"Злобные чугунные небеса" - читать интересную книгу автора (Кук Глен)

23

Выйдя из конюшни Плеймета, мы прошли с полмили по направлению к реке и, обогнув квартал Непорочного идиота, вышли к портняжной округе. По площади портняжная округа немного уступает Непорочному идиоту, и где-то на ее окраине мы и нашли мамочку Кипа.

Кайен Проуз занималась портняжной работой в крошечном кооперативе. Работа шла двадцать четыре часа в сутки, и вели ее в несколько смен женщины, общественное положение которых было примерно одинаковым. Всех отличала крайняя бедность, все были обременены детьми и при этом не имели ни мужей, ни профессий. За большинством из них тянулся длинный шлейф лет, что не позволяло успешно выступать на ниве проституции или платного танца. Обстановка в заведении была крайне удручающей, мне казалось, что даже стены тут пропитаны отчаянием.

Но каждая из находившихся там женщин были преисполнена духом решимости. Это были женщины, сумевшие выжить в борьбе и делавшие то, что должны делать. Глядя на них, я вспомнил себя – юного морского пехотинца, на которого справа надвигались аллигаторы, слева рейнджеры венагетов, а со всех сторон – разнообразные ядовитые козявки, змеи и летучие мыши. И мы тогда, подобно этим женщинам, делали свое дело, несмотря на соблазн бросить все и убежать.

Эти дамы будут продолжать свою битву до последнего удара колокола судьбы.

Чтобы покончить с этой темой, я сделаю им самый высокий комплимент: из них получились бы отличные морские пехотинцы.

Когда мы вошли, в помещении находились восемь женщин. Я без труда определил, кто из них Кайен Проуз. Кип во многом был на нее похож… Но только…

– Бог мой, Плей! Но она же красотка! Ты уверен?.. И ты хочешь сказать, что у этой женщины трое детей, одному из которых исполнилось девятнадцать?

Слабое освещение, безусловно, шло ей на пользу, но в любом случае она выглядела не старше, чем я. А может быть, и моложе. Она вполне могла бы выступать на рынке тела. И, готов поспорить, весьма успешно.

Возможно, всему виной были длинные светлые волосы Кайен, сверкавшие, как у девицы в два раза ее моложе. Возможно – кожа, для женщины зрелого возраста на удивление гладкая. Впрочем, вполне вероятно, что молодой она казалась из-за личика, на котором годы нищеты почти не оставили следа. Одним словом, она принадлежала к тем людям (такие встречаются лишь один на тысячу), которые никогда не стареют.

Наверное, я довольно долго проторчал столбом. Не исключаю, что у меня при этом даже капали слюни… Пришел я в себя, лишь услыхав шепот Плеймета:

– На нее все так реагируют, когда видят в первый раз.

Видимо, все лица мужского пола, мысленно уточнил я.

Взгляд голубых, как у ребенка, глаз Кайен встретился с взглядом ветерана, и родившиеся в их глубине слегка насмешливые огоньки ясно показали, что она читает мысли так же легко, как Покойник. Появившаяся на ее губках едва заметная улыбка сказала мне о том, что ход моих мыслей никакого неприятия у нее не вызывает.

Боги проявили немыслимую щедрость, когда лепили Кайен. А архитектурный проект готовил великий художник. Материнство почти не сказалось на ее фигуре. Полагаю, найдется множество женщин лет на десять, а то и пятнадцать моложе Кайен, которые люто ненавидят ее просто за то, что она существует.

Семь таковых сидели с ней в одной комнате.

– Привет, Плей, – сказала она.

О боги, ее глубокий, чуть хрипловатый голос звучал почти так же призывно, как голос Кэт. Он превратил мой хребет в желе, а я ведь пришел сюда по делу, ощущая вину за то, что позволил кому-то украсть ее сына.

Кайен прекрасно понимала, как подействовал на меня ее вид. Наверное, с подобной реакцией мужчин ей приходилось сталкиваться ежедневно по меньшей мере лет двадцать пять.

Готов поспорить на что угодно: в ее жилах течет кровь эльфов. Скорее всего эльфами были ее бабушка или дедушка.

– К сожалению, я не могу оставить работу, – сказала она, – поскольку вчера сделала меньше, чем требуется.

Она осмотрела меня с ног до головы с таким видом, словно выбирала овощи на базаре, но в ее исполнении это действо выглядело не оскорблением, а комплиментом.

Я ответил ей точно таким же взглядом.

Кайен определенно нравилось, когда на нее смотрят. Что, видимо, служило одним из симптомов ее болезни.

Плеймет взирал на нас с кислым видом, подтверждая возникшие у меня ранее подозрения. Чтобы не обидеть товарища, я попытался обуздать свое юношеское очарование.

– Познакомься с Гарретом, Кайен, – сказал Плеймет. – Это тот человек, который хочет помочь Кипу. А сейчас он пытается его найти.

Кайен Проуз на краткий миг превратилась во взволнованную маму. У нее стал такой вид, какой я помнил с детства, что, в свою очередь, породило у меня тревожные мысли о том, не могла ли моя мамочка иногда тоже вести себя так, как матери не подобает.

Нет. Никогда. Это была моя мама.

– Я готова на все, чтобы помочь вам, мистер Гаррет, – сказала она деловым тоном. Или почти деловым. Кайен Проуз, к счастью, была не в силах скрыть свою сексуальность.

Ну и дела.

– Мы пришли сюда, поскольку я не знаю, с чего начать, – объявил я. – Вы можете говорить, не отрываясь от работы?

Раз заведение являлось кооперативом, потогонная система здесь явно не применялась и рабский труд не использовался. Однако мне показалось, что коллеги Кайен наше появление не приветствуют – ведь оно нарушало размеренное течение их жизни. Впрочем, две-три дамы поглядывали на Плеймета с таким видом, словно прикидывали, как этот парень будет смотреться в свадебном костюме.

Но, повторяю, это был кооператив и здесь не было суровой сдельщины, однако для того, чтобы поддержать более или менее приемлемое существование, женщинам приходилось вкалывать по четырнадцать часов в сутки. Каким-то непостижимым образом им удалось найти формулу справедливого дележа получаемой кооперативом прибыли.

– К сожалению, мне практически нечего вам сказать. Если бы я хоть что-нибудь знала, то скорее всего не потеряла бы своего мальчика. А об этих двух уродах я и вовсе понятия не имела.

– Вы имеете в виду уродов по имени Ластир и Нудисс?

– А разве здесь были какие-нибудь другие уроды?

– Вашего сына украли четверо, но в их число названная вами парочка не входила. Кроме того, была еще троица, пытавшаяся похитить его несколько раньше. Их попытка успехом не увенчалась.

Я не считал, что это были существа из одной и той же команды. Но поскольку дам-эльфов, навещавших Плеймета, я не видел, то полной уверенности на этот счет у меня не было.

– Расскажите-ка мне лучше о Бике Гонлите, – продолжил я, рассудив, что если мне известно об этом парне, то о нем могла слышать и она.

Как выяснилось, я попал в точку.

Игла Каейн прекратила движение, а сама она изучала последний стежок добрых пару секунд. Затем она бросила короткий взгляд на Плеймета и возобновила работу в прежнем ритме.

– Что вы хотите узнать?

– Все, – сказал я, почувствовав, что за этим что-то скрывается. Возможно, ничего такого, что окажется мне полезным, но то, что какая-то связь с интересующими меня событиями здесь имеется, несомненно.

Кайен снова взглянула на Плеймета, и я последовал ее примеру.

Наш приятель пожал плечами и неуверенно поинтересовался:

– Может, мне стоит подождать за дверью, Кайен?

Я не был уверен в том, что женщина страдает излишней застенчивостью. Подобной роскоши она не могла себе позволить. Скорее всего она опасалась, что ее слова обидят Плеймета, и он в ней разочаруется. Его мнение было для нее очень важным. А может быть, он просто выступал для Кайен в качестве опоры в ее неустроенной жизни. Так или иначе, но она находила пользу в человеке, который был настолько хорош, что не желал становиться активным участником ее игры в самоуничтожение.

Плеймет – из той редкой породы парней, которые настолько добры, что это не идет им на пользу. Все присутствующие понимали, что испытывает мой друг из-за того, что единственная нужная ему женщина ведет себя так, словно заключила контракт с силами тьмы. Все – кроме самой Кайен Проуз.

– Можешь не уходить, Плей, – бросила она. – Если что-то из того, что я расскажу мистеру Гаррету, вгонит меня в краску, значит, я того заслуживаю. Сравнительно недавно, мистер Гаррет, у меня была непродолжительная, но довольно приятная связь с Биком Гонлитом.

Ее игла просто летала, вшивая рукав в какой-то костюмчик, рассчитанный максимум на шестилетнего ребенка. Не исключено, что носить эту одежду будет девочка, которой никогда не придется страдать так, как страдала швея, – Впрочем, он, как мне кажется, видел наши отношения в ином свете, нежели я, – продолжила она с такой интонацией, словно хотела сказать: «да они все такие».

– Интересно, – заметил я.

Покойник не счел нужным сообщить мне об этом обстоятельстве, видимо, желая, чтобы я выяснил все самостоятельно. А может, счел это не интересным и к делу не относящимся? Впрочем, нельзя исключать и того, что Бик этого не запомнил, поскольку не считал заслуживающим внимания.

– И это произошло недавно? – решил уточнить я.

– Я положила конец нашей связи три дня назад. Когда поняла, что он меня просто использует в своих целях.

Проклятие! Простой вздох в устах этой дамы звучал, как призыв к близости. Неудивительно, что старина Бик не смог ее правильно оценить.

Все швеи заерзали на своих местах, оживленно комментируя про себя слова Кайен. Вслух же не было произнесено ни слова. Надо думать, их оценки были далеки от справедливости. Мне не казалось, что Кайен Проуз объявила себя всеобщей собственностью. Она просто очень любила мужчин и всегда договаривалась с сидящим в ней дьяволом, что очередной избранник непременно должен оказаться неподходящим, отвратительным типом.

– Понимаю. Спасибо, Плей, что надоумил меня сюда прийти. За последние три минуты я узнал больше, чем за все остальное время расследования. Скажите, Кайен, снимал ли он сапоги в минуты близости?

Ходили слухи, что Бик занимался любовью, не расставаясь с любимой обувью.

Кайен Проуз залилась краской. Остальных женщин, судя по выражению их лиц, это повергло в изумление.

– Он… В этом отношении у него были кое-какие проблемы. Он говорил… Простите, вы, кажется, что-то спросили о сапогах?

– Многие, связанные с Биком Гонлитом легенды, касаются его больших, отвратительных на вид и, возможно, магических сапог. Эту обувь не стал бы красть даже крысюк. Сапоги белые и усеяны фальшивыми драгоценными камнями.

Подошвы у них необыкновенно толстые. Вы, как мне кажется, дюйма на четыре выше, чем босоногий Бик.

– Мы с ним одинакового роста, и никаких особых сапог я не заметила. Я вообще на нем никакой обуви не видела. Ни сапог, ни ботинок.

Мы с Плейметом обменялись многозначительными взглядами.

– В чем дело? – спросила Кайен.

– В таком случае вы имели дело не с подлинным Биком Гонлитом, – пояснил я. – Это был один из эльфов, разыскивавших друзей Кипа. Он использует какую-то разновидность магии, заставляющую людей верить в то, что перед ними Бик Гонлит. Но иллюзия почему-то не охватывает сапоги.

– А ведь вы, наверное, правы. Я как-то об этом не думала, но когда мы были детьми, Бик постоянно занимался своей обувью.

– Вы так давно с ним знакомы?

– Примерно с того времени, когда мы находились в возрасте Кипа. Но близкими друзьями никогда не были. Поскольку мы росли на одной улице, я его иногда встречала, и мы ограничивались приветствиями. В то время я никакого внимания на него не обращала. Так же как и он на меня.

Думаю, потому, что он был слегка… с приветом. Казалось, он не знал чего хочет. Словом, ненормальный. Но примерно месяц назад он опять возник и стал вести себя так, будто я его по-настоящему интересую. Бик приобрел приличные манеры и научился красиво болтать. Но дальше разговоров дело не шло. Каждый раз, о чем бы мы ни толковали, в центре беседы очень скоро оказывались Кип и его друзья. Бик постоянно задавал вопросы. Какой интерес, спрашивается, может представлять мужчина, который постоянно толкует о ваших детках, не предпринимая при этом ничего конструктивного? Лично я в этом ничего увлекательного не нахожу.

«Тебе полезно это послушать, Плей», – подумал я. Эти слова давали ключ к пониманию личности Кайен и характера ее проблем. Умные мужчины могли бы извлечь из этого признания немалую пользу и перестали бы воздвигать даму на слишком высокий для нее пьедестал.

– Не подумайте ничего плохого, но других мне частенько приходится держать в узде. Ведь мне надо работать и воспитывать детей.

Одна из швей театрально застонала, а Плей сверкнул глазами и выпятил грудь с таким видом, словно готовился произнести проповедь об адском пламени, о грехе и о «пусть первым бросит камень тот, кто…»

– Кип тоже был знаком с этим Биком? – спросил я.

– Он знал его лучше, чем я. Мальчишка сразу сообразил, что Бик просто хочет быть ближе к паре этих уродов.

– Ластир и Нудисс?

– Именно так, приятель, – сказала Кайен, и по ее тону я понял, что мне все же удалось несколько снизить свой рейтинг в ее глазах.

Не исключено даже, что мое имя вообще вычеркнули из первой страницы списка.

– Вы не знаете, случайно, где я смогу найти этого Бика Гонлита? Есть ли у вас возможность установить с ним связь в случае необходимости?

Прежде чем дать ответ, она глубоко задумалась, а я начал подозревать, что свет ее разума не пылает столь ярко, как могло показаться. Видимо, это было одним из факторов, мешавших ей устанавливать прочные связи.

За ее красотой и сексуальностью, по существу, ничего не было.

Я в большинстве случаев это большим грехом не считал, однако для успешного ведении дел глупость клиента могла служить серьезным препятствием.

Краем глаза мне удалось заметить, что другие женщины с интересом наблюдали за моей реакцией. Их явно интересовало, пойму ли я, что такое Кайен Проуз, и если пойму, то как скоро. Не исключено, что при этом они испытывали ко мне неприязни больше, чем к своей подруге. Ведь все они, так или иначе, жили жизнью Кайен.

Кайен, погрузившись в раздумья, с ответом не торопилась. Впрочем, вполне вероятно, что она тем самым предоставляла мне возможность еще раз хорошенько оценить то, от чего я отказываюсь.

– Да, знаю, – наконец разродилась Кайен. – Плей, проводи мистера Гаррета ко мне домой. Рафи покажет вам место, где обычно прятался Бик. И если этот урод все еще там, сломайте ему за меня пару костей. Или все, если он откажется вернуть Кипа.

Я хотел было пуститься в объяснения, что мальчишку скорее всего выкрал не ложный Бик Гонлит, но Плеймет меня вовремя одернул. В данном случае это не имело никакого значения. Он сказал, что нам пора двигаться.

Идея была просто прекрасная, потому как, помимо всего прочего, Кайен Проуз оказывала на меня какое-то наркотическое воздействие, и мне казалось, что я постепенно помимо воли становлюсь наркоманом. Таким, каким стал уже мой смуглый приятель.

Я подумал, что если бы личность Кайен не была столь ущербной и не несла бы в себе столько непримиримых противоречий, она вполне могла бы избрать для себя ремесло любовницы. При этом она, несомненно, заняла бы одно из первых мест в рядах этих достойных дам.

То, что Кайен Проуз, несмотря на свою исключительно привлекательную внешность, не поднялась по ступеням социальной лестницы и стала тем, кто она есть, красноречиво свидетельствовало о том, какая дуреха скрывается за этой великолепной оболочкой.

Давным-давно, почти сутки назад Плеймет сказал мне, что мамочка Кипроса Проуза – женщина не совсем обычная, и при этом выразительно покрутил пальцем у виска. И вот теперь, на основе полученной мной информации, я лично убедился, что мой большой друг прав. Но это нисколько не влияло на мое желание немедленно повернуть назад и попытаться заработать для себя несколько очков на будущее.