"Дитя тьмы" - читать интересную книгу автора (Кук Глен)

Глава 7 1002 год от основания Империи Ильказара В КАВЕЛИН

Рагнарсон очнулся с чудовищной головной болью, какая бывает после недельной попойки. Преследовавший его во время бесчувствия демонический шепот превратился в бессвязное бормотание Насмешника.

Они находились в классической темнице со склизкими влажными каменными стенами. За решетчатой, ржавой дверью стоял крылатый часовой с торчащими из пасти длинными клыками и сияющим кинжалом в руке. За крылатым суетились какие-то существа с совиными лицами. Эти были приземисты и с ног до головы закутаны в темные одежды. Крылатый человек открыл дверь камеры.

Шесть совиных рож набросились на Насмешника и связали его, прежде чем Браги успел как-то среагировать. Но затем, ревя, как бешеный бык, и не обращая внимания на дикую головную боль, Рагнарсон схватил пару совообразных, стукнул их друг о друга головами и пустил в ход кулачищи. Послышался треск, это сломалась шея у одного из тюремщиков. Второго он приподнял и кинул через себя. Крак! Мозги птицечеловека потекли по стене.

На него накатился вал странных, отвратительных созданий. Браги упал. В какую-то долю секунды его связали и куда-то поволокли. Рагнарсон пытался считать шаги и повороты, но ничего не получалось. Мешала головная боль, и, кроме того, мстя за нападение, чудища непрерывно били пленника под ребра.

Наконец они добрались до большой комнаты. Это мог быть тот же самый зал, где его и Насмешника принимали в первый раз. Клубящегося тумана теперь не было. В огромной палате все было черного цвета. Чудовища бросили Браги на каменный стол, и вскоре до него донеслись голоса. Заставив себя повернуть голову, он увидел старика, спорящего с сотканной из тумана женщиной. Старец неожиданно прекратил спор, признав свое поражение.

Женщина растаяла вместе с туманом. Старик повернулся, выбрал бронзовый кинжал из лежащего на столе набора, поднял руки над головой и, обратившись лицом к Рагнарсону, затянул заунывный напев.

Пленник заметил начертанную мелом на полу пентаграмму. Колдовство! Сейчас его и Насмешника отправят в тартарары на съедение неведомому существу. Он снова попытался освободиться от пут. Носильщики не обратили внимания на его усилия, нервно взирая на действия своего хозяина. В пентаграмме что-то задвигалось, и она разверзлась бездонной, абсолютно черной пустотой. Колдун прекратил завывания. Окружающие Рагнарсона чудовища дружно вздохнули.

Браги, в надежде отвлечь чародея, заорал что есть мочи. Это, однако, никакой пользы не принесло. Путы не поддавались, и в бессильной ярости Рагнарсон сделал то единственное, что было возможно в его положении. Он плюнул в круглый глаз одного из совоподобных.

Существо подпрыгнуло так, словно в него ткнули шилом, подняло руки, потеряло равновесие и, сделав шаг назад, угодило в пентаграмму.

Издав крик, полный ужаса, оно сморщилось и почернело. Колдун вначале попытался вытащить своего слугу, а затем затянул заклинание, чтобы загнать демона обратно. Слишком поздно. Существо с совиной физиономией погибало. Тьма постепенно засасывала его все глубже.

Оставшиеся служители старика, отчаянно вопя, разбежались. Они настолько потеряли голову, что во время бегства опрокинули стол, на котором лежал Браги. Грохнувшись на пол, он взвыл, но тут же обрадовался, обнаружив, что одна рука свободна. И не далее как в пяти футах от него валялся кинжал колдуна, который тот уронил, пытаясь спасти своего слугу. Браги ужом подполз к кинжалу, разрезал путы и освободил Насмешника, который следил за событиями круглыми от ужаса глазами.

Из пентаграммы, из того места, где совоподобное существо пробило невидимый барьер, вырос черный, похожий на палец отросток.

Старик исчез.

Неуверенно стоящие на ногах Насмешник и Браги приготовились последовать его примеру. Насмешник, бросив взгляд на стол, где было сложено их оружие, двинулся в том направлении. В других обстоятельствах рысца, которой передвигался толстяк, могла бы вызвать смех, но сейчас Браги было не до веселья. Насмешник прорысил в опасной близости от пентаграммы, но тьма внутри нес, видимо, была целиком занята своей жертвой.

Она полностью разделалась с совоподобным и, когда Браги и Насмешник все еще обдумывали лучшие пути к спасению, начала выползать из пентаграммы, вертясь, как кошка, пробирающаяся через узкое отверстие.

– Лично я считаю, – сказал Насмешник, – что любое место будет лучше того, где мы обретаемся в данный момент.

– А где мы обретаемся в данный момент? – спросил Рагнарсон. – Может быть, легче будет сообразить, куда идти, если знать, где находишься.

– Моему другу Медведю лучше не знать этого, – ответил Насмешник.

– Чушь! Если знаешь – то говори.

– Как хочешь, – пожал плечами Насмешник. – Мы – в небольшом куске Шинсана, перенесенном в Рудерин через дырку в ткани Вселенной. Мы пребываем в двух местах одновременно – в одной из долин Рудерина и в маленьком замке в Шинсане, где-то в горах, именуемых Столбами Слоновой Кости. Это недалеко от границы Шинсана с Сенделинской степью. Если дела пойдут плохо, нам предстоит долгая пешеходная прогулка домой.

– Пойдут плохо, говоришь? – фыркнул Рагнарсон. – Интересно, что может быть хуже того положения, в котором мы уже оказались? – Тьма, еще оставаясь в пентаграмме, значительно уменьшилась в размерах. – Предлагаю двигаться и закончить нашу беседу на ходу.

В этот момент тьма решила выплеснуться из пентаграммы. Но они сумели увернуться от ее щупалец и бежать.

Их подгонял страх. Легкие с трудом втягивали бедный кислородом воздух, изрядно потрепанное тело отказывалось терпеть новые муки, но ноги сами собой несли их подальше от страшной комнаты с еще более страшной пентаграммой. За беглецами, не отставая, подобно змее, ползло бесконечное черное щупальце.

На них бросилось какое-то существо. Рагнарсон схватил его, Насмешник пронзил его мечом, и затем они совместными усилиями принесли это нечто в жертву текущему за ними черному ручью. Только после того, как тьма начала окутывать жертву, беглецы увидели, что это еще один из слуг колдуна.

По чистой случайности они вернулись в помещение, откуда началось их бегство. Демон покинул зал, и шум, вызванный его бесчинствами, теперь доносился со стороны коридоров.

Моментально почувствовав себя увереннее, Рагнарсон обошел трон.

– Эй, – неожиданно произнес он, – похоже, я нашел выход. Браги обратил внимание, что если смотреть под определенным углом, то можно увидеть полупрозрачную прямоугольную темноту, за которой просматривались черные колонны и стены. Темнота по форме и размеру напоминала ту, сквозь которую они попали в тронную палату.

– Лично я был бы премного тебе благодарен, если бы твои слова несли зерно истины. Магия, связывающая два региона, начинает слабеть.

Под ними уже некоторое время не очень сильно и довольно мягко трясся пол. Рагнарсон, мысли которого все еще были заняты происками черной тьмы, этого сотрясения не замечал.

– А что, если… – начал он.

– Если не очень умные искатели приключений не найдут сейчас же выхода, то им предстоит весьма утомительная прогулка из Шинсана, – ответил Насмешник.

– В таком случае – сюда. Похоже, мы оттуда появились, – сказал Браги и побежал к прямоугольнику.

Рагнарсон снова оказался в водовороте. И вновь к нему вернулись ощущения, которые он пережил на пути в страшный замок. Пролетев смердящую пустоту, он оказался в коридоре, где они угодили в западню. Насмешник появился минутой позже.

Но пока они все еще оставались в ловушке.

– Располагайся как дома, – сказал Рагнарсон, усевшись спиной к стене и положив меч на колени. – Обратно я возвращаться не намерен.

– Лично я тоже предпочел бы скончаться здесь, на Западе, – ответил Насмешник. – Хотя, должен признаться, обидно испускать дух на задворках Рудерина в результате собственной глупости. Ни тебе героической битвы, ни геройской гибели на глазах многочисленных свидетелей, аплодирующих твоей отваге. Как горько!

Камни вокруг них загудели, с потолка посыпалась пыль.

– Звук – хуже некуда, – заметил Рагнарсон.

– Раздавлены насмерть. Жалкий конец столь великого разума. Я глупец. А другу следовало бы помочь указанному глупцу и утащить жирного идиота в лагерь, не жалея пинков, если возникнет необходимость.

– По-моему, свет слабеет, или мне так кажется?

– Воистину так. Магия рассеивается. Портал, ведущий в Шинсан, вот-вот исчезнет.

Именно так и было. Занавес, скрывающий вход в Империю Ужаса, начал дрожать по краям, вспыхивая время от времени разноцветными огнями.

– Может быть, нам все же удастся выбраться. Если, конечно, раньше не обрушатся стены.

– Возможно.

Занавес исчез окончательно. И перед ними неожиданно оказались изумленные физиономии нескольких наемников.

– Призраки! – завопил один из них.

– Бу-у-у! – закричал Насмешник и закудахтал как безумный. – С дороги! С дороги все, пока на чью-то бесценную голову – лично мою, иными словами, – не рухнул рассыпающийся замок.

Пятнадцатью минутами позже они, уже сидя в седлах, наблюдали с вершины холма за тем, как рушится замок. Клубы тьмы, которой не смели коснуться лучи утреннего солнца, окутали фундамент сооружения. На фоне розовеющего неба поднялся столб все той же тьмы, изогнувшись в сторону Востока. Замок исчезал. Казалось странным, что столь огромное здание исчезает в полной тишине.

– Отправился домой, – заметил Насмешник.

– Мы еще услышим о них, – сказал Рагнарсон.

Из-за гребня холма появились Тарлсон и Черный Клык.

– Вам повезло, что я упомянул о замке в присутствии проводника, – сказал Инред. – Он сказал, что никаких замков здесь нет, и я направил на выручку отряд.

– Весьма признателен, – ответил Рагнарсон.

Они подробно обсудили происшествие. Когда Рагнарсон упомянул о крылатом человеке, Тарлсон замолчал и ушел в себя.

Марш до парома в Алтею оказался весьма неприятным. Пехотный полк Анстокина шел параллельно с ними вдоль границы Рудерина, не ведя открытых враждебных действий, но замедляя продвижение, так что Рагнарсон должен был постоянно держать свое войско готовым к бою. Форсирование реки Скарлотти с болтающимися поблизости анстокинцами оказалось делом сложным и потребовало два дня.

Тарлсон напоминал нервную кошку. Из Кавелина не было никаких вестей, если не считать слухов, достигших ушей офицеров Алтеи. Если верить этим слухам, то дела обстояли довольно скверно. Королева пока удерживала Форгреберг, но десятки агитаторов, проникших в город, науськивали население против нее. Лорд Брейтбарт – кузен покойного короля и наиболее серьезный претендент – собирал армию в Дамхорсте на рубежах Кавелина с Алтеей, как раз там, где должен был перейти границу Рагнарсон. Дамхорст лежал на восточном торговом пути, связывающим Форгреберг со столицей Алтеи и береговыми городами-королевствами.

Рагнарсона тоже все больше и больше начинало беспокоить отсутствие новостей. К этому времени он надеялся уже получить известия от Гаруна. Но пока Браги знал лишь то, что удалось вытянуть из алтейцев. Один из них пошел настолько далеко, что в нарушение приказов снабдил его картой приграничного района. Хотя Кендель, Рудерин и Алтея тайно поддерживали бин Юсифа, открыто они ограничились тем, что предоставили наемникам право прохода через их территории.

Изучая карту, Рагнарсон обнаружил место, где сходятся в одну точку границы Анстокина, Волстокина, Кавелина и Алтеи. Это был холмистый район, почти лишенный дорог.

– Я думаю поступить так, – начал Рагнарсон, встретившись с Черным Клыком, Драконоборцем и Тарлсоном. – Мы двинемся по тракту к вот этому городу – он называется Ставке, чтобы все думали, что именно он является нашей целью. Затем, бросив обоз, мы совершаем ночной марш на север и вступаем в Кавелин через холмы над озером Берберич. Потом мы совершаем обходный маневр и наносим по Брейтбарту фланговый удар. Можно предположить, что это станет для него неожиданностью. Насмешник нам сообщит.

Последний раз Насмешника видели у парома. Тарлсон, меряя шагами помещение, бросил, покачав головой:

– Ваши люди очень слабо обучены. Им такой маневр не выдержать.

– Возможно, и так. Сейчас самое время проверить. У меня никогда не было склонности к позиционной войне.

– Влияние бин Юсифа.

Браги изучающе посмотрел на Тарлсона. Интересно, что этот человек знает или подозревает?

– Возможно. Я внимательно изучал его жизненный путь.

– Как вы сказали в день нашей первой встречи, командуете здесь вы. Я сделаю все, чтобы вам помочь.

– В первую очередь мне потребуются проводники. Разведчики. Знатоки лесов для передовых дозоров.

– Это страна Марена Димура. Они люди весьма обидчивые и способны присоединиться к любой из сторон.

– Их отношение к Брейтбарту?

– Они жаждут получить его голову. Он охотится на них, как на диких животных.

– В таком случае выбираем меньшее из двух зол. Скачите к ним и призовите к оружию. Обещайте им Брейтбарта, если мы сможем его поймать.

– Аристократа? Вы покупаете этих дикарей благородной кровью?

– Для меня он просто еще один человек, – ответил Браги, которого поразило искреннее недоумение Тарлсона. Он знал, что Инред очень низко ценит нордменов. – Я не являюсь одним из ваших кавелинских рыцарей. Война – дело серьезное, и я дерусь, чтобы побеждать.

– Но таким образом вы заставите объединиться против себя всех нордменов.

– Они и так единогласно вопят: "Королева (которой я служу) должна уйти!" Они все и без того мои противники.

Браги хотел добавить еще кое-что, но вовремя прикусил язык. Нельзя исключать, что со временем они могут стать врагами.

– Хорошо, я еду.

Свежие и достоверные новости поджидали их в Стааке, но, к сожалению, среди них было мало хороших. Ранее известия не поступали, потому что барон Брейтбарт перехватывал всех гонцов. Но один из людей Тарлсона все же сумел добраться до Рагнарсона.

Брейтбарт сумел убедить нескольких баронов, что сейчас перед всеми стоит одна главная задача – разделаться с Рагнарсоном. Он сумел собрать в Дамхорсте две тысячи двести человек. Больше того, его притязания на Корону Кавелина признали в Волстокине, уже грозившем прямым вмешательством. Ходили слухи о каком-то договоре между Брейтбартом и королем Волстокина. Но самой печальной была весть о том, что Брейтбарт захватил все деньги, предназначенные наемникам Рагнарсона.

Новости из Форгреберга были немного веселее. Личная гвардия хранила верность своей королеве, которой даже удалось успокоить волнения, выйдя на улицы к простым людям. Но какие-то банды начали совершать набеги в сельские районы.

Кроме того, он получил письмо от Гаруна. Каким путем оно пришло, Браги понятия не имел. Кто-то подложил послание в палатку во время его отсутствия.

В основном письмо содержало уже известные сведения, только изложенные более подробно. Правда, в нем много говорилось и о Волстокине.

Оказывается, король Водичка заключил договор не только с Брейтбартом, но и с Эль Мюридом. После того как пыль осядет и Брейтбарт получит Корону, Волстокин при поддержке Эль Мюрида должен оккупировать Кавелин…

Немного поразмыслив, Браги вызвал к себе Черного Клыка.

– Позаботься, чтобы для сторожевых костров заготовили как можно больше дров. Я хочу, чтобы костры горели всю ночь.

До границы Кавелина было всего две мили, а до Дамхорста оставалось еще каких-то десять миль. Если его хитрость раскусят, то Брейтбарт узнает о ней очень скоро. Для Браги была дорога каждая минута.

Луна встала очень рано – сразу после наступления темноты, но помощи от нее было мало. В небе торчал едва видимый огрызок.

– Тарлсон еще не объявлялся? – спросил он.

Алтейцы должны проводить его до границы, после чего он будет предоставлен самому себе. Если не появится Тарлсон.

Тарлсон не явился. Пора было выступать. Чтобы добраться до границы, потребовалось четыре часа. С каждой минутой Рагнарсон беспокоился все сильнее и сильнее. Люди проявили себя достаточно хорошо, двигаясь хоть и несколько возбужденно, но тем не менее тихо. Для них это еще оставалось захватывающим приключением.

Тарлсон встретил их на самой границе.

– Они помогут, – бросил он, не скрывая удивления. – Мне даже не пришлось им ничего обещать. Сказали, что наша победа будет для них достаточной наградой.

– Хм-м…

Здесь без Гаруна явно не обошлось. Интересно, что посулил им бин Юсиф?

– Но у нас появилась еще одна забота. К северу отсюда на границе стали лагерем две тысячи волстокинцев. Ходит слух, что они готовы выступить, если Брейтбарту потребуется подмога.

"Неужели я лезу в ловушку?" – подумал Рагнарсон.

К концу ночи его патрули добрались до озера Берберич. Продвижение войска из-за сильного тумана замедлилось. Браги не знал, восхвалять или проклинать ему это природное явление, которое замедляло марш, но в то же время скрывало людей.

Тяжело дыша, к колонне подбежал гонец Марена Димура. Тарлсон перевел:

– Волстокин выступил. Их авангард в миле от нас…

Может ли восседающий на осле, нелепо выряженный и пузатый коротышка незаметно преодолеть сотни миль по возделанным землям Алтеи, пересечь тщательно охраняемую границу и проникнуть в напичканный войсками Кавелин, чтобы там, как по мановению волшебной палочки, оказаться на дороге, ведущей от Форгреберга на запад? Насмешник очень в этом сомневался. Но, с другой стороны, на его стороне был многолетний опыт. Он исчез у переправы через реку Скарлотти, чтобы позже объявиться в крошечном поселении Норр, далеко от границы между Алтеей и Кавелином.

Насмешник прибыл туда после того, как мужчины уже вышли в поле. Женщины собрались посудачить у колодца. Даже у самой юной из них волосы были ужасно всклокочены и спутаны клубком. Но дамы с виду казались достаточно чистыми. Все они, вне сомнения, были вессонками.

– Эй! – закричал толстяк, стараясь выглядеть несчастным и как можно более безобидным. – Такой великолепной картины глаза бедного странника не видели лет сто. Длань Королевы Красоты, несомненно, опустилась на этот город. – Ему удалось привлечь внимание, и женщины с подозрением на него поглядывали. – А где же ваши мужчины? В родной стране ничтожного странника мужья ни на минуту не оставили бы таких фей.

Он изо всех сил старался не морщить нос, когда какая-то старуха улыбнулась и перебросила младенца от одной сморщенной груди к другой.

– Однако постойте. Будем соблюдать установленные порядки. Лично я должен представиться, чтобы избежать подозрения в злом умысле. Именуюсь я Салтимбанко и изучаю философию в Матаянге у великого магистра Иштвана из Сенска. И я послан на Запад, чтобы испить новых знаний в академиях Хэлин-Деймиеля.

Детишки, слишком маленькие для того, чтобы работать, окружили его. Использовав прием чревовещания, он заставил своего осла попросить водицы. Некоторых дам это напугало, но остальных обезоружило. Затем Насмешник попросил пищи для себя, за которую предложил, как он утверждал, свой последний медяк. Подкрепляясь, он без умолку болтал и даже высказал несколько умопомрачительных гипотез о форме Земли. Затем Насмешник продолжил путь.

Свое представление он повторял в каждом поселении по пути в Дамхорст, таким образом создавая себе определенную репутацию. Это было бледное подобие тех мер предосторожности, которые он принимал в своих прежних авантюрах. Насмешник надеялся, что никто не сделает попытки проследить весь его путь.

Дамхорст был крупным городом с внушительным замком на вершине высокого холма. Поселение кишело всякими паразитами, как всегда бывает в тех местах, где собирается армия. Одним больше или меньше… Кто это заметит? Площадь в центре города была заполонена палатками шлюх, продавцов эля, предсказателей, торговцев амулетами и другими им подобными. Там даже разместился один татуировщик. Салтимбанко войдет в эту среду как нож в масло.

Прибыл он довольно рано. Лишь немногие из его коллег проснулись. Тем не менее он без труда выяснил, что Браги приближается к Стааке. Негромко бормоча. Насмешник расстелил циновку с таким расчетом, чтобы не мешать движению и наблюдать за происходящим без помех.

– История повторяется, – фыркнул он.

Давным-давно, действительно отправляясь на Запад, Насмешник здесь ненадолго останавливался, чтобы подоить некоторых наиболее доверчивых обитателей Дамхорста.

– И те же методы, – продолжал он. – Непанта говорила, что я должен их забыть. Как же! Лично я ответил, что с трудом добытые знания когда-нибудь смогут пригодиться. Вот так! И вот супруг упомянутой леди вернулся к своему старому промыслу.

Вокруг себя он разложил набор волшебных предметов, включающий в себя хорошо отбеленные черепа обезьян, кости малоизвестных восточных животных, тронутые плесенью книги и стеклянные флаконы, заполненные отвратительного вида жидкостями.

– Столько лет прошло. Я уже старею, а обдурить вдовушку – работа не из легких даже для молодого, полного сил мужчины. – Насмешник снова фыркнул.

Свое первое состояние он сколотил в Дамхорсте, надавав кучу обещаний молодой похотливой вдове по имени Керстен Хирбот и смывшись после этого в Алтею.

Усевшись спиной к стене, он принялся сонно клевать носом. Время от времени, когда мимо проезжал всадник или проносили на носилках даму. Насмешник поднимал голову, чтобы довольно бессвязно прокричать:

– Эй, прекрасная леди (или лорд)! Перед вами сидит великий маг и чародей, прибывший с самой восточной окраины Востока. Его посвящали в тайны жизни и смерти самые могущественные из наиболее могущественных восточных некромантов. Он обладает сосудами – более ценными, чем золото! – наполненными водой из фонтана вечной молодости. Эта жидкость сделает еще более прекрасными уже прекрасных дам славного Дамхорста. Вы найдете здесь магический напиток, навсегда разглаживающий морщины! У меня есть мази, уничтожающие неприятную поросль над губой красавицы. У вашего муженька начинает поблескивать макушка? Не беда. Купите секретный порошок, приготовленный матаянгскими магами в полночь при полной луне. Порошок этот, неизвестный в странах к западу от Некремноса, гарантирует рост волос даже на статуе. Просто смешайте порошок с кровью эскалонской снежной змеи – единственной в мире змеи, поросшей густой шерстью, – и вы быстро добьетесь желаемого результата. Кровь змеи вы тоже найдете здесь. Она заготовлена в самом черном месте темного сердца Эскалопа жрецами культа почитателей Бородатой Черепахи. – И так далее и тому подобное.

Все магические товары представляли собой воду, жидкую грязь, пыль и прочую труху, но в свое время он зарабатывал себе на жизнь, сбывая подобный товар дамам, начавшим спуск с холма своего тридцатилетия.

Примерно около полудня на его вытянутые ноги упала тень, и он уставился на нее сонным взором. Подняв глаза, он узрел одно из самых отвратительных лиц из всех, что ему когда-либо доводилось видеть. Покрытая шрамами одноглазая рожа, не бритая, но и не бородатая и при этом зловеще ухмыляющаяся. Половины зубов в пасти не хватало, а остальные были гнилыми. Прежде чем Насмешник успел произнести хотя бы слово, человек ушел.

– Дерран Одноглазый, – пробормотал Насмешник. – Наемный нож друга Гаруна.

Он нервно оглянулся, и ему показалось, что в нескольких кварталах от площади за угол завернула знакомая спина. Гарун? Здесь? У него возникло искушение проследить, куда двинулся бин Юсиф. Однако здравый смысл победил – если бы было можно, Гарун появился бы сам.

Немного позже Насмешник решил, что появление Деррана является дурным предзнаменованием и надо соблюдать особую осторожность. Скорее всего следует собрать пожитки и бежать, и пусть кто-нибудь другой выясняет замыслы Брейтбарта.

После полудня все пошло наперекосяк. К нему подошла дама; дама имела заметное брюшко и на вид казалась более чем умеренно богатой. Она являла собой идеальную жертву. Интересно, сохранил ли он свои прежние способности?

Одним словом, Насмешник принял вызов судьбы.

– Прекрасная Дама, воплощение Богини Любви и Красоты, порождающей желания. Прислушайся к словам служителя великого мага Востока, то есть лично к моим словам. У меня имеется единственный во всей вселенной сбор редчайших из редких трав Эскалона. Среди этих трав амантея. Это чудодейственное растение хорошо знают, но отыскать его невозможно. Амантея по всему миру славится тем, что исправляет малозаметные несовершенства фигуры в области талии…

– Это он! – взвизгнула женщина. – И он не изменился ни на йоту. Харлан, Флотрон, хватайте его!

Вооруженные люди, охраняющие ее портшез, заметно изумились, но все же двинулись в сторону Насмешника.

– О горе! – возопил Насмешник, вскакивая на ноги. – Но почему из всех ударов рока, из всех возможных зол именно это?

Погрозив кулаком небу, он подобрал подол своей мантии и кинулся бежать.

Он слишком долго сидел в одной позе, и ноги его затекли. Охранники Керстен схватили беглеца без особого труда.

– Но почему лично я не остался дома? – причитал Насмешник, когда они волокли его к хозяйке. – Почему не послушался Непанты? Почему не остался свиноводом и разгребателем навоза? Злые боги, а может быть, злобный чернокнижник заманили бедного глупого меня на это роковое свидание…

– Долго же мне пришлось ждать твоих изумрудов, – сказала женщина.

– О Светоч Жизни, Глазки Оленихи, Грудка Голубицы, нижайший из нижайших трусов – лично я, значит, с тех пор страдает от горя. Я помню те времена как самые счастливые дни в остальном жалкой моей жизни. Когда я, радостный, возвращался от ювелира, какие-то злодеи напали на меня. Лично я сражался, уподобившись льву. Вооруженный твоей любовью, я дробил кости, наносил иные телесные повреждения. Пять – нет, шесть разбойников остались калеками на всю жизнь. Но удар кинжала положил конец моему сопротивлению. До сих пор у меня на ягодице можно увидеть отвратительный шрам – результат той…

– Врежьте-ка ему, ребята, пока он не разорвал моего сердца рассказом о том, как не посмел встретиться со мною после того, как потерял все мои деньги.

Харлан и Флотрон попытались выполнить распоряжение, но Насмешник никогда не принимал побоев с легким сердцем. Он отбивался изо всех сил, применяя приемы, которые вогнали бы в краску самого Деррана Одноглазого. Но шансов скрыться у него не было. Керстен весила больше чем один фунт. Кроме нее, на ученика восточного мага навалилось не менее дюжины жителей Дамхорста. Очень скоро он обнаружил, что его волокут в подземелье замка.

Там он получил сведения, которые, как он опасался, ему никогда не удастся передать Браги. Опасение было обоснованным, так как самое печальное известие состояло в том, что прекрасная Керстен вышла замуж за барона Брейтбарта.

Час за часом и день за днем Насмешник, сидя на покрытом соломой каменном полу, рассуждал о собственной глупости. Когда ему надоедало жалеть себя, он размышлял о том, как могут идти дела у Браги. Что же, оставалось надеяться на лучшее. Сотоварищи по камере говорили, что его заключение не хранилось бы в тайне и им бы давно занялись, если бы дела шли так, как того хотелось барону.

– Хаакен! Рескирд! Сомкнуть ряды! Пусть вас не волнует шум. Они знают, что мы здесь. Живо! Они у нас на хвосте! Инред, спросите его, что там впереди.

– Он пришел сзади.

– Но парень знает местность, разве не так? Тарлсон поговорил с разведчиком.

– Он говорит, что там озеро. Справа крутой спуск к очень узкой полоске берега. Слева – холмы и вертикальные обрывы; рельеф очень неровный, овражистый и заросший кустарником. Больших высот нет.

– А как насчет тумана? Это обычное явление? Как долго он продержится?

Вопросы и ответы, вопросы и ответы. Разговор идет ужасно медленно.

– Хаакен! Рескирд! – Он отдал необходимые распоряжения. Пехота тролледингцев, шедшая в арьергарде, ускоренным маршем начала передвигаться вперед. Итаскийцы отошли на обочины по обе стороны дороги и, дождавшись подхода тролледингцев, перемешались с ними.

– Рескирд! – ревел Рагнарсон. – Убери этих лошадей назад! Встреча произойдет через час.

Он погнал коня в голову колонны, где Черный Клык заменял авангард тяжело вооруженными всадниками.

– Поторопись, демон тебя раздери! Если волстокинцам известно о нашем присутствии, то это известно и Брейтбарту. Он выступит на Север.

Обратно он скакал, выкрикивая каждому встреченному офицеру:

– Живее! Живее!

Из тумана на него призраками смотрели сотни юных бледных, напряженных лиц. Теперь он не видел улыбок и не слышал смеха. Все происходящее перестало быть очередным приключением.

– Тарлсон! Где вы? Держитесь ближе. И не отпускайте вашего разведчика. Мне надо узнать, где здесь мы сможем найти самый крутой холм.

К тому времени, когда он достиг хвоста колонны, Драконоборец в сопровождении эскадрона легкой конницы и взвода лучников двинулся навстречу противнику.

Вскоре Браги сделал все, что был должен сделать, и ему оставалось только молиться. Его полторы тысячи человек были зажаты между двумя превосходящими по численности, более свежими и гораздо более подготовленными армиями, хотя, по правде говоря, он до сих пор не знал, где находится Брейтбарт. Да, для первой крови он предпочел бы более легкую схватку.

Вдали трубили сигнал к бою. Драконоборец встретился с противником.

Справа, всего в нескольких ярдах от колонны, мягко плескались невидимые в тумане воды озера.

– Здесь, – наконец объявил Тарлсон.

– Налево! – закричал Рагнарсон. – Вверх по склону! Живо!

Солдаты начали карабкаться наверх.

Холмы, такие низкие, что вряд ли заслуживали столь гордого названия, над туманом все же возвышались. Браги разделил свои войска и разместил их на склонах, обращенных в сторону озера.

Он надеялся, что туман не рассеется слишком рано.

Вскоре под ними, скрытый в тумане, прошел отряд Рескирда. О его движении можно было судить лишь по производимому шуму. Через несколько мгновений вслед за ним проследовало мощное кавалерийское подразделение. Рагнарсон дал сигнал своим офицерам пока воздержаться от стрельбы.

Туман почти рассеялся, когда главные силы врага достигли того места, где их хотел видеть Рагнарсон. Он мог различить туманные силуэты конных офицеров, подгоняющих своих пеших подчиненных… Браги дал сигнал.

Стрелы пронзили пелену тумана. Снизу доносились крики удивления и боли. Выждав минуту, за которую тысячи стрел успели сорваться с тетивы, Рагнарсон дал сигнал к атаке. Первыми, сотрясая холмы своим боевым кличем, вниз бросились тролледингцы.

Рагнарсон утомленно наклонился вперед в своем седле и стал ждать результатов.

Волстокинцы находились в приподнятом настроении. Они были уверены в своей победе. Неожиданный смертельный ливень ошеломил их. Они не видели врагов. Топчась по раненым и убитым, они еще пытались перестроиться, когда тролледингцы обрушились на них сверху снежной лавиной.

Когда через час туман полностью рассеялся, истребление армии Волстокина подходило к концу. Оставшиеся в живых волстокинцы отступили в воду. Многие из тех, кто пытался отплыть подальше, тонули. Лучники Рагнарсона развлекались тем, что использовали остававшиеся над водой головы как мишени. Тролледингцы же предпочли, вскочив на трофейных лошадей, скакать по воде и рубить головы врагов. Вода стала алой от крови.

– Вы не берете пленных? – спросил Тарлсон. Пока он не высказал ни слова похвалы в адрес полководческих способностей Браги.

– Пока нет. Придется просто отпустить домой, где они возьмут оружие и снова выступят против нас. Я надеюсь полностью вывести из игры Волстокин.

Появился гонец Черного Клыка. После короткой стычки потрясенный командир авангарда волстокинцев просил о капитуляции.

– Хорошо, – ответил Рагнарсон. – Мы дарим им жизнь и оставляем сапоги. Но только рядовым. Разденьте их донага, и пусть убираются. Офицеров ко мне.

Там, у кромки воды, его люди, устав от убийств, позволили врагам сдаться.

– Что же, пойдем посмотрим на наши трофеи, – сказал он. Рагнарсон хотел оказаться внизу до того, как начнутся свары из-за дележа добычи. За волстокинцами следовал целый обоз телег и фургонов, набитых обычными паразитами, кормящимися у военного лагеря.

Он слез с коня и не спеша прошелся по месту побоища. Его потери были незначительными, кое-где тела волстокинцев громоздились грудами. Снова удача повернулась к нему лицом. Браги на секунду задержался рядом с Рагнаром Бьерном, который вряд ли был старше его, когда он прошел через свою первую битву. Парень, несмотря на боль от раны, улыбался.

– Вижу, что некоторые готовы на все, лишь бы не топать дальше пешком, – произнес он, кладя руку на плечо Рагнара.

Кто-то сказал ему эту фразу много-много лет назад, когда он получил первую рану.

Кругом стояла не правдоподобная тишина. Так всегда бывает после битвы, когда кажется, что единственный оставшийся в мире звук – крики воронов.

Один из мертвецов привлек его внимание. Слишком смугл для жителя Волстокина. Нос с горбинкой. Гарун был прав. Эль Мюрид направил своих советников в Волстокин.

Браги печально покачал головой. Это крошечное, богами забытое королевство превращалось в центр сложных интриг.

Появился Хаакен. Он привел с собой десятка три пленников и несколько сотен тяжелогруженых лошадей.

– Браги, здесь есть что-то забавное, – сказал он, указывая на нескольких смуглолицых людей.

– Знаю. Люди Эль Мюрида. Убивайте их всех. По одному. Посмотрим, что скажет самый слабый из них.

Всех остальных пленных он присоединил к захваченным ранее офицерам.

Волстокин потерял почти полторы тысячи человек. Потери Браги убитыми составили шестьдесят пять человек. Обладай его люди большим опытом, подумал он, потери могли бы быть еще меньше. Засада выполнена классически.

– Что теперь? – поинтересовался Тарлсон.

– Похороним своих мертвых и поделим добычу.

– А затем? Ведь остается лорд Брейтбарт.

– Мы исчезнем. Необходимо дать возможность людям переварить содеянное. Сейчас они считают себя непобедимыми. Им следует понять, что перед ними организованный и дисциплинированный враг. Кроме того, требуется время, чтобы весть о нашей победе распространилась как можно шире. Это известие может стать хорошей поддержкой для тех, кто на стороне королевы.

– Но ведь есть еще лорд Брейтбарт. Многие после вашей победы присоединятся не к королеве, а к нему. Им выгодно, чтобы борьба за Корону продолжалась.

– Знаю. Но я предпочел бы не ввязываться в бой несколько недель. Людям надо отдохнуть и подучиться. Хаакен! Проследи, чтобы Марена Димура получили свою долю.

Он увидел, как разведчики, усталые и окровавленные, топчутся в сторонке, неуверенно поглядывая на богатую добычу. Один из них – по виду важный вождь – с восхищением смотрел на ярко раскрашенный фургон, набитый столь же ярко размалеванными, но смертельно напуганными женщинами.

– Отдай старику фургон со шлюхами.

Это оказалось мудрым решением. В благодарность за даргонец, от Марена Димура принес ему на следующий день весть о том, что часть конницы Брейтбарта оторвалась от основных сил. В короткой стычке Браги захватил две сотни пленных, убил еще около сотни, а остальных заставил в панике бежать. Тарлсон сказал, что Брейтбарт в основном полагается на своих рыцарей, что тип он весьма осторожный и после полученной взбучки, видимо, отступит.

Так и случилось. Но в то же время в Дамхорст прибыли еще несколько баронов. Войско Брейтбарта теперь насчитывало около трех тысяч человек.

После отхода главных сил барона на запад остались разрозненные отряды его сторонников из низших классов, дравшихся друг с другом. Все больше Марена Димура стягивались к Рагнарсону, который по-прежнему оставался в холмистой местности, поблизости от границ Волстокина, меняя при этом место лагеря каждые несколько дней. Местные жители постоянно информировали его о всех действиях Брейтбарта.

Эти действия сводились к патрулированию крупными отрядами, неторопливым однодневным переходам главных сил на север, дневной стоянке и отходу на следующий день в Дамхорст.

Рагнарсон начал беспокоиться о Насмешнике. К этому времени от толстяка должны были бы поступить известия.

Инред уехал, заявив, что настало время вернуться к командованию личной гвардией королевы. Давление на трон несколько ослабло, но ходили слухи, что разбойники свирепствуют по окраинам Форгреберга. Этому следовало положить конец.

Уже перестало быть секретом, что Брейтбарт захватил деньги, предназначенные людям Браги. Но никто, получив свой жирный кусок добычи, не жаловался. Кроме того, уверенное в себе войско не сомневалось, что полковник обязательно приведет своих солдат в Дамхорст и отнимет у барона причитающиеся им деньги.