"Вендетта" - читать интересную книгу автора (Кварри Ник)

Глава 12

Кроссинг, тускло освещенный перекресток, где сходились две троллейбусные линии, был такого рода местом, где пьяницы обоих полов в плохонькой одежде, с постоянными угрозами на языке никого не удивляли. Он был окружен монолитной стеной обшарпанных домов, составляющих сердце района красных фонарей.

Здесь были игорные притоны, забегаловки, дансинги, несколько меблированных домов, китайская прачечная и контора по найму.

Здесь же располагался старый четырехэтажный отель. Лифта в нем не было, и заселяли его бутлегеры. Там на втором этаже играли в кости и карты, там на час сдавали комнаты местным проституткам. Там был ночной портье, который за лишнюю пару долларов мог показать особо нервным клиентам, как незамеченным попасть в любой из номеров отеля: через темный переулок к служебной двери, никогда не запирающейся, а затем по редко используемой служебной лестнице.

Для встречи Доминик Руссо выбрал номер 38, так как рядом с его единственным окном проходила пожарная лестница, которая могла понадобиться на случай, если потребуется запасной выход. Это была мрачная комната с разнокалиберной мебелью.

Туалета не было, но комната была большой.

Как было условлено заранее, они собрались вшестером. Руссо был с Анджело Диморра, Сальваторе Фиоре пришел с Марчелло. Мюррей Джекобс взял с собой громилу по имени Бенни Хофф. Но говорили только трое: Руссо, Фиоре и Джекобс. Остальные слушали. Время от времени слышались щелчки троллейбусных проводов.

Сал Фиоре, который настаивал на этой встрече, испытывал сдерживаемое беспокойство. Несмотря на свои габариты, он выглядел изможденным. Глаза у него были красные, окруженные тенями то ли от слез, то ли от бессонницы, то ли от ярости – этого никто не знал.

– Я хочу добраться до этого ублюдка, – сказал он задыхающимся, слегка дребезжащим голосом. – Я вспорю его, как рыбу. Так, что он будет видеть, как я выпускаю его кишки.

– В этом никто из присутствующих тебе чинить препятствий не будет, – спокойно сказал Джекобс. Он небрежно развалился на стуле лицом к Фиоре, сидевшему на кровати.

Дом Руссо, прислонившись к бюро, смотрел на них с выжидающим спокойствием.

– Не надо притворяться... мудрым чучелом, – рявкнул на Джекобса Сал Фиоре. – Ты знаешь, что останавливает меня. У меня нет людей, чтобы до него добраться. А большинство из тех, что есть, отказываются даже водить мои грузовики. – Он глубоко вздохнул и замотал головой, как медведь, пытающийся сообразить, почему в его колоде с медом оказалось так много пчел.

– Кроме того, скоро не будет дешевой выпивки, так что и развозить будет нечего, если мы оставим Линча в покое. Оставшиеся со мной семьи перестали гнать самогон и просят меня забрать аппараты, прежде чем Линч подорвет их квартиры, как он сделал это с другими.

– Ну, ты удивил, – сардонически протянул Джекобс. – Не нужно было его трогать. Ты ведь знал, что такого парня нельзя трогать безнаказанно.

Сал Фиоре сжал свои здоровенные кулаки. На мгновение показалось, что он сейчас ударит Джекобса. Но он сдержался.

– Почему же так получилось, что он не ударил по вам? – спросил Сал. – Вы же на него давили, как и я.

Джекобс пожал плечами.

– Откуда я знаю, что у Линча в голове? Я не умею отгадывать мысли.

Настала очередь Руссо.

– Здесь не требуется умения читать мысли, – сказал он спокойно. – Линч знает, что было бы глупо бить нас всех разом. Думаю, что он собирается разбить нас по очереди.

Фиоре перевел взгляд на него.

– Итак, он начал с меня. Вы же не получили ни шлепка.

– Это естественно, – сказал ему Руссо. – Твое оборудование легче найти. И потом много твоих заведений находятся за пределами твоей зоны.

– Ага. Вы заварили всю эту кашу, а расхлебывать мне. Это нечестно.

– Ты сам этого хотел, – возразил Руссо ровным голосом. – Помнишь? Я предлагал помочь гнать продукцию на моем оборудовании. И обеспечить охрану всех заведений: публичных домов, забегаловок, установок. Ты отказался. Потому что боялся, что люди начнут пользоваться нашими услугами и доходы тебе придется делить с нами.

Руссо остановился и спокойно посмотрел на него.

– А теперь тебе нужна помощь? Ты можешь ее получить. У нас есть грузовики для перевозки, и мы запустим самогонные аппараты, пообещав людям, что больше не позволим Линчу бить их. И мы поможем взять под охрану всю территорию. И поможем добраться до Линча.

– И во что это мне обойдется? – рявкнул Фиоре.

– Дай нам войти в долю, Сал. Мы не можем тебе помогать, если не будем в доле. Дай нам долю во всем: в производстве и контроле. Будем все вместе. Мюррей тоже.

– Минутку, – бросил Джекобс. – Я ведь ничего не говорил о том, что хочу объединиться. Лично я не собираюсь драться за то, что могу получить без драки. У меня сейчас и так хорошо идут дела.

Перед этой встречей он и Руссо договорились между собой. Но теперь они делали вид, что Мюррей в это соглашение вступает неохотно. Надо было заставить Фиоре почувствовать, что он получает больше, чем дает.

– Не надо мельтешить, – бросил Руссо. – Недолго ты будешь так себя чувствовать. Как только Линч разделается с Салом, он примется за тебя. И против него ты один, черт тебя побери, не устоишь. Но если мы объединимся против него, то попрем его с нашей территории. Даже больше того. Сообща мы можем обосноваться и в его районе.

Мюррей нахмурился, как бы размышляя над тем, что сейчас сказал Руссо, скрывая, что ему это по вкусу.

Сал Фиоре перевел взгляд с Джекобса на Руссо.

– Ударить по Линчу – это то, что больше всего интересует меня в данный момент. У тебя действительно есть что-то на уме или это только трюк?

Это означало, что – хотя Фиоре прямо и не сказал – он согласился с предложением Руссо.

– У меня есть пара стоящих задумок, – спокойно ответил ему Руссо, не показывая даже тени триумфа. – Начнем с небольшого груза напитков, которые прибывают к нему из Канады на зафрахтованном поезде. Я знаю, когда и куда он прибывает. Я знаю, сколько полицейских он нанял для охраны. И я знаю, когда эти полицейские исчезнут.

– Откуда ты это узнал? – поинтересовался Фиоре.

Информацию для Руссо добывал Шейл. Свою политическую карьеру он начинал с постового полицейского, и поэтому все полицейские города испытывали к нему симпатию. Они помнили, что он когда-то был в силе и они катались как сыр в масле. Поэтому они всячески помогали ему и сообщали все, что ему хотелось знать. Но об этом Руссо ничего не сказал.

– У меня есть источник информации. И это еще одна причина, по которой я вам нужен.

Все прошло так, как и запланировал Руссо. Правда, лучше бы это случилось не так быстро. Паоло с Бруно и Волпе раньше, чем через десять дней, не вернутся. А они могут ему понадобиться, прежде чем все заварится.

Харриган медленно вел машину вокруг квартала, где располагался отель «Триангл». Длинноствольный револьвер 38 калибра лежал рядом с ним на сиденье. Сзади, сжимая в руках обрез, сидел парень с грубым лицом. Его звали Фрэнки Ллойд. По всему маршруту вели они наблюдение, вглядываясь в каждый подъезд, каждый темный переулок, мимо которых проезжали. Завершая объезд, они заглядывали в каждую щель, где могли прятаться враги Линча.

Возвратившись к подъезду «Триангла», Харриган подогнал машину к серому лимузину Линча и дал гудок.

Рэй Линч вышел из отеля вместе с Норрисом. Сопровождаемый Билли Джонсом и Шедом Мак-Кенном, двумя головорезами Линча, произведенными в личные телохранители, он забрался в лимузин.

Впереди поехала машина Харригана, рядом с которым сидел нервно-напряженный Ллойд. За ним скользил лимузин Линча. Как только они пересекли первую улицу, следом пристроился черный «паккард» с братьями Галлахерами и еще тремя парнями.

Три машины неслись одна за другой в ночи, пересекли центр города, затем промчались еще по нескольким узеньким улочкам через районы фабрик, складов и свалок.

Далее дома сменились пустынными, заросшими и заболоченными участками. Когда-то давно-давно город собирался строить здесь склады. Но потом решение изменили, и они были перенесены на противоположный конец города, а недостроенные остались заброшенными. Все они были окружены частоколами, к которым через заболоченные участки подходили проржавевшие железнодорожные пути.

Харриган провел машину по насыпной дороге среди густой болотной растительности к концу железнодорожной ветви. Сзади него остановились лимузин Линча и «паккард», из которых с оружием стали вылезать люди. В машине остался только Рэй Линч. Он взглянул на часы и заметил, что приехали они рановато. Его поезд прибудет не раньше, чем через 15 минут. Этот поезд сопровождала большая часть его армии да плюс городская полиция для пущей безопасности. Ждать, видимо, придется подольше. Пожалуй, поезд придет не раньше, чем через полчаса.

Линч смотрел, как расходятся его люди, чтобы занять позиции. Он развалился в машине и закурил.

Джонни Конелли, расставив ноги, стоял в кабине паровоза, тянувшего за собой в ночи три груженых вагона. Он стоял так, чтобы не мешать машинисту и кочегару, и смотрел, как в темноте проносится сельская местность. Прошло еще полчаса. Как только они доберутся до Линча, его миссия на этом закончится. Миссия не тяжелая, но ответственная. В трех вагонах везли удачу в виде неразбавленных высококачественных напитков. Каждый вагон охраняли по три крепких вооруженных полицейских.

У самого Конелли под курткой был револьвер 45 калибра, и он умел с ним обращаться. Хотя он не думал, что придется им воспользоваться. Линч уверял его, что на этом этапе с грузом ничего не должно произойти. Если что-то и может, то только в черте города, когда он примет груз.

Но тем не менее он не утрачивал бдительности, не расслаблял свое тело, его задумчивые зеленые глаза смотрели внимательно.

Двадцатидевятилетний Конелли со скрупулезной тщательностью выполнял любую работу, которую ему поручали. Поэтому он так быстро пробивался наверх в организации Линча. Начал он с водителя развозного грузовика, а после того, как, убив двух налетчиков, вырвался из засады, ему стали поручать более ответственную работу.

Этот груз был венцом оказанного ему доверия: Линч поручил отвезти деньги в Канаду, закупить напитки и доставить их обратно.

За его спиной с автоматом в руках стоял Ригги, обычный головорез, который никогда не выбьется в люди. Он был крупнее, сильнее и намного свирепее Конелли. Но он был глуп и уже в возрасте. Конелли был моложе и умнее. Все его мысли были направлены на то, чтобы найти достойное место в жизни.

Он не рассчитывал стать таким крупным боссом, как Линч. Но он и не собирался быть ничтожеством. Он женился в 19 лет, и теперь у него подрастали трое ребятишек, для которых он желал лучшего будущего. Целью его жизни было стать заметным в организации. Важным, сильным и авторитетным человеком. Поэтому он выполнял любую работу тщательно и хорошо. Как и нынешнюю.

Паровоз влетел в большой сосновый лес. Его прожекторы освещали деревья по обеим сторонам. Они росли так близко, что казались сплошной стеной. Конелли смотрел на мелькающие сосны и думал о том, какую следующую ступеньку он займет. Ему не хотелось бы руководить сетью забегаловок. Сухой Закон не вечен. Как только его отменят, забегаловки превратятся в ничто. Он предпочел бы, чтобы ему поручили руководство над одним из районов территории Линча, который, похоже было, собирается прибрать к рукам весь город. В этом случае он может быть вполне независимым, заводить свои предприятия, на которые не влияла бы отмена Сухого Закона.

Машинист внезапно потянул рычаги. Раздалось шипение выходящего пара. Конелли бросило вперед, и он повалился на Ригги, ударившегося головой о крышку кабины. Схватившись за поручень, поднялся. Конелли повернулся и выглянул в окошко паровоза.

В свете прожекторов локомотива он увидел дерево, лежавшее поперек полотна. И сразу отметил, что оно не было срублено. Оно было выворочено с корнями, как будто упало под собственной тяжестью. Это могло произойти случайно. Но все же вытащил свой револьвер. Он дал знак Ригги, и тот, кивнув, выпрыгнул из кабины с пулеметом в руках. Конелли вышел с другой стороны и пополз по насыпи.

– Не шевелись, Конелли, – раздался из темноты голос Доминика Руссо. – В твое брюхо с двух сторон нацелены обрезы.

– Это точно, – подал с другой стороны голос Вито Риккобоне.

– Будь уверен, – в тон ему подхватил справа Лой Алегра.

Джонни Конелли и не повернул головы, чтобы посмотреть, что там произошло. Чертыхаясь, он бросил свой револьвер, выпрямился и осторожно поднял руки.