"Вспышка" - читать интересную книгу автора (Кукаркин Евгений)Кукаркин ЕвгенийВспышкаЕвгений Кукаркин Вспышка Осень - зима 1994 г. Приключения. Об изобретении портативного лазерного оружия. Опубликована в 1995 г. в книге "Я - кукла" Часть 1. - Андрей, тебя вызывает главный. Передо мной возникла фигура Аленки, низкорослой, курносой девушки, с свалившимися на глаза волосами из пышной копны на голове. Аленка появилась у нас в этом году, по распределению и так потрясла шефа, начальника нашего отдела Владислава, своей технической безграмотностью, что он ее инженерные обязанности свел к деятельности курьера и заведующего хозяйственной частью. - Главный уже вызывал Владислава и нового зама. У них там было бурное совещание и, наверно, говорили о тебе, - торопливо говорит она, семеня рядом. - А ты то откуда знаешь? - Владислав прилетел, как ошпаренный и сразу же послал меня за тобой, а сам набрал телефон отдела кадров и я, слышала за дверью, твою фамилию. Аленка, перебирая ножками, неслась за мной между столами сотрудников, по коридорам, до самой двери главного. - Ты не дрейфь, Андрюша. Это такая полоса..., я когда-то читала, что наша жизнь раскручивается по синусоиде. Внизу петли - невезенье, в верху везенье. Ты сейчас внизу... Секретарша, увидев меня, сделала серьезное лицо, сдвинула пальцем очки по горбинке носа и сухим голосом произнесла. - Андрей Александрович, мы уже ищем вас десять минут. Главный конструктор два раза справлялся, где вы. Увидев Аленку она тут же изменила металл в голосе на нежное сопрано. - Аленушка, ты вчера обещала принести мне посылку от Виктора. Дверь в кабинет главного мягко стукнула за мной. Главный - худощавый, с копной седых волос и изрезавшими лицо морщинами человек, сидел за длинным столом и изучал документы. - Здравствуйте, Андрей Александрович. - сказал он, приподнявшись, и протянул руку. - Садитесь, -дождался пока я устроюсь в кресле. - Да-а, стоит мне только уехать, как у вас одно ЧП за другим. Вот. - он оторвал от стола бумажки - Докладные на ваши художества. - Так вы бы не уезжали Василий Иванович и ничего бы не было. - Тебя не спросили. Ты лучше расскажи, что натворил. - Новый зам стал знакомится с хозяйством и людьми обходя отдел за отделом. У него была большая свита из мелких и крупных начальников института. Я как раз в пятой лаборатории испытывал новый разработанный мной гидравлический узел. Суть его в том, что при изменении давления золотник меняет положение и жидкость вытекает в один из 12 каналов. То есть 12 давлений, 12 каналов. Так значит, входит эта орава людей в комнату и сразу ко мне. Окружили и сразу же: "Что вы делаете?", "А как работает?". Но вы же знаете, есть в работе эффект присутствия начальника. Стоило изменить давление, золотник заклинило и узел как проклятый, ни туда, ни сюда. Василий Иванович, вы помните, что в испытательной пятой лаборатории все насосы и двигатели вынесены в отдельное помещение. - Да, вроде так. - А кнопка включения двигателей находится в испытательной. - Ну и что же? - А то, что новый зам сказал, что не плохо бы посмотреть, что там не сработало. Все окружающие дружно закивали, что мол очень интересно. Вызвал я рабочих. Они свернули крышку узла и все увидели канал, заполненный маслом АМГ. Тут один из рабочих вспомнил, что не выключен двигатель, понесся к стенке и нажал на кнопку "СТОП". Тут устройство и сработало. Давление, сдерживающее золотник пропало и пружина вытолкнула плунжер в верх. Масло фонтаном вылетело из канала и все, кто стоял вокруг узла стали мокрыми. Начальник лаборатории чуть на стенку не полезет от ужаса. Бросился в кабинет принес 2 литра спирта и вату. - Почему вату? - Ветоши то не было. Зама и всех долго отмывали, но масло есть масло. Все костюмы покрылись радужными пятнами. Схлопотал я выговор за нарушение техники безопасности. - Так понятно. Ну а за что же второй? - Я не только схлопотал выговор, но, видно, за испорченные костюмы меня временно, на два месяца, понизили в должности и перевели из КБ в эту же испытательную лабораторию. Примерно на пятый день после того случая, пригнали гидравлические домкраты для ракетных установок. По инструкции, я должен домкрат выдвинуть на 6 метров, до упора в стенку, закрепить головку на стене и испытать на сжатие и разрыв. Я все сделал по инструкции, но в этой бумажке, не было слов, что испытывать можно не все типы домкратов, а мне как раз подсунули опытный, с диаметром цилиндра около 500 миллиметров. На сжатие испытание прошло удачно, а когда стал испытывать на разрыв, вот тут то и началось. Напротив стенда стояли ворота, для въезда машины, а в них дверь. Когда я начал на пульте поднимать давление, открывается дверь, входит новый зам. "Здравствуйте" - говорит он. В этот момент болты, что держали головку домкрата не выдержали и с пушечным выстрелом вылетели из своих гнезд. Так два болта впились в ворота слева от зама, а два - справа. Зама как ветром сдула. Но прибежал начальник, узнал и чуть на стенку не полез. Мне влепили второй выговор и отстранили от работы до вашего приезда. - Ну и ты эти 15 дней ни чего не делал? - Почему же, работал. Вызвал меня через день парторг и предложил сделать мне диссертацию для очень уважаемого человека. Пообещал похлопотать за меня. - Кто же такой уважаемый человек? - Да ваш зам по быту. - Ага... Очень интересно. Какую же ты придумал ему тему? - Гидравлические панели ракетных установок. - Во как. И что там нового? - Вы знаете печатную плату в электронике. Так вот, взял я две толстых алюминиевых плиты и фрезой наделал в них десятки витых и перевитых канавок. Насверлил где надо и нарезал резьбу под гидравлические узлы и элементы. Потом взял чистый алюминиевый лист покрыл с двух сторон толстым слоем герметика и две плиты на болтах прикрутил с обеих сторон. - И сколько она выдержала при подпрессовке? - Пока 50 атмосфер. Больше я не давал. - Твоя работа не новость, есть такие разработки в пневмосистемах, вычислительных комплексов. - Знаю. Есть. Но задачи разные. Здесь помощней, масштаб во, а условия жестче. - Так, так. Говоришь мой серенький зам по быту, заменил массу трубопроводов в машине. Так вот мое решение. Пойдешь к Владислав Михайловичу и отдашь все, что ты придумал, а сам... Сам, от ныне, будешь работать во вновь созданной группе у нового зама в должности ведущего разработчика по гидравлике и пневматике. - Но ведь я же его... - Иди. Иди... Он сам просил. Он отобрал себе в группу, пожалуй, самых лучших. Аленка еще не ушла, она весело щебетала с секретаршей и увидев меня, кинулась ко мне. - Андрюшенька, как это здорово. Я только что увидела приказ. Поздравляю. Представляешь, там даже за секретность, 15 процентов платят. Как бы я хотела туда попасть. - Но там, наверно, работать надо. - Ты что думаешь, я не умею? Все могу. Кстати. В вашу группу ввели двух женщин. Иру Ковалеву - расчетчика и Машу Федорову - теплотехника. Я уже узнала, Маша будет работать с тобой по одной тематике. Мы шли по коридорам, до моего рабочего места, а Аленка все болтала и болтала... Прошел год. - Маша, я решил отказаться от дегазации жидкости. Маша сидит нахохлившись, выражая спиной полное недовольство. - Я решил выбросить все эти тяжелые установки по кипячению и все свести к ламинарному потоку жидкости. Ира рассчитает новый объем камеры. Как ты считаешь Ира? Обе девушки сидят за своими столами, недалеко от меня. Они антиподы. Одна светлая, другая темная. У одной нос задран к верху, у другой книзу, лицо полное- лицо вытянутое, глаз светлые- глаза темные, губы тонкие - губы толстые. Характеры тоже разные: одна порох, другая спокойна. О росте я уже не говорю. - Андрей, заметь, я только работаю на тебя. - сказала Ира - У тебя безумно много вариантов. Вспомни, химическая, ультразвуковая, тепловая дегазации. Каждый раз я тебе все обсчитываю, а у тебя все новые и новые варианты. Я уже ни чего не рассчитываю другим группам и ребятам. - Из-за этих пузырьков в жидкости, мы уже взорвали два лазера. Борис уехал в Дзержинск за новыми неодимками. - ворвалась в разговор Маша. - Давай остановимся на чем-нибудь одном. - Давайте. Через месяц мы выезжаем на полигон. Гидравлика должна работать, как часы. Поэтому останавливаемся на ламинарном потоке. Ира задание тебе: расчищай, сколько добавить в жидкость нитритов, подчеркиваю, нитритов, не нитратов, для погашения ультрафиолетового спектра; поищи по справочникам полиолы, только прозрачные молекулярной массой до 300 и не замерзающие при - 50, рассчитай сколько надо для разбавления и соответственно - камеру для охлаждения лазера. - Тебя Борис точно убьет, когда приедет. - сказала Ира. - Ничего выдержим. Маша весь тепловой баланс на тебе и еще... Только не взрывайся. Я придумал новую конструкцию переносного лазера, в виде ружья. Ира возмущенно вскинула руки. - Я уйду от тебя. - Ну, Ирочка, ну, пожалуйста... - Ладно. Какой источник накачки? - Химический. - Это все сложно. Там остатки сгорания и потом еще нет такого химического источника света, который выбивал электроны с одного уровня на другой. - Есть, вот он. Я вытащил из кармана два охотничьих патрона, под двадцатый калибр и бросил их на стол. - Откуда они у тебя? - удивилась Маша. - Сам сделал, с помощью хорошего знакомого. А теперь смотрите сюда. Я покопался в ящике верстака, нашел короткий обрезок трубы и забил патрон туда, до самой кромки. Трубу зажал в тиски. Подошел к окну и стал отдирать одну половину рамы от наклеенной бумаги. - Что ты делаешь? - завопила Маша. - На улице мороз. - Открываю раму. Если тебе холодно, накинь пальто. Девушки в ужасе смотрели на меня. - Может, сейчас не надо, а? - осторожно высказалась Ира - Может потом... Я презрительно посмотрел на нее. - Действительно, дождемся лета, соберем начальство, напишем тонну бумаги и инструкций, а потом получив санкцию из министерства, бабахнем. И еще два года будем изобретать ружье, силами КБ и различных комиссий. ответил я ей. Наконец рама, с помощью отвертки и ножа, открылась и в лицо ударил холодный воздух. Февральский снег, сухими колючками, ринулся в комнату. Я развернул верстак с тисками напротив окна. Подтащил второй стол с пустой длинной камерой уже набитой тремя пакетами неодимового стекла, с отражателями на стенках и надвинул ее на тиски. - Оденьте наушники и темные очки. Смотрите в эту сторону, - я натянул на онемевшую Машу наушники. Ира быстро все одела сама. - Готовы. Я надел темные очки. Взял ключ 17 и молоток. Торцом ключа уперся в капсюль патрона и ударил... Ужасный грохот и вспышка заполнили комнату. Мою руку обожгло и отбросило, ключ куда-то улетел. Завоняло порохом и каким-то терпким, но приятным газом. Я снял очки. Камера раскалилась до красна и вибрировала. Часть тисков, торчащая под камерой, раскололась и вылетевшая из трубы в противоположную сторону гильза, укатилась в укрытие под стол. Разеваю рот от звона в ушах. Машинально взял второй патрон и сунул в карман, потом подошел к окну и закрыл с грохотом створку. Двери нашей комнаты распахнулись. В комнату ввалилось три человека. - У вас все в порядке? Вы живы? Маша и Ира, скинув очки и наушники, смотрели на меня вытаращенными глаза. - Да не рассчитали малость, - обратился я к ребятам. - Так что, все в порядке ребята. Я стал их теснить корпусом и руками к двери. - Идите, идите. Парни ушли. У нас в комнате стояла тишина. - Ты ненормальный, - взорвалась Маша. Ира оторвалась от стула и подошла к окну. Она протерла запотевшее стекло. - А ведь там пожар. Вдали горел лес. - Вот это сила, - протянула она задумчиво - Если, кто-то свяжет этот выстрел с пожаром, наверно тогда будут и инструкции, и комиссии, и КБ, занимающееся одним ружьем. Тебе нужна помощь, Андрей? - Нужна. Нужно рассчитать теплоотвод тепла и, соответственно, какая при этом должна быть форма ствола. - С тебя данные по мощности и количеству энергии. - Да вы оба ненормальные, - очнулась Маша. - Психи. Их только чуть не разнесло в клочки, а они хотят мощность... считать. Господи, с кем я работаю. - Машенька, - Ира подошла к ней и обняла - Это он псих и ненормальный, но он и гениальный мужик. А они все тронутые. Ты думаешь, почему начальство ему прощает все. Даже если бы они узнали, что он сжег лес, да еще зимой, на расстоянии полтора километра, они бы его простили. Других бы вытурили, а его нет. Да потому что он талант. И мы с тобой, дурочки, будем работать на этот талант. Ты поняла. - Да Ира. Маша пришла в себя. - И нам надо беречь его. Смотри, все женщины КБ, прямо, падают ему под ноги, особенно, эта, Алена из его бывшего отдела. А почему? Да потому, что у них нюх, на все гениальное. Это мы с тобой дуры, испорченные его бесконечным дерганьем. Считаем, что он зануда, придира и без конца сопротивляемся. Ведь так? - Да так, Ирочка. Я это давно поняла. - Ну вот и молодец. А сейчас давай приберем в комнате и забьем щели в окне. - Интересно, вы говорите так, как будто меня нет в комнате. - А ты разве еще здесь? Мы то думали, что ты собираешь установку на бронетранспортере. - улыбнулась Ира ЧАСТЬ 2 - Сейчас ты поедешь ко мне домой. Володя крутил баранку своего стреляющего "запорожца". - И когда уезжаешь в командировку? - проддолжил он - Через две недели. - Так сколько тебе надо капсул? - По сто штук каждого компонента. - Ух ты, месяц работы. Приходи, будешь поомогать запаивать. Володя начальник химической лаборатории. Работяга, свет таких не видывал. Худенький, черненький, горбоносенький, он вызывает сразу же симпатию. Как ни странно, меня на него вывела Алена, которая однажды приволокла меня в кафе. Увидев там группу молодых парней за отдельным столиком, она издала вопль пантеры и принялась лизаться с каждым по русскому обычаю. После этой церемонии, она представила меня парням. Нас приняли в компанию, усадили на дополнительные стулья и очаровательная Алена принялась своей милой болтовней охмурять ребят. С Володей, который сидел рядом, я быстро нашел общий язык по техническим темам и мы, пропустив мимо ушей колокольчик Алены, вдруг поняли, что наша встреча будет не последней. Она действительно не была последней. Зная, где я работаю и над чем, Володя пригласил меня к себе в лабораторию. - Смотри. Вот два баллончика, в них под ддавлением находиться газ, если на выходе их смешать, то пойдет реакция с образованием двух компонентов, которые так нестойки, что распадаются и все это идет с большим выделением энергии. Одень очки. Володя открыл краники от баллонов в смесительный узел и сейчас же на выходе сопла вспыхнуло пламя. Володя, открыл краны побольше и ярко-желтый свет чуть вытянутым огненным шаром осветил лабораторию. От этого огненного клубка шел жар. - Ну как? Володя выключил баллоны. - Это еще ничего. Вот если в несколько рааз, увеличить давление на выходе сопла и сфокусировать свет, то это будет луч, который тебе нужен. - Ты уверен? - Да. Только это уже конструкторская мыслль, как создать это давление. Ты меня понял? - Понял. Тогда-то и возникла у меня идея с капсулами, которые необходимо пихнуть в охотничий патрон, а сзади сохранить пороховой заряд. Порох вспыхивает, газ расплющивает капсулы, в них создается могучее давление и струя газа вырывается наружу, перемешиваясь. Капсулы я делал из тонкостенной медной трубки. Один конец запаивал. Другой закреплял напротив редуктора баллона с газом и накачивал трубку. Потом, нужный размер трубки завальцовывал до полной запайки. Так и появился патрон, который я выстрелил в тисках в КБ. - Ты вообще понимаешь, что ты делаешь? - вдруг спросил Володя. - Знаю. Лазерное ружье. - Я не о том. Я о другом. Ведь военное ведомство сразу вцепиться в это оружие и в водоворот секретности и супер-секретности втянуться все окружающие люди, в том числе и я. - Что же здесь плохого? Работа, деньги. Разве это ни кому из нас не нужно? - Нужно. Только я не хочу. Я хочу уехать за границу. - Так поезжай. Володя посмотрел на меня, как на недоумка. - Как только узнают, что газ разработал я, мне пришьют секретность и с моими желаниями можно расстаться. - Так ты, если конечно сможешь, подари нам свое изобретение и потом уезжай за границу. Я без тебя ноль. Без твоего газа нет пистолета. - Говоришь подарить... Я подумаю. Мы подъехали к хрущевской пятиэтажке на проспекте Шверника. - Вот здесь я живу. Машина для вежливости, потряслась у крыльца и, издав фальшивый фальцет, заглохла. - Пошли. - Это моя мама, а это сестра Танечка, - представлял Володя. - А это один несчастный изобретатель, которого зовут Андрей. Причем он не женат. Это информация для тебя Танечка. - Вечно ты Вовка людей смущаешь. Вы его Андрюша не слушайте. Он у нас немножко чокнутый на почве науки и ляпает, что придет в голову. - Ну вот завелась. Ты лучше Танюша собери на стол. - Пойдемте Андрюша, мы каждому гостю рады, - сказала Володина мама и потянула меня за рукав. Володя быстро опьянел. Язык его развязался и его понесло. Он понес всякую чепуху, а под конец выдал. - Андрей, меня обидели. Эта сволочь, Петров. В химии ни чего не понимает... Он схватил стакан водки и выпил одним махом. Его голову замотало и он, стукнувшись лбом об стол, затих. - Бедненький. Его на работе добивают, - вздохнула Таня - Помогите мне Андрюша, его в кровать положить. Мы уложили Володю спать и опять собрались за столом. - Понимаешь, - продолжала Таня - умер Володин начальник, и на его место должен встать Володя, а тут, как назло, перевыборы парткома и старого секретаря, в соответствии с нашим идиотским законодательством, где говориться, что бывшим партийным руководителям, предоставлять руководящие места, поставили на место Володиного начальника. Он же ни бельмеса в химии не понимает. - А ваша дирекция? Что она смотрела? - Так они такие же. Директор, бывший инструктор райкома. Зам по быту бывший второй секретарь комсомольской организации. Первый зам - бывший руководитель отдела в горкоме партии. И самое интересное, в химии кой как соображает один, директор, да и то в неорганике, а институт у Володи органический. - Вот от чего мы отстаем в мире. - И Володя так считает. Он не хочет в этом бедламе работать. Его работы, о горении без выделения тепла, обратили внимание за границей. Новый начальник сказал, что это ни кому не нужно, а нужно наоборот, тепла как можно больше. Это Володю задело и он решил уехать за границу, в Германию, куда его еще раньше приглашали. - Жаль парня. Ну ладно, я у вас засиделся. Спасибо Танечка. Спасибо. обратился я к Володиной маме. - Приезжайте к нам Андрей, - сказала Таня. - Он сейчас в упадке и ему так нужна поддержка. - Да, да, приезжайте к нам, - повторила Володина мама. Мы справились к сроку и в изуродованный бронетранспортер, на гусеничной тяге, напихали громадную массу конденсаторов, топлива для энергетической установки, саму установку - в виде двух компактных авиационных двигателей, лазерную пушку и установку для охлаждения. Получилось черт знает что. Вынесенный над землей нос с водителем и оператором, между которыми разместился ствол пушки. Сзади контейнер, приваренный к броне и в хвосте, тоже свисающие над землей, два двигателя. Одним словом - плоский гриб. - В командировку поедут, - собрав всю группу, заявил зам. Оператором - Матвеев, механиком по двигательным системам - Ковалев, инженер-электрик Маршак и водителем транспортера, а так же инженером по гидравлике - Соколов. - Но я же не... - По вашей анкете товарищ Соколов, вы были механиком водителем, когда служили в армии. Так? - Да. - На каких танках? - ПТ-76. - Установка собрана на базе другого танка, но везде управление одинаково, справитесь, и мы решили, что лишних людей там не надо. Кроме вас едет начальник первого отдела и охрана, только до туда, четыре человека. Вопросы есть? Нет. Сейчас вам выдадут документы, деньги получите в кассе. Отправление завтра в 6 часов вечера. Я ворвался в нашу комнату. - Ира, вот тебе телефоны, вот список работ и что нужно сделать. Я буду отсутствовать долго, а первых два лазерных ружья надо собрать. Я прошу тебя займись этим делом. - Хорошо Андрюша. Сделаю. Но где достать графит? - Ирочка, я уже договорился, с ядерщиками, из Соснового Бора, через три дня они привезут забракованный стержень. - Да ведь нам такого количества графита не надо. - Ну пойми, другого нет. Берем что есть. - Но его же надо ломать. - Ирочка, ты все сделаешь, фрезеровщики и токаря в цеху предупреждены Девчонки, сегодня вечер прощания, у меня дома. Подкатывайте к семи. - Слава богу, не забыл нас, - проворчала Маша. Вечер получился славный. Я пригласил Володю с Таней и Маршака. Мы пили, танцевали, говорили глупости и были в том запойном состоянии, когда всем хорошо и норму свою никто не перепрыгнул. - Андрей, - ко мне подошел Володя - Я хочу тебе сказать пре неприятнейшее известие, меня выгнали с работы. Я онемел. - Это правда, - подала свой голос из угла Таня - Он подал документы в ОВИР и когда на работе узнали об этом, его выперли. - А кто вызов делал? - Германия. Фирма "Фарма-индустри". - Что же теперь? - Небоись Андрюша. Я ведь понимаю, что ты волнуешься за свое ружье, поэтому все сделал. Два баллона тебе завтра друзья привезут на работу. Газа на 100 капсул в каждом хватит. А документацию, если мы не увидимся, найдешь у Татьяны. Я знаю, что для тебя значит ружье и, поэтому, я подарю тебе технологию изготовления. Не бросай только моих, маму, Таньку. - Не забуду Володя. - Что вы панихиду развели, - упрекнула Маша - Давайте споем... Мы запели, но чувство тревоги вползло мне в грудь и комаром зазвенело внутри. Доехали до полигона мы за три дня. И конечно, без ЧП не обошлось. Был Март месяц, дороги еще не оттаяли и лед твердой коркой охватил асфальт. Я свел машину с железнодорожной платформы и пристроился в колонну за милицейским москвичом. В водительской кабине было все непривычно. Особенно неприятно, когда, ты висишь высоко над землей, а установку качает, как в океане. Тебя опускает до метра от земли, то отрывает на два. Милицейская машина подъехала к перекрестку и встала. Я чуть-чуть стал придерживать рычаги, зная что при резком тормозе на льду, машина поведет себя непредсказуемо. Так тихонько тормозя, я подъехал в плотную к милицейской машине и завис над ней. Тяну рычаги на себя. Машина останавливается и в действие вступает закон Максвелла... Клевок носом и под ним хрустит купол москвича. Одновременно из него открываются двери и два милиционера вываливаются на лед, с перекошенными от страха лицами. После непродолжительного лая, мы тронулись с места. Наше место работы очень сильно охраняется. Стреляем лучом лазерной пушки, только тогда, когда расставлены, в радиусе пяти километров, посты. Сарай, в котором мы прячемся, охраняют постоянно два особиста. Старший из них очень неприятная и противная личность. Весь черный, с тонкими губами и небольшим лбом. Он вечно лезет во все наши дела, сует нос даже в наши письма и деловую переписку. Напротив нашей установки стоят щиты с приемными датчиками, примерно, 100 метров один от другого. Их всего 29 штук. После каждого выстрела, наш сарай исходит ревом турбин и воем, наполняющихся энергией, конденсаторов. Мне надоело глохнуть после каждого выстрела и, украв у соседей кабель, длинной около 400 метров, я запитал конденсаторы к трансформаторной будке, находившейся у других испытателей. Рев двигателя прекратился, но вой подзарядки остался, но это было уже терпимо. На меня коршуном налетел особист. - Ты что делаешь? Зачем оборвал провода турбин? Задание срываешь? - Заткнись, - сказал ему. У особиста на лоб полезли глаза. - Если в технике не рубишь, - продолжил я, - не лезь со своими идиотскими вопросами. - Да я тебя... - Если ты сейчас от сюда не уберешься, я засуну тебе в... высоковольтный кабель. Для видимости, я помахал перед его носом концом ободранного от турбины кабеля. Он отпрыгнул. Выругался и вылетел из сарая. Однажды нас посетило высшее начальство: два генерала и пять офицеров. Меня поразило то, что половина из них были медики. Они, вместе с нашим оператором, долго колдовали над графиками распределения энергии по зонам, потом подошли к установке. - Я думаю, - сказал один из генералов - сейчас необходимо решить два вопроса. Первый: установить на ствол пушки насадку в виде щели и выяснить, как по фронту распределяется и действует энергия лазера, в полном объеме, а не те 10%, что задействованы сейчас и второй: выяснить действие защитных экранов, очков, триплексов разных типов при действии щелевого лазера на разных расстояниях. - Надо очень много биоматериала, - выступил один из медиков. - Так достаньте. - Товарищ генерал, позвоните Шевцову, а то он больно артачится. - Опять дурью мается. Хорошо, это мы уладим. Давайте заявку. Они вышли из сарая. Прошло три дня. Перед нашим сараем десятки солдат, под руководством медиков, вкапывали столбы. К вечеру все поле было усеяно столбами с набитыми на них перекладинами. А через день... В нашей казарме появился зам генерального конструктора. Он собрал нас в одной из комнате и начал дружескую беседу. - Мы с вами разрабатываем и испытываем новое оружие, которое по своей мощности и силе превосходит многие виды вооружения. Цель, это отражений действий наступающего противника энергией лазера. Наша пушка, имея щелевую насадку, охватывает по ширине фронт под углом 75 градусов и действует на глубину 5 километров. Задача - парализовать пехоту, путем уничтожения или ослепления ее, а так же уничтожения всех оптических систем танков и орудий. Понятно. - Понятно, - ответил за всех Матвеев, наш оператор. - Завтра у вас, - продолжал зам - трудный день и к нему надо подготовиться. Сегодня, около 6 вечера произвести пристрелку по столбам, что вкопали перед вами. Для этого необходимо сделать следующее: сменить фокусирующую линзу, на стволе пушки, на щелевую насадку. Произвести юстировку луча по фронту, ориентируясь по перекрестиям столбов. Сделать пробный выстрел. Если все удачно, подсоединить все конденсаторы, закрепленные на машине. В 3 часа ночи, сделаем полный пробный выстрел. Утром, в 9 часов генеральный выстрел. Понятно. Вопросы есть? Наш механик - Ковалев, удивленно заметил. - Странно. Столько раз пугали нас спутниками-шпионами, что они засекут луч света ночью и вот мы нарушаем основное правило маскировки. - Щелевой луч, будет выглядеть сверху, как вспыхнувшее световое поле. Наши ученые утверждают, что расшифровка его затруднена. Какие еще вопросы? - Скажите, - не выдержал я - нас просят подготовиться, но к чему. Что будет закреплено на столбах? - Наверняка, столбы пустые не окажутся, что-нибудь там будет. Все вопросы? Тогда приступайте к работе. Весь наш экипаж собрался в сарае и мы начали готовить установку к выстрелу. Завыли конденсаторы.... Ночью мы не могли заснуть из-за шума грузовиков и ползающих по стенам комнаты световых пятен от фар машин. В 3 часа, нас опять вытащили в сарай. Перед пушкой было темно. Где-то, какой-то рьяный особист, крыл матом ни в чем не повинных солдат. У моей дверцы механика-водителя, тоже появилась мерзкая рожа старшего особиста. - Андрей, - послышался голос оператора- включай питание и насосы. - Готово. - Включаю конденсаторы. Взвыли конденсаторы, набирая энергию. Особист закрыл уши руками и скорчился. Вой постепенно затих. Я сорвал наушники и прижался к окулярам ПНВ. - Внимание. Огонь - пли, - торжественно пропел оператор. Поле вспыхнуло. Раздался вой и нечеловеческие крики. В окулярах, при вспышке, я увидел, что к крестам привязаны человеческие фигуры. После выстрела, перед установкой горело несколько десятков крестов. Отражавшийся свет от огня, высветил другие кресты, на которых либо корчились люди, либо весели мешками. Ужас охватил меня. Двери кабины окрылись и появилось разъяренное лицо особиста. - Вылезай. Мать твою... Он пытался выволочь меня из машины. Он еще чего-то орал, но я его уже не слышал. Я сидел как парализованный, вцепившись в рычаги машины. Зажглись, непонятно откуда взявшиеся, прожектора и вся картина выползла как на ладони. Белые от прожекторов фигуры привязанных к крестам людей и белые мечущиеся фигуры их мучителей, проводящих над ними исследования. Вместе с пришедшими на помощь особисту, другими молодыми людьми, меня вырвали от рычагов и поволокли к казарме. Я пытался вырваться и получил два удара по лицу. Они вволокли меня в коридор, бросили на пол и ушли, закрыв на ключ дверь. Все были здесь. Маршак сидел на кровати, обхватив лицо руками. Ковалев курил, задумчиво глядя на грязные разводы стены. Матвеев заполнял, сидя за столом, журналы и документацию. Все молчали. Утром, около, 8 часов, пришел зам. - Я поздравляю вас с настоящим боевым выстрелом. Так как аплодисментов не последовало, лишь только оператор кивнул головой, он продолжал. - Сегодня будет второй этап. Нам привезут 10 танков Т-34. Сделаем второй заход. - Они тоже будут с людьми. - остановил его я. - Да. Будут. Вызывающе ответил он, уставившись на меня стальными глазами. - Будут. Это не люди. Это подонки, убийцы и насильники. Это те, кто приговорен нашими судами к смерти. Конечно это неприятная картина, но истину коровами здесь не установишь. - А как результаты? - спросил оператор. Лицо зама сразу расправилось и он восторженно заговорил. - Потрясающе. 400 метров - ни кого, все сожжено. До километра - живых мало, процентов 30, но и эти в критическом состоянии. От километра до 2 все слепые, несмотря на то, что некоторые закрывали глаза, ну а дальше временная слепота от 2 до 15 минут, в зависимости от расстояния. Я не выдержал и сказал. - Я уезжаю домой. - Ну и убирайся, - быстро отреагировал зам. Мне ничего не оставалось делать, как повернуться и пойти в свою комнату. Минут через десять ко мне пришел Маршак. - Тебе не отметят командировки и не заплатят. Будет прогул, - тихо выдохнул он. - Ты подумал, что скажет главный? Я посмотрел на него, но ни чего не сказал. Он посидел немного и ушел. Уехал я дневным поездом. Главный меня не принимал целый день. Только под вечер, он соизволил мне зайти в кабинет. - Что ты от меня хочешь? - спросил он угрюмо. Я положил ему на стол докладную и встал за спинку стула, так как он не пригласил меня сесть. Главный читал, потом опять перечитывал, одним словом затягивал время, и, наконец, оторвал бумагу от лица. - Ты давал подписку о неразглашении государственной тайны, перед отъездом. - Давал. - Так вот и молчи. - Но ведь там живые люди. - Ты что, идиот. Тебе сказали, молчи. Мы молчали. Главный встал, подошел к графину, налил стакан воды и, вытащив из кармана таблетку, запил ее. - Из группы зама я тебя убираю. Пойдешь в пятую лабораторию, там инженеров не хватает. - Но я же конструктор. - Ты думаешь, что после твоего дезертирства, я оставлю тебя на старом месте. Нет. Дудки. Поработаешь там, а как все уляжется, пойдешь на старое место. И еще, не выкинь опять какой-нибудь фокус, тут уж точно вылетишь с института. Иди. Маша и Ира встретили меня радостно, но увидев мою мрачную физиономию, притихли на своих местах. Я собирал вещи. - Что ты еще выкинул? - не выдержала Ира. - Куда ты уходишь? - подхватила Маша. - В пятую, на исправление. - Тебя только могила исправит. - Девчонки, так тошно, я вам потом все расскажу. - Андрей перед тем как уйти, посмотри на это. Ира скинула бумагу со стола и я увидел лазерное ружье. Я забыл обо всех неудачах и двинулся к столу. Вот мое детище. Рукоятки удобно улеглись в руках. Вот и курок. - Андрей, осторожно, - заволновалась Ира - Я вложила в барабан патроны. - Где ты их взяла? - У тебя в столе. Ты там их бросил и я прибрала к себе. - Ирка, ты золото. Ты не представляешь, что ты такое. Я подошел и поцеловал ее в губы. - А я. Я что не помогала или, может, мне пора уйти, - запищала Маша. - Ты тоже молодец. И я поцеловал ее в губы тоже. - Таня, как дела? - спросил я трубку телефона. - Андрюша у нас горе. Володя умер. - Когда? - Неделю назад, как его похоронили. - Я выезжаю к тебе. - Приезжай Андрюша. - Он все маялся без работы. Хотел семье деньгами помочь. Прихватывал немного то грузчиком, то продавцом на выезде. А там ребята, бандит на бандите, чего-то сцепились и кто-то пырнул его ножом. До больницы даже не довезли. - Эх Володька, Володька. - Он тебя любил. Мне всегда говорил. Андрей - умнейший мужик, опередил всю эту сволочь на целый век. Ему бы в следующем веке творить. Мы помолчали. Я выпил стопку водки за Володю. Таня продолжала. - Все напоминал мне, что б передала тетрадку. Вот тетрадка. Таня протянула мне тетрадку. Я развернул первый лист. На нем красиво было выведено: "Лабораторный технологический регламент на разработку газовых компонентов С и Д." Эх Володька, Володька. На стенах КБ забелел плакат. "Завтра, комсомольское собрание. Тема: 1. Персональное дело комсомольца Соколова А.А. 2. Разное". Меня поймала Ира. - Что происходит Андрей? Что ты от меня скрываешь? - Ира, дела никакого нет. Я не могу рассказать тебе всего. Я дал подписку. Но хочу тебе сказать, там, на полигоне, творятся нехорошие дела. Обещаю, через два часа этих плакатов не будет. Начальник первого отдела скучал за столом, когда я вошел. Он даже обрадовался моему приходу. - Входи, входи. Я давно тебя жду. - Я по делу. - Я тоже по делу. - Давайте сначала рассмотрим мое. - Ну хорошо, если ты так настаиваешь. - Сейчас везде в КБ висят плакаты о комсомольском собрании, где собираются пробирать меня, за то, что я, как они говорят, сбежал с полигона. - Да я уже видел. Давно тебя пора как следует выдрать. - Так что мне рассказать, что там , на полигоне жгли, убивали нашей техникой людей. А так как я не хотел быть убийцей, то и уехал. - Ты это серьезно хочешь сказать? - Но всем надо объяснить, почему я здесь. Не посылать же всех в первый отдел, чтоб он меня, очищал от грязи. - Но я не собираюсь тебя очищать. - Тогда мне придется говорить правду. - Хорошо. Сукин сын. Не будет комсомольского собрания. Хотя я бы тебя вправе засадить за разглашение государственной тайны. - А я бы объяснил следственным органам, что первый отдел умышленно толкал меня на разглашение. - Ладно, твой вопрос разобрали. У меня теперь к тебе дело. Заместитель генерального конструктора требует, чтоб я снял с тебя 2 допуск, а если я его сниму, то тебе здесь, в КБ, делать не чего. - И чем же мотивирует, наш уважаемый зам. - Что ты удрал, от важнейшего государственного задания. - Но я думаю, что вы не сделаете такой глупости. Представьте, я подаю в суд и там выясняют, что товарищ Соколов удрал от важнейшего государственного задания по уничтожению людей. - Во первых, суда ни когда не будет. Не дадут. Но прохвост ты порядочный. Ладно, иди работай, но учти, стоит тебе что-то натворить и с треском вылетишь по другой статье. А то, что ты чего-нибудь выкинешь, я уверен. Через час все объявления о собрании сняли. Часто, после работы я сидел в лаборатории и доводил до ума два комплекта лазерного ружья. Иногда приходила Ира. Мы говорили на разные темы, мечтали о Соколове - академике, разной чепухе, которая нас ждет впереди. Иногда возникали деловые вопросы. - Ирочка. Одно ружье надо разобрать и спрятать. Лучше вынести на животе или в карманах по частям. Что ты об этом думаешь? - Ты просто хочешь себя обезопасить? - Хотел бы. - Давай отнесем ко мне. - Нет рисковать тобой не будем, это может быть опасно. - В каком смысле? - Этот оружие,, слишком серьезная вещь. Когда об нем узнают, будет такой ажиотаж, что каждый винтик станет засекреченным. А тут, целый экземпляр и у тебя. - Но тебе он нужен? - Да. - Я не спрашиваю для чего, но если нужно, я могу сохранить. - Спасибо Ирка, но я спрячу сам. - Спасибо не отделаешься, а ну целуй сюда. Она неопределенно провела пальцем от щеки до губ. ЧП все-таки произошло. А произошло это так. К нам из воинских частей прислали баллоны высокого давления около 250 атмосфер, для замены вентилей на новые. Баллоны были громадны, около 2 метров высотой и диаметром 400 миллиметров. Представитель воинской части утверждал, что баллоны разряжены, воздух спущен и они в хорошем состоянии. Замену вентилей доверили мне. Я собрал рабочих и объяснил задание. На большой, чугунной плите, от расточного станка, валявшейся на улице, закрепить двумя металлическими хомутами баллон и ключом с рычагом, в виде трубы, длинной около 2 метров, отвернуть вентиль. Потом завернуть новый вентиль. Кажется все ясно. После третьего баллона, ко мне подошел рабочий и говорит: "Андрей Александрович, на хомуты идет очень много времени, нельзя ли обойтись без них. Я сяду на баллон верхом, зажму его ногами, а другой пусть откручивает. Не бойтесь, баллон не провернется, так как он тяжелый и я тоже". Я дал согласие и мы 6 баллонов прокрутили удачно. У седьмого баллона, рабочий, даже с рычагом, отвернуть вентиль не мог. Я решил помочь. Вдвоем мы повисли на рычаге и, вдруг,.... раздался грохот. Вентиль, как пуля улетел в неизвестность. Сжатый воздух с ревом ударил вдоль земли и поднявшаяся пыль, сразу покрыла пол здания. Баллон сдвинулся с места и пошел..., пошел..., а на нем сидел белый как смерть рабочий. Баллон с рабочим соскочил с плиты, пронесся метров десять, зацепил за кочку, от чего рабочий свалился и с жутким воем понесся по асфальтированной дороге к КПП. Он пробил ворота, вылетел на дорогу и врезался, в стоящее напротив КПП здание, где и выдохся. Я схватился за голову. Главный меня не принимал. Я сидел в приемной и грымза-секретарша смотрела на меня, как на пустое место. В руках я держал большой сверток и упорно ждал момента, чтобы войти в кабинет. Он пришел. В приемной появился зам. Злорадная улыбка растянула его лицо. - Соколов, все-таки допрыгался. Сейчас, даже я тебе ни чем не могу помочь. - Можете. Я бы хотел, чтоб вы помогли. Мне нужно пройти к главному и хорошо бы, чтобы вы помогли мне в этом. От этой наглости он онемел. Секретарша зашипела как змея. - Как вы разговариваете? Я похлопал по свертку. - Вот это вас потрясет и вы, в лучшем случае, вытащите меня из дерьма, в худшем - я отдам все Нудельману. Он встал в стойку, как собака, почуяв живность. - Что там у тебя. Пойдем ко мне. - Нет. Только сюда. Я махнул рукой на кабинет главного. Зам рванул в этот кабинет и через две минуты меня позвали. - Чем ты там собирался нас потрясти? - спросил главный. Я развернул сверток и вытащил ружье. Они молчали, заворожено глядя на кусок блестящего металла. - Это лазерное ружье, причем действует. Мне удалось собрать очень удачную конструкцию, за счет того, что патрон с начинкой имеет химическую основу. Это как старые револьверные ружья с барабаном. При нажатии курка, начинка выстреливает световой энергией мощностью 700 киловатт. Я откинул барабан в сторону. - Видите, здесь все как на ладони. Барабан набивается 8 патронами 20 калибра, переделанного из охотничьего ружья. Струя раскаленного газа проходит графитовый патрубок и входит в расширитель, в конце которого, также графитовая насадка, с небольшим конусом внутрь. Струя ударяясь в скосы насадки, сужается и идет к цели в виде компактного пучка. Основа оружия хитрый патрон. Как видите, он имеет стальную пулю с центральным отверстием 10 миллиметров. Сама пуля завальцована по канавке и после выброса газовой струи, вылетает вместе с пыжами. Они сидели над моим оружием, как ястребы. Зам глотал слюну, от чего его кадык ходил громадными волнами по шее. Главный, подперев голову двумя руками, смотрел сквозь стол остекленевшим взглядом. - Стрелял, - прохрипел зам и его кадык, как затвор винтовки, прокатился в верх и вниз. - Стрелял, - соврал я. - Что за энергетический источник? - оторвал голову от руки главный. - 2 газовых компонента. Я вытащил из кармана капсулу и бросил ее на стол. - Кто ее сделал? - Один институт и я. - Патрон сконструировал, ты? - Да. И сборку осуществлял тоже. Мы проговорили долго и я вышел из кабинета уже ведущим разработчиком малых лазерных систем. Правда, шел я в окружении зама и начальника первого отдела, в сейф, которого должен положить ружье. Как мы договорились, стрелять будем через неделю, когда приедет комиссия из Москвы. - Ты надолго к нам? - спросила Маша, когда с вещами я ввалился в знакомую комнату. - Говорят вчера ты взорвал пол завода и за это тебя вернули в КБ, вторила ей Ира. - Я сам не знаю на сколько я здесь. Но вашими молитвами и изготовленным по ним, ружьем, мне предложили вернуться на прежнее место. В это время дверь открылась и в комнату просеменила Алена - Андрюша, я тебя поздравляю. Только что видела приказ. Это здорово. Возьми меня к себе, тебе ведь надо набирать группу. - Это опасно Аленка. Детей не будет точно, а об остальном и говорить страшно. - А что это остальное? - Полное отсутствие сексуальности. - Дурак. Она повернулась и выскочила из комнаты. - Действительно дурак, - сказала Маша - Ну кто так обращается с любящей женщиной. - Фи, какое отсутствие интеллектуальности, - вторила ей Ира. Она вдруг засмеялась и вместе с ней засмеялись мы. Второе, разобранное ружье, тетрадку с технологией и часть готовых патронов, я отвез в чемоданчике на дачу, к отцу, где завернул в полиэтилен и спрятал под времянкой, прикрутив его проволокой к полу. Через неделю, я приехал на, знакомый уже, полигон. Ребята с установки, не очень обрадовались моему приезду, а Матвеев даже высказал. - Вроде, ты Андрей мужик принципиальный, а сейчас ведешь себя, как вертихвостка. То ты против войны, то ты за нее, да еще яростней, чем кто либо. - Ты ошибаешься. Я просто не хочу работать кровавым мясником. - Ну, ну... Посмотрим, что будет дальше. А дальше... Был большой сбор: гражданских, военных, умных, глупых, посредственных. Эта орава обсуждала достоинства, недостатки оружия, его конструкцию и возможность применения. Наступил день испытания. Напротив нас, метров 800, поставили бронетранспортер, а на 1,5 километра, измочаленный снарядами танк Т-34. - Оденьте очки. Отойдите от испытателя. - заголосил динамик в руках зама. Все поспешно от меня отхлынули. Мое ружье было установлен в специальном станке. Я подошел, подкрутил винтики станка, прицелился и, зажмурив глаза, нажал на курок. Раздался грохот, станок чуть дернулся и я открыл глаза. На борту стоящего напротив бронетранспортера, ярко вишневым цветом светилось пятно, по центру которого, была дыра. Пятно быстро темнело и из всех щелей машины потянул дым. Послышались возгласы восхищения. - Наводите на танк, - попросил, подошедший ко мне генерал, тот самый, что когда-то говорил о биоматериале на кресты. Я стал крутить винтики станка, перезарядил ружье и в перекрестие поймал лоб танка. - Готово. Он кивнул головой. Не побоялся остаться со мной и вскинул к глазам, с компактными черными очками, бинокль. Я нажал на курок. Пучок света ударился о танк и брызги его охватили всю машину. На мгновение потемнело в глазах и тут я услышал голос генерала. - Здорово. Под углом прошил броню. Танк задымился тоже. Все заговорили, стали меня поздравлять. Подошел мордастый, здоровенный гражданский в мятом, изжеванном костюме. - А вон ту цель можете? Он снял черные очки и показал, виднеющийся в трех километрах, сарай. Я спросил у генерала. - Можно. - Давай, - ответил он. Навел на сарай, перезарядил и нажал курок. Сарай вспыхнул, как свечка. Мордастый от восторга даже подпрыгнул. Все заахали. - Ну, - сказал генерал - если доведешь до ума, сделаешь компакт, ленинскую премию дам, все дам, а сейчас все средства, все, что пожелаешь, все твое. Я вытащил ружье из станка и тут услышал голос зама. - Хорошо бы товарищ генерал, погонять здесь оружие при разных условиях. - Я не против. Действуйте. Все разошлись. Я пошел в казарму, разбирать ружье и исследовать, как оно повело себя после трех выстрелов. Повело оно себя отлично. Только наконечник, на несколько десятков микрон чуть износился. Я подсчитал, на 150 выстрелов его хватит, потом надо менять на новый. Через день, после завтрака, полигон загремел двигателями моторов танков. Офицеры устанавливали танки Т-34 через каждые 500 метров от нашей пусковой площадки. Появились гражданские и оцепили место, в виде коридора, вдоль танков. Через пол часа появилось 4 тюремных машины, которые въехали в этот корридою. - Смотри правдолюбец, - обратился ко мне Матвеев - это для тебя. Машины встали возле танков и от туда стали выволакивать людей и по 4 загонять в люки машин. Гражданские задраивали сверху люки на приваренные штыри. Вскоре все 10 танков были заполнены, машины уехали, а гражданские отошли от танков в лево и в право, метров на 500. - Не может этого быть. Я не могу поверить, - сказал я Матвееву. Он ухмыльнулся. - Мы свою программу сделали. Неужели до тебя еще не дошло, что ты сделал страшное оружие, которое направлено против человека. Теперь копайся в своей совести, но если ты их не убьешь, это сделают другие. - Врешь, я это не позволю. Ярость ударила мне в голову. Я помчался в казарму, где было оружие. Схватив лишние патроны и ружье, я выпрыгнул в окно казармы, выходившее на полигон. Я бежал к бункеру для начальства, специально выстроенном на возвышенности над полигоном. У дверей стоял охранник. - Ты чего? - удивился он. Я двинул его по скуле прикладом и он заскулив, откатился в сторону. В блиндаже я закрыл дверь и завалил ее скамейками. Потом подскочил к амбразуре и высунув ружье, расстрелял первые 8 патронов, веером по видневшимся вдали лесу. Охрана, стоящая недалеко от танков, бросилась на землю и расползлась, как червяки в навозе. Лес запылал везде. В двери начали стучать. - Соколов откройте, - раздался знакомый гнусный голос особиста. Я не отвечал, просто перезарядил барабан и еще 8 пучков с грохотом ушли в никуда. - Открой Соколов, мы знаем, что ты здесь, - визжал особист. Двери ходили ходуном. Опять перезаряжаюсь, но в это время дверь падает и я зажмурив глаза, стреляю не целясь в проем. Раздается грохот и нечеловеческий крик. Я открыл глаза, постепенно стали проступать предметы. Полуобгоревший гнусный особист лежал неподвижно на выбитой двери, его помощник, прижав к лицу ладони, стоял уткнувшись в стену и выл, другой стоял в проеме двери неподвижно, вытаращив белые как снег зрачки глаз. Я опять у окна амбразуры, расстреливаю оставшиеся патроны. Кругом бушевали пожары. Никто уже мне не мешал расстрелять все патроны и когда я кончил эту операцию, то схватил за ствол ружье и врезал в стену. Брызнули графитовые наконечники, но я остановиться не мог. Еще удар, еще... Все конец. Конец мне. Сижу в тюрьме, за убийство и за то, что покалечил сотрудников правоохранительных органов. Суда еще нет, по морде сильно не бьют, но психологическая обработка сильнейшая. - Итак, - говорит следователь - Кто разработал компоненты? - Владимир..., мой знакомый. - Где он работает? - Нигде. - Где он живет? - На южном кладбище. - Это шутка? - Нет. Это несчастный случай, он погиб. - Кто еще знает про компоненты? - Никто. - Так вы блефовали, вы знали, что ваш друг... умер и капсулы теперь изготовить не возможно? - Нет. Идея была проста. Я хотел капсулы отдать на исследование в один из институтов, где разобравшись в их структуре, возможно получить рецепт. - Если у вас еще свободные капсулы? - Нет. - Сколько Владимир... вам дал капсул? - По 25, каждого компонента. - И вы их все уничтожили. - Да. Через неделю опять. - Андрей Александрович, хотите жить? - Хочу. - Откройте нам секрет структуры компонентов или хотя бы дайте одну капсулу? - Я не знаю, у меня их нет. - Мы вам дадим свободу, подумайте. - К сожалению, ни чем вам помочь не могу. Приходил зам, приходили важные военные и гражданские шишки, убеждали меня, что дадут свободу, что выпустят даже сейчас, если дам хотя бы капсулу. Потом неделю, для профилактики, били и следствие закончили. Итак я смертник. ЧАСТЬ 3 Я сижу в камере вместе с Игорем. Нас только что перевезли в один из уральских городов, на урановые рудники. И в первый день, мы сразу же почувствовали друг к другу симпатию. У Игоря очень смешные рыжие веснушки, они усыпали его лицо в диком беспорядке. Даже губы, были закиданы пятнами, но потемнее. Светлые волосы сдвинуты на бок и дают озорное выражение лица. Он заключенный 4814, я - 4815. Я рассказал ему мою историю, он мне свою. Вот она. Работал он в омоне, на странной должности - медвежатника. Вскрывал замки всех дверей, сейфы, несмотря на их сложность, крепость стали и сигнализацию. Омон часто его отдавал в спецназ или КГБ для различных операций. В 1981 году, его арендовал спецназ для крупнейшей авантюры в Афганистане. Нет он в убийстве Амина и его сообщников не участвовал, он вскрывал 5 сейфов во дворце Амина, чтобы по документам, найти на него компромат для законной замены на Бабрака Кармаля. Вскрыв первый громадный сейф "сименса", он увидел, что тот полон золотых бляшек таких маленьких фигурок зверей и людей, украденных Амином из национального музея. Во 2 и 3 сейфе было тоже самое, только больше золотой посуды, кубков и кувшинов. В 4 были деньги, почти всех государств, акции и векселя крупных и мелких компаний. Зато в 5 были документы, но какие. Это был компромат не на Амина, а на многих государственных деятелей СССР и дружественного ему соц. лагеря. Документы были на английском языке и Игорь их читал запросто. Пока спецназовцы и офицеры воровали золотые бляшки и деньги, Игорь воровал документы о видных взяточниках, хапугах и подлецах в партийном и государственном аппарате, спрятав их под свою куртку.. Наворовавшись, офицеры вспомнили о документах и, отогнав Игоря, принялись тут же изучать их. А Игорь. Игорь оказался дураком. Приехав в Союз, он показал кой-какие документы своим друзьям и, естественно, попал в поле деятельности КГБ. Дальше было преследование, перестрелка, даже убитые, раненые и переломанный Игорь оказался в тюрьме. На следующий день, нас, новичков, выстроили во дворе и стали распределять по работам. - Есть ли среди вас инженеры-сантехники или инженеры теплотехники, спросил прапорщик. - Я инженер гидравлическим и пневматическим системам. Вам такие не нужны? - крикнул я. - Пойдет, - сказал прапор - Сейчас найдем тебе помощника и пойдешь на печь. - А нельзя ли мне выбрать самому. О Он посмотрел на меня, подумал, почесал между ног и сказал. - Валяй. И я вытащил Игоря. Эта была печь для сжигания трупов. Всего их две. Стоят они рядом. Одна не работает, испорчены форсунки и система подачи мазута, другая трудится во всю мощь. Доходяги, это заключенные схватившие большие дозы радиации и умершие от этого, лежали в скрюченных позах рядом с печью, дожидаясь своей очереди. - Вот печь, - сказал прапор, подведя нас к ней, - Если сделайте ее, я вас в механики по ее обслуживанию переведу, будете еще транспортировщиками, перевозить падаль сюда. Увидев трупы, меня чуть не стошнило и только шлепок Игоря по спине, заставил сдержаться. Мы залезли в печь и начли копаться в трубопроводах и помпах подачи мазута. Неисправность я нашел быстро, в поршенек насоса попались опилки и его заклинило. Странно, как они даже при наличии фильтров, туда попали. Мы прочистили систему, форсунки и на второй день, испробовав узел поджига, включили печь. Прапор был доволен и, действительно, нас оставили при печах. Заключенные, с которыми, мы встречались у печей, говорили нам, что это блатное место и сюда попасть - прожить лишнюю пару лет. Радиация, все равно, нас съест, передаваясь через доходяг или самой печью, изношенной до основания и сифонившей дозами радиации, сожженных трупов. Предыдущий инженер, сошел с ума и исчез в недрах санпропускника. Однажды Игорь мне сказал. - Андрей, верхние колосники печи прожжены, там дыры в метр. Я пролез в одну из них, в верхнее колено. Ты знаешь куда оно подходит? К вентиляторам, что дают поддув и тягу. Там есть еще боковой отвод, в который я пролез с трудом, он очень узкий, и сразу попал в трубу квадратного сечения. Снизу она широка, а потом идет на конус, метров 6. В верху не пролезть. Очень узко. - Когда ж ты успел? - Когда ты с прапором ходил за инструментом. Я тогда и залез. - Да здесь не очень можно сделать успехи. А вентиляторы какого диаметра? - Да вроде миллиметров 400-500. - Очень узковато. Но интересно. Завтра пойдем на проулку, приглядись, как стоят вентиляторы и как расположена труба, да и сам крематорий. - Хорошо Андрей. Мы с ним думали об одном. Как бежать? Мы изучили фасады крематория, где расположены вентиляторы и приуныли. Здание крематория - двух этажное, в виде куба. До крыши, от земли, метров 8. По центру куба, трапецеидальная труба, разделенная на двое перегородкой для двух печей. Слева и справа трубы стоят вентиляторы с двигателями. Сам крематорий отделяет от второго забора, в виде колючей проволоки, дорога. Но мы продолжали думать о побеге, все время обращаясь к крематорию, как к самому высокому месту тюрьмы. Как-то раз Игорь заметил. - Андрей, вольный, обслуживающий шахту, сказал, что за первым, глухим забором, автопарк для машин, обслуживающих шахту. Работают там только вольные. Автопарк тоже имеет забор со своей охраной, но явно не такой как здесь. - Я рассчитал, Игорь, одну вещь. Если мы очутимся на крыше крематория и от туда перебросим веревку с кошкой за два забора и зацепим за какой-нибудь предмет, метрах в 7 от забора, мы тогда удерем. Мы скатимся на веревке, через дорогу не задев забора и лучей прожекторов. - Не может быть Андрей. - Все может быть. Нужна крепкая веревка с кошкой, длинной метров 40, ломик и яростное желание удрать. Веревку, крюк и ломик, мы нашли в шахте. Чтобы попасть в шахту, нужно одеть "скафандр". Не думайте, что на урановых шахтах такие изверги, готовые смертников тут же уничтожить. Государству нужен уран. Нужны работники, способные его достать. Естественно, дозы излучения, будут медленно разрушать организм. Даже в "скафандре" через 10 месяцев, люди становились доходягами и их провожали в крематорий. Нас послали вынести из шахты доходягу и отнести его в крематорий. На меня и Андрея натянули костюмы химической защиты с капюшоном и маской с очками. Дали по респиратору и спустили на дно шахты, метров 400. Туннели освещались плохо и мы часто натыкались на мелькавшие тут и там скафандры. Когда мы подошли к крепильщикам, Игорь ткнул меня под ребро и кивнул головой к стенке. На полу лежали скобы, которыми крепильщики стягивали деревянные стойки. Игорь подобрал две, распрямил их тут же, об трубу и сунул в ручки носилок. Мы нашли доходягу в узком туннеле, кинули на носилки и пошли обратно. Тут то Игорь и нашел этот ящик, который неприметно стоял на стыке двух проходов. Там было несколько фонарей, тряпки и веревка. Мы положили носилки, отстегнули скафандр доходяги и разместили веревку под рубахой покойника. Потом его закрыли и в таком виде подняли на верх. Мы прошли дезинфекцию. Разделись сами, сняли с доходяги "скафандр" и поволокли его в крематорий. Там мы спрятали веревку и скобы, а беднягу сожгли. Во время другого спуска в шахту, мы нашли арматурину и также в носилках принесли к печам. Игорь скобы согнул в два крюка и их привязал к веревке. Мы стали ждать удобного случая. Прошел месяц. Одну печь остановили на профилактику. На улице начались затяжные дожди и мы поняли пора... Я доложил прапору, что пробило фильтры, а головку форсунки частично забило грязью. Так как трупов скопилось много и другая печь не могла переварить такой объем, прапор потребовал, чтоб мы работали в три смены, но все сделали. И мы начали ковыряться в печи. К вечеру беготня стихла и чтоб мы не удрали, большие железные ворота крематория закрыли на замок. - Пора, - сказал Игорь. Прихватив инструменты, мы полезли в печь. Стены прохода были покрыты копотью и жиром. Воняло так, что голова сразу налилась тяжестью и болью в затылке. Игорь первый дополз до вентилятора и воткнул арматурину между стенкой вентилятора и кирпичами. Мы не ожидали, что железо трубы, так сгнило. Оно буквально расползлось от небольших усилий и свежий, сырой воздух ударил в лицо. Так выползли на крышу крематория. Мелкий дождь свободы осыпал нас, сначала прилипшими бусинками, потом сплошной жидкой маской. Окружающую темноту, разрывали прожекторы, охранных полос, да редкие фонари, вдоль дорог. Автопарк, тоже не был избалован фонарями, но мы разглядели громады Кразов и Мазов в сказочном беспорядке разбросанных по территории. - Держи, - прошептал Игорь. Он сунул мне конец веревки. Я обмотал его вокруг руки и вцепился в угол трубы. Игорь собрал веревки с крюками, раскрутил над головой и метнул в автопарк. Мою руку дернуло, что-то лязгнуло и мы присели. - Натягивай. Веревка легко прошла два метра и вдруг, натянулась. Я привязал ее к двигателю вентилятора. - Иди первый, - сказал Игорь, приняв на плечо натянутую веревку - Руки обмотай рукавами куртки, а ноги перекинь за веревку, да согни их, чтоб смягчить удар. Я так и сделал, пронесся над забором, прожекторами и врезался в железный борт машины. Раздался гул. Только я отпрыгнул, как в борт въехал Игорь. Он потянул меня за рукав и мы помчались вдоль машин. Проходная выплыла сразу и Игорь первый открыл дверь. Охранник у вертушки дремал и не открывая глаз сказал: "Ромка, повесь ключ на щит". Игорь для приличия задел щит и, открыв вторую дверь, выскочил наружу. Я за ним. Мы бежали по темному поселку, пока не наткнулись на реку. К мосткам были привязаны лодки и Игорь арматуриной вывернул крюк с цепью, из закопанной сваи. - Возьми шест. Он кивнул на забор. Я подбежал к нему и разглядел лежащие жерди. Схватив две штуки, помчался назад. Течение реки понесло нас опять через поселок, мимо маячившего недалеко, освещенного забора тюрьмы в жуткую темень. Нас не узнать. Я отпустил усы, состриг брови и волосы, а Игорь завел красивую холеную бородку. В родном городе мы боялись попасутся и поэтому жили в пригороде на заброшенной даче. - Андрей, пора уходить из города, стал часто тревожить Игорь. - Погоди, нам нужны хоть какие-нибудь документы и я еще не взял свое спрятанное оружие. - Пока мы возимся, нас поймают. - Нам надо увидеть двух людей, они нам помогут. - Сколько же мы будем здесь еще? - Два дня. Я пришел к главному домой. Он как-то постарел и опустился, но узнал меня сразу и не удивился. - Заходи, Андрюша. Мы прошли на кухню, где он заварил чай и разлив его по стаканам, начал разговор. - Ну как живешь? - Плохо. Пока в бегах. - А мне сообщили, что ты умер. - Чуть-чуть не добили. - Что же дальше? - Хочу жить. Он помешал ложечкой чай. - Что ж ты не спросишь. Как дела в КБ? Как живут твои друзья? Или ты все уже знаешь? - Нет не знаю, но хотел бы узнать. Он отпил маленький глоточек. - После происшествия с тобой, меня отправили на пенсию. Зама поставили на мое место и он изобретает твое ружье. Все КБ грезит твоим оружием. - Ну и как? - Пока не как. Патрон не сделать, их пока нет. Если бы знали состав газа, он бы был на коне. Все химические институты, пытаются решить эту проблему, но пока без толку. - Ну и как же теперь. От старых идей не отказались.? - Так оно и есть, от конденсаторов и турбин не отказались. Это тупик. Американцы в космосе дошли до ядерной накачки, все страны ищут новые источники энергии. Мы пока в тупике. Твой химический источник, это будущее, разработки 2000 годов. - А будет ли война в это время? Как вы думаете? - Наверно нет. Будут мелкие, но сознание людей растет быстро, быстрее чем стремление перерезать друг другу глотки и поверь, люди одумаются и оружие массового уничтожения исчезнет. Главный допил чай. - Вы говорили про оружие массового уничтожения. А как же мое ружье? - Оно будет развиваться. Думаю, будущее за многозарядным, компакт пистолетом. - А как же мои друзья? - Маршак женился на девушке, которая была сестрой конструктора стержней. Маша вышла за муж, не знаю за кого. Алена развела Владислава. Только Ира ждет чего-то. Может тебя. Ты ей не звонил? - Нет. - Зря, позвони. Она тебя не выдаст. А чем я тебе могу помочь? - Не знаю ваши возможности, но мне нужно убраться из этой страны, да еще с какими-нибудь документами.. Главный достал сигареты и прикурив от зажигалки, потер сухой рукой подбородок. Он подошел к телефону и набрал номер. - Анатолий привет. Это я. Как супруга?.... А внук?... Да не тяну, нужно одно дело сделать или помочь одному хорошему человеку. - Двум, двум, - прервал я его. - Даже двум, - поправился главный, - ...Им нужно исчезнуть из города, они без документов...Что?...Легализоваться... Думаю да... Хорошо... Понятно...Хорошо...Да еще тяну... Видишь, хоть что хочу сделать... Пока. Главный торжественно опустил трубку. - Завтра пойдете по адресу... Он два раза повторил адрес. - Там обитает русский - национальный союз. Наши националисты, одним словом. Там идет набор в Карабах. Дадут одежду, деньги, документы на любую фамилию и легально отправят в Армению. - Воевать? - Да, но другого пути тебе предложить не могу. Тем более он легален. Знаю, что после выполнения контракта, ты свободен, если будешь жив конечно. Власти на деятельность союза смотрят сквозь пальцы и, даже помогают ему. - Что ж спасибо и на этом. Я поднялся и стал прощаться. - Постой, - вдруг сказал главный - А патроны ты сохранил? - Да и даже ружье. Главный злорадно засмеялся. Иру в кафе вызвал Игорь по телефону. Она тоже узнала меня и долго плакала у меня на груди. Я увел ее в садик, где пощадил ее самолюбие и рассказал полуправду о своих похождениях. Она же поделилась о последних событиях. - Ирочка, я должен уехать. - Я поняла. Но я хочу, что бы мы встретились. Хочу, чтобы ты вернулся. - Этого наверно не будет, но я тоже хочу увидеть тебя. Если ты будешь ждать, я с тобой обязательно встречусь. - Андрюшенька, я буду ждать. Она опять заплакала и вжалась мне в грудь. Мы очень долго прощались. Вечером я ездил на дачу к отцу и вытащил чемодан с ружьем. Из коробки отсчитал в чемодан 40 патронов, остальное, замотав в полиэтилен, засунул в щель фундамента под домом. Туда же сунул тетрадку с технологией. А на следующий день нас отправили в Карабах. У меня были новые документы на Орлова Александра Андреевича. Игорь, захотел оставаться Игорем, только фамилию поменял. ЧАСТЬ 4 Прошло пол года. Игорь командир танка Т-72, а я его водитель. Формировали наш батальон в городке Веди, километрах 40 от Еревана. Так и не приняв как следует технику, я завел танк на трейлер и мы начали марш-бросок по горным кряжам по маршруту Чиманкенд - Микоян - Ангехакот - Дыг. Здесь нас сгрузили, выыдали снаряды, патроны и мы двинулись своим ходом в Лачин, в знаменитый Лачинский корридою. Эти 15 километров были самыми мучительными для меня. Сказался заводской дефект машины. Где-то потекла система охлаждения и вода стала скапливаться на дне машины. Температура двигателя поднялась и я был вынужден остановить машину. Игорь упросил по рации выделить нам летучку и как только она явилась, мы ее отправили за водой в Дыг, загрузив пустыми канистрами, снятыми с разных машин. Летучка пришла через час, весь батальон давно ушел и мы, залившись водой, двинулись в путь. Через каждые двадцать минут мы заправлялись водой, но эта же вода наполняла танк. Когда мы добрались до спуска в долину реки Акера, где находился Лачин, воды было по колено. Я одел прорезиненные сапоги и, опустив рычаги пошел на спуск. Сапоги не помогли, нос машины опустился, вся вода переместилась туда и я оказался по шею в воде. Так и спустился до Лачина, где можно ,отключая двигатель и двигаясь за счет инерции. В мастерских Лачина, мы подняли заднюю броневую плиту и исследовали двигатель, оказалось, что пробит котел обогрева и его пришлось малость урезать и заварить. Мой чемодан с лазерным пистолетом тоже подмок и пришлось на коленях умолять грубых, носастых армянских сестер, местного госпиталя, в 100 граммах спирта для протирки и просушки всех узлов. Я боялся за детали ружья, но все, слава богу, оказалось исправно. Собрал ружье и уложив в чемодан, спрятал за баллоном со сжатым воздухом внутри танка. От Лачина до Шуши мы двигались с летучкой, так как азербайджанцы иногда нападали на отдельные машины и вдвоем было веселей. В Шуше, не нашли свой батальон и двинулись дальше. Заправившись и отдохнув в Степанакерте, отправились в Хинзристан. Батальон был неуловим и, перевалив горы к Ванку, мы оказались в долине реки Тертер и шоссе на Мардакерт. Здесь мы нашли своих. Командир батальона приказал замаскироваться, а так как мы прибыли последними, то на нас маскировочных сетей не хватило и пришлось метаться вдоль разбросанных домов в поисках пристанища. Местные армяне посоветовали нам, спрятать машину в большом сарае, стоящему недалеко от берега. Нам он очень понравился и, открыв ворота, Игорь принялся жестами загонять машину. Машина вся уместилась в сарае и я, выключив двигатель, собрался вылезать из танка. Вдруг машина дернулась и... начала проваливаться. Из под мостков, на которые мы въехали, показалась навозная жижа, которой становилось все больше и больше и танк вдруг ухнул по самый люк механика водителя вниз. Игорь заметался. - Заводи, - завопил он. Я включил еще теплый двигатель, бешено завертелись траки, но танк уже прочно сидел на брюхе и не двигался. Игорь, выругавшись, тронулся к командиру докладывать о происшествии. Прибыл командир, который орал на нас на всех языках, которые он знал и, вызвав по рации танк, он приказал, вытащить машину через два часа. Мы с Игорем стояли перед сараем и чесали головы. Дело в том, что крюки у танка приварены на нижнем скосе брони, который утонул в навозе. Мы на ощупь долго толкали петли троса в навоз, но ничего сделать не могли. Наконец, Игорь не вытерпел, разделся, натянул костюм химзащиты, противогаз, отвинтил противогазную трубку от коробки и, протянув ее конец мне, прохрипел. - Держи над поверхностью. Он вступил под правый трак и ушел по грудь в навоз. Я отдал ему петлю троса и он исчез в булькающей жиже. Долго держал трубку над поверхностью, давая ему дышать. Наконец он появился, сорвал противогаз и выполз наружу. - Готово. Прибыл танк, вызванный командиром. Мы прицепили к нему трос. Я сел за рычаги и закрыл люк. Меня дернуло и поволокло вперед, я тоже включил двигатель и надавил газ. Нос машины зацепил за порог и сарай, зашатавшись, сначала двинулся с места вместе с танком, потом рухнул на машину. Мы выползли к берегу. После этого случая, мы получили кличку "говняная команда", а наша машина стала называться "говняный танк". Отдыхали не долго. Азербайджанцы, накопив силы, в районе Мардокерта прорвали оборону и, отсекая северные отряды самообороны, вышли на шоссе к реке Тертер. Батальон начал отступать на юг, огрызаясь из-за укрытий. Мы отступили километров на тридцать и встали в горном массиве, прикрывая Ванк. Здесь мы продержались двое суток до подхода подкреплений, потеряв три танка и ребят. Когда подошли подкрепления, нас вытащили из боя и отправили на восток к границе, где создавалась ударная группировка на Мардокерт, с целью отсечь корпус азербайджанцев и уничтожить их в долине реки Тертер. В начале Сентября, мы стали наступать через горы, на север и вскоре, вступили в бой. Под утро, батальон сбил передовые отряды противника и стал накатываться на горную гряду, за которой должна быть долина реки. Наш танк шел по центру клина и через триплекс я видел кромку неба, на которой мигали и блестели бесчисленные звезды. - Говняный, - это наши позывные, после того случая - говняный, берегись. Справа танки противника, - рявкнул голос командира в наушниках. В ту же минуту танк мотнуло, что-то грохнуло. Меня понесло в лево и я провалился в темноту. Очнулся от резкого запаха, воняло жженой изоляцией и еще чем-то необычным. - Игорь, Игорь, - хрипло позвал я. Ответа не было. Где-то за броней ухали выстрелы и взрывы. Танк иногда вздрагивал или начинал гудеть от цыкавших осколков и пуль. - Игорь. Я полез в башню. Почему-то болела рука и гудела голова. Игорь сидел на командирском кресле, упершись головой в прицел. Я пробрался в башню, отвернул барашек люка и откинул его в сторону. Вцепившись в комбинезон Игоря, я начал выволакивать его наружу. Это мне с трудом удалось. С башни аккуратно я снять его не мог и мы с ним шлепнулись на землю, где я начал его трясти. - Игорь, Игорь. Он не шевелился. Темнота не позволяла мне увидеть его лицо и я стал ощупывать его руками. Пальцы коснулись глаз и тут же отдернулись, они были открыты. - Игорь... У меня как что-то внутри оборвалось и я сел у тела и качался то в право, то влево. Очнулся от грохота. Искры летели от брони моего танка, какой-то пакостник долбил остатки моей машины из крупнокалиберного пулемета. Тут-то я пришел в себя и стал осматриваться. Мы попали в ловушку. Слева и справа нашего клина, на вершинах высот стояли танки противника и долбили, и громили наш батальон. Что-то схватило мое горло, ярость бушевала внутри. Я ринулся в свой танк, вытащил чемодан с ружьем и выкатился к Игорю. Здесь быстро все собираю и зарядив барабан патронами, направляю ствол на движущуюся цель, рельефно видную на фоне неба. Первая вспышка брызнула и расползлась на танке. Она охватила ярким светом всю ночь, но мои глаза уже ловили второй танк. Он выхватывается на мгновение отблеском огня. Барабан встал к стволу новым патроном. Выстрел. Я малость промахнулся, попал в левую скулу башни, но танк дернулся как бешеный и башня вдруг подпрыгнув, исчезла в ночи. Брызги лучей, одновременно, накрыли стоящую рядом машину и та, как слепая, продолжала двигаться к обрыву горы, где и пропала в темноте. Два танка горели черно-красным пламенем и на их отблеске, я поймал последний удирающий танк. Из-за холма виделась только башня и когда она осветилась, от моего выстрела, я уже не смотрел в ту сторону. Перебежав на другую сторону, своей разбитой машины, я также стал лупить по другой группе танков неприятеля. Трава загорелась и мечущиеся машины стали отчетливо видны. На тебе за Игоря. И тебе тоже, за Игоря. Слева и справа разгоралось пламя, там и там стало светло. Движущихся танков не было. Задыхаясь, я полез на хребет. Первые лучи зари, ореолом охватили стоящие за долиной горы, а внизу двигались и сновали туда-сюда бронетранспортеры, танки, машины, люди. Первый же выстрел, вызвал громадный двигающийся факел и на фоне этого света, я как автомат ловил цели и стрелял, и стрелял. Остановился от того, что кончились патроны. Помчался назад к танку, нашел чемодан и стал набивать барабан. Оставшиеся, распихал по карманам. Опять пролез на верх и устроил разгул огня по всей долине. Маленькие точки людей бежали среди сверкающего пламени на восток, бросая технику, которая при малейшем движении вспыхивала, как факел. Уже не помню, куда влепил последний выстрел, но когда кончились патроны, пошел к Игорю и сел у его головы. Ко мне подбежали две фигуры. - Ну ты даешь, - сказала одна. - Вы кто? - спросил я, подняв голову. При бликах огня видна военная одежда. - Капитан Маркиросян. - Капитан, спускайтесь в долину, пока они не очухались и не вернулись обратно. Гоните их дальше. У вас рация есть? Сообщите. - Хорошо, - сказал капитан и затем, обернувшись ко второму, - За мной. Они исчезли. Свет все больше и больше наполнял долину, горы и впадины. Я просидел 2 часа и закрыл глаза Игорю. Подошел к танку, отвязал лопату и отойдя метра на 4 от него, принялся копать, вернее ковырять, в каменистой почве яму. Под голову Игорю я подложил чемодан с бесполезным оружием. Прощай Игорь. Холмик получился скудный. Уж больно много камней. Два дня я болтался в батальоне. В свободное время ходил по полю боя, рассматривал сожженную технику. Меня поразило количество слепых-пленных. 200 человек, этих здоровых, красивых людей, уводили в тыл. Они шли цепочкой, держась друг за друга. Я разговаривал с ними и удивился, узнав, что большинство из них пехотинцы, пораженные вспышками света, распространившейся от ближайшей цели. На танках не помогли накладки дополнительной защиты, их так же легко прошивал лазерный луч вместе с броней. Меня допрашивали военные, они все спрашивали, как мне удалось создать перелом на поле боя и где это чудо оружие. Я признался им, естественно соврав, что сжег оружие в горящем танке противника. Мы потеряли больше половины танков и тех, кто не имел машин, отправили в Степанакерт за новой техникой. Техника пришла через неделю и это время, мы валяли дурака и отсыпались. В казарму пришел посыльный. Меня вызывали в канцелярию. В комнате было три человека: двое военных и гражданский. Гражданского я сразу узнал. Это был тот толстомордый мужик, неряшливо одетый, что на полигоне предлагал мне поразить деревянный сарай. Один военный-полковник, был комендантом в Степанакерте, другой - незнакомый офицер из Союза, как я понял по его мундиру. - А ведь я вас знаю, - сказал гражданский - Вы конструктор лазерного оружия и фамилия ваша, дай бог памяти, Соколов. - Пазволте, пазволте, - с акцентом заговорил комендант - это сержант Орлов Александр Андреевич. Гражданский засмеялся оглушительно, как лошадь. - Я то ехал, думал что увижу новую разработку, а увидел новую фамилию. Ну, Георгий Ефимович, - обратился он к военному - это тот, о котором я вам рассказывал. - А по нашим данным, Соколов мертв. Георгий Ефимович пристально изучал меня. - Однако вы сильный товарищ, я листал ваши протоколы и был убежден, так же как и все, что тайна лазера потеряна после смерти вашего друга Вы ведь утверждали, что капсулы с компонентами потеряны, однако всех обманули и пошли на смерть. С одной стороны надо быть убежденным в своей правоте человеком и отправиться на гильотину, с другой быть конструктором самого смертоносного в мире оружия. - Короче, - прервал его толстомордый - Соколов, я забыл твое имя и отчество. - Андрей Александрович. - Так вот Андрей Александрович, где патроны? Раз вы стреляли, значит они есть. Не так ли?. - Нет. Патронов нет. - Опять врете. Уверен есть. И теперь даже думаю, что есть сам секрет изготовления компонентов. - Ничего нет, - я упрямо мотнул головой. - Ладно Соколов. Кое что мы узнали. А это кое что нам подсказывает компоненты и патроны есть. - Нет, - упрямо твердил я. - А не вернуться ли вам в Союз? - заговорил Георгий Ефимович Продолжить работу с оружием. - Никак, никак... нельзя. У него контракт, - заволновался комендант. - Оружию нужны новые источники энергии накачки. Нужны химические, газовые, жидкостные. С ними надо работать и работать. Что толку, если я сконструирую вам лазеры, которые требуют целый поезд конденсаторов. Хотя... Постойте, хотя... Я замолчал, пораженный мыслью. Почему химический лазер. В США есть господин Вальтер Смит. Он много занимался газовым лазером на СО2. Там же бешеные мощности. На его теориях наши предложили немало систем, разработав системы с поджигом и без. Это было 4 года назад, неизвестный автор Кушнер В.Р. с выводком известных прихлебателей, разрабатывал лазеры с высоким давлением. Если его не заткнули, как и всех талантливых людей в нашей системе, то можно попробовать на его разработках, новый тип лазера. - Хотя, что? - встрепенулся толстомордый. Он почуял мысль. Это был явный охотник на новое. Я молчал, мысленно лепил лазер... Если приложить к его идеям пороховой заряд, то давление можно достичь мгновенно и любой мощности. Если использовать тепло, выделяемое при расширении газа, можно достигнуть температуры выше 1000 градусов, а если вместо стандартных порохов использовать нитросоединения, можно добавить в реакцию азот. Это же пушка, мощностью выше 1000 киловатт. Господи, здесь по неволе поверишь в господа бога. Пот выступил у меня на лице. - Да говорите, черт возьми, - чуть не выл толстомордый, схватив меня за рукава. - Разрешите мне выйти, - вдруг нашел я в себе силы. - Идите, - сказал Георгий Ефимович, который тоже понял, что я что-то нашел. Меня отпустили. Я пошатался немного и пошел принимать танк и нового командира. Перед самым отбоем, дневальный позвал меня на улицу. На противоположной стороне казармы, стоял газик и возле него прохаживался Георгий Ефимович. - Андрей Александрович, так как вы смотрите на то, чтобы все-таки вернуться в Союз. - Отрицательно, Георгий Ефимович. - Но вас здесь ни чего не ждет, кроме смерти, а в Союзе вы нужны. - Вы уверены? - Не буду хитрить с вами. Нет, не уверен. У вас есть уверенность в своей правоте и ни кто не даст гарантии, что вы нас проведете сегодня также, как и тогда. - Спасибо Георгий Ефимович. Я не знаю, за что я здесь буду умирать, но знаю, что в Союзе я делал оружие будущего. Это была цель. Но меня подрезала настоящая действительность, когда варварство выползло на поверхность и моим оружием хотели уничтожить своих сограждан. - Ладно. До свидания. Он протянул руку и тут же резкий запах у моего носа, растворил офицера перед глазами... Очнулся я от вибрации. Гул турбин отдавался в ушах. Руки стянуты веревкой, болит голова. Плохой свет все же высветил, сидящих на против Георгий Ефимовича, толстомордого гражданского и двух других безликих людей с короткими автоматами Калашникова в руках. - Очнулся, - спросил толстомордый. - Ну, слава богу. Скоро и дом. Он посмотрел в круглое окно. Весь горизонт залит солнцем, мы плыли над облаками. Я закрыл глаза. - Давайте знакомиться, Андрей Александрович. Он стоял передо мной холеный, чистый, отглаженный. - Я председатель комитета по новым вооружениям, Сергей Дмитриевич Л... Это первая моя встреча, после возвращения, тайным образом в Союз. - У нас с вами разговор будет без свидетелей, без магнитофонов, так сказать один на один. Я хочу вам предложить сделку. Я не буду вас убеждать, что это надо для родины, для вас. Сразу же перейду к делу. Вы нам патроны, компоненты, мы вам полную свободу, работу, хоть на старом месте, хоть на новом, гарантируем безопасность. Так как? Я размышлял. Сначала мне не хотелось убивать живых людей новым оружием и я сделал все, что бы этого не было. Потом волей обстоятельств, я сам испытал оружие на людях. Выходит, я сам нарушил все принципы, ради которых страдал. Что делать? И я решился. - Хорошо я согласен. Я принимаю ваши условия, но работать в старой конторе не хочу. - Мы вам уже подыскали хорошее место. Вы пойдете ведущим конструктором в одном КБ. - Я принесу вам патроны, через два дня. - Ну это другой разговор. До свидания Андрей Александрович. Вы свободны. Вот вам направление на новую работу. Видите, я уже все приготовил для вас, был уверен сговоримся. Мы расстались. - Ира, это я Андрей. - Андрюшка, Андрюшка. Где ты? - Под твоим домом. Трубка звякнула. Я вышел из будки. Ирка вылетела из парадной и обхватила меня руками. - Ирка, я вернулся на совсем. Я люблю тебя. - Господи и где ж тебя дурака столько носило, что бы сказать эти три волшебных слова. - Прости Ирочка. Точно дурак. Но этот дурак безумно любит тебя. - А я тебя так давно, что кажется любила всю жизнь. - Я принес, то что вы просили Сергей Дмитриевич. Я протянул ему бумажный пакетик. Он его развернул. На бумаге лежали целехонькие капсулы с компонентом Д, капсулы с компонентом С, были покрыты зеленым налетом. Они были пусты. Фтористые соединения разрушили медь. - Что это? - Капсулы с компонентами. Один компонент сжег металл, нужен срочный анализ, может там чего-нибудь и осталось. Сергей Дмитриевич вскочил. Лицо его перекосилось. Он рванул к двери. - Кто есть в приемной? Кто? Срочно в институт на исследование. Я не мог признаться Сергей Дмитриевичу, что тетрадь от сырости, влаги, перепада температур, где-то слиплась, где-то расползлась. В ней частично исчезли текст, формулы и графики. Не сохранил я Володин труд. Прощай оружие, которое так отразилось на моей судьбе. |
|
|