"Наследие Скарлатти" - читать интересную книгу автора (Ладлэм Роберт)

Глава 8

– Вы все это придумали, мистер Рейнольдс! – Элизабет Скарлатти была в ярости. И не стесняясь изливала свой гнев на стоящего перед ней человека. – Я не потерплю ни подобных предположений, ни сознательной лжи!

– К сожалению, я говорю правду. Впрочем, кое в чем я действительно солгал.

– Вы обманным путем добились возможности встретиться со мной! Сенатор Браунли сказал, что вы представляете Агентство по землепользованию и что дело касается каких-то участков, которые министерство внутренних дел хотело бы приобрести у «Скарлатти индастриз».

– Он был абсолютно в этом уверен.

– Тогда он еще больший идиот, чем я думала! Значит, вы мне угрожаете? Как вы смеете высказывать мне какие-то гнусные, ничем не подтвержденные сплетни! Надеюсь, вы готовы к вызову в суд?

– А вы именно этого хотите?

– Вы вынуждаете меня поступить именно так!.. Я знаю в Вашингтоне многих, а вот о вас не слышала никогда! И если бы действительно ходили такие слухи, они уже были бы и другим известны. Да, вы вынуждаете меня обратиться в суд. Я не намерена терпеть оскорбления!

– А если это правда?

– Это неправда, и вы это знаете не хуже меня! Моему сыну не надо лезть в такие дела... У него собственное состояние, и немалое! Оба мои сына обладают собственностью, которая ежегодно приносит им – будем откровенны – весьма солидные суммы.

– Значит, мотив наживы исключается, не так ли? – спросил Бенджамин Рейнольдс, испытующе глядя на Элизабет.

– Мы ничего не исключаем, потому что и исключать-то нечего. Если мой сын в чем-то согрешил – что ж, его следует за это пожурить, а не провозглашать преступником! А если вы делаете все это только для того, чтобы замарать имя Скарлатти, то вы настоящий подлец, и я позабочусь, чтобы вас выкинули вон.

Бенджамина Рейнольдса трудно было вывести из себя, но сейчас он почувствовал, что его раздражение приближается к критической точке. Ему пришлось напомнить себе, что старая дама защищает честь семьи, и вряд ли можно было ждать от нее чего-либо иного в подобной ситуации.

– Я не хочу, чтобы вы считали меня врагом. Я не враг и не шантажист. Откровенно говоря, второе предположение даже более оскорбительно для меня.

– И снова вы исходите из ложной посылки, – перебила его Элизабет Скарлатти. – Да кто вы такой, чтобы быть моим врагом? Вы всего лишь ничтожный человечишка, использующий мерзкие корыстные цели.

– Приказ убить человека – это не «какие-то сплетни».

– Что? Что вы такое говорите?!

– Это самое серьезное из имеющихся у нас обвинений... Но есть и смягчающие обстоятельства, если это способно хоть немного утешить вас.

Старая дама презрительно взирала на Бенджамина Рейнольдса. Он игнорировал этот взгляд.

– Человек, которого убили, точнее, которого приказал убить ваш сын, сам был убийцей... Капитан парохода, команда которого сплошь состоит из преступников и занимается грязными делами. Да, на его счету много грязи.

Элизабет Скарлатти встала.

– Вот этого я точно не потерплю, – спокойно произнесла она. – Вы выдвинули чудовищное обвинение, а потом излагаете якобы смягчающие вину обстоятельства. Это чудовищно.

– Мы живем в странные времена, мадам Скарлатти. Наши сотрудники не могут всюду поспеть. Мы не сокрушаемся по поводу гангстерских разборок, пусть их. Но иногда гангстеры оказываются сильнее нас.

– И вы... И вы причисляете моего сына к этой категории?

– Не я. Он сам причислил себя к этой категории.

Элизабет Скарлатти медленно вышла из-за стола и подошла к окну. Она стояла спиной к Рейнольдсу и смотрела на улицу.

– И сколько еще человек в Вашингтоне... знают эту сплетню?

– Все, что я вам рассказал?

– Хоть что-нибудь.

– Ходили определенные разговоры в министерстве финансов. Но ничего определенного, ничего, что побудило бы их к расследованию. Что касается убийства, то знают только мой помощник и человек, явившийся невольным свидетелем.

– Их имена!

– О нет.

– Мне ничего не стоит их выяснить.

– Это не принесет вам никакой пользы.

– Посмотрим! – Элизабет повернулась к Рейнольдсу.

– Ну и что же вы сделаете?

– А чего вы ждете? Я не дура. Я не верю ни одному вашему слову. Но я не хочу, чтобы имя Скарлатти трепали какие-то подлецы... Сколько, мистер Рейнольдс?

Шеф «Группы 20» спокойно смотрел в глаза Элизабет Скарлатти.

– Нисколько. Ни пенни, благодарю вас... Но я пойду дальше. Вы вынуждаете меня выдвинуть обвинение и против вас.

– Старый дурак!

– Черт побери, хватит!.. Мне нужна только правда! Нет, не только правда. Я хочу, чтобы вы все это прекратили до того, как пострадает кто-нибудь еще. Разве это не уступка знаменитому герою войны? Особенно в наши сумасшедшие времена... И еще я хочу знать: почему?

– Если я стану тут с вами размышлять о причинах, я дам вам повод уверовать в ваши обвинения. Отказываюсь говорить на эту тему!

– Господи Боже мой! Ну вы и штучка!

– Да. И вы меня еще плохо знаете.

– Неужели вы не способны понять?.. Так продолжаться не может. Это конец! Это будет концом, если вы не сумеете остановить сына. А мы предполагаем, что вы в состоянии это сделать... Но я думаю, что и вы хотели бы знать – почему. Мы оба знаем, что ваш сын богат. Так почему же?

Элизабет смотрела на него, и Рейнольдс понял, что она не ответит, не станет отвечать. Что ж, он сделал все, что мог. Остальное зависит от нее.

– Прощайте, мадам... Но предупреждаю: я глаз не спущу с падроне Скарлатти.

– С кого?

– Спросите вашего сына сами, пусть он скажет, что значат эти слова.

Рейнольдс повернулся и вышел из комнаты. Люди вроде Элизабет Скарлатти ужасно утомляли его. Может, потому, думал он, что такие люди не стоят его внимания. Да, все эти магнаты не стоят его внимания.

По-прежнему стоя у окна, Элизабет наблюдала, как пожилой человек закрыл за собой дверь. Подождала, пока он вышел на улицу и повернул направо, к Пятой авеню.

Проходя мимо окна, у которого стояла Элизабет, он на минуту остановился. Их глаза встретились.

Но они даже не кивнули друг другу.