенняя Научная выставка была одним из городских мероприятий, наряду с Выставкой античности, Выставкой оружия, а также Ремесленной выставкой, которые, похоже, проводились с единственной целью – занять чем-нибудь жителей Эллсворта по выходным.

Обычно другие выставки посещали приезжие участники и зрители, что, несомненно, нравилось владельцам мотелей и ресторанов. Но Научная выставка была исключением. На ней демонстрировались работы городских школьников, которые должны были показать что-нибудь сделанное своими руками, если хотели получить хорошую отметку по научным дисциплинам. Для детей и учителей вход был свободный. С остальных брали по два доллара, и казалось, что во всем городе никто не хотел пропустить это событие.

И не только потому, что приходило много родственников, а по той причине, что еще ни одна выставка не обошлась без непредусмотренных сюрпризов. Они давали богатую пищу для сплетен, бывших, пожалуй, любимым занятием горожан.

– Подумать только, – сказал отец, – ведь это твоя последняя выставка.

– И очень скоро она останется позади. Вики участвовала уже двенадцатый раз – ежегодно с первого класса. Тогда она неизменно радовалась каждой выставке, трепетно ее предвкушая.

На первой своей выставке она демонстрировала, как при помощи 100-ваттной электрической лампочки можно сварить яйцо. Потом смастерила электромагнит из гвоздя и нескольких батареек.

– А помнишь вулкан? – спросил отец. Он тоже перенесся в один из дней недалекого прошлого.

– О Боже, это же была катастрофа. Когда Вики училась в шестом классе, она слепила из гипса потрясающей красоты вулкан, поставив его на платформу, под которой был скрыт огнетушитель. Время от времени она заставляла огнетушитель извергать облака белого дыма, и вулкан действительно сотрясался. Но когда подошли судьи, она решила сотворить нечто запоминающееся, и нажала на рычажок посильнее. Огнетушитель заревел. Все сморщились и заткнули уши, а затем скрылись в белой пелене. Вулкан дребезжал. Все выглядело на редкость эффектно – по крайней мере то, что Вики могла различить сквозь туман, – пока ее рука не соскользнула и рупор не сдвинулся со своего места прямо под кратером. Раздался взрыв, куски гипса полетели в судей, точно шрапнель.

– Ты была гвоздем программы, – сказал отец.

– По крайней мере, я никого не убила.

– Хотел бы я снова увидеть нечто подобное. Ты могла бы воссоздать тот вулкан для своей последней работы.

– Я уже выросла, – ответила Вики, – и не получаю большого удовольствия, выставляя себя на посмешище.

Удовольствие. Она вспомнила, как плакала потом. Даже аплодисменты не смогли облегчить ее состояние.

– Куски расчлененной крысы, – произнес отец, – по зрелищности и близко не стоят с вулканом, хотя вызывают несомненный «отвратительный» интерес.

– Я решила, что лучше сделать на этот раз что-нибудь полезное.

– Дай тебе еще пару лет, и ты примешься резать трупы.

– Не надо об этом.

– Может, тебе стать юристом?

– Мне больше нравится лечить людей, чем пытать их.

Рассмеявшись, отец направил машину к стоянке перед Центром. Было еще довольно рано, но все места возле дверей оказались заняты. Родители и дети выгружали столики и экспонаты из машин, фургонов и грузовичков. Отец постарался припарковаться поближе к дверям, хотя до них оставалось еще изрядно пройти.

Они выбрались из машины. Отец открыл багажник, и оттуда ударил запах формальдегида. Вики достала кювету, где лежали хирургические перчатки и инструменты. Она протянула ее отцу и вытащила банку с крысой, которую ожидала незавидная участь. Крепко держа банку в одной руке, она достала деревянный ящик, в котором были аккуратно собраны и помечены части предварительно «разобранной» крысы.

– Привет, Вики.

Голос показался ей знакомым, но Вики не могла угадать, кто это. Она обернулась.

– Мелвин.

Его лобастая голова была склонена набок, он моргнул и улыбнулся, потирая руки.

– Помочь?

– Молодец, – сказал отец. – Что, дали тебе выходной?

– Ага.

– Полагаешь, смогут без тебя обойтись?

Он помотал головой.

– Похоже, твоему отцу придется заливать бензин самому, а?

– И протирать стекла, – добавил Мелвин. Отец выгрузил из багажника столик и подал ему.

– Тебе надо еще что-то доделать? – спросила Вики.

– Все уже готово, – ответил он.

Отец захлопнул багажник, и они втроем пошли через стоянку к месту показа. Мелвин возглавлял шествие, водрузив стол на макушку.

С того случая в коридоре они с Вики не обменялись ни словом. И хотя ее не особенно прельщала перспектива общения с ним, все же хотелось услышать хотя бы слова благодарности. В конце концов, она решила, что Мелвин просто не оценил ее поступок. Но, похоже, Вики все же ошиблась – его помощь была выражением признательности.

Они добрались до дверей. Парень снял стол с головы и, держа его на уровне груди, боком протиснулся в помещение.

Вики с отцом проследовали за ним. Места для выпускников располагались в дальнем конце зала. Вики заметила Эйс, ставившую на стол большую картонную коробку. Мелвин сразу направился туда и опустил столик возле сооружения Эйс. Когда она ему что-то сказала, показал большим пальцем назад через плечо. Эйс кивнула, увидев приближающуюся Вики.

Мелвин закрепил ножки и поставил стол.

– Большое спасибо за помощь, – поблагодарила Вики.

Уголок его рта слегка поднялся. Кивнув, он покраснел и отвернулся. Сделав несколько нетвердых шагов, Мелвин попал в проход между двумя рядами экспонатов. Вытащив потрепанную книжку из заднего кармана мешковатых шорт, он сел на табуретку лицом к девушкам и принялся читать. Книга называлась «Франкенштейн».

– Помочь тебе приготовиться? – спросил отец.

– Нет, я сама. Спасибо.

– Хорошо. Мы вернемся позже. Не скучайте. Попрощавшись с Эйс, он удалился. Вики поставила банку с крысой на стол.

– Я вижу, ты захватила себе обед, – пошутила Эйс.

– У тебя есть хлеб, сыр и напитки. Попируем.

Хлеб и сыр, которые принесла Эйс, аккуратно сложенные на столе, были покрыты плесенью. На столе стояли графины с кофе, красным вином и яблочным соком, выглядевшие так, будто кто-то набросал туда мусора из пылесоса. Пара написанных от руки плакатов, приклеенных липкой лентой, повествовали о полезных свойствах плесени.

– Голубая лента, конечно, достанется тебе, – сказала Вики.

– Тогда я съем свои шорты.

Вики продолжила приготовления. Открыв деревянный ящик, она поставила его в дальнем конце стола, извлекла содержимое кюветы и надела хирургические перчатки. Затем девушка открыла банки с формальдегидом и крысой.

– Пощади меня, пожалуйста, а? – взмолилась Эйс. – Выставка начнется не раньше, чем через полчаса. Подожди, пока к тебе не подойдут, ради Бога.

Вики пожала плечами.

– Почему бы и нет? – Она закупорила банки и сняла перчатки.

Эйс принялась раскладывать пару стульчиков, которые захватила из дому. Она поставила их рядом, спинками к экспонатам. Подруги уселись.

Мелвин, сидящий напротив, поднял на них глаза и снова уткнулся в книгу.

– Что, по-твоему, он придумал? – спросила Эйс шепотом.

– Может быть, он собрал этот мегафон. Мегафон покоился на полу рядом с его табуреткой и совсем не походил на творение рук Мел-вина.

За ним виднелось какое-то сооружение размером с небольшую будку, задрапированное голубыми простынями.

– Что у тебя там? – спросила Эйс. Он поднял голову и ухмыльнулся.

– Сюрприз.

– Опять какой-нибудь двигатель от машины?

– Возможно.

– Ладно, будь человеком, дай нам взглянуть.

– Вы все увидите. Когда придет время.

– И когда же оно придет?

– Когда появятся судьи.

– Ты шутишь.

Он пожал своими округлыми плечами.

– Это одноразовый номер, – добавил он и снова погрузился в чтение.

– Индюк, – пробормотала Эйс.

Они с Вики поболтали еще о том, о сем. Когда показался парень Эйс, Роб, Вики встала и подошла к Генри. Не то чтобы она особенно хотела его повидать. Но его единственного, хоть и с натяжкой, она могла бы назвать своим парнем, и, кроме того, именно он пригласил ее на выпускной бал на следующей неделе, так что было бы странным его игнорировать.

Генри сидел за экраном компьютера, склонившись над клавиатурой, и исступленно выстукивал команды, от которых Хэмфри танцевал и моргал, хотя, казалось, никому не было до него дела.

Хэмфри был куклой, примерно метр высотой. На его голове красовался цилиндр, из-под которого выбивались косички. Он исполнял свои выкрутасы рядом с компьютером и двигался так, словно к нему были подведены веревочки.

– Привет, Хэмфри, – поздоровалась Вики. Помахав ей рукой, кукла сделала несколько судорожных движений ногами.

Генри, сидящий на вращающемся стуле, обернулся и взглянул на Вики. Его глаза горели огнем творческого восторга. Они всегда были такими, словно Генри каждую секунду был готов сообщить нечто поразительное.

– Как дела? – поинтересовалась Вики.

– А, нормально.

– Красиво смотритесь, – сказала она. На Генри был бант и черный смокинг. Хэмфри был одет точно так же, только еще и в цилиндре. Цилиндр Генри стоял на столе рядом с клавиатурой, ожидая прибытия зрителей.

– Ты сегодня прекрасно выглядишь, – сказал Генри.

– Спасибо. – Вики не особенно обрадовалась комплименту. Редкий день обходился без какого-нибудь замечания в этом же роде с его стороны. Слова же выходили, словно запрограммированный ответ на ее появление – словно он осознавал, что должен проявить некоторый интерес к ее внешнему виду.

«У нас и вправду пылкая любовь», – подумала девушка.

Но Вики казалось, что в этом доля и ее вины. Их дружба родилась на лабораторных занятиях по физиологии в прошлом году. И имела определенный «интеллектуальный» оттенок. Никто не делал попытки сблизиться. Они гуляли вдвоем добрый десяток раз, но даже не поцеловались. Со стороны казалось, будто у них нет телесной оболочки.

Вики иногда фантазировала, что произошло бы, если в она обняла Генри, поласкала, дала ему понять, что она женщина, а не только партнер по дискуссиям. Возможно, он превратился бы в страстное животное.

Но эта мысль не слишком вдохновляла.

Так она и не предприняла ничего, чтобы изменить их отношения, оставив все как есть. Ей нравился Генри, и он неплохо исполнял роль ее парня, пока она не нашла кого-нибудь получше.

Что в ближайшем будущем казалось маловероятным.

Из всех парней, на которых она останавливала взгляд, ее по-настоящему не интересовал ни один.

Спасибо Полу. Когда он уехал, все пошло прахом.

До нее вдруг дошло, что Генри что-то ей говорит.

– Что? – переспросила она.

– Видела что-нибудь интересное? «Скорее пустое», – подумалось ей.

– Я подумал, мы могли бы встретиться сегодня во время обеденного перерыва. Обсудили бы планы на предстоящую пятницу.

– Конечно. Здорово. – Она бросила взгляд на часы. – Ну что ж, пора балагану открываться. Пойду-ка я лучше к своей крысе.

– Ciao, – сказал Генри, снова отвернувшись к компьютеру. Его пальцы принялись барабанить по клавишам, а Хэмфри начал корчиться и моргать.

Вики вернулась к своему столику. Эйс и Роб стояли перед стульями лицом друг к другу и держались за руки. Он что-то говорил, а она только кивала. Хотя Эйс и была выше Роба на восемь сантиметров, она становилась не такой внушительной, когда он был рядом, словно его присутствие делало ее более женственной и беззащитной.

Вики не стала разрушать их уединение. Повернувшись к своему столику, она надела перчатки.

Ей до смерти захотелось забыть о Поле. Ведь иногда же удавалось целыми днями не думать о нем.

Ее родители называли это «щенячьей любовью», казалось, пытаясь принизить ее чувства к нему. Вики считала тогда, что они любили друг друга, да и теперь была того же мнения. Когда они были вместе, она чувствовала себя особенной, прекрасной и счастливой. И когда они просто сидели за одной партой, и когда держались за руки в кино, и когда проводили целые дни вдвоем, бродя по лесу, плавая или катаясь на лодке, – каждое мгновение казалось бесценным.

Но его отец служил во флоте. Пол пришел в эллсвортскую школу два года назад осенью. Они влюбились друг в друга с первого взгляда, а в запасе у них был только один школьный год и следующее лето.

Потом вышел новый приказ, и Пол уехал с семьей на базу в Южной Каролине.

Они пробыли вместе почти год – как же быстро он пролетел.

Казалось, что с отъездом Пола закончилась лучшая пора ее жизни. «Ничего, это пройдет», утешали ее родители.

Вики думала, что так и будет. Но не прошло. Она скорее свыклась с разлукой. Печаль никуда не исчезла, засев глубоко внутри, превратившись в тень, омрачавшую каждый день; печаль, всплывавшая на поверхность всякий раз, когда она думала о нем.

Как и сейчас.

Натягивая перчатки, она почувствовала в груди пустоту.

«Не стоит так расстраиваться, – подумала она. – Черт, да может быть, я встречу какого-нибудь потрясающего парня осенью в колледже».

Без сомнения.

Она отвинтила крышку банки, щипцами вынула крысу и поместила ее в кювету.

– Это на самом деле отвратительно, – сказала Эйс.

– Думаешь, твоя плесень очень аппетитна? Эйс через плечо наблюдала за тем, как она привязала лапки крысы к скобам в бортах кюветы.

– Что приготовил Роб? – спросила Вики.

– Он меня пригласил сегодня вечером в кино.

– Что за фильм?

– Какая разница? – ответила Эйс, пару раз радостно фыркнув.

Вики то показывала органы крысы, то переключалась на болтовню с Эйс, экспозиция которой не требовала активного участия. Тем временем Мелвин отбивался от любопытных, пытавшихся заглянуть под простыни.

Он объяснял всем, что это будет «одноразовый номер», так что следует поторопиться, когда он сделает объявление по мегафону.

– Меня он точно заинтриговал, – сказала Вики.

– Может быть, он спрятал там гильотину и собирается сделать нам любезность, снеся себе башку.

– Ты думаешь, у него хватит мозгов сделать гильотину?

– Будь у него мозги, он был бы опасен. Вики уже подумывала об обеде, когда четверо судей подошли к соседней с Мелвином работе.

Она взглянула на часы – без пятнадцати двенадцать. В полдень запланирован часовой перерыв. Некоторые родители – она знала это по прошлым выставкам – выносят столики наружу, пьют пиво или вино, детям достается кола, хот-доги, пицца и прочая вкуснятина. Хотя у Вики не было особого желания проводить обед с Генри, она определенно проголодалась. Ее рот был полон слюны, наверное, из-за формальдегида, который делал свое дело, когда, скрючившись, приходилось резать крысу.

Эйс похлопала себя по коленке.

– Итак, леди и джентльмены, настает торжественный момент.

Судьи остановились возле Мелвина. Он слез с табуретки, поднял мегафон и щелкнул выключателем. Высокий свист резанул слух и сразу затих.

– Прошу внимания, – объявил Мелвин, в его громком голосе слышался металлический оттенок. – Подходите поодиночке и все вместе. Подходите посмотреть на Волшебную машину Мел-вина. – По ходу объявления он раскачивался из стороны в сторону и мотал головой. – Вы же не хотите пропустить это. Ни в коем случае.

– Ну и придурок, – прошептала Эйс. В его лице действительно что-то было придурковатое, что, впрочем, не исчерпывало всей его странности.

Стали понемногу подтягиваться зрители.

– Подходите и смотрите, – продолжал Мелвин. – Удивительная волшебная машина. Торопитесь, торопитесь. Подходите ближе. Вы никогда не видели ничего подобного. Вы же не хотите пропустить это зрелище. Подходите поодиночке и все вместе.

Мистер Питерс, председатель жюри, подошел к Мелвину и что-то ему сказал – наверное, попросил не затягивать демонстрацию.

Мелвин кивнул, поднес мегафон ко рту и сказал:

– Представление начинается!

Возле Мелвина собралась уже приличная толпа. Вики последовала примеру Эйс и встала на стул. Отсюда все было прекрасно видно.

Мелвин опустил мегафон на пол рядом с табуреткой. Шагнув к своему сооружению, он приподнял край одной из простыней и скрылся внутри.

Ничего не произошло.

Все ждали. Подходили новые зрители. Из толпы доносилось бормотание, кто-то покачивал головой.

Мистер Питерс посмотрел на часы.

– У нас еще много работы, Мелвин, – сказал он.

– Все готовы? – наконец отозвался Мелвин. Без усилителя его голос звучал вяло.

– Ну, давай, кретин, – крикнула Эйс. Обернувшись, некоторые взглянули на нее. Некоторые улыбались, остальные хмурились.

– А теперь – удивительная волшебная машина Мелвина!

Ткань с передней части каркаса соскользнула на пол.

Все замерли, открыв рты.

Вики вытаращила глаза. Какое-то мгновение она не понимала, что видит, а потом отказалась верить своим глазам.

Мелвина и его «работу» окружали мотки проволоки. Плакат на заднем фоне гласил: «Я – ВОСКРЕШЕНИЕ И ЖИЗНЬ». В центре, на платформе высотой не меньше тридцати сантиметров, находилась инвалидная коляска.

В коляске сидел труп Дарлин Морган. На ней была одежда девушки из группы поддержки, в которой ее похоронили: зеленая юбка с оборками, золотого цвета пуловер с вышитой на груди большой зеленой буквой Э, означавшей эллсвортскую школу.

Ее шея была замотана бинтом, который удерживал запрокинутую назад голову – с открытым ртом, закрытыми глазами, лицом серого цвета.

Между ногами трупа стоял автомобильный аккумулятор с прикрученными к зажимам проводами. Подняв концы проводов над головой, Мелвин сомкнул клеммы. Раздались треск и вспышка.

Вики, ошеломленная, закачалась. Чтобы не упасть, она схватилась за руку Эйс.

Кто-то закричал. Через какое-то мгновение началась цепная реакция.

– О Боже!

– Что он делает?

– Мелвин, ради Бога!

– Остановите его кто-нибудь!

Не пытаясь помешать Мелвину, толпа начала пятиться назад.

Мелвин продолжал свое действо, словно он был в зале один.

Он поднес провода к большим пальцам Дарлин, затем подскочил, выкрикивая:

– ВСТАВАЙ! ВСТАВАЙ! НУ ЖЕ, СТЕРВА, ВСТАВАЙ!

Дарлин и не думала вставать. Она просто сидела. Похоже, разряд не возымел никакого действия.

– Я ПРИКАЗЫВАЮ ТЕБЕ ВСТАТЬ! – выкрикнул Мелвин. Он бросился за коляску, схватился за подлокотники и принялся ее трясти, словно желая помочь электричеству.

Тело Дарлин моталось во все стороны. Голова ее дрожала, но она не вставала.

– ВСТАТЬ! ВСТАТЬ! Я ПРИКАЗЫВАЮ!

Мистер Питерс перепрыгнул через сплетение проводов.

Мелвин резко дернул за подлокотники, и коляска встала на дыбы, выбросив Дарлин с сиденья. Пригнувшись, мистер Питерс вскрикнул при виде летящего на него тела.

Дарлин плюхнулась прямо на него. Отвалившись, ее голова прокатилась по спине председателя жюри и упала лицом на провода.

Мелвин одарил толпу широкой идиотской ухмылкой.