"Хо Ши Мин" - читать интересную книгу автора (Кобелев Е. В.)

ВОИНА

20 декабря 1946 года вошло в историю Вьетнама как день начала общенациональной войны Сопротивления против французских колонизаторов. Самоотверженная, героическая, полная неимоверных трудностей и лишений, она продолжалась в общей сложности почти девять лет. Президент Хо Ши Мин, как писал позднее в книге товарищ Фам Ван Донг, «стал душой великой народной войны, которая была нашей борьбой за свободу. Его образ несли в своих сердцах бойцы на фронте, партизаны в тылу, рабочие военных мастерских, крестьяне, трудившиеся на полях».

Первые незабываемые страницы в летопись подвигов войны Сопротивления вписали защитники Ханоя. Французское командование рассчитывало установить контроль над столицей в течение 24 часов. Однако в действительности ему удалось сделать это только через два месяца. Еще 19 декабря, на следующий день после получения французского ультиматума, весь личный состав отрядов самообороны Ханоя собрался в городской ратуше. Бойцы дали клятву на верность родине, заявили, что готовы бороться не на жизнь, а на смерть, чтобы защищать столицу, и ждут приказаний правительства.

Ход боевых действий уже в первые часы показал французам, что они имеют дело с противником, у которого нехватка оружия и боевой выучки с лихвой покрывается героизмом и готовностью к самопожертвованию. Несколько дней длилась осада дворца Бакбофу. Его защищали со стороны вьетнамцев всего два взвода национальной гвардии. Против них французы ввели в действие танки и бронемашины. Снаряды разрушили ограду дворца. Однако солдаты французского легиона долго не решались идти на штурм. Вьетнамцы защищали дворец до последнего, уничтожив свыше ста солдат противника.

6 января в разгар уличных боев все вьетнамские вооруженные силы, находившиеся в городе, были сведены в ставший впоследствии легендарным «столичный полк», на который возложили задачу обороны в черте города. Полк состоял из батальона национальной гвардии и двух батальонов бойцов самообороны. 70 процентов его личного состава составляли рабочие. 2500 молодых бойцов имели на вооружении всего лишь 1500 исправных винтовок. Но они стойко сражались за каждую улицу, каждый дом, задерживая продвижение врага.

Героический пример защитников столицы был подхвачен населением других городов. Вплоть до конца февраля боролись защитники города Хюэ. Образцы храбрости показали бойцы отрядов самообороны, организованных кооперативом рикш. Три месяца отбивали атаки врага жители центра текстильной промышленности страны Намдиня.

Героическое сопротивление вооруженных отрядов в Ханое, Хюэ, Намдине позволило выиграть время для того, чтобы эвакуировать в горные и лесные районы все необходимое, что можно было увезти, для организации опорных баз Сопротивления. К марту 1947 года, когда правительство отдало приказ об отступлении из Ханоя, рабочие успели перебросить в партизанскую зону многие тысячи тонн грузов, машин, инструментов и сырья — большую часть на своих собственных плечах. Они организовали ударные отряды, которые пробирались ночью в оккупированные французами города, разыскивали на полуразрушенных заводах разобранные машины и запасные части, а затем тайком доставляли их в джунгли. Добровольцы-ныряльщики доставали машины, генераторы и металлические детали с затонувших во время второй мировой войны в Тонкинском заливе японских судов. Все это поступало, порой очень сложным путем, ценой жизни людей, в мастерские, организованные в джунглях для производства оружия и продукции, необходимых для войны и хозяйственной деятельности в освобожденных районах.

Развязав агрессивную войну, французские колонизаторы планировали, используя свое очевидное превосходство в вооружении и численности войск, в короткие сроки разгромить и уничтожить плохо вооруженную и малоопытную вьетнамскую армию, захватить руководителей ДРВ и покончить с вьетнамской проблемой. Однако их план молниеносной войны был сорван уже в первые недели Сопротивления. И хотя к середине 1947 года в руках захватчиков, помимо ряда довольно обширных районов в Намбо и Чунгбо, оказались важные зоны и на севере страны (полоса вдоль всей вьетнамо-китайской границы, города Ханой, Хайфон, Намдинь и другие крупные центры), Демократическая Республика Вьетнам существовала, вьетнамский народ продолжал самоотверженно отстаивать независимость и суверенитет своей родины.

С началом войны правительство ДРВ, покинув Ханой, обосновалось поначалу в провинции Хадонг, в нескольких десятках километров к юго-западу от столицы. Однако к весне 1947 года, когда враг уже захватил основные города страны, стало ясно, что предстоит длительная борьба, и тогда руководящий штаб Сопротивления во главе с Хо Ши Мином вернулся в обжитые края Вьетбака, где имелись надежные, испытанные годами опорные партизанские базы.

Несмотря на свои шесть десятков лет и далеко не богатырское здоровье, Хо Ши Мин являл собой в эти трудные дни образец стойкости, мужественно, с какой-то внешне удивительной легкостью переносил все тяготы походной партизанской жизни. Один из бойцов его охраны вспоминает:

«По прибытии в партизанскую зону эскорт президента состоял всего из восьми человек, отвечавших за охрану, связь и питание. Мы построили длинную бамбуковую хижину, разделив ее на две части. Меньшая часть была предоставлена Бак Хо, другая же служила нам одновременно жильем, столовой и конференц-залом. В наши задачи как охраны входили самые разные дела: быть в готовности отразить возможные нападения противника, выявлять вражеских лазутчиков, наконец, защищать резиденцию от хищников и других диких животных, обитавших в джунглях. Товарищ Хоанг Хыу Нам (тогда заместитель министра внутренних дел) как-то привез в помощь нам овчарку. Однако ее вскоре утащил тигр.

Жизнь наша была нелегкой. Дневной рацион питания состоял из плохо очищенного риса и диких овощей, слегка политых растительным маслом. Когда нам удавалось раздобыть мясо, мы резали его на мелкие кусочки, засыпали большим количеством соли и красного перца и хранили как неприкосновенный запас. Бак Хо в шутку называл его «консервами Вьетмина».

Хорошо понимая, что на начальном этапе интервенции колонизаторы располагают неоспоримым военным превосходством, Хо Ши Мин и Постоянное бюро ЦК партии противопоставили вражескому плану молниеносной войны стратегию затяжной всенародной войны Сопротивления с применением партизанских методов борьбы. Главное, как и в любой партизанской войне, говорил Хо Ши Мин, — не цепляться за территорию, а стремиться любой ценой сохранить органы революционной власти, вооруженные силы народа, опорные базы Сопротивления. Только такой курс, подчеркивал он, позволит сдержать первый натиск интервентов, а затем и перейти в решающее контрнаступление. Тем, кто не понимал необходимости курса на затяжную войну, Хо Ши Мин пояснял:

— Мы не вправе переоценивать свои силы и опрометчиво бросаться в атаку на противника. Сейчас нас можно сравнить с подростком, в то время как противник — это коварный и злобный старик. Вот когда мы достигнем расцвета сил двадцатилетнего юноши, а противник, напротив, станет совсем дряхлым стариком, тогда-то, воспользовавшись благоприятным моментом, мы и нанесем ему смертельный удар… В героической истории нашей нации есть немало славных страниц. Сейчас, например, нам следует взять на вооружение опыт Тиеу Куанг Фука.

В середине VI века нашей эры во Вьетнаме, стонавшем под гнетом китайских завоевателей, вспыхнуло восстание под водительством полководца Ли Би, поддержанное «доблестными мужами всех округов». В результате трехмесячных кровопролитных сражений незваные пришельцы были изгнаны из страны. Родилось независимое вьетнамское государство Ван Суан — «Тысяча весен». Однако правители «Поднебесной» не оставили Вьетнам в покое. Новые китайские полчища вторглись в страну, и Ли Би потерпел поражение. И тогда один из его военачальников, Тиеу Куанг Фук, отвел оставшиеся дружины в крепость Зялак и, используя приемы «затяжной войны», как говорится в «Собрании исторических записок о государстве Дай Вьет», стал изматывать силы врага, организуя малыми разрозненными группами налеты и ночные вылазки. А через некоторое время, собравшись с силами, Тиеу Куанг Фук перешел в контрнаступление и, разгромив вражеские войска, вернул стране независимость. И вот теперь, через сотни лет, стратегия «затяжной войны» снова призвана была послужить вьетнамским патриотам.

В соответствии с линией на длительную войну Сопротивления, в которой, естественно, широко использовались партизанские методы, были созданы отвечающие специфическим условиям Вьетнама три категории вооруженных сил: регулярная армия, местные войска, отряды народного ополчения. Эти военные и полувоенные формирования тесно взаимодействовали между собой и дополняли друг друга. Хорошо подготовленные регулярные войска служили опорой самостоятельно действовавшим на местах региональным и партизанским отрядам, последние же своими дерзкими рейдами непрерывно изматывали врага, заставляли его распылять силы, что давало регулярным войскам возможность подготовки и проведения крупных операций.

Уже к середине 1947 года вооруженные силы ДРВ насчитывали свыше 100 тысяч солдат и офицеров. Несколько сот тысяч бойцов входили во вспомогательные подразделения и отряды самообороны. Сопротивление с каждым днем приобретало всенародный характер. И пожалуй, наиболее очевидным свидетельством веры вьетнамского народа в победу в эти отчаянно трудные месяцы, показателем роста авторитета его организующей силы — коммунистической партии был неуклонный рост ее рядов. С 20 тысяч человек в 1946 году численность КПИК выросла через год до 50 тысяч.

Хо Ши Мин постоянно стремился к тому, чтобы партия с честью выполняла роль действительного политического авангарда народа в борьбе за национальное спасение, лично проявлял неустанную заботу о расширении и укреплении ее рядов, единства всех членов партии вокруг провозглашенных ею целей борьбы. «В момент, когда решается судьба нашего народа — жить ему или умереть, быть уничтоженным или существовать, каждый из нас, как и вся партия, должен отдать все духовные и физические силы, чтобы вести народ к одной цели — поднять его на борьбу за изгнание французских колонизаторов и и завоевание единства и независимости», — подчеркивал он в «Письме товарищам в Северном Вьетнаме», написанном в марте 1947 года.

Он призывал членов партии быть всегда трезво мыслящими, осмотрительными, решительными, проявлять выдержку, находчивость, инициативность, дисциплинированность, умение переносить трудности, всегда быть скромными, твердо помня ленинский завет: «Учиться, учиться и учиться». Хо Ши Мин предъявлял высокие требования к коммунистам, считая, что в нравственном облике каждого из них должны сочетаться гуманность, справедливость, мужество, честность. «Без высоких нравственных качеств даже самый талантливый человек не может руководить народом», — писал он в брошюре «Исправление стиля работы» осенью 1947 года.

И еще один принципиальный момент, на который обращал внимание Хо Ши Мин: «Партия должна быть перестроена на военный лад, необходимо соблюдать абсолютное единство как в области идеологии, так и в практической деятельности. Партия — передовой отряд. Если во время наступления один будет действовать так, а другой эдак, если труба будет играть один мотив, а барабан — другой, то вряд ли можно надеяться на победу в бою».

Написанные в годы войны Хо Ши Мином брошюры на тему партийного строительства, идейно-воспитательной работы среди коммунистов во многом способствовали повышению руководящей роли и боевитости партии — организатора и руководителя всех побед вьетнамской революции.

Поднимая народные массы на вооруженную борьбу против интервентов, правительство ДРВ продолжало прилагать усилия к решению проблем франко-вьетнамских отношений политическим путем. Даже в трагические часы после предъявления французским командованием ультиматума в Ханое 19 декабря 1946 года Хо Ши Мин все еще пытался сохранить мир. Он направлял тогдашнему главе французского правительства Л. Блюму одно послание за другим, призывая его отдать распоряжение о прекращении военных действий, об отводе войск на позиции, которые они занимали до 19 декабря, и о возобновлении переговоров. Однако Л. Блюм хранил молчание. Впоследствии он, правда, уверял, что эти телеграммы не пришли к нему вовремя. Более нелепую отговорку трудно придумать. Он имел достаточно возможностей, чтобы образумить зарвавшегося д'Аржанлье и его ретивых сторонников. Л. Блюм этого, однако, не сделал.

Отношение французских правящих кругов к мирным предложениям ДРВ довольно ясно проявилось в ходе так называемой «мирной миссии» профессора Поля Мю в мае 1947 года. По требованию депутатов-коммунистов французское правительство дало новому верховному комиссару Франции в Индокитае Э. Боллаэру указание вступить в контакт со всеми «политическими и духовными силами Вьетнама». О. Боллаэр направил во Вьетбак для встречи с Хо Ши Мином профессора Поля Мю — бывшего директора высшей школы «Экстрем-Орьян», находившейся в Индокитае. Профессор передал Хо Ши Мину откровенно ультимативные условия перемирия, в числе которых имелись прямо-таки вызывающие пункты:

— разоружение вьетнамской армии;

— свободное перемещение французских частей и подразделении по всей вьетнамской территории;

— выдача всех французских и иностранных солдат, перешедших на сторону Сопротивления;

— освобождение задержанных выходцев из Франции и вьетнамских коллаборационистов.

Ознакомившись с этими условиями, Хо Ши Мин пригласил к себе Поля Мю:

— Приняв эти условия, я обесчестил бы себя в глазах моего народа. Представьте, что вы на моем месте, каким был бы ваш ответ?

— Вы правы. Я поступил бы так же, как и вы. Ответил бы отказом.

— Тогда передайте это господину Боллаэру и возвращайтесь с приемлемыми условиями соглашения. Я всегда готов вас принять.

Зачем Боллаэру понадобился этот фарс, стало ясно уже через несколько дней. После возвращения Поля Мю в Ханой Боллаэр сообщил французскому правительству: «Я сделал попытку договориться с Вьетминем и потерпел неудачу. Остается только попробовать сделать ставку на Бао Дая».

В августе 1945 года, отрекаясь от престола, Бао Дай сказал хорошие слова: «Лучше быть гражданином свободной страны, чем императором страны рабов». Однако уже в апреле 1946 года его совместный путь с народом закончился. Перед самым вступлением французских войск в Ханой он на американском самолете улетел в Чунцин, Когда началась война, Хо Ши Мин направил своего представителя в Гонконг, где тогда находился Бао Дай, чтобы призвать его вернуться на родину и принять участие в общенациональном Сопротивлении, однако тот отказался. «Император ночных кабаков» — так насмешливо прозвали его вьетнамские патриоты — строил совершенно иные, далеко идущие планы. Во французской агрессии он узрел возможность вновь вернуться на престол, «отнятый» у него революцией. И его потаенные мысли отвечали интересам колонизаторов, увидевших в Бао Дае именно ту фигуру, которая, как они полагали, могла бы объединить против правительства Хо Ши Мина все разношерстные, соперничающие между собой националистические и прозападные группировки вьетнамской буржуазии и помещиков.

Утвердившись в намерении создать во Вьетнаме вассальное государство во главе с экс-монархом Бао Даем, французы вступили с ним в переговоры, неожиданно затянувшиеся почти на два года. Дело в том, что в эту политическую игру вмешался Вашингтон, который тоже хотел иметь в лице Бао Дая «своего человека» во Вьетнаме. В свою очередь, Бао Дай, стремясь привлечь к себе возможно более широкие буржуазно-помещичьи круги, настаивал на том, чтобы Париж хотя бы в словесной форме признал «независимость» Вьетнама. Только в марте 1949 года между Бао Даем и президентом Франции В. Ориолем было достигнуто соглашеино о признапии «независимости Вьетнама в рамках Французского союза». Дарованная метрополией независимость так и осталась на бумаге, поскольку «государство Вьетнам» не имело права свободного осуществления внешнеполитических акций. Соглашение «Бао Дай — Ориоль», по существу, превращало Вьетнам во французскую колонию нового типа.

Фарс с миссией Поля Мю был затеян колонизаторами еще и с той целью, чтобы получить «законный» повод для решительной военной операции против Вьетбака, где сосредоточились основные силы вьетнамского Сопротивления. 7 октября 1947 года в районе города Баккан произошла выброска трех авиадесантов, а всего в операции участвовало 12 тысяч солдат экспедиционного корпуса. Французское командование рассчитывало взять Вьетбак в клещи, образованные, с одной стороны, двумя колоннами французских войск, следовавшими вверх по течению рек Красной и Прозрачной, а с другой — пехотными подразделениями, двигавшимися в обход Вьетбака из пограничного города Лангшон. Цель операции — разгром основных сил Сопротивления и захват руководящего штаба во главе с Хо Ши Мином.

В те минуты, когда запыхавшийся связной примчался к партизанской резиденции правительства с тревожной вестью о французском десанте, там как раз шло очередное совещание. Председательствовавший Хо Ши Мин выслушал сообщение связного и спокойно сказал участникам совещания:

— Рано или поздно этого следовало ожидать. Продолжим нашу работу.

И он тут же набросал текст воззвания к бойцам, партизанам, соотечественникам Вьетбака — колыбели борьбы за национальную независимость.

Постоянное бюро ЦК партии приняло решение спешно перебазировать правительственную резиденцию в более отдаленный, глухой район. Глубокой ночью, в кромешной мгле, поливаемые потоками нескончаемого ливня, Хо Ши Мин и с ним восемь сопровождающих с коромыслами на плечах двинулись пешком в опасный путь. Только через двое суток группа добралась до намеченного района. Вскоре из района боев пришли первые вести о победах Армии освобождения, а с ними и сообщение о том, что всего через несколько часов после выхода группы из района прежнего расположения резиденции противник сбросил туда крупный десант.

Французское командование рассчитывало добиться полной внезапности, застигнуть силы Сопротивления врасплох. Однако вьетнамские войска довольно скоро перешли в контрнаступление и нанесли несколько сильных ударов по противнику. Тяжелые поражения колонизаторы потерпели в боях на реке Прозрачной 24 октября и 10 ноября.

К концу 1947 года французские войска, понеся крупные потери, вынуждены были оставить многие районы Вьетбака и отступить на юг к Ханою.

Провал наступления во Вьетбаке свидетельствовал о крахе планов колониального «блицкрига». Первая крупная победа Сопротивления показала, что вооруженные силы ДРВ в состоянии отражать наступательные операции противника, используя для этого как регулярные войска, так и действия партизан в тылу французского экспедиционного корпуса. После поражения во Вьетбаке французскому командованию пришлось отказаться от активных действий против центральных баз Сопротивлении и фактически перейти к оборонительной стратегии, к невыгодному для оккупационных войск способу ведения боевых действий, навязанному им вьетнамской армией.

Первые победы патриотов Вьетнама в войне Сопротивления были неразрывно связаны с растущей международной солидарностью, с поддержкой со стороны самого главного их союзника — Советского государства.

Борьба народов Индокитая за национальное освобождение всегда пользовалась в нашей стране горячей симпатией и поддержкой. Еще в 20–30-е годы советские коммунисты с трибун партийных съездов открыто выражали солидарность с революционным движением в колониальных странах, в том числе и в Индокитае, чем вызывали нескрываемое раздражение в столицах главных колониальных держав. В годы второй мировой войны, когда решались судьбы мира, Советский Союз, хотя и был отделен от Индокитая трудно преодолимыми по тем временам тысячами километров, стремился активно воздействовать на ход событий в этом регионе в пользу сил национального освобождения. Так, еще в 1943 году на Тегеранской конференции союзников И. В. Сталин заявил англо-американским собеседникам, что он «не представляет себе, чтобы союзники проливали кровь за освобождение Индокитая и чтобы потом Франция получила Индокитай для восстановления там колониального режима».

Когда в 1945 году империалисты начали маневры вокруг решений Потсдамской конференции, передоверяя разоружение японских войск в Индокитае вначале чанкайшистам, а затем французам, Советский Союз решительно выступил против этих действии, подчеркнув, что вьетнамский народ борется за свою свободу и независимость, а это право признано на конференциях в Тегеране, Ялте и Сан-Франциско, и что оккупационные войска, которые временно введены в Индокитай, но должны вмешиваться во внутренние дела стран этого района.

Советский Союз выступил с решительным осуждением «грязной» войны, развязанной французскими колонизаторами против вьетнамского народа. В январе 1950 года в ответ на обращение Хо Ши Мина о готовности ДРВ установить дипломатические отношения со всеми государствами на основе равноправия и взаимного уважения Советский Союз, как и другие социалистические страны, заявил о дипломатическом признании Демократической Республики Вьетнам.

Установление дипломатических отношений между СССР и ДРВ, помимо огромного морально-политического воздействия, имело для патриотов Вьетнама и большое практическое значение: оно поднимало авторитет их правительства и усиливало изоляцию баодаевского «государства Вьетнам», которое тщилось, опираясь на поддержку колонизаторов, выступать от имени вьетнамского народа. «Марионеточное правительство Бао Дая является пустым местом, — писала в те дни газета «Правда», — ибо оно никого не представляет, кроме небольшой кучки реакционеров».

Чувство беспредельной радости испытывали Хо Ши Мин и его соратники в день установления прямых отношений с Советским Союзом. Наконец-то прорвано кольцо империалистической блокады, в жестоких тисках которой молодой республике пришлось бороться за свое существование целых пять лет. ДРВ стала составной частью международного демократического лагеря, установила братские отношения с колыбелью мировой революции — Советским Союзом, с которым связаны прочной нитью многие годы жизни и революционной работы Хо Ши Мина и других вьетнамских коммунистов. Давая оценку установлению дипломатических отношений между ДРВ и социалистическими странами, Хо Ши Мин писал: «Несколько лет войны Сопротивления принесли знаменательную для истории нашей страны победу. Два крупнейших государства мира — Советский Союз и народный Китай, а также другие народно-демократические страны признали Демократическую Республику Вьетнам равноправным государством великой семьи всемирного лагеря демократии. Несомненно, что эта политическая победа явится залогом будущих военных побед».

Слова Хо Ши Мина оказались пророческими. В сентябре того же года Постоянное бюро ЦК партии принимает решение о развертывании широкой военной кампании в районе вьетнамо-китайской границы, чтобы очистить эти районы от французских интервентов и выйти к границе с КНР. ДРВ крайне нуждалась не только в политической поддержке, но и в материальной помощи Советского Союза и стран народной демократии.

Когда началась подготовка операции, Хо Ши Мин выразил желание лично провести инспекцию боевой готовности вьетнамских войск и принять непосредственное участие в руководстве наступлением. Район боев находился за многие километры от правительственной резиденции во Вьетбаке.

И все-таки Хо Ши Мин, не колеблясь, пустился в дальнюю и трудную дорогу через горы и джунгли. А ведь он уже вступил в седьмой десяток лет. Вместе с сопровождавшим его отделением охраны, врачом и двумя помощниками Хо Ши Мин прошел пешком от своей резиденции в провинции Туенкуанг до вьетнамо-китайской границы, затем оттуда повернул к городу Каобангу, а из Каобанга вернулся обратно в Туенкуанг. Весь этот долгий и утомительный путь составил в общей сложности более 400 километров.

Чтобы не попасться на глаза вражеским пилотам — а французские самолеты летали над партизанской зоной беспрестанно, — группа шла в основном только ночью. Если же дорога пролегала через районы диких, труднопроходимых джунглей, то, наоборот, спали ночью, а с первыми лучами солнца трогались в путь и к полудню делали привал где-нибудь у ручья под тенистой кроной деревьев или у подножия скалы. Ели вареный рис с «консервами Вьетминя», а потом засыпали как убитые прямо на земле или на камнях, поросших мхом.

Чтобы избежать ненужных встреч, группа старалась обходить стороной большие деревни, а если и останавливалась на ночлег, то в какой-нибудь пагоде или стоявшем на отшибе деревенском общинном доме. Иногда на лесных дорогах попадалась заброшенная бамбуковая хижина на четырех сваях — своего рода придорожная корчма, только без хозяина. Днем горцы приносили сюда бананы, маниоку, сахарный тростник, бататы и развешивали все это по стенам. Если путник заходил сюда, он мог есть сколько угодно, а деньги оставлял в тростниковой трубке, вывешенной для этой цели у входной двери. Хозяин корчмы изредка наведывался сюда из лесу, пополнял запасы продуктов и забирал выручку.

Проводник вел группу звериными тропами по нехоженым местам. В ясную погоду идти было легко и весело. Зато в дождь лесные глинистые тропинки становились такими скользкими, что после сотни шагов ноги путников начинали дрожать от напряжения, а коромысла с тяжелой поклажей пригибали к земле. После дождя на ветках деревьев появлялось множество древесных пиявок. Они намертво присасывались к открытым участкам кожи, и приходилось тратить много времени и усилий, чтобы осторожно, не дав хлынуть крови, оторвать их.

Довольно скоро те, кто не привык к дальним пешим переходам, совершенно выбились из сил. Как-то на очередном привале Хо Ши Мин сказал им:

— В этот переход мы здорово устали, потому что шли молча. Теперь старайтесь идти поближе ко мне, будем вместе декламировать великие творения наших древних поэтов.

И под непроницаемыми, словно крыша, зарослями джунглей зазвучали в такт равномерным поскрипываниям коромысел напевные стихи Нгуен Зу:

Ноги путников, забывших об усталости, теперь легко преодолевали километры пути.

Когда группа вышла к дороге номер четыре, ведшей к приграничной зоне, здесь ее ожидал «джип», высланный из штаба. Усталые, заляпанные красно-оранжевым суглинком участники похода облегченно вздохнули. Наконец-то можно будет передохкуть.

Неожиданно Хо Ши Мин решил иначе:

— Сейчас все средства транспорта надо бросить на перевозку боеприпасов и продовольствия в район предстоящих боев. Мне же машина не нужна. Я еще в силах ходить пешком.

Ровно в 6 часов утра 16 сентября 1950 года в районе Донгданга, расположенном неподалеку от вьетнамо-китайской границы, началась битва, которой суждено было стать поворотной в войне Сопротивления. Хо Ши Мин вместе с военным командованием находился на наблюдательном пункте, сооруженном на вершине горы. Отсюда хорошо просматривались укрепленные посты противника вокруг Донгданга.

20 дней, не затихая, шли ожесточенные бои. В результате основные силы французских войск, находившихся в этом районе, были разгромлены. Посланный им на выручку крупный отряд попал в окружение. В этот момент некоторые вьетнамские командиры высказались за то, чтобы дать отдохнуть хотя бы один день вымотавшимся войскам, перед тем как нанести последний удар но окруженному противнику. Когда об этом доложили Хо Ши Мину, он сказал:

— Да, наши бойцы устали, но враг устал впятеро, всемеро больше. Сейчас самый удобный момент, чтобы завершить разгром, разве не так?

Он тут же сел за машинку и отпечатал текст обращения к бойцам и командирам, участвовавшим в сражении: «Любимые мои бойцы! С начала Сопротивления не бывало еще такой операции, когда нашим войскам приходилось бы в течение многих дней подряд вести упорные маневренные бои. Это трудное испытание для вас. Вы, презрев усталость, голод и холод, разгромили отборные подразделения врага, показав себя настоящими героями. Постарайтесь же, братья мои, довершить разгром окруженных подразделений врага. Обнимаю вас всех. Вперед, к победе!»

И вьетнамские войска сделали, казалось бы, невозможное. Ночью они пошли на штурм позиций окруженного противника, и к 5 часам утра следующего дня многодневное сражение на вьетнамо-китайской границе завершилось их полной победой.

Впервые за пять лет войны только пленными противник потерял 8 тысяч человек. Их разместили в бамбуковых казармах вьетнамских войск. Хо Ши Мин решил посетить один из таких лагерей и побеседовать с пленными, среди которых находились и белые, и черные наемники из африканских колоний Франции, и солдаты марионеточных баодаевских войск. Хо Ши Мин, одетый в черную крестьянскую куртку, на голове пробковый шлем, ничем не отличался от местных жителей. Комендант лагеря представил его пленным как местного кулао — почтенного старика, который бы хотел поговорить с ними. Особенно заинтересовала Хо Ши Мина беседа с одним французским врачом-капитаном. Поначалу капитан равнодушно отнесся к посетителю. Он только удивился, что незнакомый старик так хорошо изъяснялся по-французски. Хо Ши Мин говорил ему о том, что вьетнамский народ против войны, что вот уже пятый год напрасно льется кровь и вьетнамцев и французов и что все это происходит по вине немногочисленной кучки французских капиталистов, наживающихся на горе и страданиях миллионов трудящихся. По мере беседы глаза у французского капитана теплели, он все внимательнее слушал образованного кулао. А когда Хо Ши Мин, видя, как тот дрожит от холода, снял свою куртку и надел ему на плечи, французский капитан не выдержал и разрыдался.

К концу октября 1950 года весь северный район, примыкающий к вьетнамо-китайской границе, был очищен от оккупантов. В руки народной власти вновь перешли крупные города Каобанг, Лангшон, Лаокай, Тхайнгуен, Хоабинь. ДРВ получила прямой выход к странам социалистического лагеря, Кроме того, наряду с военным поражением колонизаторов потерпели крах и их планы создания марионеточных «автономных» государств в горных районах Северного Вьетнама.

За годы войны Сопротивления партия вьетнамских коммунистов, действовавшая от имени фронта Вьетминь, превратилась в мощную массовую организацию, ведущую и руководящую силу в организации отпора интервентам и строительстве нового государства. Развитие обстановки требовало еще большего укрепления партийного руководства всеми сторонами жизни республики с целью быстрейшего доведения войны Сопротивления до победного конца. Постоянное бюро ЦК КПИК принимает решение о созыве II съезда партии, который собрался в феврале 1951 года на одной из партизанских баз Вьетбака.

Хо Ши Мин выступил на съезде с политическим докладом, сделав глубокий анализ деятельности партии за 20 с лишним лет ее существования. Революция во Вьетнаме, подчеркнул он, будет идти от одной победы к другой, потому что ею руководит могучая партия. Великая сила партии в том, что она опирается на марксизм-ленинизм, пользуется любовью, доверием и поддержкой всего народа.

Хо Ши Мин дал достойную отповедь маловерам и пессимистам, сомневавшимся в возможности победы Сопротивления, называвшим борьбу вьетнамского народа против колонизаторов «войной кузнечика со слоном».

— Если смотреть только на материальную сторону дела, — говорил он, — смотреть на существующее положение лишь с узких позиций, то тогда это будет правдой, ибо для борьбы против вражеских самолетов и пушек мы в свое время должны были использовать лишь копья. Но наша партия, вооруженная марксистско-ленинским учением, видит не только сегодняшний день, она смотрит в будущее. Мы твердо верим в боевой дух и силу народных масс, нашей нации. Вот почему мы решительно отвечаем колеблющимся и пессимистам, что, «хотя нынче кузнечик лишь кусает ноги слона, завтра слону будут выпущены кишки».

Вместе с тем Хо Ши Мин предостерег партию и народ от опасности забегания вперед, головокружения от успехов. Победы, достигнутые в 1950 году в северных районах страны, вызвали среди некоторых партийных работников шапкозакидательские настроения. Они требовали немедленного перехода к контрнаступлению в масштабе всей страны и выражали недоумение по поводу выдвинутого Центральным Комитетом курса на тщательную подготовку условий для нового наступления. Стремясь остудить горячие головы в партии, Хо Ши Мин говорил:

— Мы все еще ведем напряженную подготовку к генеральному контрнаступлению… Только когда все полностью будет готово, тогда и начнем его. Чем более полной, всесторонней будет подготовка, тем быстрее и успешнее пройдет контрнаступление. Но надо торопиться, не надо горячиться…

Война Сопротивления вьетнамского народа подошла к такому рубежу, когда перед партией встала необходимость четко сформулировать, на каком этапе своего развития находится революция во Вьетнаме. В докладе «О вьетнамской революции», с которым выступил на съезде Чыонг Тинь, содержался принципиальный вывод о том, что во Вьетнаме осуществляется национально-демократическая революция, являющаяся переходным этапом на пути к революции социалистической. «Под руководством рабочего класса эта революция, основной силой которой являются трудящиеся, — отмечалось в докладе, — не только разрешит антиимпериалистические и антифеодальные задачи, но и будет способствовать мощному развитию строя народной демократии, посеет семена социализма, создаст условия для продвижения к социализму. Эта революция завершит буржуазно-демократические задачи и перерастет в социалистическую…»

Политический доклад Хо Ши Мина, а также доклад Чыонг Тиня легли в основу принятой на съезде программы партии. «Основной задачей вьетнамской революции в настоящее время, — подчеркивалось в программе, — является изгнание империалистических агрессоров, достижение подлинной независимости страны и единства нации, ликвидация пережитков феодальных и полуфеодальных отношений, предоставление земли тем, кто ее обрабатывает, развитие народно-демократического строя, создание основ социализма».

Съезд принял решение о переименовании Коммунистической партии Индокитая в Партию трудящихся Вьетнама и переходе ее на легальное положение в районах, контролировавшихся правительством ДРВ. Участники съезда единодушно избрали Хо Ши Мина Председателем ЦК ПТВ.

С образованием Партии трудящихся Вьетнама начался новый этап в развитии национально-освободительных революций на Индокитайском полуострове. Вслед за ПТВ на базе бывшей КПИК возникли Народная партия Лаоса (ныне Народно-революционная партия Лаоса) и Кхмерская народно-революционная партия (ныне Народно-революционная партия Кампучии).

Разделение КПИК на три самостоятельные партии объяснялось особенностью новой исторической обстановки, сложившейся на Индокитайском полуострове. Сколоченный колонизаторами «Индокитайский Союз» канул в Лету. Вьетнам, Лаос и Камбоджа стали отдельными, самостоятельными государствами. Национально-освободительные революции в них находились на разных стадиях развития, что, естественно, ставило перед коммунистами этих стран различные по своему характеру, масштабам и методам решения задачи.

В резолюции II съезда ПТВ указывалось: «Учитывая новые условия, сложившиеся в Индокитае и во всем мире, во Вьетнаме будет создана Партия трудящихся Вьетнама с политической программой и уставом, учитывающими условия Вьетнама; в Камбодже и Лаосе будут основаны революционные организации, отвечающие условиям этих стран».

Однако народы трех стран Индокитая продолжали борьбу против общего врага — французского колониализма, и победить его можно было только общими усилиями, крепя боевую солидарность. Уже через месяц после съезда ПТВ, в марте 1951 года, состоялась конференция массовых патриотических организаций Вьетнама, Лаоса и Камбоджи, участники которой приняли решение крепить боевой союз вьетнамского, лаосского и кхмерского народов в борьбе против колонизаторов. Империалистической политике «разделяй и властвуй» патриотические силы трех борющихся стран Индокитая противопоставили боевое единство и политическое сотрудничество, опирающееся на общность отстаиваемых в борьбе идеалов.

После съезда партии, решая усложняющиеся задачи войны Сопротивления, руководство ПТВ все больше приходило к убеждению, что проводимая в освобожденных районах социальная политика уже не отвечает требованиям момента. В 1945 году временный отказ партии от проведения некоторых кардинальных социально-экономических преобразований, таких, как аграрная реформа, был оправдан — он помог привлечь на сторону революции определенную часть феодально-помещичьих и буржуазно-националистических кругов. Теперь же ситуация стала совершенно иной. Руководство Сопротивлением осуществляла партия рабочего класса, а единый национальный фронт с первого дня после образования опирался на союз рабочих и крестьян. Война Сопротивления способствовала стремительной поляризации сил. В ее горниле выковывалась прочная сталь истинных революционеров и патриотов, и она же выносила на поверхность никчемный шлак предателей и реакционеров. Миллионы трудящихся, чей идейно-политический уровень рос теперь гораздо быстрее, чем в мирный период революции, все более открыто связывали с национальным освобождением надежды на избавление от социального неравенства, эксплуатации и угнетения. Чем шире становились масштабы войны Сопротивления, тем больше она требовала дополнительных людских и материальных ресурсов.

Необходимость проведения коренных социально-экономических преобразований, в первую очередь аграрной реформы, диктовалась еще и тем, что основной вклад в вооруженную борьбу против агрессора вносило трудовое крестьянство, составлявшее подавляющее большинство населения. 90 процентов офицеров и бойцов вооруженных сил Сопротивления были выходцами из крестьян.

Наконец, к началу 50-х годов активизировалась предательская деятельность различных реакционных политических организаций феодалов и помещиков, сколоченных при помощи французских колонизаторов и агентов американского ЦРУ, уже тогда тянувшего свои щупальца к Индокитаю. Этот тревожный факт лишний раз напоминал о необходимости как можно быстрее вырвать почву из-под ног вьетнамских помещиков, покончить с феодальным строем, мешавшим социальному прогрессу.

С учетом всех этих соображений в принятой II съездом ПТВ партийной программе в числе основных задач вьетнамской революции на новом этапе указывалась настоятельная необходимость «ликвидации феодальных и полуфеодальных остатков, предоставления земли тем, кто ее обрабатывает». 1 декабря 1953 года Национальное собрание ДРВ приняло закон об аграрной реформе. Закон предусматривал конфискацию земель и имущества у помещиков-предателей, реакционеров — прислушников колонизаторов и принудительный выкуп земли и сельскохозяйственных орудий у демократически настроенных и участвующих в Сопротивлении помещиков, а также у тех помещиков, которые не совершали преступлений против народа. Конфискованные и выкупленные земли и имущество передавались во владение беднякам и батракам.

Привлечение широких масс к борьбе против пережитков феодализма и осуществление лозунга «Землю — пахарю!» дали новый мощный импульс Сопротивлению. Тысячи крестьян добровольцами вступали в Народную армию, десятки тысяч других самоотверженно участвовали в снабжении войск, под бомбами и снарядами доставляя продовольствие и боеприпасы бойцам на передовой, прокладывая дороги сквозь джунгли и через горы. Своевременность и правильность новой аграрной политики партии стали особенно очевидными уже через несколько месяцев, когда на северо-западе ДРВ, в малонаселенном гористом районе, развернулось решающее сражение войны Сопротивления.

В ноябре 1953 года вновь назначенный французский командующий генерал Наварр приступил к сосредоточению отборных подразделений экспедиционного корпуса и иностранного легиона в северо-западной части Бакбо с намерением нанести удар по глубоким тылам вьетнамской армии, окружить и уничтожить ее основные силы. ЦК ПТВ решил принять вызов и дать бой колонизаторам в районе небольшого селения Дьенбьенфу.

В дни, когда готовился решающий удар по Дьенбьенфу, во Вьетбак прибыла группа прогрессивных иностранных журналистов. Журналисты встретились с Хо Ши Мином и попросили его рассказать, что происходит и районе Дьенбьенфу, название которого так часто повторяется в передачах вьетнамских и зарубежных радиостанций.

— Вот Дьенбьенфу, — говорил Хо Ши Мин, перевернув на столе свой пробковый шлем, — вот горы, — он провел тонкими сильными пальцами по внешнему краю шлема. — А вот здесь находимся мы. Тут, внизу, — его рука опустилась на дно шлема, — долина Дьенбьенфу. Там французы. Они не могут выбраться оттуда. Может быть, они просидят там долго, но выбраться они уже не смогут.

На дне шлема Хо Ши Мина «находились» лучшие части, какие только французское верховное командование смогло собрать в Индокитае: парашютные войска экспедиционного корпуса и немецкие части иностранного легиона — всего 16 тысяч человек.

Знаменитая битва при Дьенбьенфу стала образцом необычайного героизма вьетнамских бойцов и возросшего военно-тактического искусства вьетнамского командования. Чтобы перебросить к месту сражения тяжелую артиллерию, было построено более 300 километров дорог через горные перевалы, причем в полной тайне от врага, хотя его авиация непрерывно висела в воздухе. Без единого взрыва, чтобы не обнаружить себя, люди прорубали в скалах дорогу для тяжелых грузовиков. Ночами работали на ощупь, без огня, днем тщательно маскировались. Тяжелые 105-миллиметровые пушки солдаты тащили на руках в гору по ночам в полной темноте. Они прикрепляли орудия веревками к деревьям. Бывало, что веревки горели от трения и лопались. Тогда бойцы бросались под колеса орудий, подчас ценой своей жизни предотвращая их падение в пропасть.

Ночами под носом у противника вьетнамцы прорыли более 200 километров глубоких траншей и подземных тоннелей, ведущих к его укреплениям. Но об этом французский гарнизон Дьенбьенфу узнал только тогда, когда началось сражение. В каменных скалах были выдолблены укрытия для орудий, многие из которых противник так и не сумел обнаружить до самого конца боя. Тысячи крестьян-добровольцев — мужчин, женщин, стариков — помогали бойцам в этом титаническом труде.

13 марта вьетнамские войска начали массированное наступление. Их артиллерия осыпала Дьенбьенфу ливнем снарядов, кольцо окружения все теснее сжималось вокруг крепости, расположенной в долине.

Чтобы как-то опоэтизировать свою «грязную войну», колонизаторы дали женские имена опорным пунктам крепости. В первый день атак вьетнамцы овладели опорным пунктом Беатрис, на следующий день, 14 марта, пал опорный пункт Габриэль, а 16 марта французы оставили опорный пункт Анна-Мария.

Ход сражения удивил французское командование. В своих планах, предусматривавших удержание крепости, оно рассчитывало на мощь своей артиллерии и массированную поддержку авиации. Однако у вьетнамцев теперь тоже имелась артиллерия. Расположенная в укрытиях, вырытых на склонах гор, она наносила серьезные потери французам. Около 20 их самолетов вьетнамские артиллеристы уничтожили прямо на взлетной полосе. Меткий огонь вьетнамской зенитной артиллерии значительно ограничил действенность французской авиации. Тем самым устранялся и второй фактор превосходства французской армии. В сражении у Дьенбьенфу вьетнамцы впервые применили знаменитые «катюши». Иностранные легионеры, в числе которых находилось немало немцев — участников войны гитлеровской Германии против Советского Союза, с криками: «C'est le feu de Stalingrad!» — «Это сталинградский огонь!» — бросали оружие и в страхе падали на дно траншей.

Вьетнамские солдаты постепенно подводили свои окопы все ближе к французским укреплениям, сокращая дистанцию для последнего штурмового броска. В копце концов эти окопы проходили уже совсем рядом с французскими дотами, охватывая, подобно клещам, с двух сторон каждый блиндаж, каждую огневую точку. 7 мая, после 55 суток непрерывных боев, крупнейший оборонительный узел французских колонизаторов пал.

Только что произведенный в генералы командир гарнизона де Кастри был вынужден отдать приказ о капитуляции. Красный флаг с золотой звездой, укрепленный на бамбуковом шесте, взвился над крышей генеральского командного пункта, возвещая об исторической победе патриотов Вьетнама.

В период, когда вьетнамские войска еще только готовились нанести сокрушительный удар по гарнизону Дьенбьенфу, Хо Ши Мин в интервью шведскому журналисту вновь заявил о стремлении вьетнамского народа к миру, о его доброй воле. «Война во Вьетнаме развязана французским правительством, — заявил он. — В течение восьми лет наш народ вынужден вести с оружием в руках борьбу с агрессором, чтобы отстоять свою независимость, свободу и мирную жизнь. Если французские колонизаторы будут продолжать войну, наш народ полон решимости вести патриотическую борьбу до окончательной победы. Если же французское правительство учтет уроки последних лет, пожелает заключить перемирие и решить вьетнамский вопрос мирным путем, то вьетнамский народ и правительство Демократической Республики Вьетнам готовы пойти навстречу этому желанию».

Заявление Президента ДРВ открывало путь к политическому урегулированию конфликта. По инициативе Советского Союза в Женеве открылось международное совещание с участием представителей ДРВ. Блестящая победа Вьетнамской Народной армии при Дьенбьенфу оказала решающее воздействие на ход Женевского совещания: она окончательно похоронила надежды колонизаторов сохранить свое господство во Вьетнаме и вынудила их пойти на заключение Женевских соглашений.

Женевские соглашения, подписанные 20 июля 1954 года, положили конец войне и гарантировали Вьетнаму мир, национальную независимость и территориальную целостность. В соответствии с соглашениями для восстановления мира и перегруппировки противоборствующих сил Вьетнам был временно разделен на две части демаркационной линией вдоль 17-й параллели, которая не рассматривалась участниками совещания как политическая граница. Соглашения предусматривали проведение в июле 1956 года всеобщих демократических выборов на всей территории Вьетнама с целью решения проблемы объединения страны.

Мирное урегулирование конфликта во Вьетнаме на основе Женевских соглашений 1954 года явилось крупной победой вьетнамского народа, всех прогрессивных и миролюбивых сил мира. Президент Хо Ши Мин так оценил эту победу: «Впервые в истории небольшая колониальная страна вышла победительницей в единоборстве с крупной колониальной державой. Это была победа не только нашего народа, но и сил мира, демократии и социализма во всем мире, И на этот раз марксизм-ленинизм осветил путь рабочему классу и всему народу, привел его к торжеству в борьбе за спасение родины и сохранение революционных завоеваний».

22 июля 1954 года состоялось последнее заседание правительства ДРВ в партизанской зоне. Решение Женевского совещания о прекращении огня еще не вступило в силу, над Вьетбаком еще летали вражеские самолеты, поэтому местом заседания выбрали глубокий котлован у подножия горы. Ровно в назначенный час вдали показался всадник на пышногривом вороном коне. Он легко спрыгивает на землю и с приветливой улыбкой идет к встречающим его министрам. Это Президент Хо Ши Мин.

Он поднимается на импровизированную трибуну, смотрит на соратников — на лицах у всех, как и у него, светится неизбывная радость. Сколько пролито крови, отдано сил, сколько пережито страданий, сколько тревожных и бессонных почей — и вот теперь все это позади, в прошлом, которое не должно вернуться. Ликующе звучат слова Хо Ши Мина о великой победе, одержанной вьетнамским народом. Он говорит о том, что народ и армия с честью выполнили труднейшую задачу Сопротивления. Теперь на повестку дня выходит не менее важная задача — бороться за единство страны, за национальную независимость, демократию, за укрепление мира.

Он говорит и о грустных вещах, о том, как тяжело будет жителям Юга провожать уходящие на север войска Народной армии. Юг первым поднялся на борьбу. Население Намбо выстрадало больше всех. Как же больно будет южанам оставаться, хотя и временно, во власти реакционных сил. Но Юг вместе с Севером будет бороться за единство страны, за скорейшее проведение всеобщих выборов.

Новая обстановка, новые задачи по восстановлению экономики страны, промышленности, транспорта, городов, подчеркивает Президент, накладывают на партийные кадры не меньшую, чем в годы войны, ответственность. Превыше всего, как и прежде, — монолитное единство партии, сплочение вокруг нее всего народа, укрепление единого национального фронта.

В числе иностранных журналистов, приглашенных во Вьетбак еще до того, как перестали грохотать орудия войны, находился известный советский кинорежиссер Роман Кармен, снимавший фильм о борющемся Вьетнаме. Вот как он вспоминал свои встречи в те дни с Хо Ши Мином:

«Узкая тропа, вырубленная в непроходимых зарослях тропических джунглей, известная лишь проводникам. Насыщенные пряными ароматами заросли бамбука, пальм и диких бананов. Посреди зарослей — бамбуковое жилище Хо Ши Мина, ничем не отличающееся от тысяч хижин, в которых живут крестьяне Вьетнама. Земляной пол, крыша из пальмовых листьев, никаких стен — кругом лес, щебет птиц, шелест огромных банановых листьев и тихий скрип стволов бамбука. «Президентский дворец», — говорит Хо Ши Мин о своем жилище с улыбкой. Кипы свежих газет и журналов на рабочем столе, пишущая машинка. Вместо кровати циновка на полу.

— А я привык к такой жизни, — говорит Хо Ши Мин, отвечая на наши удивленные взгляды. — Вы видите, как просто мне в любой момент собраться в путь. К этому приучили меня годы революционной борьбы, подполья. Легок на подъем, как партизан. За пять минут соберусь и готов в поход.

Беседа шла на русском языке. Мы спросили его:

— Тяжело было вам изучить русский язык?

Он ответил:

— Революционер должен знать язык Ленина.

— Сколько часов в день вы работаете?

— Меня будят птицы, а ложусь я, когда на небе появляются звезды.

Впоследствии мы убедились, что это не совсем так. Не раз мы видели темными тропическими ночами Хо Ши Мина с посохом в руке, с закатанными штанами и рукавами рубахи, идущего при свете бамбукового факела, которым его спутник-телохранитель освещал путь на узкой тропе в джунглях. Президент отправлялся в дальний путь в какую-нибудь деревню в горах или возвращался с затянувшегося заседания правительства…

Я обратился к товарищу Хо Ши Мину с просьбой разрешить мне снять его последнюю лесную резиденцию. Он дал свое согласие.

Я снял его, идущего по рисовым полям. Снял, как он поднимается по отвесной горной тропе, переходит вброд речушки. Я понимал, что, очевидно, никогда уже больше не представится мне этой возможности. Считанные часы остались до того момента, когда навсегда кончится «период джунглей», длившийся восемь лет. Вот так, с посохом в руке, прошагал тысячи километров по родной стране неутомимый в свои шестьдесят четыре года Президент. Кадры, которые я сейчас снимаю, — уже история».

Семь с половиной лет назад со слезами на глазах покидали Ханой оставшиеся в живых солдаты легендарного «столичного полка». Но где бы они ни сражались эти долгие годы, они верили, что вернутся к древним стенам своей родной столицы. И вот этот день настал.

10 октября 1954 года Ханой торжественно встречал главные силы Народной армии. С двух направлений в столицу вступали моторизованные части и артиллерия овеянной боевой славой 308-й дивизии.

Яркое солнце осветило улицы и площади Ханоя, заполненные празднично одетыми жителями. Тысячи флагов украсили дома, через улицы протянулись транспаранты, славящие Президента Хо Ши Мина, партию, Народную армию. Многие из этих полотнищ с золотыми буквами, из этих флагов, портретов готовились еще при колонизаторах, ночами, при закрытых ставнях, под страхом смерти.

«Столичный полк» вступал в Ханой с запада.

На бойцов, едва переступивших городскую черту, обрушился дождь цветов, не прекращавшийся на протяжении всего марша. Восторженными возгласами, песнями и аплодисментами встречал Ханой своих освободителей. Позади годы жестокого гнета колонизаторов, годы под дулами автоматов, годы борьбы и веры в светлый день освобождения. Впереди новая прекрасная жизнь, мир и счастье.