"Наследие Скарлатти" - читать интересную книгу автора (Ладлэм Роберт)

Глава 14

Элизабет никак не могла уснуть: она то и дело вставала, чтобы записать то, что приходило ей в голову. Она записывала факты, совпадения, даже то, что представлялось совсем уж сомнительным. Она рисовала маленькие квадратики, вписывала в них имена, названия мест, даты и пыталась как-то связать их. К трем часам утра она получила следующую схему событий:

Апрель 1925 года. Алстер и Джанет поженились всего лишь через три недели после помолвки. Почему столь поспешно? Алстер и Джанет отплывали на пароходе компании «Кунард» в Саутгемптон. Алстер забронировал места еще в феврале. Как он мог знать заранее, когда они поженятся?

С мая по декабрь 1925 года около восьмисот тысяч долларов переведено «Уотерман траст» в шестнадцать различных банков Англии, Франции, Германии, Австрии, Голландии, Италии, Испании и Алжира.

С января по март 1926 года из банка «Уотерман» изъято ценных бумаг на сумму приблизительно в 270 миллионов долларов. В настоящее время рыночный денежный эквивалент их колеблется между 150 и 200 миллионами. К февралю 1926 года банком оприходованы все счета, подписанные в Европе Алстером и Джанет. К марту поведение Алстера значительно меняется – он начинает явно отдаляться от жены.

Апрель 1926 года. Рождается Эндрю. После крестин Алстер исчез.

Июль 1926 года. Получены подтверждения из четырнадцати европейских банков – на их депонентах ничего не значится. В двух банках – в Лондоне и в Гааге – остались суммы, равные соответственно двадцати шести и девятнадцати тысячам.

Такова была хронология событий, предшествовавших и последовавших за исчезновением Алстера. И эта хронология свидетельствовала о существовании определенного замысла: билеты на пароход, заранее заказанные в феврале; скоропалительный брак; странно затянувшийся медовый месяц и бесконечные переезды с места на место; создание депонентов и быстрое снятие хранящихся на них сумм; изъятие ценных бумаг и наконец – исчезновение самого Алстера. И все это происходило с февраля 1925 по апрель 1926 года. План, рассчитанный на четырнадцать месяцев и исполненный с потрясающей точностью, вплоть до беременности, ускорившей заключение брака (если, конечно, в этом вопросе Джанет можно было верить). Был ли Алстер способен на такие четкие действия? Этого Элизабет не знала. Она, по сути, вообще очень мало знала своего младшего сына, а бесконечные отчеты, составленные следователями, затуманивали его образ еще больше: человек, чей портрет складывался из этих отчетов, не был способен ни на что, кроме распущенности.

Она знала, откуда начинать поиски. С Европы. С банков. Не со всех – это она прекрасно понимала, лишь с некоторых. Ибо банковская практика – без учета роста оборотов и диверсификации – со времен фараонов оставалась неизменной. Вы вкладываете деньги – и вы изымаете деньги. И по необходимости или удовольствия ради эти деньги идут куда-то еще. Вот это «куда-то» Элизабет и собиралась выяснить. Куда именно переводились деньги, поступавшие из «Уотерман траст» на счета шестнадцати европейских банков.

Без десяти девять дворецкий отворил дверь новоиспеченному второму вице-президенту «Уотерман траст компани» Джефферсону Картрайту. Дворецкий препроводил Картрайта в библиотеку, где за письменным столом, с неизменной чашкой кофе в руках, его уже ждала Элизабет Скарлатти.

Джефферсон Картрайт сел на стул, а не в кресло – он знал, что стулья выгодно подчеркивают его рост, – и поставил рядом портфель.

– Вы принесли письма?

– Да, мадам Скарлатти. – Картрайт положил портфель на колени и раскрыл его. – Позвольте поблагодарить вас за столь доброе вмешательство в мою судьбу. Это было чрезвычайно великодушно с вашей стороны.

– Отлично. Полагаю, вас назначили вторым вице-президентом?

– Совершенно верно, мадам, и я уверен, что это произошло потому, что вы замолвили за меня слово.

Еще раз благодарю вас. – И он протянул Элизабет бумаги.

Она быстро стала просматривать страницу за страницей. И похоже, нашла, что бумаги были составлены правильно. По правде говоря, они были составлены великолепно.

– Эти письма, – вкрадчивым тоном произнес Картрайт, – дают вам полное право на получение исчерпывающей информации касательно финансовых операций, осуществленных вашим сыном, Алстером Стюартом Скарлеттом, в различных банках. Депозиты, изъятия, переводы. Они дают доступ ко всем существующим депозитным сейфам. Во все банки разосланы также фотокопии вашей собственноручной подписи. Я подписал эти письма, воспользовавшись своим правом одного из коллективных – в лице «Уотерман траст» – поверенных в делах мистера Скарлетта. Совершая этот акт, я, естественно, шел на определенный риск.

– Поздравляю вас.

– В это просто невозможно поверить, – тихо произнес банкир. – Тайно, без всякого учета, изъято ценных бумаг на 270 миллионов долларов, и сейчас они просто плавают где-то. Где и когда всплывут они на поверхность? Даже самым крупным банковским синдикатам было бы очень трудно добыть капитал, достаточный, чтобы покрыть эту потерю. Да, это катастрофа, мадам! Особенно на рынке ценных бумаг. Я действительно не знаю, что делать.

– Но вы прекрасно знали, что делали, когда на протяжении многих лет получали вполне приличное жалованье, не прилагая особых усилий. Следовательно, возможно...

– Думаю, я знаю, что именно возможно, мадам, – прервал ее Джефферсон Картрайт. – Как я понимаю, вы собираете все возможные факты, способные пролить свет на обстоятельства, связанные с исчезновением вашего сына. Вы можете найти их, если они существуют. Можете и не найти. Во всяком случае, до того момента, когда обнаружится пропажа первой порции ценных бумаг, остается двенадцать месяцев. Целых двенадцать месяцев. За это время иные из нас могут покинуть бренную землю. А иные могут полностью разориться.

– Вы что же, предвещаете мою кончину?

– Ну что вы! Но мое собственное положение весьма деликатно. Я нарушил законы моей фирмы и все возможные каноны банковской этики. Поскольку я был финансовым советником вашего сына, могут возникнуть подозрения...

– И вы будете чувствовать себя более защищенным, если мы заключим определенного рода соглашение, не так ли? – Элизабет, возмущенная такой беспардонностью, отложила письма. – Итак, я подкупила вас, но вы продолжаете шантажировать меня – теперь уже самим фактом подкупа. Умно, не скрою. Сколько?

– Сожалею, что у вас сложилось обо мне столь нелестное мнение. Ни о каком соглашении и речи быть не может – это было бы унизительно для нас обоих.

– Тогда чего же вы хотите? – Элизабет начинала терять терпение.

– Я подготовил заявление. В трех экземплярах. Один для вас, один для «Скаруик фаундейшн», и один, естественно, будет храниться у моего адвоката. Я был бы крайне благодарен, если бы вы подписали это заявление.

Картрайт достал из портфеля бумаги и положил их перед Элизабет. Она взяла первый экземпляр – он был адресован «Скаруик фаундейшн».

quot;Настоящим подтверждается соглашение, заключенное между мистером Джефферсоном Картрайтом и много, миссис Элизабет Уикхем Скарлатти, председателем совета директоров «Скаруик фаундейшн», Пятая авеню, 525, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк.

Поскольку мистер Картрайт щедро и добровольно отдавал свое время и профессиональные способности на пользу «Скаруик фаундейшн», настоящим соглашением он назначается консультантом-советником фонда с годовым окладом пятьдесят тысяч (50000) долларов, каковой оклад будет выплачиваться ему пожизненно. Назначение вступает в силу с вышеуказанной даты.

Поскольку мистер Джефферсон Картрайт часто действовал по моему личному поручению и для блага «Скаруик фаундейшн» даже вопреки своему мнению и своим желаниям и поскольку мистер Картрайт выполнял все поручения так, как того требовал его клиент, то есть я, будучи твердо уверенным, что данные поручения пойдут на благо «Скаруик фаундейшн», он не несет никакой ответственности за суть данных поручений и за совершенные без его ведома банковские операции.

Таким образом, если в будущем на мистера Картрайта будут наложены какие-либо взыскания или штрафы, или он будет подвергнут судебному преследованию за совершенные им по моему поручению действия, я обязуюсь из своих личных средств оплатить ему весь возможный ущерб.

Подобные ситуации вряд ли возможны, но поскольку деятельность «Скаруик фаундейшн» не ограничивается пределами Америки, иногда обстоятельства вынуждают меня принимать решения единолично, как и в случае с заключением данного соглашения.

Следует также отметить, что, поскольку я пользовалась исключительными услугами мистера Картрайта на протяжении последних нескольких месяцев, я не имею никаких возражений против того, чтобы назначение мистера Картрайта состоялось с той самой даты, когда мистер Картрайт начал действовать по моему поручению, о чем и извещаю «Скаруик фаундейшн».

Справа были обозначены места для подписей заключающих соглашение сторон, слева – для подписи свидетеля. Элизабет отметила про себя, насколько профессионально составлен документ: в нем сказано все – и ничего в частности.

– Вы что, действительно полагаете, что я это подпишу?

– Честно говоря, да. Видите ли, если вы не подпишете, то я буду вынужден поступить, как диктует мне чувство долга, и информировать обо всем руководство банка. И не только руководство банка, но и районного прокурора, ибо информация, которой я обладаю, впрямую касается исчезновения мистера Скарлетта... Можете ли вы себе представить, какой поднимется шум? Это будет скандал международного масштаба. Один тот факт, что мадам Скарлатти намеревается запросить банки, с которыми ее сын имел дело...

– Я буду отрицать все.

– К сожалению, вы не сможете отрицать факта пропажи ценных бумаг. Вряд ли это будет вскрыто в течение предстоящего года, но бумаги все же пропали.

Элизабет смотрела на южанина. Она понимала, что проиграла. Села за стол, молча взяла ручку. Подписала бумаги, Картрайт, в свою очередь, тоже поставил свою подпись на каждой странице.